Текст книги "Рабыня"

Автор книги: Норман Сеймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Господин!.. – послышался из дома хриплый возглас. – Я уже не думал, что ты застанешь меня живым…

Что-то загремело в доме, заскрежетало. К удивлению Фцук, доска вдруг зашевелилась, потом плавно повернулась на вделанных в нее петлях. Это был люк, такой же как у них в землянке, только установленный вертикально. В него мог пройти даже высокий человек, и именно такой вышел из дома. Девушка испуганно попятилась.

Джатака был черным, как тот человек на красивой лодке. В обоих ушах у него покачивались кольца, сделанные, видимо, из хитина какого-нибудь насекомого, в носовой перегородке торчал рыбий зуб. Толстые губы, курчавые волосы, вытаращенные глаза, от всего этого Фцук едва не потеряла сознание.

– Как я рад, господин!

– Рано радоваться, – остановил его Отто. – Единственная моя добыча – эта девка.

– Ты не привез ни клубней, ни моркови?.. – разочарованно протянул Джатака. – Но тогда нам нечего сменять на рынке… У меня есть только рыба. А девка… Кто же станет покупать девку перед Отплытием?

– Много болтаешь, – Отто повернулся к Фцук. – Это Джатака, он мой слуга. Запомни это хорошенько: Джатака слуга, а не раб! Не рассчитывай получить такую же свободу, как он! Входи в дом, поднимайся наверх и жди меня там.

Джатака не торопился посторониться, и несколько мгновений загораживал дверь, с усмешкой рассматривая девушку. Потом сделал шаг назад. Одет слуга Отто был точно так же, как и его господин, только на голове не было шляпы с широкими полями до плеч.

– Она долго у нас пробудет?

Фцук вошла в дом. Здесь было почти так же холодно, как и на улице, но в углу она заметила что-то вроде кухни, только гораздо меньше, чем у них в землянке. Дрова лежали тут же, несколько рассыпавшихся вязанок.

– Не знаю, Джатака, и не собираюсь ни перед кем держать отчет. Не стой, иди наверх!.. Расскажи, что творится в городе? И тоже пошевеливайся, нагрей мне воды.

Пока девушка поднималась по каменной лестнице наверх, Джатака начал рассказывать хозяину новости. При этом он гремел какой-то железной посудой, и разобрать Фцук ничего не смогла. Сначала ей казалось, что дома сделаны из скал, в которых каким-то инструментом выдолбили комнаты. Но в одном месте со стены осыпалась какое-то белое вещество, обнажив кладку из ровных камней.

На втором этаже была еще одна комната, в ней стояла широкая лежанка, застеленная шерстяным бельем, на стенах висло много железного оружия. Фцук никогда не видела такого богатства. Зачем нужны такие длинные, обоюдоострые ножи?!. Разве только воевать с плавунцами… Потом она вспомнила, что здесь водится много и других чудовищ.

Еще в комнате обнаружился стол, самый настоящий, как тот, который заставил соорудить для себя Еттер, когда взялся зимой чинить снасти, и два табурета. На столе лежали несколько пыльных предметов, аккуратно обернутых в какую-то тонкую кожу, Фцук побоялась их тронуть. В дальней стене было маленькое окошко с открытыми ставнями. Встав на цыпочки, девушка смогла выглянуть и увидела внизу маленький двор, огороженный высоким забором. Там валялся грудой всяческий инвентарь, а вдоль забора Джатака сложил дрова.

Дальше, за забором, начиналась длинная улица, в конце которой поблескивала вода. Фцук постаралась сориентироваться по солнцу и предположила, что этим путем можно выйти к Озеру севернее причала. На лестнице раздались шаги Отто и девушка вернулась на середину комнаты.

– Стоишь?.. – Отто подошел к стене и снял с крючка плетку, прежде не замеченную Фцук. – Джатака не хочет тебя здесь оставлять. Говорит, тесно… И еще говорит, что ты плохая рабыня, нерасторопная. Знаешь, почему он так говорит?

– Нет… – девушка тихонечко пятилась, не сводя глаз с рассекающей воздух плетки.

– Он боится, что я заменю слугу рабыней. Честно тебе сказать, – Отто присел на лежанку, – Джатака паршивый слуга. Ленивый и неряшливый. Но народ ньяна, из которого Джатака происходит, затеял войну с городскими пауками… Надеюсь, ты понимаешь, чем это для ньяна кончилось.

