Текст книги "Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 2. Стихотворения. Поэмы (1910–1913)"

Автор книги: Николай Гумилев

102

Колчан.

Колчан 1923, СС 1947 II, СС I, Ст 1988, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, СП (Феникс), Изб (Кр), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, ОС 1989, Изб (М), Колчан (Р-т), ШЧ, Кап 1991, СС (Р-т) I, Изб (Х), Соч I, СПП, СП (Ир), Круг чтения, Изб (XX век), ВБП, Сонет серебряного века.

Автограф с вар. – на почтовой открытке, посланной из Порт-Саида 18 апреля 1913 г. О. Н. Высотской (архив семьи Высотских – Кишинев; факсимильное воспр.: Огонек. 1987. № 14. С. 21). Ст-ние предваряет текст: «Целую ручки и всегда вспоминаю, напишите в Порт-Саид в июле месяце куда привезти Вам леопардовую шкуру. Н. Гумилев».

Дат.: не позднее 18 апреля 1913 г. – по штемпелю на открытке О. Н. Высотской.

Р. Д. Тименчик, считающий, что Гумилев, в подходе к «арабской» теме начала 1910-х гг., занимался перебором экзотических вокабул, особенно выделяет это стихотворение, считая его почти «упражнением в буриме» (т. е. написанным на заданные экзотические рифмы) – см.: Тименчик Р. Д. Николай Гумилев и Восток // Памир. 1987. № 3. С. 125.

Высотская Ольга Николаевна (1885–1966) – близкая знакомая Гумилева в 1912–1913 гг., драматическая актриса, ученица Н. Н. Евреинова и В. Э. Мейерхольда. Ст. 1. – Кьянти – крепкое белое итальянское вино. Ст. 2. – Шерри-бренди – вишневый ликер. Ст. 3. – Эффенди – в Турции титул принцев, ученых, чиновников; в общем значении – господин, уважаемый человек. Ст. 4. – Левант – см. комментарий к № 4. Ст. 6. – Денди (от англ. dandy) – аристократ, светский щеголь. Ст. 8. – Дамаянти – см. комментарий к № 98. Ст. 10. – См. комментарий к № 61.

103

ЕЛПН. 1913. № 5.

ПС 1923, с вар., СС II, СП (Тб), опеч., СП (Тб) 2, опеч., БП, Изб (Кр), опеч., Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, ОС 1989, Кап 1991, СС (Р-т) II, Соч I, СПП, СП (Ир), Круг чтения, Русский путь, Изб 1997, ВБП, МП.

Копия автографа с вар. – Стружки.

Дат.: до мая 1913 г. – по времени публикации.

По наблюдению Дж. Доэрти, это – единственное из итальянских стихотворений Гумилева (не вошедшее в «Колчан»), «которое проявляет реакцию на Италию в личном плане. Подобным же образом Гумилев исключает из «Колчана» именно те стихи, в которых он непосредственно углубляется в итальянскую и римскую историю («Вилла Боргезе», «Тразименское озеро», «Флоренция») <...> Таким образом Гумилев подчеркивает свою причастность к итальянскому искусству и архитектуре, в ущерб исследованию итальянской и римской истории...» (Doherty J. The Acmeist Movement in Russian Poetry: Culture and the Word. Oxford, 1995. P. 222). Н. Домбр-Потоцки указывает, что последняя строфа ст-ния – «яркий пример отрицания Гумилевым доктрины первородного греха» (см. Dombre-Potocki N. L’Exotique et le merveilleux dans la poésie de Goumilev. Paris-Nanterre, 1971. P. 184. Неопубл. диссертация).

Палатин – один из семи холмов, на которых располагался Древний Рим. Ст. 15. – Элизиум – область греческого Аида (царства мертвых), где обитают праведники (другое название – Елисейские поля, Блаженные острова). В римской мифологии и литературе – блаженное место успокоения праведных душ, во многом отличное от христианского рая (эта традиция развита Ф. Ницше, см. гл. «На блаженных островах» в его философском романе «Так говорил Заратустра»). Гумилев контаминирует понятие Элизиума с понятием олимпийского обиталища богов. Ст. 16. – См. комментарий к № 102. Ст. 17–20. – Речь идет о христианской теодицее, представляющей рай как награду за победу над греховными соблазнами земной жизни.

104

Заветы. 1913. № 5, с вар., Колчан.

Колчан 1923, СС 1947 II, СС I, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, СП (Феникс), Изб (Кр), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, ОС 1989, Изб (М), Колчан (Р-т), Ст (М-В), Кап 1991, СС (Р-т) I, Изб (Х), Соч I, СПП, СП (Ир), Круг чтения, Ст (Яр), Изд (XX век), Русский путь, ВБП, МП, Акме, Ст (Куйбышев), неправ. строфика, Русские поэты серебряного века.

