Текст книги "Страна затерянных душ"
Автор книги: Нил Шустерман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
– Конечно, врет.
Он посмотрел на Элли и перевел взгляд на молчаливого парня.
– А ты откуда знаешь, что врет?
– Да она «зеленая» совсем, – пояснил тот. – Может, только что появилась. Она Макгилла в глаза не видела.
– Да, – вмешался парень с фиолетовыми губами. – Кто видел Макгилла, назад не возвращается.
– За исключением ее, – встрял в разговор Ник, которому показалось, что он знает, как уладить ситуацию. – Вот почему я с ней иду. Пока я с ней, Макгилл защищает и меня тоже.
– Так на что же он похож? – спросил Джонни-О, пристально глядя на Элли, чтобы понять, блефует она или нет.
– Да, я могу тебе сказать, – ответила Элли, применяя свой излюбленный прием. – Но потом мне придется убить тебя.
Члены шайки снова рассмеялись. Джонни-О сжал здоровенный кулак и треснул ближайшего мальчика, чтобы тот заткнулся. Он отлетел в сторону метра на полтора. Джонни-О снова повернулся к Элли.
– Я думаю, ты врешь, – заявил он.
– Я думаю, тебе стоит это проверить, – бросила ему Элли. – Тронь меня, и я позову Макгилла.
Джонни-О колебался. Он посмотрел на Элли, на Ника, потом на окружавших его ребят. Его авторитету был брошен вызов, и Элли поняла это слишком поздно – времени на новый блеф у нее не оставалось. Ей нужно было подумать о том, чтобы оставить возможность маленькому подонку сохранить достоинство, потому что парни вроде него скорее согласятся оказаться в пасти у чудовища, чем терпеть неуважение от девчонки.
Он посмотрел Элли прямо в глаза и заявил:
– Ты отправляешься вниз.
Сказав это, он щелкнул пальцами. Раздался сухой щелчок, словно кто-то сломал пополам тарелку. Трое парней схватили Элли, стащили с мертвого места на дорогу и с силой навалились ей на плечи.
Спустя мгновение Элли провалилась в асфальт по колено, а еще через секунду – по пояс.
– Нет! – закричала она. – Макгилл, Макгилл! Это позволило ей выиграть короткую паузу, а когда чудовище из воздуха не материализовалось, бандиты продолжили вгонять Элли в асфальт. Теперь, когда плечи Элли были у их ног, задача упростилась.
Ник пинал ногами державших его ребят и старался выкрутиться из цепких рук, но ему это не удавалось. Он был вынужден смотреть, как бандиты давят на плечи Элли, и ее тело все глубже и глубже погружается в землю. Вскоре плечи исчезли, теперь из асфальта торчали только шея и голова, которая продолжала кричать. В крике Элли отчетливо слышались истерические нотки, и Джонни-О рассмеялся.
– Позвольте мне отдать почести, – сказал он. Подойдя к Элли, он схватил ее за макушку и надавил.
– Приятного путешествия, – напутствовал он девочку. – Можешь нам не писать.
Вдруг к всеобщему гвалту присоединился еще один голос. Словно из ниоткуда, раздался душераздирающий визг, все разом обернулись и увидели странную фигуру, бежавшую к ним, широко раскинув руки.
– Макгилл! – закричал один из членов шайки. – Макгилл!
