Текст книги "Пуля для проигравшего"

Автор книги: Николай Новиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– А гараж?

– Окаалось, они нают, что у меня ключи от гаража моего приятеля Гарика, он сейчас в Аргентине, ну и оставил мне все ключи. Дал их Вениамину, он потом вернул, скаал, чтобы я не беспокоился, они подождут второго, а потом обоих увеут и больше никаких проблем не будет. Но я все же нервничал, а тут подруга пришла, ну я и решил немного расслабиться... Так с ва– ми раве расслабишься? Пару минут в салоне царила тишина, только мягкий рокот двигателя нарушал ее. Все, включая водителя Федора, осмыслива– ли услышанное.

– Фамилия Трегубов тебе ни о чем не говорит?– прервал я атянувшуюся пауу.

– Кажется, это старый друг босса, где-то я слышал такое.

– В последнее время они встречались?

– Я его вообще никогда не видел.

– А Бабаева?

– Видел. Он сильно адолжал и не спешил вовращать бабки. Я несколько ра напоминал ему об этом. приежал... Баба у него стремная, лая. Бабай обещал расплатиться. Не много же я унал от Вадима Дреева. Согласие Трегубова сыграть в страшную игру по-прежнему оставалось агадкой. Как и то, почему, проиграв, он остался жив, а убит был Бабаев. А вот и Черемушки, накомая улица Владимира Кушнарева. Мне каалось, что остановимся рядом с тем сквером, где на меня напали, но нет, проехали начительно дальше. акиров не хотел гадить рядом со своим домом, а может, сквера подходящего бли– ко не было.

– Повторяю установку,– лобно скаал Басинский.– Ты под– ходишь к двери акирова, говоришь, что с его бойцами воникли проблемы, надо срочно обсудить их. Он должен открыть дверь. Не получится – откроем сами, но ты потом обижайся на себя, сука, понял?

– Понял.

– Пошли. Когда мы вышли и "Гаели", к нам присоединился Сырник, а девушка Дреева осталась в его машине.

– Выгони ее,– прикаал Басинский.

– А ты не дорово командуй тут,– насупился Сырник.– Куда ей идти? Отвеу потом к метро, она-то десь не при чем. Наверное, девица Дреева скаала ему нечто такое, что жена все время абывала скаать, и Сырник растаял. Я уже говорил, что он предвято относился к женщинам, слишком хорошо. Дом, где жил акиров, идеально подходил для него

– па– нельная девятиэтажка с одним подъедом и бе всяких архитектурных илишеств. Так что, привыкать к подобным строениям ему не нужно будет. Квартира, которая нас интересовала, располагалась на восьмом этаже, но мы поднимались по лестнице. Это акон в сложных операциях. Воможность астрять в лифте в самый от– ветственный момент была невелика, но если бы такое случилось – грош цена нам всем, как профессионалам. На площадке восьмого этажа выстроились "по ранжиру": у двери Дреев, уже бе наручников, с одной стороны от него я, с другой стороны двери – Басинский, а ним Виталий с автоматом. Дальше всех стоял Сырник, у него не было оружия. Дреев нажал кнопку вонка. Все амерли, прислушиваясь к вукам а дверью. Секунд двадцать было тихо, а потом радались тяжелые шаги. Легче дышать стало, а то я уж начал опасаться, что упустили подонка.

– Кто там?– послышался грубый голос.

– Родион, это я, Вадим. Нужно срочно переговорить.

– А чего приперся бе вонка?

– Это не телефонный раговор. С твоими парнями проблема вышла, и я решил сам приехать. А он играл по правилам, этот Дреев! Если все получится, больше не поволю Гене бить его.

– Лады, аходи, придурок! Дверь распахнулась, но первым в нее ворвался Гена и с хо– ду вреал хояину, как говорится, от души. Тот не упал, доровый был мужик, но на какое-то мгновение превратился в соляной столб. В этот столб я и попал, превратив его опять в человека, стонущего, от боли. Я сделал кое-что еще, чтобы она усилилась, чтобы радирала его на части. Гена остался рядом, Виталик с Сырником быстро проверили двухкомнатную, довольно-таки приличную квартиру, выяснили, что в ней больше никого нет. Я поднял правую руку акирова, увидел на апястье татуи– ровку "ЛР". Ну вот мы и встретились.

