Текст книги "Крушение последнего похода Антанты"

Автор книги: Николай Кузьмин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Волна трудового энтузиазма прокатилась по всей стране, захватив самые отдаленные ее уголки и районы. Каждый новый день приносил сведения о трудовых успехах на хозяйственном фронте. Первые серьезные успехи были достигнуты рабочими и служащими Московско-Казанской железной дороги. Они ускорили продвижение эшелонов с продовольствием и другими грузами. На дороге поднялась дисциплина, уменьшились прогулы среди рабочих и служащих. За успехи в труде коллективу Московско-Казанской дороги Совет Обороны 13 марта 1920 г. объявил благодарность.³⁷

Железнодорожники Московско-Казанской дороги за 29 дней восстановили железнодорожный мост через реку Буй, на линии Казань – Екатеринбург. 29 марта закончилось восстановление Ямбургского железнодорожного моста и установилось движение поездов до эстонской границы. Исключительный трудовой героизм проявили бойцы Запасной армии, которые на месяц ранее установленного срока пропустили поезда по мосту через Каму у города Сарапула, что имело огромное народнохозяйственное и стратегическое значение – железнодорожное сообщение связало центр с Сибирью. В связи с этой трудовой победой Совет Рабоче-Крестьянской Обороны послал Реввоенсовету Запасной армии поздравительную телеграмму, подписанную В. И. Лениным, с товарищеской благодарностью всем рабочим, красноармейцам, техническому и административному персоналу, работавшим по восстановлению моста через Каму.³⁸

Путиловский, Обуховский, Ижорский и другие заводы Петрограда выполняли заказы транспорта. В марте 1920 г. на ремонтных работах там было занято свыше 7 тыс. рабочих и служащих. В «неделю транспорта», которая проводилась в Петроградской губернии в марте 1920 г., участвовало свыше 79 тыс. рабочих. В течение недели было отремонтировано более 1 тыс. паровозов и более  2,6 тыс. вагонов. Кроме того, было собрано около 9 тыс. пудов запасных частей. Производительность труда поднялась на 10–30%, а в ряде мест – и до 50% выше обычной.³⁹

Успехи по ремонту подвижного состава обеспечили непрерывный рост числа действующих паровозов на железных дорогах страны: в феврале их было около 3,8 тыс., в марте – уже более 4,5 тыс. и в апреле – более 5,1 тыс. Увеличилось также число действующих вагонов с 190,1 тыс. в феврале до 245,3 тыс. в апреле 1920 г. Железнодорожный транспорт стал оживать, увеличился объем и скорость перевозок. Так, если в первую неделю февраля 1920 г. среднесуточное число отправляемых и принимаемых вагонов на всех железных дорогах страны составляло немногим более 10 тыс., то уже в первую неделю апреля оно достигло более 19,5 тыс. Уменьшилось время оборачиваемости вагонов: с 12,8 суток в первую неделю февраля 1920 г. до 9,5 дня во вторую половину марта 1920 г.⁴⁰

Большое внимание Коммунистическая партия и Советское правительство уделили восстановлению крупнейшего угольного центра страны – Донбасса. Оценивая значение Донбасса в экономике страны, В. И. Ленин говорил, что без его восстановления ни о каком развитии крупной промышленности в России и ни о каком настоящем строительстве социализма не может быть и речи.

Для усиления партийно-воспитательной работы среди горнорабочих по решению Центрального Комитета партии в конце февраля 1920 г. был создан Политотдел Донбасса. Особое внимание Политотдела было обращено на укрепление партийных организаций в Донбассе. За два месяца, в марте и апреле, там были созданы 52 новые коммунистические ячейки и 10 организаций союза молодежи.⁴¹ Партийные организации, опираясь на рабочих, провели большую работу по пресечению провокационной деятельности меньшевиков и других враждебных элементов. Действия этой вражеской агентуры были направлены на то, чтобы путем распространения различного рода провокационных слухов вызвать волнения среди рабочих и добиться срыва восстановления Донбасса.

