Текст книги "Глаза Лорен"
Автор книги: Нора Вилсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
– Недостаточно, чтобы не искать лишних неприятностей на свою голову.
– Они все одинаковы. Марлене всегда мало. – С непроницаемым лицом он отвернулся к газовой печке.
– Кэл!
Страдальческий вопль исходил от Брэди. Прежде чем Лорен или Кэл успели отреагировать, молодой человек нетвердой походкой ввалился в кухню.
Кэл вытянул руку, чтобы остановить его.
– Эй, парень, в чем дело?
– Марлена! Она не просыпается. Мне кажется, она мертва!
– Ладно, ладно, все понятно. – Кэл вздохнул. – Принеси мне ее рюкзак.
Брэди безропотно повиновался, не поднимая глаз. Плечи его безвольно поникли.
– Вытряхни из него все, – распорядился Кэл, вытаскивая подушку из-под головы Марлены и поворачивая ее набок.
И снова молодой мужчина повиновался без возражений.
– Ага! Косметичка – ну-ка, вываливай ее содержимое на кровать.
Брэди заколебался, считая это вторжением в частную жизнь Марлены.
– Ну же, Брэди, не стесняйся. Мы извинимся позже, когда убедимся, что она не умрет.
Брэди вывернул косметичку наизнанку. У Лорен перехватило дыхание.
– Чертова ходячая аптека. – Кэл сгреб с кровати несколько упаковок с лекарствами и бегло просмотрел этикетки. – Стимулирующее, успокоительное, снотворное, обезболивающее. Господи Иисусе, она, должно быть, дважды обошла всех врачей в Калгари, чтобы собрать такую кучу отравы. – Впервые у Кэла был растерянный вид. – Ну, и что нам делать? Да она наверняка намешала себе целый коктейль из этих таблеток.
– Дайте мне взглянуть на нее. – Лорен услышала свой голос словно бы со стороны.
Брэди дернулся.
– Вы что, врач или кто?
– Или кто, – пробормотала она. Кэл поднял голову.
– Вы умеете оказывать первую помощь? – Когда Лорен утвердительно кивнула, он подвинулся, давая ей место. – Она в полном вашем распоряжении.
– Брэди, взгляните на таблетки, может быть, вы сумеете узнать которые она приняла, – скомандовала Лорен, садясь на край постели. Брэди торопливо принялся выполнять поручение.
Глава четвертая
«Нет». Лорен молча смотрела, как Кэл переворачивает на спину Марлену, запутавшуюся в простынях. Ее светло-золотистые волосы рассыпались по подушкам, как у куклы Барби. «Только не так. Это не должно было случиться вот так». А потом с бледных губ Марлены сорвался стон.
– Слава Богу! Она жива. – Брэди вцепился побелевшими пальцами в спинку кровати, словно боялся упасть.
– Ты употребил верное выражение – слава Богу. Это как раз то, что мне нужно. – Кэл приподнял Марлене веко, и она, застонав, отпрянула. Он посмотрел на Брэди. – Она принимала что-нибудь прошлой ночью?
– Что?
– Наркотики, Брэди. Она принимала наркотики?
– Да, принимала. – Адамово яблоко Брэди судорожно дернулось. Внезапно он перестал походить на Брэда Пита и выглядел, как перепуганный школьник. – Она сказала, что в этом нет ничего плохого или незаконного.
– Что это было?
– Я не знаю. Какие-то таблетки.
– Полагаю, она приняла их, чтобы забалдеть?
Брэди жарко покраснел.
– Она сказала, что от них ей станет лучше. Она и мне предлагала, но я не стал. Я боялся, что не смогу… ну вы понимаете…
Лорен занялась своим делом. Все оказалось не так страшно, как выглядело на первый взгляд. Несмотря на свой ужасающий вид, Марлена была в сознании. Ее одолевала сонливость, и она никак не желала открывать глаза. Впрочем, зрачки реагировали на свет, пульс был ровным, рефлексы – вполне удовлетворительными. Во время осмотра Марлена беспрерывно ругалась, пытаясь свернуться калачиком и вновь заснуть.