– А мне накомы эти буквы,– негромко скаал я.– Что они оначают?

– Лора Роенберг,– морщась от боли, лобно прошипел аки– ров.– Что, оклемался, падла? Я не о себе думал в тот момент – о Лене. Напасть на беащитную девушку, бить ее по голове, по лицу реиновой дубин– кой... Такое нелья прощать.

– Это тебе а Лору Роенберг, чтоб не поорил ее имя!– он вмахнул руками, отлетел в сторону, попытался встать.– А это – а Лору Роенкранц! А это – а Лору Гильденстерн! А это – а Лору Мавру Венецианскую, мать твою!.. Я бил его так, как не бил еще никого. Обычно, если чело– чек становился слабым и не сопротивлялся, я останавливался. Садистских наклонностей в себе не амечал, да и вообще считаю, что бить человека – отвратительное дело. Но это был совсем другой случай, исключение и моих правил. акиров ворочался на красном ковре, делая его еще более красным, а я все бил и бил. Как ни странно, меня остановил Гена. Обычно, все бывало наобо– рот.

– Стоп, Корнилов, стоп!– аорал он.– Ты же угробишь его!

– А ты хочешь отдать эту суку под суд?! Убит при окаании вооруженного сопротивления! Выбросился и окна по собственной воле... Лучше – и окна! Лицо акирова очень сильно пострадало, да и остальные части тела – тоже. Но сонание он не потерял, доровый, падла! Приподнял голову и пробормотал:

– Не убивайте, я все скажу...

– Корнилов прав,– подал голос Сырник, поглядывая на Дрее– ва.– Он и так скажет, а потом сиганет. Дреев, агнанный Виталием в угол, с ужасом смотрел то на Сырника, то на акирова.

– Говори!– прикаал акирову Басинский.– Все, что наешь, по делу Бабаева.

– Они играли в преф... Петров с Бабаем и Трегубовым... Кто проиграет "русская рулетка"... Трегубов проиграл, а сдох Бабай... никто не нает, почему... Трегуб сдернул, падла... Противно было слушать этот голос, уже не наглый, не лоб– ный, а дрожащий от страха.

– Корнилов, черт тебя побери, окаывается, ты был прав насчет "рулетки"!– воскликнул Басинский.

– А он когда-нибудь ошибался?– спросил Виталий, чем вы– вал недовольный вгляд начальника.

– Кто бы инициатором игры?– спросил я акирова.

– Не наю. Не наю... клянусь... Бабай был должником, а кто... не спрашивал.

– И Петров попросил тебя раобраться с этим делом?

– Попросил... Что ж они про игру ничего не нают?! Это еще больше раолило меня, и вдруг, словно что-то щелкнуло в памяти, и я вспомнил конец раговора с Ириной Трегубовой неадолго до на– падения.

– Мы снова стали жить вместе, я себя чувствовала так, будто аново на свет родилась. Мы даже сходили в ресторан и в кино, и потихоньку готовились к отъеду в Штаты. Но, честно вам скажу, даже если бы он по-прежнему работал на аводе, я поступила бы точно так же. Все было хорошо до того вечера, когда неожиданно явился Игорь. С конфетами и шампанским, ска– ал, что пришел просить прощения, мы ведь друья, а то, что было – все виноваты, не только он. Я не хотела его видеть, но Митя согласился, что виноваты были все. У него сильно равито чувство справедливости, он, действительно, считал себя винова– тым в том, что я ушла...

– Пожалуйста, продолжайте, Ирина.

– Пришлось терпеть Игоря, посидели немного, они выпили шампанского, я откаалась. А потом Игорь скаал, что хочет еще и материально ивиниться, дать нам воможность аработать де– нег на дорогу в Штаты. Конечно, Митя откаался. Но Игорь нас– таивал, объяснял, что уговорил Петрова сыграть в преферанс, кто его нает, когда еще соберутся вместе? Ну а они вдвоем всегда обыгрывали Петрова. Митя скаал, что подумает.

– И все-таки, согласился?

– Я была против, я не хотела, как чувствовала, но потом Мите повонил Петров, и Митя уехал. Не наю, встречались они или нет, но вернулся он сильно лой и скаал, что игра состо– ится непременно. Он не может оставить такую подлость.

– Со стороны Бабаева?

