Текст книги "Под покровом тайны (СИ)"
Автор книги: Нинель Мягкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Глава 17
Отправляясь в спальню, Элизабет трусила неимоверно.
Первая брачная ночь, как-никак.
В которую придётся рассказать третьему принцу, что наследным ему не стать. И все из-за неё. Сопровождавшим ее стражам пришлось сбавить шаг, а пару раз вообще остановиться, дожидаясь погружённую в невеселые думы новобрачную.
Довершая картину, из-за угла на неё вывернулась и набросилась очнувшаяся Суи. Помятая, с отёкшим лицом – такая доза снотворного даром для организма не проходит – с расплывшейся косметикой, она казалась безумной. И вела себя соответствующе.
Если бы не перехватившие ее в полете охранники, она бы вцепилась скрюченными пальцами с идеальным маникюром прямо в лицо Элизабет.
– Ты, я так и знала, что это ты. Чувствовала, что неспроста он с тобой так возится. Ты же теперь никто, зачем ты ему? Зачем? – в полубреду причитала и шипела проклятья Суи, пытаясь вырваться из крепких рук стражников.
Элизабет осторожно, по стеночке обошла беснующуюся деву. Надо будет поговорить потом с дядей Минг, объясниться. Но что-то, наверное его совершенно невозмутимый вид после церемонии, подсказывал ей, что случившееся он полностью одобряет и даже посильно поучаствовал. Жаль, его дочь с ним не согласна.
Стражи проводили новоиспечённую принцессу в покои третьего принца. На сегодняшнюю ночь – их общие. Отныне Элизабет предстояло жить в роскошном и помпезном Павильоне Принцесс – по соседству с сестрой Лина. Изредка, когда принц пожелает, он будет ее навещать или вызывать к себе в покои.
Устои Запретного Дворца были необычны и чужды. Снова. Элизабет прекрасно помнила, как отец и мать делили одну спальню и одно ложе, до самой смерти королевы. Что ж, оставалось надеяться, что Лин не заставит ее долго скучать. Опять же, принцессе было и без того чем заняться – вышивка, шитьё и посещение библиотеки оставались ее любимыми занятиями. Во всяком случае, не позволяли взвыть от тоски на луну.
Лин уже ждал ее, сидя на краешке кровати. Матрас, по обыкновению, несильно возвышался над полом, но снизу была подложка из дерева, и небольшие узорные изголовья с трёх сторон. У постели стоял низкий столик с фруктами и кувшином вина.
Услышав открывающиеся двери, принц вскочил, принял девушку от стражей, закрыл дверь и проводил жену к столу. Элизабет предпочитала называть это именно так – к столу. В постель звучало для ее уха пошловато. Девушка откровенно нервничала. В Саксонии все беседы о первой брачной ночи обычно проводили матери или родственницы женского пола перед самой свадьбой. Здесь все произошло так быстро и неожиданно, что почерпнуть необходимые сведения было не от кого. Не расспрашивать же придворных дам. Пришлось выкручиваться самой. В складках подвенечного платья скрывался немилосердно скрученный свиток, найденный Элизабет в дальних закромах библиотеки.
С иллюстрациями.
Свиток изрядно поистрепался от интенсивного чтения поколениями, но рисунки и местами текст вполне можно было разобрать. Принцесса пару дней штудировала фолиант, но некоторые позы и термины все еще оставались непонятными. Например, нефритовый стержень. Зачем в таком личном и интимном процессе использовать камень?
Но сначала придётся поговорить с Лином о более важных вещах.
Что может быть важнее престолонаследия?
Элизабет села, нервно расправляя подол на коленях. Лин налил обоим вина. Они выпили, глядя друг другу в глаза. Принц потянулся было к девушке, но она отстранилась.
– Мне надо тебе кое-что сказать. – острожно начала принцесса.
– Мне тоже. – посерьёзнел Лин. – Но ты начинай.
– Ты не станешь Императором из-за меня. – выпалила Элизабет и сжалась, ожидая вспышки ярости. Любой известный ей принц сейчас бы рвал и метал.
