Летчики и космонавты

Текст добавлен: 10 октября 2016, 06:41

Текст книги "Летчики и космонавты"

Автор книги: Николай Каманин

Жанр:

Биографии и мемуары

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 33 страниц)

В этой операции летчики 5-го штурмового корпуса произвели 1600 боевых вылетов и хорошо помогли нашим пехотинцам и танкистам. Командующий 7-й гвардейской армией генерал М. С. Шумилов и 6-й гвардейской танковой армией генерал А. Г. Кравченко неоднократно благодарили наших авиаторов за хорошую поддержку с воздуха наступающих войск.

В канун Нового года подвели итоги годовой работы 5-го штурмового корпуса. Вот они, цифры нашего труда, нашего вклада в общее дело победы над врагом. За 1944 год совершено 49 тысяч самолето-вылетов. Средняя бомбовая нагрузка на один вылет составила 340 килограммов. Уничтожено огромное количество вражеской техники и живой силы, оказана помощь наземным войскам бомбовыми ударами, пулеметно-пушечным огнем, залпами ракетного оружия. Не менее важной для нашей пехоты была и моральная поддержка.

В начале 1945 года летчики корпуса продолжали накосить удары по окруженным войскам противника в районе Будапешта. При подходе к городу враг расставил большое количество зенитных пулеметов и пушек, пробиваться сквозь многослойный зенитный огонь было крайне опасно. Однако наши штурмовики смело входили в зону зенитного огня и работали над целями точно по заданию. Ежедневно корпус делал по 200—300 самолето-вылетов. Каждый самолет совершал по 3—4 вылета в день.

В первые дни января 1945 года обстановка резко обострилась. Враг нанес контрудар по войскам 3-го Украинского фронта, снова овладел Секешфехерваром и вышел к Дунаю. Создалась опасная ситуация. Летчики должны были активно помогать нашим войскам ликвидировать вражеский прорыв. К сожалению, многие авиационные полки 17-й воздушной армии, которая входила в состав 3-го Украинского фронта, и нашей 5-й воздушной армии находились далеко и не могли достать до участка прорыва. Полки нашего корпуса оказались ближе всех к фронту, и им опять пришлось здорово поработать.

3 января штурмовики и истребители весь день летали в район западнее Эстергома, где находились вражеские танки и мотопехота. Сделали около 300 боевых вылетов. Напряженной боевой работой были насыщены и последующие дни.

Комарно, озеро Балатон, озеро Веленце, Секешфехервар, Будапешт – таков далеко не полный перечень районов действий штурмовых групп нашего корпуса во время будапештской битвы. Авиаторы корпуса работали на тех направлениях, где складывалась наиболее критическая обстановка, где решалась главная задача. Особенно много было совершено боевых вылетов на окруженную группировку врага. Об этих ударах и о героях тех дней хочется рассказать подробнее.

Каждый день водили свои эскадрильи наши славные капитаны Григорий Прощаев, Николай Павленко, Георгий Береговой, Петр Шмиголь, Тимофей Лядский, Иван Могильчак…

Иван Могильчак! Тот самый, всегда веселый и жизнерадостный, запевала и аккордеонист Иван Могильчак, не знавший страха в бою, герой днепровской эпопеи, воспитавший мастеров штурмового удара – Алексея Красилова, Василия Захарченко, Анатолия Казакова, Сергея Бесчастного. Иван Могильчак первый в полку освоил боевые полеты штурмовиков в горах.

Крестьянский сын из-под Винницы, ровесник Октября, Иван Лазаревич Могильчак перед войной окончил школу летчиков Гражданского воздушного флота и получил хорошую практику полетов над просторами Сибири, над таежными массивами. Вот почему он был в полку мастером штурманской подготовки, умел прекрасно ориентироваться в полетах.

140 боевых вылетов сделал на фронте капитан Иван Могильчак. 25 раз его грозный штурмовик появлялся над окруженным врагом в районе Будапешта. Последний, 26-й вылет оказался роковым: Герой Советского Союза Иван Лазаревич Могильчак погиб, выполняя боевое задание. Образ его навечно остался в наших сердцах.

