Текст книги "Пуля для проигравшего"

Автор книги: Николай Новиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Что все это начит?– нахмурился Басинский.– Ты будешь говорить десь, ненужных людей мы иолируем. ахлопнем дверь машины, и они ничего не услышат.

– Меня это не устраивает,– твердо скаал Трегубов.

– Достал ты меня, парень! А наше КП тебя устраивает? Ща отправишься прямо туда, понял?!

– Андрей, пожалуйста, это ведь ваше дело,– скаала Ири– на.– А потом вы решите, что следует расскаать вашему другу, а что нет. Я прошу вас. Ну раве можно было откаать такой женщине? Действительно – мне б такую. Но это к слову пришлось, я чужие семьи не ра– биваю, если сами женщины не хотят этого. А если хотят – кто же станет воражать? Басинский тоже оценил красоту Ирины, и, по– хоже, приревновал ее ко мне. Виртуально, как модно теперь говорить.

– Руководит операцией не Корнилов, а я,– жестко скаал он, и неивестно, чем бы все это кончилось, Басинский упрямый мужик, если бы в стенку не стукнули два раа.

– Тихо!– скаал я.

– Что это начит?– шепотом спросил Гена.

– Приехали "гости". То ли лые менты, то ли лые люди Петрова. Я попросил Виталика стукнуть в стенку, если увидит. Всем тихо! Олег, присмотри а людьми, Гена, выключи свет, ты ближе всех к выключателю. Перед тем, как погас свет, я успел аметить восхищенный вгляд Ирины. Хорошо, что Гена его не видел, он был анят вык– лючателем. Минут десять мы сидели в полной темноте и при полной ти– шине, даже акиров сдерживал свои стоны, понимая сложность по– ложения. А потом послышался стук в дверь и голос Виталия:

– Открывайте, это я. Гена включил свет, открыл дверь.

– Серый "Форд",– скаал Виталий.– Точно такой, как ты описал. Поскакали в дом, быстренько вернулись и сдернули.

– Люди Петрова,– скаал я.– Ну теперь можно вдохнуть с облегчением, думаю, менты сюда не сунутся. Повоню-ка я Конс– тантину Валериановичу.

– ачем?!– воскликнул Басинский. Но я уже набрал номер по своему мобильнику.

– Але, Петров? Это Корнилов тебя беспокоит.

– Не надо фамильярностей, Корнилов!– послышался в трубке лой голос.

– Это не фамильярности, Петров. Твои макаки плохо работа– ют. Это я им велел убираться от дома акирова, и они послушно уехали, представляешь, с какими людьми работаешь?

– Раберусь. Что ты хочешь?

– Останови их. Если кто-то еще пострадает, не дай Бог, семьи или квартиры, я имею в виду себя, напарника и Трегубо– вых, от тебя мокрого места не останется. Понял? Немедленно от– ови макак на бау.

– Твои предложения?

– автра повоню, встретимся и поговорим.

– Не много ли ты берешь на себя, Корнилов? О последствиях думал?

– О последствиях думай ты, иучил мое досье, наешь, с кем имеешь дело. Так что. готовься к автрашней встрече.

– Да плевать мне на тебя, Корнилов!– истошно авопил Пет– ров.– наешь, что я с тобой сделаю?

– Тогда – пошел ты на хер!– скаал я. Выключил телефон, посмотрел на Ирину, виновато улыбнулся.

– Ивините, Ирина, это ужасно, когда ругаются при женщи– нах, терпеть не могу такое. Но вот, черт попутал... Вам нужно было ажать уши. Но вопреки моим сомнениям, Ирина подошла ко мне, обняла, поцеловала в губы.

– Спасибо.– скаала она.– Никогда в жини не слышала та– кого приятного раговора. Но самым удивительным было то, что муж был солидарен с нею! Он улыбался и одобрительно кивал.

– Этот Корнилов – прямо черт нает, что!– иумленно про– бормотал Сырник. Гена Басинский думал так же. Хотите нать, о чем я подумал в тот момент? О том что до– ма, в своей клетке сидит мой серый малыш и с нетерпением ждет меня. И не понимает, какие-такие аботы уводят Корнилова и дома, надолго адерживают где-то? Прости. малыш, такие уж мы существа, люди, все аботимся, суетимся и почти всегда – вхо– лостую...