– Понимаю…

– Ньяна нуждались в помощи. Мы согласились принять их в слуги, в память о нашей прежней дружбе. Если я прогоню Джатаку, то ему будет некуда идти. Поэтому Джатака – твой злейший враг. Но напасть на тебя открыто не посмеет, ведь ты мое имущество. Когда меня нет, слушайся его, только будь осторожна – это приказ. Ослушаешься – будешь наказана… А пока за мной должок.

– Какой?.. – Отто встал и подошел к прижавшейся к стене девушке.

– Уже забыла? Ты нарушила данное слово. А я не забываю ничего…

Первый удар плетью ожег плечо, Фцук тут же присела на корточки, накрыла голову руками. Она и не думала, что это так больно, когда тебя бьют сплетенными в косички узкими кожаными ремешками.

– Нет, нет, это я просто попробовал! – Отто заговорил громче, он шумно дышал. – Раздевайся, одежда тебе еще пригодится, ни к чему ее портить. Ну шевелись же!

Фцук, дрожа всем телом, выполнила приказ. Хозяин расхаживал по комнате, нетерпеливо помахивая плеткой, потом взял девушку за руку и вывел на середину, отодвинул в сторону стол и табуреты.

– Ты будешь стоять на месте, ноги прямые. Ясно?

– Не бей меня, пожалуйста! – по щекам Фцук потекли слезы. – Я буду слушаться, я все запомню!

– Ноги не сгибать, – повторил Отто и замахнулся.

После третьего удара Фцук не выдержала и отбежала в сторону. Абаж расхохотался и поманил ее к себе.

– Ну вот, оставалось только два раза стукнуть, а теперь ты еще пять плетей заработала!

Бока, руки, руки, бедра, ягодицы – все болело, многие ссадины кровоточили. Кусая губы, девушка вернулась на место, обхватила себя руками, нагнула голову.

– Молодец, молодец, – похвалил ее Отто. – Надо быть смелой! Раз!.. Два!.. Три!..

У Фцук темнело в глазах, она приседала и запрокидывала голову, кричать толком не получалось – плеть лишала голоса.

– Молодец! Стоять на месте… – Отто зашел сзади. – А вот так?!. А так?.. Сядешь на корточки – еще пять плетей! – крикнул он и ловко хлестнул пленницу между ног. – А так?!.

– Не бей меня!.. – Фцук сбилась со счета.

– Ну! Что ты! Разве я бью просто так? Это для твоего же блага, чтобы ты сразу поняла, что можно, а чего нельзя. Пять плетей за побег – да это же почти ничего! Ну, а теперь еще разочек, последний. Если выдержишь – больше пока хлестать не стану.

Фцук сжала зубы, закрыла глаза. Она слышала, как плеть посвистывает за ее спиной: Отто примеривался. Он ударил по ребрам, слева, так что обожженное сердце едва не разорвалось, а кончик плети добрался до правого бока. Тоненько запищав, девушка стала медленно заваливаться на пол.

– Неужели упадешь? – прокомментировал ее падение Отто. – Как жаль! Последний удар – и упала! Джатака! Вода еще не готова?!

– Греется, хозяин!

– Хорошо… – Отто подошел к Фцук, присел рядом и погладил ее по голове. – Мне очень жаль, но ты заработала еще пять плетей. Ведь я говорил тебе, что никогда не нарушаю своего слова? Говорил?

– Говорил… – всхлипнула Фцук и попыталась поймать его руку. – Пожалуйста, ну пожалуйста, не бей меня!

– Ах ты дрянь! – рассердился абаж и наотмашь хлестнул ее ладонью по лицу. – Не бить тебя, да? Это только начало. А сейчас я тебя проверю в другом отношении.

Девушка поняла, что все напрасно. Отто просто приятно ее бить, и чем больше она плачет и просит, тем приятнее ему становится. Он никому не продаст ее и не отдаст, а просто замучает плеткой. Он – сумасшедший, Фриц и Гюнте были совершенно правы. Вот только ужиться с ним нельзя, даже если слушаться, потому что ему этого не нужно.