Оказалось, не третий принц.
Он улыбнулся.
– Думаешь, я не знал, на что шёл, когда признавался тебе в чувствах тогда, под мостом? Я был готов жениться на безродной Элли, тогда бы отец вообще меня из семьи вычеркнул. А так – ну не наследую, и хвала богам. Не хватало мне этой скукой заниматься. Заседания всякие, собрания, подписи эти бесконечные. Бррр.
Лин красноречиво и демонстративно содрогнулся. Элизабет смотрела на него во все глаза, не в силах поверить, что этот сильный, уверенный в себе мужчина готов отказаться от предела мечтаний миллионов, безграничной власти, в обмен на сомнительное счастье быть с ней. Хотя... скорее ему действительно просто не хотелось заниматься этим. Принудить Лина делать то, что он не хочет, оказалось не под силу даже Повелителю Поднебесной.
– Из этого вытекает собственно то, что хотел сказать тебе я. – Лин взял ее за руку. – Я люблю тебя, Элизабет Адриана. Я полюбил тебя еще тогда, когда увидел первый раз в королевском саду под яблоней. Ты была в таком красивом белом платье, с золотистыми волосами, просто воплощение мечты. Я не мог представиться настоящим именем, не мог даже намекнуть на свои чувства, ведь по легенде мы были из разного сословия. У вас с этим куда строже, чем у нас. Тем более ты оказалась наследницей. Я ни на секунду не переставал о тебе думать. Представляешь мое изумление, когда я ощутил похожие чувства... к мальчику?
Элизабет невольно хихикнула, получив в ответ укоризненный взгляд. Принц продолжил:
– Если быть совсем честным, я тебя использовал. Когда узнал, что Энди на самом деле Элли, я решил на тебе жениться, чтобы уйти от претензий на трон. Старший брат уже давно на меня косо поглядывает, подозревает в конкуренции. Отец меня все время ставил ему в пример, и Хон ревновал, даже когда мы были детьми. По сведениям моих шпионов, именно он пытался подставить меня в Индустане. Когда я понял, что ты та самая Элизабет, моя первая любовь, я поверить не мог в такое невероятное стечение обстоятельств. Кроме любимой женщины я получаю скандальный брак со сбежавшей наследницей – лучше не придумаешь. Надеюсь, ты на меня не злишься?
– Немного злюсь. – честно призналась принцесса. – Но при этом понимаю. Я была готова к браку по расчету с детства. То, что судьба распорядилась так, что я вышла замуж по любви, стало приятным сюрпризом. Я смирилась с мыслью, что не буду править, мне вполне достаточно тебя рядом со мной. Ты меня, конечно, использовал в своих интересах, но в нашем положении без интриг, увы, никак. Мог бы мне и раньше рассказать о своих планах, я-то мучилась, думала жизнь тебе сломала. Мечты порушила.
Принц довольно улыбнулся, притягивая жену за руку в свои объятия. Элизабет замерла.
Все внимание девушки внезапно заняла смуглая рука, уверенно сжимающая ее ладонь. Тонкое аристократическое запястье, рисунок вен на тыльной стороне, такой знакомый шрамик над большим пальцем, которым Лин выводил замысловатые узоры на ее кисти. На удивление нежная кожа мужского горла, в которое она невольно уткнулась носом, источала знакомый аромат ванили, смешанный с мускусом и сандалом. Элизабет неосознанно потерлась об него лицом, ластясь, как кошка. Лин глухо застонал, передав ей вибрацию всем телом, и повалил на подушки, нависнув сверху.
Позабытый рулон с инструкциями с глухим стуком выпал из накренившегося кармана.
– Это что? – Удивился Лин, свешиваясь с матраса, чтобы разглядеть плотно свернутую бумагу. Элизабет, покраснев, попыталась его увлечь за шею в прежнюю позицию – черт с ними, инструкциями, по ходу разберутся. Но любопытство Лина было сильнее.