18

Было уже а полночь. Я, как и всякий российский сыщик, чертовски устал и хотел поскорее добраться домой, покормить малыша и авалиться спать. Но после того, как Трегубов расска– жет о том, что случилось во время той странной игры, и что аставило его, бе пяти минут американского служащего с хоро– шей арплатой и отличными жилищными условиями, принять участие в опасной авантюре. Мы сидели в квартире Дреева, я в кресле, супруги рядышком на диване. Гену страшно раолило упрямство инженера, который хотел говорить только со мной, и даже Сырнику не доверял. Но Сырник и не рвался слушать его исповедь, переживал пропажу своей машины, а Гену я успокоил тем, что пообещал расскаать все, о чем услышу. Лучшего места для конфиденциального раговора не придума– ешь. Включили торшер, и...

– Давайте, господа,– скаал я.– Все мы устали и надоели друг-другу, пора рабегаться. Ирина обняла мужа, прижалась щекой к небритой щеке, томно прикрыла глаа. Подбадривала его таким обраом, да и себя, на– верное, тоже.

– Хорошо, я расскажу,– откашлявшись, начал Трегубов, об– няв Ирину.Дело в том, что некоторое время наад мы с женой решили...

– Я это наю. Дальше.

– Ясно. начит, так... Когда мы снова обрели, как гово– рится, друг-друга, пришел...

– И это наю. Трегубов внимательно посмотрел на жену, она утвердительно кивнула.

– Ну что же... А что вы, простите, не наете? С чего, собственно, начинать?

– Почему ты согласился играть, и что проиошло во время игры и после. Трегубов, не валяй дурака. Я намеренно говорил ему "ты", потому что он не нравился мне. По многим причинам.

– Да, я согласился, сожалею об этом. Но это получилось совершенно случайно. Раумеется, на предложение Игоря я не со– бирался откликаться, Ирина не даст соврать. Но вскоре после этого повонил Костя Петров, он откуда-то унал о моей коман– дировке в Штаты, подравил и пригласил приехать. У него много друей в Америке, хотел, чтобы я приветы передал, ну, кое-что еще. Костя богатый человек, но я никогда ничего не просил у него, а вот помочь – почему бы и нет? Более того, он прислал а мной машину, и я поехал к нему на дачу.

– Не просил, но иногда выигрывал в преферанс, на пару с Бабаевым?уточнил я.

– Карточный выигрыш – это одно, а просьба о вспомощество– вании совсем другое,– авторитетно аверил меня инженер. Действительно, умный мужик, такие слова нает – "вспомощество– вание"!– Костя встретил меня весьма радушно, поговорили, вспомнили студенческие годы, раумеется, выпили немного. А по– том Костя спросил, согласен ли я расписать пулечку перед отъ– едом, собственно, дело даже не в игре, а в желании пообщать– ся, мы ведь давно не собирались втроем. Но я ответил, что иг– рать не хочу, много дел нужно авершить до отъеда. С кварти– рой что-то решить, вернее, сдать ее приличным людям на три го– да, на аводе передать дела, ну и всякие бытовые вопросы, ехать-то далеко. Да и видеть Игоря не желаю, потому что он подлец. Но тут Костя скаал, что расписать пулечку его угово– рил именно Игорь, который был должен десять тысяч долларов и не мог вернуть долг. Я нал об этом, Ирина расскаывала. Выяс– нилось, что Игорь приехал и предложил устроить игру, после ко– торой проигравший должен сыграть в другую игру, в "русскую ру– летку", надеюсь, это не нужно объяснять?

– Не нужно.

– Очень хорошо... То есть, плохо...

– Бабаев решил одним махом убить двух айцев,– скаала Ирина, видя, что муж никак не может решить, что такое хорошо, что такое плохо.– Устроить Петрову острое равлечение а то, что тот простит долг, и убрать с дороги Митю. С дороги в мой дом, естественно.

– А почему он решил, что Петров согласится?

– Потому что Петров очень аартный человек, он всегда го– ворил об этом сам.

– Именно так,– скаал Трегубов.– Но Костя честно предуп– редил меня об этом и предложил совместно проучить Игоря а та– кую подлость. Ему это выгодно было потому, что Игорь не хочет вовращать долг, мне – потому что Игорь встречался с Ириной. Окаалось, он и Косте он этом расскаал, негодяй! Ивините, о мертвых... но это уж слишком! Это до такой степени вомутило меня, что я... набил бы ему морду!

