Текст книги "Эльфийское жертвоприношение (СИ)"

Автор книги: Нина Зайкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

– Нет, не успел, – я сделала попытку улыбнуться, но увидев, как опасно пошёл Танн нехорошими красными пятнами, а Барток зелёными, быстро поправилась, – и ничего бы он не сделал! Ты его просто не знаешь!

Тут герой любовник, стал не то что зелёным, но даже каким-то фиолетовым и я поняла, что сделал бы. Вот так поворот событий. Барток бросился к двери и захлопнул её за собой.

Я попыталась проскочить мимо Танна, но не успела, тот схватил меня за руку. Бедные мои ручки, всё сегодня вам достаётся. Говорят, дурная голова ногам покоя не даёт, а у меня, похоже рукам.

– Мне надо к нему, – пропищала я, понимая, что дружбу не вернуть, но попытаться стоит.

– Ты к нему не пойдёшь, а то он наделает ошибок, с которыми потом не сможет жить! – смотря мне в глаза и не выпуская рук, добил меня Танн.

– Если таковые он только что не сделал! Как ты не понимаешь! Он же может…

– Если я отправлю Слока его караулить, ты успокоишься?

– Только пусть он бежит сразу ко мне!

– Договорились, – Танн развернулся, открыл дверь, тихонечко свистнул, призывая волка. Когда тот прибежал, закрыл дверь и повернул ключ… с той стороны.

– Танн, отопри немедленно! – застучала в дверь я.

– Отдыхай! Не волнуйся, Слок прибежит первым к тебе, а потом сразу ко мне и я открою дверь.

– Так не честно, для того чтобы запирать принцесс есть родители, а не друзья!

Но мне никто не ответил. Что ж это такое! Я не принцесса, а ходячее недоразумение!

Я посмотрела на воду, та уже остыла и не вызывала такого воодушевления. Я сбросила платье и с головой ушла под воду в бадье. Вот утону, будете знать!

Этот день, наверно, никогда не закончится.

Я вылезла из воды, промокнула волосы, тело и, облачившись в ночную сорочку, залезла под одеяло.

Ничего плохого я не делала, тогда почему так паршиво себя чувствую. Ощущение, что я предала лучшего друга. Может и на самом деле предала? Отец с матерью не против брака с Бартоком, а в четыре руки 'за', если не состоится помолвка с Илдина́ром, сыном правителя соседнего государства. Мне, кстати, Барток тоже нравится. А о его характере можно легенды слагать: нежный, мягкий, отзывчивый, чуткий, внимательный, не жадный и очень добрый. Чего тебе, дуре, ещё надо?!

Полежала ещё немного, вылезла и подошла к стене, разделявшей меня с Танном. Постучала, затем услышала звук открывающегося окна и пошла к своему.

– Чего тебе? – спросил Танн, выглядывая из окна.

Без рубашки… Да… девчонки за ним стайками должны бегать.

– Открой дверь, – попросила я.

– Не открою. Сама спи и мне дай поспать!

– Почему ты не хочешь открыть мне дверь?

– Вырастешь – поймёшь.

– Я уже не маленькая!

– Тебе всего пятнадцать – ты ещё ребёнок.

– А тебе все тридцать? И мне скоро шестнадцать!

– Мне около.

– Почему около?

– Потому что, смотря как считать.

– Ты мне зубы не заговаривай, отвечай, почему дверь не откроешь? Я имею право знать!

– Смотри – сама напросилась. Не открою, что бы и ты не наделала ошибок.

– А может, я не ошибку совершать буду?

Танн зажмурился, мотнул головой, открыл глаза и ответил:

– Не ошибка и до утра подождёт, а ошибка к утру выветрится. Спокойной ночи, – и, не дав мне ничего ответить, закрыл окно.

Я поняла, что с этим упёртым бараном спорить бесполезно! Ну и иди… спать. Да и я тогда пойду тоже.

За мыслями, бродившими в моё голове, которая ногам покоя не даёт, незаметно уснула. Мне опять снился этот сон, после которого я и не выспалась, и не отдохнула.

Не успела я открыть глаза, как в двери повернулся ключ. Глянула в окно – рассвет только занимался. Никакого уважения к моему личному времени, даже поспать нормально не дают.