Вновь раздался боевой клич, после чего Элли перестала что-либо слышать и видеть, так как ее уши и глаза оказались под асфальтом. Джонни-О перестал давить, но гравитация сделала свое дело. Дорога поглотила Элли, словно трясина, и девочка почувствовала, что продолжает опускаться. Она попыталась кричать, но не услышала звука, его полностью заглушила окружающая ее земля. Планета поглотила ее, и она чувствовала, как грудь, где когда-то были легкие, наполняется землей. Это чувство было страшней всего, что Элли испытала за свою короткую жизнь. Ей пришло в голову, что, вполне возможно, для нее это и станет вечностью. Она была на пути к центру Земли. Как глубоко она успела погрузиться? На двадцать сантиметров? На два метра? Она заставила руки двигаться, для этого ей пришлось напрячь все силы без остатка. Ей показалось, что она пытается плыть в бассейне с патокой. Элли подняла руку над головой и попыталась за что-нибудь уцепиться, чтобы вытащить себя, но все без толку. Когда последняя надежда иссякла, вверху кто-то появился. С трудом разглядев чью-то руку, Элли схватилась за нее и почувствовала, что скользит вверх, сантиметр за сантиметром. Неимоверным усилием она подняла вторую руку, вскоре она оказалась снаружи, над асфальтом, и ее тут же кто-то схватил. Элли поднималась и через несколько секунд почувствовала, что макушка, а за ней уши, глаза и рот оказались над дорогой. Наконец она смогла закричать и услышала звук собственного голоса, который был заглушен камнями и землей, словно подушкой.
Неужели Джонни-О и его банда передумали? А может, это было чудовище, которое она вызвала из леса? Элли снова обрела способность видеть и взглянула в лицо своему спасителю.
– Лиф?
– Тебе лучше? – спросил он. – Я уж подумал, ты совсем провалилась.
Ник был рядом с Лифом, и вдвоем они продолжали тянуть Элли из земли, пока она не освободилась. Вытащив Элли, мальчики помогли ей добраться до мертвого места, где можно было передохнуть. Она упала, как подкошенная, тяжело дыша, и Лиф посмотрел на нее с удивлением.
– Знаю, знаю, – отозвалась Элли. – Я не могу задыхаться, но мне так хочется. Я бы наверняка задыхалась, будь я жива.
– Да все нормально, – сказал Лиф. – Может, когда-нибудь и меня научишь чувствовать снова.
– Где Джонни-О и его шайка отморозков?
– Удрали, – ответил Ник. – Они жутко испугались, когда Лиф ринулся в атаку. Убежали тут же.
Лиф засмеялся.
– Они и правда подумали, что я Макгилл. Смешно, скажи?
Лиф стал выдергивать призрачные побеги, растущие под плакатом «Добро пожаловать в округ Рокланд!» и чинить с их помощью свою полуразвалившуюся обувь, пострадавшую во время атаки на Джонни-О.
– Ты следовал за нами все это время? – спросила Элли.
– Да, – пожал плечами Лиф. – Надо было удостовериться, что вас не сожрут чудовища, так ведь?
– Чудесно, – сказал Ник. – У нас есть свой ангел-хранитель.
– Если бы я был ангелом, меня бы здесь не было, правда?
Элли улыбнулась. Проведя столько лет в лесу, Лиф все-таки решил покинуть его ради их безопасности. Наверняка ему было нелегко сделать выбор, и Элли решила, что с этого момента будет заботиться о нем, чего бы ей это ни стоило.
Дожидаться восхода ребята не стали, побоявшись, что Джонни-О и его банда могут вернуться. Элли чувствовала, что столкновение с малолетними преступниками странным образом, вместо того чтобы расстроить, подбодрило ее. Ник, как обычно, был полон пессимизма, вспоминал роман «Повелитель мух» и рассуждал об опасности детской преступности и о проблемах беспризорных детей, но даже в его ворчании чувствовалось воодушевление – ведь встреча с Джонни-О стала доказательством того, что других обитателей в Стране затерянных душ предостаточно. Конечно же, решили ребята, не все они такие, как члены шайки Джонни-О.
Тем временем они добрались до Гудзона и остановились вблизи утесов, окаймляющих большую федеральную трассу. Скалы выглядели внушительно – в древние времена под безжалостным напором ледников западный берег реки, должно быть, трещал и ломался, словно хрупкое стекло, и в память о том времени остались утесы, похожие на острые обломки зубов в гигантской челюсти. По шоссе двигалось множество машин, но ребятам не было до них никакого дела, они привыкли и не обращали внимания, даже когда те случайно проезжали прямо сквозь них. А Элли затеяла игру, стараясь угадать, что за песня звучит в машине, в те считанные мгновенья, когда ребята оказывались внутри салона.