Неожиданно Отто схватил ее и перевернул на живот, потом поставил на колени. Фцук поняла, что сейчас произойдет и слабо завозилась – ей почему-то не хотелось этого именно сейчас, хотя Агнесс всегда говорила, что это лучший способ наладить отношения с мужчиной.

– Я тебе не нравлюсь? – вдруг очень спокойно, даже доброжелательно спросил Отто и чуть потянул ее голову за волосы назад. – Скажи.

– Не нравишься… – пискнула Фцук, сама удивляясь такой смелости.

– Отлично! – обрадовался абаж. – Вот именно это нравится в тебе мне!

Он с силой опустил ее голову вниз, ударив лбом о каменный пол. Фцук попробовала сопротивляться, согнуться в пояснице, но Отто ударил опять, кулаком по спине, и девушка обмякла. Абаж вошел с силой в нее, но боль была короткой. Девушка удивленно прислушивалась к неясным ощущениям, как вдруг все оборвалось.

– Что тебе, Джатака?! – грозно воскликнул Отто.

– Тише!.. – шепнул слуга, поднявшийся по лестнице. – Там господа Ванда!.. Только что пришла, а дверь открыта. Говорит, ты обещал к ней в гости, сегодня праздник Отплытия.

– Скажи, что я скоро приду.

– Она не уходит!.. Стоит за дверью, даже затворить ее не дала. Иди умывайся, все-таки у ее брата лучшие лодки в Геттеле!

– Поучи меня! – прикрикнул Отто, но тут же осекся. – Ладно, Фцук, продолжим с тобой потом. Я тебе должен пять плетей, напомни мне об этом, когда вернусь, и принеси плетку. Абаж пошел вниз по лестнице. – Джатака, помни, что это пока еще мое имущество!

– Хорошо, хорошо! – откликнулся ньяна. – Но лучше бы ты привез свою долю овощей…

Фцук доползла до кучки валявшейся на полу одежды и, постанывая, натянула ее на тело. Хорошо бы помяться, ведь запекшаяся кровь прилипнет к ткани… Но теперь новая опасность – Джатака, который хочет выпроводить ее отсюда любой ценой. Может быть, вести себя тише, и тогда черный человек не появится? Зато все равно придет Отто. Девушке захотелось вернуться на болото, к Марте, которая оказалась куда умнее ее.

Внизу хлопнула дверь, загремели железные засовы. Потом Джатака неслышно взбежал по лестнице, и его голова выросла над полом так неожиданно, что Фцук вскрикнула.

– Сильно он тебя отделал! – ухмыльнулся слуга. – А все же я тебя отделаю еще сильнее, если не будешь меня слушаться, пока Отто нет дома. Да и когда он здесь, все равно надо меня слушаться. Поняла?

– Да, – ответила Фцук хриплым полушепотом.

– Ладно, если так… Там вода осталась, будешь мыться?

Девушка отрицательно помотала головой, раздеваться снова ей не хотелось. Внизу болело меньше, чем в других местах, но все равно было как-то гадко.

– Но жрать-то хочешь? Я принесу рыбы, и мы поговорим.

Глава пятая

– Отто очень хороший человек! – разглагольствовал Джатака, разлегшись на лежанке хозяина. – Странностей у него много, кто же спорит… Но в Геттеле много ньяна, с тех пор как пауки нанесли нам поражение. Я говорил с ними, и знаю точно: мой хозяин самый лучший. Главное, его почти никогда нет дома! – Джатака хохотнул и отхлебнул из принесенного с собой кувшинчика. – Однажды, когда ньяна соберутся с силами и смогут дать новое сражение, мы все уйдем отсюда. И многие будут злы на абажей, которые хотя и приютили нас, но обращаются со своими слугами, бывшими друзьями очень жестоко. Некоторые даже бьют слуг, и за это им когда-нибудь придется ответить. Ньяна не прощают обид, запомни, Фцук. Какое у тебя глупое имя… Так, наверное, зовут очень глупую девушку, а?

– Да, – кивнула поселянка. Она грызла большую вяленую соленую рыбу, которую принес ей Джатака. Хотелось пить, но девушка стеснялась и боялась просить кувшинчик. – Я глупая.

– Хорошо, что ты это знаешь! Вот многие дураки считают себя умными, и от этого много неприятностей. А что ты все молчишь, ни о чем меня не спрашиваешь?

Фцук пожала плечами, и тут же втянула в них голову, опасаясь наказания за вольный поступок. Но черный человек на нее даже не смотрел.

