Текст книги "Скрытая звезда"
Автор книги: Нора Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
– Смуглый, – тихо сказала Бейли. – Вытянутое узкое лицо, напряженное от злости. Перекошенный от ярости рот. Тонкие губы, решительные и упрямые. Слегка крючковатый нос. Не то чтобы непривлекательный, но опять-таки решительный. Все лицо очень решительное. И темные, невероятно темные, глубоко посаженные глаза.
Сверкавшие от ярости. Горевшие жаждой убийства. Бейли вздрогнула, обхватила себя руками и постаралась сосредоточиться.
– Впалые щеки и высокий лоб. Темные прямые брови. И волосы тоже. Хорошая стрижка: сверху попышнее, очень аккуратная вокруг ушей. И красивое лицо. Его немного портит челюсть – она мягкая, даже слегка безвольная.
– Это он, Бейли? – Кейд вновь положил руку ей на плечо, легонько сжав его в знак поддержки.
Собравшись с духом, она открыла глаза и взглянула на рисунок. Он был не вполне точен и несовершенен. Глаза должны быть расставлены чуть пошире, а губы полнее. Но и этого оказалось достаточно, чтобы она задрожала.
– Да, очень похоже, – она медленно поднялась, изо всех сил стараясь держать себя в руках. – Прошу меня извинить, – пробормотала она и вышла из комнаты.
– Дама смертельно напугана, – прокомментировала Сара, засовывая карандаши обратно в футляр.
– Знаю.
– Не хочешь рассказать мне, что у нее за неприятности?
– Я и сам не до конца уверен. – Кейд сунул руки в карманы. – Но все ближе подхожу к тому, чтобы это выяснить. Ты отлично поработала, Сара. Я твой должник.
– Я пришлю тебе счет. – Закончив собираться и поднявшись, она легко поцеловала его, изучая его лицо. – Не думаю, что ты когда-нибудь еще позвонишь мне, чтобы провести ночь в городе.
– Я люблю ее, – просто сказал Кейд.
– А то я не догадалась. – Сара она повесила сумку на плечо и дотронулась до его щеки. – Я буду по тебе скучать.
– Я буду рядом.
– Конечно, – согласилась она. – Но дикие и безумные деньки для тебя позади, Пэррис. Она мне нравится. Надеюсь, у вас все сложится.
Грустно улыбнувшись напоследок, художница развернулась:
– Я знаю, где выход.
Кейд все равно проводил ее и, закрывая дверь, вдруг понял, что действительно отказывается от части своей жизни. От свободы появляться и исчезать, когда и с кем ему вздумается, от поздних ночей в клубах с перспективой последующего дружеского, ни к чему не обязывающего секса, от ответственности только за самого себя.
Он взглянул вверх на лестницу. Бейли была там, а также связанные с ней ответственность, стабильность, обязательства. Единственная женщина в его жизни – отныне и до самого конца. Снедаемая тревогами женщина, которой еще только предстоит произнести такие нужные ему слова, и дать так необходимые ему обещания.
Кейд все еще мог бы просто уйти, и она не стала бы его ни в чем обвинять. Он был уверен, что как раз этого Бейли от него и ожидает. Кейд задался вопросом: кто же уходил от нее раньше?
Покачав головой, он без малейшего сожаления поднялся наверх, к ней.
Бейли стояла в спальне и смотрела в окно, сложив руки на груди и повернувшись спиной к двери.
– Ты в порядке?
– Да. Прости, что была невежлива с твоей подругой. Даже не сказала ей спасибо.
– Сара понимает.
– Ты давно ее знаешь?
– Ага, несколько лет.
Бейли сглотнула:
– Вы были любовниками?
Кейд поднял бровь, решив, что приближаться к ней не стоит.
– Да, я с ней спал. У меня были другие женщины, Бейли. Женщины, которые мне нравились, которые были мне небезразличны.
– Которых ты знал. – Сказав это, она обернулась. В глазах ее сверкала ярость.
– Которых я знал, – согласился он, кивнув.
– Это неправильно. – Она провела руками по волосам. – Ты и я, Кейд, и все остальное – это неправильно. Этого не должно было случиться.
– Однако случилось. – Он почувствовав в ладонях напряжение и засунул их в карманы. – Собираешь стоять и рассказывать мне, как ты расстроена встречей с женщиной, с которой я когда-то спал? Потому что я не пришел к тебе таким же, какой ты пришла ко мне?