Большую роль в мобилизации рабочих Донбасса, в подъеме производительности труда сыграл IV областной съезд горнорабочих Донбасса, который открылся 21 марта 1920 г. в г. Харькове. На съезде присутствовало 99 делегатов, которые представляли более 100 тыс. рабочих.⁴² На съезде подавляющим большинством были приняты резолюции, предложенные коммунистами. Для пополнения Донбасса квалифицированной рабочей силой Совет Труда и Обороны 16 апреля 1920 г. принял постановление о мобилизации горнорабочих-забойщиков. Мобилизации подлежали все лица в возрасте от 18 до 50 лет, работавшие на горных промыслах забойщиками, крепильщиками, откатчиками и машинистами. В результате этой и других принятых мер в Донбасс пришли новые отряды квалифицированных рабочих.

Добыча угля в Донбассе стала возрастать. В январе 1920 г. было добыто 13 340 тыс., в феврале – 17 260 тыс., в марте – 24 260 тыс. пудов и в июне – 25 500 тыс. пудов угля.

Увеличилась добыча угля и в других угольных районах страны. Так, на Урале она составила в апреле 1920 г. 5673 тыс. пудов против 4398 тыс. в январе 1920 г., в Кузнецком угольном бассейне соответственно – 5234 тыс. пудов против 3950 тыс. пудов. Общая добыча угля по стране составила в январе 1920 г. 28 139 тыс. пудов, в феврале – 32 805 тыс. и в марте – 42 847 тыс. пудов. В апреле и в мае добыча угля в связи с началом нового похода Антанты несколько снизилась.⁴³

Вместе с рабочим классом активное участие в восстановлении народного хозяйства принимало трудовое крестьянство. На нем лежала основная тяжесть по заготовке и вывозу дров к промышленным предприятиям и железнодорожным станциям. Крестьяне также расчищали железнодорожные пути от снежных заносов. Они нередко сами обращались в советские и хозяйственные органы, предлагая свои услуги. Так, представители крестьян села Никольского Екатеринбургского уезда в конце марта явились в Уральскую комиссию по проведению субботников с просьбой дать им наряд для выполнения хозяйственных заданий. Крестьянам этого села было поручено построить школу.⁴⁴

Горячо откликнулось трудовое крестьянство на призыв Коммунистической партии дать больше продовольствия голодающим рабочим и Красной Армии. В результате этого ссыпка хлеба значительно возросла. Если на 1 мая 1919 г. продовольственными органами Наркомпрода было собрано свыше 100 млн. пудов хлеба, то к 1 мая 1920 г. поступило уже свыше 163 млн. пудов, не считая продовольствия, собранного на Украине. Только одна Сибирь в середине мая 1920 г. сдала государству около 16 млн. пудов хлеба.⁴⁵

В соответствии с решением IX съезда партии усилилось восстановление старых и строительство новых электростанций. В 1918 г. было вновь построено только 8 электростанций, в 1919 г. – уже 36, в 1920 г. вступили в эксплуатацию – 100.⁴⁶ Делая первые шаги по электрификации страны, Коммунистическая партия большое внимание обращала на электрификацию села. Наибольшее количество электростанций было построено в Московской губернии, что дало возможность дать свет в 56 деревень.

В период мирной передышки все сильнее и сильнее слышался стук топора, гудки паровозов, фабрик и заводов. Трудовой энтузиазм с каждым днем охватывал все новые и новые слои рабочих и трудящихся крестьян. Характерны в этом отношении впечатления писателя А. Серафимовича, который в начале 1920 г. побывал в Петрограде. «Первый раз после революции попал я в Петроград, – писал он в «Правде». – И одно резко неизгладимо бросается в глаза на его улицах: пришел хозяин.

Пришел хозяин, стер прежнее, полное внешнего блеска, внешнего, лощеного порядка, внешней лживой культуры лицо, лицо императорско-буржуазной жизни, и дал великому городу свое лицо, строгое, чуть нахмуренное, замкнутое, ибо внутри бьется, дрожа от нечеловеческой натуги, чудовищная работа.

Пришел Труд.

Так же как в Москве, по улицам торопливо спешат люди с печатью озабоченности, непрестанной работы… Несут пилы, топоры, мешки на плечах.

Все улицы, начиная с Невского, стали мозолистыми, трудовыми.

