Текст книги "Никогда не спорь с судьбой (СИ)"
Автор книги: Оксана Чекменёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 42 страниц)
Глава 5. Соревнование. Часть 1.
«Где ты! Где ты! Отзовись…»
С каждым разом голоса звучали всё более отчаянно и безнадёжно. Их боль разрывала мне сердце, словно это я страдаю.
«Отзовись. Отзовись…»
Я чувствовала их отчаяние и горечь, как свои. Это было слишком тяжело. За что мне снова такие мучения? Снова и снова. Бесконечно.
«Где ты? Где же ты…»
Я уже и не пыталась откликнуться. Я знала, что это бесполезно. Но невозможно было привыкнуть к этому страданию, к этой боли, звучащей в каждом их слове и разрывавшей мне сердце.
«Отзовись. Где ты…»
Пусть они уйдут! Прогоните их! Прогоните! Я не могу их больше слышать!
– Тише, тише, не плачь! Всё хорошо, я рядом! – нежный голос шепчет мне в ухо успокаивающие слова, маленькая ладошка гладит по волосам. Я жду, что голоса уйдут, но они продолжают звать меня. Этот голос слишком тихий, руки слишком слабые, они не могут защитить меня, не могут прогнать голоса.
– Эдвард, она продолжает плакать! Я не могу успокоить её. Ну, сделай же что-нибудь!
Сильные руки подхватывают меня и обнимают, закрывая и защищая от всех бед. Самый прекрасный голос на Земле нашёптывает мне на ухо какую-то успокаивающую чепуху. Голоса начинают стихать и удаляться. Я изо всех сил вцепляюсь в него, утыкаюсь носом в надёжное крепкое плечо и, прерывисто всхлипнув пару раз напоследок, затихаю. Голоса ушли.
– Ничего не понимаю! Видимо, только ты можешь успокоить её, но почему? – в тихом голосе звучит недоумение пополам с недовольством. – Ну, что ж, в таком случае, оставайся. Раз уж так вышло.
Лёгкие удаляющиеся шаги, вздох: «Не понимаю!», звук закрывающейся двери. Сильные руки, обнявшие меня, слегка покачивают, словно баюкая, тихий голос едва слышно мурлычет мне в ухо какую-то мелодию, шевеля дыханием мои волосы. Я счастливо улыбаюсь, устраиваюсь поудобнее на широкой, надёжной груди и окончательно засыпаю.
И больше кошмаров я не видела.
Проснувшись утром, я ещё какое-то время лежала, просто наслаждаясь его объятиями. Эдвард не ушёл, он снова остался до утра. Я прекрасно помнила, что произошло ночью. Элис не смогла прогнать голоса. Видимо, больше никому, кроме Эдварда, это не под силу. Наверно, сказывается связь, которую я ощутила с первого мгновения, как взглянула в его прекрасные глаза. Я не знаю, что в тот момент произошло, но это действительно случилось. И ночное происшествие только лишний раз это подтвердило.
Я открыла глаза и улыбнулась.
– Доброе утро!
– Доброе, – он улыбнулся мне в ответ, и моё сердце забилось сильнее. Какой же он всё-таки красавец! И, конечно же, он заметил моё волнение. Нужно срочно отвлечь его, заговорить о чём-нибудь нейтральном. Тут мне, очень кстати, пришёл в голову один вопрос, который уже несколько дней не давал мне покоя.
– Эдвард, вот ты читаешь мысли у всех, верно?
– Не у всех!
– Ну, ладно, у всех, кроме меня. А ты можешь мне сказать, за что меня так невзлюбила Розали? Я вроде ничего плохого ей не сделала.
– Ну, это просто, – он улыбнулся, продолжая расслабленно лежать, опираясь на подушку и закинув руки за голову, а я приподнялась с его груди, которая последнюю пару ночей заменяла мне подушку, упёрлась в неё локтями, а подбородком – в ладошки, и приготовилась внимательно его слушать.
– Сначала, когда тебя только привезли, она просто была недовольна тем, что кто-то посторонний узнал нашу тайну. Розали очень болезненно восприняла твоё «вторжение» в семью – ведь ты не вампир, значит, для неё – чужак.