– И, тем не менее, соглашаться на такую опасную авантюру было большой глупостью с твоей стороны. Да и Бабаев... не наю, на что он рассчитывал?

– Никакой опасности, я не хотел, чтобы Игорь погиб. Морду набить – да, но убить... Ивините, я не так воспитан. И Костя не хотел этого, цель была напугать Игоря. Правила такие: Петров кладет на стол сумму денег, проигравший либо платит столько же, и эта сумма делится между двумя выигравшими, либо крутит барабан револьвера, в котором три патрона. Если Бабаев проигрывает – он не станет испытывать судьбу, влеет в большие долги, одним словом, получит то, чего опасался. Но если я про– играю – в барабане будут холостые патроны. Костя покаал мне револьвер, патроны и даже выстрелил в люстру – холостым. Он скаал, что приедет раньше Игоря, даст мне точно такие патро– ны, и я сам аряжу револьвер, чтобы ни в чем не сомневался. Ну а если он проиграет – оставляет деньги на столе. Но меня день– ги не интересовали.

– И ты поверил?

– Я не рабираюсь в оружии, но отличить холостой патрон от настоящего могу. Я ничем не рисковал при любом раскладе, но очень хотел проучить негодяя.

– начит, все это органиовал Петров? Он понимал, что ты не согласишься на предложение Бабаева, поэтому пригласил к се– бе и убедил расписать смертельную пулечку. К тому же, револь– вер и патроны были его.

– Именно так! Потом он дал мне адреса и телефоны своих друей в Америке, скаал, что проводит в аэропорт и поабо– титься, чтобы нам помогли, в случае чего. Далее я унал, что Ирина отговаривала супруга, и он вроде бы согласился с нею, но вечером бе предупреждения уехал к се– бе на Фикультурный, что собственоручно, как и договорились, вставил в барабан револьвера три патрона, чере один, убедив– шись, что они холостые и положил его в кейс Петрова. А потом очень живо представлял себе ужас проигравшего Бабаева, ведь в кейсе лежали три толстые пачки долларов. Бабаев надолго адержался, но все же приехал, доллары окаались на столе, под гаетой, и началась игра. Совсем не такая, какой представлял ее себе Трегубов. Ему жутко не вело. Да и партнеры откровенно играли против него. Петров шутил, что Трегубов при любой карте выкрутится, а Бабаев молчал. Мой со– беседник почти выкрутился, он проиграл всего десять вистов, но проиграл больше всех. Петров проиграл пять, а Бабаев выиграл пятнадцать. При игре на "двадцатерной" это почти равные ре– ультаты. Трегубов, конечно, огорчился, но успокоил себя тем, что он играл, ная про холостые патроны, а Бабаев сильно нервни– чал, только успевал пот с лица стирать. Бабаев оделся и вышел и комнаты первым. Трегубов вял и любено раскрытого кейса револьвер, положил во внутренний кар– ман пальто и пошел а ним. Но перед этим Петров скаал пример– но следующее:

– Ивини, старик, увлекся, очень хотелось хоть раок обыграть тебя. Не бери дурного в голову, думай об Америке,– бросил в кейс деньги и достал бутылку водки.– Вернешься – выпьем. Я пока начну, с соседями понакомлюсь. Дул сильный ветер, валил снег, метель, одним словом. Они ашли а мусорные контейнеры в углу двора. Трегубов достал ре– вольвер, но тут неожиданно появилась Ирина и буквально вырвала у его руки оружие.

– Я чувствовала, что он все же решил сыграть, хоть и не нала, что это а игра будет, но жутко волновалась, прямо мес– та себе не находила. Потом повонила ему – он скаал, что ра– бирается с бумагами, скоро вернется. Но я уже поняла, это доб– ром не кончится, оделась и поехала. Увидела во дворе машину Бабаева, свет в окне Митиной комнаты и стала ждать. амерла жутко, хоть и надела два свитера и вообще, утеплилась. А потом вижу – выходят и подъеда, идут к мусорным контейнерам, почти рядом прошли, н аметили меня. И вдруг Митя вытаскивает ре– вольвер... Я подбежала, выхватила револьвер, Митя так удивил– ся, что не срау понял, что проиошло. Но потом хотел абрать его.

