Текст книги "Скрытая звезда"
Автор книги: Нора Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
– Не нужно ничего рассказывать.
– В постели у нас все было в порядке, – продолжил он, не обращая внимания на слова Бейли и не отводя от нее глаз даже тогда, когда она отпрянула назад, подальше от него. – Секс был хорош до самого разрыва. Проблема в том, что ближе к концу нашего брака – а он длился чуть меньше двух лет – нас связывала только страсть, но она не затрагивала сердца. Нам было наплевать.
Кейд припомнил, насколько ему было все равно. Просто два скучающих человека в одном доме.
– Вот чем это все закончилось. Не другой мужчина или другая женщина. Не жаркие споры из-за денег, карьеры, детей или немытой посуды. Нам было все равно. Когда мы совершенно перестали заботиться о чем-либо вообще, то стали ссориться. Вмешались адвокаты, и все стало еще хуже. А потом все закончилось.
– Она любила тебя?
– Нет, – тут же ответил Кейд.
И нахмурился, уставившись в никуда, снова постарался быть честным, хотя ответ получился грустным и ранящим.
– Нет, она любила меня не больше, чем я ее. И ни один из нас особенно не заморачивался, стараясь изменить к лучшему наш брак.
Он достал кошелек, положил деньги на стол и встал:
– Пошли домой.
– Кейд, – Бейли прикоснулась к его руке, – ты заслуживал большего.
– Ага, – он посмотрел на ее руку в своей руке, на изящные пальцы и красивые кольца. – Она тоже, но уже слишком поздно.
Кейд поднял её руку так, что кольцо на пальце блеснуло:
– Ты могла забыть о многом, Бейли, но могла ли ты забыть любовь?
– Нет.
Будь он проклят, если отступит. Только что ему пришлось столкнуться с осознанием того, сколь жалок был его предыдущий брак.
– Если ты любишь мужчину, который надел тебе на палец это кольцо – ты забыла бы его? Смогла бы?
– Не знаю, – она отшатнулась и поспешила к его машине, припаркованной у тротуара. Когда он заставил её обернуться, её глаза были полны гнева и слез.
– Я не знаю.
– Ты не забыла бы. Не смогла бы, имей это для тебя значение. А вот это имеет.
Он поцеловал её, прижав к машине, наполнив их обоих неудовлетворенностью и жаждой. Терпение и продуманный план соблазнения – все исчезло. Осталось лишь неприкрытое желание, кипевшее в нем. Кейд хотел её – ослабевшую и прижавшуюся к нему, и такую же отчаявшуюся, как и он. В этот миг.
Прямо сейчас.
Вспыхнувшая паника сдавила горло, заставив Бейли задохнуться. Она не могла ответить на его горячее, страстное желание. Она была не готова, не выжила бы.
Но внезапно поддалась искушению, полностью, бездумно. Уступила вспышке испепеляющей страсти, ошеломляющей силе его желания, наслаждаясь ей. Какая-то часть верила, что Кейд не обидит её. Другая – молилась, чтобы этого не случилось.
Бейли знала, что не переживет, если поддастся искушению.
Она вздрогнула, и это разозлило Кейда. Он обидел её. Хотел обидеть, и она запомнит, что он сделал. Боль легче помнить, чем добро.
Если она забудет его – это его убьет.
Если он обидит её – это убьет все то хорошее, что есть в нем.
Кейд отпустил её, сделал шаг назад. Она обхватила себя руками, как будто защищаясь, и это причинило ему боль. Позади него, с тротуара, донеслись музыка, смех и возбужденные голоса, а он стоял, гладя на неё. Бейли выглядела словно олень, пойманный светом фар.
– Прости.
– Кейд…
Он выставил вперед ладони. Он редко терял самообладание, и сейчас ему лучше держать себя в руках, пока не вернется способность здраво размышлять.
– Прости, – повторил он. – Я сам виноват. Сейчас я тебя домой отвезу.
Когда они вернулись, Бейли ушла в свою комнату и выключила свет, а Кейд улегся на улице в гамаке, чтобы видеть её окно.
Он пришел к выводу, что его отступление вызвано не препарированием собственной жизни. Он знал свои успехи и поражения, помнил свои глупые ошибки. Это все кольца на пальцах Бейли и осознание того, что какой-то мужчина надел одно из них. Мужчина, ждущий, пока она вспомнит.