– Да, вот так приходится развлекаться мертвецам, – сказала Элли, стараясь скрыть глубокий вздох.
Долго игра, впрочем, не продержалась, в основном из-за Лифа, который не знал, что такое радио в машине, и был совершенно не осведомлен о существовании рок-н-ролла, так что постоянно чувствовал себя посторонним.
Ребята продолжали идти вниз по реке, и к закату следующего дня в поле зрения появились сетчатые опоры моста Джорджа Вашингтона. Они прибыли в Нью-Йорк.
Лиф был потрясен картиной гигантского города, развернувшегося перед ним во всей красе. День был ясный, видимость хорошая, и Нью-Йорк, занимавший все пространство на другом берегу реки, от горизонта до горизонта, был как на ладони. В свое время Лиф бывал здесь, даже два раза: один раз – во время празднования 4 июля и второй раз – на представлении цирка Барнума. Тогда в городе, конечно, тоже были высокие строения, но не такие, как сейчас. Ник и Элли стояли рядом с ним и тоже смотрели во все глаза. Лиф решил, что они, подобно ему, потрясены открывшейся панорамой, и это было верно, только вот причина потрясения, которое испытали ребята, была совсем другой.
– Мне кажется, я знаю, куда нам нужно идти, – сказал, наконец, Ник странным, отсутствующим тоном.
Элли никак не прокомментировала его ответ, продолжая молча смотреть.
– Манхэттен в стороне от нашего пути, – наконец вымолвила она. – Нам не нужно переходить реку, ведь мы направляемся на юг.
Ник снова посмотрел в сторону города.
– Мне все равно, что ты думаешь. Я сделаю крюк.
Элли не стала возражать.
Когда ребята наконец дошли до конца моста и ступили на землю Манхэттена, наступили сумерки. Чтобы дойти до центра, им пришлось потратить всю ночь. Дома, расположенные ближе к центру, поразили Лифа. Он наверняка не смог бы дышать от удивления, если бы вообще дышал. Но самым потрясающим зрелищем, безусловно, были два серебристых здания на южном краю острова, ярко сверкавшие в лучах зари. Монолитные башни-близнецы из стекла и металла отражали первые солнечные лучи.
– Я не знал, что на свете бывают такие дома, – сказал Лиф.
Элли вздохнула.
– На самом деле их нет, – сказала она. – По крайней мере… их нет в мире живых.
Голос у Элли был такой грустный, что, казалось, она говорит из самого центра Земли.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
МЭРИ, КОРОЛЕВА МАЛЫШЕЙ
Глава седьмая
Обитель вечности
Так уж устроены время и человеческая история, что в определенном смысле некоторые места просто не могут исчезнуть без следа. Мир живых, как ему и предначертано, постоянно движется вперед, но в нем время от времени появляются объекты, которым уготована вечность. Мальчику, которого Ник и Элли назвали Лифом, в свое время посчастливилось набрести на один из таких объектов: его роскошный лес в горах когда-то был местом, куда приходили поэты, чтобы найти вдохновение. В лесу было так хорошо и тепло, что под его сенью неисчислимому количеству молодых людей пришло в свое время в голову сделать предложение своим подругам и большинство девушек ответили согласием. Приходя в лес, строгие конторские работники позволяли себе расслабить галстук и танцевали между деревьев, как дети, крича от восторга, хотя знали, что за такое поведение их могут счесть приспешниками дьявола.
Лес в горах был настоящим средоточием жизни, но когда он состарился и жучки избороздили кору и ветки деревьев своими ходами, он не погиб. Он перешел в Страну затерянных душ. Жизнь продолжалась, но в другом мире. Здесь лес навеки остался таким, каким он был во времена своего расцвета – зеленым и пышным, в зените славы, и приходившие под его сень поэты были бы рады увидеть его таким, если бы не умерли и не отправились туда, где им и положено быть.
В каком-то смысле Страна затерянных душ – это рай. Только не для людей, а для тех мест и объектов, которые заслужили свою скромную долю вечности.
