Текст книги "Кровавый Дозор (СИ)"

Автор книги: Николай Дорофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Дальше все не так интересно – просто образовалась пауза, которая устраивала всех. Хозяин Хозяев дожидался подхода основных сил, Дозоры готовились к обороне и искали Иова, в помощи которого отчаянно нуждались, а дядя Антон заканчивал свой проект. Когда до нас, наконец, дошло, в чем он заключается, вся мозаика вдруг сложилась в одно целое, я мы поняли, что готовится новое, абсолютное оружие против вампиров. Как же мог так просчитаться Сумрак, зачем он оставил вас в живых? Мы начал анализировать возможные причины и пришли к выводу, что Антон Городецкий, благодаря своему неожиданному возвышению, стал для Сумрака символом сопротивления его воле, врагом № 1 для него и его детей-вампиров. Во время Шестого Дозора Сумраку мало было просто убить Городецкого, он желал его унизить, опустить до человеческого уровня, и только затем принести в жертву и на его крови начать победоносное восстание вампиров.

– А по замыслу Гесера и Завулона, папа должен был погибнуть либо в Париже, либо в Праге, либо от рук международного трибунала, либо уже здесь, в Москве. – снова взяла слово Надежда. – В случае победы магов его бы отпели, как напрасную случайную жертву, а в случае победы вампиров попросту забыли бы. Но мы вовремя успели завершить наши проекты и в очередной раз нарушили планы Сумрака.

– Жаль, что я его просто выгнала. Сейчас бы я этого подлеца просто четвертовала бы, и вряд ли вам удалось бы меня остановить. – я чувствовал, в каком напряжении пребывала сейчас Светлана, поэтому прижал ее к себе и попытался хоть немного успокоить:

– Тихо, тихо, моя девочка, еще не время показывать свою силу! Nulla salus bello, pacem te poscimus omnes – худой мир лучше доброй ссоры! Тьфу, черт, кто может мне объяснить, почему из меня лезут эти фразы на латыни?!

– Наверное, это из-за меня, – действительно немного успокоившись, сказала Света. – когда ты сутками лежал в беспамятстве в своем лазарете, я подолгу сидела возле твоей кровати и читала вслух первые попавшиеся под руку книги, мне казалось, что ты меня слышишь и тебе становится легче.

– И что это были за книги?

– “Собор Парижской Богоматери” Виктора Гюго в оригинале и сборник крылатых латинских фраз, – невинно ответила Света.

– Ну, теперь понятно, почему изо всех языков, которые я знал до Шестого Дозора, у меня остался только французский. – улыбнулся я. – Спасибо тебе, родная, за все. – я поцеловал ее в щеку.

– Самым драматическим должен был стать момент последней встречи папы с Мастером вампиров, – продолжила дальше Надя. – По моим расчетам получалось, что есть вероятность травмоопасного столкновения, после которого ты окажешься именно на третьем слое Сумрака и для подстраховки именно там я тебя и поджидала. Но, слава богу, все обошлось.

Снова образовалась небольшая пауза, во время которой каждый обдумывал что-то свое, а Кеша, рассказав, наконец, все, что накопилось у него за душой, облегченно поглощал оставшиеся бутерброды.

– Света, какой у нас сейчас год по восточному календарю? – спросил я после небольшой паузы.

– Зачем тебе? Год Собаки, кажется

– “Спрячет небо пятна мрака в год, когда придет собака, но стократною иглой возвратится крик иной. Как старуха пожилая, крылья черные, сгорая, превратятся в прах земной”. Кеша, твое пророчество сбылось, все точь в точь, как ты и сказал.

– Я знаю, дядя Антон. – прожевав, спокойно ответил Иннокентий. – Я не понимал, как это произойдет, но уверен был, что это Пророчество сбудется, как всегда сбывались все Пророчества и до этого.