Дело было не в сексе. Секс – это просто. Она отдалась бы ему этим вечером. Кейд понял это, еще когда вошел в кухню, а она сидела, уткнувшись в книгу. Бейли думала о нем. Ждала его.
Он понимал, что глупо отказываться от того, что само шло в руки. Но отказался, потому что хотел большего. Намного большего.
Ему хотелось любви, но разумно ли это желание? Бейли растеряна и испугана. Она оказалась в беде, о которой ни Кейд, ни она сама ничего не знали. Он хотел, чтобы она полюбила его так же быстро и глубоко, как он её.
Глупое желание.
Но сейчас Кейду наплевать на здравый смысл.
Он сразится с её драконом, чего бы ему это ни стоило. Он сразится с любым, кто встанет между ним и Бейли. Даже если придется сражаться с самой Бейли.
Пока Кейд спал, он видел сны о драконах и темных ночах, о даме с золотыми волосами, запертой в высоком замке и прядущей солому, превращая её в голубые алмазы.
Пока Бейли спала, она видела сны о молниях и ужасе, и о бегстве в темноте с божественной силой, зажатой в ладони.
Несмотря на беспокойную ночь, уже в семь утра Бейли была на ногах. Она пришла к выводу, что внутри неё есть некие часы, начинающие день в точно назначенное время, и не могла решить, вызывает этот факт скуку или чувство ответственности. Во всяком случае Бейли оделась и пошла готовить кофе, сдержав порыв пройти дальше по коридору и заглянуть в комнату Кейда.
Бейли знала, что он сердится на неё. Его переполняла ледяная, с трудом сдерживаемая ярость, и Бейли не имела понятия, как растопить её или разрядить обстановку. Кейд не сказал ни слова на обратном пути из Джорджтауна, и атмосфера словно накалилась от гнева и – в этом Бейли была уверена – сексуальной неудовлетворенности.
Она задумалась, становилась ли когда-нибудь раньше причиной сексуальной неудовлетворённости мужчины, и не хотела внутреннего, чисто женского удовольствия от того, что вызвала подобные эмоции у такого мужчины, как Кейд. Да, вызвала. Но несмотря на это, его быстрая смена настроений расстраивала Бейли и сбивала с толку. Интересно, она знает о человеческой природе больше, чем о собственном прошлом?
Знает ли она вообще что-нибудь о мужчинах этого вида?
Они всегда ведут себя так необъяснимо? Если да, то как умной женщине справиться с этим? Должна ли она быть холодной и отчуждённой, пока он не захочет объясниться? Или лучше оставаться дружелюбной и вести себя непринуждённо, словно ничего не произошло?
Словно он не поцеловал её так, будто мог поглотить целиком. Словно не прикасался к ней, не блуждал руками по ее телу так, будто имел на это право и превращать ее тело в трепещущее средоточие желаний – для него самая естественная вещь в мире.
Когда Бейли открыла холодильник в поисках молока, настроение колебалось от смущённого до раздражённого. Откуда, черт возьми, ей знать, как себя вести? Она не думала, что кто-то целовал её раньше… чтобы она просто чувствовала себя так и хотела именно этого. Должна ли она покорно идти в том направлении, что указал ей Кейд Пэррис, лишь потому, что потерялась?
А укажи он ей на постель, Бейли и туда бы прыгнула?
Нет, Бейли так не думала. Она – взрослая женщина, способная принимать самостоятельные решения. Не тупая и не беспомощная. Ей же удалось самостоятельно нанять детектива, правда?
Чёрт возьми.
То, что Бейли не помнила, как вела себя раньше, не значит, что нельзя начать устанавливать некоторые правила прямо сейчас.
Она не будет тряпкой.
Она не будет дурой.
Она не будет жертвой.
Бейли шлепнула пакет молока на стол и сердито глянула в окно. Кейду очень не повезло, потому что она заметила его спящим в гамаке в тот момент, когда её гнев достиг своего пика.
Детектив не дремал бы так мирно, если бы видел, как вспыхнули её глаза и раздвинулись в зловещей улыбке губы.
Готовая к битве, Бейли выскочила из дома и зашагала по лужайке.
Она грубо толкнула гамак:
– Кто, чёрт возьми, ты такой, как думаешь?
– Что? – Разбуженный грубым толчком, Кейд схватился за края гамака, чтобы не свалиться. Голова его еще плохо соображала со сна. – Что? Ты разве не помнишь?