Таких мест немного в большом мире, и находятся они на значительном расстоянии друг от друга. Они стоят, словно острова вечности, в море зыбкого, изменчивого мира живых. В Нью-Йорке таких мест немало, и самое большое оказалось на южной оконечности Манхэттена: башни-близнецы рядом с зеленой статуей, расположенной на небольшом островке в заливе. Небоскребы попали в рай. Они стали частью Страны затерянных душ и стоят на фундаменте из слез тех, кто оплакивает их исчезновение из мира живых, и из героизма тех, кто ушел в тот страшный сентябрьский день туда, где рано или поздно оказываются все люди.
Дети приближались к башням-близнецам в молчании. Когда они подошли совсем близко, глазам их открылось удивительное и неожиданное зрелище.
Возле башен было целое скопление призраков. Десятки детей играли на мощенной мрамором площадке перед зданиями: в классики, в салки, в прятки. Некоторые были одеты так же, как Элли, в джинсы и футболки с короткими рукавами. Другие девочки и мальчики выглядели более формально. На некоторых были вещи, напоминавшие покроем одежду Лифа, грубые и тяжелые. Были дети, одетые в яркие, кричащие наряды восьмидесятых или семидесятых годов. Высокие пышные прически соответствовали стилю.
Никто еще не успел заметить тройку ребят, стоящих у края гранитной площадки. Элли и Ник никак не могли решиться ступить на нее, словно боялись, что этот шаг увлечет их в другой мир. Они стояли так долго, что увязли в асфальте по лодыжки, хоть на ногах у них по-прежнему были сплетенные Лифом лыжи. Лиф не испытывал благоговения перед этим местом, ведь сентябрьские события случились много лет спустя после его смерти. Он не понимал, что стало причиной затруднения.
– Пошли, – сказал он. – Чего вы ждете?
Ник и Элли переглянулись и осторожно шагнули на площадку, которой больше не было на свете. Сделав первый шаг, они почувствовали себя увереннее. Ощутив под ногами твердую поверхность, ребята удивились. Девочки, прыгавшие через скакалку, увидели их первыми.
– Привет, – сказала темнокожая девочка, одетая в платье из плотной шерстяной тускло-коричневой ткани, с волосами, заплетенными в мелкие косички. – Вы новички?
Спрашивая, девочка продолжала крутить веревку. Ее партнерша, державшая в руках другой конец, тоже не прекращала игру. Она казалась совершенно неуместной на сверкающих гранитных плитах делового центра – на девочке была надета пижама с нарисованными плюшевыми медвежатами. Участницы игры по очереди ловко заскакивали под изгибавшуюся дугой веревку, несколько раз прыгали через нее и отходили, уступая место другим. Лишь одна девочка на время отвлеклась от игры, чтобы оценить внешний вид новичков. На ней был серебристый топ с бретельками, завязанными сзади на шее, и джинсы в обтяжку. Брюки были такие тугие, что девочка напоминала переваренную сардельку, которая вот-вот лопнет. Она оглядела Элли с головы до ног и определенно осталась недовольна ее гардеробом.
– Это что, теперь так все ходят?
– Ну да, по большей части.
Девочка в тугих джинсах перевела взгляд на Лифа и оценила взглядом его одежду.
– Ты не новичок.
– А ты кто такая? – сказал обиженный Лиф.
– Он новичок в городе, – пояснила Элли. – Он попал в Страну давно, но здесь впервые.
Мимо пролетел большой красный мяч, вслед за ним пробежала группа детей младшего возраста. Мяч улетел с площадки прямо на улицу, по которой толпами шли живые люди.
– Скорей! – крикнул один из малышей. – Скорей, пока не утонул!
Другой малыш ринулся прямо в поток машин и схватил мяч, уже начавший погружаться в асфальт. На мгновение малыш скрылся из виду, так как прямо по этому месту проехал рейсовый автобус, а вслед за ним два такси. Мальчик не обратил на них ни малейшего внимания, прошел прямо сквозь багажник последнего автомобиля, держа мяч в руках, и благополучно вернулся на площадку.
