Текст книги "Дамы-козыри"
Автор книги: Николай Романов
Соавторы: Екатерина Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
ТАЙНА СТАРИННОГО БЮРО
Наконец нужный день настал. В машине молчали, каждая занималась своим делом.
Ольга рассматривала себя в зеркальце и недовольно морщила нос, хотя еще утром привела себя в боевой порядок при помощи разнокалиберной батареи косметических средств.
Таня озабоченно вцепилась в руль и проговаривала про себя детали «операции».
Ирина снимала надфилем невидимые глазу заусенцы на бородках ключей.
Алена смотрела в окно и пыталась догадаться, как она дошла до жизни такой. Еще недавно они с Володенькой строили планы на отпуск, а сегодня она отправляется в собственный дом выполнять авантюрный план подруг. Последние дни Алена не включала телевизор. Ей было не по себе, казалось, что следователи из телевизионных сериалов именно на нее устремляют пронизывающие взгляды и предлагают закурить перед решающим признанием.
Не доезжая до Мясницкой, свернули вправо, к высокому дому из красного кирпича. На въезде во двор изрядно тряхнуло. Без этого нельзя. На въезде в любой московский двор имеется своя выбоина, которую пытаются залатать каждый год, но она таинственным, мистическим образом снова и снова разевает коварную пасть под колесами машин.
– Повторять будем? – обернувшись к подругам, строго обвела их взглядом Таня. – Или все запомнили?
Те с разной степенью уверенности закивали.
– Ну, Ольга, твой выход первый. Произведи впечатление на этих потрепанных жизнью казанов. Если что, ты знаешь, машина внизу, Ирина дежурит за рулем. Все делаем шустро. Благоверный возвращается сегодня поздно вечером.
Таня старалась быть немногословной. Понимала: нервировать подруг речами в напряженный момент не годится.
Ольга не торопясь выбралась из машины и направилась к дверям подъезда. Таня перекрестила ее спину и вспомнила, что в существовании Господа до сих пор полностью не уверена. Но излишняя предосторожность не помешает, резонно решила она и перекрестила Ольгу еще раз.
…Симаковы, отец и сын, – люди популярные. Поневоле станешь известным, если помогаешь другим обрести популярность. Давным-давно Симаков-отец начинал с организации подпольных концертов доморощенных московских рок-групп, освоил весь набор неприятностей от преследующего такую деятельность закона и весело встретил ветер перемен со стаканом хорошего вина в руке и пачкой контрактов на концерты второразрядных западных гастролеров в кармане.
С тех пор контракты то приплывали, то уплывали, но стакан Симаков-старший уже не выпускал. На жизнь он никогда не жаловался и сохранил обширнейшие связи в околомузыкальных кругах. Его особенно ценили продюсеры безголосых голенастых девчонок, которых, увлекшись, называли в телеинтервью «новыми голосами России». «Голоса» отбирались по степени профессионализма в исполнении диковинных трюков в постелях продюсеров. Все остальное за них делал Симаков-отец и примкнувший к нему по достижении совершеннолетия Симаков-сын.
Зная нужных людей, их слабости и пороки, парочка умудрялась пропихнуть на радио и телевидение заведомо гиблых исполнителей и совсем уж сиротскую музыку. Иногда их мучила совесть, и тогда они уходили в недельный запой. Но раздельное проживание препятствовало желанию заниматься любимым делом регулярно. Да и лишняя сложность возить друг к другу «на прослушивание» очередную восходящую звезду, которая из койки в койку, с ожесточенными сексуальными боями, пробивается на вершину музыкального Олимпа.
В редкую минуту трезвости Симаковы пришли к простому выводу: надо съезжаться. Готовились они долго. Но сегодня этот день настал.
– Отец, звонок! Открой дверь, я пиво на себя пролил, – нетвердо, но громко произнес Симаков-сын.
Звонок уже в третий раз прорезал утреннюю тишину «пещеры» Симаковых, в которой переезд начали отмечать еще два дня назад. Симаков-отец, поругиваясь, зашуршал в тапочках на босу ногу в прихожую. Прогромыхали замки, скрипнула дверь, и наступила странная тишина. Послышалось, как громко икнул от неожиданности Симаков-отец. И опять наступила тишина.
