Текст книги "Браслет бога: Двойная опасность"

Автор книги: Ноэль Веллингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Насмотревшись на виды планеты и посетив множество городов с разнообразными достопримечательностями, Джеральд и Рита попрощались с королевой и с её теперь многочисленной роднёй и направились дальше по галактике.

Могила в пустоте

На их пути встречались самые разные звёзды. У большинства не было планет. Одни были слишком молоды для этого, и их окружала лишь пыль и астероиды. Другие уже отживали свой цикл и вобрали в свои раздувающиеся короны все планеты, которые когда-либо могли там существовать. Лишь несколько раз путешественникам наткнулись на системы с планетой или несколькими, и они внимательно осмотрели все, но не встретили ничего примечательного. Лёжа на теневой стороне планет без атмосферы, Рита высматривала в совершенно тёмном небе то, что могло бы быть созвездиями, давая волю воображению. Однажды она призналась Джеральду, что в основном выискивала там львов, сов и драконов.

– Сколько же тебе лет, звёздочка? – изумился он. – Всё бы тебе, играть! Я думал, ты на пятнадцать тысяч лет старше меня, а оказывается, Овронот правильно называл тебя дитём.

Рита рассмеялась, прижимаясь к нему, и ответила: «А я не против. Я же проспала почти треть, так что, меня можно простить».

Наконец на их пути встретилась звезда аж с пятью планетами, и некоторые из них даже обладали спутниками.

– Знаешь, милая, – заметил Джеральд после тщательного осмотра планет и вычисления их орбит, – а ведь в этой звёздной системе должна была быть ещё одна планета.

– Почему ты так думаешь? – спросила Рита.

– Вот смотри, – объяснил он, выводя на стекло кабины схематическую карту системы. – Вот орбиты трёх силикатных планет. Вот орбиты ещё двух газовых гигантов. А в слишком большом промежутке между ними обращаются только вот эти три маленьких планетоида, орбиты которых пролегают совсем близко друг к другу и как-то очень странно отклоняются от эллиптической. Мне кажется, что они должны были когда-то быть спутниками ещё одной планеты. Иначе, с чего бы это вдруг они обращались по близко расположенным планетным орбитам? Если бы они были астероидами, то их орбиты были бы намного более вытянутыми.

– Но куда могла исчезнуть целая планета? – удивилась Рита. – Ты точно уверен, что в промежутке мы не пропустили ещё одной?

– Может быть, приземлимся на планетоиды и посмотрим, из чего они состоят? – предложил Джеральд. – Мне вдруг стало страшно любопытно.

Джеральд приблизил капсулу к орбите одной из маленьких планет, а приземлившись, послал щупы Браслета в разные стороны, исследуя её поверхность. Среди комплексных силикатов натрия, калия, кальция и алюминия, перемешанных с оксидом кремния, что было типично для небольшого космического объекта, встречались пылинки, валуны и целые глыбы гранита, базальта и даже некоторое количество руд металлов железной группы, а также тяжёлых и радиоактивных металлов.

– Выглядит, как будто поверхность этого спутника засыпало материалом с его планеты, – удивлённо заметил Джеральд. – Похоже, я был прав: планета здесь всё-таки когда-то была, но взорвалась и исчезла, вместо того, чтобы оставить здесь целое растянутое облако обломков.

– Ну, милый, если ты хотел меня озадачить, то тебе это, несомненно, удалось! – ответила Рита. – Осталось понять, куда могла подеваться целая планета.

– А стоит оно того? – спросил Джеральд. – Помнишь, как мы пошли Браслеты отнести, и что из того вышло?

– Чудом обошлось, – ответила Рита. – А могли и пропасть.

– Взглянем на другие? – спросил Джеральд, закончив осмотр первого планетоида. – Может быть, там какая-нибудь подсказка найдётся?

Он перелетел на следующий планетоид в группе. Ещё до посадки Браслет вывел на стекло карты поверхности, на одной из которых в микроволновом диапазоне, среди почти не отражавшей массы силикатов, светилась точка.

– Чтобы так отражать, она должна быть металлическим объектом, – заметил Джеральд, барабаня по точке пальцем. – Ну что, взглянем одним глазком?

Рита приподняла бровь и улыбнулась в знак согласия. Джеральд направился прямо к отражавшему объекту. Они зависли над небольшим холмом посреди изгиба глубокого каньона.

– Идеальное место, чтобы спрятать что-то от астероидов, – пробормотал он. – Его края защитили бы объект от двух третей падающего на планетоид мусора.

