Текст книги "Никогда не спорь с судьбой (СИ)"
Автор книги: Оксана Чекменёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц)
– Элис была права – ты действительно росла с братьями, – задумчиво пробормотал Эдвард. – Кстати, Эммет старше тебя лет на семьдесят, то есть, годится тебе не просто в дедушки, а в прадедушки. Тебя это не смущает?
– Абсолютно. Говорят, женщине столько лет, на сколько она выглядит. Для вас всех это тоже справедливо, но с одним дополнением – Эммету столько лет, на сколько он не только выглядит, но и ведёт себя. А он ведёт себя порой просто как мальчишка. Остальных это тоже касается. Так что почаще заглядывай в зеркало, благо, вы все прекрасно в нём отражаетесь, а так же прекращай вести себя, как старик, бери пример с брата, иногда это полезно.
– Хорошо, я постараюсь – серьёзно, даже несколько торжественно, пообещал Эдвард, но тут же захихикал. – Как старик, значит, да?
– Да-да, такой старенький, вредненький, всегда всем недовольный старичок!
– Это неправда! Я таким никогда не бываю, – он помолчал, а потом обеспокоенно взглянул на меня. – Или всё же бываю?
– Я пошутила, – поспешила я успокоить его, – Но немного оптимизма подзанять у Эммета тебе не помешало бы. Смотри на жизнь проще. А в остальном – ты самый-самый лучший, и прекрасно это знаешь.
Эдвард крепче прижал меня к себе и, уткнувшись мне в волосы, тихонько прошептал.
– И ты самая-самая. Как же я раньше жил без тебя, моя малышка?
Потом мы вернулись домой, где я выставила Эммету счёт за пропущенные дни и потребовала компенсации. Мы немного поспорили насчёт процента за просрочку, и я отспорила десять лишних кругов. Элис пыталась настаивать на двадцати, но я решила не жадничать. И я с удовольствием носилась на своей лошадке вокруг дома аж пятьдесят кругов. Хорошо, что голова у меня не кружится в принципе! Конечно, с удовольствием кататься на Эдварде это и близко не стояло, но я честно выиграла у Эммета, ну, почти честно, и собиралась насладиться своим выигрышем в полной мере, тем более что не так уж много осталось до окончания проспоренного им месяца.
И жизнь пошла дальше...
Глава 10. Если друг оказался вдруг... Часть 2.
В ближайшие три дня ничего существенного не происходило. По утрам я относила еду Рыжику – и она исчезала. Так что, предположительно, он мои дары всё же получал. Потом каталась на Эммете. А всё остальное время мы с Эдвардом были неразлучны. Мы часто проводили время наедине, но я стойко следовала данной себе клятве – никаких хитростей, никаких провокаций. Наше общение стало более лёгким, исчезла та небольшая напряжённость, которая всё же присутствовала до этого. Единственное, что я себе позволяла – это, во время визитов за реку, где никто меня не видел, предпринимала неоднократные попытки выпустить клыки. К сожалению, пока безрезультатно, но надежды я не теряла. Это был мой единственный шанс получить столь вожделенный поцелуй до истечения следующего года. Даже не знаю, почему я так на этом зациклилась – может, запретный плод сладок? Но я продолжала мечтать об этом постоянно, хотя и не подавала вида.
На четвёртый день меня ждал сюрприз. Когда я примчалась на условленное место, собираясь, как обычно, выложить еду и мчаться обратно – Рыжик уже поджидал меня. Я так обрадовалась, что с ходу кинулась его обнимать, и, кажется, слегка смутила. Отпустив могучую шею, я слегка отступила – похоже, я так никогда и не научусь сдерживать свои порывы.
– Извини, извини, я просто очень обрадовалась, увидев тебя здесь. Я волновалась за тебя, но вижу – ты в порядке. Дай-ка я посмотрю на твою рану.