– Не строй из себя умника. – Бейли ещё раз толкнула гамак, когда Кейд попытался сесть. – Я сама принимаю решения и управляю своей жизнью. Я наняла тебя для того, чтобы ты помог выяснить, кто я и что со мной произошло. Я не плачу тебе за то, чтобы ты дулся, потому что я не прыгнула в твою постель тогда, когда тебе приспичило.
– Так… – Он потёр глаза и наконец-то смог сосредоточить взгляд на прекрасном и полном ярости лице, склонившимся над ним. – О чём, чёрт побери, ты говоришь? Я не дуюсь, я…
– Не говори мне, что не дуешься, – выпалила Бейли. – Спишь во дворе, как бродяга.
– Это мой двор. – Кейда раздражала необходимость подчёркивать этот факт. Ещё больше его раздражало то, что Бейли разбудила его и втянула в спор тогда, когда голова еще толком не соображала.
– Приглашаешь танцевать, – продолжала она, шагая из стороны в сторону, – чуть ли не соблазняешь меня на танцплощадке, а потом приходишь в ярость, потому что...
– Ярость. – Слово будто ужалило Кейда. – Послушай, милая, я никогда в жизни не был в ярости.
– А я говорю, что был, и не называй меня милой таким тоном.
– Теперь тебе не нравится мой тон. – Его глаза зловеще сузились и превратились в пронзительные зелёные щёлочки, грозившие местью. – Ну так давай попробуем совсем другой тон и посмотрим, как ты… – Кейд выругался, когда Бейли, резко толкнув гамак, сбросила его на землю лицом вниз.
Первой реакцией Бейли был шок, а потом – побуждение немедленно извиниться. Но, так как воздух вокруг неё накалился, Бейли отпрянула, задрала нос и решительным шагом направилась к дому.
Кейд упал на землю с глухим звуком, уверенный, что услышал хруст своих костей. Но тут же поднялся на ноги и, хоть и прихрамывал, всё же успел схватить Бейли до того, как она дошла до двери.
Резким движением Кейд повернул разгневанную фурию лицом к себе.
– Какая муха тебя укусила?
– Ты это заслужил. – Кровь шумела в голове Бейли, сердце бешено колотилось, но она не собиралась отступать.
– За что, чёрт побери?
– За… всё.
– Конечно, это проясняет дело.
– Просто дай мне пройти. Я иду на прогулку.
– Нет, – ровным голосом заметил Кейд, – не идёшь.
– Ты не можешь говорить мне, что делать.
Кейд прикинул, что весит почти вдвое больше Бейли и на добрых восемь дюймов выше неё. Его губы сложились в мрачную усмешку:
– Нет, могу. Ты истеричка.
– Конечно же, я не истеричка, – огрызнулась Бейли. – Если бы я была истеричкой, то расцарапала бы мерзкую улыбочку на твоём лице, выколола бы самодовольные глаза и…
Не желая больше пререкаться, Кейд взял Бейли на руки и понёс в дом. Она шипела, извивалась и слегка брыкалась, но Кейду удалось донести обидчицу до стула на кухне. Положив руки на плечи Бейли и приблизив к ней своё лицо, Кейд дал короткий приказ:
– Будь здесь.
Если он прямо сейчас не выпьет кофе, то умрёт. Или убьёт кого-нибудь.
– Ты уволен.
– Прекрасно, великолепно, ура.
Кейд позволил Бейли выплёскивать свой гнев, пока он наливал кофе и залпом пил его, словно воду.
– Господи, какое начало дня. – Кейд схватил пузырёк аспирина, пытаясь открыть крышку, предназначенную для защиты лекарства от детей, в то время как коварно назревшая головная боль обещала стать полномасштабным несчастьем.
– Я не собираюсь позволять женщине орать на себя, когда я сплю. Что бы ты там ни решила делать, любовь моя, просто подожди, пока я… – Он снова выругался, грохнув злосчастную крышку о край стола, но она по-прежнему не поддавалась.
Пульс бешено стучал в голове Кейда, колени ныли от удара о землю, и он с лёгкостью мог бы сжевать пластмассу, лишь бы добраться до лекарства.
Смачно выругавшись, Кейд выхватил нож для разделки мяса из деревянной подставки и кромсал пузырек до тех пор, пока не снял крышку. С пузырьком в одной руке, ножом в другой и перекошенным от ярости лицом Кейд повернулся к Бейли. Его зубы были стиснуты.