– Ничего не помнящей? – Слова вылетели из нее словно пули. – Ты не пришел ко мне ничего не помнящим. У тебя есть семья, друзья, любовницы. Жизнь. А у меня нет ничего, кроме осколков, которые невозможно сложить вместе. Мне плевать, переспи ты хоть с сотней женщин!
На этих словах голос Бейли прервался, и она яростно прошептала:
– Но ты их помнишь. Ты можешь их вспомнить.
– Ты хочешь, чтобы я сказал, что они ничего для меня не значат? – Гнев в нем начал нарастать под действием паники – она пыталась отдалиться, оторваться от него. – Разумеется, все они что-то значили. Я не могу ради тебя взять и перечеркнуть свое прошлое, Бейли.
– Я и не хочу, чтобы ты это делал.
Она на мгновение закрыла лицо руками, стараясь сохранить так и норовившее ускользнуть самообладание. Решено. Нужно просто быть сильной, чтобы довести начатое до конца.
– Извини. Твоя личная жизнь до моего появления в ней меня не касается, да суть и не в этом. А в том, что эта жизнь у тебя была, Кейд.
– И у тебя тоже.
– И у меня тоже, – кивнула Бейли, думая о том, что именно это ее и пугает. – Без тебя я бы ни за что не сумела так близко подойти к тому, чтобы это выяснить. Но я также понимаю, что мне следовало сразу пойти в полицию. Я лишь все осложнила, не сделав этого, но теперь намерена все исправить.
– Ты не доверяешь мне закончить начатое?
– Не в этом дело…
– Разумеется, не в этом, – сказал Кейд. – Речь не о том, чтобы пойти в полицию. Речь о тебе и обо мне. Ты думаешь, что можешь уйти отсюда, оставив все, что есть между нами.
Он выдернул руки из карманов и схватил ее за руки.
– Подумай еще раз.
– Кто-то погиб, и я к этому причастна. – Ее зубы едва не стучали, пока она пыталась не отвести взгляд. – Мне не следовало тебя в это вмешивать.
– Сейчас уже слишком поздно. Поздно с той самой минуты, как ты вошла в мой офис. У тебя не получится от меня отмахнуться.
Его рот обрушился на ее губы отчаянным и яростным поцелуем. Кейд прижал ее к себе, не давая возможности пошевелиться, терзая губы Бейли до тех пор, пока она бессильно не опустила руки ему на плечи.
– Не надо, – сумела она выговорить, когда он поднял ее на руки. Но для этого тоже было уже поздно. Пригвожденная его весом к кровати, она чувствовала, как все в ней кричит и трепещет в ответ на прикосновения его рук.
– Мне плевать на то, что ты забудешь. – Глядя на Бейли своими темными глазами, полными отчаяния, Кейд срывал с нее одежду. – Но это ты запомнишь.
Бейли оказалась вырванной из-под контроля, вне времени и вне пространства. Никогда ранее не испытывавшая на себе подобной свирепости и своеволия, она была не в силах им сопротивляться. Губы Кейда сомкнулись на ее груди, и Бейли пронзило удовольствие. Едва она набрала воздуха, чтобы застонать, как его пальцы проникли в нее и безжалостно подняли на вершину наслаждения.
Она закричала, но не в знак тревоги или протеста, а от ошеломляющего удовольствия быть ввергнутой в эту пучину. Ее ногти впились ему в спину, а тело забилось под ним подобно молнии. Бейли безрассудно открылась ему навстречу. Единственной мыслью в ее голове было: «Сейчас, сейчас, сейчас!» Он вошел в нее резко и глубоко, почувствовав, как она конвульсивно сжалась вокруг него, взлетев на новую вершину. Это было безумно, отчаянно. Так неправильно. И так непреодолимо.
Он сжал ее ладони в своих, наблюдая как шок сменяется выражением удовольствия. Зверь внутри него вырвался на свободу и теперь терзал их обоих. Его губы безжалостно ласкали ее. Он двигался внутри нее до тех пор, пока она не прорыдала его имя, и остатки его разума не разлетелись на тысячи кусочков.