– Мама, папа, и теперь самое последнее, но не менее важное – это не я просчитала всю комбинацию, это Кеша. А я у него была лишь в роли подручной, – выпалила Надя и уже привычно спряталась за молодым человеком.

Признаюсь, эта новость потрясла не меньше, чем все остальное. Кеша?! Но как?! Ладно, он знал это Пророчество, но как он сумел просчитать все мельчайшие детали, все ходы Гесера, Завулона, Иова и Хозяина хозяев, в конце концов?! Те же вопросы, наверняка, были видны и на лице у Светланы, поэтому член семьи Городецких Иннокентий Толков снова поднялся и коротко закончил весь наш сегодняшний вечер:

– Для того, чтобы читать будущее, не всегда нужно быть Пророком. Иногда достаточно хорошо уметь читать настоящее.

Эпилог

Прибыв домой, Иов не стал задерживаться в саду, который к тому времени успел уже отцвести и зеленел яркой молодой листвой. С соседом Джо он тоже успеет повидаться позже, а сейчас ему предстояло сделать еще одно очень важное дело, которое стало смыслом его жизни последние лет двести. Ему следовало пополнить свою коллекцию.

Зайдя в дом, он спустился в подвал своего дома, который ничем не отличался от подвалов всех его соседей. Сюда легко могли проникнуть вездесущие мальчишки или заглянуть в поисках хозяина Джо. Здесь стояли стеллажи с инструментами и было немного пыльно, как и положено обычному деревенскому подвалу. Но никто не знал, что в дальнем углу находится хорошо замаскированная дверь в потайную комнату. Самая обыкновенная дверь, даже без намека на магию, которую было бы очень тяжело отыскать и человеку, и Иному.

Но если бы кто-то все-таки нашел и открыл ее, то попал бы в прекрасно оборудованную мастерскую, в которой Иов долгими зимними вечерами занимался тем, что мастерил небольшие деревянные статуэтки, изображавшие причудливых зверей, не встречающихся на просторах Альберты, или людей с обезображенными ужасными гримасами лицами и искривленными фигурами. Допусти он сюда владельцев и распорядителей многочисленных галерей и аукционов, они бы предложили ему немалые суммы за каждую из этих фигурок. Но вы напрасно искали бы их в каталогах – деньги не интересовали Иова.

Немного поодаль стояли деревянные вазы. Разного размера и формы, все они были украшены великолепными орнаментами, и невозможно было найти даже двух одинаковых! Это были произведения искусства лучшего в мире скульптора, лучшего в мире художника и резчика по дереву. Но за всем этим многообразием угадывалась одна общая черта, которая в полной мере могла бы характеризовать их всех, и любой опытный искусствовед сказал бы вам, что видит в них оттенок трагичности и линии ухода из мира людей в мир иной.

И они были бы правы, потому что это были погребальные урны.

Иов долго и скрупулезно выбирал подходящие друг другу фигурку и урну. Наконец, он остановился на статуе монстра с молодым человеческим лицом и семипалыми лапами чудовища. На лице монстра отображались поистине нечеловеческие муки, а лапы были частично погружены в деревянный шар с вырезанными на нем контурами земных континентов. И не понятно было, что это – то ли монстр держал Землю в своих лапах, то ли он навеки стал пленником нашей планеты.

– Скорее всего, подойдет именно эта, – неизвестно кому сказал Иов. Возможно, это просто привычка, выработанная за долгие годы жизни в одиночестве, а возможно, он желал, чтобы его слова были слышны и Сумраку, который незримо сопровождал его на протяжении всей его долгой жизни. – В отличие от многих своих предшественников, он прожил недолгую, но очень насыщенную жизнь, ему приходилось парить над Землей и опускаться в глубины небытия, а его последнее желание править миром так и не исполнилось. Да, это именно то, что мне нужно!