В боях под Будапештом отличился и капитан Николай Павленко, боевой летчик, меченный пулями и осколками зенитных снарядов, коммунист, верный сын Украины. Счет боевым вылетам он начал в конце 1941 года на самолете Р-5. Летал на штурмовку и разведку целей днем и ночью. Во время 28-го боевого вылета вражеский зенитный снаряд разорвался в кабине самолета. Павленко был тяжело ранен в голову и ногу и полгода был в госпитале.

Вернулся в полк Николай Павленко в августе 1942 года и сел в кабину нового для него самолета ИЛ-2. Но летать на боевые задания ему пришлось всего лишь месяц: от взрыва вражеского зенитного снаряда он второй раз был тяжело ранен в голову. Теряя сознание, Николай довел самолет до линии фронта и перевалился через борт машины. Снова – госпиталь на много месяцев. Возвратился в родной полк уже на Курской дуге. Третье ранение оказалось легким – в правую руку. Вести машину на свой аэродром пришлось одной рукой – левой.

Трижды раненный летчик-коммунист Николай Никитович Павленко не боялся вражеского зенитного огня, смело водил эскадрилью в самое пекло. Не боялся он и вражеских истребителей. Когда на Сандомирском плацдарме за Вислой он сделал шестой заход по фашистским контратакующим танкам и его группа восемь танков зажгла на поле боя, на штурмовиков напали «мессеры». 15 минут длился воздушный бой. Капитан Павленко сбил одного «мессера» и без потерь привел свою группу на аэродром.

2 января 1945 года. Павленко вел свою эскадрилью в район Будапешта. С высоты 600 метров «ильюшины» начали прицельную штурмовку. Вражеские зенитки вели яростный огонь, а штурмовики бесстрашно продолжали свою работу. Они взорвали два склада, подавили три огневые точки, зажгли несколько автомашин.

На другой день эскадрилья во главе с капитаном Павленко опять штурмовала окруженные войска в районе Будапешта. На обратном пути около населенного пункта Шютте на штурмовиков напали «фокке-вульфы». Их было восемь, наших штурмовиков – шесть. С командного пункта мне была видна картина этого неравного боя. Павленко быстро перестроил свою группу в оборонительный круг, дав возможность стрелкам вести пулеметный огонь. Трижды набрасывались вражеские истребители на штурмовиков, но каждый раз, встретив пулеметный огонь, отворачивали в сторону. Четвертая атака кончилась тем, что один из «фоккеров» задымил и упал возле населенного пункта Шютте. Павленко перестроил группу и увел штурмовиков на свой аэродром.

На земле шли ожесточенные бои. Стремясь выйти из окружения, враг предпринимал яростные контратаки из Буды. Создалась угроза прорыва. Командующий наземной армией попросил меня оказать немедленную помощь с воздуха.

В те минуты в воздухе находилась группа Героя Советского Союза капитана Георгия Берегового. Я немедленно связался по радио с ведущим и перенацелил группу на северную окраину Буды, где находились вражеские танки и мотопехота.

– Вас понял. Выполняю, – услышал я ответ капитана Берегового, а через минуту увидел, как его группа, изменив курс, пошла за Дунай, к мосту Эржебет и далее к северной окраине Буды.

Береговой вскоре доложил, что он обнаружил вражеские танки и бронетранспортеры с автоматчиками. За мостом Эржебет раздались взрывы.

Над командным пунктом в это время появилась эскадрилья Героя Советского Союза гвардии капитана Сергея Рябова, закаленного воздушного бойца. Восемь раз враг подбивал его самолет зенитным огнем над целями, но каждый раз Рябов выполнял боевую задачу и на поврежденной машине возвращался на свой аэродром. 23 раза Сергей Рябов вылетал на «свободную охоту», сделал 18 вылетов на разведку, а всего совершил более 150 боевых вылетов. Я связался с Рябовым по радио и перенацелил его группу, дал задание нанести удар по вражеским танкам, пытавшимся прорваться из окруженной Буды. Рябов ответил:

– Вас понял. Иду на новую цель.

С командного пункта общевойскового командира мне доложили, что штурмовики действовали отлично, они прижали к земле фашистов. Командующий попросил продлить обработку цели.

По другой рации я запросил штаб. Ответил полковник Г. И. Яроцкий. Передал ему задание немедленно подготовить к повторному вылету группы Берегового и Рябова на северную окраину Буды. Начальник штаба доложил, что к вылету готова группа майора Кузина. И эта группа успешно штурмовала вражеские танки.