Автограф с вар. – в архиве Лозинского.

Дат.: не позднее мая 1913 г. – по времени публикации.

В журнальной публикации ст-ние, вместе со ст-ниями Ахматовой, Городецкого, Зенкевича и Мандельштама, входило в подборку, иллюстрирующую статью А. С. Долинина «Акмеизм». Ст-ние дает возможность для сопоставления «итальянской» тематики у Блока («Стихи об Италии») и Гумилева: «...если у Блока... итальянская “пыль” – “всеевропейская”, то есть новая, буржуазная, то у Гумилева итальянская “грязь” – “античная”, то есть благородно-древняя. У Блока она вдобавок названа желтой <...>, у Гумилева же “грязь” – золотая, в полном соответствии с яркостью заката и блеском моря. Но главная разница – в интонации. У Блока здесь – раздраженная, у Гумилева и здесь и в остальных стихотворениях итальянского цикла – неизменно веселая» (Винокурова И. Жестокая, милая жизнь // Новый мир. 1990. № 5. С. 256). Н. А. Струве обращал внимание на рифму «закат – крылат» как на специфически «гумилевскую»: определение «крылатый» «принадлежит к излюбленным словам Гумилева и отражает одну из сторон его духа» (Струве Н. А. Последнее стихотворение Н. Гумилева // Вестник русского студенческого христианского движения. 1970. № 98. С. 65).

Ст. 4. – Гарпии – античные чудовища, птицы с женскими головами. Ст. 15. – Роза Сальватор (1615 – 1673) – итальянский художник, изучавший типы и нравы низов общества, эстетизировавший в своих произведениях «безобразное». Ст. 27. – Везувий – действующий вулкан на берегу Неаполитанского залива близ Неаполя. Ст. 31. – Лаццарони (итал.) – нищий, босяк.

105

Колчан.

Колчан 1923, СС 1947 II, Изб 1959, СС I, Изб 1986, Ст 1986, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, Ст (Пол), БП, СП (Феникс), Изб (Кр), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, ОС 1989, Изб (М), Колчан (Р-т), Кап 1991, СС (Р-т) I, Изб (Х), Соч I, СПП, Изб (Ир), Круг чтения, Ст (Яр), Изб (XX век), Русский путь, ВБП, Акме, Душа любви.

Дат.: не позднее 24 апреля 1913 г. – по аналогии с датировкой ст-ний «итальянского» цикла, с учетом, что 24 апреля 1913 г. Гумилев уехал в Африку.

Перевод на англ. яз. («The Cathedral of Padua») – SW. P. 71.

Ст-ние основано на биографических реалиях: «Я прочел вслух понравившееся мне четверостишие из стихов Гумилева “Падуанский собор” <...> – Это я ему показала, – проговорила Ахматова, вспомнив их совместную итальянскую поездку» (Ардов М. Не «поэтесса». Поэт! Из бесед с Анной Ахматовой // Лит. газета. 1989. 4 янв. № 1). В рецензии на «Колчан» отмечалось: «Поэту свойственно мир внешний воспринимать не мыслью, не чувством, а ощущениями. Его “пять чувств” всегда в движении... Часто даже впечатление скорей духовное переживается поэтом чувственно. Так, в “Падуанском соборе” темное опьянение католицизмом дает впечатление нестерпимого томления чувств» (Тумповская М. М. «Колчан» Н. Гумилева // Аполлон. 1917. № 6–7. С. 63). М. Малин усматривает в этом ст-нии неприязнь Гумилева к пан-католицизму, связанному в сознании поэта со слишком чувственной жизнью (Maline M. Nicolas Gumilev, poète et critique acméiste. Bruxelles, 1964. P. 117). По мнению Ж. Нива, в этом ст-нии Гумилев хорошо прочувствовал «смесь силы, святости, чувственности и мистики, присущую итальянскому католицизму», и, возможно, его восприятие Падуанского собора «могло повлиять на мандельштамовское “Notre Dame”, написанное в том же году» (см.: Nivat G. L’Italie de Blok et celle de Gumilev // Revue des Études Slaves. 1982. № 54. P. 706–707).

Ст. 3. – В католических церквах таинство исповеди происходит в особых кабинках, разделенных перегородкой, так что священник, принимающий исповедь, не видит исповедующегося полностью, общаясь с ним через зарешеченное окошечко.

