Текст книги "Вторая встреча"

Автор книги: Николай Лобко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

XXI
ЗВЕРЬ

В лесу, который девушка знала с детства, ей знаком был каждый пенёк. Она бежала напрямик, не придерживаясь тропинок. Одно желание, как можно скорее исправить невольно совершённую ошибку, подстёгивало, придавало силы.

«Только бы не пришлось долго ждать Семёна на шоссе, – тревожила мысль. – А на машине он мигом сгоняет в лес за Старые Гари...»

Девушка миновала березняк, проскочила узкую полосу осинника. За ним начиналась прогалина, правая часть которой подступала к самому лесу топкой низиной, поросшей в центре осокой. Чтобы обогнуть её, Тоня свернула с прямого пути, пробежала несколько десятков шагов и столкнулась с Райтом.

Быстро бегущую девушку он заметил едва та появилась из осинника. Встречаться Райт ни с кем не хотел, а потому сделал лучше, что можно было предпринять в таком случае, – притаился за толстым стволом сосны. Он мог твёрдо надеяться, что девушка пробежит мимо, не заметив его.

И вдруг она резко повернула в ту сторону, где он хоронился.

Вначале Райт подумал, что она обнаружила его. Но тут же отверг эту мысль, как совершенно нелепую. Зачем ей нужно было при этом бежать к нему, а не от него? Затем он понял, что она его не видела, а свернула, чтобы обежать топь. Конечно, хорошо было бы уйти от её пути подальше, но сделать это незаметно Райт не мог. Он плотнее прижался плечом к стволу, всё ещё надеясь остаться незамеченным.

К этому времени девушка приблизилась настолько, что Райт, к своему изумлению, без труда узнал в ней ночного сторожа.

Эта неожиданность серьёзно озадачила бандита.

«Что это значит? Куда она бежит? Зачем?» – беспокойно закопошились мысли.

Не попасться ей на глаза – становилось особенно важным для Райта. Немногим раньше он, возможно с некоторым риском, нашёл бы выход из этого затруднительного положения, но теперь деваться было некуда. Оставалось одно – положиться на счастливый случай.

Чтобы толстый ствол всё время скрывал его, Райт, не отрывая плеча от дерева, начал медленно передвигаться. По его расчётам девушка должна была пробежать мимо дерева справа, а она направилась – влево.

Джек Райт оглянулся и увидел перед собой Тоню.

Оторопев от неожиданности, она испуганно вскрикнула и, подняв, словно для защиты, руки к лицу, отступила назад.

Райт приветливо улыбнулся.

Однако девушка не спускала с него расширенных страхом глаз. Её трясло, точно в лихорадке. И это выдало Тоню.

Джек Райт понял – ей что-то стало о нём известно. Но что и от кого?

Судьбу девушки Райт сразу предрешил – лишних свидетелей он не любил. Но, прежде чем убить, девушку следовало расспросить.

И опытный диверсант продолжил игру.

– Что ж это вы, ночью – в карауле, днём – по лесу, – засмеялся он. – А спите когда?

– Тогда, когда и вы, – немного приходя в себя, ответила она.

– У меня такая работа.

– И у меня такая же.

– Интересно, что за обязанности вы выполняете?

– Я про ваши ведь не спрашиваю.

Чувствуя, что окончательно преодолеть страх не удастся, Тоня рванулась с места.

– Мне некогда...

Но бандит был начеку и успел схватить её за руку.

– Минутку. У меня к вам один вопрос, – он посмотрел по сторонам и с подчёркнутой таинственностью спросил: – В лесу вы никого подозрительного не встречали?

– Нет, – стараясь говорить спокойно, ответила Тоня.

– Где же он, гад, прячется? – озабоченно поморщился Райт и наклонился к девушке. – Я, надеюсь, могу быть с вами откровенным. Кой-кому колхоз охрану не доверит... Где-то здесь прячется от нас один... – Джек поглядел по сторонам, точно для того, чтобы лишний раз убедиться, что они одни в лесу и никто их не подслушивает, и только потом негромко произнёс: – один важный государственный преступник. Иностранный шпион!.. Ну, кто я и где работаю, вы, наверное, сами догадались. Думаю, представляться лишнее, – улыбнулся он и спросил вдруг: – Кроме меня, вы не видели ещё наших в лесу?