– Грузчиков вызывали? Вы, что ль, Симаковы будете? – грубовато, в стиле сотрудницы транспортной конторы, поинтересовалась Ольга у офонаревшего Симакова-отца, протягивая ему разграфленный листок. – Если вы, распишитесь здесь, открывайте двери, сейчас вещи понесем!
Да-а, знала бы Эмма, какой фурор произведет ее мама в облегающем красном комбинезоне дочки, в желтой майке и зеленой кепке-бейсболке! Замаскировавшись под светофор, Ольга с порога ударила по всем органам чувств бедного Симакова-отца, который с этой минуты превратился в подопытный экземпляр. Он закрыл и открыл глаза. Ольга не исчезала. Он проделал движение веками еще раз. Эффект тот же.
– Вы… э-э-э… девушка, значит, нашей мебелью заниматься будете? – хрипло выдавил из себя нетрезвый с позавчера папа. – A-а… вы ее, того, сами носить будете? А то мы с сынулей вам поможем… Эй, сын, шуруй сюда быстро, а то она растворится в воздухе, наша гарнитурная фея!
«Шуруй быстро» у сына не получилось. Получилось медленно и за два раза. Сначала его толстенькое маленькое тельце («Копия отец!» – умилялись родственники при рождении) выплыло из кухни. Он держал полную кружку в вытянутой руке, боясь расплескать. И немедленно расплескал, когда в глаза стукнула цветовая гамма Ольгиного наряда. Симаков-сын пришел в себя, протрезвел и смог сообразить, что он в трусах и майке. Натянув штаны и побив рекорд по времени одевания поднятого по тревоге взвода разведки ВДВ, Симаков-сын снова подкатил к дверям.
Ольга все еще переминалась у входа, мысленно проклиная все племя мужиков и особенно ту его часть, которая злоупотребляет алкоголем прямо с утра.
– Ну? Вы меня пропустите или мне уезжать? У нас еще два вызова сегодня, ехать придется к черту на рога!
Симаковы опомнились и наперебой принялись приглашать Ольгу пройти, состязаясь в галантности, которая, учитывая их состояние, принимала несколько причудливые формы. Симаков-отец выпрямился и, старясь держаться прямо, протягивал руку, указуя путь. Другой рукой он попытался прихватить Ольгу за талию. Попытку она сурово пресекла, что еще более возбудило Симакова-старшего. Младший не нашел важней занятия, чем схватить метелку и подметать коридорный паркет перед вышагивающей по нему Ольгой. Симаковы искренне радовались веселому началу дня.
– Машина еще не подошла, скоро будет. Сейчас позвонить должны. А я пока у вас подожду, если можно. – Больше всего Ольга боялась возможных вопросов: а как вы здесь оказались, если машины еще нет; и чего звонить, если они и так едут, и т. д.
Симаковым было не до подробностей. Огромную серую коробку с телевизором, приготовленным к отправке, они превратили в банкетный стол, вывалив все, что еще оставалось в холодильнике. Ольга с ужасом уставилась на десятки бутылок со спиртным, притащенные к «столу» радостно верещащими Симаковыми из всех углов необъятной квартиры. Первый шок прошел. Они стремительно выпили, не очень настаивая, чтобы Ольга к ним присоединилась.
– Я на службе, – сухо отрезала та. Она все ждала, когда Симаковы попросят документы. Те не торопились, и Ольга надеялась, что пронесет.
– Я вам точно говорю, – прожевывая кусок ветчины и одновременно скрюченными пальцами отламывая себе второй, убеждал Ольгу Симаков-отец, – вам надо на эстраду. Высокое искусство ждет вас! Вы пробовали петь? Не-е-ет, вы ответте! Вы прбовали петь? Ага, вижу, прбовали. Но не так, как надо. И не там, где надо!
Старший откровенно подмигнул младшему.
– А мы знаем места, хорошие места, где вы попоете немного, и марш на большую эстраду! Главное – рот пошире открывать!
Оба гнусно заржали. Симаков-отец подавился ветчиной и зашелся кашлем. Младший хлопал себя по коленкам. На тренировочных штанах появились жирные пятна. Ольге стало невыносимо тошно.