Опустошенный, в изнеможении Кейд рухнул вниз. Тело Бейли содрогнулось под ним, а из горла вырвался порывистый стон. Руки ладонями вверх бессильно лежали на смятой простыне. Его разум прояснился достаточно, чтобы Кейд почувствовал стыд.
Никогда еще он не брал женщину так грубо. Никогда еще не давал партнерше так мало выбора. Он скатился с нее и уставился в потолок, потрясенный тем, что обнаружил в себе.
– Прости меня.
Какие жалкие слова! Их бесполезность неприятно царапнула его, когда он сел, потирая лицо руками.
– Я сделал тебе больно. Извини. Этому не может быть оправдания.
Так и не сумев его подыскать, Кейд поднялся и оставил Бейли одну.
Она смогла подняться и сесть, приложив руку к колотящемуся сердцу. В теле все еще ощущались слабость, покалывание и пульсирующий жар. В голове еще стоял легкий туман, и Бейли терпеливо ждала, когда же это пройдет. Она чувствовала уверенность лишь в одном – с ней только что обошлись по-варварски, и была совершенно ошеломлена своими чувствами, эмоциями, Кейдом.
Это было восхитительно!
Кейд дал ей время прийти в себя, а сам воспользовался этим, чтобы обдумать следующие шаги. Думать в пылу гнева оказалось очень сложно. Ему и прежде доводилось испытывать злость, боль и стыд. Но когда опрятно одетая и нервничающая Бейли сошла вниз, эти три чувства едва не захлестнули его с головой.
– Ты в порядке?
– Да, Кейд, я…
– Поступай как знаешь, – холодно и резко прервал он ее. – И я тоже. Еще раз прошу извинить меня за мое поведение.
Она почувствовала, как все внутри нее оборвалось:
– Ты злишься на меня.
– На нас обоих. С собой я могу разобраться, но прежде я должен разобраться с тобой. Ты хочешь уйти.
– Это не то, чего я хочу. – В ее голосе была мольба о понимании. – Это то, что правильно. Из-за меня ты оказался замешан бог знает в чем.
– Ты меня наняла.
Она нетерпеливо выдохнула. Как можно быть таким слепым и упрямым?
– Это нельзя называть профессиональными взаимоотношениями, Кейд. Они никогда такими не были.
– Ты права. Это личное, и ты уходишь от меня не из-за какого-то ложного чувства вины. Ты хочешь уйти по другим причинам, и мы дойдем до них, когда покончим с этим. Я люблю тебя. – Холодная ярость этих слов лишь накалила эмоции между ними. – Если ты не можешь или не хочешь меня любить, я буду вынужден с этим смириться. Но уйти сейчас – это совершенно не выход.
– Я просто хочу…
– Ты хочешь пойти в полицию. – Он на мгновение остановился и засунул большие пальцы в передние карманы штанов, чтобы удержаться и не схватить ее. – Отлично, это твой выбор. Но в то же время ты наняла меня для выполнения определенной работы, и я ее еще не закончил. Каковы бы ни были твои или мои личные чувства, я намерен ее завершить. Бери сумку.
Бейли не знала, как себя с ним вести. И вдруг поняла, что не знала этого и прежде. Стоявший перед ней холодный сердитый мужчина казался ей гораздо большим незнакомцем, чем тот, кого она лишь несколько дней назад впервые увидела в тесном захламленном офисе.
– Встреча в Смитсоновском институте… – начала было она.
– Я отложил ее. Сначала нам нужно кое-куда съездить.
– Куда?
– Бери сумку, – повторил он. – Следующий шаг мы сделаем по моим правилам.
По дороге он с ней не разговаривал. Некоторые здания были ей знакомы – они уже проезжали мимо них. Однако когда они пересекли границу округа Колумбия и штата Мериленд, Бейли занервничала.
– Я бы хотела, чтобы ты сказал мне, куда мы едем.
«Деревья стоят слишком близко к дороге, – взволнованно подумала она. – Слишком зеленые, слишком большие».
– Назад, – сказал он. – Иногда нужно просто открыть дверь и посмотреть, что находится с другой стороны.
– Нам нужно поговорить с куратором музея. – Ее горло сжималось. Она готова была продать душу за стакан воды. – Нужно повернуть обратно и вернуться в город.
– Ты знаешь, куда мы едем?
– Нет, – резко, отчаянно возразила Бейли. – Нет, не знаю.