Джеральд приземлился на вершину холма и послал в его глубину щупы. Пройдя метров тридцать камня, щупы вывели на экран изображение. Они коснулись поверхности объекта, состоявшего из сплава металлов платиновой группы. Джеральд взглянул на Риту, а она на него.

– Ничего себе, монетка, – пробормотал он. – Здесь лежит валовой продукт всех колоний лет за сто. Заглянем внутрь?

– Ой, чувствую я, что добром это не кончится, – пошутила Рита. – Ну, загляни, тебя же всё равно не остановишь.

Щупы сначала выполнили осмотр объекта снаружи. По мере построения его трёхмерной модели на экране, глаза Джеральда всё расширялись. Это была пирамида.

– Ну, знаешь, это уже слишком, – пробормотал он растерянно. – Опять?

– А что, ты уже находил золотые пирамиды в космосе? – спросила Рита. – Может быть, это распространённое явление?

– Нет, я имел в виду пирамиду носителей королевы шалодов, которых мы только что посетили, – напомнил он ей, – они передвигались на пирамиде раз в двадцать больше, чем эта, только из карбида вольфрама поверх алюминиевого скелета. А эти ребята летают в золотой, платиновой и вольфрамовой шкатулочке.

– Ты думаешь, что внутри есть разумная жизнь? – удивилась Рита. – Ты же ещё туда не заглядывал. Вдруг это – просто древнее строение?

Как раз в этот момент Браслет закончил построение модели, и стало видно, что на дне пирамиды находились механизмы, которые могли быть двигателями, а на остальных гранях находились заслонки. Щупы проникли внутрь. Внутри десятиметровой стены пирамида была пустотелая и заполнена разнообразными сложными механизмами. Пространство было почти полностью заполнено ими, за исключением нескольких отсеков и соединявших их коридоров, часть из которых содержала органы управления, а в других находились контейнеры, очень похожие на криокамеры носителей шалодов. В двух криокамерах находились какие-то организмы. Рита и Джеральд переглянулись.

– Мы находим признаки отсутствующей планеты, а на её одиноких спутниках находим объект высокоразвитой цивилизации, – со спокойной иронией констатировала Рита. – Пока всё совершенно обыденно и сходится.

– Пошли, посмотрим? – предложил Джеральд. – Было бы невежливо вытащить обитателей наружу без спроса.

– А вламываться к ним без спроса вежливо? – осторожно спросила Рита. – Ведь мы же не нашли коврика перед дверью с надписью “Добро пожаловать!” или кнопки звонка.

– Да вот же они! – возразил Джеральд. – Видишь признаки обрушившегося давно тоннеля вон с той стороны? Похоже, что приземлившийся здесь корабль чуть ли не вручную обложили обломками породы, оставив небольшой тоннель до одной из заслонок, а потом и он обрушился.

– И кто, по-твоему, на такое способен? – удивилась Рита, видя среди засыпанных космической пылью валунов ряд плит, перекрывавших узкий тоннель.

– Вот сейчас и выясним, – ответил Джеральд. – Ну, давай, набери воздуха и пошли!

Он отозвал капсулу, они облачились каждый в свой костюм и прошли через толщи камня и металлической брони в отсек с обитаемыми криокамерами. Браслет Джеральда вырастил щупы для исследования устройства криокамер. Они ждали, пока Браслет шаг за шагом осматривал устройства. Потом щупы распространились под пол отсека и дальше по объекту. Спустя полчаса, который казался вечностью, Браслет сообщил Джеральду и Рите, что получил полное представление об устройстве систем поддержания жизни и мог попытаться их включить.

– Прежде, чем мы вмешаемся, хочу уточнить, – поинтересовался Джеральд, – обнаружил ли ты, дружище, какие-нибудь признаки запланированного на будущее возвращения обитателей камер к жизни?

– Установленных на будущее счётчиков времени я не нашёл, – отвечал Браслет, – но вот мощный радиопередатчик, который должен был каждые десять лет посылать в эфир некое послание, я обнаружил. Он перестал работать, по меньшей мере, миллион земных лет назад.

– Ой, эти ребята всё проспали, – растерянно пробормотал Джеральд. – Думаю, они должны обрадоваться, если мы их разбудим. Сами-то они уже не смогут.

– Приступаю, – ответил Браслет. – Их системы потеряли питание очень давно и нуждаются в моей энергии.

Шло время. Джеральд и Рита сидели и ждали, пока Браслет отремонтирует и запустит системы жизнеобеспечения. Наконец, Браслет сообщил о готовности и спросил, какое из двух существ следовало оживить первым. Джеральд спросил, в чём заключалась разница между ними.

– Тем, что они мужская и женская особи, – ответил Браслет. – Мужская особь имеет все признаки физического развития воина, тогда как женская отличается существенно более высоким умственным развитием.