– Ты помнишь, как мама учила тебя не выбегать на дорогу? – произнесла девочка с косичками на голове. – Можно попасть под автобус, правда? Так здесь у нас это можно.
– А кто здесь главный? – спросил Ник.
– Мэри, – ответила она. – Вам нужно пойти к ней. Она любит новичков. Мы все были такими, – добавила она, помедлив.
Ник похлопал Элли по плечу.
– Смотри – сказал он.
К этому моменту большая часть детей, игравших на площадке, заметила их. Многие оторвались от своих занятий и во все глаза смотрели на ребят, не зная, что предпринять. Наконец из толпы вышла девочка. У нее были длинные светлые волосы, почти до пола. На ней была рубаха без пуговиц, окрашенная в яркие цвета, с узором, который получается, когда ткань перед окраской скручивают и обматывают веревкой. Джинсы клеш на девочке были такими широкими, что штанины волочились по земле, словно шлейф за невестой. Она выглядела, как классическая девочка-хиппи из шестидесятых.
– Только не говори, что тебя зовут Лето и что ты хотела бы знать, клевые мы чуваки или нет, – пошутила Элли.
– Меня зовут Осень, и я больше не употребляю слово «клевый». И шутники меня уже достали.
– Обязательно обижать каждого встречного? – прошипел Ник Элли на ухо.
Повернувшись к Осени, он представился:
– Меня зовут Ник, а этого мальчика – Лиф. Грубая девушка – Элли.
– Я не грубила, – поправила его Элли. – Я просто пошутила. Это разные вещи.
– Не парьтесь, – сказала Осень, и это выражение показалось ребятам ничуть не хуже словечка «клевый». – Пошли, я отведу вас к Мэри. А что это у вас на ногах? – спросила она, глянув вниз.
Ребята посмотрели на ноги и увидели свою дорожную обувь. Из-под подошвы ботинок торчали кое-как связанные палочки.
– Это лыжи для ходьбы по дороге, – пояснил Ник. – Знаешь, как снегоступы, слышала когда-нибудь?
– О, круто, – сказала Осень. – Но здесь вы можете их снять.
Избавившись от лыж, ребята последовали за девочкой к Северной башне. Оглянувшись, они обнаружили, что все дети вернулись к своим занятиям.
Когда они проходили мимо фонтана в центре площадки, Осень повернулась к ребятам.
– Хотите загадать желание? – спросила она. Посмотрев в воду, ребята заметили, что дно чаши засыпано монетами, сверкавшими в лучах солнца.
– Я – нет, – сказала Элли.
– Мэри говорит, что каждый новичок, приходящий сюда, должен загадать желание.
Ник полез в карман за монетой.
– У меня нет монеты, – пояснила Элли. Осень в ответ улыбнулась.
– Думаю, ты ошибаешься.
Чтобы доказать свою правоту, Элли вывернула карманы.
– Видишь?
– А в задних?
Элли вздохнула и полезла в задние карманы, будучи абсолютно уверенной в том, что они пусты, но с удивлением обнаружила там монетку. Даже подручные Джонни-О не нашли ее. Правда, когда они намеревались туда залезть, Элли так сердито посмотрела на них, что они бросили эту затею.
– Странно, – сказала Элли, глядя на монету.
– Да нет же, – ответила Осень, полная любви ко всем и всему, как все хиппи. – При жизни мы тратим так много денег, что хоть одна монета, да остается в карманах, когда мы попадаем сюда.
– У меня была монетка, – сказал Лиф. – Но ее украли.
– А ты все равно загадай, – посоветовала Осень. – Мэри говорит, что здесь сбываются все мечты, кроме одной.
Ник бросил монету в воду, Элли последовала его примеру. Она загадала то, о чем мечтает, наверное, каждый новичок. Элли хотела вернуться в мир живых. Наверняка это и было то самое желание, которое никогда не сбывается.
Когда их монетки упали на дно фонтана и смешались с остальными, ребята пошли дальше, к входу в Северную башню. Лиф вел себя как примерный турист – шел, задрав голову и стараясь разглядеть крышу небоскреба, касающуюся неба. Он сталкивался с игравшими на площадке ребятами, так как под ноги совсем не смотрел.