Революция идет, вскрывая старые кровоточащие раны буржуазного строя, которые сама же и залечивает».⁴⁷

По всей стране в эти дни проходили трудовые субботники и воскресники, в которых участвовали десятки тысяч рабочих и крестьян. Вершиной трудового героизма явился всероссийский первомайский субботник, который был проведен в соответствии с постановлением IX съезда партии. В нем участвовало не менее 15 млн. человек.⁴⁸ В этот день была проделана гигантская работа, которая оценивалась в 237 млн. рублей. Только за один день 1 мая в различных районах Советской страны было восстановлено 44 моста, из них 17 железнодорожных, отремонтировано около 24 верст железнодорожных путей, 31 паровоз, на которых была сделана надпись: «Первомайский субботник 1920 года», починено около 500 вагонов, в том числе 32 нефтяные цистерны, которые тут же были отправлены в Грозный за нефтью. Во время субботника разгрузили до 3 тыс. вагонов, погрузили на всей сети более 1300 тыс. пудов грузов.

Участники субботника привели в порядок, отремонтировали 19 крестьянских домов культуры, 14 амбулаторий. Размах первомайского субботника был прямо-таки грандиозным. Один из иностранных журналистов писал по поводу первомайского субботника: «Какой маховик труда этот ваш удивительный праздник!».⁴⁹

Развернувшаяся мирная хозяйственная, строительная работа была прервана новым военным нападением Антанты.

ГЛАВА II
НОВЫЙ АНТИСОВЕТСКИЙ ПОХОД АНТАНТЫ

Подготовку нового похода против Советской республики империалисты начали сразу же, как только стал очевидным провал их ставки на Деникина. В качестве главной силы нового похода против Советского государства Антанта решила использовать на этот раз контрреволюционную клику буржуазно-помещичьей Польши и белогвардейского генерала Врангеля. По словам В. И. Ленина, буржуазно-помещичья Польша и Врангель – это были две руки империалистов. Одновременно с польскими милитаристами и Врангелем правящие круги Франции, США и Англии стремились вовлечь в антисоветский поход пограничные с Россией буржуазные государства: Финляндию, Эстонию, Латвию, Литву, Румынию и буржуазно-националистические республики Закавказья.

Одним из активных организаторов нового вооруженного похода против Советской страны выступала французская буржуазия. Открыто отвергая политику установления мирных взаимоотношений с Советской страной, глава французского правительства Клемансо заявил в декабре 1919 г., что, с его точки зрения, союзникам не только не следует заключать мир с Россией, но что они не должны даже вступать с ней в какие-либо взаимоотношения. «Между большевиками и нами, – подчеркивал Клемансо, – спор может быть решен только силой».¹

«Социалист» Мильеран, пришедший на смену Клемансо в начале 1920 г., продолжал ту же антисоветскую политику.

«Мы знаем, – указывал В. И. Ленин, – что Франция поджигает Польшу, бросая туда миллионы, потому что она все равно обанкротилась и ставит теперь последнюю ставку на Польшу».²

Деятельное участие принимали в подготовке нового антисоветского похода и правящие круги Англии. Они так же ненавидели Советскую власть, как и французские империалисты. Однако в отличие от государственных деятелей Франции, которые не считались с провалом всех прежних антисоветских авантюр и стояли за немедленное продолжение войны, хотя бы силами одной буржуазно-помещичьей Польши, английские государственные деятели после разгрома армий Колчака, Деникина и Юденича стали более осторожно подходить к подготовке новых авантюр. Можно сказать, что они очень сильно (и не без оснований) сомневались в успехе похода армии Пилсудского.

В беседе с министром иностранных дел Польши Патеком в январе 1920 г. английский премьер-министр по существу сам признал авантюризм нового похода Антанты против Страны Советов. «Шесть месяцев тому назад, – говорил Ллойд-Джордж, – налицо имелось сплоченное движение против большевиков, в котором принимали участие Колчак, Деникин, Польша, балтийские государства, Финляндия и Великобритания (в Архангельске). Польша в то время была лишь звеном в широком комбинированном движении, направленном со всех сторон против большевиков. Теперь же Польша одинока. Союзники ушли из России. Колчак и Деникин разбиты. Эстония заключила перемирие, и, если он располагает правильной информацией, такое же перемирие собирается заключить Латвия».³

Вследствие противоречий между Францией и Польшей, с одной стороны, и Англией, с другой – последняя с оговорками шла на поддержку Пилсудского. Успехи польской армии привели бы к усилению Польши – этого союзника Франции, что совершенно не отвечало интересам английского империализма. Однако при всех колебаниях английское правительство с некоторыми оговорками всецело одобрило и поддержало подготовку войны против Советского государства. Оно развернуло огромную деятельность по реорганизации остатков деникинской армии, укрывшихся в Крыму, а также по укреплению сил контрреволюции на Кавказе.