Он подобрал рулон, развернул. Пролистнул. Задумчиво отлистал обратно на пару интересных моментов.
Элизабет поняла, что скоро станет напрочь бордовой от прилива краски к лицу.
Лин хмыкнул, засунул фолиант под подушку.
– Потом изучим поподробнее. – пообещал он, хмыкнув при виде ее покрасневшего лица. – Не надо так стесняться, я люблю тебя именно за твою тягу к знаниям. Книги – это прекрасно. – последнее он прошептал прямо ей в губы, перед тем, как поцеловать. Элизабет поняла, что в корне с ним не согласна. Прекраснее того, что с ней делал муж, не было ничего. Пока не стало немного больно, но это постороннее и ненужное ощущение быстро прошло, уступив место всепоглощающему наслаждению.
Они действительно изучили фолиант. Недели через две, просто из любопытства. Элизабет посмеялась над своей наивностью. Промелькнула даже мысль переиздать экземпляр – в расширенном и дополненном варианте.
Фантазия Лина была неистощима, составители фолианта меркли в сравнении с ее мужем.
Оказалось, даже в высоком росте есть свои преимущества.
Особенно, когда муж прижимает спиной к стене в беседке и показывает новый способ отдачи супружеского долга.
Фрейлины и евнухи сторонились молодоженов, как чумных. Никто не мог угадать, где эти ненормальные в следующий раз устроят свои любовные игрища. На всякий случай, даже стража патрулировала территорию, преувеличенно громко топая сапогами и побрякивая оружием. И все равно несколько раз натыкалась на раскрасневшуюся парочку, поспешно приводящую себя в порядок.
Ни о каких отдельных покоях и речи не шло. Пользуясь тем, что он не Император и даже не наследник – очередной плюс положения – Лин проигнорировал многовековую традицию и приказал перетащить весь нехитрый скарб Элизабет в его собственное жильё.
Хон с третьим принцем практически не пересекался, а если уж приходилось – на собраниях или семейных обедах – держался холодно, но вежливо. Угроз больше не поступало, покушений тоже не было. Элизабет вздохнула было с облегчением.
Идиллия была нарушена неожиданно и очень грубо.
Из Саксонии прибыла посольская делегация.
Ничего неожиданного в самом факте прибытия не было, все по плану. Ежегодный визит в дружественную страну. Расположились в отведённых покоях, поднесли дары Императору, обменялись уверениями взаимной дружбы. Все как всегда.
Вот только на второй день возник неожиданный вопрос.
У Элизабет были свои соображения на тему, кто именно столь услужливо нашептал посольству о ней.
Но теперь послы настойчиво требовали предьявить им наследную принцессу Элизабет Адриану Тюдор-Эльзасскую.
Глава 18
Вечно прятаться от послов все равно не получилось бы, рассуждала Элизабет, готовясь к торжественному приему. Как оказалось, в покоях третьего принца сыскался зал, в котором было вполне пристойно принимать представителей дружественных стран.
Принцесса долго думала, что рассказать послам, о чем умолчать, и вообще для чего она вдруг им понадобилась. Слухи до неё доходили даже в этой глуши, Альфред все-таки использовал этот гадкий трюк с любовником. В глазах общественности она стала развратной глупышкой, удравшей с мужчиной посреди ночи. Первое время после ее исчезновения Саксония стояла на ушах – никто не верил, что разумная и рассудительная наследница вдруг окажется способна на такую блажь. Шло время, принцесса не объявлялась, поползли старательно глушимые властью и оттого еще более живучие слухи о покушении. Главным виновником, естественно, считался брат – как ныне наследующий. Помолвка с принцессой Остеррейха почему-то сорвалась, народные симпатии были далеко не на стороне кутилы и ловеласа Альфреда. Неужели отец задумал вернуть ее на трон?
Сама до конца не веря в подобный поворот, Элизабет медленно, нога за ногу, плелась на встречу с послами. Ей сейчас очень хотелось держаться за успокаивающую руку Лина, но увы, по протоколу он шёл впереди, и их разделяло человек десять его свиты, три шага и двое ее телохранителей.