Кейд лишь мельком бросил на нее острый взгляд своих зеленых глаз:
– Туда, где находятся недостающие кусочки, Бейли.
Он свернул с дороги налево, прислушиваясь, как дыхание Бейли становится тяжелым и напряженным. Кейд безжалостно подавил в себе порыв успокоить ее. Бейли была сильнее, чем он сам себе внушал. Это он мог признать. И она все выдержит. Он поможет ей все выдержать.
Кейд собирался в открытую привезти ее туда, а если за домом следят? На чаше весов оказались шанс быть пойманным и выполнение работы. «Бейли наняла меня, чтобы решить эту головоломку», – напомнил себе Кейд. И он был уверен, что это будет последний кусочек.
Бейли не могла и дальше жить в в безопасном мирке, который он для нее создал. Им обоим пора двигаться дальше.
Сжав челюсти, он заехал на парковку возле магазина «Сальвини».
– Ты знаешь, где мы.
Ладони Бейли стали липкими от пота. Беспокойными медленными движениями она вытерла их о штаны.
– Нет, я не знаю.
Это было двухэтажное кирпичное здание – старое, довольно симпатичное, с высокими витринами, обрамленными разросшимися азалиями, которые, наверняка, красиво цвели весной. В доме чувствовалась некая утонченность, которая не должна была бы вызывать в Бейли дрожь.
На парковке перед зданием стояла лишь одна машина – темно-синий седан «БМВ», ярко блестевший на солнце.
Здание стояло отдельно от других и занимало целый угол. Позади него, по другую сторону огромной стоянки, в модном торговом центре, казалось, шла оживленная праздничная торговля.
– Я не хочу здесь находиться. – Бейли отвернулась, отказываясь смотреть на вывеску наверху здания, где крупными буквами было написано «САЛЬВИНИ». – Они закрыты, – продолжила она. – Тут никого нет. Поехали.
– На стоянке стоит машина, – указал Кейд. – Проверить не помешает.
– Нет! – Она вырвала у него руку, пытаясь поглубже вжаться в спинку сиденья. – Я туда не пойду. Не пойду!
– Что там, Бейли?
– Я не знаю. – «Ужас. Просто ужас». – Я туда не пойду.
Кейд скорее согласился бы вырвать собственное сердце, чем заставлять Бейли сделать то, что он задумал. Однако, думая в первую очередь о ней, он вышел из машины, подошел к пассажирской двери и открыл ее:
– Я буду с тобой. Пойдем.
– Я сказала, что не пойду туда.
– Трусиха, – насмешливо сказал он. – Ты хочешь прятаться всю свою жизнь?
Ярость вспыхнула в ее глазах. Она рывком отстегнула ремень безопасности.
– Ненавижу тебя за это.
– Я знаю, – пробормотал он, но твердо взял ее за руку и повел ко входу в здание.
Внутри царила темнота. Сквозь окна можно разглядеть лишь толстый ковер и стеклянные витрины, в которых тускло блестело золото и драгоценные камни. Это был небольшой, элегантный салон с несколькими обитыми тканью стульями и настольными зеркалами, присев за которые, покупатели могли полюбоваться сделанным ими выбором.
Бейли рядом с Кейдом тряслась как осиновый лист.
– Попробуем зайти с черного входа.
Торец здания выходил на торговый центр. Тут имелось два входа: для доставки и для персонала; изучив замок на двери последнего, Кейд решил, что сможет его открыть. Он извлек из кармана свернутый в рулон кожаный чехол с инструментами.
– Что ты делаешь? – Бейли отступила назад, когда он выбрал отмычку и наклонился, принимаясь за дело. – Ты вламываешься в салон? Ты не можешь этого сделать.
– Думаю, что могу. Я тренируюсь вскрывать замки не менее четырех часов в неделю. Помолчи минуту.
Пришлось сосредоточиться, применить сноровку и потратить несколько тревожных минут. Если сигнализация включена, решил Кейд, она сработает в момент, когда он откроет первый замок. Этого не произошло. Он взял другую отмычку и принялся за второй.
«Бесшумную сигнализацию нельзя совсем сбрасывать со счетов», – размышлял Кейд, прокручивая коды в замке. Если приедут полицейские, ему придется многое им объяснять.
– Это безумие. – Бейли сделала еще один шаг назад. – Ты вламываешься в магазин среди бела дня. Ты не можешь этого делать, Кейд.