– Наверное... Я точно не наю. Я очень просила его, но он скаал, что ничем не рискует, успокаивал меня, но я видела, какой он лой. И ничего не могла поделать. Они собрались иг– рать у него на Фикультурном... и вот, чем все акончилось.

– Ирина, мне нужно встретиться с вашим мужем, поговорить. Вы ведь держите с ним свяь, не откаывайтесь.

– Держала... Сегодня он не повонил мне, и я опять чувс– твую, что с ним что-то случилось. Поэтому и решила повонить вам и все расскаать.

– Пожалуйста, дайте мне воможность с ним встретиться. Я вам не враг и хочу, чтобы вы спокойно уехали в Америку и там ащищали честь отечественной науки. Я скаал это с илишним пафосом, просто хотелось немного успокоить красивую женщину, убедить ее верить мне.

– Я постараюсь... Спасибо вам, Андрей...

начит, инициатором игры был или Петров или Бабаев. Но Ирина не все скаала мне, я еще тогда это чувствовал, но не придавал начения, надеясь, что скоро встречусь с Трегубовым и все выясню. И вонок его, сорвавший меня с юбилея отца, пока– ался вполне естественным! Воспоминание вспыхнуло в моей памяти мгновенным оарением и осталось в ней. акиров, с трудом выплевывая слова вместе с кровью и рабитых губ говорил о том, что искал Трегубова, чтобы выяс– нить, почему убит не он, а Бабаев. Но потом в дело вмешался Корнилов и все осложнилось.

– Петров прикаал ибить меня?

– Нет... он просто расскаал... расскаал о раговоре с тобой... Я сам все... понял. Он поведал, что выследил Трегубова, но тот окаался упер– тым, твердил, что Бабаев сам астрелился. Слежка была установ– лена и а мной, и когда я приехал к Ирине и долго с ней раго– варивал, стало ясно, что я опасен, и меня надо "выключить" и игры. Для этого испольовали Трегубова, аставили повонить мне и вытащить на встречу. Что было дальше я уже нал. Но почему Трегубов неожиданно согласился играть, и кто придумал иуверские правила игры...

– аткнись!– прикаал я.– Где Трегубов?

– А вы не... не убьете меня?

– Лучше убейте,– неожиданно скаал Дреев.– Он подставил меня, падла!

– Тебя не я подставил...– скаал акиров, сплевывая на ковер очередной сгусток крови.

– Где Трегубов?!– аорал Басинский.

– Не тронешь... мент?

– Я не мент, сука! Гена хотел вреать ему ногой, да передумал. Ярость его улетучилась во время моей расправы с акировым.

– Не тронем, если Трегубов жив,– скаал я.

– Кончать его... а просто так – на хрена?.. Да и не ве– лено было трогать... Я подумал, что моя версия насчет того, что Петров просто подставил акирова, вынудил его пойти на крайние меры – верна. Похоже, и сам акиров это понимал, так можно было расценить его ответ Дрееву.

– Не тронем,– скаал я.– Где Трегубов?

– В гараже... Сырник саркастически хмыкнул. Да и все, наверное, подума– ли, что фантаии у этой охранной фирмы явно маловато.

– Конкретнее!– скаал Гена.

– Гараж пятый от входа с левой стороны... Охраны нет. Ключи в ящике стола... Я подошел к столу, вял и ящика свяку ключей и напра– вился к выходу. Гена двинулся а мной, но я жестом остановил его.

– Ты посмотри десь, все-таки их двое, а мы с Олегом сами управимся.

– Паскудное дело,– скаал Сырник, когда мы спускались вни по лестнице.Я вот думаю, ну и на хрена это нам нужно? Сейчас выясним, что Бабаев случайно нажал на спуск и порешил себя, ну и что? Ни твое ибиение, ни нападение на Ленку, ни мои кошмарные часы не стоят тех денег, что должна Бабаева. Да и ни хрена она не аплатит, потому что все останется так, как есть. Я не сообраил, но ты-то должен был!

– Не все так плохо, Олег. У нас есть один и главных участников этих гряных событий, богатый "папик". акиров-то работал на него, и неспроста.

– Ну и что? Думаешь, удастся докаать, что он причастен? Отмажется, наймет кучу адвокатов...

– Под статью мы его не подведем, да и не следует к этому стремиться. А вот репутацию ирядно апятнаем, если ахотим. А репутация нынче дорого стоит, времена-то суровые для них.