– А теперь послушай… – начал он.
Глаза Бейли закатились, и, прежде чем Кейд смог пошевелиться, она в обмороке соскользнула на пол.
– О Боже.
Нож и сломанный пузырек ударились о плитку, и таблетки аспирина раскатились во все стороны. Кейд поднял Бейли на руки и, не придумав ничего лучше, положил на кухонный стол, а сам рванул к раковине, чтобы намочить полотенце.
– Ну же, Бейли, милая, очнись.
Проклиная себя, Кейд умыл лицо Бейли и растер её запястья. Как же он мог так кричать на неё, так грубо обращаться, забыв, насколько она хрупкая? Осталось начать пинать щенков и наступать на котят.
Когда Бейли застонала и пошевелилась, Кейд прижал её вялую руку к губам.
– Вот так. Ты приходишь в себя. – Глаза Бейли распахнулись, пока он гладил её по волосам. – Всё хорошо, Бейли. Не волнуйся.
– Он убьёт меня. – Она смотрела на Кейда невидящим взглядом. Она ухватилась за его рубашку, дыхание прерывалось от ужаса. – Он убьёт меня.
– Никто не причинит тебе вреда. Я здесь.
– Он убьёт меня. У него нож… Он убьёт меня, если разыщет.
Кейду хотелось взять её на руки и успокоить, но Бейли доверилась ему, чтобы получить помощь. Он старался говорить спокойно, отцепив её пальцы от рубашки и сжав их:
– У кого нож, Бейли? Кто собирается убить тебя?
– Он… он… – Бейли словно наяву видела это: руку и нож, мелькающий снова и снова. – Там везде кровь … Кровь повсюду. Я должна убежать от неё. Нож. Молния. Я должна бежать.
Кейд удержал её, тихо спрашивая:
– Где ты? Скажи мне, где ты?
– В темноте… Света нет… Он убьёт меня. Я должна бежать.
– Куда?
– Куда угодно. – Бейли часто задышала, с силой, которая, словно гвозди, пронзала горло. – Оттуда… куда угодно. Куда-нибудь… Если он найдёт меня…
– Он не найдёт тебя. Я не позволю ему. – Кейд крепко взял её лицо в ладони так, чтобы встретиться с ней глазами. – Успокойся… Просто успокойся. – Если Бейли и дальше будет так часто дышать, то просто задохнётся и вновь упадёт в обморок. Он не думал, что сможет пережить это еще раз. – Здесь ты в безопасности… Со мной ты в безопасности. Понимаешь?
– Да… Да. – Она закрыла глаза, дрожа всем телом. – Мне нужен воздух. Пожалуйста, мне нужен воздух.
Кейд вновь взял Бейли на руки, вынес её из дома и, положив на мягкий шезлонг на террасе, сам присел рядом.
– Не торопись. Помни, здесь ты в безопасности… Тебе ничего не угрожает.
– Да, хорошо. – Бейли с трудом вдыхала. Воздух, казалось, хотел закупорить лёгкие и взорвать их. – Со мной всё в порядке.
«Ничего подобного», – подумал Кейд. Она была белее мела, холодной и дрожащей. Но воспоминания близко, и Кейд должен попытаться вытащить их наружу.
– Здесь никто не причинит тебе вреда, не тронет. Воспользуйся моментом и попытайся рассказать мне всё, что вспомнишь.
– Ко мне приходят эпизоды… – Грудь словно сдавило, Бейли с трудом удавалось дышать. – Когда у тебя был нож… – Страх опять пронзил её острыми, как лезвия, когтями.
– Я напугал тебя. Мне жаль. – Кейд сжал её ладони. – Я не причиню тебе вреда.
– Знаю. – Она закрыла глаза, позволив солнечному свету обжигать веки. – Там был нож. Длинный, изогнутый клинок… Красивый. Ручка из кости с глубокой резьбой. Я видела его… Возможно… пользовалась им.
– Где ты видела?
– Не знаю. Я слышала голоса, крики, но не могла разобрать слов. Слышала звуки насилия, подобные океану, ревущему и поглощающему все вокруг. – Бейли прижала руки к ушам, будто таким образом могла избавиться от шума. – Потом была кровь… повсюду кровь. По всему полу.
– Расскажи про пол.