Лорен выпрямилась. Что же приняла Марлена? У нее не наблюдалось признаков замедленного дыхания и ухудшения рефлексов, характерных для передозировки барбитуратов, равно как и признаков усиленной жизнедеятельности, как бывает после приема амфетамина. Скорее, речь шла о гашише, но ведь Брэди сказал «таблетки»…
– Нашел! – послышался радостный возглас Брэди. – Вот эти. Я совершенно уверен. Они начинаются с «К».
Лорен взяла у него бутылочку. Ксанакс. Она облегченно выдохнула.
– Бензодиазепин. Хорошо.
– Хорошо? – переспросил Кэл.
– Это депрессант нервной системы. Он может вызвать сонливость, нарушение координации и так далее, но, как правило, до комы дело не доходит. По крайней мере, если принимать его в разумных дозах, не запивая алкоголем и не сочетать с другими препаратами. – Она взглянула на Брэди. – Вы уверены, что, кроме этого, она не нюхала и не колола чего-нибудь еще?
– Только таблетки. Ничего больше.
– Спиртное?
– Никакого спиртного, мэм.
– В котором часу она их приняла?
– Последний раз? – Лорен не ожидала, что Брэди способен покраснеть еще сильнее, но он-таки умудрился сделать это. – Примерно час назад. Может, чуть больше.
– Тогда все ясно. – Лорен перекатила Марлену поближе к краю кровати. Надеясь, что у ее пациентки нормальный рвотный рефлекс, она сунула два пальца Марлене в рот.
– Черт!
Мужчины одновременно отпрыгнули назад, когда Марлену аккуратно вырвало прямо на маленький плетеный коврик возле кровати. Дрожащими руками Лорен перевернула Марлену, которая неожиданно обрела голос и пришла в неописуемую ярость, откинувшись опять на подушки.
Лорен скривилась, выставив руки перед собой.
– Мне нужно привести себя в порядок, потом мне потребуется ваш кофе. – На подгибающихся ногах она проследовала в ванную.
Когда через пять минут она вышла оттуда, то обнаружила Кэла сидящим у стола, с косметичкой Марлены в руках. Руки у Лорен наконец-то перестали дрожать, она сумела налить себе полную кружку и донести ее до стола, не пролив при этом ни капли.
– С ней все в порядке?
– Судя по тем оскорблениям, которые она обрушила на голову нашего мальчугана, я бы сказал, что она на верном пути к выздоровлению. Благодаря вам.
Лорен пожала плечами.
– Алкоголь оказывает примерно такое же действие. Если бы мы не попытались разбудить ее сейчас, она, скорее всего, просто выспалась бы. Так что мы могли бы вести себя умнее.
– Ужас Господний. – Он провел рукой по волосам, отчего они встопорщились. – Ну, и откуда же вы все это знаете, если вы не врач? Кто же вы, фельдшер? Провизор?
Лорен судорожно раздумывала, пока Кэл вновь наполнял ее кружку. Она знала, что на этот вопрос ей придется ответить. Умываясь, она всерьез обдумывала идею рассказать ему правду: о том, что она проучилась год в медицинской школе, прежде чем решилась воронить родительские надежды на ее счет и заняться своей любовью – ветеринарной медициной. Но теперь было уже слишком поздно. Кэлу покажется странным, что Лорен с самого начала умолчала о том, что она ветеринарный врач. Более того, он подумает, что она выдумала весь этот бред о том, что пишет эротические романы, только для того, чтобы завести его. Это будет унизительно. Она сама загнала себя в угол.
– Медицинский эксперт «скорой помощи», – ответила она и поспешно уткнулась носом в кружку с кофе. В общем, она не очень-то и лгала. Свои знания ядовитых веществ она на самом деле почерпнула, главным образом, во время работы медицинским экспертом «скорой помощи». – Перед тем как переехать в Галифакс, я работала в добровольческой службе «скорой помощи». Но с людьми я не имела дела уже много лет.
Лорен готова была откусить себе язык за последние слова, но, если Кэлу и стало интересно, чем она занималась в последнее время, то он не спросил. Он только показал на косметичку.
– Что вы обо всем этом думаете?
Она поджала губы.
– Это вполне характерно для молодой и здоровой женщины.
– В вас погиб великий дипломат. – Кэл взял в руки одну из крошечных бутылочек. – Если быть откровенным до конца, я сказал бы, что у моей бывшей жены очень большая проблема с наркотиками.
