Текст книги "Покорение Сюзанны"
Автор книги: Нора Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Холт подошел и открыл мансардное окно.
– Он приходил и уходил, когда считал нужным, возвращался сюда то на несколько дней, то на долгие месяцы. Иногда я сидел здесь, наблюдая за его работой. Когда ему надоедало, что я слоняюсь рядом, он отсылал меня гулять с собакой или в деревню за мороженым.
– Половицы по-прежнему заляпаны красками.
Не сумев удержаться, Сюзанна наклонилась и коснулась пятна на полу. Потом посмотрела вверх, перехватила взгляд Холта и все поняла. Внук любил своего деда, и эти масляные следы служили более ярким напоминанием, чем сам дом.
Сюзанна, вставая, протянула Холту руку и переплела свои пальцы с его. И тут заметила портрет.
Прислоненный к стене холст был заключен в старую декоративную раму, изображенная на нем женщина через плечо взирала прямо на Сюзанну глазами, полными тайны, печали и любви.
– Бьянка, – прошептала Сюзанна, слезы вновь грозили пролиться. – Так и знала, что Кристиан должен был нарисовать ее. Не мог не нарисовать.
– Я сомневался, что это ее портрет, пока вчера не увидел Лилу.
– Кристиан так и не продал его, – пробормотала Сюзанна. – Сохранил у себя, потому что эта картина – все, что осталось от возлюбленной.
– Возможно.
Холт поежился от того, насколько полно совпали их мысли.
– Придется поверить, что между ними что-то существовало. Только я не понимаю, как это может приблизить к изумрудам.
– Но ты поможешь.
– Я же сказал, что помогу.
– Спасибо.
Сюзанна повернулась к Холту. Да, он поможет, поверила она, и не нарушит обещания, независимо от того, насколько сильно вся эта история его раздражает.
– Единственное, о чем прошу, – принеси портрет в Башни, чтобы все домашние смогли увидеть. Это будет многое значить для всех нас.
По настойчивой просьбе Сюзанны они прихватили и Сади. Псина разместилась в кузове позади, ухмыляясь на ветру. Добравшись до Башен, Холт и Сюзанна тут же заметили расположившихся на траве Лилу с Максом. Фред, узнав машину, рванул через газон и неуклюже затормозил, когда из пикапа проворно выпрыгнула Сади.
Задрожав всем телом, песик робко приблизился к ней. Собаки тщательно обнюхали друг друга. Затем, махнув хвостом, Сади надменно пересекла лужайку и глянула через плечо, посылая Фреду зашифрованный приказ следовать за ней.
– Похоже, старина Фред влюбился с первого взгляда, – прокомментировала Лила, направляясь с Максом к автомобилю. – Интересно, куда ты пропала?
И погладила Сюзанну по плечу, безмолвно сочувствуя по поводу звонка Бакса.
– Дети дома?
– Нет, пошли в деревню с Меган и ее родителями, чтобы помочь Кевину выбрать сувениры до отъезда.
Кивнув, Сюзанна взяла Лилу за руку:
– Ты должна кое-что увидеть.
Отстранившись, указала на машину. Через открытую дверь Лила заметила картину и стиснула ладонь сестры.
– О, Сюзи.
– Знаю.
– Макс, ты видишь?
– Да.
Профессор нежно поцеловал Лилу в макушку, глядя на портрет женщины, являвшей собой точную копию его возлюбленной.
– Очень красивая дама. Это работа Брэдфорда.
Потом взглянул на Холта и пожал плечами:
– Я несколько недель изучал манеру письма вашего деда.
– И все это время ты скрывал полотно, – возмутилась Лила.
Холт проигнорировал обвиняющий тон:
– Не знал, что это Бьянка, пока вчера не увидел тебя.
Лила затихла, изучая лицо внука Кристиана:
– А ты не такой противный, каким хочешь казаться. У тебя слишком ясная аура.
– Оставь в покое его ауру, Лила, – смеясь, попросила Сюзанна. – Надо показать тете Коко. О, не хочется, чтобы Слоан с Мэнди прервали медовый месяц.
– Их не будет всего лишь две недели, – напомнила Лила.
Две недели. Сюзанна изо всех сил удерживала улыбку, пока Холт нес портрет в дом.