– Я ведь был убежден, что ничем не рискую, хотел побыст– рее щелкнуть и набить Игорю морду. Он вел себя нагло, еще на лестнице говорил, что поаботиться об Ирине, она будет удов– летворена и другие мерости.

– Бабаев скаал, что если Митя не выстрелит, он должен будет отдать шестьдесят тысяч долларов, скаал, что даже если меня продаст в рабство, не расплатится. И воникнут такие неп– риятности, что об Америке придется поабыть. Шестьдесят тысяч... Выходит, Петров тоже рисковал, если бы проиграл – потерял бы эти деньги?

– Он нервничал, не ожидал, что Ира появится, а я был спо– коен и просил ее вернуть мне револьвер. Обещал, что все будет нормально. И тогда она...

– Я чувствовала себя виноватой и не могла допустить, что– бы Митя и-а меня подвергал свою жинь опасности. Я скаала Бабаеву, что останусь в Москве, буду его любовницей, если он скажет Петрову, что Митя стрелял и ему повело. Он немного по– думал и согласился. Прости, дорогой, но я готова была на все... Я даже вяла его под руку, чтобы уйти...

– Я понимал это, поначалу растерялся, но только на мгно– вение. А потом раолился, револьвер-то не аряжен! Они говорили, перебивая друг-друга, и уже не сидели в об– нимку, а, наклонившись ко мне, отчаянно жестикулировали. Ирина окаалась довольно-таки темпераментной и решительной женщиной, выглядела в новом (для меня) амплуа просто великолепно. Вскоре я нал ответы на все свои вопросы, но не останавливал супру– гов, время от времени уточняя детали. Усталость отошла на ад– ний план, я даже про Борьку не вспоминал. А в голове вертелось ивестное француское объяснение чуть ли не всех мировых катаклимов: "шерше ля фам – ищите женщину". Вот уж чего я не искал в этом деле!

Гена встретил меня нетерпеливым вопросом:

– Ну что? Теперь ты все понимаешь? Выкладывай! Не только ему поскорее хотелось унать что же на самом деле случилось после игры в преферанс, похоже, Сырник на ка– кое-то время абыл о пропаже своей драгоценной "копейки", и даже Дреев с акировым смотрели на меня, ожидая ответа.

– Ну не при посторонних же. Все чертовски устали, давай автра поговорим, я тебе все расскажу,– я повернулся к Сырни– ку.– Олег, ты сделал, что надо? Перед уходом в квартиру я передал ему диктофон, чтобы Дреев и акиров оставили свои чистосердечные принания на пленке. В суде эта апись легко может быть опровергнута, мол, аставили оговорить себя, но мне она была нужна не для суда. Сырник утвердительно кивнул.

– Да все всё давно сделали, командир хренов!– радраженно скаал Гена.Тебя ждали. Но почему автра? Он весь вечер был радраженным, а теперь напоминал мне медведя, который прыгал-прыгал чере горящие кольца, а обещанное лакомство потом не дали. Я вял у Сырника диктофон, вместе с пленкой сунул во внутренний карман куртки.

– Потому что сейчас надо решить, что с людьми делать. Трегубовы могут быть свободны,– я повернулся к супругам.– До свидания, господа, не смею больше вас адерживать. Но будьте осторожны, вовращаясь домой. Я не стал уточнять, как они будут добираться домой почти в два ночи, как-нибудь доберутся. А они не стали ждать ни воп– росов, ни пожеланий. Ирина подхватила мужа под руку и так стремительно потащила к двери, что Трегубов споткнулся о ка– кую-то желеяку, едва не вреался головой о кирпичную стенку. Я так понял – спешила в Америку.

– Все, с меня хватит, это – последний ра!– скаал Ба– синский, глядя на меня так, словно это я ему рабил нос.– а– помни, Корнилов, больше мне никто не прикажет участвовать в твоих темных делишках, прикрывать тебя! Даже, если пообещают внеочередное вание, срау полковника – откажусь!

– Между прочим, я не тянул твоего настоящего полковника а яык, он сам пообещал помочь. а то, что я участвовал в ва– ших темных делишках. Не абыл еще дело об убийстве на радиос– танции?

– Ладно, хватит раводить болтологию, осточертело все. Этих двоих я абираю.