– Мне пить нельзя. Надо смотреть, чтобы грузчики к бутылке не прикладывались. Иначе уронят рояль, ноги поломают, а нам платить!
– Рояль? Какой рояль? – удивился Симаков-отец и огляделся по сторонам. – У нас нет рояля! А что, в наряде есть рояль? А ну, покажите!
Ольга мысленно прокляла себя. Нашла о чем говорить!
– Бумаги водитель привезет. Он их всегда возит, – как можно безразличнее сказала она.
– Отец, – развязно вмешался Симаков-сын, – при чем здесь рояль? Наша дама (он изъяснялся языком завсегдатая шашлычных) сказала, что ноги сломают…
– Ну так ведь роялю ноги сломают, а не еще кому! – открыл дискуссию старший.
– Не-е-е-т, грузчики поломают ноги себе, когда нашу мебель понесут! – вступил в полемику младший.
– Грузчики здесь ни при чем! Они трнирирован… они тренерированы, – с трудом выговорил отец и призвал на помощь третейского судью, обратившись к Ольге. – Ведь правда, они у вас трипер… тререр… Черт! Ну и слово!
Ольга вспомнила одну из гипотез относительно причины спора Ивана Грозного с сыном, повлекшего убийство Грозного-младшего. Черт с ней, с причиной, лихорадочно думала Ольга, лишь бы не передрались и не пустили план под откос.
– Они у нас здоровые такие… – начала она, но ее прервал телефонный звонок в коридоре.
Симаков-сын мучительно долго вытирал руки о заднюю часть своих спортивных брюк и еще дольше добирался до телефона. Ольга начала опасаться, что звонков больше не будет.
– Слушаю! Кого? Старшую? Какую еще «старшую»? У нас тут только младшие! – Он прикрыл трубку и пьяно хихикнул.
Ольга отбросила приличия, метнулась мимо Симакова-отца и схватила трубку:
– Я слушаю!
– Ольга! – У нее радостно забилось сердце. Она никогда не задумывалась над тем, какой приятный у Тани голос. – Слушай! Я звонила нашим биндюжникам. Диспетчер сказала, они в пути и будут с минуты на минуту.
– Хорошо, очень даже хорошо! – не сдержавшись, воскликнула Ольга и испуганно оглянулась на Симаковых. Те сосредоточенно чокнулись и опрокинули в себя еще по стакану мартини. Они упрямо старались не отвлекаться от основного занятия.
– Не очень хорошо. – Таня помедлила. – Соседи Аленины, старички, пока еще здесь…
Ольга обмерла.
– Но ты, главное, не волнуйся! – постаралась ее подбодрить Таня. – Как там у тебя дела?
– Сама разве не слышишь? – с тяжелым вздохом сказала Ольга и поднесла трубку к двери в комнату. До ушей Тани донесся обрывок речи Симакова-младшего:
– …а я ему тогда и говорю: «Нужно делать хрустальную награду за вокал не в виде хлопающих рук, а в форме разведенных ног!»
– А он? – заливаясь хохотом, сумел произнести отец.
– А он: «Старик, это – мысль! Сколько за нее просишь?»
Оба задохнулись от хохота.
– Мда-а-а, – протянула Таня. – Слушай, машины приехали! О, черт!
– Что такое? – вздрогнула Ольга.
– Да нормально все, – радостным шепотом откликнулась Таня. – Старички с сумками из подъезда показались. Все идет по плану. Держись, сейчас к тебе твои «рикши» заявятся! Ладно, что дальше делать, ты помнишь. Пока.
Во двор въехали два автофургона с заляпанными грязью бортами, кабинами и номерами… Из них нехотя спрыгнули на землю шестеро амбалов, за ними на асфальт плюхнулся тяжелый клубок такелажных лент. Ребята, поругиваясь под нос, с ленцой, распутали его, и каждый нашел свою любимую ленту. Водители, съезжаясь и разъезжаясь, едва не сталкиваясь и покрикивая друг на друга, развернули фургоны кузовами к подъезду.
Через стеклянные двери с любопытством пялились оба охранника.
Тихий двор превращался в цирк. Сидевшие в отдалении на лавочках древние старушки чудесным образом моментально переместились ближе к подъезду, «откуда съежжають». Под ногами грузчиков засуетились бродячие псы. Пара молодых толстых мамаш выстроили свои коляски чуть ли не под колесами машин.