– Где живет народ ньяна? На реке Одра?

– Не совсем… – задумался Джатака. – То есть теперь мы живем чуть ли не везде, где до нас не могут добраться пауки. Если бы абажи не приняли нас в слуги, то мы ушли бы на ваши ручьи, например. Но все говорят, что там мы погибли бы от холода. А наша страна, с городом Авелар, находится на берегу Ислы, это приток Одры. Прежде это был богатый, красивый город, совсем не такой унылый, как Геттель. Но теперь там пауки…

– Вы воевали с ними, да?

– Еще как! – Джатака встал и задрал свитер. Его живот представлял из себя жуткое месиво заживших шрамов. – Вот как царапнул меня паук! Кишки разлетелись по всей степи, я уж и не думал, что соберу их. Но мы им тоже задали,, конечно, не меньше сотни тварей положили на месте, а до этого сожгли их город. Там, наверное, погибли тысячи. Но одолеть смертоносцев нельзя…

– Смертоносцев? – испугалась Фцук страшного слова.

– Да, примерно так они сами себя называют на своем языке. Знаешь, они могут разговаривают, хотя у них нет рта, зубов, ну всего такого… Они как бы громко думают, и ты их слышишь. И это очень, очень страшно. Наши колдуны напоили нас грибным соком, и мы перестали бояться. Вот пауки удивились! Их первый отряд мы просто разорвали на куски! Да… Но потом…

Джатака надолго приложился к кувшину.

– Хватит обо мне. Ты – глупая поселянка, которую Отто украл и привез сюда, чтобы срывать на ней злость. Что ж… Мне-то что?

– Он меня замучает… – полувопросительно-полуутвердительно сказала Фцук.

– Ага. Но куда ты денешься, девочка? Ты его собственность… Кстати, ведь он просил к его приходу приготовить клеймо, в дверях уже вспомнил. Сейчас принесу.

Слуга легко вскочил с лежанки и быстро сбежал вниз. Истомленная жаждой Фцук стремительно кинулась вперед и прижалась губами к кувшинчику. Жидкость, оказавшаяся в нем, была очень сладкой и вкусной, но жажды почему-то не утоляла. От сладости даже перехватило дыхание, девушка сильно втянула воздух и закашлялась.

– Ах вот ты какая!! – что есть силы закричал появившийся Джатака и прыгнул вперед, замахиваясь на Фцук каким-то железным предметом. – Воровка! Смерть тебе!

Девушка с визгом откатилась прочь, выронив кувшинчик. Ньяна словно стрекоза на добычу метнулся к нему и быстро поставил на донышко, потеряв лишь несколько капель.

– Не ори так, я пошутил. Но пить этого я тебе не разрешаю, ты опьянеешь, и это заметит Отто. Что я хотел… – Джатака как ни в чем ни бывало огляделся, в то время как поселянка не могла прийти в себя от пережитого ужаса. – Ах, да! Клеймо! Вот, смотри!

Он поднес к ее лицу железный предмет. У него была длинная ручка с деревянной облицовкой, а на самом железном круге виднелись какие-то ни на что не похожие символы.

– Это надо читать наоборот, – уточнил Джатака. – Видишь?.. Э, да ты не умеешь читать! Как я сразу не догадался… Ладно, тебе будет удобнее учиться грамоте, когда надпись появится у тебя на лбу.

– Он раскалит это на огне?! – догадалась Фцук.

– Точно. Там написано: "Собственность Отто с Маршеля". Маршель – это западный склон холма, на котором стоит Геттель… Не хочется, да? – черный человек рассмеялся. – Да, не слишком хороший способ украсить девушку! Да и необходимости в этом никакой нет, потому что ты не можешь убежать. Здесь, в Геттеле, полно рабов, среди них много поселян с ручьев…

– Где мне их встретить?! Как поговорить?!

– Не перебивай! Если ты выйдешь из дому, то Отто придумает для тебя такие пытки, что даже я не смогу уснуть под твои вопли. Да и мне достанется… Нет, даже не думай об этом. Так вот, ты никуда не денешься. У тебя ведь нет лодки, а другого способа добраться домой у тебя нет. Ты же не побежишь на запад? Там начинаются горы, зимой любой умрет в них от холода и голода.