Коко заплакала в тот же момент, как увидела картину. Но это была ожидаемая реакция. Холт установил полотно на лучшее место в гостиной, Коко устроилась в кресле, хлюпая в носовой платок.
– После стольких лет. Снова вернуть ее частичку в этот дом.
Лила погладила тетю по плечу.
– Бьянка всегда присутствовала здесь.
– О, конечно, но получить возможность взглянуть на бедняжку, – засопела Коко. – И сравнить с тобой.
– Кристиан, должно быть, очень любил ее.
Кики с увлажненными глазами уткнулась в плечо Трента.
– Бьянка выглядит именно так, как я себе и представляла, и смотрит именно так, как той ночью, когда я почувствовала ее.
Холт стиснул руки в карманах:
– Послушайте, давайте отбросим эмоции и séance в сторону, вам ведь нужны изумруды. Мне необходимо узнать все факты, если хотите, чтобы я помог.
– Séance, – осторожно промокнула глаза Коко. – Надо провести еще один. Повесим портрет в столовой, сосредоточимся, глядя на него, и нам наверняка повезет. Мне надо срочно проверить астрологические диаграммы.
Коко вскочила и поспешно вышла из комнаты.
– С места в карьер, – проворчала Сюзанна.
Трент кивнул:
– Чтобы не дискредитировать Коко, будет лучше, если я проинформирую Холта более общепринятым способом.
– Пойду сварю кофе.
Сюзанна бросила на картину последний взгляд и направилась в кухню.
Трент сообщит Холту не слишком много нового, размышляла она, перемалывая кофейные зерна. Брэдфорд уже знает о легенде, о проведенных ими исследованиях, об опасностях, которым подверглись сестры. Вероятно, внук Кристиана сможет внести свою лепту, учитывая профессиональную подготовку, которой они не обладали. Но испытывает ли потомок художника хоть частичку интереса, обуревавшего все семейство?
Сюзанна верила, что эмоциональный стимул может изменить жизнь и что без душевной вовлеченности ничего путного не достигнуть.
Холт страстный человек. Но распространяется ли его страсть на что-то большее, чем примитивное вожделение? Не к ней, конечно, заверила она себя, тщательно отмеряя кофе. Насчет возможного романа она сказала именно то, что думала. Никогда больше не позволит себе влюбиться.
На самом деле Сюзанна боялась, что Холт прав. Оставалось только надеяться, что у нее хватит сил сопротивляться или хотя бы не вовлекать сердце в сексуальные игры. Нет ничего постыдного ни в желании, ни в стремлении к ласкам. Вероятно, отдавшись Холту, она сможет доказать себе, что не такая уж никчемная в постели.
Боже, как же хотелось снова почувствовать себя женщиной, снова испытать взрыв освобождающего наслаждения. «Мне почти тридцать, – подумала Сюзанна, – и единственный мужчина, с которым я была близка, нашел меня совершенно неинтересной в постели». Как долго еще придется гадать, так ли это?
Сюзанна вздрогнула, когда сильные руки легли на плечи.
Медленно, зная, как легко она бледнеет, Холт развернул ее к себе лицом.
– Куда пропала?
– Ох. Задумалась о прополке пахизандры.
– Неплохая отговорка, вложи ты в слова побольше энтузиазма.
Но решил не заострять внимания.
– Надо переговорить с лейтенантом Кугаром. Кофе выпью в другой раз.
– Ладно, я отвезу тебя.
– Мы поедем вместе с Максом и Трентом.
Сюзанна вздернула брови:
– Только мужчины, как я понимаю. Что ж, может, так будет лучше.
Холт нежно разгладил большим пальцем морщинку между насупленными бровями, чем удивил их обоих. Поймав себя на непривычном жесте, опустил руку.
– Ты чересчур волнуешься. Буду на связи.
– Спасибо. Поверь, я очень ценю твои усилия ради нас.
– Забудь.
Холт привлек ее к себе и целовал до тех пор, пока у нее не ослабли колени.
– Лучше вспоминай вот это.
Он вышел, а Сюзанна бессильно рухнула на стул.
Уж, конечно, не забудет, и сомнений нет.
Глава 6
Он не станет изображать доброго самаритянина, убеждал себя Холт. Разберется в ситуации и предпримет все, что посчитает нужным. Но кто-то должен приглядывать за Сюзанной, пока Ливингстона не засадили за решетку. А лучший способ оберегать ее – держаться поблизости.