– На полу ковер… серый ковер. Молния сверкает, нож сверкает…
– Там было окно? Ты видела молнию в окно?
– Да, думаю… – Она вновь задрожала, и сцена насилия, возникшая в памяти, начала исчезать. – Темно… Стало темно, и я должна убежать… должна спрятаться.
– Где ты прячешься?
– Это небольшая комнатушка, вряд ли номер, даже не комната, и если он увидит меня, то я окажусь в ловушке. У него нож. Я вижу руку на рукоятке. Так близко, что если он повернётся…
– Опиши руку, – попросил Кейд, мягко прерывая её. – Как выглядела рука, Бейли?
– Тёмная, очень тёмная, но вокруг отражается свет. Свет практически выдал меня. Мужчина держит нож, и костяшки пальцев побелели. На них кровь. И на кольце.
– Каком кольце, Бейли? – Глаза Кейда пристально вглядывались в её лицо, но голос оставался спокойным и непринуждённым. – Как выглядело кольцо?
– Тяжелый толстый ободок. Жёлтое золото. В центре рубиновый . Маленькие бриллианты с обеих сторон. Инициалы. Стилизованные Т и С. Камни красные от крови… Он близко, так близко, что я чувствую запах. Если он посмотрит вниз… посмотрит и увидит меня… Он убьёт меня, порежет на кусочки, если найдёт.
– Нет. – Не в силах больше выносить это, Кейд остановил её, поддерживая. – Ты сбежала. Как ты сбежала, Бейли?
– Не знаю. – Облегчение было таким огромным – руки Кейда обнимали её, солнце грело спину, его щека прижималась к её волосам: должно быть, Бейли плакала. – Я не помню.
– Всё в порядке. Этого достаточно.
– Может быть, я убила его. – Она отодвинулась и посмотрела Кейду в лицо. – Может быть, я взяла пистолет, который был в сумке, и застрелила его.
– Пистолет был полностью заряжен, Бейли.
– Я могла перезарядить его.
– Дорогая, на мой профессиональный взгляд, ты вряд ли знала, как это сделать.
– Но если я…
– Если ты это сделала, – Кейд обхватил её плечи и легонько встряхнул, – то лишь защищаясь. Мужчина был вооружён, а ты напугана, и, скорее всего, этот человек уже убил кого-то. Любой шаг, сделанный тобой для спасения жизни, был правильным.
Бейли отстранилась, рассматривая двор, цветы, листву старых деревьев и аккуратный забор.
– Кто же я такая? Может быть, я наблюдала за убийством человека. И ничего не сделала, чтобы помочь, чтобы остановить убийцу.
– Не глупи, Бейли. Что ты могла сделать?
– Что-нибудь, – пробормотала она. – Я не нашла телефон, не вызвала полицию, а просто сбежала.
– Если бы ты не сбежала, то уже умерла бы. – Кейд понял, что говорит резко, когда Бейли вздрогнула. Но сейчас так было нужно для неё. – Вместо этого ты жива, и мы постепенно собираем части паззла в целую картину.
Кейд поднялся и отступил для того, чтобы не поддаться искушению обнять Бейли.
– Ты пряталась в каком-то помещении… В комнате с серым ковром и, возможно, окном. Разгорелся спор, и у кого-то был нож, которым воспользовались. Может быть, его инициалы Т.С. Он охотился за тобой, и было темно. Вероятнее всего, произошло короткое замыкание, и в здании отключилось электричество. В северо-западном районе округа Колумбия на два часа отключалось электричество в ночь перед тем, как ты наняла меня, так что мы знаем, где искать. Ты знала здание достаточно хорошо и смогла найти укрытие. Ты была там своей: жила или работала…
Кейд повернулся, заметив, что Бейли очень внимательно смотрит на него. Она снова положила руки на колени.
– Я могу проверить, упоминалось ли об убийстве в ту ночь, хотя я уже просматривал газеты и не нашёл ничего похожего.
– Но ведь это случилось несколько дней назад. Кто-то должен был найти… тело, если оно было.
– Может, и нет, если это частный дом или офис, который закрылся на долгие выходные. Если там был кто-то ещё… другие люди, когда всё произошло, об этом сообщили бы. Скорее всего, вы были одни.
Желудок Кейда сжался при этой мысли: Бейли в темноте, наедине с убийцей.
– Гроза началась не раньше десяти.
Это казалось логичным, и простой переход от теории к фактам успокоил её.