– Доброе утро, спящая красавица, – закрыл, дверь Танн, правда, уже не на ключ. – Как спалось?

– Отвратительно! – поморщилась я. – Тебя не учили, что к неодетым принцессам заходить неприлично?

– Так одевайся. Но можешь и так походить, я не стесняюсь, – картинно изобразил сальную ухмылку Танн.

– Мне, конечно, стесняться нечего, все при мне и лишнего ничего нет, но всё-таки я предпочла бы это не демонстрировать.

– Вот я и узнаю, все ли на месте и не появилось ли ничего лишнего. А вообще я зашёл узнать как ты?

– Живая и сонная. Тебе-то что?

– Что живая, радует, а вот проснуться уже пора.

– Зачем, до завтрака ещё несколько часов, – я завернулась в одеяло. Вот как с утра можно быть таким непозволительно бодрым, да ещё и гладко выбритым?!

– А ты выгляни в окно, – ровным голосом сказал Танн, но мне почему-то стало совсем тревожно.

Я соскочила с кровати и побежала к окну, забыв, что сорочка на свет может и просвечивать. Вспомнила про это, когда повернулась к Танну, сказать, что там ничего интересного нет, и поймала на себе его изучающий взгляд.

– Танн, отвернись сейчас же!

– А ты была права!

– Я всегда права, отворачивайся! – задрала носик я.

– Тебе не интересно в чём?

– В чём? – послушно спросила я, не заметив подвоха, когда Танн отвернулся.

– В том, что все при тебе и ничего лишнего нет.

– Танн!!! Да как ты…! – возмутилась я.

– Все, молчу-молчу, – он с улыбочкой перебил меня. Уже когда я накинула халат Танн встал и подошёл к окну.

– Так что ты там увидел?

– Видишь стражника?

– Да, и что? Стражник, как стражник, ничего особенного.

– Он всю ночь смотрел в твоё окно.

– И? Мало ли куда стражник смотрит, не каждый день принцесса приезжает в Даор.

– А теперь он смотрит на ворота и дорогу, идущую к ним, как будто кого-то ждёт.

– Может смену караула ждёт.

– А ещё посмотри на его латы, они не имперские, а хорошо сделанная копия.

– Я не вижу разницы, – до слез всматривалась в стражника.

– Женщина… – картинно закатил глаза Танн. – Тут даже сказать нечего. Ты же каждый день их видишь! Латы для стражи делают из другого метала, герб вышит позолоченной, а не золотой ниткой… Можешь поверить мне на слово?

– И чем грозит мне вера на слово? – уточнила я, пытаясь разглядеть несоответствия.

– Быстрыми сборами и тихим выездом в путь. И чем раньше, тем лучше. Коней седлать будем сами.

– Ладно, через десять минут буду готова.

Я по-быстрому одела свои любимые штаны и тёмную блузу, а ещё накинула куртку, волосы, как всегда, когда собиралась в путь, заплела в косу. Залезла в шкаф и забрала свой вещевой мешок, подумала уложить туда два одеяла, но они слишком большие и толсты, так что в мешок влезло только одно. Ничего, второе купим по дороге. На пороге комнаты меня уже ждал Танн.

– Надо зайти на кухню за едой, – озвучила я свою мысль.

– Некогда, если это те же люди, безопаснее будет поскорее смыться отсюда.

– Но здесь они нам ничего сделать не смогут!

– Очень хочется на это надеется, но вот на практике проверять не хочется.

– Здесь же стража!

– И здесь же кто-то, кто сообщил расположение твоей комнаты. Так что давай, не вредничай и бегом в конюшню!

– Я только сделаю одно дело по пути.

– Какое?

Я не ответила, но когда проходили мимо комнаты Бартока, я подсунула под дверь записку.

– Что там? – кивнул Танн на записку.

– Ничего особенного.

Вышли мы через запасной выход, который стража не охраняет, да и до конюшни отсюда ближе. В конюшне ещё никого не было, конюхи спали, так как лошадей кормить было рано. Взяли амуницию и пошли седлаться. Думали минутное дело, но как всегда нас ожидал сюрприз: лошади были грязнее поросят и пришлось их сначала почистить. Но это была не единственная неожиданность. Оказывается, Танн не умеет не то что седлать лошадей, но и ездить. Да уж, весёлая выйдет поездочка! Так что мне самой пришлось седлать Велинку. С ней проблем не возникло, а вот с Камеликом… Как только он увидел оголовье, началось светопреставление! Ну никак не хотел он одевать уздечку, ни с яблоком, ни с уговорами.