– Она не первая, кто злоупотребляет лекарствами, выдаваемыми по рецептам.
– Не сомневаюсь. – Он покрутил пузырек в пальцах. – Но мне почему-то кажется, что она злоупотребляет не только прописанными ей лекарствами.
– Почему вы так говорите?
– Сомневаюсь, чтобы она потратила все, что получила от меня, плюс те деньги, которые заняла у ростовщика, на лекарства. Я почему-то думаю, что, должно быть, она пристрастилась вначале к легким наркотикам, а потом, когда деньги кончились, перешла на лекарства. Хотя это не имеет никакого значения. – Он сунул пузырек назад в косметичку. – Пока она остается здесь, ей придется обходиться безо всего этого.
Лорен ничего не сказала, она просто смотрела в свою кружку с кофе.
Она услышала, как скрипнули ножки стула Кэла, когда тот отодвинулся от стола.
– Что? – грубо спросил он.
– Я ничего не сказала.
– Вы так красноречиво молчите. – Он схватил косметичку. – Вы думаете, я должен отдать это ей?
Его тяжелый взгляд раздражал и пугал ее, ей захотелось отвести глаза. Но она заставила себя посмотреть ему прямо в лицо.
– У меня складывается впечатление, что вы намерены снова вышвырнуть ее из города, как только уляжется вся эта суматоха с ростовщиком.
– Вы совершенно правы, именно так я и сделаю.
Лорен попыталась подобрать нужные слова.
– У нее под внешним… благополучием скрывается… не знаю, как сказать точнее… эмоциональная неустойчивость. Вам не кажется несправедливым, что вы возлагаете на себя роль сиделки и сторожа одновременно и в то же время собираетесь выгнать ее?
– Несправедливо? – Он бросил на нее пронзительный взгляд своих серых глаз. – А как насчет того, чтобы попросту сохранить ей жизнь? С таким-то набором таблеток в косметичке в одно прекрасное утро мы запросто найдем ее мертвой в постели от передозировки. Или она убьет себя, выкинув какой-нибудь безумный трюк, как, например, вчера, когда очертя голову бросилась со скалы. – Он отставил в сторону кружку и поморщился. – А что если, находясь под воздействием наркотиков, она причинит кому-нибудь вред? Это меня разорит.
Лорен почувствовала, как при последних словах Кэла у нее свалился с души камень. Она нисколько не сомневалась, что он действительно имел в виду то, что сказал. Он сделает все возможное, чтобы с Марленой ничего не случилось, пока она на его ранчо. Когда на карту поставлено так много, он не может допустить, чтобы дурная слава погубила его дело.
– Черт возьми, Лорен, я знаю, о чем вы думаете, но здесь все отнюдь не так просто. – Он встал и поставил свою пустую кружку в раковину, а потом повернулся к ней. В каждом его движении сквозило сдерживаемое напряжение. – Я не могу отдать ей эту отраву. Конечно, я не хочу, чтобы она убила себя, но я не могу допустить того, чтобы она подвергала опасности жизнь другим людей всякий раз, когда вдевает ногу в стремя. Ранчо…
– Я понимаю.
– И запереть ее в доме тоже не удастся. Она скорее отдаем себя в лапы того головореза, который ее преследует, чем согласится сидеть безвылазно в четырех стенах.
– Я знаю. Вы правы.
– Она хорошо ездит верхом, но в ее нынешнем состоянии… – Он замолчал, недоуменно моргая. – Подождите-ка, вы сказали, что понимаете?
– Да. Я понимаю. Вы правы.
– Правда?
– Ставки высоки. Полагаю, это я могу понять.
Его губы медленно сложились в подобие улыбки, а потом вся его лицо словно озарилось внутренним светом.
– Вот это да! Женщина, которая способна признать, что ошибалась.
Его улыбка завораживала. Чувствуя, что вот-вот начнет глупо улыбаться ему в ответ, она отвернулась, взяла с полки картонную упаковку с яйцами и сунула ему в руки. Кэл машинально взял ее.
– Вы все еще не выполнили своего обещания сварить для меня яйцо. Всмятку, одна гренка. А я пойду переоденусь.