– Нет, не видела, – поспешно ответила девушка.

Но Райт безошибочно понял, что она сказала неправду. Торопясь прикрыться полным неведением, она даже не задала самим собой напрашивающийся вопрос: «А кто такие «наши»?

– Ну, значит, они лучше прячутся, чем я, – добродушно засмеялся Джек. – Особенно хорошо это умеет делать... капитан. Опытный разведчик!

– Капитан?

Тоня в воинских званиях разбиралась плохо, но вспомнила, что одного офицера товарищи называли именно так, а другого, вероятно старшего, майором.

– Да, – подтвердил Райт, – капитан мой непосредственный начальник. Он такой... крепкий, стройный? Не знаете его?

– Нет. Пустите руку.

– И вы побежите?

– Я сказала, мне некогда.

– Не сердитесь, но одну я вас не отпущу. Неровен час нарвётесь на этого типа, а ему ничего не стоит пырнуть любого ножом, и поминай как звали. Кстати, как ваше имя?

– Тоня.

– Антонина, значит. А по отчеству?

– Можно без отчества.

– Ну что ж, спорить я с вами не буду, надеюсь, как и вы со мной. Я, Тонечка, провожу вас лесом, так надёжнее будет.

– Но я иду на шоссе к каменщикам. Их там человек двадцать, если не больше.

Это был смелый, но не слишком обдуманный вызов. И Райт не колеблясь принял его.

– Надо полагать, они не съедят меня, увидев с вами, – без тени тревоги улыбнулся он. – Зато, когда сдам вас в их руки, я буду знать, что вам не угрожает опасность.

Ответ смутил Тоню.

«Враг, если он спасался бегством, должен был испугаться возможности встретиться с большим количеством советских людей», – подумала она.

А Джек Райт продолжал:

– Странно только, что вы не видели наших. Они должны были прибыть ночью на машинах, и капитан с ними... Откровенно говоря, я ведь и подошёл к вам, потому что показалось – знакомая машина.

Девушка заколебалась. Однако решила проверить Райта.

– А какой этот, которого вы ищете?

– Вы хотите знать его приметы? Пожалуйста, это не секрет. Он высокого роста, чернобровый, черноглазый, одет в чёрный пиджак, обут в сапоги...

Тоня слушала и удивлялась. Он говорил точно то же, что ночью ей и Семёну сообщил майор. Но перечисляемые приметы совпадали с внешним видом и одеждой её спутника. И девушка, будто шутя, сказала ему об этом.

Райт не рассердился. Наоборот, он захохотал и очень весело.

– Чего доброго, вы меня арестуете, – сказал он и взмолился: – Но прошу вас, не делайте этого, потому что в вашем колхозе, очевидно, найдётся немало чернобровых парней в сапогах и чёрных пиджаках, которых придётся только по этой причине брать под стражу.

Тоня попалась в собственные сети.

– Верно, такие парни у нас есть, – прошептала она и спросила: – А почему вы одеты не по форме?

– Конспирация. Вы знаете, что означает это слово?

– Знаю, – совсем растерявшись, кивнула головой Тоня.

Райт будто и не заметил этого. Он шёл рядом с девушкой и, помахивая гибким берёзовым прутиком, спокойно рассуждал:

– Это в книжках пишут, что шпиона или диверсанта трудно распознать. На самом деле, каждого из них сразу видно, что за гадина и откуда приползла.

– Что ж у них, рога на лбу? – попыталась возразить Тоня.

– Рогов, конечно, нет, но профессия всегда накладывает свой отпечаток на человека. Ведь не можете вы, скажем, балерину представить себе рыхлой и неповоротливой женщиной...

Райт продолжал говорить, а Тоня слушала его и терзалась сомнениями:

«Почему, собственно, я решила, что этот человек тот самый враг, которого ищут? Разве только потому, что испугалась его ночью? Ведь не майор мне на него указал, а я сама так предположила. А у него и паспорт, и держит себя он свободно. Правда, документа его я не читала, но какая разница? Что изменилось бы от того, если бы я узнала его фамилию? Иванов, Петров, Сидоров... Да и насчёт черноглазых тоже верно, таких в колхозе полсотни наберёшь. И потом, шпион не такой дурак, чтобы из-за одной папиросы себя напоказ выставлять. Глупо всё это, ох, как глупо!.. Если бы этот человек чего-то боялся, от кого-то скрывался, разве он шёл бы вот так просто по лесу?»