– Лодки есть у причала… – задумчиво сказала Фцук, которой самой мысль о побеге из Геттеля и в голову бы не пришла.

– Ха! А что ты будешь с ними делать? Ну, я хочу сказать, если бы они не охранялись, если бы не были крепко привязаны и если бы там нашлась легкая лодочка, которую ты бы смогла двигать одна. Да, и, конечно же, если бы хозяин забыл в ней весла! – Джатака от души веселился. – Ну и что дальше? Ты одна поплывешь через озеро? Там тебя наверняка кто-нибудь встретит и тут же вернет назад. Но даже если доберешься… Как называется то место, где начинаются северные ручьи?.. Разлив? Там ты встретишь зиму, ведь на севере вода замерзает раньше.

– Может быть, и нет… – насупилась поселянка, которая уже представляла, как течение несет лодку вниз, к Алларбю.

– Если сложить вместо столько "может быть, и нет", то получается такое огромное "нет", что и говорить не о чем! – Джатака допил остатки из кувшина и довольно рыгнул. – Если хочешь знать, мне тебя жаль, Отто тебя почти наверняка замучает, а если и не до смерти, то изуродует… У него всегда плохое настроение, знаешь ли. Я вообще думаю. Что он сумасшедший, а половина города в этом уверены. А может быть, проще тебе пойти к Озеру и утопиться?

Фцук насупилась. Только что она и сама подумывала об этом, но вспомнила слова Отто о том, что Джатака – ее злейший враг. Однако ей так хотелось, чтобы этот смешной черный человек был добр с ней от души…

– Джатака! Неужели нет способа удрать отсюда, хоть куда-нибудь! Хоть в горы! Помоги мне!

– В горах ты погибнешь, здесь зимой, после Отплытия – тоже. Помогать тебе я не обязан, даже наоборот… А Отто, возможно, и не убьет тебя. Вообще… Вообще я должен идти на рынок, обменять на еду пару ножей.

– Выпусти меня из дома, я пойду и утоплюсь… – попросила девушка. – Хочешь отдам тебе свои вещи?

– А куда ты еще могла бы деться?.. – Джатака ее не слышал. – На юг? Лодки нет… Хотя наши были здесь, но ты опоздала. А они могли бы тебя взять… Но слишком поздно, они уплыли утром, а мне попадет, если я тебя выпущу. Отто прогонит меня… – язык у ньяна заметно заплетался, речь теряла ясность.

– Но ведь ты уйдешь на рынок! – Фцук под ползла поближе к слуге. – Тут я и побегу на причал, тебе ничего не будет!

– Я запру тебя в доме, глупая! А отсюда ни одна сороконожка не вылезет. Ты, конечно, маленькая… Но не настолько.

Девушка оглянулась на окно. Оно и правда было совсем крохотным, но голова Фцук должна была пройти там точно. Может быть… Надо обязательно попробовать.

– Утром уплыли наши лодки, здесь были две, – продолжал, потягиваясь, Джатака. – Большие, красивые, весла в два ряда. Мы умеем строить, не то что абажи. Там, на юге, готовится наша месть смертоносцам… Однажды нас позовут. Раб мог бы сбежать из Геттеля только на лодке чужого народа. Правда, не представляю, что ты стала бы делать на Одре или на Исле, но это теперь все равно. Наши лодки уплыли утром.

– Когда мы приплыли, солнце уже начинало заходить, а у причала стояли большие лодки с черными людьми, – заметила Фцук.

– Ты ошиблась, – отмахнулся ньяна. – Они не могли так задержаться. Да, вы приплыли перед закатом, а сейчас… – он подскочил на лежанке. – Уже темно! Рынок закрылся, о скорпионы! Я должен бежать, ловить торговцев, а то Отто мне голову отгрызет!

Больше не разговаривая с Фцук, он скатился вниз по лестнице, хлопнул дверью и загремел снаружи запорами. Девушка вспомнила железные скобы на стене, вокруг двери, и поняла, что там ей наружу не выбраться. На всякий случай она все же спустилась и подергала за массивную рукоять двери, она даже не шевельнулась.

На первом этаже два окошка были совсем крохотными, только руку просунуть. Летом насекомые должны сильно одолевать город, все отверстия должны быть маленькими, что бы не пробрались даже личинки. Она вернулась на второй этаж и пододвинула стол к стене. Голова действительно пролезла в окно легко, а вот дальше ничего не получалось.