Трудным был этот день для наших пехотинцев, в ожесточенных боях удерживавших свой участок севернее Буды. Помогая им в борьбе, три наши группы штурмовиков сделали по три вылета. Каждая группа висела над контратакующими фашистами не менее 20 минут. А в общей сложности три часа наши краснозвездные ИЛы не давали врагу подняться в атаку. В тот день враг из кольца окружения не вырвался.

Может показаться, что подобный случай является исключительным, нетипичным для работы полков корпуса. Вспоминая прошлые бои под Будапештом, я должен сказать следующее: именно тем и была характерна боевая обстановка, что она непрерывно менялась, что приходилось гибко и быстро реагировать на эти изменения и держать эскадрильи в постоянной готовности к бою.

Ликвидация окруженной группировки врага в Будапеште была закончена в середине февраля. Москва в честь этой выдающейся победы салютовала нашим войскам из 324 орудий, так же как в честь освобождения Киева. В приказе Верховного главнокомандующего в числе отличившихся отмечались и части нашего корпуса.

За боевую работу корпус был награжден орденом Кутузова и стал именоваться «5-й штурмовой авиационный Винницкий Краснознаменный орденов Кутузова и Богдана Хмельницкого корпус».

В те дни мы жили боевыми делами фронта, и тем отраднее было услышать радостную весть об успехах своих близких, родных. Именно таким семейным торжеством для меня и для моей жены Марии Михайловны явилось известие о том, что наш сын Аркадий получил боевую награду – орден Красной Звезды. Его, крылатого орленка, поздравляли все, кто находился в то время в штабе корпуса, а особенно боевые друзья – летчики и техники эскадрильи связи, в которой Аркадий был на штатной должности летчика.

Вечером я как-то по-новому осмыслил то, чего достиг мой пятнадцатилетний сын. В авиацию его тянуло давно. Еще в Средней Азии в первый год войны он целыми днями пропадал в ангарах. Тогда мне это казалось вполне закономерным: какой подросток пройдет равнодушно мимо настоящих самолетов? На Калининском фронте, прилетев в штаб дивизии вместе с матерью, Аркадий дневал и ночевал на аэродроме и добился зачисления на должность моториста. Я думал: пусть трудится, ведь тысячи его сверстников работают в тылу, на авиазаводах, готовят для фронта боевую технику. Моя жена, прибыв в дивизию, с первого дня тоже включилась в работу – стала делопроизводителем в штабе. Все это правильно, каждый советский патриот считал своим долгом честно служить Родине.

Но мне вскоре доложили, что Аркадий, летая на ПО-2 пассажиром, стал учиться управлять самолетом. Скоро он уже хорошо читал карту и вел ориентировку в полете. Это уже выходило за рамки обычного. Расспросил техников, как работал Аркадий на аэродроме, не зазнавался ли. Работой его все были довольны. Он вместе со всеми заделывал пробоины, чистил детали, устранял повреждения, заменял блоки. Работал в жару и в холод, в дождь и в слякоть.

На самолете связи ПО-2 Аркадий стал летать в роли бортмеханика и штурмана-наблюдателя. Летчики ввели его в строй: сначала разрешали рулить на земле, потом вести машину в горизонтальном полете, совершать простейшие эволюции. Постепенно он стал осуществлять взлеты и посадки, делать сложные фигуры пилотажа.

И вот четырнадцатилетний паренек стал летчиком – вылетел самостоятельно. Радости Аркадия не было границ! В эскадрилье его прозвали летунком. Он стал самостоятельно выполнять задания по связи. Из штаба корпуса летал в штабы дивизий, на командные пункты авиаполков, выполнял самые различные задания.

Был в его летной практике такой случай. Едва перетянув линию фронта, приземлился подбитый в бою ИЛ. Самолет горел. Недалеко пролетал на своем ПО-2 Аркадий. Не раздумывая, он развернулся, сел рядом со штурмовиком, помог выбраться из кабины раненому летчику Бердникову, снял с подбитого самолета, выполнившего задание на разведку, фотоаппарат, доставил на наш аэродром раненого летчика, а фотопленки сдал командиру дивизии генералу Байдукову.

Однажды Аркадию пришлось выдержать поединок с «мессером». Аркадий едва успел уйти от атаки вражеского истребителя, затем он снизился на предельно малую высоту и сумел обмануть фашиста на крутых виражах.