Его удивленный смех последовал за ней в спальню. Глядя на свое отражение в зеркале, Лорен с трудом стерла с лица улыбку. Господи, одна улыбка этого человека – и она тает. Можно только вообразить, какой пожар разгорится в ней, если он приложит для этого мало-мальские усилия.
Лицо в зеркале посерьезнело. Она помнила о своей миссии и всерьез надеялась, что он не станет пытаться.
По крайней мере, разум подсказывал ей, что так будет лучше. К несчастью, сердце у нее разрывалось от желания сблизиться с ним. Лорен внимательно рассматривала свои глаза в зеркале и поняла: желание прижаться к Кэлу всем телом возрастало не по дням, а по часам. То, что началось как негромкая серенада, переросло в барабанный рев крови в ушах.
Да поможет ей Бог, она вовсе не была уверена, что сможет отказать ему.
Да поможет Бог им всем.
Кэл надвинул шляпу пониже, прикрывая лицо от палящего солнца. Пока что возвращение на ранчо протекало достаточно мирно. Mapлена пришла в бешенство, оттого что Лорен выставила ее в таком виде перед новым возлюбленным, и ее настроение отнюдь не улучшилось, когда она обнаружила, что Кэл конфисковал все ее лекарства. Она буквально кипела от гнева, не позволяя, впрочем, ему вырваться наружу. Брэди притих, как нашкодивший щенок, а Лорен погрузилась в собственные мысли.
Мысли же Кэла сейчас занимала отнюдь не Лорен. Трясясь в седле в конце маленькой кавалькады, он раздумывал о том, о чем следовало думать хозяину ранчо, то есть о своем поголовье скота. Коровы паслись сейчас на высокогорных пастбищах и должны были оставаться там до осени, пока за ними не отправятся ковбои, не соберут их вместе и не пригонят обратно на ферму. Погонщикам предстояла тяжелая и грязная работа, но Кэл с удовольствием предвкушал ее. Эта часть работы на ранчо ему нравилась.
А вот продолжающийся все лето поиск кормов, чтобы их хватило заготовить скоту на долгую зиму, был отнюдь не таким захватывающим занятием. Это была тяжелая и длительная работа, но и ее он с радостью предпочел бы утиранию соплей посещавшим его ранчо врачам и адвокатам, которые собирались стать ковбоями.
Черт, да он ни за что не променял бы ее и на управление ранчо, во всяком случае, на деловую его часть. Кэл с самого начала не был в восторге от офисной работы, но теперь, когда в дело вмешался по-настоящему крупный агробизнес, да еще учитывая прочие тревожные обстоятельства, он начинал потихоньку просто ненавидеть ее.
Все получалось совсем так, как напутствовал шестнадцатилетнего Кэла отец, провожая сына из дому.
– Ты никогда ничего не достигнешь, парень, потому что не можешь ни на чем остановиться. Ты или переломаешь себе кости на этом чертовом родео, которое тебе так нравится, или надорвешь пупок, зарабатывая на жизнь ковбоем.
В общем, быкам не удалось его прикончить, и здесь он платил другим зарплату, а не зарабатывал ее сам, но в одном его отец оказался прав. В душе он был и оставался ковбоем, а не скотоводом.
Но как раз потому, что его папаша был прав, Кэл и собирался доказать, что тот ошибается. Он не сумеет превратить свое ранчо в процветающее предприятие, если оно прикончит его.
– Кэл! – пробудил его от воспоминаний возглас Брэди. – Всадник впереди.
– Вижу. – Брэди остановился, и остальные сгрудились вокруг него. Кэл осадил Сиену, ругаясь вслух, когда всадник на красивой пегой лошади с гнедой гривой изменил курс, устремляясь им наперехват. Как раз то, что нужно, чтобы достойно завершить день. Он бросил взгляд на Брэди. Лицо юноши ничего не выражало, он следил за всадником тяжелым взглядом.
– Ну, вперед, – проворчал Кэл. – Двигаемся дальше. Это не всадник без головы. Это всего лишь мой сосед, Харви Мак-Леод.
Раздражение Кэла нарастало по мере того, как Харви приближался к ним. Белый стетсон, белые как снег волосы, белые зубы – он выглядел совсем как голливудский ковбой. Голливудский ковбой, который спал и видел, как бы прикарманить ранчо Кэла.