Фцук спустилась, поставила на стол табурет, сбросила толстый свитер. Так было гораздо удобнее, обдирая кожу она сумела протащить наружу не только голову, но руку и одно плечо. Теперь оставалось только тащить себя что есть сил.

Болтаться наполовину по одну стороны стены, наполовину по другую, пытаясь пролезть в маленькое отверстие сразу после того, как тебя избили плеткой до полусмерти – это очень больно. Больше всего Фцук боялась потерять сознание и свалиться внутрь комнаты, потеряв все свои завоевания, но когда чувства все же оставили ее, она осталась висеть, плотно застрявшая в окне.

Отвоевывая каждый кусочек пространства со стонами и оханьем, девушка сумела наконец выдрать из дома и второе плечо, хотя в нем что-то сильно хрустнуло. После этого дело пошло легче, и скоро Фцук, сделав последний рывок, вывалилась из окна. При этом девушка полетела во двор вверх тормашками, но ей было уже все равно.

Каким-то чудом не убившись о разбросанные внизу железные инструменты, громко охая, Фцук на ощупь влезла на вязанки дров, с них на стену и спрыгнула на улицу. В темноте она не слышала ничьих шагов, только где-то неподалеку женские голоса пели песни. Наверное, это праздник Отплытия. Девушка как могла припомнила, в конце какой улицы видела воду, и похромала вниз.

Конечно же, она надеялась застать у причала те огромные лодки. Джатака говорил, что их уже не могло там быть вечером, но, может быть, он просто перепутал день их отплытия? В домах по обеим сторонам дороги светились окна, пахло дымом и жареной рыбой. Сытно живут абажи – не боятся плавать по Озеру, значит часто рыбачат. Зачем им нужны клубни, капуста, морковь?.. Ведь рыба гораздо вкуснее. А Лиззи говорила, что у них есть и другая еда, очень полезная для людей. От нее рождаются здоровые дети.

Фцук постаралась прогнать из головы эти мысли. Надо во что бы то ни стало добраться до воды, там Отто станет ей не страшен. Если есть у причала лодки народа ньяна, она попросится на них, если нет – просто утопится. В самом деле, к чему тянуть? Если попытаться убежать, то ее может поймать Отто, а страшнее этого ничего нет.

Девушке повезло, она верно угадала улицу. Озеро впереди предстало ей морем темноты, без единого огонька, оттуда холодный ветер доносил мягкий плеск полн. Фцук быстро замерзла без свитера, но твердо решила не обращать внимания на такие пустяки. Причал должен был быть где-то южнее, и она свернула туда. Действительно, впереди была лестница, около которой стояли, облокотившись на длинные остроконечные палки трое абажей. Караулят?.. Фцук решила не рисковать и спустилась к воде не доходя до них.

На крутом берегу она несколько раз падала, и в конце концов угодила в воду. Фцук испугалась, что утонет, потом рассмеялась такой глупости. Ей ли бояться утонуть?.. Главное, что Отто ее больше не достанет. По колено в воде она побрела к причалу. Становилось глубже, и чтобы добраться до настила, ей пришлось немного проплыть.

Когда поселянка выбралась на доски, у нее уже зуб на зуб не попадал от холода. Здесь тоже было несколько человек, они что-то делали в лодках, нагружали их всякой всячиной. Скоро Отплытие, вспомнила Фцук. Стараясь держаться подальше от горевших в нескольких местах факелов, она прошла вдоль длинного ряда лодок. Показалось, что слышна ругань Нельсона, значит, лодки ньяна стояли где-то совсем рядом.

Неожиданно среди лодок обнаружилась большая брешь. Плескалась вода, лежали на досках толстые веревки, но больших, красивых домиков-кораблей не было. Еще не веря в неудачу, Фцук побежала вдоль причала, уже не скрываясь. Увы, ньяна уплыли. Пошатываясь, девушка дошла до края дощатого настила. На нее покосился сидевший в последней лодке человек, но ничего не сказал.

Зачем-то набрав побольше воздуха, Фцук прыгнула в воду. Абаж позади нее испуганно вскрикнул. Холодная вода приняла ее, обожгла до самого сердца. Девушка отчаянно забилась, вынырнула на поверхность. Вдыхать воду было отвратительно. Поселянка решила, что лучше будет плыть до тех пор, пока намокшая одежда не утащит ее на дно.