– Только что сделал, – удовлетворенно сказал он, когда последняя цифра встала на место. После чего Кейд аккуратно сложил отмычки на место, снова свернул рулон и положил его обратно в карман. – В подобном месте должна также быть сигнализация с датчиками движения.
Он шагнул внутрь и в тусклом свете увидел пульт отключенной сигнализации возле двери.
Можно было почти явственно услышать, как еще один кусочек головоломки встал на место.
– Какая беспечность, – пробормотал Кейд. – И за нее приходится расплачиваться.
Он взял Бейли за руку и втянул ее внутрь.
– Никто не обидит тебя, пока я рядом. Даже я сам.
– Я не могу этого сделать.
– Ты это уже делаешь, – крепко держа ее за руку, он зажег свет.
Они оказались в узкой, похожей на прихожую комнате с потертыми деревянными полами и простыми белыми стенами. У левой стены стоял кулер и латунная вешалка для одежды. На одном из крючков висел серый женский плащ.
«В прошлый четверг обещали грозу, – подумал Кейд. – Практичная женщина, вроде Бейли, ни за что не отправилась бы на работу без плаща».
– Это ведь твой плащ?
– Я не знаю.
– Он вполне в твоем стиле. Качественный, дорогой, неброский. – Кейд проверил карманы и обнаружил в них мятные леденцы, короткий список покупок и салфетки. – Это твой почерк, – сказал он, вручая ей список.
– Я не знаю. – Она отказывалась посмотреть. – Я не помню.
Кейд сунул список себе в карман и повел Бейли в следующую комнату.
Это была уменьшенная копия мастерской в Уэстлэйк. Он узнал находившееся здесь оборудование и сделал вывод, что если бы вскрыл замки на ящиках высокого деревянного шкафа, то обнаружил бы там неоправленные камни. Ту самую кучу драгоценных камней, которые, как описывала Бейли, она видела в своих снах. Камней, которые делали ее счастливой, бросали вызов ее творческим способностям, исцеляли душу.
Рабочий стол идеально чистый.
Все, вплоть до самой тонкой золотой цепочки, на своих местах.
«Совсем, как она», – подумал Кейд.
– Кто-то поддерживает здесь чистоту, – мягко сказал он.
Почувствовав, как рука Бейли заледенела, Кейд повернулся к лестнице, ведущей наверх.
– Посмотрим, что за дверью номер два.
На этот раз Бейли не стала протестовать. Оцепенев от страха, не в силах произнести ни слова, она лишь поморщилась, когда Кейд зажег свет на лестнице и повлек ее за собой наверх.
Пол на втором этаже застелен серым ковролином. Желудок Бейли скрутило от тошноты. Коридор оказался достаточно широк, чтобы идти по нему вдвоем. В определенно отведенных местах располагались аккуратно расставлены блестящие антикварные столики. В серебряной вазе увядали красные розы. От этого аромата смерти Бейли замутило.
Кейд распахнул дверь пошире. С первого взгляда стало ясно, что это ее кабинет.
Все на своих местах. Красивый, покрытый лаком и аккуратный женственный стол в стиле времен королевы Анны блестел под легким слоем пыли, скопившейся за выходные. На нем лежал продолговатый, молочно-белый кристалл, зазубренный с одного конца подобно сломанному лезвию меча. «Она говорила, что это халцедон, – вспомнил Кейд. – А гладкий многоугольный камень рядом с ним, должно быть, рутиловый кварц.»
На стенах висели нежные акварели в тонких деревянных рамах. На небольшом столике возле обитого розоватой тканью диванчика с бледно-зелеными подушками стояла стеклянная ваза с поникшими фиалками и фотографии в блестящих серебряных рамках.
Кейд взял в руки один из снимков. Тут Бейли, должно быть, около десяти. Слегка неловкая и еще неоформившаяся, однако безошибочно узнаваемая по глазам. Девочка выросла очень похожей на женщину, сидевшую вместе с ней на садовых качелях и улыбающуюся в камеру.
– Это твое прошлое, Бейли.
Он взял в руки другое фото, на котором, держась за руки, смеялись три женщины:
– Ты, Эм Джей и Грейс. Твое настоящее.
Кейд поставил фотографию, чтобы взять другую, где был запечатлен симпатичный, с золотистыми волосами мужчина с уверенной теплой улыбкой.