Створки дверей распахнулись будто сами собой, пропуская Их Высочеств со свитой. Делегация Саксонии склонилась в придворном поклоне, расступаясь перед ними. Элизабет прошествовала мимо послов, даже не глянув в их сторону. Только мелькавшая впереди макушка Лина позволила ей удержаться от нервного заламывания рук. Он поднялся на три ступени, присел на расшитые бархатные подушки, дождался пока она присоединится к нему на возвышении и под прикрытием обильных складок ее одеяния крепко стиснул ее ладонь. Она благодарно сжала в ответ его пальцы.
Послы недоуменно поглядывали на принцессу, их изумление не мог скрыть даже многолетний опыт. Да и сама Элизабет себя, наверное, с трудом бы узнала. Волосы были забраны в сложную высокую прическу. На объём, задуманный местными мастерицами, своих прядей не хватило, пришлось в спешном порядке обстригать удачно затесавшегося на конюшню белого арабского скакуна. Хвост промыли плохо, и теперь принцесса периодически морщилась от легкого навозного амбре.
От украшений, воткнутых в волосы, уложенных многослойными нитями на голове и висках, ломило шею. Богато расшитые одеяния шуршали при каждом движении. Алые губы, белоснежная кожа и чуть изогнутые стрелки на веках завершали образ.
Если бы послам не донесли, что она здесь, они бы ее и не узнали, сделала для себя вывод Элизабет.
Глава делегации, лысеющий лорд в летах, периодически промокал проплешины батистовым платком с монограммой. Имени лорда, как и его сопровождающих, Элизабет не запомнила. Вся церемония представления прошла как в тумане, из которого она иногда выныривала, чтобы услышать очередной обрывок фразы:
– ...тщательные и безуспешные поиски... Потеряв всякую надежду... убитый горем...
Стало ясно, что всем дипломатическим миссиям был проведён недвусмысленный инструктаж – при обнаружении принцессы передать ей горячий привет от отца, долго и мучительно извиниться за причинённые его халатностью неудобства и немедленно со всеми почестями препроводить в Саксонию для церемонии коронации.
Очередной раз Элизабет осознала происходящее, когда аудиенция уже подходила к концу.
– К сожалению, я не в силах передать глубину переживаний нашего короля, но, я надеюсь, все прояснит это письмо.
Старший посол склонился в глубоком поклоне, протягивая тщательно запечатанное письмо. Батюшка перестарался с предосторожностями – на послании сургуча было больше, чем собственно бумаги.
Элизабет поднялась с места и приняла письмо, и послы с чувством выполненного долга откланялись. Вслед за ними зал покинули немногочисленные слуги. Лин, бросив взгляд на замершую как истукан девушку, кивнул многочисленной свите, и во главе с принцем зал покинули все, оставив принцессу наедине с посланием.
Девушка после долгих колебаний, наконец распечатала письмо. Конверт и сургуч красно-белым дождем осыпались на пол, она присела обратно на смягченное подушками возвышение. Ее не держали ноги от волнения.
«Дорогая дочь!» – так начиналось письмо. Она сморгнула непрошеные слезы, на мгновение помешавшие читать дальше. Огромная тяжесть свалилась с ее души – отец все-таки был непричастен к похищению. Какая-то трусливая частичка ее разума все это время сомневалась, нашептывая уставшему бороться разуму – нас все бросили, самые родные, даже отец.
Не все. Только скорый на расправу и недалекий младший брат.
Однако, читая далее, слезы умиления сменились на глухую ярость. Отец сетовал на глупость второй принцессы Остерейха, поспешившей против воли кенинга обвенчаться с богатым, но неродовитым машиностроителем. Парню принадлежала целая механическая империя – на его заводах изготавливалось практически все ездящие и плавающие двигатели. Но поскольку он не был принцем, брак стал мезальянсом. И заодно перечеркнул все далеко идущие планы по женитьбе Альфреда. Самая младшая дочь кенинга все еще была свободна, но связываться со столь нестабильной семьей король Саксонии не собирался. Поэтому она, Элизабет, как порядочная дочь, должна немедленно вернуться и принять положенную ей корону, ибо отец немолод, а управлять государством должна надежная рука.