Летал Аркадий много, по-юношески азартно, с увлечением. К службе относился честно, дисциплину строго соблюдал и в мечтах видел себя, конечно, летчиком настоящего боевого самолета ИЛ-2. Он изучил эту машину, «облетал» ее на земле и не раз высказывал командирам полков вслух свою мечту.

До последнего дня войны летчик Аркадий Каманин выполнял боевые задания. Войну он закончил кавалером двух орденов Красной Звезды и Красного Знамени. К великому нашему несчастью, в первые же послевоенные годы он тяжело заболел, и смерть вырвала его из жизни. В нашей памяти он навсегда остался неуемным жизнелюбом, верным сыном Отчизны, орленком.

Многодневный штурм Будапешта был успешно завершен войсками нашего фронта 13 февраля 1945 года. Более 138 тысяч гитлеровцев было взято в плен в ходе этой битвы.

Дорога нашего наступления лежала дальше – к Праге, к Вене. Трудные бои продолжались, наступление давалось нелегко. Фашисты оказывали упорное сопротивление. И не только сопротивление. Разведка установила, что немецко-фашистское командование после потери Будапешта создало в районе озера Балатон крупную группировку войск, в которую вошла и снятая с Западного фронта 6-я танковая армия. 6 марта гитлеровцы перешли в контрнаступление. 10 дней продолжались яростные бои. Наши войска обескровили врага и силами 2-го и 3-го Украинских фронтов 16 марта сами перешли в наступление на Венском направлении.

По-прежнему в ходе боев мы не забывали об учебе. Случалась нелетная погода, и мы сразу же организовывали занятия. Так, 2 февраля были проведены занятия с командирами и начальниками штабов полков по теме «Организация штурмового налета и производство бомбардировочных расчетов». Одновременно проводилась проверка знаний наставления по штурманской и бомбардировочной подготовке.

В конце февраля проводилась двухдневная конференция при штабе воздушной армии. Командующий армией генерал С. К. Горюнов на примерах из боевого опыта авиаторов показал, как надо улучшать качество бомбометания и организовать взаимодействие штурмовиков с наземными войсками. Были подробно рассмотрены недостатки в управлении частями. Учеба дала хорошие результаты.

Весна в Венгрии в том году выдалась ранняя. Уже в феврале мы стали готовить аэродромы к весенней распутице: строили взлетно-посадочные полосы из шлака и битого кирпича, укрепляли грунт фашинником и другими материалами.

В марте войска правого крыла 2-го Украинского фронта развивали успешное наступление. На центральном участке фронта соединения наступали в направлении Братиславы. Войска левого крыла имели задачу отрезать путь отхода эстергомской группировке врага.

Наше продвижение шло успешно, почти каждый день приходилось менять КП. Главные усилия штурмовиков были направлены на уничтожение вражеских резервов.

Противник оказывал штурмовикам сильное противодействие истребителями и огнем зениток. Только за два дня, 17 и 18 марта, наши штурмовики сделали 340 самолето-вылетов, а истребители 310. Корпус в эти два дня потерял пять экипажей, в том числе капитана Сергея Рябова, Героя Советского Союза, одного из лучших ведущих.

Тяжело терять людей, когда уже обозначились контуры окончания войны и на недалеком горизонте алела заря Победы. Вдвойне, втройне тяжело терять наших ветеранов…

К 20 марта войска левого крыла фронта вышли на Дунай восточнее Комарно и тем самым отрезали пути отхода на запад эстергомской группировке противника. Опасаясь угрозы нового большого «котла», противник спешно отвел свои войска с восточного берега озера Балатон. Таким образом, задача очищения территории и выхода на линию Комарно – озеро Балатон была полностью выполнена.

Авиаторы нашего корпуса содействовали наступлению наземных войск в Чехословакию. Экипажи работали в трудных метеоусловиях, в горной местности, уничтожая войска, технику и огневые средства противника, подавляя его узлы сопротивления и опорные пункты.

Начатое в конце марта наступление войск 2-го Украинского фронта с рубежа реки Грон, развивалось успешно. При поддержке авиации наземные части прошли 150—200 километров, форсировали реки Нитра, Ваг, Морава, перешли горы Малые Карпаты и освободили десятки городов Чехословакии и Австрии, овладели Веной и крупным индустриальным центром Чехословакии городом Брно. Были перерезаны коммуникации противника, ведущие из центра Чехословакии на запад.