Английское правительство представило в начале января 1920 г. в союзнический Военный комитет в Версале меморандум о положении на Кавказе. В результате обсуждения этого документа комитет 12 января принял решение, в котором указывалось: «Если не удалось свергнуть большевизм на его собственной земле, то можно остановить его распространение в некоторых наиболее опасных направлениях, таких, каким является, например, Кавказ. В этих целях необходимо обсудить вопрос о создании военного барьера на Кавказе. Принимая во внимание неустойчивое положение местных правительств (буржуазно-националистических. – Н. К.) и неподготовленность их военных сил, этот барьер должен быть организован при помощи европейских войск силами до двух дивизий».⁴ 19 января 1920 г. на заседании «совета пяти» государств Антанты, при обсуждении положения на Кавказе, Ллойд-Джордж высказался за усиление военной помощи марионеточным правительствам грузинских меньшевиков, армянских дашнаков и азербайджанских мусаватистов.

Как и в прежние годы, вдохновителями и активными организаторами нового антисоветского похода были империалисты США, которые продолжали занимать непримиримую позицию по отношению к Советскому государству. В меморандуме президенту Вильсону от 3 декабря 1919 г. государственный секретарь США Лансинг цинично заявил, что борьба всеми имеющимися в наличии средствами за свержение Советской власти и за создание в России «правительства нового типа» является якобы «правом и интересом, если только не долгом Соединенных Штатов Америки и других просвещенных наций земного шара…».⁵ Таким образом, правительство США, выражая интересы американских монополий, снова подтвердило, что непримиримая борьба за уничтожение Советской власти в России была и оставалась одним из основных принципов американской агрессивной внешней политики.

В начале 1920 г. правящие круги США приняли все меры, чтобы спровоцировать нападение польских милитаристов на Советскую страну. Так, 1 февраля 1920 г. Советскому правительству стала известна телеграмма американского посольства, направленная из Варшавы в Вашингтон. В ней содержались грубые измышления о том, будто Советская Россия готовит нападение на Польшу. Касаясь этой телеграммы, В. И. Ленин указывал, что американский капитал всеми силами старается втравить Польшу в войну с Советской Россией.⁶

Осуществляя подготовку нового похода против Советской России, империалисты старались вовлечь в него прибалтийские государства. Блок этих государств с буржуазно-помещичьей Польшей, по мнению Антанты, мог бы явиться серьезной силой в антисоветской борьбе.

Правящие круги США, Англии и Франции еще в 1919 г. предпринимали попытки создать антисоветский блок прибалтийских государств. «Мы прекрасно знаем, – указывал В. И. Ленин, – что на Финляндию, Эстляндию и другие мелкие страны оказывались все меры воздействия для того, чтобы они воевали против Советской России». Однако попытки Антанты не увенчались успехом. Мы выиграли тяжбу с Антантой, отмечал Ленин, она рассчитывала на малые государства и вместе с тем от себя их оттолкнула, «ибо Антанта была хищником, который хотел их давить».⁷

В начале 1920 г. Антанта предпринимает новые шаги по созданию блока прибалтийских буржуазных государств совместно с буржуазно-помещичьей Польшей. Для этого в январе в Гельсингфорсе была проведена конференция, в которой участвовали представители Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы и Польши. Конференция с точки зрения Антанты должна была способствовать вовлечению прибалтийских государств в вооруженную борьбу с Советской республикой. Западные империалисты мечтали использовать армии прибалтийских стран в новом антисоветском походе, подчинив их своему руководству. Встреча в Гельсингфорсе не оправдала надежд ее организаторов. Она закончилась провалом. Более того, Прибалтийские буржуазные государства пошли на установление мирных отношений с Советской страной. 2 февраля Эстония заключила мирный договор с Советским правительством. Одновременно велись мирные переговоры с Латвией и Финляндией.