Похоже, если бы не поспешные действия ее брата и не романтический побег под венец дочери кенинга, король бы и сам сбагрил куда-нибудь мешающую старшую принцессу. И не факт, что ей бы удалось так просто сбежать.
Брату она должна быть благодарна по гроб жизни. Как и легкомысленной кенингессе.
Листки послания выпали из ослабевших рук и разлетелись по помосту. Перегнувшись в сторону, чтобы подобрать бумаги, Элизабет ощутила легкое дуновение, и какой-то предмет просвистел мимо неё, вонзившись в стену за ее спиной. Она ошарашено подняла голову, проследила траекторию ножа от стены обратно к метателю и еле успела с визгом свалиться за возвышение, прикрываясь ближайшей подушкой. Подушка дернулась, от удара ливнем хлынули пушистые опилки.
Неудобно скрючившись на корточках, девушка осторожно выглянула сбоку из-за постамента.
Секретарь саксонского посольства, похоже, исчерпал метательные заряды и теперь выпутывал из сапога обычный, боевой нож.
Плохо работает служба безопасности, посетовала про себя Элизабет, поднимая визг еще пуще прежнего. Кто-то же из стражи должен ее услышать, оглохли они все, что ли?
Она выдернула нож из подушки и бросила ее во врага. Тот уклонился, но сбился с шага, даря ей драгоценные секунды. Элизабет дёрнула завязки верхней одежды, но затянутые в сложные узлы ленты не поддавались. Нож пришёлся кстати. Выпутавшись из платья, она не задумываясь скинула его, намотав на левую руку в несколько слоёв, как защиту. Такие импровизированные щиты они часто отрабатывали с дядей Минг. Прикинула нож в руке. Не сбалансирован для ближнего боя, но уж точно лучше чем ничего.
Секретарь замедлил шаг, отмечая уверенные, без паники движения принцессы. Вскочил на ступеньку и замахнулся кинжалом.
Отпрыгивая в сторону, как испуганная лань, Элизабет, как ни странно, была совершенно спокойна. Лимит потрясений на сегодня уже исчерпался, и девушку ничем нельзя было удивить.
Ей крупно повезло, что брат был не в курсе ее занятий по самообороне. Он знал, что она часто пропадает на посольской территории, но чем она там занималась, прошло мимо него. Альфред знал о ее иммунитету к ядам, да они вместе запивали по утрам овсянку гомеопатическим раствором цианида или мышьяка. Но о ее умениях в области боевых искусств он понятия не имел.
И сейчас это упущение спасло ей жизнь. Нападающий был не в курсе ее умений, что давало ей шанс.
Тяжелая, богато вышитая ткань платья неприятно оттягивала руку. Долго она не продержится. Совсем обленилась от сытой жизни во дворце. Надо будет с Лином тренировки возобновить вне постели. Если выживет.
Нападающий неумолимо наступал, периодически пытаясь дотянуться до неё лезвием. Элизабет уворачивалась, таская за собой парчовый хвост. Секретарь недоуменно глянул на комок ткани, снова замахнулся.
Элизабет увела импровизированным щитом удар в сторону, превратив в скользящий. Ударила под дых ногой, не рискуя подобраться ближе, и отскочила.
Это уже школа Рэйвена. Используй скорость, а не силу. Выматывай, уворачиваясь. Долгими закатами на корабле, когда она только просыпалась на ночную вахту, а он собирался на вечерний отдых, они проводили спарринги. Естественно, противостоять на равных взрослому мужчине Элизабет не могла, но вскоре поняла, что может прошмыгнуть там, где он застрянет, и увернуться, когда ему неудобно наклониться.