– Но я для всех чужак! Куда же мне деваться-то?
– Теперь ты уже стала членом семьи. И ты больше нам не чужая. С этим-то она уже смирилась.
– Ты сказал – «сначала»? Значит, есть что-то ещё?
– Да, есть. Розали просто-напросто ревнует.
– Что? – я буквально подпрыгнула, резко выпрямившись и недоверчиво глядя на Эдварда. – Не может быть! Да я никогда! Да с чего она взяла? У меня даже в мыслях не было!.. Я же к нему как к брату… И всё!..
– Успокойся, успокойся, я совсем не это имел в виду. Дело вовсе не в Эммете.
– А в чём же тогда? – немного успокоившись, я снова устроилась на кровати, на этот раз усевшись, скрестив ноги по-турецки. Голубая фланелевая пижамка с овечками и облачками, купленная Элис в шутку, но очень уютная и удобная, поэтому сразу ставшая моей любимой, вполне позволяла мне принять такую позу.
– Ты, наверное, уже обратила внимание, что все мы, вампиры, довольно красивы?
– Да, что-то такое я вроде бы заметила, – улыбнулась я. – Надо быть совсем слепым, чтобы такое – и не заметить. Вы же все – просто совершенство!
– Ну, не то что бы совершенство, – похоже Эдвард даже немного смутился, – но мы, действительно, выделяемся среди людей. Хотя до того, как стать вампирами, мы все имели довольно обычною внешность. – И, видя мой недоверчивый взгляд, уточнил. – Ладно, не совсем уж обычную. Мы были довольно симпатичными. Но не более того. Красота пришла к нам в момент перерождения. А вот Розали была признанной красавицей ещё будучи человеком. И перерождение эту красоту только усилило. Поэтому даже среди нас, вампиров, она славится своей непревзойдённой красотой.
– Это понятно. Хотя я лично какой-то особой её не вижу. И Элис, и Эсми, и Розали – для меня как-то все одинаково прекрасны. Так, а ревность-то тут причём. Тем более ко мне?
– Розали очень тщеславна. Была такой ещё человеком, такой и осталась. Она очень гордится тем, что нет никого, кто превосходил бы её по красоте. И тут появляешься ты.
– А что – я? Да, я симпатичная, в принципе, на вашем фоне я не выделяюсь и дурнушкой не кажусь. Но и только.
Эдвард тяжело вздохнул, а потом взял меня за руку.
– Энжи, ты что, действительно не понимаешь, насколько ты обворожительна?
Наши глаза встретились. В его взгляде я увидела нечто, что заставило моё сердце биться с удвоенной скоростью. Неужели он тоже испытывает ко мне влечение? Неужели мои чувства не безнадёжны? Его рука медленно поднялась и тыльной стороной ладони осторожно погладила меня по щеке. Мы продолжали зачарованно смотреть друг другу в глаза, потом взгляд Эдварда переместился на мои губы. Я почувствовала, как они пересохли и быстро облизнулась. Его взгляд загорелся диким огнём, рука с моей щеки скользнула на шею и стала медленно наклонять меня, притягивая к его лицу. Моё дыхание прервалось, я, не отрываясь, глядела на его губы, предвкушая первый в своей сознательной жизни поцелуй. И вдруг… В гостиной кто-то на полную громкость включил бейсбольный матч по телевизору. Громкие крики болельщиков заставили нас вздрогнуть, выведя из транса. Взгляд Эдварда резко изменился, на какую-то минуту в нём мелькнуло что-то типа ужаса, а потом он стал абсолютно спокойным и в какой-то степени безразличным. Словно ставни захлопнулись. А его рука, только что лежащая на моей шее, уже небрежно гладила меня по голове. Словно ничего и не произошло.
– А представляешь, малышка, какой красавицей ты станешь, когда вырастешь? Розали-то это прекрасно представляет, поэтому и ревнует.