«Ее будущее?» – подумал он про себя.
– Он погиб. – Слова застревали у Бейли в горле, разрывая сердце, прежде чем вырваться наружу. – Мой отец. Он погиб. Самолет разбился в Дорсете. Он погиб.
– Мне очень жаль. – Кейд вернул фотографию на место.
– Он не вернулся домой. – Бейли опиралась на стол, ее колени дрожали, а в голове прокручивалось слишком много воспоминаний, искавших выход. – Он уехал на закупки и не вернулся. Мы часто вместе ели мороженое на крыльце. Он показывал мне свои сокровища. Я хотела всему научиться. Прекрасные старинные вещи. Он пах хвойным мылом и пчелиным воском. Ему нравилось самому полировать вещи.
– Он занимался антиквариатом, – тихо сказал Кейд.
– Это было его наследство. От его отца к нему, от моего отца ко мне. «Нестареющая классика». Так назывался магазин – «Нестареющая классика». Там было столько прекрасных вещей. Он погиб в Англии, за тысячу миль от нас. Моей матери пришлось продать дело. Пришлось продать, когда…
– Не спеши и не волнуйся. Просто рассказывай.
– Она снова вышла замуж. Мне было четырнадцать лет. Она была еще молода, одинока и понятия не имела, как управлять магазином. Он так сказал. Она понятия не имела. Он обо всем позаботился. Не о чем было волноваться.
Она было покачнулась, но удержалась на ногах. Затем взгляд Бейли упал на слоника из стеатита с инкрустированным покрывалом, стоявшего на ее столе.
– Эм Джей подарила мне его на день рождения. Я люблю безделушки и коллекционирую слонов. Правда, странно? Ты выбрал для меня слона на ярмарке, а я их, оказывается, коллекционирую.
Бейли провела рукой по глазам, стараясь держаться.
– Мы смеялись, когда я открыла подарок. Мы были втроем – Эм Джей, Грейс и я. Всего несколько недель назад. Мой день рождения в июне. Девятнадцатого июня. Мне двадцать пять лет.
У нее кружилась голова. Она пыталась сосредоточиться на Кейде.
– Мне двадцать пять лет. Меня зовут Бейли Джеймс. Бейли Анна Джеймс.
Кейд нежно усадил ее на стул и накрыл ее ладони своими:
– Рад знакомству.
– У меня в голове всё смешалось.
Бейли прижала пальцы к глазам. Видения проносились в голове, многократно усиливаясь, накладываясь друг на друга и исчезая прежде, чем она успевала их удержать.
– Расскажи мне о своём отце.
– Мой отец. Он умер.
– Я знаю, дорогая. Расскажи мне о нём.
– Он… он покупал и продавал антиквариат. Семейный бизнес. Для нас семья означала всё. Мы жили в Коннектикуте, там и начали своё дело. Там был наш дом. Дед открыл фирму в Нью-Йорке, а отец расширил ее и отрыл филиал в округе Колумбия. Папу звали Мэтью.
Теперь Бейли прижала ладонь к сердцу, как будто оно переполнилось эмоциями и разбилось.
– Это как снова его потерять. Для меня он был центром вселенной, он и мама. Она больше не могла иметь детей. Думаю, они меня избаловали. Я так их любила! У нас на заднем дворе росла ива. Именно к ней я пошла, когда мама рассказала мне о крушении. Я подошла к иве, села под ней и пыталась силой мысли заставить отца вернуться.
– А потом пришла твоя мама и нашла тебя там? – предположил Кейд, мягко направляя воспоминания Бейли сквозь пелену горя.
– Да, она пришла, и мы довольно долго сидели вдвоём. Солнце зашло, а мы просто сидели вместе под ивой. Мы чувствовали себя потерянными без него, Кейд. Мама старалась, делала всё возможное, чтобы удержать бизнес на плаву, заботилась обо мне и присматривала за домом. Просто это было слишком, и она не знала, как со всем справиться. А потом она встретила… встретила Чарльза Сальвини.
– Это его дом?