Я присела на корточки, протянула руку, и Рыжик вложил мне в ладонь свою лапу. Причём – нужную лапу, что в очередной раз подтвердило то, что я и так знала – он меня понимает. Внимательно осмотрев поданную мне конечность, я с удивлением не обнаружила на ней и следа от ран. Поворошила в нужных местах шерсть, но не нашла даже шрамов. Может, он мне не ту лапу подал, а я просто перепутала? И хотя я твёрдо знала, что это не так – с моей-то фотографической памятью, – но на всякий случай осмотрела и вторую лапу. Результат был таким же. Пожав плечами, я резюмировала.
– Итак, я нахожу только два объяснения тому, что видят мои глаза. Либо у тебя есть близнец, и это он попал в капкан, – услышав эту версию, Рыжик замотал головой, давая понять, что я ошибаюсь. Да, я и сама в это не верила, поэтому продолжила. – Либо ты регенерируешь гораздо быстрее, чем обычные собаки. Наверно, почти так же быстро, как и я.
Рыжик вопросительно слегка наклонил морду. Честное слово – я его прекрасно понимала. У него была потрясающая для животного мимика. Это лишний раз доказывало его необычность – и заставляло меня испытывать к нему какое-то родственное чувство. Я ведь тоже была необычным существом.
– Да, я регенерирую. Я, как и ты, мутант. Интересно, может, нас вообще создали в одной лаборатории? Хотя это так, глупая теория. Ладно, не стоит о грустном. Я тебе кое-что принесла. Хочешь посмотреть?
Я вернулась за пакетом, который выронила в тот момент, когда увидела Рыжика и кинулась с ним обниматься. Он не отставал от меня ни на шаг, с любопытством поглядывая на пакет. Первым делом я скормила ему сосиски и жареное мясо.
– Сегодня – говядина. Извини, но оленина закончилась. Подожди несколько дней, пока мои братья съездят на охоту, – с этими словами я складывала в огромную пасть куски мяса. Рыжик, похоже, не возражал и против говядины. Отправив туда же шоколадные батончики, я, наконец, вытащила из пакета главный подарок. Увидев его, пёс удивлённо заморгал и недоверчиво взглянул на меня.
– Нравится? Я сама его сделала. Я подумала, что собака без ошейника – это не очень хорошо. Вдруг тебя кто-то из охотников примет за дикое животное и подстрелит. Они ж не знают, что ты совсем ручной.
Рыжик насмешливо фыркнул.
– Да-да, я это точно знаю. Но многие люди судят о других по внешности, и могут испугаться твоего огромного роста. А если на тебе будет ошейник – то они подумают, что ты домашний, и стрелять не будут. Конечно, купить на тебя ошейник практически невозможно, но я нашла выход. Я взяла ремень у Эммета – он самый крупный из моих братьев, и у него самые большие ремни, а потом наклеила на него камушки. Я ободрала их с заколок. Элис, это моя сестра, и она обожает шопинг, накупила мне целый мешок всяких заколок, мне их и за три жизни не сносить, так что я решила пожертвовать десятком с разноцветными стразиками. Вот, посмотри, здесь написано «Рыжик». И любой, кто увидит тебя в этом ошейнике, поймёт, что ты славный и хороший!
Я болтала без умолку, демонстрируя ему ошейник со всех сторон. Потом попыталась его надеть. Рыжик явно был этим недоволен. Отстранившись, он обнюхал ошейник, и шерсть у него на загривке встала дыбом. Я тоже из любопытства понюхала ошейник повнимательнее. Пахло старой кожей, суперклеем и Эмметом. Наверное, ему не понравился запах клея, мне он точно не нравился. В остальном ошейник пах довольно приятно. Но взглянув на приподнявшуюся верхнюю губу Рыжика и его обнажившиеся клыки, я усомнилась в своих выводах. На запах клея он так бы не отреагировал. И тут до меня дошло. Ну, конечно же! Запах Эммета! Это для меня вампиры пахли приятно, а для животных это был запах хищника, опасности. Нда-а, об этом я как-то не подумала. Что же теперь делать?