Разбрызгивая гравий, Холт припарковался рядом с пикапом Сюзанны и сразу увидел, что она беседует возле магазина с клиентами. Удивив сам себя, решил побродить вокруг.
Он и раньше проезжал мимо «Садов на острове», но никогда не заходил внутрь. Просто не было повода. На деревянных столах и в декоративных горшках размещалось множество благоухающих цветов, и хотя не сумел бы отличить один от другого, но вполне оценил красоту. А может, тот факт, что витающие ароматы напомнили запах самой Сюзанны.
Она явно разбирается в своем деле, размышлял Холт. Магазин поражал чистотой, живой непринужденной атмосферой, манившей посетителей изучить растения и соблазнявшей на покупку.
Здесь и там были развешены красочные плакаты с фотографиями цветов и с инструкциями по высадке и уходу. Вдоль стен лежали штабеля мешков с посадочным грунтом и мульчей весом в пятьдесят и сто фунтов.
Холт разглядывал поддон с львиным зевом, когда услышал шелест в кустарнике позади. И тут же автоматически напрягся, дернув пальцами, словно выхватывая несуществующее оружие. Неслышно выдохнув, выругал себя. Необходимо искоренить такую реакцию. Он больше не полицейский, и никто не собирается выпрыгнуть из-за спины и вонзить восьмидюймовый нож.
Холт слегка повернул голову и узнал мальчишку, присевшего за выставленными пионами. Алекс выскочил из укрытия, торжествующе смеясь:
– Попал!
Сорванец радостно подпрыгивал между горшков и ваз.
– Сегодня я пигмей и попал в вас отравленной стрелой.
– Повезло мне, что я невосприимчив к пигмейским ядам, хотя, если бы ты использовал зелье Убанги, уже умер бы. А где твоя сестра?
– В оранжерее. Мама дала нам семена и подкормку, но мне стало скучно, поэтому я и ушел, – торопливо тараторил Алекс, зная, как быстро некоторые взрослые начинают злиться. – Лучше побегаю на улице, пока не уронил чего-нибудь.
Казалось, Холта ничуть не раздражала детская болтовня.
– Много клиентов укокошил сегодня?
– Не очень. Мама говорит, причина в том, что сегодня понедельник. Именно поэтому мы смогли придти к ней на работу, ведь у Кэролайн выходной.
– Тебе нравится приходить сюда?
Холт не понимал, как случилось, что они с мальчиком бредут среди цветочных горшков, и ручонка Алекса покоится в его ладони.
– Конечно, здесь очень здорово. Мама выращивает рассаду. Вот такую, видите?
Ребенок махнул рукой, указывая на многокрасочные цветы, обрамляющие засыпанную гравием стоянку.
– Вот те циннии я сам посадил, поэтому поливаю и подкармливаю. Иногда мы загружаем машину саженцами и удобрением и везем к тем людям, которым надо украсить садик.
– Хорошее дело.
– Когда мама закрывает магазин на обед, мы выходим на улицу, идем есть пиццу или играть в видеоигры. Мы бываем здесь почти каждый понедельник. Кроме…
Алекс прервался и пнул камешки.
– Кроме чего?
– На следующей неделе мы уедем на каникулы, но без мамы.
Холт смотрел вниз на понурившегося мальчика и задавался вопросом – что, черт возьми, ему теперь делать?
– Ну… э-э-э… полагаю, она очень занята.
– Кэролайн могла бы последить за магазином или кто-то еще, а мама поехала бы с нами. Но она не поедет.
– Ты ведь знаешь, что она отправилась бы с вами, если бы могла?
– Знаю.
Алекс снова пнул гравий и, когда Холт не отругал его, пнул в третий раз.
– Мы должны отправиться в какой-то Марта Виньярд с отцом и его новой женой. Мама говорит, что это будет приключением, мы станем гулять по пляжу и есть мороженое.
– Звучит заманчиво.
– Не хочу я никуда ехать. Непонятно, зачем мне это надо. Хочу в Диснейленд. С мамой.
Услышав, что детский голос надломился, Холт глубоко вздохнул и присел перед пареньком на корточки.
– Иногда приходится делать то, что не хочется. К тому же ты понимаешь, что надо присмотреть за Дженни во время поездки.
Алекс пожал плечами и засопел.