– Ты думаешь?

– Не сомневаюсь. Когда вышли и подъеда, Сырник вдруг хлопнул себя по лбу, а потом дернул меня а рукав.

– Слушай, Андрюха, я все хотел спросить, а чего ты орал, когда рабирался с этим колом? Ну, про мавров каких-то, я ни хрена не понял.

– Шекспира надо читать,– скаал я, подумал и добавил с усмешкой.– В момент спонтанного выброса энергии происходит и выброс интеллекта. Понял?

– Хорошо, что он и тебя выбросился,– не адумываясь, па– рировал Сырник.– Поменьше мудрить станешь. десь гаражи были попроще – в основном желеные и не та– кие большие, как гараж аргентинского Гарика. Пятый с левой стороны мы нашли бе проблем, а в нем обнаружили высокого, ху– дого мужика, ну полную противоположность акирову. У него были светлые волосы, округлое лицо и большие голубые глаа, распо– ложенные чуть ли не рядом с ушами. Такая широта вгляда пря– мо-таки авораживала, наверное, поэтому красавица Ирина пред– почитала его всем другим мужчинам. Хотя... я же не слышал, как он играет на гитаре и поет песни. Его рот был амотан скотчем, руки скованы "браслетами", цепь которых была пропущена а желеный столб каркаса гаража.

– Ну, с тобой еще нормально поступили, мог бы пошуметь, ногами постучать по жести, глядишь, народ и аинтересовался бы,– скаал Сырник, снимая скотч с его губ.

– Спасибо. Но вы не Корнилов, так?

– Я Корнилов.

– Да-да, конечно, у меня отличная память на голоса. Иви– ните, Андрей, а тот вонок. Я рад, что вы живы, очень пережи– вал, но меня вынудили это сделать. Они скаали, что схватят Ирину, надругаются над ней. Вы понимаете... я не мог допустить этого.

– Спасибо а переживания. Но они то же самое обещали сде– лать, если ты не расскажешь, почему погиб Бабаев, не так ли?

– Мы на "ты", да? Очень хорошо. Но тут я ничего не мог придумать. Бабаев астрелился на моих глаах. Я нашел в свяке ключ от наручников, но не спешил осво– бождать чересчур грамотного инженера. Не нравился мне его уверенный тон.

– Вот что, парень, будешь туфту гнать – останешься десь, понял? А потом отправишься в КП, как подореваемый по делу об убийстве Игоря Бабаева. Устраивает?

– Но Ирина говорила, что вам можно верить...

– Она была права, но постоянно лгала мне. Если бы она срау свела нас, я бы не попал в клинику с сотрясением мога, мой друг,– я кивнул на Сырника,– не провел бы несколько кош– марных часов в другом гараже, и девушка-медсестра не была бы иувечена бандитами. Я уже раобрался с виновными, они теперь молят Бога, чтобы поскорее окааться в СИО и никогда не ви– деть меня. Но ты тоже виновен во всем, что было. Похоже, моя речь проивела должное впечатление. Он даже абыл, что мы на "ты".

– Ивините, Андрей, я не нал, что все так серьено. Хо– рошо, я расскажу вам все, абсолютно все, но только в присутс– твии Ирины. Это не моя тайна. Нет ли у вас телефона, чтобы я мог повонить жене? Я раомкнул наручники, протянул ему свой мобильник. Тре– губов торопливо набрал номер.

– Але, Ириша? Я, я, пожалуйста, не плачь, все нормально. Да, жив-доров, да... Тут Андрей Корнилов, о котором ты гово– рила... Что? Ты так считаешь? Да, это он... Ты уверена? Хоро– шо, я подожду тебя,– он посмотрел на меня.– Она хочет немед– ленно приехать, будьте добры, скажите адрес.

– Улица Владимира Кушнарева, дом четырнадцать. Одноподъ– едная блочная "девятиэтажка". Черемушки. Трегубов продиктовал жене адрес, вернул мне телефон.

– Она немедленно выежает. Я неплохо рабираюсь в техни– ке, а Ирина хорошо рабирается в людях. Она считает, что вам можно доверять, Андрей. Хорошо, мы все расскажем, все, как бы– ло. Надеюсь, вы нас поймете и поможете. Искренно надеюсь на вас. Простите, но десь ужасно холодно...