Буржуазные правительства этих государств отказались от участия в антисоветском походе совместно с буржуазно-помещичьей Польшей и пошли на мирные переговоры с Советской республикой не из-за любви к рабочим и крестьянам России. Буржуазия всего мира, в том числе и прибалтийских стран, смотрела на Страну Советов как на своего врага. Почему же все-таки буржуазные прибалтийские республики вынуждены были пойти на мирные переговоры?

В. И. Ленин указывал, что в империалистическую эпоху весь мир распадается на громадное количество больших и малых государств, причем небольшие государства являются совершенно беспомощными перед богатейшими державами и целиком им подчинены. Советская страна в противоположность империалистическим державам и прежде всего таким, как США, Англия и Франция, проводила политику уважения прав и интересов всех государств, больших и малых. Благодаря такой политике Советское правительство смогло заключить мир с Эстонией вопреки всем проискам международного капитала.

Большие усилия прилагали правящие круги стран Антанты, чтобы втянуть в новый антисоветский военный поход буржуазно-помещичью Румынию. Как и Польша, Румыния находилась в большой экономической и политической зависимости от Англии, Франции и США. Решающее воздействие на экономику Румынии оказывал иностранный капитал. Об этом можно судить по таким данным: в 1914 г. в Румынии имелось 96 нефтяных акционерных обществ, общая сумма капитала которых составляла 403,6 млн. лей, из которой на долю германских монополий приходилось 27,3%, голландских – 24,2, английских – 23,6, американских – 6,2, французских – 5%. Доля же румынских капиталовложений в нефтяной промышленности составляла только 8,1%.⁸ Засилье иностранного капитала имело место и в других отраслях промышленности. В общей сумме 636,5 млн. золотых лей промышленных акционерных обществ иностранный капитал составлял 511 млн. лей.⁹

Господство иностранного капитала над румынской экономикой обеспечивало ему решающее влияние и на политику Румынии. До и во время первой мировой войны важнейшие позиции в народном хозяйстве занимала Германия, после войны – Англия, Франция, США.

Характеризуя положение Румынии и Польши в тот период, В. И. Ленин указывал, что «обе страны оптом и в розницу проданы заграничным капиталистам».¹⁰

Империалисты Англии, Франции и США диктовали свою политику буржуазно-помещичьей Румынии, они превратили ее в один из контрреволюционных форпостов в Европе и использовали, так же как и буржуазно-помещичью Польшу, в качестве тарана против Страны Советов. Весной 1919 г. Антанта, как отмечал В. И. Ленин, «руками румынских палачей»¹¹ зверски задушила Советскую власть в Венгрии.

За «верную службу» румынские правящие круги получали от своего хозяина «вознаграждение» за счет других государств. Так, пользуясь покровительством Антанты, румынские интервенты в январе 1918 г. захватили у Советской России Бессарабию, а потом и Буковину. Вопреки требованию буковинского народного веча, принявшего 3 ноября 1918 г. решение о воссоединении Буковины с Советской Украиной, Буковина по Сен-Жерменскому мирному договору, который был подписан 10 ноября 1919 г. между государствами Антанты и Австрией, официально была передана Румынии. Но Нейискому мирному договору, продиктованному Антантой Болгарии 27 ноября 1919 г., за Румынией закреплялась Южная Добруджа.

Еще в декабре 1919 г. Черчилль и Клемансо разрабатывали план совместного выступления против Советской России буржуазных государств: Польши, Румынии, Финляндии. В январе 1920 г. Верховный совет Антанты, на котором присутствовали Клемансо, Ллойд-Джордж, Нитти, маршалы Фош и Вильсон, Черчилль, адмирал Битти, вынес решение: предоставить оружие и снаряжение белогвардейским силам в России и использовать для антисоветской борьбы польскую, румынскую и финскую армии.¹² На этом заседании присутствовал премьер-министр Румынии Войда Воевод, который заявил в своем выступлении: «Против сильных войск большевиков стоим мы и поляки. Если речь идет о войне против большевиков, нам необходима немедленная и эффективная помощь».¹³ Из приведенного высказывания следует, что по существу глава румынского правительства не возражал против участия в новой войне против Советской страны. Все дело упиралось лишь в получение эффективной помощи от Антанты. И эта помощь была оказана.