– Что мы будем делать?
– Прокатимся по району, где вырубилось электричество, и начнем с отеля, где ты остановилась.
– Я не помню, как попала в отель: шла ли пешком или взяла такси.
– Ты или шла пешком, или ехала на автобусе либо в метро. Мы уже проверили такси. Ни у одной из компаний не заказывали машину ближе, чем в трёх кварталах отсюда. Давай остановимся на предположении, что ты шла пешком, слишком потрясённая, чтобы сесть в автобус. Метро тоже отпадает – оно работает лишь до полуночи. Бейли кивнула и посмотрела на свои руки.
– Мне жаль, что я кричала на тебя. Ты не заслужил этого после всего, что сделал для меня.
– Заслужил. – Кейд сунул руки в карманы. – Я отказываюсь принять термин «ярость», но приму формулировку «вышел из себя».
Когда Бейли подняла голову, Кейд с удовольствием отметил, как ее губы изогнулись в характерной для неё неуверенной улыбке.
– Полагаю, мы оба вышли из себя. Я поранила тебя, когда столкнула с гамака?
– Моё задетое самолюбие будет страдать некоторое время. Насчёт всего остального – нет.
Кейд склонил голову набок. В этом движении был мимолётный вызов, как и в глазах, сверкнувших на неё.
– И я не пытался соблазнить тебя на танцплощадке. Я соблазнял тебя.
Пульс Бейли участился. Кейд был так возмутительно прекрасен, когда стоял в лучах яркого утреннего солнца, помятый, темные волосы спутаны, на щеках ямочки, а губы высокомерно скривлены. «Ну у какой бы женщины, – подумала Бейли,– не потекли слюнки от такого зрелища?»
И она была уверена, что Кейд об этом знал.
– Твоё эго прекрасно работает независимо от того, задето оно или нет.
– Мы всегда можем повторить.
У неё в животе затрепетало при этой мысли, но Бейли выдавила улыбку.
– Как хорошо, что ты больше не сердишься на меня. Не думаю, что я умею ругаться.
Кейд потёр содранный локоть.
– Похоже, ты неплохо с этим справляешься. Пойду приведу себя в порядок, а потом мы поедем на воскресную прогулку.
«Как много всяких зданий», – думала Бейли, когда они с Кейдом ехали по городу. «Старых, новых, разрушенных и отремонтированных домов. Высоких офисных зданий и низеньких магазинов с витринами…»
Интересно, обращала ли внимание на этот город раньше? Гладкие каменные стены, деревья, возвышающиеся над тротуарами… Автобусы, тормозящие с таким визгом, что закладывает уши…
Разве в июле всегда так влажно? А летнее небо всегда цвета бумаги? И цветы, рассаженные вокруг статуй и вдоль улиц, всегда так сладко пахнут?
Она когда-нибудь делала покупки в этих магазинах, ела в этих ресторанах?
Сплошная листва высоких и статных деревьев, растущих по обеим сторонам дороги, создавала впечатление, что они едут по парку, а не центру шумного города.
– Я словно вижу всё впервые, – пробормотала Бейли. – Прости.
– Неважно. Ты или что-то вспомнишь, или нет.
Они проехали мимо добротных старых домов – сплошной камень и гранит, а потом ещё сеть модных магазинов. Бейли сдавленно охнула, и, хотя не заметила этого, Кейд всё же притормозил.
– Что-то вспомнила?
– Это бутик… Маргариты. Я не знаю.
– Давай посмотрим. – Он развернулся, затем втиснулся на узкую парковку, расположенную перед несколькими дорогими магазинами.
– Всё закрыто, но это не значит, что мы не можем поглазеть на витрины.
Наклонившись, Кейд открыл дверь Бейли, а потом сам выбрался из машины.
– Может быть, мне просто понравилось платье в витрине, – пробормотала Бейли.
Платье было восхитительным творением из шёлка цвета лепестков роз, с тонкими бретельками из переливающихся стразов, которые спускались и пересекались под грудью.
Картину завершал серебристый клатч и туфли в тон на невероятно высоких каблуках.
Увидев, как Бейли улыбается, глядя на витрину, Кейд пожалел, что магазин закрыт, и он не может купить это для неё.
– Твой стиль…
– Не знаю. – Она прильнула к стеклу и смотрела с восторгом, с каким любуются красивыми вещами.