– Похоже, запах моего подарка тебе не нравится?
Рыжик помотал головой. Я задумалась. Конечно, в идеале нужно было выкинуть его, и соорудить другой из нового, неношеного ремня. Но мне жалко было потраченного времени и труда, к тому же неизвестно, как скоро я вновь смогу увидеть Рыжика. А вдруг за это время его подстрелят?
– Так, у меня идея. Мой-то запах тебе вроде не противен?
Рыжик сделал вид, что задумался. Потом начал очень внимательно меня обнюхивать. Сел, ещё подумал. Пожал плечами. И, наконец, утвердительно кивнул. Я расхохоталась над его пантомимой. Вот ведь артист! Пес тоже захихикал. Ну, это было нечто среднее между негромким рычанием и пыхтением, но я-то прекрасно поняла – он смеётся вместе со мной.
– Тогда пошли! – я развернулась и решительно зашагала в сторону реки. Позади меня раздавались мягкие шлепки огромных лап о землю – Рыжик следовал за мной. Выйдя на берег, я начала мыть ремень в воде – спасибо суперклею, камушки сидели как влитые. Для верности я ещё и потёрла изнаночную сторону мокрым песком. В итоге всех манипуляций вампирский запах стал еле уловимым. После этого я куснула себя за палец. Я уже давно заметила, что хотя кожа у меня очень плотная, но зубы острее и крепче – несколько прокушенных вилок это подтверждали. Рыжик испуганно взвизгнул. Не обращая внимания на его взволнованное топтание вокруг меня, я нанесла несколько капелек крови, выдавленных из пальца, на изнанку ремня и размазала по мокрой коже. После чего слизнула кровь и продемонстрировала Рыжику абсолютно целый палец. Он недоверчиво его исследовал.
– Вот именно об этом я тебе и говорила. Я почти такая же, как и ты. А теперь-то ты согласен надеть ошейник? Имей в виду, я на него несколько часов потратила, – слегка приврала я.
Тяжело вздохнув, Рыжик покорно наклонил голову. Я едва смогла застегнуть ошейник на его могучей шее. Смотрелся он великолепно. Стразики, образующие геометрический узор, переливались под неярким светом очередного пасмурного дня. Выложенное зелёными камушками слово «Рыжик» ясно читалось на фоне светло-коричневой кожи бывшего ремня. Я залюбовалась на дело своих рук, но тут мой мохнатый друг напрягся, прижал уши и зарычал. Удивлённая, я проследила за его взглядом и увидела на другом берегу Эдварда. Видимо, устав ждать, он отправился по моим следам. Я радостно улыбнулась, собираясь представить ему моего друга, но тут заметила выражение лица Эдварда.
На его застывшем лице глаза просто горели самой настоящей ненавистью. И направлена она была на безобидного, хотя и огромного пса, стоящего рядом со мной. Всё тело было напряжено, словно он огромным усилием воли удерживал себя от прыжка и нападения. Реакция Рыжика, зеркально отражавшая реакцию Эдварда, была мне понятна – он видел, а точнее, чувствовал, как любое животное, что перед ним – опаснейший хищник. Но почему так реагирует Эдвард – понять я не могла.
Негромко рыча, Рыжик начал отступать к деревьям. Эдвард, не шевелясь, пристально следил за его передвижениями. Достигнув кромки леса, пёс рыкнул напоследок, потом развернулся и большими прыжками исчез среди деревьев. Расстроенно проводив его взглядом, я развернулась и прыгнула через реку, к Эдварду. На этой стороне делать мне было больше нечего.