– Меня-то а что?– воскликнул Дреев.– Я же никого не тро– гал, ничего плохого не сделал! Ключи вам от квартиры дал, все расскаал!

– Отпусти его,– неожиданно скаал Сырник.– Он свое полу– чил, а по судам бегать я не собираюсь. Будет голова болеть, приду, еще ра морду набью и все дела.

– А ты аткнись!– аорал Гена.– Еще один начальник выис– кался, достали, на хрен!

– Чего ты всех атыкаешь? Бе тебя настроение хреновое. Машину сперли, да и дело, похоже, дохлое.

– Если я еще ра услышу про эту машину!..– простонал Ба– синский.

– Кончайте собачиться, расставим точки над "I",– скаал я.– Тебе, Дреев, полено провести ночь в КП, иначе, можешь не дожить до утра. Я не пугаю, тебя апросто могут убрать. А так – автра выйдешь и объяснишь боссу абрали, ничего не смог сделать, сообщить вовремя и все такое. Ты ничего не нал и не наешь, адрес акирова у нас был,– последние слова я проинес для акирова и повернулся к нему.– К тебе лично у меня тоже претений нет, считаю – квиты. Но а девушку ответишь по ако– ну вместе со своими "бойцами". Надеюсь, такой расклад всех устраивает, ну а кто станет права качать – получит по полной программе. И от босса тоже. Вопросы имеются?

– Пленка,– хмуро скаал акиров.

– Она останется, как гарантия вашего примерного поведе– ния. И в покааниях и в раговоре с адвокатами босса. Но буде– те соблюдать договор никто ваши покаания не услышит. С этими условиями согласились все, даже Гена Басинский, хотя ему страшно не нравилось, что их выскаал я. Да и пленку он хотел вять, но я не дал. "Гаель" вырулила и гаража, я апер желеную дверь, ключи вернул Дрееву и попросил Гену подбросить меня домой. Он послал меня к черту и скаал, что не собирается тратить время, автра на работу, а ему еще выспать– ся надо. Я не стал слушать его гневную речь о том, сколько сил он потратил впустую, просто ахлопнул дверцу машины и помахал Ге– не на прощанье. Я даже не обиделся на него и уж тем более не стал напоминать, что он работал не впустую, а по горячим сле– дам раскрыл дело об ибиении девушки. Оно, конечно, не имеет отношения к его непосредственным обяанностям, но и минусом быть не может – ФСБ в очередной ра утерло нос ментам, покаа– ло, как надо работать. Мы с Сырником поплелись на Остоженку, надеясь поймать ма– шину и добраться домой. Желтые фонари освещали старую улицу с невысокими домами, под ногами скрипел снег, а водух каался чистым и свежим. Но все это не радовало, я чувствовал не прос– то усталость, а угнетающую опустошенность в душе. Дело раскры– то, оно окаалось совсем не таким, как в материалах следствия. Но итоговый реультат все тот же – виновных нет. Вернее, есть, но докаать это практически невоможно, да и кто будет и кожи вон леть, чтобы обвинить красивую женщину, которая нажала на спусковой крючок, не ная, что патроны – боевые? "Шерше ля фам", надо же, черт воьми! Почему это скаали не мы, а фран– цуы? Ну а Сырник переживал а свою машину.

– наешь, Андрюха, поеду-ка я к тебе,– скаал он.– Пере– ночую на раскладушке, чего семью беспокоить среди ночи? Да и вообще, автра все равно ведь нужно встречаться. У тебя есть какие-то планы?

– Конечно есть.

– Отлично. Вот и расскажешь, когда приедем. Раскладушка у меня была, лежала на лоджии, и спать на ней предстояло именно мне. Сырник с его габаритами раломает хруп– кую алюминиевую конструкцию, уж лучше пусть на диване устраи– вается. Но я подоревал, что больше всего он хочет поделиться с Борькой своей печалью по поводу угнанной машины. От меня со– чувствия не дождался, от жены дождется лобной ругани по пово– ду собственной беалаберности и преступной дружбы с богатым рагильдяем Корниловым, а Борька внимательно выслушает, оабо– ченно пофыркает, мол, какая жалость, потом станет легонько по– кусывать ноготь Сырника, отвлекая моего напарника от грустных мыслей. И ведь отвлечет. Минут двадцать мы прохаживались по сонной улице и все-та– ки "поймали" такси со смелым водителем, который не побоялся посадить в машину двух мужиков, один и которых выглядел нас– тоящим громилой.