– Вон там чудесный коктейльный костюм из темно-синего льна. О, а то красное платье просто потрясающее. Надев его, женщина просто обязана почувствовать себя всесильной и совершенной. Мне стоит начать носить яркие цвета, но у меня всегда хватало смелости лишь на пастельные.
«Примерь зелёный, Бейли. Оно прекрасно подойдёт. Нет ничего утомительнее, чем быть трусом в выборе одежды.»
«Долго мне ещё стоять здесь, пока вы играетесь с вещами? Умираю с голоду.»
«О, хватит скулить. Ты несчастна, пока не наешься или не купишь новые джинсы. Бейли, только не этот скучный бежевый. Примерь зелёный. Доверься мне.»
– Она уговорила меня, – пробормотала Бейли. – Я купила зелёный костюм. Она была права. Она всегда права.
– Кто права, Бейли? – Кейд не трогал её, опасаясь, что даже успокаивающая рука на плече подействует ей на нервы. – Это Эм Джей?
– Нет, нет, не Эм Джей. Она вспыльчивая, нетерпеливая, терпеть не может тратить время впустую. Делать покупки – это пустая трата времени.
Ах, как же у неё болит голова. Она могла взорваться в любой момент, просто лопнуть. Но вернуть память важнее, нужно ухватиться за этот момент. За один ответ. Желудок угрожающе сжался, на коже выступил пот... Бейли изо всех сил старалась сдержать тошноту.
– Грейс. – Голос прервался. – Грейс, – повторила она, и её колени подогнулись.
– Её имя Грейс. Грейс и Эм Джей. – Слёзы застилали глаза, катились по щекам, и Бейли обняла Кейда за шею. – Я была здесь, в этом магазине. Я помню, что купила зелёный костюм.
– Хорошо. Ты молодец, Бейли. – Кейд слегка покружил ее.
– Нет, но это всё. – Она прижала руку ко лбу. Боль была практически непереносимой. – Это всё, что я помню. Я была в этом магазине и купила зелёный костюм. Это так глупо!
Почему я должна помнить именно этот момент?
– Ты помнишь людей. – Он провел большими пальцами по её вискам. Единственное, что Кейд не мог – почувствовать головную боль, бушующую внутри. – Они важны для тебя. Этот момент – счастливое время, проведенное вместе.
– Но я на самом деле не могу их вспомнить. Только чувства.
– Ты вспоминаешь. – Кейд прижался губами к её лбу и повел обратно к машине. – Теперь это происходит быстро. – Он опустил Бейли на сиденье, сам застегнул ремень безопасности. – И причиняет тебе боль.
– Не важно. Мне нужно знать.
– Зато для меня важно. Мы возьмём немного еды и что-нибудь от головной боли. Потом начнём сначала.
Его бы эти аргументы не убедили. Бейли пришлось признать, что она была обречена проиграть эту битву с Кейдом и головной болью. Она позволила Кейду уложить её в постель и послушно проглотила принесенный им аспирин. Потом, повинуясь наставлениям Кейда, закрыла глаза и открыла их снова, когда он принёс тарелку куриного супа.
– Суп из магазина, – сказал он, поправляя подушку за её спиной. – Но должен помочь.
– Я могла бы поесть на кухне, Кейд. Это не опухоль, а всего лишь головная боль. И она почти прошла.
– Я собираюсь хорошо над тобой поработать попозже. А пока позаботься о себе.
– Хорошо. – Бейли зачерпнула суп. – Чудесно. Ты добавил тимьян.
– Маленький французский намёк.
Её улыбка погасла.
– Париж, – пробормотала она. – Что-то о Париже.
Голова снова стала болеть, лишь только Бейли попыталась сосредоточиться.
– Оставь пока. – Он сел рядом с ней. – Я бы сказал, что подсознание даёт знать, что ты ещё не совсем готова всё вспомнить. Ты вспомнишь постепенно.
– Думаю, так и будет. – Бейли снова улыбнулась. – Хочешь супа?
– Захотел, когда ты спросила об этом. – Кейд наклонился, позволив Бейли покормить его. Он не сводил с неё глаз. – Неплохо.
Она съела еще одну ложку супа, наслаждаясь вкусом. Чудесно.
– Странно, что жена позволила тебе уйти, несмотря на такой кулинарный талант.
– Бывшая жена, и у нас был повар.