Несмотря на быстрое продвижение наших танковых частей, авиационные полки не отставали от них, своевременно перебазировались и поддерживали войска, особенно в боях за город Брно. За месяц корпус перебазировался три раза, а некоторые части даже пять раз меняли аэродромы.

Каким же образом достигалась непрерывность взаимодействия и успешное выполнение боевых задач? Опыт научил нас заблаговременно выделять резервные батальоны аэродромного обслуживания (БАО) и аэродромные строительные роты, которые двигались сразу же за войсками и обеспечивали подготовку взлетных площадок. На аэродромах часто базировали два штурмовых и один истребительный полк, что позволяло им самостоятельно и оперативно выполнять задачи. Наши штабы и пункты управления держали тесную связь с наземными штабами. Личные контакты с командирами корпусов также имели большое значение в условиях сложной и быстро меняющейся обстановки.

В начале мая авиация противника заметно выдохлась: преимущественно парами МЕ-109 прикрывала свои отходящие войска и одиночными самолетами вела разведку наших войск и тылов, в основном ночью. С 7 мая вражеская авиация была окончательно деморализована.

Буйно цвел и благоухал сиренью май победного 1945 года. Знамя победы взвилось над рейхстагом, наши войска вышли на Эльбу. Таковы были радостные вести с центральных фронтов. А мы на юге освободили Вену, добили вражеские группировки в южных отрогах Альп, вместе с чешскими повстанцами 9 мая уничтожили врага в Праге. Последняя группировка гитлеровцев сдалась 11 мая. В тот день был совершен последний боевой вылет, сброшена последняя бомба на фашистов.

Свой рассказ об участии летчиков-штурмовиков в Великой Отечественной войне я начал с описания самолета ИЛ-2 – самолета поля боя, которым были вооружены части и соединения нашей штурмовой авиации. А в конце этого рассказа хочу привести отзыв об этом самолете славного летчика-штурмовика Героя Советского Союза Ивана Федотовича Якурнова. Этот отзыв он изложил в открытом письме выдающемуся конструктору советских самолетов Сергею Владимировичу Ильюшину, опубликованном в газете 5-й воздушной армии «Советский пилот» в номере за 19 июля 1945 года. Привожу это письмо полностью.

«ПИСЬМО ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТУ ИЛЬЮШИНУ
Уважаемый товарищ генерал-лейтенант!

Разрешите от имени летчиков-гвардейцев сердечно поблагодарить вас за ваш гениальный труд и плодотворное творчество в Великой Отечественной войне.

В своей творческой работе вы сконцентрировали и смелую мысль советского ученого, и высокую технику нашей страны, и богатырскую силу, и храбрость ее сынов. Ваш «ильюшин-2» хорошо помог выиграть войну. Он двигал вперед наши танки и пехоту.

Расскажу вам вкратце о славном боевом пути «ильюшина-2» с заводским номером 11430, на котором за время войны сделано 211 успешных боевых вылетов.

Самолет прибыл в наш действующий полк 5 июля 1944 года. Его принял мой экипаж в составе воздушного стрелка гвардии старшины Билсагаева, механика гвардии старшины Осягина, оружейника старшего сержанта Пупкова и моториста гвардии сержанта Немова.

За время войны этот самолет пробыл в воздухе 250 часов. Сейчас на нем установлен третий мотор: два мотора полностью выработали ресурсы и сданы в ремонт. На нем я совершил около 100 боевых вылетов, летая ведущим группы. 70 боевых вылетов сделал на нем рядовой летчик гвардии младший лейтенант Диденко. На этом же «ильюшине» в самых сложных метеорологических условиях было сделано несколько вылетов на разведку войск противника и «свободную охоту».

За время боевой работы «ильюшин» № 11430 имел более 350 пробоин от разного вида оружия противника. И только исключительная прочность деталей и их конструктивное сочетание придали самолету такую живучесть. Наши авиаспециалисты работали не смыкая глаз, и быстро залечивали на самолете раны, полученные в бою.