В резные двери ломилась охрана. Наконец-то ее услышали, но без толку – ручки двери были заблокированы подсвечником, а чтобы их выломать, нужен был таран, а не двое дежурных стражей.
Оценив ситуацию, Элизабет сменила траекторию и стала кругами пробираться к двери, стараясь не подпускать нападающего на расстояние удара. Тот тоже понял, что она задумала. Когда она рванула к дверям, понадеявшись на скорость, секретарь оказался проворнее и вцепился в ее прическу, собираясь одним махом покончить с ней, перерезав горло. Нож блеснул отражением заката, неумолимо приближаясь.
Девушка дернулась посильнее, шелковистые пряди с частью украшений остались в руке ошеломлённого таким поворотом нападавшего. Присев, она с силой вонзила короткий метательный нож под ребро с левой стороны. Ударь она в грудь, лезвие не дотянулось бы до сердца, или если секретарь озаботился защитой, вообще не пробило бы щиток.
С легким скрипом отворилась дальняя панель за троном. Первым в зал ворвался Лин. Метнулся к заляпанной кровью девушке, ощупал, казалось, со всех сторон сразу и не найдя повреждений молча стиснул в отчаянных объятиях.
Вбежавшая с лязгом оружия стража была шокирована донельзя. Неизвестно, чем больше – видом принцессы в неглиже, трупом в луже крови на полу или тем, что этот труп был раньше секретарем саксонского посольства.
Глава 19
Около часа Элизабет была в полной прострации. Побочный эффект перенапряжения. Лин своими руками отмыл ее от крови и пота, обработал пару царапин, полученных при сопротивлении, завернул в стеганый зимний халат и какое-то время просто сидел на кровати, привалившись к спинке и не только обнимая девушку, но и пытаясь привести ее в чувство собственным присутствием.
Наконец ее начала бить крупная дрожь. Лин только крепче сжал Элизабет в объятьях, позволяя ей прийти в себя и успокоиться. Когда принцесса наконец обмякла в его руках и провалилась в неглубокий целительный сон, он решился оставить ее ненадолго. Вопрос с посольством надо было решать незамедлительно. И до Императора наверняка новости доберутся чрезвычайно быстро.
Когда принцесса проснулась, ее ждала Муна с умывальным набором в руках, свежее платье, попроще, чем несколько часов назад, но не менее шикарное. Мало того, оно было ярко-алое, цвет, который по протоколу всем прекрасно известному дозволялся лишь Императору, его супруге и чете наследного принца.
Полная недоумения, Элизабет привела себя в порядок, но на стадии одевания заколебалась. Ношение алого цвета неположенными по регламенту лицами каралось смертной казнью, причём на месте. Ворвавшийся без стука Лин разрешил ее сомнения.
– Одевайся, нас ждут в Золотом зале Императорских покоев. Я поговорил с отцом, мы с тобой через неделю станем наследной венценосной четой, Император уже подписал указ. Так что давай быстрее.
Лин вышел, давая Муне возможность закончить облачение принцессы и соорудить на голове очередную башню – в этот раз поскромнее, обошлись без хвоста.
Охрана, сопровождавшая наследную чету, увеличилась вдвое. Теперь стражники шли не только впереди и позади Элизабет, но и прикрывали ее с боков. Так, в защитном коконе, они и дошли до Императорских покоев.
В зале самого Императора не было. Стояли в центре зала, подавленные виной и окружающей роскошью, дипломаты Саксонской миссии, и вдоль стен выстроились шеренгой охранники. В зале собралась небольшая армия.
Лин невозмутимо, будто не бряцало кругом нескрываемое оружие, прошествовал к Императорскому возвышению и опустился на него, кивком предлагая Элизабет присоединиться. Она степенно, с достоинством опустилась на подушки рядом с мужем и расправила на алом одеянии несуществующую складку.
– Ваше Высочество, от лица Саксонии и присутствующих здесь дипломатов я хотел бы принести свои глубочайшие извинения за случившееся досадное недоразумение. Наш коллега проявил недопустимую...