– Доброе утро, Кэл, – окликнул его приблизившийся мужчина.
– Мак-Леод. – Кэл кивком головы ответил на его приветствие. – Ты ищешь меня или просто заблудился?
Харви оскалил свои неестественно белые зубы в улыбке.
– Просто проезжаю по своим будущим владениям. – Он сделал широкий жест рукой куда-то в направлении северо-востока. – Надеюсь, ты ничего не имеешь против.
Кэл бросил взгляд в направлении, указанном Харви. Проклятье.
– Ранчо Мак-Кенни?
– Угу. – Харви кивнул головой. – И Хитчи тоже.
Так. Мак-Кенни и Хитчи. Спеклись оба, бедняги. По спине Кэла пробежал холодок, когда он понял, что его земли оказались зажаты между владениями Мак-Леода и горами. Для его операций это не имело никакого значения, но вызывало дурные предчувствия.
– Ну, не буду тогда тебя задерживать. Тебе предстоит долгая поездка.
Мак-Леод снова оскалил зубы.
– Я тут подумал и решил, что тебе стоит знать: мое предложение по-прежнему остается в силе. Я имею в виду твою землю и твое поголовье.
Кэл почувствовал, как внутри у него поднимается волна гнева, но он постарался ничем не выразить своих чувств.
– Ответ мой по-прежнему «нет».
– Нынче тяжелые времена. Если передумаешь, дай мне знать. Я заплачу достойную цену.
Это было правдой. Предложение Мак-Леода действительно было достойным. Если он предложил столько же Тому и Дэну, то оба наверняка считают, что им повезло. Они вполне могли задолжать огромную сумму банку и в таком случае остались бы с пустыми руками. И все-таки Кэл не чувствовал особого расположения к человеку, который не делал секрета из того, что ему нужна чужая земля.
– Ценю твою заботу, Мак-Леод. Это очень по-соседски с твоей стороны.
Похоже, собеседник пропустил мимо ушей его сарказм, обратив все внимание на Марлену и Лорен. С галантностью, которая действовала Кэлу на нервы, он снял шляпу.
– Приветствую вас, леди.
Стиснув зубы, Кэл согласился с тем, что без взаимных представлений обойтись не удастся.
– Это – Лорен Таунсенд, наша гостья. Лорен, мой сосед, Харви Мак-Леод. – Когда они обменялись приветствиями, Кэл кивнул на Марлену. – Ты наверняка помнишь Марлену. Она заглянула к нам ненадолго отдохнуть.
– Марлена Таггерт? Та самая Марлена? – Широкая улыбка Мак-Леода стала еще шире. – Боюсь, что я не имел удовольствия быть вам представленным. Вы уехали отсюда еще до того, как я купил ранчо Хойта, но я много о вас слышал.
Неужели он не имел удовольствия? Тогда он действительно был одним из немногих избранных. И Кэл вполне мог себе представить, что же именно Харви слышал.
Он с трудом заставил себя сосредоточиться на настоящем. С прошлым покончено раз и навсегда.
Марлена сняла шляпу и встряхнула головой, а потом принялась поправлять волосы.
– Я непременно запомнила бы ковбоя, который сидит на лошади так ловко и красиво, как вы, мистер Мак-Леод.
– Пожалуйста, зовите меня Харви.
– С удовольствием, Харви.
Господи, Марлена опять принялась за свое. Брэди покраснел до корней волос. Совсем как в старые времена. Жизнь казалась Марлене скучной, если рядом с ней не было по крайней мере двух самцов.
Ситуация усугублялась тем, что Харви был отцом Брэди. Впрочем, Харви не признавал Брэди сыном. Когда два года назад мать юноши умерла, в ее дневнике обнаружили запись о том, что отцом Брэди был Харви. Однако когда Брэди вздумал воссоединиться с дорогим папочкой, Харви не только принялся отрицать родство, но и вышвырнул мальчишку со своих земель. Кэл отучил Брэди от бутылки, в которую тот принялся заглядывать, и дал ему работу.
– Ну что же, Харви, рад встрече с тобой. Наверное, тебе не терпится ехать дальше. Тебе еще долго придется скакать, прежде чем ты снова окажешься на землях Мак-Леода, а день уже клонится к закату.
Белозубая улыбка Харви так и светилась на его загорелом приятном лице.