– Буди мужскую особь, – ответил Джеральд под недоумевающий взгляд Риты. – Расспросим сначала его, что тут, как, почему и зачем.

Весь отсек ожил. Двери загерметизировали его, запас воздуха был подан из ранее герметически запаянных сосудов под полом, а затем ожила и криокамера. Её органы управления принялись согревать организм внутри и, как только он приобрёл температуру выше нуля, создали воду из кислорода и водорода, которые хранились в баллонах внутри, а затем приготовили и подали в тело растворы солей. Браслет следил за процессом и, по истечении трёх часов, сообщил Рите и Джеральду, что организм вот-вот оживёт, и камера была готова открыться, как только это произошло бы. Джеральд удивлённо присвистнул. Рита спросила, почему.

– Его рост превышает мой на метр, а масса больше в три раза, – ответил он. – Я ожидал, что оживление должно было продлиться не меньше десяти-двенадцати часов.

– Мой достойный хозяин, – вмешался Браслет, – организм состоит из белковых тканей лишь на четверть. Остальное составляют наномашины и управляемые ими механизмы. Они – кибернетические организмы с высокой степенью защиты от внешних воздействий, будь то высокая или низкая температуры, кинетическое воздействие, или ионизирующая радиация.

Теперь всё имело смысл. Короткое время спустя, замки на тяжёлой, бронированной двери камеры начали открываться, а затем она сдвинулась в сторону. Существо в камере открыло две пары глаз и приподняло перед лицом одну из четырёх рук. Оно повернуло кисть, пошевелило шестью пальцами, а затем посмотрело на Риту и Джеральда. Увидев их, незнакомец медленно взялся руками за поручни в камере и сделал осторожный шаг вперёд. Стало видно, что на его спине располагалась пара крыльев.

– Дра-Хиси́нг? – в изумлении спросил Джеральд.

Незнакомец смотрел на него несколько секунд, а потом произнёс что-то, что показалось Рите и Джеральду свистящей трелью, за которой последовало бессмысленное шипение. Казалось, речевые устройства киборга были повреждены. Браслет сначала вывел на их забрала спектральный анализ сигнала, а потом сказал: «Это существо общается по широкодиапазонному протоколу высокой степени сжатия. Он только что передал большой объем информации, включавший несколько разных типов данных. Его сигнал сродни тем, которые все известные нам цивилизации использовали для связи на дальние расстояния».

– Дра-Хисинг? Хирсантайна? Ягра? – повторил Джеральд, надеясь, что незнакомец мог говорить способом, не столь сложным для восприятия.

– Да́йра Хи́ссат-И́нго, – медленно ответил незнакомец, указывая на себя, а затем продолжил на древнем ягрском, который Джеральд в некоторой степени мог понимать: – Незнакомец не ящер, но знает землю ящеров. Как?

Джеральд напряг все свои лингвистические способности, старясь припомнить правила древнего диалекта: «Посетил Хирсантайну. Жил среди ящеров».

– Зачем незнакомец здесь? – спросил Джеральда киборг.

– Без цели, – Джеральд покачал головой, с трудом подбирая слова древнего языка, не имевшего терминов для астрономии и космических путешествий. – Пролетал мимо, заметил малую землю, увидел холм в каньоне.

Внимательно посмотрев на Джеральда и Риту, незнакомец повернулся ко второй криокамере и осмотрел её органы управления.

– Гью́на Май спит? – спросил он.

– Гьюна Май – имя второй? – спросил Джеральд.

– Гьюна Май там, – ответил незнакомец, указывая на вторую камеру.

– Не будил, – ответил Джеральд. – Только будил тебя.

– Надо разбудить, – ответил незнакомец. – Ты знаешь, как. Разбуди её.

Джеральд попросил Браслет разбудить обитательницу второй камеры. Потянулись часы. Первый незнакомец сначала встревожено смотрел на информацию, отображаемую органами управления камеры, но потом успокоился и снова обратился к Джеральду: «Зачем незнакомец летает возле могилы А́йе Маема́з?»

– Не знаю Айе Маемаз, – ответил Джеральд. – Кто это, и где могила?

– Могила прямо здесь, – объяснил незнакомец. – Айе Маемаз была земля Дайра Хиссат-Инго и Гьюна Май.

– Могила земли? – изумился Джеральд. – Как такое возможно?

– Айе Маемаз принесла жертву, – ответил незнакомец. – Умерла и убила врага. Здесь теперь ничего нет, только её могила. Наш народ растворился в небе, невозможно найти, невозможно собраться вместе, неизвестно где.