Из распахнутых окон звонко перекликались голоса. Такая мизансцена в сценарии не значилась. Встревоженная Таня подняла голову и смогла убедиться, что амфитеатр и, естественно, балконы заняты зрителями. Опустив глаза, она увидела и услышала, как в партере спорят из-за неправильно занятых мест.
Шустрый дедок, взгромоздивший на багажник ветхого «Москвича» гору деревянных огрызков, отчаянно собачился с водителями грузовых машин из-за места около стены. Дедок размахивая руками и время от времени бил себя в грудь, каждый раз заходясь кашлем курильщика со стажем. Он даже пригрозил позвать билетера, то есть милиционера. Водители, не покидая машин, сплевывали на тротуар и отвечали очень короткими фразами, заставлявшими дедка подпрыгивать, как если бы ему под ноги бросили дохлую кошку.
Живые кошки также присутствовали. За одной из них, самой любопытной, начали охоту дворовые собаки. Набрасывая на себя ленты, грузчики гоготали и науськивали псов на несчастную Мурку. Ирина схватила альбом и делала торопливые зарисовки. Таня закрыла глаза. Алена затравленно осматривалась, напоминая гонимую киску.
Таня приоткрыла глаза в момент, когда пара старичков, нагруженных сумками, скрылась за углом и направилась к станции метро «Тургеневская». Они шли медленно, с любопытством оглядываясь. Понятно, если бы не «вызов» на дачу, они непременно присоединились бы к аудитории и погубили всю идею.
От группы грузчиков отделился небритый малый, Ольгин фанат из транспортной конторы, и направился к торчавшим перед дверьми охранникам. Перекинувшись с ними парой слов, небритый бригадир махнул рукой, и весь коллектив «рикш» с шумом ввалился в подъезд.
Операция началась. Обратной дороги нет. Полные грозного смысла слова Тани заставили Ирину нервно постукивать пальцами по баранке. Алена испуганно сжалась.
– Алена, за мной! – скомандовала Таня, выбравшись из своего «Пассата». – Сейчас главное – время! Ирина! Посматривай вокруг и будь готова!
Ирина молча кивнула и сжала руками баранку. Из всей компании лишь у нее и Тани имелись права. Но свою «Ниву» Ирина продала еще год назад, пытаясь рассчитаться с долгами за студию. Теперь, после длительного перерыва, ей предстояло вспомнить водительские навыки на тот случай, если подругам придется стремительно уносить ноги.
Таня и за ней Алена, низко опустив голову и закутавшись в цветастый платок, миновали охрану, сославшись на договоренность с колдуньей из сорок второй. Это был один из немногих случаев, когда ссылка на знакомство с нечистой силой приносила некоторую пользу.
Охранники, к счастью, не особенно интересовались гостями. Один отгонял отчаянно лающих у входа собак, второй разгадывал кроссворд в журнале «Оттянись!», надеясь выиграть небольшой приварок к пенсии.
Выйдя из лифта, подружки огляделись по сторонам. Тишина. Таня вытянула из кармана три ключа (мастер славно постарался!), собранных на металлическом кольце. Она хотела вручить их Алене, но, взглянув на нее, отказалась от мысли доверить той отпирание двери. Вид родных стен произвел на Алену столь сильное впечатление, что у нее подкосились ноги, и она прислонилась к косяку.
– Спокойно, подруга, спокойно, – уговаривала то ли Алену, то ли саму себя Таня, позвякивая ключами. – Все будет нормально, увидишь!
Но пока дела шли не совсем удачно. Процесс отпирания явно затягивался. Первый же ключ отказался проворачиваться вообще, как Таня ни старалась. К своему ужасу, она поняла, что ключ застрял в скважине, возможно, навсегда. Она могла нажать и посильнее, но опасалась его сломать. Таня задумалась, автоматически пощелкивая ключом: вправо-влево, вправо-влево…
Алена пришла в себя.
– Дай мне попробовать. – Она протянула руку. Таня с недоверием посмотрела на нее, но отступила в сторону.