Вот теперь я знаю, что испытывает воздушный шарик, когда его ткнули булавкой. Я сдулась точно так же, как этот самый несчастный шарик. Господи, он считает меня ребёнком! А я-то себе напридумывала. Неужели Эдвард заметил, что я чуть было его не поцеловала? Судя по его последним словам – вряд ли. Я отвернулась, чтобы он не увидел слёзы, навернувшиеся мне на глаза. Пожалуйста, пожалуйста, пусть он ничего не заметит. Такого позора я не переживу! Чуть не кинулась ему на шею, кошмар какой. Так, надо срочно взять себя в руки. И удирать подальше.
Я спрыгнула с кровати и, бормоча: «Как уже поздно, я просто умираю с голоду», ретировалась в ванную. Там, включив на полную мощность воду и вцепившись зубами в полотенце, я несколько минут выла от безысходности и боли. Вся эта ситуация действовала на меня угнетающе. Как, как мне разорвать этот порочный круг? Он считает меня всего лишь ребёнком. И мне не доказать ему обратное, если только…
В следующую секунду я забросила изодранное в клочья полотенце далеко под ванную – потом выброшу, чтобы никто ни о чём не догадался, – и, быстро избавившись от пижамы, нырнула под душ. Побив все рекорды скорости, я уже через пару минут мчалась по дому, разыскивая Карлайла. К счастью, когда я выходила из ванной, Эдварда в комнате уже не было.
Вдруг мне в голову пришла мысль, что как только кто-нибудь увидит мою зарёванную физиономию, то могут последовать расспросы, дойдёт до Эдварда – даже если никто ему специально не расскажет, что помешает ему прочесть мысли, пусть даже невольно? – и он может заинтересоваться, с чего это мне реветь после нашего «ничего не было» на кровати? Эта мысль заставила меня притормозить и возблагодарить мою удачу за то, что я до сих пор никого не встретила. Но взгляд в зеркало, так удачно висящее на моём пути, убедил меня, что все мои опасения абсолютно беспочвенны. Лицо моё в данный момент, как и всё остальное время, светилось здоровьем и, чего уж греха таить, красотой. Откуда взяться покрасневшим глазам и распухшему носу при моей-то способности к регенерации? Могла бы и сама догадаться. И, успокоенная этим открытием, я помчалась дальше.
Карлайла я нашла в его кабинете. По запаху. За эти дни я прекрасно научилась различать запахи моих новых родственников и, как оказалось, могла неплохо брать след. Во всяком случае, никакой проблемы с поиском Карлайла у меня не возникло. Улыбнувшись этому новому открытию, я постучала и, дождавшись приглашения, вошла.
Доктор Каллен сидел за своим «лабораторным» столом и что-то там делал. Я предположила, что он колдует над моими анализами, пытаясь вытащить из них ещё что-нибудь интересненькое. Услышав, что я вошла, он поднял голову от окуляров микроскопа и улыбнулся. Его такая добрая, располагающая к себе улыбка, сразу успокоила меня, внушив уверенность, что всё будет хорошо.
– Доброе утро, Энжи. Ты хотела о чём-то меня спросить?
– Да! Хотела! И доброе утро. – Не такое уж оно в результате оказалось доброе, но знать об этом всем остальным не обязательно. – Скажите, а есть какие-нибудь медицинские методы определения возраста?
– Да, конечно, и их довольно много. Рост, вес, зубы, кости, кожа, волосы – всё говорит о возрасте своего хозяина, надо просто суметь их услышать. Но тебя ведь это интересует не просто так, верно?
– Да, верно. Вот все почему-то уверены, что я ещё подросток. А не может так оказаться, что я просто невысокого роста, но уже взрослая?
– Извини, дитя моё, но порадовать тебя мне нечем. По всем параметрам тебе не больше пятнадцати лет. И дело не только во внешности. Я изучил, насколько сформировались твои будущие зубы мудрости, насколько затвердели кости и суставы. Не буду утомлять тебя подробностями, но всё указывает на то, что твоя внешность совпадает с биологическим возрастом.
Так, и здесь облом. Карлайл с его точностью и скрупулёзностью не стал бы делать голословных заявлений. Скорее всего, он много раз всё проверил и перепроверил. Но я продолжала цепляться за соломинку.
– Карлайл, а сколько вам лет?
– Мне пошёл триста шестьдесят второй год.