– Ты прав, Таггерт, ты прав. До свидания, леди. – Кивнув женщинам, он нахлобучил свой белый стетсон и ускакал прочь.
– Какой очаровательный мужчина. – Это уже Марлена, не сводившая глаз с удалявшейся спины Мак-Леода.
– Он хищник, – заявил Брэди. – Вечно в ожидании, что для соседа-скотовода наступят трудные времена, чтобы налететь и подобрать кости. Правильно, Кэл? – Он обернулся к Кэлу за поддержкой.
Кэлу вдруг захотелось закурить, что он обычно позволял себе крайне редко.
– Он действительно выжидает свой шанс, но при этом платит настоящую цену. В этом его нельзя винить. Ну и, в конце концов, он сам работал на ранчо.
– Да, в результате чего другие этой работы лишались, – негодующе воскликнул Брэди.
– Не понимаю. – Марлена сморщила нос. – Как это можно, управляя прибыльным бизнесом, оставить других без работы?
– Технология. – Кэл снял шляпу и подставил разгоряченный лоб налетевшему ветерку. – Например, тебе будут не нужны клеймовщики, если вставить в ухо новорожденному теленку компьютерный чип. – Прищурившись, он посмотрел на солнце, а потом снова надел шляпу. – Но все может быть и хуже. Землю можно просто продать застройщику и выручить чертову прорву денег.
Марлена презрительно фыркнула.
– А что плохого в застройке? Если бы земля была моей, я продала бы ее в ту же секунду.
– Как будто я этого не знаю, – проворчал Кэл себе под нос.
– А действительно, что плохого в застройке? – поинтересовалась Лорен. – Разве вы не готовы смириться с этим хотя бы отчасти?
Он метнул на нее быстрый взгляд. Она ничем не отличалась от всех остальных, которые ничегошеньки не знали о древней экосистеме и которым было в высшей мере наплевать на нее. И еще она не понимала, за что он так недолюбливает этого пижона.
Сила собственного разочарования не на шутку удивила Кэла! Почему-то он считал, что Лорен разделяет его взгляды.
– Что плохого в застройке? – От сдерживаемой злости голов Кэла звучал резче, чем обычно. – А как быть с тем, что это одно из последних уцелевших не загрязненных мест на планете? Как быть с тем, что для круговорота воды, сохранения рек, природы, климата наконец, нам нужно сельскохозяйственное равновесие? Застройщики окружат все заборами, и дикие животные мгновенно вымрут! Появятся автомобили с туристами, которые оставят после себя кучи мусора. И через несколько лет это место вполне можно будет объявлять зоной экологического бедствия. Северная Калифорния.
– Должно быть, он чертовски богат, – заметила Марлена. Кэл подавил вздох, впрочем не потому, что его прочувствованная тирада произвела на бывшую супругу не большее впечатление, чем легкий ветерок, развевавший ее волосы – он и не ожидал ничего другого. Нет, он вздохнул при виде реакции Брэди, который резко натянул поводья. Его кобыла от неожиданности едва не встала на дыбы. Чего ради Марлена выбрала себе в любовники мальчишку? И именно этого мальчишку?
– Харви Мак-Леод может позволить себе купить почти все, от травы в прерии до Скалистых гор, но именно этого клочка Альберты[2]2
Провинция в Канаде.
[Закрыть] он не получит. – Кэл сплюнул, но ему не удалось избавиться от привкуса страха во рту. – Поехали.
Не оглядываясь, чтобы удостовериться, двинулись ли за ним остальные, он пустил Сиену легкой рысью.
Они добрались до ранчо сразу после полудня. Лорен чувствовала себя как выжатый лимон, а Марлена выглядела хуже прежнего. Уголком глаза Лорен наблюдала, как другая женщина чистит свою лошадь. Кэл был прав. Она была хорошей наездницей, и даже в состоянии похмелья сама ухаживала за своей лошадью. К тому времени, когда она закончила, лошадь сверкала чистотой. А потом, к удивлению Лорен, Марлена остановилась поболтать с ней.
– Я не самоубийца и хочу, чтобы вы это знали, – начала она.
– Я и не думала. В большинстве случаев передозировка получается случайно.