– Понимаю. Она боится уезжать. Но ведь ей-то всего пять.
– С тобой сестренке не будет страшно. Обещаю, что позабочусь о вашей маме в твое отсутствие.
– Хорошо.
Немного успокоившись, Алекс вытер нос тыльной стороной ладони.
– А можете показать след от выстрела в ногу?
– Без проблем.
Холт ткнул в шестидюймовую отметину на левой ноге над коленной чашечкой.
– Ничего себе.
Поскольку Холт вроде бы не возражал, Алекс провел кончиком пальца по шраму.
– Думаю, раз уж вы были полицейским, то хорошо позаботитесь о маме.
– Даже не сомневайся.
Сюзанна и сама не понимала, что почувствовала, увидев близко придвинутые темноволосые головы Холта и Алекса. Но, когда Брэдфорд поднял руку и погладил мальчика по волосам, ощутила прилив какого-то тепла внутри.
– Ну, и что здесь происходит?
Оба посмотрели друг на друга, обменявшись мимолетными заговорщицкими взглядами, прежде чем Холт поднялся.
– Мужской разговор, – ответил Брэдфорд и пожал Алексу руку.
– Ага, – гордо выпятил грудь сын. – Мужской разговор.
– Ясно. Что ж, крайне неприятно прерывать вас, но, если хочешь пиццу, должен вымыть руки.
– А он пойдет с нами? – спросил Алекс.
– Его зовут мистер Брэдфорд.
– Его зовут Холт, – подмигнул Алексу мужчина и получил в ответ усмешку.
– Так он пойдет?
– Посмотрим.
– Она всегда так говорит, – доверительно сообщил Алекс и помчался прочь в поисках сестры.
– Наверное, так и есть, – вздохнула Сюзанна и повернулась к Холту. – Чем могу помочь?
Волосы, прикрытые маленькой синей бейсболкой, свободно развевались по сторонам, отчего Сюзанна сейчас походила на шестнадцатилетнюю девчонку. Холт внезапно почувствовал себя таким же глупым и неуклюжим, как подросток, приглашающий на первое свидание.
– Тебе все еще нужен помощник с неполной занятостью?
– Да, но вряд ли повезет такого найти.
Сюзанна принялась ощипывать увядшие цветки с бегонии.
– Все школьники и студенты уже наняты на все лето.
– Я смогу работать на тебя примерно четыре часа в день.
– Что?
– Может, и пять, – продолжил Холт, пока Сюзанна изумленно таращилась на него. – У меня есть несколько заказов на ремонтные работы, но я все успею в свободное время.
– Хочешь работать на меня?
– Только погрузка, перевозка и посадка растений. Торговать цветами не буду.
– Ты ведь несерьезно?
– Абсолютно серьезно. Торговать цветами не буду.
– Нет, я имею в виду работу вообще. У тебя полно собственных дел, и я не могу платить больше минимальной зарплаты.
В суровых глазах вспыхнула и тут же погасла мрачная искорка.
– От тебя я хочу не денег.
Сюзанна отбросила волосы со лба.
– Теперь я смущена.
– Послушай, предлагаю обменяться услугами – я выполняю для тебя тяжелую работу, а ты приводишь в порядок мой двор.
На бледных щеках медленно расцвел румянец.
– Хочешь, чтобы я привела в порядок твой двор?
Женщины очень любят все усложнять, решил Холт и засунул руки в карманы.
– Не жду, что ты сотворишь что-то немыслимое. Пара кустиков, ну и еще чего-нибудь. Короче, согласна или нет?
Нерешительная улыбка превратилась в смех.
– Один из соседей Андерсонов восхищен нашими командными усилиями. На завтра я наметила начать посадки у него.
И протянула Холту руку.
– Встречаемся здесь в шесть.
Он вздрогнул:
– Утра?
– Угу. Так что насчет обеда?
Холт пожал натруженную ладонь.
– Отлично. Ты – босс.
Господь Всемогущий, эта женщина трудилась, как вол. Как два вола, уточнил Холт, чувствуя льющиеся по спине ручейки пота. Он так долго орудовал лопатой, копая и отбрасывая землю, что руки болели, словно у скованного цепью каторжника на галерах.
Следовало бы поставить сумку-холодильник прямо на возле утесов, размышлял Брэдфорд, ведь лужайка, которую они озеленяли… точнее атаковали, представляла собой склон, на котором не было ничего, кроме камней.