Почему-то меня это не удивило. Зрелость и мудрость не по годам, светились в его глазах, независимо от того, насколько молодо он при этом выглядел. Удивительнее было другое – моя реакция. Точнее – её полное отсутствие. Вот передо мной стоит человек, ну, не человек, а вампир, но внешне выглядящий как обычный человек, проживший несколько сотен лет, но меня это абсолютно не удивляет, не пугает, не ошарашивает. Мне это кажется совершенно нормальным. Теоретически я понимала, что вампиры бессмертны, но столкнуться с этим на практике… Я, конечно, знала, что Эдварду уже сто лет, но до ста лет люди всё же живут. Редко, но всё-таки доживают. Это было не настолько шокирующее. Но возраст Карлайла должен бы вызвать у меня хоть какую-то реакцию, не так ли? Но я воспринимала его слова так же спокойно, как если бы он сообщил, что знает пять иностранных языков, например. Да, много, ну и что? Помню, что я так же отреагировала при первой встрече на само существование вампиров. Да, не люди, ну и что? Я просто знала, что они есть, и что мне бояться их не стоит. Просто знала… Где же я жила раньше, с кем, и что было для меня нормальным в моей прежней, скрытой от меня сейчас жизни, раз отголоски из прошлого раз за разом заставляют поражаться и меня, и окружающих? Может, я когда-нибудь это узнаю…
Кстати, а сколько Карлайл знает языков? Спрошу при случае. Сейчас меня волнует другое.
– А что зубы мудрости говорят о вашем возрасте?
– Я понимаю, о чём ты, – улыбнулся Карлайл. – Но здесь совсем другое дело. Мы не меняемся. Вообще. А ты – меняешься. В твоём теле идут процессы, кровь и кожа обновляется. Твоё развитие не стоит на месте. Если бы ты остановилась в физическом развитии – всё было бы по-другому.
– Значит, я ещё расту? И, в конце концов, вырасту. А потом состарюсь. И умру… Ладно, спасибо за то, что честно ответили на мои вопросы.
Я развернулась и направилась к двери, но слова Карлайла заставили меня замереть с дверной ручкой в руке.
– Вырастешь – да. Состаришься – вряд ли. Умрёшь? Очень в этом сомневаюсь.
– В смысле? – других слов у меня не нашлось. Я стояла, вцепившись в дверную ручку, и хлопала глазами. Сюрпризы когда-нибудь закончатся?
– Я в том смысле, что твоя способность к регенерации просто не даст тебе состариться. В каком-то смысле ведь старость – это тоже болезнь. А ты на клеточном уровне побеждаешь любую болезнь, будь то травма, инфекция или старение. А поскольку твоё тело будет постоянно обновляться… В общем, всё живое, как правило, умирает от трёх причин: болезни, травмы, не совместимые с жизнью, или старение. Поскольку ничего из вышеперечисленного тебе не страшно, так от чего же тебе умирать?
– Стоп, подождите, дайте в себя прийти. Значит, я не только регенерирую, не старею, так ещё и не болею, так выходит?
– Всё верно. Я всю ночь изучал твою кровь, провёл несчётное количество тестов и могу утверждать совершенно определённо – никакие из известных болезней тебе не страшны. Твой иммунитет просто запредельный. Никогда не сталкивался ни с чем подобным. И, что не менее удивительно, капля твоей крови, введённая в заражённую человеческую кровь, моментально убивает инфекцию и очищает кровь. Она действует лучше любого лекарства и при этом никакого конфликта с клетками человеческой крови не возникает. Это что-то совершенно поразительное.
Моя голова немного кружилась от обилия новой информации, пытаясь всё осмыслить и выделить самое важное. Да, вот оно!
– Но если я не могу состариться, может, именно это со мной сейчас и происходит? Я просто не старею! Но я уже взрослая!
– Энжи, между взрослением и старением – большая разница. И взрослению твоя регенерация совершенно не препятствует. А вот когда ты вырастешь окончательно, и в твоём организме начнутся перемены в худшую сторону – вот тогда твоя особенность и проявит себя. А пока, извини, но ты – ребёнок. Но не расстраивайся. Как говорится, молодость – это недостаток, который с годами проходит. Так и у тебя. Потерпи немного, и ты станешь взрослой. Знаешь, не спеши взрослеть. Поверь, детство – это чудесная пора. И оно не возвращается, как бы нам этого ни хотелось.