Алена не стала извлекать застрявший ключ. Она просто отстегнула от кольца оставшиеся два. Вставила и повернула два раза сначала тот, что побольше. Таня и Алена дружно вздохнули и обменялись нервными улыбками. Второй пошел с некоторым усилием, вызвавшим у них короткий стон. Но и он провернулся два раза!
– Черт! Как быть? – Таня стала дергать застрявший ключ, но Алена отстранила ее и толкнула тяжелую дверь. Дверь с глухим шорохом растворилась, открыв уходящий в темноту коридор.
Таня непонимающе уставилась на Алену. Та нашла в себе силы улыбнуться.
– Володька никогда с замком толком управиться не мог. Вот и теперь он не стал с ним возиться, оставил незапертым.
Пока она объясняла феномен с замком, Таня успела втолкнуть ее в коридор и захлопнуть дверь.
– Потом! Все потом! – верещала Таня, бросаясь внутрь комнат и на ходу доставая план квартиры с пометками. – Времени нет!
Володька только недавно начал получать достойные деньги и, слава богу, не успел «обрасти». Подруги спешно выкидывали его костюмы, куртки, галстуки и прямо по полу оттаскивали в маленькую кладовку. Остававшуюся в квартире Аленину одежду они использовали для обертывания фарфоровых статуэток, аккуратно извлекая их из стеклянного шкафчика. Таня бросила нервный взгляд на часы и с удивлением поняла, что с того момента, как они вошли в подъезд, прошло всего двенадцать минут.
Звонок в дверь застал их подталкивающими четыре огромные полные сумки ко входу. Вошедшие грузчики молча втащили в квартиру протертый во многих местах диван, собственность господ Симаковых. Таня взяла руководство в свои руки. Приложив палец к губам, молча показала, куда приткнуть диван, а что забрать из квартиры. Понятливые «рикши» подвели свои ленты под антикварный буфет, гордость бабушкиной коллекции, и вчетвером с величайшей осторожностью повлекли его вниз, не забыв прикрыть за собой дверные створки. Двое занялись сумками с фарфором.
Конвейер заработал.
– А они не заберут фарфор себе? – Сомнение Алены казалось вполне оправданным. Необычность ситуации вполне могла сподвигнуть грузчиков на кражу.
Таня отмахнулась:
– То есть не сопрут ли они чего? Ребята знают свое дело. А их бригадир, после согласия Ольги погулять с ним по Москве в День города, чуть сознания не лишился. Он пригрозил отвинтить головы своим коллегам, если что-то пойдет вкривь.
– Ну, будем надеяться, – немного успокоилась Алена.
Если бы она знала, что происходило во дворе!
Есть множество способов удивить и всполошить человека. Один из них – внезапное появление у вас дома группы родственников после долгой разлуки. Но иногда они могут удивить еще сильнее, появившись и после сравнительно недавнего расставания. Подобное произошло с Ириной, когда она увидела в зеркале заднего обзора неторопливо шаркающего подагрическими ногами по асфальту старичка – соседа Алены. Тот шел без сумок, сосредоточенно шевеля губами, будто повторяя важное задание.
Примерзнув к сиденью, Ирина могла только наблюдать, не в силах повлиять на ситуацию, как старичок забрел в подъезд. Кто мог предусмотреть такое? Ирина сжала руками готовую взорваться от прилива крови голову.
Дежурившая около двери Алена услышала шум останавливающегося на ее этаже лифта. Прильнув к глазку, она обмерла от кошмарного видения: из лифта выплыл старичок и направился к своей квартире. Алена по-щенячьи заскулила и сползла на коврик у двери.
Для нее все было кончено.
Выскочившая в коридор Таня бросилась к подруге. Та молча подняла трясущуюся руку и указала на глазок. Недоумевая, Таня посмотрела в него и увидела, как оставивший широко распахнутой входную дверь старичок прошлепал в глубь квартиры.
Таня отпрянула от глазка.
– Что… что делать будем? – Голос Алены был едва слышим.
– Замочим ископаемое, и дело с концом! – не подумав, буркнула Таня. Плохо контролируя себя, она взяла в руки рожок для обуви с длинной бронзовой ручкой. Алена в ужасе закрыла глаза руками.