Эдвард поймал меня на лету и, схватив в охапку, кинулся бежать. Я попыталась спросить, в чём дело, но он лишь крепче притиснул меня к себе и продолжил бег на той же скорости. Казалось, что он пытается унести меня от какой-то страшной опасности, только я не могла понять – от какой? Решив, что он потом всё равно объяснит в чём дело, я просто обняла его за шею и решила наслаждаться поездкой. Тем более что сегодня как раз истёк срок проигрыша Эммета, и пока я снова у него не выиграю – с утренними катаниями покончено.
Мы добежали до «нашей» поляны. Эдвард остановился, опустил мои ноги на землю, но из объятий не выпустил, так и стоял какое-то время, прижимая меня к себе, словно старался успокоиться. Наконец, глубоко вздохнув, он немного отстранился и внимательно осмотрел меня с ног до головы, словно ища на мне какие-нибудь повреждения. Ничего не обнаружив, Эдвард заметно расслабился. После чего опустился на траву, а меня усадил к себе на колени. Странно, обычно он делал так, когда хотел меня успокоить, но сейчас-то я спокойна. То есть, я взволнована его не совсем логичным поведением, но и только. Не в силах дольше терпеть, я спросила.
– Может, ты, наконец, объяснишь мне, что случилось? И почему мы удирали, словно за нами гналось какое-то чудовище?
– В некотором смысле, так оно и было. Ты хоть понимаешь, кто он такой, этот твой «Рыжик»? – последнее слово Эдвард произнёс с такой иронией, что я удивилась. Кличка как кличка, тем более что он рыже-коричневый, она сама на язык просилась.
– Честно говоря, не совсем. Он явно не обычная собака – слишком большой, слишком умный. К тому же регенерирует намного быстрее, чем остальные животные, – задумчиво перечисляла я все странности Рыжика. На что бы Эдвард ни намекал, для меня это всё равно Рыжик. – Знаешь, у меня даже мелькнула мысль, что, может, он мутант, такой же, как я? Ну, жертва эксперимента? Кстати, а я тебе говорила, что он понимает человеческую речь?
– Ещё бы! Конечно, понимает. Ведь он всё-таки человек. По крайней мере – иногда.
– Что? – я аж подпрыгнула. – Но как же так. Как он может быть человеком?
– Всё просто: твой так называемый «Рыжик» – оборотень. – И, видя мои выпучившиеся глаза и отпавшую челюсть, сам, без расспросов, продолжил рассказ.
Он рассказал про то, как приехав в этот дом в прошлый раз, много десятилетий назад, они встретили квилетских оборотней-волков. Эти волки много веков охраняли племя от вампиров, но Карлайл сумел с ними договориться и заключить перемирие.
– И вот теперь ты умудрилась познакомиться с одним из оборотней. Просто невероятно! Как же тебя угораздило?
– Волки, – ошеломлённая рассказом, я покачала головой. – Но он же рыжий. Разве волки бывают рыжими?
– Это же не просто волки, не забывай. Они могут быть любого цвета. Теперь я понимаю, почему мне показался знакомым исходивший от тебя запах. Я должен был догадаться. Но прошло столько лет, запах был еле уловим, да к тому же мне и в голову не пришло, что громадного оборотня ты назовёшь просто «большой собакой».
– О, господи! – я вспоминала всё, что наговорила Рыжику – ну, не могу я его по другому называть, привыкла уже, – как вела себя с ним, как предположила, что хозяева выгнали его за то, что он всех облизывал. – Так вот почему он так не хотел надевать ошейник!
Я почувствовала, как мои щёки заливает краска. Эдвард же, напротив, взглянул на меня изумлёнными глазами, а потом вдруг повалился на спину, громко хохоча. Поскольку я в это время сидела у него на коленях, то рухнула ему на грудь. А Эдвард, крепко обхватив меня руками, продолжал смеяться, с трудом выдавливая из себя между приступами хохота:
– Ты…. Надела…. Ошейник…. На…. Оборотня!….