За три дня совместной деятельности Холт прекратил попытки удержать Сюзанну от выполнения тяжелой работы. Упрямица просто игнорировала своего помощника и делала, что наметила. Когда он после полудня возвращался домой, каждый мускул дрожал, и он задавался вопросом, как, черт возьми, хрупкая женщина справляется со всем этим.
Холт не мог уделять новым обязанностям больше половины дня, потому что надо заниматься и собственными заказами. Но знал, что Сюзанна вкалывает по восемь-десять часов ежедневно. Несложно заметить, что она ныряла в работу, чтобы удержаться от размышлений по поводу завтрашнего отъезда детей.
Лопата наткнулась на очередной каменный осколок. Удар отозвался в руках. Холт отчетливо выругался, Сюзанна оторвалась от своей задачи:
– Почему бы тебе не сделать перерыв? Я сама закончу.
– Принесла динамит?
Улыбка мимолетно коснулась мягких губ.
– Не совсем. Иди и попей чего-нибудь. Почти все готово для высадки.
– Отлично.
Холт с крайним неудовольствием признался себе, что весь этот сизифов труд невероятно изматывает. Поверх старых пузырей на ладонях появлялись новые, мышцы тряслись так, словно он провел десять раундов с чемпионом… и проиграл. Вытирая лицо и шею, поплелся к холодильнику, который они установили в тени букового дерева. Вытащив имбирный эль, услышал звон кайла по каменистой почве. Бесполезно говорить этой маньячке, что она ненормальная, подумал он, наслаждаясь каждым глотком холодной жидкости. И невозможно что-то изменить.
– Ты сумасшедшая, Сюзанна. Такую работу поручают людям с биркой на груди.
– Что у нас здесь, – произнесла она с южным протяжным выговором, – неспособность общаться.
Цитата из фильма «Хладнокровный Люк» заставила Холта усмехнуться, но только на мгновение.
– Абсолютно буйно помешанная, – продолжил он, наблюдая за ударами кирки. – Что, черт возьми, позволяет тебе надеяться, что на этих камнях что-то вырастет?
– Ты удивишься.
Сюзанна прервалась на минутку, чтобы вытереть пот, заливающий глаза.
– Видишь лилии на том откосе?
И слегка охнула, переворачивая камень.
– Я высадила их два года назад в сентябре.
Холт со сдержанным восхищением глянул на буйство высоких красочных цветов и вынуждено признал, что растения значительно облагораживают неровную скалистую почву, но стоит ли результат таких усилий?
– Первый настоящий заказ мне сделали Снайдерсы.
Сюзанна подняла камень и бросила в тачку. Распрямив спину, вслушалась в гудение пчел в кустах гайлардии.
– Поручили мне обустройство сада из сочувствия, поскольку являются давними друзьями нашего семейства, а бедной Сюзанне необходимо было развеяться.
Со свистом выдохнула, ударив в очередной раз каменистую почву, после чего перед глазами заплясали маленькие красные точки.
– К их изумлению, я прекрасно справилась и с тех пор тружусь на острове и не только.
– Отлично. Не можешь хоть на минуту отбросить эту чертову штуку?
– Я почти закончила.
– Так и будешь вкалывать, пока не грохнешься в обморок. Кто увидит, если несколько цветочков – да хоть все они – завянут?
– Снайдерсы увидят, их гости увидят.
Сюзанна потрясла головой, отгоняя вызванную жарой дымку.
– Фотограф из «Сады Новой Англии» увидит.
Господи, как же громко жужжат пчелы, подумала она, когда гул заполнил уши.
– И все прочие, имеющие такое желание. Посажу гвоздики, колокольчики, несколько кореопсисов, немного лаванды для аромата и монарду для колибри.
Сюзанна прижала пальцы к вискам, затем провела ладонями по лицу.
– В сентябре высадим еще луковиц. Карликовые растения будут походить на красочные дикие цветы. А еще туберозу…
И зашаталась от кипящего головокружительного водоворота. Холт рванул из тени в пекло как раз в тот момент, когда кирка выскользнула из ослабевших пальцев. Подхватил женщину, которая, казалось, растаяла в его объятьях.
Пока нес Сюзанну и укладывал под деревом, только неистовые проклятья помогали уменьшить испуг. Горячее тело, словно расплавленный воск, практически растеклось по прохладной траве.