– Как они не падают? – спросил он. – Они такие длинные и вот так спокойно стоят?
Элли не относилась к девочкам, пускающим слезу по всякому поводу, но сейчас почувствовала, что плачет, причем уже второй раз с момента появления в Стране затерянных душ. Время от времени ее накрывали мысли о том, что ее прежняя жизнь ушла безвозвратно, и от тяжести воспоминаний слезы сами собой наворачивались на глаза. Иногда Элли было тяжело сознавать, что она ужасно скучает по семье. Но сегодня ей неожиданно захотелось плакать, правда, по совсем другой причине. Плакала ли она от счастья, видя, что это место оставило неизгладимый след в мире, вернее, в Стране затерянных душ? Быть может, небоскребы остались здесь как напоминание о том, как много было потеряно в тот страшный день, когда насильственная смерть унесла разом такое большое количество людей? Так много душ сразу ушло туда, откуда нет возврата, в тот момент, когда никто этого не ожидал.
– Так не должно быть, – сказала Элли. – Детям нельзя здесь играть. Это все равно что… танцевать на могиле.
– Нет, – возразила Осень. – Это как класть цветы на могилу. Мэри говорит, чем больше счастья мы приносим в это место, тем больше почестей мы оказываем умершим.
– Кто все-таки такая эта Мэри? – спросил Ник. Осень закусила губу и задумалась, стараясь подобрать подходящее определение.
– Мэри, ну, она вроде шамана, как-то так. Духовный лидер. В общем, знает все обо всем, и здесь все вертится вокруг ее персоны.
Лифт застыл на месте, дверь открылась, и ребята оказались на самом верху. В стенах на небольшом расстоянии друг от друга были прорезаны узкие окна, от пола до потолка; возле каждого из них на подставке стоял бинокль, снабженный монетоприемником. Этаж когда-то представлял собой смотровую площадку, но теперь здесь все изменилось – он был превращен в импровизированный детский дом. Дети, одетые в стиле разных культурных эпох, сидели, стояли или играли в игры, ожидая каких-нибудь событий. Элли так и не пришла к однозначному выводу: был ли приют, устроенный Мэри надругательством над символом произошедшей трагедии, или присутствие детей смягчало воспоминания об ужасах, хранимых этими стенами.
Осень повела их в северную часть здания мимо ресторанного дворика с пиццерией и киоском, в котором когда-то продавались хот-доги. За стойками никого не было. Похоже, здесь долго уже ничего не продавали, но за каждым столиком сидели дети, и перед каждым лежал малюсенький кусочек торта.
– Не может быть, – сказал Лиф. – Они едят. Как это?
Осень улыбнулась.
– Мэри выменяла что-то на торт, который попал к нам прямиком с дня рождения. Она разделила его между младшими.
– Но нам же не нужно есть, – сказал озадаченный Лиф.
– Не нужно не значит нельзя. Раз уж время от времени здесь можно найти призрачную еду.
– Призрачную еду? – переспросил Лиф. – А такое бывает?
Ник посмотрел на него и укоризненно покачал головой.
– Ты здесь уже сто лет и не знал, что существует призрачная еда?
Лиф выглядел расстроенным, как ребенок, опоздавший на автобус, идущий в Диснейленд.
– Мне никто об этом не говорил.
Посмотрев, как малыши едят торт, Элли вспомнила, что голодна. Она знала, что желание лечь спать, как и голод, со временем пропадет, но когда именно, ей было неизвестно. Если бы ей посчастливилось найти торт, она бы не проявила такой щедрости и не стала бы ни с кем его делить. Ну, разве что с Ником и Лифом, но уж точно не с толпой малышей.
– Вы реально затащитесь от Мэри, – сказала Осень.
Элли подумала, что в хипповском жаргоне девушки, так же как и в ее одежде, есть что-то приятное.