Неизвестно, как разрешилась бы эта кошмарная ситуация, если бы Таня, прислушавшись, опять не кинулась к глазку. Старичок возвращался. Он вышел и тщательно запер дверь.
– Слушай! Он уходит! Точно. Дед проверял, перекрыл ли он газ и воду! Редкий случай, когда маразм одних на пользу другим, – радостным шепотом сообщила Таня.
Но так просто все это закончиться не могло.
Старичок вызвал лифт и ждал, устало держась рукой за стену. Выше этажом раздался шум: там задели за перила одним из предметов симаковского гарнитура. Грузчики дружно и со вкусом матернулись. Старичок с любопытством поднял голову и прислушался. Голоса приближались. Еще один лестничный пролет и…
И тут пришел лифт. Дверцы распахнулись. Старичок медлил, терзаемый альтернативой: бежать к метро, где его ждет супруга, рвущаяся к внукам, или узнать причину возни наверху, но тогда получить от своей старухи полновесную выволочку за задержку.
Дверцы начали закрываться, что определило решение старичка. Он неожиданно шустро запрыгнул в лифт. Железная коробка провалилась вниз. На верхних ступеньках уже показалась спина первого «рикши».
Таня перевела дух и взглянула на Алену. Та расширенными глазами уставилась на ее руки. Таня с недоумением посмотрела на тяжелый рожок, который продолжала сжимать. Осторожно вернув его на место, она распахнула дверь.
– Как там охрана внизу? – тихо поинтересовалась Таня у небритого. Тот, захваченный авантюрой и предвкушающий встречу с Ольгой, заговорщицки подмигнул:
– Они нам внизу говорят слова, которые надо в кроссворде разгадать, а мы по дороге решаем. Когда спускаемся, им готовое решение выкладываем.
– Вы так здорово кроссворды щелкаете? – Таня с сомнением обозрела не блещущие интеллектом лица.
– Просто повезло, – в восторге от своей сообразительности хлопнул себя по коленке небритый. – Швейцары мусолят журнал «Оттянись!» за прошлую неделю. А там наверху, у «правильных» заказчиков, в коридоре лежит за эту неделю, с ответами!
Таня с тревогой подумала, что, пожалуй, придется доплачивать «рикшам» еще и за умственную работу.
…Симаковы искренне радовались жизни и прекрасному дню. Сегодня они съезжаются. Сегодня у них есть на что пить и есть! И именно сегодня они познакомились с Ольгой, которую упорно величали «бригадиршей». При этом отец с сыном перемигивались, толкались и хрипло ржали, словно простуженные кони.
Радость, переполнявшая их, вызвала настоятельную потребность поделиться ею с окружающими. Доказывая Ольге свою принадлежность к музыкально-артистическим кругам, они наперебой демонстрировали свои таланты. Симаков-старший вытащил старый баян, долго протирал его фланелевой тряпочкой и затем, отчаянно фальшивя, исполнил «музыку Битлзов», постоянно сбиваясь на «Подмосковные вечера». Уличенный сыном в подтасовке Симаков-отец затеял длительный и обстоятельный спор, пытаясь доказать, что «Битлз» сами воровали мелодии из «бездонной сокровищницы русского фольклора». Произнесение вслух одной этой фразы потребовало от Симакова-старшего колоссального напряжения и заняло кучу времени.
– Вы поймите, девушка, – развязно наклоняясь к Ольге, мычал Симаков-сын, – мы, люди высокого искусства, должны тусоваться ближе к народу. От него ведем мы отсчет музыкальной славы нашей великой страны. А как нам быть ближе? Нет, вы ответьте! Как нам быть ближе к народу? Как узнать его жизнь? Как проникнуться его заботами?
– Ходите на дискотеку, – предложила обозленная Ольга. Она подсчитывала количество оставшейся мебели, с ненавистью поглядывая на цирковую пару «2-Симаков-2».
Неожиданное предложение поставило в тупик формирователей вкусов современного общества. Они задумались, посовещались, пропустив еще по паре бокалов, и пришли к выводу: «В этом что-то есть».