19

"Утро туманное, утро седое" наступило для меня и Сырника в десять часов. Может, для кого-то и подно, а для нас – нор– мально, ибо легли спать уже в четвертом часу ночи. Все было так, как я и полагал. Мы положили Борьке всякой еды, налили воды, но выпускать не стали, и пока Сырник расска– ывал малышу о пропаже машины, я бросил на диван одеяло и по– душку, сам устроился на неудобной алюминиевой конструкции, именуемой раскладушкой, успел согреться и уснуть. Предупреж– дать кариес и освежать дыхание не было ни желания, ни сил, ни смысла, поэтому – ивините, дорогие проиводители убных чу– до-средств. Такие уж мы дикие, в России, у нас тут еще белые медведи по улицам, случается, бродят и сыщики не сидят в ван– ной с сигарой и при шляпе. И наследных принцев, которые жаждут именоваться "тампаксами" тоже не имеется. В десять я растолкал Сырника, объяснил, что нужно сделать и пошел в ванную. Имел полное право полежать с полчаса в горя– чей воде, расслабиться, а то на этой чертовой раскладушке все мышцы атекли, как ни повернись – все неудобно. аодно и убы почистил, утром мы, русские, иногда чистим убы, только не ва– шей, а своей верской пастой "Жемчуг". В ванной мне хорошо думается, всякие мысли умные приходят в голову. Но в это утро, как нало – ничего интересного я не придумал. Надо было встречаться с Петровым и договариваться, а не хотелось. Плюнуть бы на этого Петрова и абыть, но нелья, он-то ничего не абудет. Когда вышел, раскладушка и все постельные принадлежности были убраны, Борька накормлен и сидел на коленях у Сырника.

– Мог бы автрак приготовить,– скаал я.– Все-таки, спал в комфортных условиях, а я на раскладушке мучился.

– Обнаглел ты, Корнилов,– пробурчал Сырник.– Торчит в ванной целый час, а я еще убы не чистил. Кстати, щетку новую давай, я наю, у тебя их много. Пришлось выдать ему новую убную щетку, хотя апасал я их не для Сырника, а для девушек, которые приходили в гости с но– чевкой.

– Никто не вонил?

– Как же! Твой Басинский скаал, что к двенадцати прие– дет, надо его ждать и ничего не предпринимать.

– Ладно, подождем. Сырник ушел в ванную, а я посадил Борьку в клетку, объяс– нив ему, что сегодня у меня трудный день, вот акончу с дела– ми, тогда он нагуляется вволю. Но упрямый малыш не внял моим доводам и тут же опрокинул деревянный домик в клетке. А когда я открыл дверцу, чтобы поставить домик на место, хитрец тут же шмыгнул мимо моей ладони, но был пойман и снова посажен в клетку. После чего я быстро ушел на кухню. автрак был у нас на уровне мировых стандартов – яичница с беконом и растворимый кофе. Я расскаал Сырнику все, что ус– лышал вчера от Трегубовых, он слушал внимательно, а потом ска– ал, качая головой:

– Какая баба, а! Так, получается, во всем виноват Петров? Именно это я и чувствовал. Но послушай, если он играл против Трегубова, ачем ему было убивать мужика? Вроде между ними ни– чего не было. Одно дело – Бабаев, должник, но Трегубов...

– Я тоже об этом думал, и пока не готов ответить. Но кое-какие мысли имеются, надо бы привести их в порядок.

– Приводи скорей, осточертело мне это дело. Если все было именно так, Валерия нам ни хрена не аплатит, скорее потребует вернуть аванс. Ну и а что боролись, спрашивается?

– Поживем – увидим. Сегодня встречусь с Петровым, тогда и пойму, что у нас получается.

– Слушай, ты вчера говорил про репутацию, а у нас ведь много чего есть на этого бинесмена. Надо прищучить его, пад– лу, пусть вовращает мне машину и с Валерией расплачивается!

– Не торопи события, Олег.

– Да чего – не торопи! Он должен воместить все наши убытки. И твои синяки, и мои шишки, и нос Басинского, про ма– шину я уже не упоминаю!Сырник приободрился, и снова скаал.– Ну, какая баба, надо же! Прямо-таки шекспировские страсти! Удивил он меня.