– Хорошо, постараюсь радоваться тому, что имею.
Я повернула-таки дверную ручку и вышла из кабинета. На ручке остались следы от моих пальцев. Я вздохнула. Надо учиться контролировать свои эмоции, а то я так все вещи перепорчу.
Меня уже поджидали. Напротив двери, прислонившись к стене и скрестив на груди руки, стоял Эммет.
– Ну что, Кнопка, готова?
Глава 5. Соревнование. Часть 2
– Ну что, Кнопка, готова?
– К чему? – тупо уточнила я. В настоящий момент соображала я немного медленно, не смотря намой хвалёный запредельный IQ.
– Как к чему – к соревнованиям, конечно! Элис который день твердит, что ты меня сделаешь! Ну как, готова её разочаровать? Я буду осторожненько, совсем-то не убью.
– Ты и так меня не убьёшь. Меня, похоже, нельзя убить. Но я, в принципе не против соревнования.
– Слушай, а как насчёт небольшого пари? Без ставок – какое же это состязание.
– Эммет, ты в своём репертуаре! – возмущённый голос Элис. Оказалось, что она, Джаспер и даже Розали стояли неподалёку, наблюдая за нашим диалогом. – Тебе мало того, что ты поспорил со мной?
– Я не против пари, только у меня денег нет, – я пожала плечами.
– Сейчас будут, – это уже Джаспер. Он полез в карман, но его остановили слова Эммета.
– С детьми на деньги не играю. Как насчёт желания?
– Сначала скажи – какое желание? На кота в мешке я не соглашусь!
– Ничего особенного! Просто, если проиграешь, то в течение месяца, каждое утро будешь по пять раз громко кричать с балкона: «Эммет – самый сильный на свете!».
Что ж, вполне разумное желание. Но соглашаться просто так мне не хотелось.
– Неделя!
– Хорошо, три недели.
– Неделя!
– Ладно, две.
– Неделя!
– Десять дней. Это моё последнее слово.
– Неделя, или соревнуйся сам с собой!
– Ну, ты и шантажистка! Договорились, неделя.
Элис и Джаспер, всё это время тихонько хихикавшие над тем, как мы торговались, расхохотались в голос. Даже Розали улыбнулась. Неужели она начала потихоньку оттаивать?
– Ладно, а твоё желание каким будет?
– Ну…. – я подняла глаза к потолку, притворяясь, что раздумываю. – Если выиграю я, то ты меня будешь катать.
Новый взрыв хохота. У наших свидетелей скоро истерика начнётся! А интересно, у вампиров бывает истерика?
– В смысле – «катать»? На машине?
– Нет, на спине! Десять кругов вокруг дома. Каждое утро. В течение месяца.
– Месяца? А не слишком ли много? Думаю, недели хватит.
– Месяц!
– Десять дней.
– О, по второму кругу пошли! Эммет, лучше сразу соглашайся! – похоже, Элис в моей победе не сомневается.
– Месяц! Или….
– Или я могу соревноваться сам с собой. Договорились, месяц. Тем более что тебе всё равно не выиграть.
– А она уже выиграла. Дважды. А ты даже не заметил. Элис права – Энжи сделает тебя на раз. – И Джаспер подмигнул мне. Что ж, по крайней мере, уже двое верят в мою победу. Может, пора поверить и мне?
Я ускакала, чтобы переодеться во что-нибудь более спортивное, потом забежала на кухню и наскоро заглотнула там кое-что из продуктов. Даже не стала сооружать бутерброды, а просто съела их составляющие, откусывая поочерёдно от батона, кусков сыра и ветчины, и запивая всё это соком прямо из пакета. Зато мой завтрак занял минуты три, не больше. Всё это время я обдумывала предстоящее «сражение». Сильно сомневаюсь, что действительно смогу противостоять Эммету, но кто знает, какие ещё сюрпризы во мне таятся? Не попробую – не узнаю. Не думаю, что Эммет сильно мне навредит, по крайней мере, сознательно, и в любом случае, исцелюсь я моментально. Итак, вперёд!