Советское правительство прилагало все усилия к установлению прочных мирных отношений с Румынией. 15 января 1920 г. была послана народным комиссаром иностранных дел Г. В. Чичериным нота с предложением начать мирные переговоры.¹⁴ Но Антанта и зависимые от нее реакционные правящие классы Румынии не хотели мира. Чтобы обмануть народные массы, реакция развернула в Румынии клеветническую кампанию, распространяя измышления о том, будто Румынии угрожает опасность со стороны Советской республики.

Рабочий класс и трудовое крестьянство Румынии решительно выступили против политики войны, за мир с Советской Россией. Они требовали от румынского правительства, чтобы оно поддержало советскую мирную инициативу. В начале 1920 г. в Румынии прокатилась волна массовых народных выступлений за мир с Советской страной. Многолюдные демонстрации трудящихся за мир прошли 2 марта 1920 г. в Бухаресте, Плоешти, Ботошани, Бузэу, Текуче. Особенно мощным было выступление в Бухаресте, где перед демонстрацией состоялся массовый митинг, на котором было заявлено:

«Красная Россия не представляет опасности для румынского народа, она, наоборот, является надежным союзником». После митинга трудящиеся вышли на демонстрацию с лозунгами: «Мы хотим мира с Советской Россией».¹⁵

Под давлением народных масс румынское правительство вынуждено было пойти на уступки. Однако оно не имело права самостоятельно решать вопрос о мире. Премьер-министр Войда Воевод направился в Лондон. После совещания с Ллойд-Джорджем глава румынского правительства направил из Лондона 3 марта 1920 г. телеграмму на имя НКИД РСФСР о согласии начать мирные переговоры. 15 марта 1920 г. Войда Воевод уведомил Советское правительство о том, чтобы мирные переговоры проводить в Варшаве.¹⁶ Но переговоры не состоялись. Во время пребывания Войда Воевода в Лондоне румынские реакционные силы, опиравшиеся на поддержку империалистов Франции, объявили правительственный кризис и создали новый кабинет министров во главе с генералом Авереску. Новый премьер решил действовать открыто, заявив, что в вопросе о мире с Советами Румыния действует в соответствии с планами союзников. «Мы должны войти в согласие с Польшей, – вещал генерал Авереску, – чтобы узнать ее стремления и чтобы обеспечить полное согласие с Антантой, от которой мы ждем указаний».¹⁷

Правительство Авереску и министр иностранных дел Ионеску были готовы выступить вместе с Пилсудским против Страны Советов. По этому вопросу румынский буржуазный историк И. Иорга писал:

«Таке Ионеску, находящийся под влиянием Запада… был настроен оказать Польше военную помощь. Большевики были готовы вести переговоры с румынским правительством, где ему хочется… но это повлекло бы за собой срыв польского плана и отказ от формальной просьбы, сделанной англо-французами».¹⁸

Политика войны, которую проводила румынская реакция, встретила решительное сопротивление со стороны широких народных масс Румынии. Более того, даже часть румынской буржуазии хорошо понимала всю опасность и гибельность выступления Румынии против Советской России. Характерно в этом отношении заявление одного из румынских буржуазных деятелей, которое было сделано летом 1920 г.:

«Мы воевать не хотим, да и, пожалуй, не можем. Нас толкает Франция», которая угрожает нам выступить с требованиями в Верховном Совете с пересмотром мирного договора не в нашу пользу.¹⁹

Тяжелое внутреннее состояние, сочувствие румынских трудящихся Советской России, оппозиционное настроение некоторых кругов буржуазии – все это делало выступление Румынии совместно с Польшей маловероятным. Тем не менее угроза была достаточно реальной, и советское командование вынуждено было держать наготове необходимые силы на случай выступления Румынии против Советской республики.

Антанта пыталась также вовлечь в антисоветский поход буржуазно-националистические правительства Армении, Грузии и Азербайджана. Однако успешное наступление советских войск в начале 1920 г. на юге России, с каждым днем возраставшее революционное движение народов Закавказья, руководимое коммунистами, мудрая национальная политика Советской власти привели к провалу планов Антанты. Под давлением народных масс марионеточные контрреволюционные правительства закавказских республик вынуждены были вначале объявить нейтралитет, а потом пойти на мирные переговоры с Советской республикой.

Итак, Антанте не удалось в 1920 г. создать антисоветский блок государств, являвшихся до Октябрьской революции окраинами России. План организации широкого военного похода против Советской страны провалился. В новом наступлении против Советской России империалисты Франции, США и Англии могли рассчитывать только на польских милитаристов и Врангеля.