Северная сторона этажа была отделена от других помещений перегородкой. Резиденция Мэри. У входа стоял костлявый маленький мальчик с копной светлых кудрявых волос. Несмотря на скромный рост, он держался так, словно в его обязанности входило охранять покой Мэри от посторонних.
– Пришли новички, чтобы познакомиться с Мэри, – объяснила Осень.
– Новички! – сказал кудрявый воодушевленно. – Уверен, мисс Мэри захочет увидеть их немедленно.
– Ну, ладно, чао, – сказала Осень, помахала ребятам на прощанье и неторопливо двинулась назад к лифту.
– Забавная, да? – спросил кудрявый мальчишка. – Мне всегда смешно, когда я ее вижу.
Он представился, протянув каждому руку для пожатия.
– Меня зовут Страдивариус, – пояснил он. – Но все здесь называют меня Вари. Пойдемте, я познакомлю вас с мисс Мэри.
Внутри резиденции мисс Мэри оказалась целая коллекция мебели. Предметы плохо сочетались друг с другом, так как попали в Страну затерянных душ из разных мест и эпох. Вся мебель была призрачной: твердой на ощупь и яркой. Стало понятно, что хозяйка резиденции преуспела в сборе предметов, попадающих в Страну из мира живых.
Заметив гостей, Мэри плавно и грациозно заскользила к ним. Элли не любила судить о людях по одежде, хотя снобы, учившиеся в ее школе, именно так и поступали, но не обратить внимания на платье Мэри она не могла: оно было сшито из ярко-зеленого бархата, с кружевными белыми манжетами и кружевным воротничком, таким тугим, что, казалось, девочка вот-вот задохнется.
– Похоже, ты погибла по пути на свадьбу, – вырвалось у Элли.
На этот раз Ник не стал закатывать глаза – он ткнул Элли локтем под ребра.
– Это не она, – напомнил он. – А я.
Мэри спокойно смотрела в глаза Элли.
– Говорить о том, как и когда кто-то умер, невежливо.
Элли почувствовала, как румянец заливает ее щеки, и удивилась тому, что все еще в состоянии краснеть от неловкости, но Мэри взяла ее за руку, чтобы показать, что все нормально.
– Я просто объяснила. Никто и не ожидал, что ты об этом знаешь – ты же новенькая.
Она повернулась и посмотрела на Ника и Лифа.
– Вам предстоит многому научиться, а пока не стоит чувствовать себя неловко, совершив ошибку.
– Я не новичок, – заявил Лиф, избегая смотреть Мэри в глаза.
– Ну, здесь-то ты еще не был, – сказала Мэри, приветливо улыбаясь. – И можешь поступать как тебе удобно – чувствовать себя новичком или не чувствовать, как хочешь.
Ник не мог оторвать глаз от Мэри. Она поразила его воображение, как только он увидел ее. Дело было не только в том, что она была красива – она была элегантна, и манеры ее были так же гладки, как ткань, из которой было сделано ее платье. Все представились и пожали друг другу руки. Когда Ник держал за руку Мэри, она улыбнулась. Ник был уверен, что улыбка предназначалась именно ему, хотя рассудок подсказывал, что он пытается выдать желаемое за действительное. Но мальчик просто не готов был поверить, что Мэри может улыбаться так всем подряд.
– Вы, должно быть, устали с дороги, – сказала Мэри и, развернувшись, повела всех во внутренние покои своей резиденции.
– Мы не можем уставать, – произнесла Элли.
– На самом деле, – возразила Мэри, – это одно из распространенных заблуждений. Мы устаем, даже иногда выматываемся, но облегчает нам жизнь не сон. Мы отдыхаем, когда находимся в компании друг друга.
Элли скрестила руки на груди.
– Ой, только не надо выдумывать.
– Она не выдумывает, – вступил в разговор Вари. – Это чистая правда. Мы черпаем силы в других.
– А как же Лиф? – спросила Элли и посмотрела на мальчика, который не обращал внимания ни на что, наслаждаясь великолепным видом, открывавшимся за окнами квартиры Мэри. – Он провел в одиночестве сотню лет и по сей день полон энергии.