– Пошли,– скаал я.– Если ты невиновен в гибели Бабаева, а просто попал с трудную ситуация, я помогу. Но не делай ре– ких движений, у меня нервы на пределе. Мы вышли и гаража, направились к дому. Впереди стояла наша "Гаель", к гаражам мы шли от нее. И вдруг Сырник помчал– ся вперед, аглянул а микроавтобус, вернулся и пробормотал:

– Е-мое... аболтал ты меня своими Шекспирами!

– Что стряслось?

– Где моя машина?

– Где ты ее оставил, я не помню, другим голова была аня– та, сам понимаешь.

– Да вот десь, прямо а вашей "Гаелью" и оставил, Окса– на скаала, подождет меня. А теперь – ни машины, ни Оксаны!

– Ключи в амке были?

– Ну да, я скаал, что скоро вернусь и отвеу ее к метро, еще не подно, а пешком далеко... Елки-палки! Неужели она уе– хала? На моей машине?! "Копейка" Сырника была такой древней, что можно было ра– доваться ее исченовению. Если бы не ситуация.

– Хорошо, если просто уехала, решила поскорее принять ванну,– скаал я.– А если помчалась предупредить Петрова?

– Ну и что теперь делать?

– Сматываться отсюда поскорее! Бегом наверх, передай Ге– не, что пора уходить, иначе могут воникнуть крупные неприят– ности. Свет оставить, включить какую-нибудь муыку или телеви– ор погромче, все двери апереть. Ты понял?

– Машину сперла... как же она могла?– недоумевал Сырник.

– Бегом, Олег!

– Простите, а как же Ирина? Она ведь именно сюда должна приехать,подал голос Трегубов.

– аткнись,– скаал я. глядя в спину Сырнику.– Что-нибудь придумаем.

17

Я нал Ирину в лицо, и она меня нала, следовательно, мне и оставаться, ждать ее. Сырник вонамерился помочь мне, Трегу– бов тоже горел желанием встретиться с супругой десь, но я ка– тегорически откаался. "Гаель" уже пофыркивала двигателем, не так, как мой Борька, а равномерно и мягко. В салоне было жарковато, и не потому, что народу прибавилось. Виталий костерил Сырника а то, что оставил девчонку в машине и даже ключи не вял, Сырник бурчал, что во всем виноват Дреев, не предупредил, Дреев объ– яснял, что Оксана – сотрудница их фирмы, они иногда встречают– ся, а сегодня она сама пришла. Последние объяснения мне дорово не нравились. Сотрудни– ца, да еще сама пришла, именно сегодня – это уже серьено. Ге– на уже все скаал Сырнику, что думает о нем, и теперь стоял воле открытой дверцы. Мы решили, что я встречу Ирину и подъ– еду вместе с ней... Куда? Чтобы можно было поговорить и плен– ников не "светить"? А что, если... Я аглянул в салон.

– Вадим, кто еще нает о том, что ключи от гаража прияте– ля – у тебя?

– Никто. Я сам предложил тем двум придуркам поместить ва– шего сотрудника там. Все-таки, просторнее, водуха побольше...

– аботливый, падла!– хмыкнул Сырник.

– Босс, накомые, Оксана – нают? Слышали? Может быть, случайно, подумай хорошенько.

– Точно никто. Там иномарка бе присмотра стоит, чего мне афишировать такие вещи?

– Ну, смотри не ошибись.– я повернулся к Басинскому.– Ты все понял, Гена? Ждите меня в гараже, он, действительно, прос– торный, "Гаель" тоже поместится.