– Вот так.
Холт запустил пальцы в холодильник и протер ледяной водой лоб Сюзанны.
– Хватит на сегодня, поняла? Еще раз увижу тебя с лопатой в руках – просто прикончу.
– Я в порядке.
Голос звучал слабо, но раздражение слышалось достаточно ясно.
– Просто слишком долго пробыла на солнце.
Вода на лице доставляла райское блаженство, даже под шершавой мужской ладонью. Сюзанна приняла протянутый имбирный эль и осторожно отпила.
– Слишком много солнца, – бурчал Холт, – слишком много работы. И недостаточно еды или сна. Ты просто ходячее недоразумение, и мне это чертовски надоело.
– Большое спасибо.
Сюзанна отодвинула сильные руки и оперлась спиной о дерево. Она готова признать, что нуждается в небольшом перерыве, но уж точно не в лекции.
– Надо передохнуть, – с отвращением процедила упрямица, – но мне лучше знать, как и что делать.
– Плевать я хотел, что ты там знаешь.
Господи, побелела, как лист бумаги. Как же хотелось держать ее в объятьях, пока краски не вернутся на щеки, поглаживать волосы, пока она не отдохнет и снова не наберется сил. Но беспокойство вылилось в ярость.
– Отвезу тебя домой, и ты ляжешь и выспишься.
Немного придя в себя, Сюзанна отставила бутылку.
– Кажется, ты забыл, кто на кого работает.
– Как только ты свалилась в обморок прямо на меня, боссом стал я.
– Никуда я не валилась, – раздраженно отрезала строптивица. – Просто закружилась голова. И никто не будет мной командовать – ни сейчас, ни когда-либо снова. Перестань плескать мне воду в лицо, если только не мечтаешь утопить.
«А она достаточно быстро оправилась», – удивился Холт, что ничуть не утихомирило гнев.
– Упрямая, твердолобая, да просто упертая идиотка.
– Прекрасно. Если закончил орать, пожалуй, прервусь на обед.
Сюзанна понимала, что должна поесть, не возражала против «упрямой и твердолобой», но категорически отказывалась быть «упертой идиоткой». Хотя на самом деле это истинная правда, признала она, доставая бутерброд из холодильника, раз пропустила завтрак.
– Эй, я еще не закончил орать.
Сюзанна пожала плечами и развернула еду:
– Ну и ори на здоровье, пока я ем. А можешь перестать впустую сотрясать воздух и тоже присоединиться.
Холт прикинул, не утащить ли ненормальную в пикап. Идея неплоха, но выгода только краткосрочная. Даже если связать и уложить эту кретинку в комнате, все равно не оторвать от земляных работ.
По крайней мере, она ест, размышлял он. И цвет просочился на щеки. Вероятно, надо придумать что-то другое, чтобы добиться желаемого. Холт небрежно развернул бутерброд.
– Я думал об изумрудах.
Изменение темы разговора и настроения удивило Сюзанну:
– О?
– Прочитал расшифровку стенограммы беседы Макса с миссис Тобиас, бывшей горничной. И прослушал пленку.
– И что?
– Думаю, у старушки хорошая память и она симпатизировала хозяйке. С точки зрения служанки, нет сомнений, что Бьянка была несчастна в браке, посвятила себя детям и влюбилась в моего деда. Они с Фергусом уже балансировали на грани разрыва, когда разразился скандал из-за щенка. Можно предположить, что эта ссора просто подлила масла в огонь, и все рухнуло. Миссис Калхоун решила бросить мужа, но той ночью не пришла к Кристиану. Почему?
– Даже если Бьянка наконец приняла решение, – задумчиво произнесла Сюзанна, – надо было предпринять определенные шаги, чтобы воплотить план в жизнь, и главное – позаботиться о детях.
Это Сюзанна понимала слишком хорошо.
– Куда их забрать, как обеспечить. Пусть брак превратился в кошмар, но требовалось придумать, как осторожно объяснить малышам, почему она отнимает у них отца.
– Так, значит, Фергус после скандала укатил в Бостон, Бьянка начала решать проблему, и, скорее всего, пошла к моему деду, раз собака оказалась у него.
– Бьянка любила своего художника, – пробормотала Сюзанна. – И первым делом направилась бы к нему. А Кристиан настолько любил ее, что был готов бежать с возлюбленной и ребятишками.