106

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

ПРП 1990, Соч III, Литературное обозрение. 1987. № 7, публ. А. В. Лаврова и Р. Д. Тименчика.

Автограф – архив Лозинского.

Дат.: конец 1912 г. – первая половина 1913 г. – по времени выхода альманаха «Орлы над пропастью» и сближению Игоря Северянина с акмеистами.

Ст-ние представляет собой акростих («Брюсов и Сологуб»).

Подробная характеристика отношений Гумилева и Игоря Северянина (наст. имя – И. В. Лотарев; 1887–1941) дана В. А. Кошелевым в работе «Гумилев и “северянинщина”. Две маски» (Русская литература. 1993. № 1. С. 165–170). Ст. 9. – Имеется в виду кн.: Орлы над пропастью: Предзимний альманах. Изд. «Петербургский глашатай», 1912. В рецензии на это издание Гумилев писал: «Альманах “Орлы над пропастью” является последним выступлением группы эго-футуристов. <...> Рассмотрим творчество адептов этого нового направления. Федор Сологуб, которым открывается альманах, дал самое дурное из всех своих стихотворений. Валерий Брюсов, в сонете “Игорю Северянину”, предсказывает этому последнему: “И скоро у ног своих весь мир увидишь ты!” Сам Игорь Северянин находит, что “пора популярить изыски <...> огимнив эксцесс в вирэле!” <...> Кроме того, на обложке напечатаны стихотворения еще четырех поэтов. Обо всех можно сказать одно: вульгарность и безграмотность переносимы лишь тогда, когда они не мнят себя утонченностью и гениальностью» (ПРП 1990. С. 164).

107

ЕЛПН. 1914. № 11, с вар., без указания даты и места написания, Колчан.

Колчан 1923, ИС 1943, СС 1947 II, дефектн. публ., Изб 1959, СС I, Ст 1989, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, Ст (Пол), БП, СП (Феникс), Изб (Кр), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, ОС 1989, Изб (М), Ст (XX век), Колчан (Р-т), ШЧ, Кап 1991, СС (Р-т) I, Ст (М), Изб (Х), ОС 1991, Соч I, СПП, СП (Ир), СП (К), Круг чтения, Ст (Яр), Русский путь, Изб (XX век), ЧН 1995, ВБП, МП, Акме, Русская литература XX века. Дооктябрьский период: Хрестоматия. Л., 1991.

Дат.: с 24 апреля по сентябрь 1913 г. – по датировке Гумилева; время его пребывания в Африке.

М. М. Тумповская иллюстрировала данным ст-нием «лучшее, что <...> мы найдем в поэзии Гумилева <...> Предел духовной мужественности, какое-то большое спокойствие, порождение большой тревоги, движение, успокоенное в другом движении, расплавленный металл, застывший в другом металле» (Тумповская М. М. «Колчан» Н. Гумилева // Аполлон. 1917. № 6–7. С. 68). В советском литературоведении ст-ние приводилось как иллюстрация «империалистического» характера гумилевского творчества: «В этом стихотворении мы видим циничное прославление колониальной, захватнической политики. Гумилев сознательно и открыто выступает в роли колонизатора, прикрывающего свою низкую цель “золотым нательным крестом”» (Волков А. А. Поэзия русского империализма. М., 1935. С. 132). А. И. Павловский, признавая присутствие в ст-нии «киплинговских мотивов» (перекличка «Африканской ночи» со ст-нием Киплинга «Бремя белых») в то же время пишет об оригинальной трактовке данной тематики у Гумилева (см.: Павловский А. И. «И терн сопутствует венцу...» // Кап 1991. С. 13–14); А. Б. Давидсон отметил преодоление Гумилевым «романтической настроенности» при трактовке африканских (экзотических) тем (см.: Давидсон А. Б. Муза Странствий Николая Гумилева. М., 1992. С. 223). «Сильные ощущения одной из его восточноафриканских ночей передаются в стихотворении, написанном в 1913 г. (во время, или после его последней африканской экспедиции). Его борьба с “неизвестным племенем” описывается как столкновение между двумя богами и соответствующими им символами (символ “черного бога” является “черным камнем”, что подчеркивается необычной неточной рифмой: камень – узнаем...)» (Ivanov Vjaceslav Vs. Two Images of Africa in Russian Literature of the Beginning of the Twentieth Century: «Ka» by Chlebnikov and Gumilev’s African Poems // Russian Literature. 1991. № 29. P. 417). Р. Матло писал еще конкретнее: «...в ст-нии “Африканская ночь” Гумилев видит конфликт между христианами и мусульманами, а не между европейцами и туземцами» (Matlaw R. Gumilev, Rimbaud, and Africa: Acmeism and the Exotic // Actes du VI-e Congrès de l’Association Internationale de Littérature Comparée. Stuttgart, 1975. P. 655). Отказываясь от мнения о «духовном возрождении» Гумилева в начале мировой войны и считая религиозно-патриотическую образность его военных стихов настолько же данью литературной традиции, насколько выражением личных эмоций, Е. Русинко находит точно такую же религиозную и риторическую тональность в более ранней «Африканской ночи» при описании войны в джунглях между белыми колонизаторами и туземцами (см.: Rusinko E. The Theme of War in the Works of Gumilev // Slavic and East European Journal. 1977. № 21. P. 207).