Спустя какое-то время мы все собрались на лужайке, которую я условно называла «задний двор», поскольку она находилась позади дома, между ним и рекой. Трое «судей» с удобствами устроились на перилах веранды, Карлайл и Эсми вышли на балкон. Только Эдварда не было видно.
– Он уехал в Сиэтл. Ещё утром. Сказал, что у него срочные дела, – правильно истолковав мой шарящий по окрестностям взгляд, сообщила мне Элис.
Обидно. С другой стороны, если мне здорово достанется, то я не хотела бы, чтобы он это видел. У меня ещё сохранились небольшие остатки гордости. Ещё не хватало, чтобы Эдвард попытался вмешаться и запретить Эммету «обижать ребёночка»!
– Жаль, что он пропустит такое шоу. Но ничего, Джас установил видеокамеру, и, вернувшись, он сможет всё увидеть. Конечно, он сможет увидеть это и в наших мыслях, но всю полноту картины лучше передаст всё же камера. – Кажется, Элис подумала обо всём.
Для чистоты эксперимента было решено, что мы с Эмметом будем меряться силами в разных, так сказать, «видах спорта». А по результатам выяснится победитель. Эммет настоял, что сначала будет схватка – ему не терпелось доказать Элис, что он справится со мной одной левой. Договорились, что проиграет тот, кто первым окажется на земле.
Я смотрела на огромного, как медведь, Эммета, неторопливо приближающегося ко мне, с явным намерением сгрести в охапку и бросить на землю. Понимая, что если попаду в его «ласковые» объятия, то могу быть просто раздавлена в лепёшку, я решила попытаться избежать этого любой ценой. Поэтому в тот момент, когда он был уже в шаге от меня, я поднырнула под его широко раскинутые руки, благо рост позволял сделать это, почти не нагибаясь, и оказалась у него за спиной. Услышав удивлённые возгласы со стороны дома, я поняла, что произошло. Я переместилась мгновенно, просто оказалась там, где хотела быть, не затратив на это ни секунды времени. Тут мне снова вспомнились слова Эммета из моего видения: «Кнопка почти такая же быстрая, как и мы». Теперь я получила этому наглядное подтверждение. Если я почти, но всё же не совсем, равна ему по скорости, значит, это надо компенсировать чем-то иным. Ну что, Эммет, потанцуем?
Следующие несколько минут мы носились по поляне, как молнии. Эммет пытался меня схватить, я же вертелась вокруг него, обходила, перепрыгивала, подныривала, в общем, делала все, чтобы не позволить ему ко мне прикоснуться. Наконец, в какой-то момент, когда Эммет пролетел мимо меня, поскольку я отпрыгнула в сторону, я схватила его за ногу и изо всех сил дёрнула. Я надеялась его слегка сбить с курса, дезориентировать, но того, что вышло, я не ожидала. Эммет продолжил по инерции летел вперёд, параллельно земле, потом, пролетев несколько метров, рухнул плашмя, и ещё немного проехал на животе, вспахивая полянку. Пару секунд он продолжал лежать, приходя в себя от неожиданности, и этого времени мне вполне хватило, чтобы запрыгнуть к нему на спину, сплясать несколько па победного дикарского танца и удрать на веранду к зрителям, встретившим меня аплодисментами. Даже Розали улыбалась, глядя на ошарашенного Эммета, не спеша встающего, отряхивающегося и выплёвывающего землю.
– Реванш! Немедленно!
– Ладно, – я ни капельки не устала и была готова к новым свершениям. – Что теперь?
Ни говоря не слова, Эммет развернулся и помчался к лежащему на берегу реки большому каменному валуну, размером с кухонный стол. Обхватив его руками, он приподнял его практически без усилий, потом крутанулся на месте и швырнул его. Валун пролетел метров пятьдесят вдоль реки и, упав, проехался по полянке, вспахивая земли и оставляя после себя глубокий след. Я вспомнила, как пару минут назад Эммет сам точно так же вспахивал землю и тихонько рассмеялась. А он, скрестив руки на груди, гордо смотрел на меня.