Оценив комизм ситуации, я тоже рассмеялась, уткнувшись в грудь Эдварда. Да уж, это действительно смешно. А ведь ошейник был ещё и украшен стразиками! От нового взрыва смеха я точно свалилась бы с груди Эдварда, если бы он не держал меня обеими руками. Смех Эдварда постепенно стих, он уткнулся лицом мне в волосы и, с отчаянием в голосе, прошептал.
– Как же я за тебя испугался! Когда увидел тебя, такую крошечную, рядом с огромным оборотнем…. Если бы моё сердце ещё билось – у меня случился бы инфаркт. Если бы я потерял тебя, то не смог бы дальше жить.
– Ты не потеряешь меня! – я высвободилась из его рук, немного, так, чтобы приподняться и заглянуть ему в глаза. – Я клянусь тебе! Я буду рядом. Всегда. Вечно!
Эдвард резко, практически со всхлипом, втянул воздух и вновь крепко притиснул меня к себе.
– Никогда меня так больше не пугай! Пожалуйста! Ты – моя жизнь, помни это.
И тогда я решилась.
– Ты тоже моя жизнь. Я люблю тебя, Эдвард.
Я почувствовала, как тело Эдварда напряглось подо мной, а потом расслабилось. Заглянув ему в лицо, я увидела такую чудесную улыбку, такую нежность во взгляде, что поняла – мои слова доставили ему самое настоящее счастье.
– Я тоже люблю тебя, малышка. Люблю с первой же минуты, как увидел. Но ты ведь это знаешь, не так ли?
– Я догадывалась. Но всё равно, я рада это услышать – я слегка смутилась. Всё же я сказала это первой. – Я всё ждала и ждала, а ты не говорил…
– Я думал – ты ещё не готова услышать от меня это. Думал, что ты…
– Ещё маленькая? Так?
– Да. Извини, ты ведь понимаешь, почему я так себя вёл. Но то, что я испытал сегодня, – он содрогнулся. – Когда вдруг понял, что мог тебя потерять, так и не сказав о своих чувствах… В общем, я решил больше ничего от тебя не скрывать, и свои чувства – тоже.
– Но я была в безопасности! Рыж… Оборотень не причинил бы мне вреда. Он был ласков со мной, позволял себя гладить и кормить шоколадками. Даже лизнул в знак признательности.
Эдвард, с улыбкой слушавший мои рассуждения, слегка нахмурился. Не сразу поняв, в чём дело, я прокрутила в голове свои слова и, кажется, догадалась, в чём дело.
– А вот ревновать не нужно! – он посмотрел на меня чуть виновато – значит, я угадала. – Сам подумай – кого я в нём видела? Кого кормила? Кого жалела? Бездомную собаку, не более того.
– Да, конечно. Просто странно, неужели он не понял, что ты – из нашей семьи? Да, ты другая и пахнешь по-другому, но неужели он не понял?
– Не знаю. Конечно, от меня пахнет вами, но не думаю, что он когда-нибудь нюхал вампиров. Ты говорил, что встречался с оборотнями раньше – он был среди них?
Эдвард задумался.
– Нет, насколько я помню, в стае тогда было всего три волка, но такого я среди них не видел. Да и тем волкам сейчас было бы лет по девяносто, если бы они всё ещё были живы.
– Ну, нет, он скорее вёл себя как подросток. И в то же время – он знает, как вы пахнете. От запаха ремня Эммета у него шерсть встала дыбом. И он точно знал, кто ты такой. Может быть….
– Что? О чём ты подумала?
– Мне тут пришло в голову, что Рыжик общался со мной в надежде побольше разузнать о вас, – говорить об этом было больно, но другого объяснения я не находила. – Я ведь болтала с ним, как с животным. Может, он надеялся, что я лишнего чего сболтну – собака ведь никому ничего рассказать не сможет. А значит, с ним можно не опасаться и говорить всё, что не сказал бы человеку.