Ст. 7. – Для народов, населяющих юго-запад Эфиопии (Сидамо), в период кушитских культур (до II тысячелетия до н. э.) было характерно поклонение камням (каменным стеллам со схематическими изображениями человека и символическими знаками); остатки этих древнейших верований сохранились до наших дней. Ст. 17. – Уэби – река Уойб (Веби-Джестро).

108

Колчан, с вар., Нива. 1918. № 19.

Колчан 1923, вар. 1915, СС I, вар. 1915, Ст 1988, вар. 1915, СП (Волг), вар. 1915, СП (Тб), вар. 1915, СП (Тб) 2, вар. 1915, Ст (Пол), вар. 1915, БП, вар. 1915, СП (Феникс), вар. 1915, Изб (Кр), вар. 1915, Ст ПРП (ЗК), вар. 1915, Ст ПРП, вар. 1915, ОС 1989, вар. 1915, Изб (М), вар. 1915, Ст (XX век), вар. 1915, Колчан (Р-т), вар. 1915, Кап 1991, вар. 1915, СС (Р-т) I, вар. 1915, Изб (Х), вар. 1915, Соч I, вар. 1915, СПП, вар. 1915, СП (Ир), вар. 1915, СП (К), вар. 1915, Круг чтения, вар. 1915, Ст (Яр), вар. 1915, Изб (XX век), вар. 1915, Изб 1997, вар. 1915, ВБП, вар. 1915, Душа любви, вар. 1915.

Автограф 1 с вар. – в собрании С. И. Умова: опубл. М. Д. Эльзоном (Н. Гумилев и русский Парнас. С. 104–105). На автографе пометка Гумилева: «Александрия, 3 сентября 13». Копия автографа 2 с вар. – Стружки.

Дат.: 3 сентября 1913 г. – по дате на автографе.

В. К. Лукницкая приводит свидетельство Ахматовой, записанное П. Н. Лукницким, что ст. 13–16 – автобиографичны; речь идет об усадьбе в Поповке («два дома, флигель, пруд и парк, обрамленный хвойным лесом»), которая принадлежала Гумилевым в 1890–1900 гг. (см.: Жизнь поэта. С. 18).

Ю. Н. Верховский видел в ст-нии «новую ноту душевности», которая «после чтения Данта и слов о левантских розах <...> вызывает в воспоминании <...> целый мир – лучезарный, недоступный обидам повседневности» (Верховский. С. 119). По мнению О. А. Мочаловой, в этом ст-нии Гумилева раскрывается его «скрытый душевный фон» (Жизнь Николая Гумилева. С. 116). М. Д. Эльзон высказал предположение, что ст-ние, состоявшее вначале из трех строф, было воспринято Гумилевым при подготовке «Колчана» незаконченным и были дописаны еще две строфы; в работе М. Д. Эльзона приводится мнение по этому вопросу В. С. Баевского: «Стихотворения из трех катренов для Гумилева нетипичны <...> Поэтому Гумилев дописал восемь стихов и ввел противопоставление: Данту и Леванту он противопоставил Эврипида и афинских парней <...> Находит объяснение и <...> особенность ритма <...>: все стихи начинаются с ударного слога или одного безударного, а последние два – с двух безударных слогов. Когда Гумилев вводил противопоставление в лексике, он ввел противопоставление и в ритмике» (Эльзон М. Д. Новонайденные тексты Н. С. Гумилева // Н. Гумилев и русский Парнас. С. 104–105). В. С. Баевский обращает внимание на то, что в данном ст-нии Гумилев употребляет ассонанс – ночью: зимою – редкий случай в его поэзии (см.: Исследования и материалы... С. 90).