– Нам нужно левее взять, мы скорее на шоссе выйдем, – неожиданно предложил Джек Райт.

И это было верно, дорога сокращалась вдвое.

«Ну разве так поступил бы враг?..»

Тоня остановилась и, краснея, чистосердечно призналась во всём.

– Так, значит, вы бежали, чтобы организовать на меня облаву? —засмеялся Райт.

– Угу, – кивком головы подтвердила девушка и пояснила: – Вы понимаете, так совпало... Вы ушли, а минут через сорок майор приехал. Ну, мне и показалось...

– Ничего, – успокоил её Райт, – бывает. Майор, конечно, не поверил, хотя и не показал этого, чтобы не обидеть вас. Он у нас чудесный человек. Я не сомневаюсь, ваш поступок порадовал его.

– Правда? – зарделась Тоня.

– Как же иначе! Ваши действия красноречивее любых документов свидетельствуют о том, что наши люди постоянно проявляют должную бдительность. А то, что вы ошиблись, так это пустое. На ошибках мы учимся. Завтра встретите врага – вы уже не ошибётесь. Жалко, вы сразу не сказали, что виделись с моим начальником, но и это дело поправимое...

Девушка больше не нужна была Райту. Всё, что хотел, он узнал. Теперь следовало поскорее от неё избавиться. И без того слишком много драгоценного времени он затратил. Правда, то, что она сообщила, представляло для него несомненный интерес... Оставалось выбрать подходящее местечко, чтобы решить всё одним ударом и потом не возиться с трупом.

Тоню поразила резкая перемена в её спутнике. Он вдруг стал молчаливым. Лицо посуровело. Холодный, жестковатый взгляд его блуждал вокруг, словно отыскивая что-то. Тревожно забилось сердце девушки. А когда она украдкой подсмотрела, как немного отставший спутник вынул из левого борта тужурки пистолет и переложил его в правый карман, не выдержала и побежала.

– Куда вы? – крикнул Райт.

– Догоняйте! – нашла ещё в себе мужества засмеяться Тоня.

– А чёрт! – выругался Райт, выхватывая пистолет из кармана.

Однако стрелять было нельзя. Хотя, по словам девушки, чекисты находились в другой стороне, выстрел мог привлечь их внимание. Это не входило в расчёты Райта, и он бросился за Тоней.

Она бежала очень быстро, но Райт быстрее. Расстояние между ними заметно сокращалось.

Впереди показалось что-то вроде просеки.

Бандит прибавил ходу. Девушку надо было догнать раньше, нежели она выбежит на открытое место, где её могут увидеть и помочь.

Но и девушка понимала, как важно для неё выбраться из леса.

Оба мчались изо всех сил. И всё же девушка первой добежала до крутого обрыва, соскочила вниз и устремилась по берегу, заросшему осокой, к деревянному мосту, перекинутому через довольно широкую реку.

– Ну что ж, – Райт окинул быстрым взглядом пустынный берег, – место подходящее. Удар, и она с разбитой головой очутится в воде.

Он пробежал обрывом и прыгнул вниз, оказавшись сразу в нескольких шагах от Тони.

Девушка немногим раньше его взбежала на узкий мост, у которого перила сохранились только с одной стороны.

Райт, наконец, настиг девушку.

Можно бить!..

Но, как всегда в подобных случаях, мозг убийцы работал хладнокровно и расчётливо:

«Пусть добежит до середины моста, там быстрина подхватит труп и отнесёт подальше...».

Но вот и середина.

«Теперь пора!..»

Он размахнулся пистолетом, зажатым в кулаке, но, прежде чем успел ударить, Тоня с разбегу прыгнула в воду.

Ничего подобного бандит не ожидал. По инерции он проскочил немного дальше, затем вернулся и глянул вниз.

В бурой от растворившегося торфа воде, ничего не было видно. Только большие круги разбегались по поверхности реки.

Райт опустился на колени, заглянул под мост. Но и там девушки не оказалось.

Ошеломлённый диверсант вскочил на ноги.