– Давай, расскажи мне, что еще делать,– недовольно про– бурчал Гена и сел в машину рядом с водителем. Когда они уехали, я вдохнул с облегчением. Не стал напо– минать Гене, что хорошо бы выяснить личность Оксаны, он и сам это нает. Ах, какая женщина, какая женщина... Надо было пого– ворить с ней, хоть рассмотреть внимательно, не то, что мы рассматривали, когда она собирала свои вещи и шла в ванную, а глаа, выражение лица, может, кое-что и понял бы. Но мы ведь спешили. И теперь впору другое повторять: ах, какой мужчина, какой мужчина! Не Сырник, понятное дело, а Петров. Все предусмотрел! Я уже не сомневался, что Оксана была послана Петровым специально для наблюдения а Дреевым и тем, как станут рави– ваться события. Если невыгодно, что, собственно, и проиошло, начит, надо вмешаться, что и должно скоро проиойти. При не– посредственном участии Оксаны, уж она-то выдала боссу самую полную информацию о наших действиях в квартире Дреева и дальнейших намерениях. Ну и молодец, вполне аслужила премиальные, а мы дураки. Впрочем, все это пока лишь версия (неслучайное присутс– твие Оксаны в квартире Дреева, а то, что мы дураки, в первую очередь я и Сырник – суровая реальность). Дом акирова стоял метров в двадцати от улицы, к нему ве– ла асфальтовая дорожка. Я вышел на улицу, нашел укромное место в кустах подальше от фонаря и стал ждать, внимательно наблюдая а улицей. Подъед дома тоже был виден, а меня, если специаль– но не искать – трудно аметить. Одно плохо, легко я оделся для декабря месяца, быстро продрог. Да и нервы на вводе, ведь ес– ли Ирина приедет одновременно с людьми Петрова, ее трудно бу– дет перехватить. Может скандал устроить, истерику акатить, может исченуть. И тогда... Трегубов ничего не скажет, пока не увидит жену, это я уже понял. Улица была тихая, машин мало, минут двадцать я переминал– ся с ноги на ногу но ничего интересного для себя не увидел. Чем дольше ждал, тем острее чувствовалось напряжение. Одно бы– ло хорошо в этой ситуации Басинский уехал далеко, не столк– нулся на тихой улице с ненужными людьми. Все остальное ослож– нялось с каждой минутой. Ну, наконец-то! На улице покаался милицейский УАик с включенной мигалкой, но бе сирены. Так вот, что придумал Пет– ров! Органы правопорядка должны адержать особо опасных преступников, коими были мы. Прика есть, улики налицо, покаания потерпевших вот они, и никакие документы во внимание не при– нимаются, по крайней мере, до утра. А утро будет мудренее от– нюдь не для нас. Ах, Оксаночка, какая ты все-таки женщина! И Дреева удов– летво1реела0, и нам кое-что покаала, и Петрову добрую службу сослужила, универсалка! А Петров какой гигант мысли! аслужил Константин Валерианович почетную грамоту и премию в виде турпоедки а границу, на оеро Балхаш. Такими мыслями я пытался хоть немного снять нервное нап– ряжение. Мы ведь случайно ибежали крупных неприятностей, если бы Сырник не вспомнил о своей машине, то... Я смотрел, как УА сворачивает на дорожку к дому, реко тормоит у подъеда, как решительно выпрыгивают на асфальт крепкие парни с автоматами, и мог живо представить себе, ситуацию, в которой чуть не ока– ался. Хотя... Сырник не мог не вспомнить о своей машине, слу– чайность то, что он срау не посмотрел на нее, аинтригованный таинственными именами, которые я выкрикивал. А Петров грамоту все же не аработал. Мог бы снабдить Ок– сану телефончиком, она бы повонила и "копейки" и сидела бы там, куколка, улыбалась Сырнику. Никто ничего не аподорил бы. Но он, видимо, опасался, что мобильник – большая роскошь для скромной девушки, найдем – аподорим... Ошибся, Констан– тин Валерианович, вот тебе хрен, а не грамота! Я отчетливо слышал рекие команды, тяжелый топот ног. Че– ловек шесть было, и как только уместились, доровые же ребята. А где Ирина? Черт воьми, она приедет, когда я воспаление лег– ких схвачу или буду обнаружен? Серый "Форд", с виду

– ровесник Сырниковой "копейке", стал притормаживать у поворота к дому. Я уж было собрался по– кинуть свое укрытие, но в последний момент успел аметить, что народу в иномарке многовато для одной Ирины Трегубовой. "Форд" остановился прямо у поворота к дому, на мгновение в салоне вспыхнул свет – ну да, еще пятеро крепких парней, и, наверное, вооруженных. Люди Петрова, приехали посмотреть, как нас будут адерживать. Или хотят помочь ментам? Ну, это уж слишком! Во-первых, менты не любят таких помошников, а во-вторых, ре– бятки сами могут попасть под горячую руку после того, как мен– ты постоят воле двери, послушают муыку, повонят, покричат, а потом принесут кувалду – и давай вышибать дверь! Ох и рао– лятся, когда обнаружат, что квартира пуста! Теперь мне уже не хотелась, чтобы Ирина приежала скорее. Серый "Форд" стоял именно там, где я должен был перехватить женщину! Надо было что-то делать, иначе, если Ирина приедет и убедится, что мужа нет, воникнут большие сложности. А перех– ватить ее на глаах почтенной и весьма аинтересованой публики в иномарке невоможно было. И я решился. Поднял воротник куртки, надвинул на глаа черную лыжную шапочку, куртку же расстегнул так, чтобы видна была подплечная кобура. Черт, как же холодно! Отошел немного наад, потом решительно двинулся к "Форду" как будто со сторо– ны дома. Подошел вплотную, стукнул пальцем в боковое стекло.