Ст. 1. – Реминисценция из ст-ния В. Я. Брюсова «Как царство белого снега...» (1896), ср.: «Какая странная нега // В мире холодного сна!» Ст. 19–20. – При жизни Эврипида афиняне неоднократно демонстрировали свое негативное отношение к попыткам драматурга реформировать традиционное трагедийное действо; творчество Эврипида знаменовало собой переход от «мистериальной» трагедии к трагедии психологической, близкой современным драматическим произведениям. Многочисленные выпады против Эврипида – «убийцы трагедии» – имеются в произведениях Ф. Ницше.

109

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу 1.

ПС 1922, ПС 1923, СС II, СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, Изб (Кр), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, ОС 1989, Ст (М-В), Изб (Слов), Кап 1991, СС (Р-т) II, ОС 1991, Соч I, СП (XX век), СПП, СП (Ир), ЛиВ, Круг чтения, Ст (Яр), Изб (XX век), Ст 1995, Душа любви.

Автограф 1 – в РГАЛИ (Ф. 147. Оп. 1. № 4. Л. 15). Автограф 2 – список рукой Ахматовой с правкой Гумилева, вместе со ст-ниями № 111 и 112 – в архиве Лозинского. В ст. 19 вместо «пылали» ранее было «играли». Копия автографа 3 с вар. – Стружки.

Дат.: не позднее 29 октября 1913 г. – по свидетельству А. А. Конге в письме к Б. А. Садовскому от 3 ноября 1913 г.

Ст-ние вместе со ст-ниями «Ночью», «Леонард» (№ 110 и 111) предназначалось к публикации в № 8 журнала «Гиперборей»; публикация не состоялась.

Ст-ние было прочитано Гумилевым на «Вечере современной поэзии» в кабаре «Бродячая собака» 29 октября 1913 г. А. А. Конге в письме к Б. А. Садовскому от 3 ноября 1913 г. сообщает, что адресатом ст-ния явилась М. С. Шагинян. А. А. Конге, бывший также поклонником поэтессы, счел стихи Гумилева «наглыми» и на том же вечере прочитал «ответный» экспромт:

 
Мой соперник, в любви бесплодный,
Я боюсь, ты ошибся ныне.
Ты увидел мираж холодный
В безопасной твоей пустыне.
...............
Ты поклялся: «Будешь моею!»
Пусть же будет тебе известно:
Я клянусь, что я сумею
Показать тебе твое место.
 

«Гумилев настолько обалдел, что сам аплодировал мне, и настолько, по-видимому, струсил, что весь вечер не подошел к Мариэтте», – завершал повествование А. А. Конге (РГАЛИ. Ф. 464. Оп. 1. Ед. хр. 73. Цит. по: Соч I. С. 566).

Ст. 17–18. – Две горы, называемые «Груди царицы Савской», расположенные посреди пустыни, упоминаются в романе Р. Хаггарда «Копи царя Соломона».

110

При жизни не публиковалось. Печ. по: ПС 1923.

ПС 1923, СС II, БП, Кап 1991, вар. автографа 1, СС (Р-т) II, Соч I, вар. автографа 1, СПП, вар. автографа 1, Круг чтения, ВБП, вар. автографа 1, МП, вар. автографа 1, Душа любви.

Автограф 1 с вар. (список рукой Ахматовой с правкой Гумилева, вместе со ст-ниями № 110 и № 112) в архиве Лозинского. В ст. 19 вместо «бесстыдная» ранее было «ленивая». Копия автографа 2 с вар. – Стружки.

Дат.: не позднее декабря 1913 г. – по датировке ст-ний № 109 и 111.

Ст-ние, вместе со ст-ниями «К***», «Леонард» (№ 109 и 111), предназначалось к публикации в № 8 журнала «Гиперборей»; публикация не состоялась.

Тематически ст-ние близко ст-нию «Разговор» (см. № 115). Ср. с воспоминаниями И. В. Одоевцевой: «Гумилев действительно стыдился не только своей доброты, но и своей слабости. От природы у него было слабое здоровье и довольно слабая воля. Но в этом он не сознавался никому, даже себе.

– Я никогда не устаю, – уверял он. – Никогда.

Но стоило ему вернуться домой, как он надевал войлочные туфли и садился в кресло бледный, в полном изнеможении. Этого не полагалось замечать, нельзя было задавать ему вопроса:

– Что с вами? Вам нехорошо?

...Длились такие припадки слабости всего несколько минут. Он вставал, отряхивался, как пудель, вылезший из воды, и как ни в чем не бывало продолжал разговор, оборвавшийся его полуобморочным молчанием» (Одоевцева И. В. На берегах Невы. М., 1988. С. 79). Сопоставление этого ст-ния со ст-нием Ахматовой «Вижу, вижу лунный лик...» см.: Тименчик Р. Д. Заметки об акмеизме // Russian Literature. 1974. № 7–8. P. 41.