На минуту у нее возникло ощущение, что Марлена приподняла занавес своей души, и, заглянув туда, Лорен увидела глубоко одинокую женщину, терзавшуюся страхом. Потом занавес вновь опустился.
– Со мной все будет в порядке.
Лорен кивнула.
– Я тоже так думаю, но я следовала предписаниям и, если понадобится, снова так сделаю.
Когда эти слова вырвались у нее, она поняла, что разговаривает уже со спиной Марлены. Лорен посмотрела ей вслед. Походка женщины выражала уверенность и сексуальность, и они так странно противоречили тому загнанному глубоко внутрь чувству страха, которое Лорен на краткий миг заметила в ее зеленых глазах. На какие-то несколько секунд Марлена стала походить на маленькую девочку, а не на сирену.
Лорен встряхнула головой, чтобы прогнать видение. Черт, кажется, она устала сильнее, чем думала. В Марлене не было ничего, даже отдаленно напоминавшего обиженного ребенка. Кроме того, ей следовало поразмыслить над значительно более важными вещами, включая и то, как Кэл с Брэди отреагировали на появление Харви Мак-Леода. Не станет ли последний джокером в колоде? Не сыграет ли он роль катализатора, присутствие которого вызовет лавину насилия? И как быть с тем человеком, головорезом, как назвал его Кэл, который шел по следу Марлены?
Брэди страшно ревновал. Невольно Лорен принялась искать его взглядом. Он по-прежнему хмурился, длинными взмахами завершая чистку. Шкура лошади лоснилась и сияла, но Лорен и невооруженным глазом видела, что животное сходит с ума от беспокойства. Кобыла прижала уши к голове, и этот знак мог прочесть даже непосвященный.
Покусывая губу, она осторожно приблизилась к нервничающей лошади сбоку. Движения Брэди замедлились, когда он заметил Лорен.
– Она уже чистая, Брэди. Такими темпами ты сдерешь с нее шкуру.
Услышав ее слова, он замер, потом обреченно опустил руки.
– Вы правы. Извини, хорошая моя. – Он похлопал животное по шее, и его пальцы нашли местечко, где лошади покусывают друг друга, ласкаясь. Лорен почувствовала, как кобыла расслабилась от знакомого, успокаивающего прикосновения. А вот о Брэди она не могла сказать того же.
– Брэди, если когда-нибудь тебе захочется поговорить…
– Нет! – От очевидной досады у него покраснело лицо. Я хочу сказать нет, спасибо, мэм. Я справлюсь с собой.
– Разумеется.
Глядя, как он уводит свою кобылу, она вдруг почувствовала, что ее охватывает чувство беспомощности. «Почему я? Почему мне досталась эта дурацкая работа?» – размышляла она, сжав кулаки и терзаясь отчаянием. Она чувствовала себя не в своей тарелке, не имея понятия, как можно разрядить эти сильные эмоции.
– Лучше оставьте малыша в покое.
Лорен подняла голову и увидела, что на нее смотрит Кэл.
– Наверное, вы правы. Но он так расстроен.
– Расстроен? – Кэл взвалил на плечо свое седло и свободной рукой взял уздечку. – Да он похож на жеребца, под седло которому попала колючка.
Она вновь переключила внимание на удалявшегося Брэди.
– Мне подумалось, что я сумею отвлечь его и что он сможет остыть.
– В таком состоянии мужчину не отвлечешь ничем. Если уж ты сел в седло, а калитка распахнута, то нужно ехать вперед и развеяться. И слепому видно, что парень напрашивается на неприятности, но говорить ему об этом бесполезно. Впрочем, он сам все скоро поймет, когда ткнется носом в землю.
– Какая живая аналогия с родео. Очень уместно. – Он был прав, и она знала это, отчего ее слова прозвучали резче, чем она хотела.
Кэл разглядывал ее, сузив глаза.
– Понимаете, я догадываюсь, что вы задумали.
Сердце у нее неровно забилось в груди. Он знал? Откуда? Лорен напустила на себя неприступный вид.
– Правда? И что же именно? – Не дожидаясь ответа, она направилась в служебное помещение, находившееся в задней части конюшни. По пути ей встретился Брэди, шагавший по направлению к дому. Избегая смотреть ей в глаза, он просто кивнул ей в знак приветствия.