– Если мы принимаем это, то переходим к следующему пункту. Бьянка вернулась в Башни упаковать вещи и забрать детей. Но вместо того, чтобы встретиться с моим дедом и умчаться в закат, выпрыгнула из окна. Почему?
– Потому что пребывала в смятении.
Прищурив глаза, Сюзанна посмотрела на солнечный свет.
– Ведь Бьянка собиралась разрушить свой брак и лишить детей отца. Нарушить обеты. А это так трудно, так страшно. Невероятно трудно и смертельно страшно. Возможно, она испугалась, и, когда муж заявился домой и пришлось предстать перед ним лицом к лицу, просто не справилась.
Холт погладил Сюзанну по волосам.
– Так же было и с тобой?
Узкие плечи напряглись.
– Мы говорим о Бьянке. Не понимаю, что заставило ее покончить жизнь самоубийством и перед этим спрятать изумруды.
Холт убрал руку.
– Сначала надо определить, почему она спрятала сокровище, а уж потом искать тайник.
Сюзанна снова расслабилась.
– Фергус подарил ожерелье в честь рождения первого сына. Не первого ребенка. Девочка не считалась.
Глотнула еще эля, смывая часть собственной горечи.
– Думаю, Бьянка оскорбилась. Получить награду, словно породистая кобыла… за производство наследника. Но изумруды принадлежали ей, потому что ребенок был ее.
У Сюзанны потяжелели веки, и она прикрыла глаза.
– Бакс подарил мне бриллианты за рождение Алекса. И я тоже не чувствовала себя виноватой, когда продала украшения, чтобы начать бизнес. Потому что драгоценности мои. Прабабушка, возможно, считала так же. Изумруды могли обеспечить новую жизнь для нее и детей.
– Тогда почему Бьянка спрятала их?
– Чтобы быть уверенной, что Фергус не найдет камни, даже если помешает жене уехать. К тому же согревала мысль об обладании чем-то, принадлежащим лично ей.
– А куда ты спрятала бриллианты, Сюзанна?
– Уложила в пакет с подгузниками Дженни. Последнее место, куда Бакстер мог заглянуть. Усмехнувшись, отщипнула траву.
– Звучит прямо-таки мелодраматично.
Но Холт не улыбнулся и не съехидничал, отметила Сюзанна, а хмуро смотрел на гвоздики, возле которых летали и жужжали пчелы.
– По мне, так звучит чертовски печально. Бьянка ведь много времени проводила в башне, да?
– Мы смотрели там.
– Значит, посмотрим еще раз и тщательно проверим ее спальню.
– Лиле это не понравится.
Сюзанна вновь закрыла глаза. Сытость и тенек клонили в сон.
– Теперь это сестренкина спальня. И мы там тоже искали.
– Я не искал.
– Нет, не искал.
Сюзанна решила, что ничего страшного не случится, если во время разговора она растянется на блаженно прохладной мягкой траве.
– Если бы мы нашли дневник, то узнали бы все ответы. Мэнди пролистала каждую книгу в библиотеке на тот случай, если там спрятано какое-нибудь письмо.
Холт снова погладил Сюзанну по голове.
– Проверим еще раз.
– Мэнди наверняка ничего не пропустила, она слишком педантична.
– Предпочитаю действовать старыми дедовскими методами, а не полагаться на séance.
Сюзанна наполовину засмеялась, наполовину вздохнула.
– Тетя Коко так и говорила о тебе.
Голос охрип от усталости.
– Сначала надо высадить гвоздики.
– Угу.
Холт начал мягко массировать напряженные плечи.
– Цветы прорастут сквозь камни и по всему склону. Они не сдадутся, – пробормотала Сюзанна и заснула.
– Верю на слово.
Оставил труженицу в тенечке и вышел на пекло.
Трава защекотала щеку, когда Сюзанна проснулась. Оказывается, она перевернулась на живот и спала как убитая. Невыносимо хотелось пить, Сюзанна открыла глаза и увидела, что Холт сидит возле дерева, скрестив ноги в лодыжках, и наблюдает за ней, покуривая сигарету.
– Я, должно быть, заснула на ходу.
– Можно сказать и так.
– Извини.
Приподнялась на локтях.
– Мы говорили об изумрудах.
Холт щелчком отбросил окурок.