111

Гиперборей. 1913. № 9–10, нояб.-дек., с вар., Колчан.

Колчан 1923, СС 1947 II, СС I, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, СП (Феникс), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, Изб (М), Колчан (Р-т), Изб (Слов), Кап 1991, СС (Р-т) I, Изб (Х), Соч I, СП (XX век), СПП, СП (Ир), Круг чтения, Изб (XX век), Русский путь, ОЧ, ВБП.

Автограф (список рукой Ахматовой, вместе со ст-ниями № 109 и № 110, выправленными рукой Гумилева) – в архиве Лозинского.

Дат.: не позднее декабря 1913 г. – по времени публикации.

Ст-ние вместе со ст-ниями К***, «Ночью» (№ 109 и № 110) ранее предназначалось к публикации в № 8 журнала «Гиперборей»; из этой подборки оно единственное перешло в последний, сдвоенный выпуск журнала за 1913 г. Подробный разбор ст-ния помещен в работе С. Л. Слободнюка «Русская литература начала XX века и традиции древнего гностицизма» (СПб.; Магнитогорск, 1994. С. 84–86).

Леонард – в средневековой традиции имя дьявола – предводителя шабаша. Ст. 17–24. – Отказ от инкубата (совокупления с женщиной) характерен для демона, принадлежащего к высшим чинам сатанинской иерархии (см.: Шпренгер Я., Инсисторис Г. Молот ведьм. М., 1932. С. 114). Ст. 25–32. – Описание обстановки шабаша: ночь, горы, полусонное состояние невольного свидетеля. Лев, орел, телец и человек трактуются не только как символы евангелистов, но и обладают глубинной мистериальной хтонической символикой в архаических культах; в данном случае, актуализация этой символики оправдана, если вспомнить, что важнейшим элементом черной мессы было пародирование символики и обрядности христианства. Можно предположить, что одним из источников ст-ния был роман В. Я. Брюсова «Огненный ангел».

112

Нива. 1913. № 46. 16 ноября.

СС II, опеч., СП (Тб), опеч., СП (Тб) 2, опеч., БП, вар. авт. 2, Ст ПРП (ЗК), опеч., Ст ПРП, опеч., Ст (М-В), неправ. публ.: вар. авт. 2 с загл., СС (Р-т) II, опеч., ОС 1991, вар. авт. 2, СП (Ир), опеч., ЧК, вар. авт. 2, Круг чтения, Изб (XX век), ВБП, МП, с вар. авт. 2, Русский сонет 1987, опеч., Сонет серебряного века, вар. авт. 2.

Автограф 1 с вар. в собрании П. С. Романова (фотокопия в журнале «Наше Наследие» (1988. № 1. С. 81)). Автограф 2 с вар. (верстка Колчана с правкой Гумилева) – в архиве М. Л. Лозинского. В автографе 2 ст-ние перечеркнуто Гумилевым. Копия автографа 3 с вар. – Стружки.

Дат.: не позднее ноября 1913 г. – по времени публикации.

Сюжет ст-ния восходит к трагедии В. Шекспира «Отелло».

113

При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.

Соч I, Даугава. 1987. № 6, публ. Р. Д. Тименчика, Русская литература. 1988. № 2.

Автограф – в ИРЛИ (Ф. 649. Оп. 2. Ед. хр. 13. Л. 31). Там же приписка П. П. Потемкина (Л. 32):

 
Хоть Вы терзали Гумилева
Во первоклассные года,
Но я пишу свои два слова,
Переверхарновшись сюда.
 

Дат.: 25 ноября 1913 г. – по датировке Р. Д. Тименчика.

Об истории создания ст-ния см. материалы, помещенные в статье К. М. Азадовского и Р. Д. Тименчика (Русская литература. 1988. № 2. С. 181).

Верхарен – Верхарн Эмиль (1855–1916), бельгийский поэт и драматург; прием в честь приезда Верхарна в Петербург (где среди прочих присутствовали Фидлер и Гумилев) состоялся 25 ноября 1913 г. в «Отель де Франс». «Интерес Гумилева к Верхарну вполне понятен: он еще в 1908 году посвятил ему статью (в связи с изданием на русском языке в переводе Эллиса драмы Верхарна “Монастырь”)» (Указ. соч. С. 181).

114

Современник. 1913. № 12, с вар., Россия в родных песнях. Пг., 1914, с вар., Колчан.