– Ладно, не хочешь оголовье, я его убираю. Видишь? И беру седло, против седла ты ничего не имеешь? А то нам быстро надо уезжать из города, если конечно ты хочешь со мной, а не на колбасу, – уговаривала я коня.

– Дожили, с конём разговаривает! – закатил глаза Танн. – Возьми любую другую лошадь, думаю, Крелан против не будет.

– Не хочу другую, мне нравится этот. Очень нравится! – погладила я коня по морде.

Камелик благодарно ткнулся мне носом в плечо и подставил бок.

– Ну что, согласен на седло? – по-шустрому, пока он не передумал, одевая вальтрап, потник, а затем и седло, уточнила я.

Вывели лошадей и опять все не слава Богине, он даже не знает с какой стороны к кобыле подойти. Пришлось Танну провести краткий курс верховой езды. Надеюсь, по дороге он не сверзиться с Велинки.

Я, конечно, ездила без уздечки, но только на лошади, с которой не один год занималась, доведя до инфарктного состояния конюхов и родителей. Но что бы сесть в первый раз на лошадь и без уздечки – это подвиг даже для меня.

– Ну что, Камелик, готов быть моим товарищем или разойдёмся прям здесь? – гладя коня по морде спросила я.

Отстегнула повод от оголовья и соединила концы, после чего одела эту конструкцию коню на шею. Так как конь в холке был ладони на две – две с половиной выше меня, залезть легко и непринуждённо не получилось, сначала пришлось опустить стремя. Все это время Танн наблюдал за мной со смесью изумления, страха и недоверия. Пусть и не надеется, я справлюсь.

Рысью выехали к ближайшим воротам, стражники на нас только сонно посмотрели, даже останавливать не стали. Камелик прекрасно слушался наложения повода на шею.

За воротами поехали по дороге. Свежие лошади чувствовали подъем сил и шли легко. Настроение у всех было замечательное. Ну, кроме Танна, который больше напоминал мешок с опилками, чем не то что гордого, но даже простого всадника. Через двадцать минут резвой рыси Танн взмолился о пощаде. Моё Высочество над ним сжалилось и мы перешли на шаг.

– Боюсь услышать 'не знаю' на вопрос о том, куда мы сейчас? – поморщился Танн из-за отбитой с непривычки пятой точки и пытаясь устроится в седле поудобнее.

– А ты как думаешь?

– Не знаю…

– Вот и услышал то, чего боялся!

– Подловила, – улыбнулся горе всадник. – Так всё-таки, куда?

– До ближайшего селения. Надо купить провизию и нам, и лошадям, а ещё для питомцев щетки нужны, да и тебе одежда пригодится.

– А раздетый я тебя не устрою? – пошутил синеглазый, нагло подмигивая.

– Замёрзнешь же!

– Вот и будет повод меня согреть своим теплом! – ещё шире улыбнулся этот нахал.

– А если не согрею?

– Замёрзну насмерть! И это будет на твоей совести, – картинно надул губы Танн.

– Тогда ладно, замерзай.

– Как ладно?! И тебе меня не жалко?!

Изумление на его лице было лучшей наградой для меня!

– Не волнуйся, не будет.

– Почему?

– Потому что совесть моя будет чиста.

– Как чиста? Моя смерть её запятнает!

– Совесть у меня будет чистой, так как я ею не пользуюсь.

– Оно и видно! – надулся Танн.

Конь слушался меня отлично, так что проблем с ним не было. Да и не возникло бы и у Танна непонимание с кобылой, если бы он умел с лошадьми обращаться. Кобыла шла не туда, куда направлял её Танн и не тем аллюром, который ему был нужен. Насмеявшись от души, занялась его обучением – угробит же кобылу!

Вскоре мы въехали в посёлок Тра́ки. Дружно решив, что худеть нам ни к чему, поехали искать таверну или другое едально-питьевое заведение. Петляли среди уныло-серых зданий, наконец, свернули и нашли его на перекрёстке центральных дорог.