И немедленно затеяли возню, пытаясь решить, кто из них имеет право первым пригласить Ольгу в ресторан с последующей «репетицией» в новой квартире. Дело чуть не дошло до драки. Симаков-отец порвал майку Симакову-сыну. Тот в свою очередь отдавил папе ногу, пытаясь выпутаться из цепких клешней родителя. Боевой дух угас, не разгоревшись. Мировую Симаковы пили на балконе, оглашая двор призывами к общественности любить женщин и бороться за мир во всем мире.
И тут в квартире Алены зазвонил телефон.
«Рикши» вытаскивали очень длинный столик, стараясь не поцарапать причудливо изогнутые и покрытые позолотой ножки.
– Как с живым с ним, робя, обращайтесь, как с живым! Лапы ему не обломите! – покрикивал небритый. Ему и его сотрудникам сейчас не до телефона.
Алена подскочила к аппарату и включила звук. Таня моментально оказалась рядом. Сначала они выслушали Володькин голос, неестественно напряженно сообщающий, что его нет дома, и предлагающий оставить сообщение после сигнала. А затем тишину комнат прорезал бодрый голос мужичка без комплексов:
– Эй, сеструха! Это я, Ричард, брат твой единоутробный! Я в Москве, звоню с вокзала, сейчас к вам нагряну, подожду внизу, когда приедете. Разговор есть!
Таня подтолкнула Алену к телефону. Та уперлась, не соображая, что от нее требуется. Тогда Таня сорвала трубку и сунула ее в руку опешившей Алене, яростно прошептав:
– Изабелла – ты! Ты сегодня Изабелла!
До Алены дошел смысл сказанного, и вовремя. Ричард собирался давать отбой и бросить трубку.
– Привет, братик, – слабым голоском прошептала Алена, – это я, Изабелла.
– Привет, Бэлка! – обрадованно затрещал брат. – Что с тобой? Заболела?
– Ну да, простудилась. – Импровизация давалась Алене с трудом, но она осваивалась и входила во вкус. Обманув старичков-соседей, Алена выходила на профессиональный уровень имитации голосов.
– Где ж ты летом-то простудилась? – искренне изумился брат.
– В бассейне, – врала напропалую Алена, – воду сегодня подали холодную очень, подогреть не успели.
– А-а-а, понимаю, – голосом знатока серьезно сказал брат, будто в его городе перебои с теплой водой для бассейна вообще не редкость, а он сам из бассейна не вылезает. – Я что звоню! Я тут на вокзале. Приехал на месяц-два. Или три. Может, и насовсем. Я у твоего на квартире остановлюсь пока. Поживу, осмотрюсь. А еще мне надо бы с богатой женщиной познакомиться. Может, и я устроюсь, как ты? А, сестренка?
– Я не знаю, удобно ли… – начала было Алена, но «братец» ее оборвал:
– Чего-чего?! Хочешь, чтоб вся Москва узнала, чем ты в родном городе занималась? Кстати, тебе все наши привет передают! Пацаны соскучились по тебе. Говорят, передай, Ричард, тоска зеленая гнобит, трахаться не с кем стало, после того как твоя заводная сеструха уехала!
– Ты… Ты вот что: позвони-ка мне через… – Алена оглянулась на почти пустые комнаты. – Да, через пятнадцать минут. Я все устрою.
– Ну, так-то! – самодовольно бросил Ричард, брат Изабеллы.
Алена повесила трубку и обернулась к Тане:
– Что скажешь?
– Да ничего, – пожала плечами Таня. – Дело ваше, семейное. Решай сама.
По пустым комнатам гуляло гулкое эхо от шагов грузчиков. Наступал решающий момент. «Рикши» столпились в коридоре, ожидая дальнейших указаний. Небритый отыскал Таню, и она извлекла из маленькой сумочки на поясе несколько зеленых бумажек. При виде них небритый сделал стойку, как сеттер на болотную дичь.
– Смотри сюда, – Таня помахала деньгами, – и слушай. Смесители из ванной, картины со стен, люстры с потолка, ковры с пола! На все пятнадцать минут! Понял?
– Слухаю, пани гетман! – Небритый зашелся в восторге от четкости поставленных задач и достойной оплаты.
– Вперед, чудо-богатыри! – рявкнула Таня. Обернувшись к Алене, она сожалеючи протянула: – Жаль, времени нет, не успеем плитку на кухне со стен отодрать…
Ричард, брат Изабеллы, был точен, как солнце.