– Дайра Хиссат-Инго и Гьюна Май остались одни? – спросил Джеральд. – Без их народа?

– Именно так, – ответил незнакомец. – Остались одни и не знаем, что сталось с остальными.

– Древний язык ящеров Ягра имеет мало слов, – сказал Джеральд. – Нужно научиться говорить на языке, который имеет новые слова.

– Уйдёт много времени, – возразил незнакомец. – Мой язык имеет очень много слов.

Джеральд убрал броню и тут же заметил несказанное удивление незнакомца, который указал на него двумя руками, а потом схватился за голову двумя другими. Он, по видимому, что-то знал о землянах. Он расхаживал из стороны в сторону, держась за голову и размышляя, а потом подошёл к противоположной камерам стене и попытался привести в действие находящийся на ней экран, по-видимому, компьютерного терминала. Тот не работал. Джеральд вызвал экран из Браслета и накрыл им терминал на стене. Он провёл ногтем по экрану, оставляя линию, а потом стёр её пальцем. Дайра взглянул на него с не меньшим удивлением, но поднёс палец к экрану и быстро набросал несколько видов Земли из космоса, такой, какой она была миллионы лет назад.

– Земля, – сказал Джеральд. – Я родом с Земли.

– Что на Земле сейчас? – спросил Дайра. – Когда я был на Земле, ты был покрыт шерстью.

Джеральд взглянул на Риту, которая тоже убрала костюм и стояла рядом с ним. Незнакомец посещал Землю миллионы лет назад. Джеральд схематически нарисовал образы эволюции жизни на Земле от простейших млекопитающих. Дайра остановил его жестом на первых прямоходящих людях.

– Ты был таким, когда я был на Земле, – сказал он. – Потом была война. После войны было спасение военачальника Нага́те. Потом была смута, и Гьюна Май была ранена. Я отнёс её на Айе Маемаз, и та вылечила Гьюна Май. Потом Айе Маемаз принесла себя в жертву, а мы вдвоём остались одни.

– Знаешь ли ты, куда идти? – спросил Джеральд. – Где искать твой народ?

– Может быть, – ответил Дайра. – Они путешествуют. Они могут быть где угодно, если они всё ещё живут.

– Когда Айе Маемаз умерла, твой народ тоже умер? – спросил Джеральд.

– Мой народ на ней давно не жил, – ответил Дайра. – Некоторые из нас возвращались туда редко, когда Айе Маемаз хотела говорить, или когда мы нуждались в помощи.

– Откуда ты знаешь ящеров Ягра на земле Хирсантайна? – спросил Джеральд.

– Бывал там, когда Ягра лазили по деревьям и ели жуков, – ответил Дайра. – Научил их всему, придумал им язык.

– Ягра до сих пор чтят тебя, как бога, – сказал Джеральд, ненадолго вызывая тот же костюм, в котором жил на Хирсантайне. – Я жил там, выглядел как ты, а ящеры думали, что я – это ты.

– Ты очень хитрый и могущественный, – ответил Дайра и, подумав, спросил. – Ты друг или враг?

– Стараюсь не быть врагом, – ответил Джеральд. – Не знаю, друг ли я, и друг ли ты.

– Будущее покажет, – сказал Дайра. – Надо ждать, пока проснётся Гьюна Май. Она мудрая, она разберётся.

Говорить, казалось, было больше не о чем, и все устроились ждать. Дайра лёг обратно в криокамеру и стал совершенно неподвижен. Со стороны могло показаться, что он был лишь статуей. Джеральд и Рита сидели на вызванных из костюмов креслах и ждали. Наконец вторая криокамера сообщила Браслету, что процесс оживления был завершён, а потом открылась. Дайра тут же ожил и поспешил к ней. Когда крышка сдвинулась в сторону, он обеспокоенно осмотрел обитательницу камеры, но она открыла глаза и тоже пришла в движение. Они обменялись несколькими фразами на своём шипящем языке, и Дайра представил её Джеральду и Рите, как мудрую Гьюна Май. Он проговаривал всё на древнем ягрском и переводил на их шипение.

– Нас разбудили эти двое, которые утверждают, что пролетали мимо безо всякой цели, – сказал он и указал на Джеральда: – А вот он с планеты, где мы разгромили войска чёрных прыгунов, и вас с военачальником Нагате ранили. Ещё он жил на Хирсантайне среди ящеров, которых я сделал разумными.

Гьюна Май выслушала, внимательно глядя на Джеральда и Риту, а потом сказала: «Такое совпадение почти невозможно. Я сомневаюсь в том, что они смогли найти нас, хотя и не искали. Но сделать с этим мы всё равно ничего не можем».