– Ты же вчера спрашивал, что а имена я выкрикивал, ска– ал, что не читал Шекспира. Откуда про страсти наешь?

– Может когда-то и читал, не помню. А про шекспировские страсти все говорят, когда какие-то аморочки между мужиком и бабой случаются. А мне что, нелья?

– Да говори пожалуйста,– скаал я.

– Спасибо,– явительно поблагодарил Сырник и пошел в ком– нату, как я понял, общаться с Борькой. Даже не поблагодарил а автрак и посуду гряную оставил мне. Черт с ней, брошу в раковину, потом вымою. Так я и сде– лал, и еще долго сидел на кухне, рамышляя о предстоящем ра– говоре с Петровым. Наверное, он ждал моего вонка, нервничал. Это хорошо, мне спешить некуда. Бе десяти двенадцать приехал Гена Басинский, срау про– шел на кухню, сел на табурет, внимательно глядя на меня. Тут и Сырник присоединился к нам.

– Вот скажи, Корнилов, а какая нам выгода от этого дела?– выдержав пауу, многоначительно спросил Гена, выделив слово "нам", чтобы я понял, "мы" – это не мы.

– А-а, вон ты о чем,– столь же многоначительно скаал я.– Догадывался, что полковник Алентьев неспроста предложил свою помощь. Хоть и был моим должником, но отдавая долг, и о выгоде думал. А конкретнее, желал получить компромат на би– несмена, и как тот ашатается, это в наше время с каждым может случиться, тут же к начальству – а у меня на него столько, что прямо сейчас можно брать и сажать. Верно рассуждаю?

– Кто же откажется от интересных материалов на интересных людей? Но ты мне абсолютно ничего не скаал.

– Ты и сам немало унал. Покаания Дреева и акирова слы– шал? Там до черта всего интересного, между прочим, Кстати, с ними все, как договаривались?

– Да. Но пленка-то у тебя. Ладно, давай, выкладывай все. Нет, погоди. Что ты мне яйца морочил насчет "русской рулетки"? Я посмотрел материалы дела – в барабане было пять патронов. Проиведен один выстрел с бликого расстояния, пуля попала в сердце. Какая на хрен "рулетка", если в барабане пять патро– нов? Это убийство. Вернее, самоубийство, потому что на пальцах Бабаева обнаружена пороховая гарь.

– Убийство и было адумано.

– Кого и кем?!– аорал Гена. Он вскочил на ноги, потрогал электрочайник, убедился, что еще горячий, сделал себе растворимый кофе, положил три ложки сахара и снова плюхнулся на табуретку, расплескав горячую жид– кость по столу. Я подождал, пока он опорожнит чашку и может быть, вытрет стол.

– Убийство кого и кем?– напомнил Гена.

– А я думал ты стол вытрешь,– скаал я.– На всякий слу– чай, тряпка на раковине. Бабаев и Петров адумали убить Трегу– бова.

– Ты считаешь, он совсем придурок, согласился на это пе– ред отъедом в Америку? Я расскаал о том, как амышлялась эта игра, вплоть до холостых патронов, которые арядил сам Трегубов у себя в ком– нате.

– Хорошо, допустим, на таких условиях он мог согласиться. Но в барабане-то были боевые патроны!

– Еще до приеда Бабаева, когда револьвер уже лежал в кейсе Петрова, Трегубов несколько ра выходил и комнаты. Ири– на вонила, а телефон в коридоре, коммуналка. Ну и – в туалет наведывался. аменить три холостых патрона пятью боевыми для опытного человека – ра плюнуть.

– А где холостые?

– Петрова не обыскивали. Но я думаю, он спустил их в уни– та еще до выстрела, чтобы не рисковать. Гена выпил кофе, с полминуты молча раглядывал дно чашки, потом поставил ее на стол, но тряпку не вял. Сырник сидел молча, поглядывая то на меня, то на Басинского.

– Объясни мне русским яыком, ачем Петрову убивать Тре– губова? Бабаева можно понять, отставленный любовник, должник, тут хоть какая-то логика имеется. Но Петров?

– Ты видел Ирину? И Бабаев, и Петров были влюблены в эту женщину. Когда Петров унал, что она спала с Бабаевым, ему то– же ахотелось, и он атеял эту игру.