– И много ему удалось узнать?
– Не так чтоб очень, – я задумалась, вспоминая свои монологи. – Я упомянула, что Эммет самый крупный, и поэтому я взяла у него ремень для ошейника, что Элис любит шопинг, и что я не могу взять его к себе домой потому что, – тут я насмешливо взглянула на Эдварда, – у моих родственников аллергия на животных. Вроде всё. Остальное было совсем безобидно.
– Видишь, ты не сказала ничего, что они не знали бы и сами. Кроме аллергии. Для меня самого это новость, – тут он усмехнулся, давая понять, что оценил шутку. – Видишь, что получается – даже считая, что беседуешь с животным, ты совершенно автоматически продолжала хранить нашу тайну. А значит, ты никогда, ни случайно, ни специально, не выдашь нас. Тайна просто впиталась в твою кровь, и поступить иначе ты просто не могла. Хотя, вообще-то, я и так в тебе не сомневался.
Мы ещё какое-то время провели на поляне, переживая сегодняшние события. А потом вернулись домой. Нужно было рассказать семье о том, что прикормленная мной «бездомная собачка» оказалась квилетским оборотнем. Все порадовались, что вмешательство Эдварда помешало возможному нападению волка на меня, хотя я и пыталась всех убедить, что никакой опасности для меня не было. Я была слегка обижена на «Рыжика», так меня разыгравшего, но видеть в нём врага не могла – лично мне он ничего плохого не сделал. Хотя с кормлениями придётся завязать – думаю, он и без меня прекрасно прокормится. Эммет расстроился – получалось, что он подарил оборотню свой ремень, пускай старый и уже ненужный. Я его успокоила – скорее всего, «ошейник» будет выброшен под ближайшим кустом, но искать и возвращать ремень прежнему хозяину я не собиралась, даже если бы мне и позволили это сделать.
В процессе разговора выяснилось, почему Джаспер и Элис не узнали запах оборотня на мне, нюхая меня в машине – они присоединились к Калленам уже после того, как те уехали в прошлый раз из этого дома, и никогда раньше не сталкивались с оборотнями. Теперь они тщательно обнюхали меня, чтоб запомнить этот запах, а точнее – вонь, как «корректно» выразился Эммет. Бедняга Эдвард, а он так долго держал меня в объятиях, такую пахучую, и даже ни разу не поморщился. Дав всем как следует «насладится» своим запахом, чтобы освежить воспоминания, я отправилась мыться, и делала это долго и тщательно. Мне пришло в голову, что в отличие от прошлого раза, теперь я попала бы в объятия Эдварда прямо из «объятий» волка, и не догадаться, с кем я общаюсь, он уже просто не смог бы, даже если бы и не увидел моего «друга» своими глазами. В любом случае – сегодня я бы его потеряла.
Остаток дня прошёл спокойно. Какое-то время ещё переодически возникали разговоры об оборотнях, но постепенно и они сошли на нет. Я больше не собиралась нарушать границ, поэтому столкнуться с ними в будущем у меня не было шансов. Джаспер пообещал завтра привезти мои новые документы, тогда Карлайл сможет записать меня в школу. Скоро я выйду из своей изоляции и смогу знакомиться и общаться с людьми. Это меня немного пугало, но вместе с тем и радовало.
Ложась вечером в постель и привычно устраиваясь на груди Эдварда, я подумала, что за одно я точно могу быть благодарна «Рыжику» – испугавшись за меня, Эдвард всё-таки признался мне в любви. И хотя первой эти слова произнесла всё же я, но то, что Эдвард сказал перед этим ничем иным, как признанием, назвать было нельзя. Чувствуя, как его крепкие руки ласково обнимают меня, как его губы прижимаются к моим волосам, я счастливо улыбнулась.
«Спасибо, Рыжик!» – это была моя последняя мысль, перед тем, как я провалилась в сон.