По его понятию, произошло невероятнейшее событие. От того, кто неизменно выходил победителем из единоборства с лучшими разведчиками мира, бежала обыкновенная, рядовая советская колхозница. Причём, сделала она это потрясающе просто: побежала и убежала!.. А он был так уверен, что она находится в его полной власти, что может покончить с нею в любой момент!..

Озираясь по сторонам, Райт подождал минутку, другую.

Девушка нигде не показалась.

Дольше оставаться на виду Райт считал опасным и опрометью помчался через мост.

До вершины пригорка оставалось три-четыре шага, когда с другого берега донеслось громкое и протяжное:

– Ау-у!.. Ау-у!..

Райт сразу узнал голос, это несомненно кричала удравшая от него девушка.

Он остановился, оглянулся, но беглянку не увидел и побежал ещё быстрее.

От моста тропинка круто сворачивала вправо и проходила дальше невысоким, открытым берегом. Это не устраивало Райта, и потому он направился прямо. Там сосны росли хотя и не очень густо, но между ними можно было скорее скрыться.

А с того берега продолжало нестись:

– Ау-у!.. Ау-у!.. Ау-у!..

Этот настойчивый призывный крик словно хлестал Райта, гнал, торопил его. Задыхаясь, он бежал всё быстрее и быстрее.

Полоса сосен быстро кончилась.

Перед Райтом раскинулся ярко-зелёный, ровный луг, за которым, синея, стоял густой лес. Нужно было во что бы то ни стало добраться до него и там надёжно запутать свои следы.

Выскочив на луг, Райт сразу понял, что допустил грубейшую ошибку, но остановиться не смог. Пробежав шагов пять, он провалился чуть ли не по пояс в вязкую, илистую массу.

«Трясина... конец!» – мелькнула леденящая сознание мысль.

Цепляясь пальцами за кочки, он всё же кое-как выкарабкался из болота и, точно затравленный зверь, заметался по его краю.

Предательский зелёный луг выгнулся широкой дугой. Райт сообразил, что находится на узком мысу, окружённом болотом.

– Нет, я ещё не пойман, – подбадривал он себя. – Доберусь до леса, а там уйду. Фортуна не подведёт!..

Выход был только один – вернуться к мосту и дальше следовать открытым берегом.

Но этот участок нужно было проскочить как можно скорее, а, наполненные до отказа болотной жижей сапоги сковывали движения.

Выбившемуся из сил Райту каждый шаг доставался с большим трудом.

Не раздумывая долго, он опустился на землю около старой, покосившейся набок берёзы, положил рядом пистолет и поспешно стащил сапоги. Выплеснув из них воду, он быстро обулся, затем, осмотревшись, ножом и руками принялся копать ямку.

Сделав небольшое углубление, он сунул туда авторучку и паспорт Павлюка, предварительно сорвав с него свою фотокарточку и завернув его в носовой платой, и стал тщательно маскировать место.

«Скорее, скорее», – торопил он сам себя и вдруг услышал:

– Встать!

Схватив оружие, Райт вскочил.

В десяти шагах от него, возле сосны, стоял майор с пистолетом в руке. Из-за его спины осторожно выглядывала девушка. Немного поодаль от них и по сторонам стояли вооружённые офицеры и лица в гражданской одежде.

– Бросить оружие! – приказал майор.

Джек Райт вскинул свой пистолет.

Но в тот же миг из-за куста с визгом рванулись вперёд две огромные собаки.

Сопротивление становилось бессмысленным и бесполезным. Нужно было как-то спастись хотя бы от страшных собачьих клыков.

Бандит в ужасе зажал ладонями лицо и повалился на землю.

XXII
ЗА МИР НА ЗЕМЛЕ

У входа в вестибюль дежурный старшина, приветствуя Кочетова, лихо козырнул, затем, прищурив один глаз, другим многозначительно повел в дальний угол и, чуть подавшись вперед, шепнул:

– Давно ждут...

Майор глянул в указанную им сторону, увидел терпеливо сидящих на жестком диване мать и жену и поспешил к ним.

Женщины тотчас заметили его, поднялись, но с места не двинулись. Лица их выражали одновременно и радость, и смущение, и даже виноватую растерянность, словно они совершили проступок, а Григорий Иванович застал их врасплох.