К погребальным вазам он был менее требователен и вскоре остановился на одной из них. Урна имела классическую форму – достаточно большая пятка, из которой как бы вырастала сама конусовидная емкость, две резные ручки вверху для удобства переноски, и обычная, но достаточно массивная резьбленная крышка сверху. Взяв в левую руку урну, а в правую статуэтку, он прижал их друг к другу и произнес короткое горловое заклинание на каком-то древнем языке. И монстр как будь-то ожил – он начал постепенно погружаться в тело амфоры, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь своими уродливыми лапами. Так он и застыл, наполовину погруженный в другое дерево, но по прежнему оставаясь наполовину снаружи. Его тело, и без того уродливое, приобрело еще более отталкивающий вид, но вновь созданная композиция полностью удовлетворила Великого Художника. Он удовлетворенно отставил в сторону видоизмененную вазу и из кучи заготовок достал обычную прямоугольную пластинку с тщательно отполированной одной стороной. Взяв необходимый резец, Иов старательно, неспеша, вывел на ней надпись на древнем языке, в котором Городецкий узнал бы древнеарамейский, а лингвист Григорий Сергеевич Копунов смог бы даже прочесть. “Константин Саушкин”, вот что гласила эта надпись. Ни даты рождения, ни даты смерти – по видимому Иов считал, что для проклятых вампиров и этого было вполне достаточно. Какое то время он потратил на то, чтобы найти место на вазе, где можно было бы разместить эту табличку. Он искал возможность видеть одновременно и монстра и надпись, сообщающую, кто это. А найдя такую точку, он повторил свое недавнее заклинание и она намертво срослась с вазой. Дело было сделано.

Откуда то из складок своей одежды Иов достатал бутылку из-под Пепси-Колы, открыл крышку и потихоньку начал высыпать содержимое бутылки в вазу, произнося при этом какие-то ритуальные, а может быть, и охранные, заклинания. Процесс этот протекал медленно и долго, непонятно было, каким образом в обычную литровую пластиковую бутылку могло поместиться столько праха. Но Иов не спешил. Времени в его распоряжении было много. Бесконечно много.

Закончив заполнение урны, Иов накрыл ее крышкой, растопил на небольшой горелке какой-то материал, похожий на воск, и тщательно залил края крышки, следя, чтобы между ней и урной не осталось даже малейшей щели. А когда материал остыл и затвердел, тем же резцом вывел на нем какие-то руны, и вряд ли Городецкий с дядей Гришей смогли бы их прочесть и расшифровать.

Удовлетворенный своей работой, Иов взял вазу за ручки, подошел к глухой стене своей мастерской и произнес заклинание на том же древнем гортанном языке. В стене открылся проход, и стали видны ступеньки, вырезанные на монолитном граните и ведущие куда-то очень глубоко вниз. Встав на самую верхнюю из них, Иов закрыл проход за своей спиной и перед ним тут же магическим светом осветился его дальнейший путь. Он начал медленно спускаться, бережно держа перед собой урну с прахом. Кое где ему приходилось произносить какие-то заклинания, чтобы пройти дальше, кое где ему неожиданно открывались боковые проходы, в которые ему следовало свернуть, а иногда стоило ему только ступить на одну определенную ступеньку, как она сама начинала нести его вперед по слегка освещенным катакомбам.

В конце путешествия подземным миром его ожидала небольшая, но по виду очень массивная дверь, вылитая лучшим в мире металлургом из неведомого пока для людей сплава. Вряд ли ее можно было разбить или взорвать, нынешнему человечеству еще не были известны подобные методы. Не применяя больше никаких заклинаний, Иов поставил на пол вазу, прислонил к двери ладонь правой руки и просто отодвинул ее в сторону. И неприступная для любого дверь мягко скрылась в гранитной скале, не оставив после себя даже малейшего следа.

Место, столь бережно охраняемое от всех на Земле, было величайшей тайной Иова, смыслом его жизни, его Святилищем, в котором он сохранял память о своих великих победах, где он веками хранил останки тех, кто пал от его руки.

Это был его Колумбарий.