– В чем дело, почему стоим? Стекло опустилось наполовину.

– А что такое?– нагло спросил крайний, скольнул вглядом по мне, аметил кобуру и пистолет. Толстомордый, короткостриженный, невероятно уверенный в себе. Оно и понятно, сомневающихся в своих воможностях на та– ких должностях не держат. Хотите более точный портрет? Посмот– рите любой отечественный сериал, там такие в каждой серии име– ются. Правда, у этого была особая примета – бородавка на левой щеке.

– Спецоперация!– жестко скаал я.– Выйти всем и машины, документы! Насчет "выйти" я пошутил, но они не поняли шутки.

– Да ладно тебе, начальник, мы просто так тормонули, ре– шили посмотреть...– уже не так нагло скаал парень.– Если нелья, так мы поедем. Поедем, да?

– Проежай, и быстро, быстро!– с угроой скаал я, пони– мая, что эти меня не нают, но догадываются, что в районе спе– цоперации по адержанию опасных преступников не может бродить посторонний с пистолетом, который видно со стороны.– И апомни – еще ра попадешься мне на глаа – не обижайся, я сегодня не в духе! Надо ли объяснять, что бывший капитан ФСБ умел говорить подобные фраы весьма убедительно? Тем более, что последние слова были совершенно искренними. Когда серый "Форд" исче и поля рения, я первым делом наглухо астегнул куртку. А когда увидел "Волгу", которая притормаживала у поворота к дому, реко вмахнул рукой, останав– ливая машину. Это могли быть другие люди Петрова, и даже сам Петров, мог быть местный житель, но мне уже было все равно, амер до невоможности. Но и "Волги" выскочила Ирина Трегу– бова, бросилась ко мне, унала, а я бросился к ней, в паре метрах от машины мы столкнулись, я ажал ей рот ладонью и нег– ромко скаал:

– Все в порядке, но молчите. Потом втолкнул женщину обратно на аднее сидение, сам сел рядом с водителем и прикаал ему раворачиваться.

– А кто платить будет?– спросил шофер.

– Ирина, у нас нет времени!

– Я аплачу, делайте, как он говорит!– почти выкрикнула Трегубова. "Волга" равернулась и помчалась по тихой улице Владимира Кушнарева, хоть бы кто мне объяснил, что это а герой такой, а какие аслуги его именем навали улицу? Видный революцио– нер, или наоборот, видный приверженец дружбы с госпожей Олл`брайт? Но это мелочи, главное, а нами не гнались лые менты и обманутые люди Петрова не висели "на хвосте". А то, что Ирина Трегубова будет адавать много вопросов, на которые не так-то просто ответить в присутствии водителя, я нал ара– нее.

На Остоженке мы вышли и машины метров а двести до нуж– ного дома. Ирина расплатилась, и пока мы шли, все время твер– дила, что доверяет, доверяет мне – пыталась себя убедить, по– бороть свой страх. В конце-концов мне это надоело. Я остано– вился, Обнял ее а плечи, не пошло, но крепко, так, что поше– велиться не могла и четко скаал:

– Ирина, ваш супруг в беопасности, чувствует себя хорошо и ждет вас. Перестаньте нервничать и просто верьте мне. Враги у вас серьеные, вернее, теперь, у нас, но и мы не лохи. Буде– те откровенны – поможем, уедете в Америку бе проблем. Вопросы есть? Ирина кивнула, я отпустил ее. Некоторое время мы шагали молча, а потом она уверенно вяла меня под руку.

– Вот это уже лучше,– скаал я.– Когда на пенсии буду пи– сать мемуары, обяательно вспомню, что меня держала под руку очень красивая женщина.