– Хватит об этом.
Одним быстрым движением схватил Сюзанну за запястья и притянул к себе, и она, не успев до конца проснуться, оказалась у него на коленях, после чего хищный рот накрыл мягкие губы.
Пока она дремала, невыносимое желание коснуться ее полыхало все сильнее, кровь все больше превращалась в раскаленную лаву. Сюзанна выглядела такой совершенной – настоящая спящая принцесса, нежная кремовая кожа оттенена полумраком, щека покоится на одной руке, вторая откинута в траву.
Холт хотел упиваться этими нежными теплыми губами, почувствовать, как прижимается длинное хрупкое тело, услышать легкий удовлетворенный стон. И свирепо захватил желаемое.
Разоруженная и дезориентированная, Сюзанна забилась в мужских руках, размеренно текущая прохладная кровь понеслась в невероятном темпе, внезапно став горячей, расслабленные сном мышцы теперь натянулись, как струны. Она смогла сделать единственный рваный вздох. Все, что она видела – лицо Холта, темные и опасные глаза, твердый и голодный рот. Потом и это затуманилось, когда настойчивые губы снова припали к добыче.
Сюзанна позволяла агрессору брать все, чего он так отчаянно жаждал, льнула к захватчику под сенью бука, отвечая на каждое требование, упиваясь своей покорностью, даже когда снова закружилась голова. Это не та слабость, с которой следовало бороться, это именно то, что хотелось почувствовать и запомнить.
Выругавшись, Холт уткнулся носом в беззащитную шею, где бешено стучал пульс. Никто и никогда не вызывал в нем таких эмоций. Неистовых и зыбких. Каждый раз, когда его рот впивался в податливые губы, он взлетал на очередной безрассудный край, круче предыдущего. Множество ощущений словно взрезали ножом, каждое острое и смертельное. Хотелось оттолкнуть Сюзанну и уйти до того, как эмоции растерзают на клочки. Хотелось кататься с ней по прохладной мягкой траве, чтобы вытеснить все страдания и утолить пьянящую жажду.
Но Сюзанна обвивала его руками, пальцы беспокойно ерошили волосы, все тело трепетало. Потом невыносимо сладким жестом прислонилась щекой.
– Что будем делать? – пробормотала она и вздохнула, жаждая большего, наслаждаясь ароматом мужской кожи.
– Уверен, мы оба знаем ответ.
Сюзанна закрыла глаза. Для Холта все так просто. На мгновение прильнула к нему, слушая жужжание пчел в цветах.
– Мне нужно время.
Холт положил ладони на узкие плечи и отстранил, чтобы видеть прелестное лицо.
– Нет, я не в состоянии больше ждать. Мы уже не дети, и я устал гадать, на что это будет похоже.
Сюзанна судорожно сглотнула, поняв, что смятение захватило не только ее, но и обжигало сурового нелюдима.
– Холт, если попросишь больше, чем я смогу дать, мы оба окажемся разочарованы. Я хочу тебя.
И затаила дыхание, почувствовав, как затвердели сильные пальцы.
– Но не собираюсь делать очередную ошибку.
Холт прищурил потемневшие глаза:
– Ждешь обещаний?
– Нет, – торопливо выпалила она, – нет, не надо обещаний, но я должна сдержать те, которые дала сама себе. Я приду к тебе, когда буду уверена, что это не только взрыв страсти, а нечто большее, с чем смогу жить дальше.
Потянувшись, погладила по колючей щеке:
– Единственное, за что ручаюсь, – если мы станем любовниками, никогда не пожалею об этом.
У него не было сил спорить, только не сейчас, когда она так на него смотрела.
– Не если, а когда, – поправил Холт.
– Ладно, – кивнула Сюзанна, поднимаясь.
Ноги уже не так тряслись, как она ожидала, сил заметно прибавилось. «Когда», – смаковала Сюзанна. Да, она уже осознала, что это всего лишь вопрос времени.
– Ну, а пока предоставим событиям идти своим чередом. Надо закончить посадку.
– Уже закончена.
Холт тоже встал. Сюзанна осмотрелась по сторонам.
Растения торчат из земли, почта выровнена и удобрена. Там, где раньше громоздились только камни, тонкий, измученный жаждой грунт сейчас был усеян яркими многообещающими молодыми цветами и нежно-зелеными листиками.