– В старые добрые времена, – еле слышно перебила посла Элизабет. Пожилой мужчина замер на полуслове от неожиданности. – подобные недоразумения карались смертной казнью. Причём не только преступника, но и сопровождавших его лиц.
Посол побелел. Элизабет бросила на него быстрый взгляд из-под ресниц, и удовлетворённая производимым эффектом, продолжила так же зловеще.
– В качестве альтернативы, возможных сообщников подвергали пыткам, с целью установить наверняка их причастность. Мы же не хотим казнить невиновных, не правда ли? – промурлыкала девушка. Послы отчаянно замотали головами в судорожном отрицании. О талантах хингийцев в области мучений и истязаний плоти ходили легенды. Страшные.
– Так и быть, я готова забыть об этом досадном недоразумении. – Элизабет выделила голосом последнее слово и сделала выразительную паузу, следя за выражением лиц послов. Похоже, начинало доходить.
Сбежавшая с любовником принцесса – легкомысленная дура, а принцесса, отказавшаяся от престола ради брака с любимым принцем дружественной страны – уже совсем другая история. И их брак из скандального вдруг стал династическим. Это уже прекрасно понял Император, поспешивший привести свой план по назначению третьего сына наследным в исполнение. Теперь это предстояло уяснить ее отцу.
– Если я и приеду когда-либо в Саксонию, то как жена правителя дружественного государства. – Яснее ясного обозначила свою позицию принцесса, демонстративно переплетая пальцы с сильной, вовремя подставленной рукой Лина. – Надеюсь, подобные недоразумения больше не повторятся, иначе придётся отряхивать прах забвения со старых отживших своё традиций. Не хотелось бы прослыть ретроградами, но что не сделаешь ради мира и спокойствия.
Послы закивали, потом начали кланяться и благодарить за оказанную милость, клянясь передать слова принцессы в точности. Не дожидаясь окончания их благодарственных речей, Элизабет сжала руку Лина. Он понял ее без слов, поднялся, потянув ее за собой – встать первой она не могла по протоколу – и торжественно провёл мимо делегации прочь из зала. Только когда за ними с грохотом закрылись створки врат Золотого зала, она выдохнула с облегчением. Третий принц уважительно хмыкнул.
– Как ты их. Моя королева. Не жалеешь?
Элизабет знала, о чем он спрашивает. Хотела бы она вернуться в Саксонию? Конечно, это ее родина, и несмотря на отвратительный климат, ее страшно тянуло в туманные холмы и каменные дворцы маленького, но сильного острова. Но принять трон и корону от предателей? Ни за что.
Она решительно покачала головой. Лин улыбнулся, не заметив сам, что на мгновение задержал дыхание в ожидание ее ответа.
Далеко они не ушли.
Старший евнух остановил их в коридоре и уважительно поклонился Лину.
– Его Императорское Величество желает видеть вас у себя в кабинете. Немедленно.
Первое, что бросилось в глаза Элизабет в кабинете Императора, была алого шелка карта, горделиво висящая прямо над рабочим столом. От удовольствия девушка чуть покраснела. Она давно не была в гостях у тестя, тем более в кабинете. Семья чаще всего встречалась за едой в Центральном зале посреди сада, а последнее время и это происходило не каждый день. Император был занят государственными делами, которых с приближением Нового Года становилось все больше, Хон постоянно где-то пропадал и вообще редко появлялся во дворце, а жён и подавно не спрашивали, как и в каком составе они хотят ужинать. Свободен Император – все ужинают в Центральном зале, занят – каждый в своих покоях.
– Лин, я полагаю, уже рассказал зачем я вас позвал. – Шон Шу устало откинулся в кресле, сплетя пальцы под грудью. Он не боялся показать слабость перед третьим сыном, в отличие от первого, Лину он доверял. Выдержав небольшую паузу, в течение которой посетители расселись по подушкам и приготовились внимать, Император одобрительно кивнул и продолжил.