– Танн, ты же не получил вознаграждение за моё спасение, которое я тебе обещала!

– 'Рано' ты вспомнила!

– А ты мне не напомнил! Тогда давай поступим так: из тех денег, что у меня с собой, я дам тебе сорок золотых рекнал, а остальное получишь во дворце по моей расписке. Согласен? – (Ему же будет неудобно, если за него буду расплачиваться) и, не дожидаясь ответа, отсыпала его долю монет.

– Не возьму я деньги, которые тебе самой пригодятся в дороге! – отшатнулся от денег Танн, как от прокажённых.

– Ладно. Можно тогда тебя попросить?

– О чём? – осторожно спросил спутник.

– Можешь взять кошель на сохранение, у меня его проще отобрать, чем у тебя?

Танн задумался, потом кивнул и добавил:

– Но с условием!

– Каким? – пришла моя очередь насторожиться мне.

– Я буду обучать владеть тебя мечом и драться без него? А когда ты сможешь постоять за себя заберёшь кошель назад.

– Хорошо, только не переусердствуй с обучением! – с этими словами я отсыпала несколько монет в карман, остальные обратно в кошель и отдала Танну.

– Ничего обещать не могу, – с гаденькой ухмылочкой, не предвещавшей мне ничего хорошего, взял кошель Танн.

От моего взгляда он не испепелился, да и прохожие начали на нас оборачиваться, заставив войти в заведение, дабы не вызывать не нужного нам любопытства. Мальчишке у входа мой вымогатель кинули медяк и парень с готовность отвёл лошадей в конюшню, так что их тоже ждал плотный завтрак, но в отличие от нас их ещё и чистка ждала. Везунчики, вздохнула я про себя.

Помещение было большим и просторным, но, не смотря на это, свободных мест было мало, завтрак был в самом разгаре. Мы прошли поближе к стойке и заняли столик у окна. Деревянная поверхность толстенного стола была чистой и это вселяло надежду, на опрятно приготовленный завтрак. К нам тут же подошла пышнотелая официантка и поинтересовалась, что мы будем заказывать. Я ограничилась яичницей с яблочным соком, Танн тоже заказал сок, но сам завтрак взял плотнее, колбаски с картошкой и хлебом.

Пока мы молча ели, в таверну зашёл менестрель. Высокий брюнет, с собранными в хвост прямыми длинными волосами. Открытые зелёные, как весенняя трава, глаза притягивали взгляд. Его здесь, похоже, ждали, так как некоторые оживились, отставили еду, а особо впечатлительные дамочки даже зааплодировали. что, в принципе, не удивительно, с его-то внешностью. Он подошёл к стойке, взял стул и начал настраивать лютню. Все это он продела молча, под восторженные взгляды женской половины.

– А я знаю его, – я зарылась поглубже в тарелку, дабы не быть узнанной.

Танн тут же оторвался от еды и посмотрел на него, после чего задал вполне логичный вопрос: 'Откуда?'

– Он выступал во дворце, когда был конкурс бардов. Первое место не занял, но в десятку лучших исполнителей вошёл. Он не плох, даже более того. И у меня сложилось впечатление, что он показал далеко не все, на что способен. А ещё по нему большая часть придворных дам томно вздыхала.

Танн покосился на меня, но промолчал.

– Чего?! Ты неправильно меня понял! Я не вздыхала! И он действительно хорошо исполняет! Вот послушаешь и сам поймёшь!

Танн молчал, я все больше краснела. Чего я оправдываюсь? Оно мне надо?!

Тут подал свой мелодичный голос менестрель:

– Я начну своё выступление с одной очень древней легенды, про которую многие забыли. Некоторые сочтут её вымыслом и простой сказкой, другие задумаются, а некоторые и осмыслят.

Он запел. Перестали стучать ложки, смолкли самые горластые и даже брехливая собака на дворе замолчала. Чистый голос поглотил тишину и, отражаясь от стен, заполнил душу.

Средь ночи и дня,

Клятву храня,

Дал он обет.

Три сотни лет

Верил и ждал

У временных зеркал

Принцессу, что в ночь

Бежала из дома прочь.

Тут мой спутник бросил на меня красноречивый взгляд.

– Я-то тут причём, что ты так на меня смотришь?! Мало ли принцесс за три сотни лет сбегали из дома.