– Попробуй хотя бы приподнять, Кнопка!
Я подошла к валуну и обошла его кругом, примериваясь, с какой стороны за него легче ухватиться. Сомневаюсь, что мне удастся кинуть его, так, как это сделал Эммет, но попытаться-то я могу? Всё же я смогла перетянуть Элис там, в магазине, а ведь она, несмотря на свои небольшие габариты, тоже сверхсильный вампир. Правда, тогда особо и не сопротивлялась, но всё же. Ладно, не стоит оттягивать, а то вон Эммет уже хихикать начал, глядя на мой «хоровод» вокруг валуна.
Я присела, подсунула ладони поглубже под камень, – обхватить его я не смогла бы при всём желании, – и, напрягая все силы, выпрямилась. И чуть не свалилась с ног от собственного рывка. Зря я приложила столько усилий, – я подняла валун легко, словно он практически ничего не весил. Только держать его на вытянутых руках было неудобно, – центр тяжести перевешивал, – поэтому я подняла его над головой. Потом, чуть присев и согнув локти, резко выпрямилась и швырнула его обратно, как баскетбольный мяч. Просвистев над головой ошеломлённого Эммета, валун с гулом рухнул метрах в тридцати от своего первоначального местоположения. С веранды раздались вопли и улюлюканья, словно с трибуны стадиона. Я запрокинула голову и расхохоталась от распиравшего меня счастья! Я сильная! Я суперсильная! Я справилась!!!
Не говоря ни слова, Эммет вновь подлетел к валуну и, размахнувшись, саданул по нему ребром ладони. Валун загудел, и от него откололся довольно большой кусок. Так же молча, он повернулся ко мне и мотнул головой на дело своих рук, предлагая присоединиться. Вдохновлённая своей предыдущей победой и ощущая себя суперменом в юбке – хотя была в шортах, – я без раздумий подлетела к валуну, мельком отметив, что бежала я не быстрее, чем обычный человек, но решив обдумать это позже, и, со всей дури, шибанула по камню кулаком. Камень негромко загудел и слегка треснул, а я взвыла гораздо громче, поскольку треснула намного сильнее. В ужасе я рассматривала нечто, секунду назад бывшее моей правой рукой. Сила моего же собственного удара была такова, что рука сломалась в нескольких местах, а кулак вообще превратился в лепёшку.
В следующее мгновение нас окружили Каллены. Кто-то обнимал меня, кто-то орал на Эммета – хотя он-то здесь причём, у меня своя голова на плечах имеется. А Карлайл попытался заняться моей рукой – инстинкт врача сработал даже там, где в этом не было необходимости. Но я помотала головой, – говорить я пока не могла, поскольку, чтобы не орать, прикусила губу до крови, – и отстранила его здоровой рукой. Сообразив, что помощь мне не нужна, он ограничился лишь тем, что слегка сжал моё плечо, выражая сочувствие. Элис и Эсми обнимали и гладили меня с двух сторон, Эммет бормотал какое-то извинение, все говорили разом.
Но постепенно гул голосов у меня над головой стих. Я подняла глаза, заинтересовавшись, что заставило их замолчать, и поняла, что все дружно смотрят на мою руку. К этому времени я уже почти не чувствовала боли и сама стала с интересом наблюдать, как моя рука прямо на глазах выпрямляется, принимает нормальный вид, цвет с синюшно-багрового меняется на обычный, здоровый. Не прошло и минуты, как моя рука была абсолютно цела. Я несколько раз разжали и вновь сжала кулак, затем повертела рукой, демонстрируя её остальным. Потом выпустила из зубов прокушенную губу, а когда в следующий момент слизнула с неё выступившую кровь, то мой язык скользнул уже по абсолютно гладкой, целой поверхности. И хотя я слышала рассказ Карлайла о своей регенерации и даже видела, как затягивались небольшие ранки, когда мы пытались взять у меня кровь на анализ, но увидеть воочию восстановление после такой травмы было некоторым шоком. Видимо, для большинства моих зрителей – тоже.
– Ничего себе! Я такое только в кино раньше видел. Но там – спецэффекты.
– Мы тоже исцеляемся, но не так.