Кэл шагал рядом с Лорен, стараясь не слишком спешить, чтобы не обогнать ее.
– Вы как миротворец – терпеть не можете конфликты, все время суетитесь, пытаетесь всех примирить и успокоить.
Его слова вызвали у нее какое-то душевное неудобство. Он был прав, она совала нос не в свое дело, стараясь сохранить при этом уверенность и самоуважение. Чаще всего ей это удавалось. Лорен поневоле пришлось развить в себе чувство уверенности, хотя бы ради того, чтобы настоять на своем и поступить против воли родителей. Она прошла долгий путь, но в том, что сказал Кэл, была своя доля правды. Она по-прежнему ненавидела суматоху и беспорядок.
– А что плохого в том, чтобы стремиться к миру и гармонии? – Она зашагала быстрее, ее подгоняли раздражение и гнев. – Почему людям обязательно нужно создавать себе проблемы во всем?
Лорен с разгону влетела в служебное помещение, где царил полумрак, и остановилась как вкопанная. Руки ей оттягивало седло, и она с радостью попросту швырнула бы его на пол, но переход от яркого солнечного света к полной темноте оказался слишком резким, и на какое-то время она ослепла. Кэлу, казалось, было все равно – поскрипывание и позвякивание, донесшееся до нее, подсказывало, что он благополучно пристроил собственное седло. Разумеется, он прекрасно знал каждый дюйм этого помещения и мог работать даже с завязанными глазами.
– Ни черта не вижу, – проворчала она.
Внезапно Кэл оказался совсем рядом с ней в темноте. Сердце Лорен вновь учащенно забилось – на этот раз от предвкушения, – когда он взял тяжелое седло у нее из рук. Ее усталые руки готовы были начать левитировать сами по себе, после того как она избавилась от своей ноши, и отчего-то ей вдруг захотелось расхохотаться. Вместо этого она плотно прижала руки к бокам. Когда Кэл повернулся к ней, глаза Лорен уже привыкли к темноте, и она смогла разглядеть его лицо. Он снял шляпу, и у нее вновь участился пульс от одного его вида. Она с опозданием поняла, что пока он возился с седлами, ей следовало бы повернуться и выйти на свет, где она будет в безопасности. Но было уже слишком поздно. У Кэла снова был этот голодный взгляд. И у нее, боялась она, тоже.
Он подступил к ней вплотную.
– Разворошить осиное гнездо не всегда так уж плохо. – Кэл оказался настолько близко, что его дыхание шевельнуло прядь волос у нее на лбу. В ее возбужденном состоянии это походило на ласку. Она отстранено обратила внимание и на пылинки, танцевавшие в луче света за Кэлом, и на запах лошадей и промасленной кожи, смешавшийся с более резким ароматом древесной смолы.
Один, два, три, четыре удара сердца, а он еще так и не поцеловал ее, хотя она едва сдерживалась, чтобы не броситься ему на шею. Потом он поднял руки, но, вместо того чтобы взять ее лицо, чего она ожидала с замиранием сердца, неожиданно снял с нее шляпу и нежно провел рукой по волосам.
– Я хочу немного расшевелить вас. – Он не сводил с нее своих серых глаз. – А для начала – прогнать эту вашу невозмутимость.
Она закрыла глаза, когда он снова погладил ее по голове. Ей не хотелось признаваться даже себе самой в том, как возбуждающе действует он на нее, но в этом было мало толку, если она собиралась просто стоять здесь, наслаждаясь каждым новым, неизведанным ранее ощущением.
– У вас это неплохо получается, – еле слышно выдохнула она.
– М-м, но я хочу большего.
Она с трудом удержалась, чтобы не облизнуть губы.
– Например?
– Например, вот так.
Она широко распахнула глаза, когда его губы нежно коснулись ее рта, а потом закрыла их, отдаваясь страстному, горячему поцелую. Руки ее, словно помимо воли, поднялись и замерли у него на поясе, вцепившись в петельки джинсов. Он прервал поцелуй, слишком быстро, как ей показалось, но не отстранился.
Кэл положил руки ей на плечи, а потом вдруг сжал локти Лорен.
– Я хочу расшевелить ваше воображение, – сказал он, поднимая ее руки, пока они не сомкнулись у него на шее. – Я хочу разгорячить вашу кровь.