Мэри ничуть не смутилась.
– Значит, он нашел прекрасное место, хранящее воспоминания о жизни и любви.
Конечно, она угадала. Лес, в котором Лиф жил все эти годы, подпитывал его.
Элли не знала, что и думать по поводу «мисс Мэри». С одной стороны, всезнайки всегда были Элли неприятны, с другой – похоже, Мэри действительно знала все обо всем.
– Мы превратили верхние этажи этого небоскреба в общежитие, но большая часть помещений по-прежнему пустует. Можете выбрать себе любую квартиру, по вкусу.
– А кто сказал, что мы остаемся? – поинтересовалась Элли.
Ник снова подтолкнул ее под ребра, на этот раз сильнее.
– Элли, – прошипел он сквозь стиснутые зубы, – в этом мире не принято отклонять приглашения. Да и нигде не принято, если уж на то пошло.
Но если Мэри и обиделась, виду она не показала.
– Можете считать это временной остановкой, если вам так больше нравится, – сказала она сердечно. – Пересадкой на пути.
– Да мы никуда особо и не направлялись, – произнес Ник, стараясь придать улыбке как можно больше шарма. Его старания не принесли ощутимого результата – Ник был слишком потрясен всем, что ему пришлось увидеть этим утром.
Элли собиралась дать Нику увесистый подзатыльник, чтобы заставить посмотреть на вещи трезво и стереть с его лица эту дурацкую сальную улыбку, но сдержалась.
– Мы направлялись домой, – напомнила она мальчику.
– Ну, конечно же это совершенно нормально для новичков, – сказала Мэри тоном, свидетельствовавшим о том, что терпение ее безгранично. – Вы же не знаете, каковы последствия этого поступка.
– Перестань разговаривать со мной, как с невеждой, – потребовала Элли.
– Так ты и есть невежда, – снова вступил в разговор Вари. – Как и все новички.
Услышав это, Элли не на шутку рассердилась. К сожалению, возразить ей было нечего – кудрявый мальчик сказал правду: Элли, Ник и Лиф были не в выигрышном положении.
Вари подошел к шкафу и вынул из него три книги.
– Вот, смотрите, путеводитель по Стране затерянных душ для новичков, – пояснил он. – Забудьте все, что вы знаете о мире живых и постарайтесь понять, как все устроено здесь.
– А что, если я не собираюсь забывать о мире живых? – спросила Элли.
Мэри вежливо улыбнулась.
– Я понимаю, что ты чувствуешь, – сказала она. – Расстаться с последней соломинкой очень трудно.
– «Советы мертвым», – прочитал заглавие Ник. – Автор – Мэри Хайтауэр. Это ты?
Мэри улыбнулась.
– Все мы должны как-то занимать время нашей жизни после смерти, – сказала она. – Я, к примеру, пишу.
Элли взглянула на книгу, которая была у нее в руках и, сама того не желая, почувствовала, что проделанная Мэри работа внушает уважение. Она быстро пролистала книгу. По меньшей мере три сотни страниц, и каждая заполнена текстом, написанным красивым, старательным почерком.
Да, подумала Элли, мы пришли сюда, чтобы найти ответы на вопросы, и вот мы в компании человека, в Стране затерянных душ далеко не последнего. Что может быть лучше? И все же по каким-то неведомым причинам Элли не испытывала особой радости.
В книге «Как не заскучать после смерти» Мэри Хайтауэр пишет: «Вновь прибывшие в Страну прекрасны. Они хрупки и ранимы. Их поджидают великие опасности, они – как дети, которые не знают, что происходит на свете, их нужно направлять любящей, но твердой рукой. То, как они проведут вечность, раскрывшуюся перед ними, зависит от того, как они смогут приспособиться к жизни в Стране затерянных душ. Плохо приспособленная душа может быть искажена и изуродована самым ужасным образом. Следовательно, к новичкам нужно относиться со всей возможной добротой, терпением и милосердием. Это единственный способ, при помощи которого можно воспитать в них упорство к преодолению трудностей».