Он ничего не ответил, просто покачал головой.

И будет война.

И победа одна

Разделит их,

Оставив двоих.

Вершит судьбу,

Выбрав мечту

Дева любви,

Чтобы смогли

Вернуть в наш мир

Искру волшебства,

Что из жизни ушла.

В венах текла

Вечная магия,

Она расцвела

У девы в груди

И эльфа крови…

Дальше я не слушала, погрузившись в свои мысли. Увидела только когда менестрель поклонился. Аудитория наградила его не только бурными овациями, но и приличной суммой, после чего он опять сел и начал исполнять другую песню. Я была в своих мыслях и перебирала сон, который и положил начало моему путешествию в 'не знаю куда'. Из размышлений меня вырвал Танн, тряся за плечо он что-то говорил. Я проморгалась и сфокусировала взгляд на нем.

– Ты в порядке, – услышала беспокойство в его голосе я.

– Пожалуй да, но наверно лучше выйти на свежий воздух.

Танн кинул серебрушку на стол, и мы вышли.

– Куда мы теперь? – посмотрел на меня Танн.

Я подняла на него взгляд:

– Давай на рынок за едой для нас и лошадей. Надо взять с запасом, путь предстоит не близкий.

– Конечно, с запасом, особенно, если не знаешь где конечная цель путешествия, – попытался пошутить Танн, но у меня из головы не шла легенда, поэтому я никак не отреагировала.

Танн спросил дорогу до рынка у первого попавшегося прохожего и мы отправились на его поиски. Заглянули на конюшню, убедились, что кони не просто вычищены, а выдраены и оставили их доедать свою порцию завтрака. Сам рынок нашли быстро, но вот на счёт нужных продуктов вышел спор. В итоге мы сошлись на вяленом мясе, сухарях, крупе пшеничной и пресной воде. Взять с собой пряников мне не позволил спутник, который распоряжался основной суммой денег, но несколько погрызть он мне всё-таки взял. Лошадям взяли овса с отрубями, более питательного и менее объёмного для них ничего не нашлось.

Я уже думала возвращаться за лошадьми, но мой спутник за руку утащил меня в другую сторону. Куда, я сообразила только встав перед дверью с вывеской скрещённых мечей. Дверь в оружейную больше ничем не отличалась от остальных в этом ряду. А я-то, наивная, понадеялась, что он пошутил об обучении. Танн долго копался в железяках, почти каждую обсуждая со словоохотливым продавцом, пока не подобрал себе одноручный меч шириной в ладонь и заставил примерить меня клинок, не тонкий и не толстый, в меру длинный. Фехтовать я, конечно, умела, но применять на практике умения мне совсем не хотелось. Чехлы шли в комплекте. За всё снаряжение мы отдали десять золотых. Оружие было без лишних вычурностей, но добротное.

Мы вернулись за лошадьми, угостив мальчишку пряником, из тех, что мне купил Танн, а лошадей яблоками, что купила уже я.

– Дальше что? – с интересом наблюдая за мной и моими манипуляциями с оружием, которое я пыталась пристроить к седлу, поинтересовался синеглазый.

Я прикрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям, покрутилась на месте и показала рукой направление. Только после этого открыла глаза и увидела, что глаза Танна больше похожи на блюдца.

– Может к гадалке надёжнее? – еле выдавил он после моих телодвижений.

– Хочешь, можешь к ней сходить, я не возражаю.

– Да я не про это! Мы что, все время будем идти… по таким ориентирам?!

– Идти по другим, если они у тебя есть.

– Понятно.

– Что понятно, – заинтересовалась я, желая внести в наше путешествие побольше ясности, так как моё направление мне тоже доверие не внушало.

– Что ничего не понятно, – разочаровал меня Танн.

– Тогда пошли на выход, – потопала я по направлению к воротам.

Камелик послушно шёл за мной и Танну ничего не оставалось, как последовать нашему примеру.

Траки остались за спиной, обедать было ещё рано, так что я смело залезла в седло, вдоволь насмеявшись над потугами Танна залезть на кобылу. Велинка смирная, но молодая кобылка, долго ждать пока на неё залезут ещё не приучена, и как только Танн отрывал вторую ногу от земли трогалась, а горе всадник повисал поперёк седла.