– Да. – Бейли вытерла рот тыльной стороной ладони. – Он был ювелиром, имел дело с недвижимостью и антиквариатом. Мама консультировалась с ним по поводу каких-то наших вещей. Тогда всё и началось. Она была одинока, а он отнёсся к ней очень хорошо. Он и со мной хорошо обращался. Я его обожала. Думаю, Чарльз очень сильно любил маму, правда. Не знаю, любила ли она его, но точно нуждалась в нём. Полагаю, как и я. Мама распродала остатки нашего бизнеса и вышла замуж за Чарльза.
– Он хорошо к тебе относился?
– Да. Чарльз был добрым человеком. И, как и мой отец, отчим был безупречно честным. Честность в бизнесе, как и в личных делах, жизненно необходима. Он хотел заполучить мою маму, но в полный набор входила и я, так что Чарльз всегда был добр ко мне.
– Ты его любила.
– Да, оказалось просто любить его и быть благодарной за то, что он сделал для меня и мамы. Чарльз очень гордился бизнесом, который начал с нуля. Он поддержал меня, когда я стала интересоваться драгоценными камнями. Я работала здесь каждое лето и после школы. Чарльз отправил меня учиться в колледж. Мама умерла, когда я была там. Меня здесь не было. Меня не было здесь, когда она умерла.
– Милая, – Кейд привлёк её ближе к себе, пытаясь успокоить. – Мне жаль.
– Это был несчастный случай, – продолжила Бейли. – Всё произошло очень быстро. Пьяный водитель выехал на встречную полосу. Мама получила удар по голове. И всё кончилось. – Душевная рана снова открылась – болезненная и свежая. – Чарльз был раздавлен. Он так и не оправился от этого. Отчим был старше мамы лет на пятнадцать и, когда она умерла, потерял ко всему интерес. Вышел на пенсию, стал жить уединённо. Чарльз умер меньше чем через год после мамы.
– И ты осталась совсем одна?
– У меня оставались братья. – Бейли вздрогнула и вцепилась в руки Кейда. – Тимоти и Томас. Сыновья Чарльза. Мои сводные братья. – Она всхлипнула, но тут же подавила рыдания. – Близнецы. – Она попыталась вырвать свои руки из рук Кейда. – Я хочу уйти отсюда. Сейчас же.
– Расскажи мне о братьях, – успокаивающим тоном отозвался он. – Они старше тебя.
– Я хочу уйти. Мне нужно выбраться отсюда.
– Они работали здесь, – продолжал Кейд. – Они унаследовали дело твоего отчима. И ты работала тут же, с ними.
– Да, да. Они унаследовали бизнес. Я приехала сюда работать, когда закончила колледж в Рэдклиффе. Мы – семья. Они мои братья. Им было по двадцать лет, когда их отец женился на моей маме. Мы все жили в одном доме – мы же семья.
– Один из них пытался тебя убить.
– Нет. Нет! – Бейли закрыла лицо руками, отказываясь признавать это. – Это ошибка. Я же сказала тебе – они мои братья, моя семья. Мы жили вместе. Работали вместе. Наши родители умерли, и только мы остались друг у друга. Иногда они нетерпеливы или бесцеремонны, но они никогда бы не навредили друг другу. Просто не смогли бы.
– У них есть здесь офисные помещения? В этом здании, на этом этаже? – Бейли покачала головой, но при этом отвела взгляд в сторону. – Я хочу, чтобы ты посидела здесь. Оставайся здесь, Бейли.
– Ты куда?
– Я должен осмотреться. – Кейд сжал ладонями лицо Бейли, его глаза оказались на одном уровне с её. – Ты же знаешь, я должен всё проверить. Оставайся тут.
Бейли позволила голове коснуться диванной подушки и закрыла глаза. Она останется. Ей нечего там смотреть и узнавать. Теперь она вспомнила своё имя, свою семью. Разве этого недостаточно?
Но эта мысль снова и снова крутилась в голове, сопровождаемая эхом, похожим на раскаты грома, так что Бейли не смогла сдержать стон.
Когда Кейд вернулся в комнату, она не двинулась с места, но открыла глаза. И сразу же прочла на его лице всё.
– Это Томас, – произнесла Бейли каким-то пустым голосом. – Томас лежит мёртвым в своём офисе дальше по коридору.
Кейд не удивился, что она попыталась спрятаться от этих воспоминаний. Ужасное, жестокое нападение. Наверное, было страшно – собственными глазами увидеть первопричину всего произошедшего в этой комнате. А уж наблюдать, стоя всего в паре шагов и осознавая, что это брат убивает брата – такое не передать словами.