Готовя основной удар против Советской страны с запада и юга, государства Антанты одновременно стремились активировать военные действия империалистической Японии на Советском Дальнем Востоке.

Разгром Советской республикой в 1919 г. армий Колчака, Деникина, Юденича, Миллера и других белогвардейских генералов, которых поддерживала Антанта, протесты трудящихся в странах капитала против антисоветской интервенции заставили правящие круги США, Англии и Франции к началу 1920 г. вывести свои войска с территории Советской России и, в частности, с Дальнего Востока. Но это не означало, что они отказались от продолжения вооруженной интервенции. Они изменили лишь формы и методы ее.

В результате соглашения между США, Англией, Францией и Японией осуществление вооруженной интервенции против Советской страны на Дальнем Востоке в 1920 г. взяли на себя целиком японские империалисты. Правительство США официально заявило, что не будет мешать Японии в ее действиях против Советской страны.

9 января 1920 г. Государственный департамент США направил японскому послу в Вашингтоне специальный меморандум, в котором сообщалось о решении американского правительства увести свои войска с Дальнего Востока. При этом подчеркивалось, что правительство США «не собирается создавать каких-либо препятствий мерам, которые японское правительство может найти необходимыми для достижения целей, являвшихся основой взаимодействия американского и японского правительства в Сибири». Вместе с тем было заявлено, что США не отказываются от своих интересов на Дальнем Востоке и в Сибири, «а равно от своего намерения совершенно открыто и дружески действовать совместно с Японией во всех практически осуществимых планах».²⁰

22 января 1920 г. японское правительство в специальном меморандуме выразило свое удовлетворение заявлением государственного секретаря по поводу того, что американское правительство не возражает против возможного решения Японии одной оставить свои войска в Сибири и в случае нужды послать свои подкрепления.²¹ Через несколько дней, 30 января 1920 г., Государственный департамент США вновь сделал заявление Японии о том, что США не являются противником односторонней японской интервенции в Сибири. При этом было подчеркнуто, что «правительство США хотело бы иметь уверенность в том, что японское имперское правительство оправдает возлагаемое на него доверие и будет проводить ту же политику, которую взаимно согласились осуществлять оба правительства в Сибири».²²

Правительства Франции и Англии были хорошо информированы о происходивших переговорах между США и Японией.

Как видно, налицо существовала согласованность между военными действиями, которые предпринимались Антантой с запада и юга силами буржуазно-помещичьей Польши и Врангеля и японскими войсками на Дальнем Востоке.

Что же собою представляла Польша, которой империалисты Антанты отводили роль основной ударной силы в новом антисоветском походе?

Своим возрождением польское государство было обязано Великой Октябрьской социалистической революции, которая освободила народы, изнывавшие под гнетом самодержавия, предоставив им право самим решать свою судьбу, вплоть до свободного отделения и образования самостоятельных государств. 29 августа 1918 г. Советское правительство издало декрет, объявлявший недействительными договоры о разделе Польши, заключенные царским правительством с Пруссией и Австрией во второй половине XVIII в. За польским народом было признано право на восстановление единства и образование самостоятельного государства. Происшедшие под влиянием победы Октября революции в Германии и Австро-Венгрии, в свою очередь положили конец австро-германской оккупации Польши. Перед польским народом открылись широкие возможности для строительства новой, свободной жизни. Но власть в стране была захвачена реакционными буржуазно-помещичьими националистическими элементами во главе с махровым контрреволюционером Юзефом Пилсудским, который оказался наиболее подходящей фигурой для буржуазии и помещиков. Захват власти кликой Пилсудского явился следствием раскола рядов рабочего класса Польши и предательства интересов трудящихся правонационалистическими лидерами Польской социалистической партии (ППС). Для прикрытия контрреволюционной буржуазно-помещичьей диктатуры, обмана народных масс из представителей правого крыла ППС и людовцев (крестьянских партий) было создано правительство во главе с Морачевским, названное «рабоче-крестьянским». Себя же Пилсудский объявил «начальником государства» (т. е. диктатором) и главнокомандующим польской армии.

Придя к власти, Пилсудский прежде всего принялся за подавление революционного движения в стране, которое под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции в России ширилось с каждым днем.