– Давай я привяжу тебя в таком положении, и кобыле легче будет, и тебе мучиться не надо, – сквозь слезы выдавила я.

– Смейся-смейся, – прохрипел от злости Танн, сползая в очередной раз на землю.

– Не волнуйся, я подожду, пока кобыла не устанет и не ляжет, что бы тебе было проще залезть.

Наконец он забрался в седло самостоятельно. Пусть учится сейчас, когда время позволяет, чем когда надо будет быстро 'делать ноги'.

– Эй, Танн, ты ничего не забыл? – улыбнулась я.

Он опустил взгляд и увидел, что не прикрепил сумку к седлу и она сиротливо лежит на земле. Танн чертыхнулся и начал спускаться. Со скалы и то быстрее спускаются.

– Объясняла же я тебе, что… надо ноги из стремян вытаскивать…. а уж потом спрыгивать…. и ноги не через кобылью голову… перекидывать…. тут кто угодно шуганется…. когда ноги над головой летают…. а через круп перекидывать, – давясь мехом, объясняла я в который раз, помогая этому остолопу подняться с земли, потому что кобыла была не приучена к летающим над головой ногами и дёрнулась от испуга, свалив Танна с седла в пыль.

– Но я же видел, так спрыгивают!

– Да, если хотят показать себя и хорошо знают лошадь. И уж точно не делают такое на молодой кобыле, которая только прошла заездку! – строго сказала я, помогая прикрепить сумку, а то ещё не хватало потерять её в дороге и остаться без провизии.

Дорога под нами пробегала быстро и охотно. Мы обгоняли пустые обозы. Хозяева ехали домой не торопясь. Они успели продать свой товар перекупщикам и заглянуть в таверну перед выездом – отметить успешную сделку. А домой они не торопились для того, что бы дать выпитому в таверне выветриться и ждавшие дома жены не унюхали запаха спиртного. Оно и понятно, кому хочется нагоняй получать.

К вечеру мы добрались до деревушки с одним постоялым двором, где и решили скоротать ночь. Заказав картошку с мясом, пошли проверили, как обустроились наши животинки.

Вернувшись Танн заказал пива, а я сок, так как из спиртного уважаю только очень качественное вино хорошей выдержки, а тут кроме браги и смотреть не на что было. С пивом Танн погорячился, что стало ясно после первого глотка и округлившемся глазам. Глотать эту гадость ему не хотелось, а выплюнуть некуда. Посмеявшись над его смятением, предложила ему выплюнуть в стакан, что он и сделал. А вот картошечка удалась на славу и пока тарелки не стали пустыми мы не проронили ни слова.

– Куда мы потом? – после того, как наелся, спросил Танн.

Я повторила манипуляцию с закрытыми глазами и указала направление.

– Будем пересекать реку или нам вдоль?

– Наверно поперёк, через мост, а что?

– Пытаюсь понять направление движения, – задумчиво произнёс сосед. – Мы идём к границе, там дальше горы и непроходимый лес, а что за ним, пока никто не выяснил, так как никто не вернулся. Ты абсолютно уверенна, что нам туда?

– Да. Боишься не вернуться?

– Ещё бы! Меня дома мать ждёт! Я у неё единственный сын, не считая Слока.

– Я у моей тоже единственный ребёнок.

– Да знаю я эту историю, про то, как твоя мать стала императрицей, но хотелось бы услышать от тебя. А пока давай-ка поднимемся наверх, а то вон тот пьянчужка, – Танн указал взглядом, на одного из постояльцев, – глаз от тебя не отводит.

– На красивую девушку не грех и засмотреться, – я показала Танну язык, но вместе с ним поднялась и пошла наверх, от греха подальше.

Номера заказали соседние, но в мой номер зашли вдвоём. Танн проверил, как запирается дверь, самолично закрыл ставни, заглянул в шкаф и под кровать. И кого он там хочет найти? Удовлетворённый осмотром и принятыми мерами, а также дав указания по закрыванию двери вышел. От двери отошёл, только когда я закрыла её изнутри. Ему ли не знать, что замки от хороших людей, от плохих они не защитят.

Кровать, с непривычки, оказалась узкой и жёсткой. А ещё, кажется, по ней ползают то ли блохи, то ли клопы. И, чувствую, не только по кровати. А не меньше ли их на полу? Я с надеждой глянула на пол. Чистота ему была не свойственна.