По Озеру плыла лодка, большая, на ней горело несколько огоньков, обозначающих окна. Фцук сначала решила, что ей это привиделось. Ньяна? Почему они еще здесь, они же уплыли?.. Лодка приближалась, девушка услышала голоса.

– Куда ты правишь, Варакша?! Там берег! Весла по правому борту табань, левый навались!

У человека был немного необычный выговор, такой же, как у Джатаки. Фцук хотела вскрикнуть, но набежавшая волна захлестнула ей рот, девушка закашлялась. Это несправедливо! Зачем судьба решила показать ей близкое спасение в тот самый миг, когда сил почти не осталось?!

Злость разогнала заполняющий сознание туман. Фцук рванулась в воде, потеряв один сапог, набрала побольше воздуха.

– Эй!! Помогите! Эй!! Я здесь…

Последние слова ушли в Озеро – силы оставляли, поднимать голову она уже не могла.

– Ты слышал? Это слева.

Лодка была совсем близко, на суше Фцук смогла бы преодолеть это расстояние одним прыжком. Даже в темноте она видела несколько длинных весел, в два ряда торчавших из маленьких отверстий в бортах.

– Там берег, Мбуни. Ты велел туда не плыть.

– Помогите!!

– Кто-то тонет там, дурак! Посвети!

Над высоким бортом появился факел, он осветил два черных лица, вглядывавшихся в воду. Они смотрели под самый борт, слишком близко, они не видели Фцук, которая уже скрывалась под водой. Еще рывок.

– Эй!!

– Там она! – хриплым голосом сказал Варакша и вытянул руку. – Багор на левый борт!

– Да он у тебя под ногами лежит, дурак! – Мбуни вытащил багор и опустил его за борт. – Кидай факел!

Фцук уже не могла достичь поверхности. Она изо всех сил старалась хоть немного шевелить окоченевшими руками, но они ее не слушались. Оставалось только глотать, глотать холодную воду, разевая рот в бесполезном крике. Факел описал высокую дугу и воткнулся в воду, тут же погаснув, совсем рядом с девушкой. Почти сразу что-то твердое сильно ткнуло ее в живот, но боли поселянка не чувствовала.

Потом багор пошел назад, чем-то зацепив ее тонкую поддевку. Мокрая шерсть растянулась, и все же голова Фцук показалась над водой. Кричать она не могла – вода хлестала и через рот, и через нос. Мбуни осторожно подтянул добычу поближе.

– Эй, на веслах! Не спи, поддень, что я там поймал.

Сразу два гребца подвели к Фцук тяжелые весла и вскоре подняли ее над водой. Девушка повернула голову и обнаружила себя висящей в воздухе прямо перед двумя чернокожими мужчинами. Она даже знала, как их зовут, вот только не могла разобраться, кому какое имя принадлежит.

– Ты тонула? – спросил ее тот, что был повыше.

В ответ Фцук только кивнула.

– Хорошо, мы рады, что спасли тебя. Давай руку, влезай. Сейчас мы вернемся к причалу, чтобы Мбуни мог еще раз попробовать посадить нас на мель.

– Ночью плавать – это же… – развел руками Мбуни, но не закончил мысль, задумался о чем-то.

Фцук протянула руки к своим спасителям, но в то же время отрицательно затрясла головой.

– Ты хочешь в лодку или нет? – нахмурился Варакша. – Я понимаю, что у вас начинаются праздники, но мне до этого дела нет! Если хочешь утопиться – выпей еще меду, и опять приходи гулять на берег. А сейчас влезай!

– Я… – из девушки все еще текла вода. – Я… Не… Хочу…

Она ползла по веслам к борту и ньяна переглянулись.

– Вот до чего они распустили женщин, эти абажи, – сказал Мбуни. – Но все равно, ночью плавать по Озеру – это же…

Варакша втащил Фцук в лодку, и та наконец смогла выговорить:

– Я не хочу на п-причал! Я хочу с в-вами!

– Ты прав, Мбуни, абажи распустили женщин до предела, – согласился Варакша. – Вот и результат: они напиваются и от мужей удирают. Постой. а она не слишком хорошо выглядит, наша находка… Кто тебя так отделал?