– Как вы уже знаете, я собираюсь назначить Лина наследным принцем.
Элизабет внутренне поморщилась, старательно удерживая на лице доброжелательную заинтересованность. Муж так старательно увиливал от ответственности, и вот она его догнала. Ей было по большому счету все равно – к власти она не рвалась, вкусив интриг и сплетен сполна сначала в родной Саксонии, а затем и здесь. Но и против не была – ее с детства готовили к роли королевы, старые привычки так просто не отмирают.
– В связи с этим, – продолжал Император, строго глядя на откровенно кислого Лина, – вам отныне придётся больше времени проводить в Императорских покоях. Все приемы, все переговоры будут требовать вашего непременного присутствия. Кроме того...
Что еще их ожидало, молодым людям узнать не довелось. Дежурный стражник вопреки протоколу ввалился в кабинет Императора без стука и доклада от евнуха. Элизабет замерла, в ужасе перебирая варианты и подозревая худший.
– Ваше Императорское Величество. Там... – не обладавший красноречием страж лишь махнул рукой в сторону сада.
Ожесточенный звон оружия за окнами наконец привлёк их внимание. Император сел ровнее, внимательно вглядываясь в промежутки между ветвями. Лин не раздумывая подошёл поближе к окну, отодвинул занавеску и приоткрыл ставню. Грохот выстрела чуть не оглушил присутствующих. Принц прильнул к раме, пытаясь разглядеть сражающихся.
– Это Хон. С ним его личная стража, и какие-то воины, по уши в доспехах, не наших. – Лин с трудом оторвался от окна. Повернулся у отцу. – Что вообще происходит?
– Хреновый из тебя шпион, сынок. Государственный переворот тут происходит.
Император держался удивительно спокойно, учитывая происходящее. Только внезапно осунувшееся и как будто моментально постаревшее лет на двадцать лицо выдавало его внутреннюю бурю.
Недосмотрел. Не учёл. Не понял вовремя, а теперь уже поздно.
Он знал, что Хон в сговоре с Верховным Раджем Индустана, но полагал, что в запасе достаточно времени, и тот не будет действовать до официального объявления наследника и церемонии передачи власти. Старший сын оказался слишком нетерпелив. Случай с посольством Саксонии только ускорил неизбежную развязку. Слухи о назначении третьего принца наследным витали по дворцу, как ни пытались их пресечь, и жадный до власти Хон не утерпел.
В происходящем была изрядная доля его собственной вины, как отца и как повелителя, и Император был готов принять своё наказание.
– Быстро, идите. Здесь есть тайный ход, будем надеяться, о нем не знают. – Император провёл их за ширму, отодвинул в сторону низкий столик с тазиком для умываний, открывая замаскированный люк в полу.
– Минуту. – Император вернулся быстрым шагом в кабинет, достал из ящика свиток, бережно завёрнутый в алый шелк и перевязанный золотым шнуром специфического плетения. По этим признакам даже простой неграмотный человек мог отличить Императорский указ. Мгновение помедлив, Император вручил свёрток Элизабет, справедливо полагая, что Лину понадобятся обе руки в случае, если на них нападут.
Лин спрыгнул первым, принял на руки Элизабет, и собирался помочь спуститься отцу, когда тот закрыл люк прямо ему в лицо. Принц заколотил кулаками в прочное дерево.
– Уводи жену. Спасайтесь. – донёсся глухо, издалека, голос Императора. Заскрежетал стол с тазом, становясь на место. Свет, поступавший через немногочисленные щели в люке, померк, и наступила кромешная чернота.
Элизабет пошарила вокруг, наткнулась на ткань. Уцепилась за рукав Лина, свободной рукой ища стену. Сделала пару шагов наобум и наконец уперлась в неё пальцами.
По мере продвижения глаза постепенно привыкли к темноте. В потолке подземного хода, там где он пролегал под зданиями, периодически виднелись щели от неплотно прилегающих досок, в которые просачивался скудный свет.