Проснулась от того, что кто-то шёл по скрипучим доскам комнаты. Точнее скрипели они не очень сильно, но в тишине звук резал по ушам не хуже боевого барабана. На фоне открытого окна тень приближалась к моей кровати. Спасибо луне, которая светила в окошко и давая небольшой свет. Окно открыто?! Но и я, и Танн его проверяли, оно было закрыто на крючок. Тень добралась до кровати. Страх не позволял шевелиться, но не закричать, когда над кроватью в свете луны сверкнул нож, уже не смогла. Вышел не крик, а пронзительный визг. Забравшийся не успел остановить движение ножа и он проткнул одеяло, вонзив нож по самую рукоять.

И мне, может быть, был бы конец, если бы в этот момент дверь не вышиб Танн, представ перед нами в одном нижнем белье, но почему-то гладко выбритым. И когда только успел? В очередной раз, спасая меня. Мой герой, не задумываясь, бросился на погубителя. Предупредить, что тот вооружён, я не успела, один прыжок и забравшийся настигнут и повержен. До окна он не успел совсем чуть-чуть и, получив от Танн мощный удар в челюсть, потерял сознание.

– ЛИА! – бросив обездвиженного, мой спаситель кинулся к кровати и упал на колени, заметив дыру в одеяле.

Зато резко подпрыгнул и обернулся, когда я дотронулась до его плеча. Сжал меня в стальных объятьях, так что воздуху поместиться было некуда.

– Отпусти…, – прохрипела я. – Дышать…

И в этот момент зашёл трактирщик и охранник с фонарём, осветив место преступления:

– Что за…?! – возмутился хозяин заведения, переводя взгляд с нас на распростёртого преступника.

Мой друг тут же отпустил меня, дав возможность набрать в грудь воздуха, и вышел, оставив меня наедине с ними. Ну, спасибо! Правда я не успела открыть рот и густо покраснеть, как он вернулся одетый и с деньгами. Протягивая их трактирщику сказал:

– Надеюсь, этого хватит, что бы вы ничего не видели и не слышали. Да и стражники ни нам, ни вам ни к чему.

Ещё он отсыпал монет отдельно охраннику.

– Все довольны? – уточнил мой спутник, пристально обводя их взглядом.

Оба кивнули, взвешивая монеты на ладонях, потом развернулись и вышли. Попытались прикрыть за собой дверь, но без петель она не желала стоять, громко упав на пол.

Мы остались втроём. Танн сгрёб в охапку преступника, я вещи и удалились в соседнюю комнату, ибо только там можно было остаться с закрытой дверью, без посторонних любопытных глаз. Покрутив меня, подняв руки и убедившись, что я цела, успокоился и выдохнул. После чего, не теряя времени, мы связали этого злодея и привязали его к стулу, чтоб и не пытался сбежать.

Пока мы ждали, когда очнётся убийца, у меня начался допрос.

– Ты окно открывала? – начал Танн.

– Нет, конечно! За кого ты меня держишь?!

– Ладно, допустим, он приоткрыл крючок, просунув туда нож, но как он тебя не поранил, если быть точным – не убил?! Длины ножа хватило бы на пять одеял, а тебя бы все рано достал? Как?! Как он, метив в самое сердце, даже не поцарапал тебя? – передёрнул плечами спаситель.

– Все очень просто! – задрала носик я.

– Просто?! Да не скажи! И все же, как?

– Проще некуда! – улыбнулась я. – Меня там не было.

– А где ты была? – не понял Танн.

– Я спала на полу с другой стороны от окна.

– На полу, без одеяла?

– Почему без одеяла? С одеялом.

– Одеяло… продырявленное… на кровати было, – как слабоумной, пояснил он.

– Я его и не брала. Там везде клопы и блохи, я взяла своё одеяло и мешок вместо подушки. Они уж явно, гораздо чище! – надула губки я.

– Ты прям как капризная принцесса на горошине! – с облегчением произнёс мой спутник.

– Почему 'как'?! – подняла я бровки.

И только теперь мы позволили себе улыбнуться.