– Пойдем вниз, – спас Мбуни девушку от неизбежной смерти. – Тут прохладно. Не хочу я крутиться у причала, лучше поплывем дальше, а ее, как проспится, выкинем за борт.

С этими словами толстяк открыл какую-то маленькую дверцу, из которой пахнуло теплом, и спустился по лесенке. Варакша помог Фцук последовать за ним. Здесь оказалась крохотная комнатка, почти целиком занятая двумя подвешенными за крюки на стенах полотнищами. Прежде чем девушка успела осмотреться получше, Варакша положил ее на одно из них и начал раздевать.

– Действительно, холодно. Смотри, она посинела… Давай меду, Мбуни, будем ее приводить в себя.

– Обычно пьяных холодной водой в себя приводят, – заворчал толстяк, но быстро принес кувшинчик.

Сделав большой глоток, Фцук поперхнулась, выплюнула мед вместе с потоком воды и потеряла сознание.

Мбуни, капитан галеры, не слишком обрадовался появлению на борту девушки. Чем меньше новостей – тем лучше, считал он. Легко жить, когда тебя окружают вещи простые, надежные, лучше всего – крепкие. Ни одного из этих качеств нельзя приписать женщине.

Больше всего капитана раздражало, что Фцук спит в его гамаке, Варакша и не подумал переложить ее на свой. Что ж, Мбуни не стал спорить, все-таки хозяин корабля имеет право на все, находящееся на борту. Однако и сносить это бедствие покорно он не собирался.

– Все-таки плавать по Озеру ночью, это…

– Знаю, знаю, – отмахнулся Варакша. – Ладно, не ворчи, пойдем по середине, там островов нет. Ты только право и лево больше не путай, когда на руле стоишь.

– Так ведь… – Мбуни задумался, потом отхлебнул из кувшинчика, который держал в руке. – Эти абажи плавают ночью без огней.

– Они не плавают ночью, у них лодки маленькие.

– Плавают иногда… Плавунцы-то ушли в Одру. Твой отец будет волноваться – он ждал нас раньше плавунцов.

Варакша печально посмотрел на Мбуни. Будь его воля, он вообще остался бы в Геттеле до самого Отплытия абажей. Здесь весело, здесь некого бояться… На юге, куда теперь направлялась и без того загулявшая лодка, надо будет опять просчитывать каждый свой шаг. Там на ньяна охотятся смертоносцы, которые пытаются до конца уничтожить посмевшего восстать противника.

– Зачем отцу волноваться? Я ведь поплыл на север, а не на юг.

– Все равно лучше бы нам пораньше вернуться… А еще второе судно отпустили засветло, а теперь как их ночью найдем? Плавать по Озеру ночью – это…

– Больше не будем, сегодня первый и последний раз, – Варакша покосился на спящую в гамаке абажанку. Во сне спасенная завернулась в одеяло, и если бы не лицо и руки, сплошь покрытые ссадинами и синяками, выглядела бы олицетворением покоя. – Зато я все же поговорил с Хансом. Он признал, что помогать ньяна – человеческий долг абажей. Наверняка ничего не обещал, но все же…

– Но все же напоил тебя, ты хочешь сказать! – хохотнул капитан. – Все эти разговоры на Озере… Это… В общем, вот когда он даст обещанное, там, у жуков, тогда я поверю, что от абажей нам есть хоть какой-нибудь толк.

– Ты несправедлив к ним. Все же они приютили несколько тысяч наших людей, здесь и в других городах.

– В качестве слуг! – напомнил Мбуни. – И мне про это рассказывали всякое… Жестокий народ эти абажи, одно слово: северяне.

Варакша не ответил. Он присел на сундук и уткнул черное лицо в розовые ладони. Капитан смотрел на него с осуждением: и сам не ляжет в свой гамак, и ему не предложит. Вдруг девушка очнулась, она села в своей висячей постели и с диким видом огляделась.

– Проспалась! – сообщил капитан Варакше.

– Что?.. – тот поднял голову. – Проснулась? Как ты оказалась в воде?

– Я… – Фцук зарылась в одеяло. – Я топилась.

– Хорошее дело! – крякнул Мбуни.

– Да уж… А зачем ты топилась?

– Топятся не "зачем", а "почему", – поправил рассудительный капитан.

– Почему? – повторил Варакша.