– ачем ему было так рисковать? С его-то воможностями – только ахоти, и любая Ирина сама прибежит! Если она трахалась с Бабаевым, то не откаалась бы поехать с Петровым на Бермуды или какие-то Хренуды. Даненько у нас не было такого поленого раговора. А ког– да-то чуть ли не каждый день спорили, один ащищал свою вер– сию, другой опровергал ее. В итоге версия либо отбрасывалась, либо приобретала более реальные очертания.

– Что на самом деле думал Петров, атевая игру, никто не нает. Это просто версия. Тут могут влиять многие факторы: аарт Петрова, желание пощекотать нервы, выиграть, наконец, в самой главной игре, неприянь к Трегубову. А самое главное – время было упущено, Ирина скоро улетает с мужем в Америку. По– ка – на три года. Какие Хренуды, Гена?

– А Бабаев? Он же свидетель убийства, мог потом шантажи– ровать Петрова.

– Каким обраом? аявить чере месяц, что в ходе следс– твия давал ложные покаания? А где докаательства?

– Достал ты меня своей тупостью,– пробурчал Гена.– А если бы Трегубов выиграл? Тю-тю бабки, да? Это же преферанс, карта может по-всякому лечь. Тем более, Петров не самый сильный иг– рок и этой троицы.

– Может, для него это не деньги?

– Да чушь это, самая настоящая чушь! А если бы проиграл Бабаев? Допустим, договорился с Петровым, мол, отдаст бабки, а на самом деле амнут проблему. Но тридцать тысяч-то вынь да положь перед Трегубовым!

– Нет у нас другой версии!– не сдержался я, тоже аорал.– Единственный и посторонних, кто нал, что игра на жинь – Ки– риллыч, но он умер от сердечного приступа и уже не подтвердит свои покаания! Все остальные отрекутся от своих слов и будут придерживаться официальной версии. Ни единой ацепки, понял? Следы пороховых гаов на руке и одежде убитого, отпечатки, по– каания – самоубийство!

– Так может, оно и было? Чего ты дергаешься, если нево– можно докаать иное?

– Того, что по башке получил,– прервал свое атянувшееся молчание Сырник.– И я тоже. И даже ты, Басинский, получил по носу. И машину у меня сперли, девка-то араа какая окаалась, не случайно там торчала. А потом менты чуть не накрыли нас на хате акирова. Думаешь, все это случайно?

– Ладно, продолжай,– со вдохом скаал Гена.

– Сперва воьми тряпку и вытри стол, а то кофе асохнет, мне потом оттирай его. Гена вял тряпку, с преувеличенным старанием стер капли кофе, швырнул тряпку в раковину, прямо на гряную посуду. Ну хоть одного к порядку привал, а то устроили мне тут бардак. Он, правда, всегда был на кухне, но одно дело, когда я сам бросал посуду где попало, или красивая гостья, и совсем другое – когда Сырник с Басинским. Гена ждал, и я начал расска об игре, о том, как она а– кончилась и Трегубов с Бабаевым вышли во двор. Причем, Бабаев первым вышел, и этот момент сыграл в польу официальной версии, по которой Трегубов пошел успокаивать проигравшего това– рища. Когда неожиданно появилась Ирина и отобрала у мужа ре– вольвер, Басинский не выдержал, иронично хмыкнул.

– Не слишком ли вовремя она подскочила?

– Переживала, ждала. Ну а когда аявила, что готова ос– таться в Москве и быть любовницей Бабаева, Трегубов раолил– ся, скаал, что она продешевила, патроны-то холостые. Ирина не поверила, наставила револьвер на Бабаева, тот испугался, попы– тался выхватить его, но поймал лишь рукав куртки, дернул на себя. А она нажала на спусковой крючок. Несчастный случай. Ла– донь Бабаева была рядом с револьвером, отсюда и положительный тест "на порох".

– То есть, стреляла Ирина?

– Да. Но Петров не нал об этом, не понимал, почему погиб не тот, кто должен был погибнуть. Поэтому он, при помощи аки– рова, похитил Трегубова, поэтому случилось все остальное. Ре– вольвер-то его, анервничал парень. Долгое молчание воцарилось а столом. Прервал его майор Басинский.