– Томас, – повторила Бейли, и из глаз у неё полились слёзы. – Бедный Томас! Ему хотелось стать лучшим во всём. Частенько так и происходило. Братья никогда не относились ко мне плохо. Бóльшую часть времени они меня просто не замечали – как, полагаю, делают все старшие братья. Я знаю, им не понравилось, что Чарльз оставил мне часть бизнеса, но они стерпели это. И терпели меня.
Бейли замолчала, глядя на свои руки.
– Мы ничего не можем для него сделать?
– Ничего. Я помогу тебе выбраться отсюда. – Кейд взял её за руку, помогая подняться на ноги. – Мы сообщим о случившемся куда следует.
– Они собирались украсть «Три Звезды Митры».
«Я с этим справлюсь, – пообещала она самой себе. – Просто нужно всё рассказать».
– Нас наняли определить подлинность и оценить три бриллианта. Вернее, меня, потому что это моя работа. Я часто выступаю экспертом в журнале «Смитсониан» (14). «Звёзды» должны были стать частью их ювелирной экспозиции. Эти бриллианты родом из Персии. Они очень старые, раньше находились в треугольнике из золота, который лежал на ладонях статуи Митры.
Бейли прочистила горло и теперь говорила спокойно, сосредоточившись на деле:
– Он был древним персидским богом света и мудрости. Митраизм стал одним из главных религиозных течений Римской империи. Считается, что Митра убил священного быка, и из умирающего тела появились все растения и животные. ¶– Ты расскажешь мне всё в машине.
Кейд подталкивал Бейли к двери, но она просто не могла сдвинуться с места, пока не расскажет всё.
– Это учение появилось в Риме только в 68 году до рождества Христова, но распространилось быстро. Во многих отношениях митраизм похож на христианство. Например, идеей братской любви. – Её голос прервался, и Бейли с трудом сглотнула. – «Три звезды» считались выдумкой, легендой, порождённой Святой Троицей, хотя некоторые учёные верили в существование этих камней и описывали их как символы любви, знания и щедрости. Поговаривали, что если все три бриллианта окажутся у одного хозяина, то сочетание этих элементов подарит ему власть и бессмертие.
– Ты ведь не веришь в это?
– Я верю, что камни достаточно могущественны и могут вызвать три глубоких сильных чувства – любовь, ненависть и жадность. Я выяснила, чем занимались братья, и поняла, что Тимоти создавал в лаборатории подделки. – Бейли потёрла глаза. – Возможно, ему бы и удалось спрятать от меня что-то подобное, если бы он действовал более методично, более осторожно, но Тимоти всегда был самым нетерпеливым из них двоих, самым безрассудным. – Её плечи вдруг поникли, когда она что-то вспомнила. – Несколько раз он попадал в переделки, за нападение. У него взрывной характер.
– Он не причинял тебе вреда?
– Нет, никогда. Время от времени он, правда, мог задеть мои чувства. – Бейли попыталась улыбнуться, но улыбка быстро растаяла. – Казалось, Тимоти чувствует, что моя мама вышла замуж за его отца затем, чтобы кто-то заботился о нас обеих. Думаю, отчасти это была правда. И потому, для меня всегда было важно доказать, что я чего-то стою; показать, на что я способна.
– И ты это сделала, – продолжил за неё Кейд.
– Не для него. Тимоти никогда не спешил похвалить. Но, честно говоря, он никогда не был чрезмерно грубым. Я и подумать не могла, что он или Томас поведут себя бесчестно. Пока нас не наняли для оценки «Звёзд».
– И этого оказалось достаточно, чтобы они не выдержали.
– По всей видимости. Фальшивки не могли долго вводить в заблуждение, но к тому моменту, как правда выплыла бы наружу, мои братья уже получили бы деньги и исчезли. Не знаю, кто им заплатил, но братья на кого-то работали.
Бейли застыла на лестнице, глядя вниз.
– Нападавший гнался за мной вот здесь. Я бежала. Было темно, хоть глаз выколи. Я чуть не упала на этой лестнице. Я слышала, как он бежит за мной. И знала, что он меня убьёт. Мы собирались за рождественским ужином каждый год, с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать. И он убил бы меня, таким же ужасным способом, как Томаса. Из-за денег.