– Опять я, сестренка! – Радость Ричарда звучала несколько искусственно. – Что там у тебя? Я еду?
– Возвращайся домой, – устало посоветовала ему Алена. – Сначала конкурс пройди. Экзамен сдай, по русскому устному. В Москве от вас не протолкнуться, завоеватели…
– Заговорила?! – взъярился братик Изабеллы. – А я сейчас к твоему на службу нагряну да порасскажу там всем, с кем он живет! Да!
Алене показалось, трубка у нее в руке задымилась, и она торопливо бросила ее на рычаг.
Пробежав по комнатам и убедившись, что все предметы, отмеченные в списке, перекочевали в машины, Алена и Таня осторожно покинули квартиру, не забыв тщательно запереть ее. Пройдя мимо охраны с независимым видом, они вышли во двор и успели застать момент, когда грузчики закрывали второй фургон. Едва дамы успели забраться в машину, где их встретила изрядно перенервничавшая Ирина, как донесся невнятный шум из подъезда. Это появились Симаковы и Ольга, которую те наотрез отказались отпустить в машину грузчиков и тащили к своему «Форду». На нем они намеревались сопровождать «свое» имущество.
Ольга растерянно оглянулась на подруг. Таня заводила двигатель, Ирина пересаживалась назад, Алена беспомощно разводила руками. Ольге пришлось ждать, пока Симаковы разберутся, кто сегодня более трезв для управления дорогим экипажем.
Со двора проследовали колонной.
Впереди, наезжая на газон и распугивая кошек, ковылял «Форд» под управлением Симакова-сына. В споре за ключ зажигания победила молодость. За ними следовали оба грузовика. Их водители знали «настоящий» адрес и перли танками. За грузовиками, немного суетливо, перемещался «Пассат». Его экипаж гадал, как извлечь Ольгу из «Форда».
Помог случай. Застряв в длиннющей пробке на выезде к Маросейке, дамы нервно оглядывались по сторонам, стараясь не терять из виду все три машины. Внезапно Ирина распахнула дверь, выскользнула наружу и подскочила к стоящей на перекрестке машине автоинспекции, в которой скучали разморенные жарой усатые и толстые стражи дорожного порядка. Таня и Алена дружно охнули.
Энергично размахивая руками и жарко доказывая что-то, Ирина убедила инспекторов покинуть машину. Те сами обрадовались возможности встряхнуться и взялись за свистки. Помахивая полосатыми жезлами, они загнали «Форд» на обочину и радостно заулыбались в предвкушении добычи, увидев выползающего, едва держащегося на ногах Симакова-сына.
Ирина забралась обратно в машину.
– Что ты им наплела? – накинулась на нее Таня.
– Что значит «наплела»? – возмутилась Ирина. – Я выполнила свой гражданский долг: настучала на нарушителей правил движения. А вы поддерживаете пьяных водителей?
Крыть нечем. Подруги оживились, увидев пробирающуюся между машинами Ольгу. Из окон выглядывали взволнованные мужчины и приглашали ее к себе. Но из всего автомобильного стада Ольга выбрала «Пассат». Бухнувшись на сиденье, она смогла выдавить:
– Знали бы вы, какие подлые и грязные бывают мужики!
– Знаем, подруга, знаем! – Таня ликовала, стараясь держаться поближе к грузовикам. – Но если ты выведала нечто новенькое про их подлую породу, то расскажешь потом, после швартовки и выгрузки!
Лестница в подъезде дома, где жила Алена, оказалась не в пример шире той, по которой стаскивали ее вещи некоторое время назад. Не прошло и часа, как все лакированные столики, крутоногие стульчики, пузатые бюро и секретеры, массивные шкафы и зеркала в тяжелых солидных рамах разместились в ее квартире и в двух соседних. Делившие с нею этаж соседи, выслушав историю Алениного изгнания из квартиры бабушки, долго негодовали и заявили, что предоставят ее вещам «политическое убежище».
Рассчитавшись с «рикшами», которые торопились унести ноги от греха подальше, подруги остались одни в заставленной под потолок квартире. Каждая по отдельности добралась до кухни, и подруги в изнеможении рухнули кто куда.