Я устала и не выспалась, поэтому воспользовавшись гостеприимством хозяина комнаты, сняла сапоги и растянулась на его кровати. Танн видя, что у меня закрываются глаза, задул свечу, так что из всего освещения у нас осталась лишь полоска подглядывающей сквозь ставни луны. Оглянувшись вокруг и не увидев на что бы присесть, стул был занят преступником, Танн пристроился на краешке кровати, но лечь не решился. Это его проблемы. Зная, что я под надёжной охраной, закрыла глаза и уснула как младенец.

Когда проснулась, солнышко уже послало лучик к нам в комнату на разведку. И мне кажется, его смутило то, что он увидел. И не только его, меня тоже, так как в постели оказалась не одна. Рядом со мной вытянулся безмятежно спящий Танн. Караул! Мне только проснуться с ним в одной постели не хватало для полного счастья. Потом покоя не будет от его колких шуточек!

Я попыталась по-быстрому слезть с кровати, но не удержала равновесие, и коленкой заехала спящему пониже живота. Реакция Танна не заставила себя долго ждать, он резко вскочил. Мы стукнулись лбами так, что искры из глаз посыпались, а уже проснувшийся спаситель тихо подвывал, держась за причинное место.

– Извини, я не хотела! – проскулила, держась за надувающеюся шишку.

– У-у-у-у! – получила я вполне исчерпывающий ответ.

– Ха-ха-ха!

Тут мы оба увидели, что пленник уже пришёл в себя и откровенно над нами ржёт. Тут не выдержала я и съездила ему по морде. Вышло не так эффектно, как у Танна, сознания наш пленник не потерял, но губу я ему точно расшибла, за что дождалась благосклонного кивка от пострадавшего, после проведённой со мной ночи… Тьфу!

Мало того, что шишка на лбу, так ещё и кисть, кажется, выбила, болит так, что сил терпеть нет. И как только мужики на кулаках дерутся?! Я бы из повязок не вылезала, а им ещё и нравится.

Когда Танн отошёл и перестал лежать на кровати, согнувшись в три погибели, решили заняться пленником. Танн начал без предисловий:

– Как ты понимаешь, у меня отсутствует желание шутить и развлекаться, поэтому если ты ответишь быстро на наши вопросы, оставим жить, если не станешь, умрёшь здесь, но не от моей руки и как тебя будут хоронить не мой вопрос. Оплачу номер на месяц и приставлю охрану, чтоб никто зайти не смог. Вопросы есть?

– Не… нет, – проблеял пленник.

Слова спутника произвели такое впечатление на пойманного нами убийцу, что тот только мелко закивал, подтверждая, что расскажет все, что знает. Вот только мне кажется, что и того что не знает, расскажет. Ничего, поживём – увидим.

– Зачем ты залез, красноречиво свидетельствует дырка в одеяле, а вот кому нужна её смерть и кто заплатил очень бы хотелось узнать, – спокойным, ровным голосом начал Танн допрос, пока без применения силы.

– Нас было двое, я и напарник, он непревзойдённый конокрад, а я наёмный убийца. Заказ получили ночью, от человека, лицо которого было скрыто капюшоном. Так что лица его я не узнаю, да и голос без особенностей, ровный, спокойный, уверенный. Предоплата была обычной, а вот остальную выплату обещали удвоить, если пройдёт все гладко без стражников и прочей сопутствующей шумихи, – бледный как смерть и трясущийся как заяц преступник вызывал только отвращение.

– Ты, наверняка, что-то знаешь, но не говоришь. Дело вот в чём, если не скажешь всё, что знаешь, так здесь и останешься с закрытым ртом, – невозмутимости Танна можно было позавидовать, а вот пленнику только посочувствовать.

– Из фактов – это все, ну почти. В доказательство вашей гибели, надо было привести ваших коней на центральную площадь. Заказ звучал примерно так: двое спутников, мужчина и женщина. Мужчина на золотистой кобыле, женщина на вороном коне с белой гривой и хвостом. За женщину тысячу золотых, за мужчину пятьсот. Но в наших кругах ходили слухи, что женщина принцесса, и что заказчики близкие к ней люди. А ещё, что заказ исходил от тайного сыска, откуда-то с верхушки. От кого конкретно не знаю. Думали нажиться ещё и содержимым сумок, так как о них речи в договоре не было. Это всё! Я больше ничего не знаю!