Колчан 1923, СС 1947 II, Изб 1959, СС I, Изб 1986, Ст 1986, Изб (Огонек), Ст 1988, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, СП (Феникс), Изб (Кр), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, ОС 1989, Изб (М), Колчан (Р-т), ШЧ, Изб (Слов), Кап 1991, СС (Р-т) I, Изб (Х), ОС 1991, Соч I, СП (XX век), СПП, СП (Ир), Круг чтения, Ст (Яр), Изб (XX век), ОЧ, Ст 1995, ЧН 1995, Изб 1997, ВБП, Ст (Куйбышев), Душа любви, Серебряный век русской поэзии.

Автограф – в ИРЛИ (Ф. 289. Оп. 7. Ед. хр. 13. Л. 1–2).

Дат.: не позднее декабря 1913 г. – по времени публикации.

Ю. Н. Верховский отметил в этом ст-нии способность Гумилева к «проникновению в душевное человеческое и в самую душу вещей; способ изображения и средство изобразительности – рядом со словесной живописью и лепкой – освобождение и гармонизация того внутренне-музыкального, чем вместе с душой поэта дышит и живет изображаемое. И в такую поэзию уже не только всматриваешься со стороны, чтобы полюбоваться ею; она начинает вовлекать в себя и, преломляясь, будить отзвук себе, тоже изнутри» (Верховский. С. 120–121. Курсив автора. – Ред.). Данное ст-ние традиционно рассматривается как воплощение Гумилевым «русской темы». «Русь для Гумилева – таинственно, пламенно и безусловно верующая, “волшебница суровая”... Не думайте, впрочем, что Гумилев не видит с ироничной зоркостью и смешного в русских усадьбах <...> Поставь Гумилев на полку рядом с Руссо сочинения Карамзина или Пушкина, правдоподобие пострадало бы: старосветские помещики до подлинной культуры еще не доросли» (Оцуп Н. А. Н. С. Гумилев // Изб 1959. С. 27). Упоминание о «бароне Брамбеусе и Руссо» на книжной полке (вкупе с дуэльными пистолетами) – отсылает к реально существовавшим деталям интерьера слепневской усадьбы Львовых, о чем свидетельствует Ахматова: «Над диваном висел небольшой портрет Николая I... В шкафу остатки старой библиотеки, даже “Северные цветы”, и барон Брамбеус, и Руссо» (Ахматова А. А. Слепнево // Ахматова А. А. Сочинения: В 2 т. Т. 2. М., 1987. С. 246). Р. Д. Тименчик видит в ахматовских стихах «Тот август как желтое пламя...» и «Широко распахнуты ворота...» реминисценции из данного ст-ния Гумилева (см.: Тименчик Р. Д. Храм премудрости Бога: стихотворение Анны Ахматовой «Широко распахнуты ворота...» // Slavica Hierosolymitana. Vol. V–VI. Jerusalem, 1981. P. 302). «...Заметно <...> гоголевское влияние в “Старых усадьбах”, – пишет Л. Аллен. – Наряду с пышным восхвалением мощи тропической <...> природы, которое продолжает до известной степени кавказскую традицию Пушкина и Лермонтова, у Гумилева встречается цикл стихотворений, посвященных нежно-стыдливому и любовно сдержанному изображению русской провинции. Его Россия страшна своей покорностью судьбе. Впрочем, за этим кажущимся беспрекословным смирением таится горячее стремление к ирреальной, волшебной жизни. Гумилевская Россия ищет желанный исход в колдовстве или блаженстве» (Аллен Л. Н. С. Гумилев и отечественная литературная преемственность // Russian Literature and History. Jerusalem, 1989. P. 82). «Стихов о России, о времени, в какое выпало жить, у Гумилева так мало, что это способно озадачить. Да и те, что есть <...> при всей точности в деталях <...> видятся скорее легендами, “снами” о России, нежели родом лирического исследования или свидетельством очевидца», – замечает С. Чупринин (ОС 1989. С. 11). «Есть у него лишь мельком проскользнувшее упоминание о “таинственной Руси”, но это, вероятно, не более чем отзвук “бездомной Руси” того же Клюева или Ремизова, да и то скорее всего воспринятый через посредничество А. Блока», – продолжал тему «влияний» А. И. Михайлов (см.: Михайлов А. И. Николай Гумилев и Николай Клюев // Исследования и материалы. С. 67). «Я лично не согласен, что от стихов на “русские” темы в “Колчане” отдает Блоком или Белым. Голос Блока, пожалуй, слышен в предпоследней строфе “Старых усадеб”, но это только одна строфа из двенадцати, а в остальных нет ничего ни от блоковских взволнованных лирических раздумий о России, ни даже от ранних стилизаций Белого», – уточнял Г. П. Струве (СС II. С. XXIII–XXIV).