Когда он подошел к ним, Зоя Ивановна, прижимая к груди левой рукой старенький, с плешинами портфельчик, в котором находились ученические тетради, правой – осторожно коснулась его щеки. При этом взгляд ее беспокойно заметался по его лицу, будто она спешила сама отыскать ответ на терзавшие ее мысли, убедиться, что любимые черты не изменились за эту бесконечно долгую ночь.

Григорий Иванович пожал пальцы жены, другой рукой обнял плечи матери и слегка упрекнул обеих:

– Ну, чего вы?..

Зоя Ивановна несмело улыбнулась и поправила на шее пестренький косок.

Худощавое, всегда несколько бледноватое лицо ее сегодня казалось бледнее обычного. Карие глаза запали глубоко и округлились. Плотно сжатые тонкие губы чуть заметно вздрагивали. Прядь темных волос выбилась из-под зеленого берета и спустилась на крутой, высокий лоб.

– Мне пора, я в школу опаздываю, – заторопилась она.

– Иди, иди, – мягко сказала мать и, будто затем пришла, спросила сына: – Дома будешь кушать или здесь пообедаешь?

Григорий Иванович по тону понял, чего хотелось матери, и поторопился ответить:

– Конечно, дома.

Мать удовлетворенно кивнула головой и строго наказала:

– Верочке куклу не забудь. Тоже ведь... ждет.

– Кукла в кармане.

– Ну и хорошо, – деловито заключила она. Вдруг долго сдерживаемые нервы старой женщины сдали, и она, всхлипнув, припала лицом на грудь сыну: —Алёшенька... Беда-то какая...

– Не надо, мама, – остановила ее Зоя Ивановна.

Мать зажала рот платком и, сгорбившись, торопливо зашаркала ногами по плиточному полу, направляясь к выходу.

– Не задерживайся сегодня, Гриша,– попросила жена.

– К обеду буду, – пообещал Григорий Иванович.

Зоя Ивановна догнала свекровь у двери и, взяв ее под руку, вывела на улицу.

Проводив их взглядом, Григорий Иванович вздохнул и, тяжело опуская ноги на ступеньки, поднялся по лестнице на второй этаж.

Полковники Чумак и Круглов внимательно выслушали немногословный, но обстоятельный доклад Кочетова.

– Все пресловутое мастерство Джека Райта, – сказал в конце майор, – строилось на одном неизменно повторяемом приеме. Он будто случайно оставлял после себя отчетливый след, который потом всегда оказывался ложным. Поэтому, когда колхозница сообщила, что неизвестно откуда появившийся человек, схожий по внешнему описанию с Джеком Райтом, пошел в сторону дороги, то есть к Старым Гарям, основной поиск я предпринял в противоположном направлении. И мы не ошиблись. Кстати, колхозница Тоня Измайлова случайно завела «прославленного» разведчика в такой уголок, откуда местные старожилы не всегда благополучно возвращаются.

– Смелая девушка, надо обязательно доложить о ней генералу. Шофёра такси Анатолия Соболева не забудьте и всех других, кто помогал нам, – сказал полковник Чумак.

– Операция проведена успешно. От начала ее и до полного завершения, – Круглов взглянул на часы, – прошло немногим больше двадцати трех часов. Вовремя, а это главное, удалось предотвратить серьезную диверсию.

– Но больно за Рудницкого...

Алексей Александрович приложил ладонь к груди и поморщился. Последние дни сердце стало пошаливать.

– Покушение на жизнь Павлюка, – продолжал он, – должно насторожить нас. Враг беспощаден, идет на любую подлость. Райта нужно разгадать до конца и немедленно.

– Понимаю, – кивнул головой майор.

Алексей Александрович смахнул со стола в корзинку целую горсть мелко изодранной бумаги, стащил с носа очки и потер пальцами покрасневшие от усталости глаза.

«Тоже, видать, не спал всю ночь, – подумал Кочетов, достал из кармана два голубеньких билета в театр и положил их перед полковником на стол.

– Знаю, – поглядывая на билеты, вздохнул Чумак. – Елена рассказывала... Она сейчас у его матери. Слегла старуха, сердце не выдержало... Алексей у нее последний, – пояснял он Михаилу Тимофеевичу. – Троих сыновей фашисты убили, а этого вот... Профессор что-то не звонит, – нетерпеливо покосился он на телефон и снова обратился к Кочетову: – Ты, Григорий Иванович, сходи к ней.