Ваш самолет, товарищ генерал-лейтенант, прошел славный боевой путь. Он участвовал в Львовской операции, при ликвидации окруженной группировки противника в районе Бродов, в боях при преследовании отступающих немецко-фашистских войск в Польше, при освобождении города Жешув, на подступах к Кракову, при взятии немецких авиационных сборочных заводов западнее Жешува, при отстаивании Сандомирского плацдарма. После этого он перелетел через Карпатские горы, с боями пронесся по всей Северной Трансильвании, перевалил Трансильванские Альпы, сопровождал конников Плиева при взятии Дебрецена, громил венгеро-немецкие войска на правом берегу Тиссы. Этот самолет с самого начала и до конца участвовал в грандиозных боях за Будапешт, прокладывал путь нашей пехоте при взятии городов Балашадьярмад, Банска-Штявница, Банска-Бистрица, Шахы, Эстергом, Комарно, Новы-Замки, Нитра, Братислава, Вена, Брно, Вышков.

Как символ славы и геройства русского воинства, ваш «ильюшин» победно реял над полями знаменитого Аустерлицкого сражения, через столетия напоминая врагу о великих сынах России, наводя страх в его стане.

Еще раз благодарим вас, товарищ генерал-лейтенант, за то, что вы создали такую замечательную машину, на которой мы блестяще выполняли все боевые задачи и наносили врагу сокрушительные удары. Желаем вам самого наилучшего здоровья и дальнейших творческих успехов, направленных на усиление нашего Военно-Воздушного Флота.

С искренним приветом к вам

Герой Советского Союза гвардии майор И. Якурнов».

Под этим письмом и мне хотелось бы поставить свою подпись.

* * *

Состоялся наш корпусной вечер, посвященный великой победе. Собрались лучшие люди, гордость и слава корпуса. Вечер открыл начальник политотдела Николай Яковлевич Кувшинников. Он предложил почтить светлую память тех, кто погиб на фронте во имя победы. Все встали, воцарилась минута молчания.

Мы подвели итоги большому, трудному, но славному пути, пройденному авиаторами нашего корпуса от города Калинина через Курск, Киев, Львов, Будапешт до реки Грон, до подступов к Праге и Вене. За два года корпус получил 30 благодарностей от Верховного главного командования, удостоен наименования Винницкий, награжден тремя боевыми орденами. За годы боев выросло 76 Героев Советского Союза, личный состав получил 3536 орденов и 1370 медалей. Мы вспоминали светлое и мрачное, радостное и горькое, удачное и непродуманное – все, чем мы жили долгие месяцы боевой страды. Мы чествовали наших командиров дивизий – полковников Сапрыкина, Клабукова и Семененко, командиров полков офицеров Ищенко, Корякова, Ковшикова, Безденежных, Косевича, Киреева, Дрожжикова, Коваленко, Позднякова, славили наших прекрасных командиров эскадрилий, ведущих групп, лучших мастеров штурмового удара, кавалеров Золотой Звезды.

Мы читали в тот вечер приветственные телеграммы, полученные от командующих наземными армиями, от командующего фронтом Маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского, от наших начальников из Москвы – столицы нашей великой Родины. До самой утренней зари в зале раздавались приветственные тосты:

– За нашу победу, товарищи! За нашу Родину, боевые друзья!

* * *

Больше четверти века прошло со Дня победы. В памяти народной никогда не померкнет великий подвиг советских людей, разгромивших в единоборстве черные силы фашизма. Красная Армия продемонстрировала свою мощь, несгибаемую волю к победе, верность Родине, партии, идеям коммунизма.

Художники создали величественные полотна, посвященные ратному подвигу советских людей в годы минувших сражений. Историки обобщили опыт, подвели итоги операций, битв, кампаний и в целом всей войны. Мне хочется напомнить о том вкладе, который внесла советская авиация в общее дело разгрома врага, хотя бы кратко.

Тяжко пришлось нашим летчикам в первый период войны, господство в воздухе захватила фашистская авиация, имевшая в своем активе лучшие самолеты, численное превосходство, преимущества внезапного разбойничьего удара, опыт нескольких лет боевых операций на разных театрах военных действий. Да, враг был силен. Тем громче слава тех, кто одолел хваленый фашистский люфтваффе.