«Гумилев, в отличие от Блока, Клюева, Есенина, впервые ощутил само понятие России, Родины, Отечества на фронте, и расставаться со своим представлением о России <...> не желал <...> Он обращал свой взор к стародедовской, провинциальной России, где вся атмосфера российской провинции овеяна духом безмятежности и сонного покоя» (Куняев С. На полях, омоченных в крови... // Слово. Вып. 1. М., 1989. С. 308). «Того, чего больше всего боялись, чего не хотели, и все-таки обнаруживали в России символисты – ее стремительное “обуржуазивание”, особенно явственное в больших городах <...> как раз <...> не видит Гумилев. <...> В гумилевской России – одни только “тихие углы”, где идет, или, вернее, стоит, неподвижная, тусклая жизнь» (Винокурова И. Жестокая, милая жизнь... // Новый мир. 1990. № 5. С. 265). Это утверждение опровергает А. В. Бронгулеев: «Да, поэт писал о скучной, томной и не золотой старине. Но <...> он был бесконечно близок к этой старине, великолепно ее чувствовал и, конечно, любил. Стремясь к чужим небесам, с душой, наполненной виденьями иноземных панорам, он отлично знал, что всеми своими корнями накрепко привязан к таким, как его Слепнево, русским дворянским гнездам, к их быту, их духу, их высокой культуре...» (Неделя. 1990. № 23 (1575)).

«На тверской земле Н. С. Гумилев знакомится и с местными обычаями, которые ему также кажутся странными и древними <цит. ст. 13–16. – Ред.>. В данном стихотворении нашла отражение старинная местная традиция. Ежегодно в день святых апостолов Петра и Павла – 30 июня по старому стилю в Бежецк из Николаевской Теребенской пустыни, что находилась в 50 километрах к северо-востоку от города по реке Мологе, монахи привозили чудотворную икону “Святителя и Чудотворца Николая Мирликийского” на большой красивой лодке, украшенной государственными знаками. Все жители города с хоругвями выходили ее встречать, затем совершали крестный ход вокруг Бежецка и ставили икону в Воскресенский собор. Восемь дней ее носили по домам, и эти дни в городе считались праздничными – открывалась праздничная Петровская ярмарка, которая продолжалась неделю <...>.

Икона “Святителя и Чудотворца Николая” впервые была обнаружена в 1492 году на земле, принадлежавшей бежецкому боярину Обрезкову. В 1654 году чудотворный образ впервые был привезен в Бежецк, и жители города были спасены от “смертельной язвы”, которая безжалостно уничтожала людей в соседних городах и селеньях. С той поры каждое лето эта икона стала путешествовать в верховье Мологи. Ее, вероятно, видел и Н. С. Гумилев, тем более что святой Николай является его небесным покровителем.

Поэт замечает, что население края чрезвычайно религиозно, чтит православных святых, молится перед образами и в то же время верит в другую, таинственную и скрытую силу. Он видит следы более древней религии, которая тоже имеет власть над людьми <цит. ст. 17–20. – Ред.>. Знаменья – это и есть проявление сверхъестественных знаков власти древних божеств. Им некоторые люди верят <цит. 31–32. – Ред.>» (см.: Сенин С. И. Таинственная Русь Николая Гумилева // Гумилевы и Бежецкий край: По материалам научно-практической конференции, прошедшей в Бежецке 8–9 ноября 1995 года. Бежецк, 1996. С. 25–26).

Ст. 45. – Амулет – вещь, защищающая от злых сил, обладающая магическим действием. Ст. 46. – Фортуна – богиня случая и судьбы у древних римлян; колесо – ее атрибут, означающий непостоянство. Ст. 48. – Барон Брамбеус – Сенковский Осип Иванович (1800–1858), редактор-издатель журнала «Библиотека для чтения», автор, поставлявший в журнал львиную долю материалов. Возможно, имеется в виду и конкретная книга Сенковского «Фантастические повести и рассказы барона Брамбеуса» (1840), пользовавшаяся популярностью у читателей 40-х гг. XIX в.

115

Современник. 1913. № 12, с вар., Колчан.

Колчан 1923, СС 1947 II, Изб 1959, СС I, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, СП (Феникс), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, ОС 1989, Изб (М), Ст (XX век), Колчан (Р-т), Ст (М-В), Кап 1991, СС (Р-т) I, Изб (Х), Соч I, СПП, СП (Ир), Круг чтения, Ст (Яр), Русский путь, Изб (XX век), ОЧ, ЧН 1995, ВБП, Ст (Куйбышев), Душа любви.