– Обязательно, товарищ полковник.

Чумак расстегнул верхние пуговицы кителя, вышел из-за стола и, подойдя к окну, распахнул его.

В комнату сразу ворвались рев моторов, сигналы автомашин, слитный говор пешеходов. Надсадно чирикал воробей, надежно укрывшись в густой листве растущего поблизости дерева, ветки которого немногим не дотянулись до окна.

Распевая «Нас утро встречает прохладой», прошел мимо отряд пионеров. От белых рубашек, красных галстуков и веселых детских лиц на залитой солнцем улице точно посветлело еще больше. Ярко блеснули в первых рядах, отливающие серебром, трубы и золотой наконечник древка развернутого знамени.

«Наверное, в лагерь отправляются, – провожая взглядом ребят, подумал полковник и, уловив далекий протяжный гудок, отметил: – Механический голос подает, вторая смена заступает...»

Город жил своей привычной, полнокровной, мирной жизнью, и мало кто знал в нем, как иногда дорого обходится покой и благополучие его граждан. Какие примеры самоотверженности, беззаветной преданности Родине проявляют те, остающиеся неизвестными герои, коим народ доверил заботу о своей безопасности.

Алексей Александрович вспомнил, в молодости ему всегда казалось обидным, что о подвигах летчиков, танкистов, артиллеристов сообщения печатаются на самом видном месте, композиторы песни слагают, писатели толстые романы пишут, – все это, конечно, правильно, страна заслуженно чтит своих лучших сыновей, – но о тех, кто день и ночь на страже, принято скромно умалчивать. Их подвиги остаются государственной тайной. Только хорошо знакомые люди, и то не вдруг, и не всегда, заметят новую орденскую ленточку на кителе и потихоньку поздравят с успехом.

– Не в том суть, где и когда о нас говорить будут, – возразил тогда старый, седоусый комиссар, с которым Чумак поделился своими мыслями. – В груди того, кто в любую минуту готов сцепиться в смертельной схватке с врагом, отдать жизнь свою за радость и счастье других, должно неугасаемо пламенеть горячее сердце патриота. Оно тревожит, оно велит идти в бой за правду, за честь, за свободу народа, за мир на земле.

«Верно, конечно, – подумал Алексей Александрович. – И все же нелегко умирать, когда под безоблачным небом Родины льется веселая песня, и особенно, если тебе, как Алеше Рудницкому, совсем недавно минуло двадцать лет...»

Лицо Чумака посуровело.

С конца улицы, затихая, доносились голоса ребят:

Страна встает со славою

На встречу дня...

Полковник глубоко вздохнул нагретый солнцем воздух, медленно, будто с сожалением, плотно закрыл окно, задернул тяжелую штору и, не поворачиваясь, глухо произнес:

– Давайте этого мерзавца...

На столе зазвонил телефон.

Алексей Александрович жестом остановил направляющегося к двери Кочетова и быстро подошел к аппарату.

– Полковник Чумак слушает... Да, да, профессор, – с напряжением в голосе отозвался он и перенес телефонную трубку от одного уха к другому. – Очнулся? – вдруг радостно выкрикнул полковник и поманил к себе Кочетова, хотя тот стоял в трех шагах и, догадавшись, о ком шла речь, старался понять ее суть.

– Будет жить!.. Григорий Иванович, Алеша... лейтенант Рудницкий очнулся и будет жить, – произнес Чумак скороговоркой и продолжал, обращаясь к своему невидимому собеседнику: – Дорогой профессор, у меня нет слов, – голос его дрогнул. – В общем, спасибо, большое спасибо... Понимаю, но к делу вашей чести добавьте, пожалуйста, и нашу сердечную благодарность. Всего хорошего, будьте здоровы.

Чумак опустил трубку на рычаг одного телефона, тут же снял трубку с другого и набрал номер.

– Леночка?.. Все в порядке, дочка... Да, да. Звонил профессор. Алеша будет жить!.. Зачем же плакать? – растерянно проговорил он. – Это уж совсем ни к чему. Ты лучше поторопись успокоить... Повесила трубку... М-м да...