– Мы здесь и можем попытаться помочь вам найти других, – предложил Джеральд. – Если так не сделать, то вам придётся спать дальше, всегда.

– Ты прав, – ответила Гьюна Май. – Но я не знаю, можно ли тебе доверять. Не станет ли плохо всем, если ты их найдёшь?

– Этого я знать не могу, – ответил Джеральд. – Будущее мне неведомо.

– Здесь многое сломано, – сказал Дайра. – А он починил и разбудил нас.

– Научи меня своему языку, – предложил Джеральд. – Тогда мы сможем общаться быстро.

– Как? – недоумевал Дайра Хиссат-Инго. – Пройдёт много времени.

– Доверься мне, а я сам выучу язык, – ответил Джеральд. – Я должен заглянуть в твою голову.

– Он мог не будить нас, – вмешалась Гьюна Май, – а мог и повредить нам, как ему вздумалось бы. Можно ему доверять. Наша жизнь сейчас стоит мало.

Следуя указаниям Джеральда, Дайра Хиссат-Инго лёг в свою криокамеру, и Джеральд подключил Браслет к его мозгу и системам. Киборг знал обычный язык, который давно не использовал, а вместо этого сложнейшие вычислительные системы его тела превращали образы из его сознания в упакованные акустические сигналы, свет разной длины волны или в радиоволны, в зависимости от обстоятельств. Браслет постепенно исследовал мозг и встроенные компьютеры киборга. Медленно тянулись час за часом. Гьюна Май поначалу встревожено следила за состоянием Дайра, но, убедившись, что он стабилен и лишь спит, постепенно успокоилась и даже легла обратно в свою криокамеру. Спустя пять или шесть часов Браслет убрал волокна для доступа в мозг и предложил Джеральду что-то сказать.

– Дайра скоро проснётся, а я, возможно, теперь говорю на вашем языке, – обратился он к Гьюне. – Поняла ли ты мои слова?

Ему ответом было лишь короткое шипение: «Ты говоришь правильно».

Дайра действительно скоро проснулся. Взглянув на всех в отсеке, он спросил Джеральда: «Увенчалось ли успехом изучение тобой моего языка?»

– Мы обмолвились парой слов с Гьюной, – ответил Джеральд. – Она и я поняли друг друга, а теперь я понимаю тебя.

Языковой барьер был разрушен, и скоро Джеральд и Рита смогли объяснить загадочной паре своё присутствие на их космическом корабле, которым, естественно, оказалась платиновая пирамида, а те поведали им историю, послужившую причиной их длительного заточения в криокамерах на борту межгалактического космического корабля, похороненного на бывшем естественном спутнике исчезнувшей планеты.

Двойная опасность

КИНУ́НА впервые возникли около миллиарда лет назад на четвёртой планете, обращавшейся вокруг той самой звезды, у которой Джеральд и Рита нашли похороненный на планетоиде космический корабль. Осознав свой разум, кинуна проявили невероятные способности к развитию и вскоре стали бессмертными, и смогли отправлять корабли в космос. Гений учёных кинуна подарил им уникальную способность использовать доступные минералы для создания наномашин, которые образовали симбиоз с телами кинуна, защищая их от космических излучений и прочих опасностей. В короткие сроки кинуна распространились по галактике в поисках богатых источников металлов, которые они использовали для воспроизведения себе подобных. Неоценимую помощь в их путешествиях от звезды к звезде оказывали порталы, которые возникали в самый нужный момент, словно чья-то невидимая рука отодвигала занавес для своего подопечного.

Со временем, кинуна узнали, что сама планета, на которой зародился их вид, заботилась о своих детях, где бы они ни были. Даже среди этой расы учёных, инженеров и техников укрепилась вера в планету, как во всемогущее существо. По какой-то причине, планета не желала, чтобы кинуна жили на её поверхности, и сообщила об этом своим детям. Весь народ кинуна покинул свою родину, повинуясь её приказу, и никогда больше не возвращался туда, за исключением немногих, кого планета время от времени вызывала обратно, а некоторым избранным она даровала способность открывать порталы самим.

Постепенно сменялись поколения, и, спустя сотни миллионов лет, лишь немногие старожилы всё ещё помнили свою родную планету, а большинство родились после того, как цивилизация покинула её и переселилась к другим звёздам. Среди них возникли сомнения. Сомнения переросли в религию. Возник раскол. Одни верили письменным источникам и тем, кто жил на её поверхности в далёком прошлом, которые учили, что разумная планета создала кинуна и подарила им разум и волю. Другие считали, что планеты никогда не было, а создал и покровительствовал их народу бестелесный дух.