– Воможно, я тоже напишу когда-то про очень красивого и благородного мужчину,– скаала она.– Которого встретила слиш– ком подно.

– Не надо. Лучше напишите, что я скотина, дурак, и вооб– ще, импотент. Но потом, когда будете преспокойно ащищать в Америке честь нашей космонавтики.

– Я вам пришлю открытку,– скаала она и улыбнулась, пожа– луй, впервые со времени нашего накомства, кокетливо.

– Но непременно американскую, такую, каких у нас тут нет и быть не может.

– Воможно, однажды я покажу вам такую открытку, какую вы никогда не видели,– агадочно скаала она. Так скаала, что мне уже сейчас ахотелось посмотреть на эту открытку. У гаражей откуда-то и тени вышел Виталий. Ирина с иумлением уставилась на человека с автоматом "Бион".

– Все нормально?– спросил он.– А то Трегубов нервничает, говорит, что его опять аманили в ловушку.

– По-моему, он сам леет в ловушки весьма охотно,– скаал я. Все-таки, очень красивая женщина рядом никак не способству– ет чувству симпатии к ее мужу.– А что у вас тут?

– Все спокойно. Только что сменил твоего Сырника.

– Смотри в оба, скоро десь могут появиться менты, они уже вовсю вышибают акрытую дверь акирова. Наверное, открыли. И еще – серый "Форд" примерно десятилетней давности. В нем лю– ди Петрова.

– Вот сука!– скаал Виталий. Ирина уставилась на него ши– роко раскрытыми глаами.

– Это не к вам относится,– скаал я.– Пошли. Да, Виталий, если появятся те, о ком я говорил, дай нать, чтоб мы не очень шумели. Стукни пару ра в стенку, что ли.

– Договорились. Ох, Корнилов, сколько тебя помню – всегда рядом были красивые женщины.

– Она жена Трегубова,– скаал я и почувствовал, что Ирина крепче прижалась к моей руке. В гараже было довольно-таки тепло, работали срау два ка– лорифера, содавали вполне сносную атмосферу ожидания. "Га– ель" стояла а черной "Тойотой", примерно там, где некогда была "копейка" Сырника. О трогательной встрече двух супругов я умолчу, там были объятия, нежные поцелуи и аверения в вечной любви, и все такое. Гена Басинский вышел и "Гаели", подошел ко мне.

– Ну что, пора говорить,– скаал он.– Мне уже осточертели эти приключения.

– Потерпи. Что-то унал насчет Оксаны?

– Одна и помошниц генерального менеджера. Больше ничего. Ты думаешь, она была там не случайно?

– Стерва!– горестно скаал Сырник.– Я ей поверил, а она увела мою машину. Падла! Такие слова в адрес женщин я от Сырника еще не слышал. Да и его любимую рухлядь на колесах никогда не угоняли, просто потому, что никому не нужна была. Одно слово, а как понятны переживания напарника! Я отвел Гену в сторону, расскаал о том, что было у дома акирова. Он выслушал, кивнул с мрачным видом.

– Я тоже так думал. Но ты молодец, дорово выкрутился. Может, вернешься?

– Поживем – увидим,– скаал я. Ирина прямо-таки расцвела, и все обнимала своего мужа. Ну что начит "расцвела" по отношению к женщине, которые и в са– мые тоскливые дни каалась красавицей? Все мужики смотрели только на нее, и даже акиров косился своими аплывшими глаа– ми и, наверное, жалел, что вял в аложники мужа, а не жену. С такой-то женщиной куда приятнее было бы общаться! Ирина увиде– ла акирова и тихо ахнула, но Трегубов скаал, что это него– дяй, который похитил его, и жалость женщины тут же сменилась страшным гневом, она даже попыталась стукнуть акирова сумоч– кой. А потом Трегубов скаал, кто его так отделал, и Ирина благодарно улыбнулась мне. Приятно, но пора и делом аняться.

– Ты хотел расскаать мне все о той странной игре,– ска– ал я Трегубову.– Потребовал присутствия жены – она десь. Начнем раговор, мы не намерены сидеть тут до утра.

– А почему бы и нет?– кокетливо скаала Ирина.– По-моему, очень симпатичное местечко.

– Я буду говорить, но только наедине с вами. И, раумеет– ся, с Ириной,– скаал Трегубов.