Славные соколы Советской Отчизны в ожесточенных воздушных сражениях разгромили гитлеровскую авиацию, вырвали из рук врага господство в воздухе, обеспечили свободу действий нашей армии и флоту, избавили население от вражеских бомбардировок с воздуха, уничтожили огромное количество боевой техники и живой силы врага. За годы войны советские авиаторы совершили более 3 миллионов самолето-вылетов, обрушили на фашистов миллионы тонн бомб, уничтожили в воздухе и на земле около 55 тысяч немецких самолетов. Пусть никогда не забывают величия итогов минувшей войны любители новых военных авантюр на нашей планете.

Люди помнят прошлое, живут настоящим, смотрят в будущее. Таков закон бытия. Мы говорим: советская авиация в годы минувшей войны стала могучей и грозной силой. Мы знаем, в послевоенные годы она стала еще более мощной: реактивной, ракетоносной, сверхзвуковой, имеющей на вооружении ядерное и термоядерное оружие. В авиационных кругах появились новые категории и термины: гиперзвук, воздушно-космические корабли.

Авиация – колыбель космонавтики. Это крылатое выражение подчеркивает всю глубину величайших процессов, связанных с появлением новой области человеческой деятельности, связанной с космонавтикой. И я не могу не высказать чувства величайшего внутреннего душевного удовлетворения от сознания того, что мне, авиатору с двадцатых годов, выпала честь принять участие в подготовке первых полетов пилотируемых космических кораблей.

А произошло это так.

После окончания Высшей военной академии Генерального штаба имени К. Е. Ворошилова в 1956 году я работал командующим авиацией округа в Средней Азии. Наша авиация переходила тогда на новую, реактивную технику, осваивала сверхзвуковые самолеты. Процесс этот был не из легких, он потребовал от авиационных командиров, летчиков, инженеров, от всех авиационных специалистов максимального напряжения в работе, непрестанной учебы, поисков.

Мы столкнулись тогда с рядом новых явлений во всех областях нашей авиации. Сверхзвук заставил решать ряд загадок в области аэродинамики. Наши ученые, летчики-испытатели, а затем и летчики авиаполков разгадали тайны бафтинга, флаттера и других явлений сверхзвукового полета. Инженеры объяснили причины помпажа реактивных двигателей, а летчики научились находить верный выход, когда такое явление возникало в полете.

На вооружение авиации пришло новое, ракетное оружие. В полках появились специальные самолеты-носители ядерного оружия. Все это – и новые скорости, и новые самолеты, и новое оружие – заставило вырабатывать новую тактику действий всех родов авиации, изыскивать новые способы боевого применения. Революция в военном деле преобразила все виды вооруженных сил и сделала нашу Советскую Армию самой современной, сильнейшей в мире, могучим оплотом социализма.

Три года проработал я в должности командующего войсками авиации округа. Потом состоялась беседа с главнокомандующим Военно-Воздушными Силами Главным маршалом авиации К. А. Вершининым.

– Вам, товарищ Каманин, поручается новое дело. Будете работать в новой области подбора и подготовки космонавтов. Предстоит организовать Центр подготовки космонавтов. Дело новое, а значит, и трудное, но интересное. Дадим вам хороших людей. Поможем, не сомневайтесь.

Так состоялось мое новое назначение.

Москва встречает героев. В машине сидят: Н. П. Каманин, О. Ю. Шмидт, В. В. Куйбышев

Встреча Н. П. Каманина с жителями родного города Меленки

«Перед отъездом на учебу в академию я сфотографировался с личным составом авиаотряда». ДВК, лето 1934 г.

С сентября 1934 г. восьмым Героем Советского Союза стал летчик-испытатель М. М. Громов (четвертый справа)

«Окончена Военно-воздушная академия. Мы поздравили друг друга и пожелали успехов в будущем». 1938 г.

Штурмовики ИЛ-2 летят на боевое задание. Калининский фронт. 1942 г.

«С начальником штаба дивизии подполковником Л. А. Чижиковым мы ознакомились с обстановкой района действий штурмовиков». Январь 1943 г.

Между боевыми вылетами. Командир 5-го штурмового авиационного корпуса генерал-майор Н. П. Каманин беседует с летчиками об обстановке в районе боевых действий. Лето 1943 г.

«Один из пунктов наведения. Недалеко передний край. Отсюда офицеры штаба корпуса наводили летчиков-штурмовиков на цели». Район Белгорода, лето 1943 г.