– О… – Она снова дала ему ложку супа. – Я пыталась придумать, как бы спросить и не выглядеть при этом грубой.
Кейд убрал прядь волос ей за ухо:
– Просто спрашивай.
– Ну, восхитительный дом, антиквариат, прекрасная спортивная машина… И этот твой офис.
Его губы дрогнули:
– Что-то не так с офисом?
– Нет. Ничего такого, что не смогли бы исправить бульдозер и бригада строителей. Он просто не рассчитан для отдыха и не сочетается со всем остальным.
– У меня есть пунктик насчет того, чтобы бизнес содержал сам себя, и на данный момент, это все, что я могу позволить. Лично я в них купаюсь. – Его глаза смеялись. – В деньгах. Если я правильно понял твой вопрос.
– Думаю, да. Значит, ты богат.
– Смотря кого ты имеешь в виду – лишь меня или всю семью. Торговые центры, недвижимость и все такое. Куча врачей, юристов и банкиров всех возрастов, из поколения в поколение. И я…
– Белая ворона, – закончила Бейли, взволнованная этим открытием. – Ты не захотел заниматься семейным бизнесом. Ты не захотел быть врачом, юристом или банкиром.
– Нет. Я хотел быть .
У неё вырвался удивлённый смешок:
– Мальтийский сокол. Я рада, что ты не захотел стать банкиром.
– Я тоже рад. – Бейли коснулась его щеки, и Кейд, перехватив женскую ладошку, прижался к ней губами и почувствовал ответную дрожь.
– Я рада, что нашла твоё имя в телефонной книге. – Её голос стал хриплым. – Рада, что нашла тебя.
– Я тоже. – Кейд взял поднос, разделяющий их, и отставил в сторону. Он подумал, что даже если бы ослеп, то всё равно понял бы выражение глаз Бейли в тот момент. Его сердце дрогнуло. – Сейчас я мог бы уйти и оставить тебя одну. – Кейд провёл пальцем по её ключице, потом остановился на бьющейся словно загнанный кролик жилке у горла. – Но это не то, чего я хочу.
Бейли знала, что это её решение. Её выбор. Её мгновение.
– Но и мне хочется другого.
Когда он взял её лицо в свои руки, Бейли закрыла глаза.
– Кейд, возможно, я совершила что-то ужасное.
Его губы остановились в дюйме от её:
– Меня это не волнует.
– Может быть…может быть... – Бейли вновь открыла глаза, пытаясь подобрать слова. – Может быть, был кто-то ещё.
Его пальцы сжались.
– Мне плевать.
Бейли глубоко вздохнула и осознала, что время настало.
– Мне тоже, – сказала она и притянула Кейда к себе.
Вот каково это – ощущать на себе мужское тело. Твердое, жаждущее. Тело мужчины, который хочет тебя больше всего на свете.
По крайней мере в этот миг.
Это было ошеломляюще, возбуждающе и свежо. И от этого захватывало дух. То, как Кейд пробежался пальцами по ее волосам и накрыл ее губы своими, будоражило. Его поцелуи ощущались так, словно единственная вещь, для которой созданы губы и язык, – это попробовать любовника на вкус. И этот вкус наполнил Бейли – крепкий, мужской и настоящий.
Что бы ни случилось раньше, что бы ни ожидало после – сейчас имело значение только это.
Бейли погладила Кейда, и это было изумительно. Линии его тела, ширина плеч, длина спины, его узкая талия, мускулы под кожей – такие крепкие, такие сильные. А когда ее ладони скользнули под рубашку, гладкость и тепло мужской кожи кожи заворожили Бейли.
– О, я так хотела прикоснуться к тебе. – Она покрывала поцелуями лицо Кейда. – Боялась, что никогда не смогу этого сделать.
– Я хотел тебя с того самого мгновения, как ты вошла в мой офис. – Кейд отстранился, но лишь настолько, чтобы видеть ее глаза – глубокие, влажные, карие. – Даже до того, как ты вошла. Всегда.
– Это не имеет смысла. Мы не...
– Неважно. Важно только это.
Он снова накрыл ее губы своими, углубляя поцелуй, смешивая ароматы их тел.
Кейд не желал торопиться, смакуя каждый миг. Казалось, он ждал эту женщину всю свою жизнь, так что теперь растягивал удовольствие, трогая, изучая и открывая ее для себя. Каждое движение этого тела под ним было даром. Каждый вздох – сокровищем.