– Уж ты! Фантастика!
– Тебе что, уже не больно? Совсем?
Все заговорили разом. Мою руку осматривали и ощупывали, не веря своим глазам. Наконец строгий голос Эсми положил этому конец.
– Оставьте её руку в покое, пока снова не поломали. Эммет, как тебе такое только в голову пришло?
– Я как-то не подумал. Я бы не причинил ей вреда, правда! Я же не знал, что так выйдет.
– Больше никаких соревнований. Это слишком опасно!
– Да, конечно. Кнопка, ты выиграла. Признаю.
Все направились к дому, негромко переговариваясь, обсуждая произошедшее, а я осталась стоять на месте. Ну уж нет, это не должно так закончится. И сколько ещё Эммету будет напрасно влетать по моей вине? Я не могла этого допустить.
– Нет! – громко и чётко произнесла я. А дождавшись, когда все остановились и обернулись ко мне, продолжила. – Нет! Соревнования продолжаются. Мы ещё не закончили.
– Но, Энжи! Ты же поранилась, – всполошилась Эсми. – А вдруг это снова произойдёт?
– Да, я поранилась. По своей собственной глупости и самонадеянности. И это моя вина, а не Эммета. Я сама должна была думать, стоит ли мне пытаться повторить то, что сделал он. И я за это поплатилась. Но теперь я в порядке. И хочу продолжить. Мне самой это нужно. А если со мной снова случится нечто подобное – переживу.
– Молодец. Уважаю, – это Джаспер.
– Ты уверена? Может, всё же не надо? – Элис, как всегда волнуется за меня.
– Ну, раз уж Энжи сама так решила…. – а это Карлайл. Уверен, что каждый имеет право сделать собственный выбор.
– Да, я решила!
– Тогда продолжим! – Эммет потирал руки от предвкушения. Потом кивнул на тропинку, огибающую дом. – Пробежимся?
И мы помчались вокруг дома. На этот раз я бежала совсем не как обычный человек. Видимо, моя скорость включалась только тогда, когда я этого сама хотела. Калленам приходилось прилагать усилия, чтобы двигаться медленно, а мне – чтобы быстро. Ладно, об этом я подумаю потом, а теперь я должна была поднажать – Эммет медленно, но верно уходил в отрыв. Но даже приложив все усилия, я не смогла его догнать и к финишу отстала где-то на четверть круга. Итак, теперь я точно знаю, что означает слово «почти» в его сравнении наших скоростей. Причём Эммет ещё не самый быстрый в семье. Элис много чего порассказала мне о Калленах, пока мы полдня бродили по магазинам, упомянула и это тоже. Эммет – самый сильный, а вот самый быстрый в семье – Эдвард. От него я, наверное, вообще на полкруга бы отстала. Но даже мчаться лишь в половину вампирской скорости – по-моему, очень даже неплохой результат.
Последнее состязание было по прыжкам. Никого не удивило то, что я прыгнула и дальше, и выше Эммета. Ведь силы, как показало бросание камня, у меня было больше, а вес, который мне пришлось поднимать, – то есть самою себя, – гораздо меньше.
В итоге наше соревнование закончилось со счётом три-два в мою пользу. Эммет пытался придумать ещё хоть что-нибудь, чтобы взять реванш, но соревнование по армрестлингу Карлайл решительно запретил, а остальные дружно его поддержали. Действительно, хотя у меня был реальный шанс победить, но это могло закончиться очередной травмой – в пылу борьбы Эммет, забывшись, мог так сжать мою ладонь, что раздавил бы её. В итоге он согласился признать поражение и отдал Элис свой проигрыш. Та тут же передала его мне, заявив, что у меня должны быть карманные деньги. Вот только на что я смогу их потратить сидя дома – так и не смогла объяснить. А Эммет заявил, что всё равно найдёт что-нибудь, в чём сможет превзойти меня – уж очень ему хотелось свести результат к ничьей. Ну что ж, я была не против. Для меня выигрыш не был главной целью, просто соревнование помогло мне раскрыть в себе какие-то новые способности, о которых я и не догадывалась. А выигрыш – это уже вторично. Хотя, не скрою, очень приятно.
