Текст книги "«Тарелки» над Кремлем"

Автор книги: Николай Непомнящий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

Минуя преграды и расстояния

Свыше полувека назад группа исследователей-биофизиков – Г.Иеронимус, К.Аптон, В.Кнут и ряд других – сделала сенсационное открытие: о возможности дистанционного воздействия на человека через его изображение, например, через фотографию или качественно выполненный портрет. Авторы назвали своё открытие эффектом переноса информационного действия, или ПИД-эффекгом, причём показали, что он имеет адресный характер. Но началась Вторая мировая война, и это открытие было надолго забыто. Хотя и не всеми…

В 1943 году эксперименты с ПИД-эффектом были проведены в Риме при участии югославского студента Данко Митича. Сведения об этих экспериментах были доложены Гиммлеру, который курировал институт «Анэнербе» («Наследие предков»), помимо прочего занимавшегося вопросами парапсихологии и оккультизма. Спустя несколько дней Митич погиб при загадочных обстоятельствах…

В начале 1960-х годов аналогичные эксперименты проводились в Ленинградском университете в лаборатории парапсихологии под руководством профессора Л.Л.Васильева. По разработанной Васильевым методике испытуемых дистанционно погружали в сон, причём испытуемые находились как в обычных условиях, так и в экранированной от электромагнитных излучений камере.

Эти опыты профессор Васильев начал ещё до войны на дистанции Ленинград – Севастополь. Индуктор из Ленинграда вызывал по заранее согласованной программе сон, а затем пробуждение находившейся в Севастополе перципиентки И. Опыты прошли успешно, но статистики было маловато. Повторяя этот эксперимент через 30 лет, профессор Васильев рассчитывал на большом контингенте студентов-добровольцев подтвердить ранее полученные результаты, а заодно подтвердить или опровергнуть электромагнитную природу фактора воздействия.

Студенты ЛГУ весьма охотно участвовали в подобных экспериментах: можно было вполне законно и с научными целями поспать во время занятий (эксперименты в основном проводились днём), а заодно заработать три рубля в качестве вознаграждения. Однажды участник такого эксперимента привёл с собой своего товарища, первокурсника Сашу Карпенко (фамилия изменена), приехавшего учиться в Ленинград из украинской глубинки. Однако, смущаясь и краснея, первокурсник предложил профессору свой вариант эксперимента: находясь в лаборатории, он заставит заснуть любого знакомого ему студента, находящегося в любом месте на террритории университета.

Васильев принял условие и отрядил помощников контролировать состояние наугад выбранных им «объектов эксперимента». Результат превзошёл все ожидания: восемь человек неожиданно для себя погрузились в сон, причём трое из них находились в тот момент в библиотеке, четверо – в столовой, а ещё один курил в недозволенном месте.

После столь впечатляющей проверки Саша объяснил профессору, что он может усыпить так любого знакомого человека, где бы тот ни находился, и незнакомого тоже, если у него будет его фотография. На следующий день эксперимент повторили, но теперь Саша находился в экранированной камере. Результат был тем же, что однозначно свидетельствовало о том, что природа агента воздействия не является электромагнитной.

После этого профессор Васильев договорился со своими коллегами из Москвы и Новосибирска о проведении эксперимента на больших расстояниях. По его успешном завершении Васильев подготовил предварительный отчёт и направил его в вышестоящие инстанции. Но на этом всё и кончилось: в спецчасти университета профессору предложили сдать все остальные экземпляры отчёта, который теперь получил гриф «секретно», а Саша Карпенко забрал свои документы и исчез из города. Дальнейшая судьба его неизвестна.

В конце 1980-х годов в нашей стране вдруг возник интерес к так называемым спиновым, или торсионным волнам. О характере этого интереса говорит лишь один факт: депутаты последнего съезда Советов СССР подняли вопрос о 400 миллионах рублей, якобы затраченных нашими военными на исследования в этой области. Исследователи, работавшие с торсионными генераторами, выдвинули предположение, что торсионные, или спиновые поля есть то самое гипотетическое биополе, существование которого постулировали некоторые биофизики. С помощью торсионных полей был физически обоснован и ПИД-эффект. В лабораториях, экспериментирующих с торсионными полями, по утверждению экспериментаторов, удалось получить почти фантастический результат при передаче информации из одной точки пространства в другую. Достаточно ввести в генератор торсионного излучения информацию о месте приёма, например, в виде фотографии человека, и воздействие будет оказываться именно на данного человека, где бы он ни находился!

Первое официальное сообщение об экспериментах в нашей стране с ПИД-эффектом появилось в начале 1989 года. Эксперимент проводился в клинической больнице № 6 Министерства здравоохранения СССР (Москва). В нём участвовали несколько вполне здоровых штатных испытателей, находившихся в больнице под наблюдением медперсонала, и известный московский экстрасенс В.Сафонов, в момент эксперимента находившийся в своей квартире. Расстояние между оператором и испытателями составляло около 30 километров. Сафонов с испытуемыми знаком не был, лишь за десять минут до начала эксперимента он получил их фотографии. Объектом воздействия были медицинские характеристики испытуемых: артериальное давление и частота пульса. Находясь в своей квартире, Сафонов должен был их изменить (разумеется, в разумных пределах, не опасных для здоровья участников опыта) в неизвестный для испытуемого момент времени. Опыт прошёл успешно. Спустя месяц эксперимент был повторён в лаборатории нейрокибернетики Института мозга АМН СССР. На этот раз дистанция между четырьмя испытуемыми и экстрасенсом составляла около десяти километров, а сами испытуемые находились в изолированной и экранированной от электрических и электромагнитных полей камере. Контроль воздействия производился с помощью энцефалографа. Этот эксперимент также прошёл полностью успешно, а его результат, так же, как и эксперимент профессора Васильева с Сашей Карпенко, свидетельствует о неэлектромагнитной природе переносчика воздействия.

Наверное, к счастью, людей, подобных Данко Митичу или Владимиру Сафонову, способных на любом расстоянии менять физиологические характеристики человека, располагая лишь его фотографией, в реальности ничтожно мало.

Покорители времени

Пожалуй, большая часть землян считают машину времени утопией. Иного мнения придерживаются бывшие сотрудники учёного из Твери Алексея Золотова, прожившего необыкновенную жизнь и ушедшего от нас, возможно, не дойдя два шага от великого открытия…

Родился Алексей Васильевич в 1926 году в деревне Ильинское-Загорское Горьковской (ныне Нижегородской) области. Ещё в семилетием возрасте с мальчиком произошло необычайное событие. По словам вдовы учёного, Марии Яковлевны, как-то он увидел в пяти метрах от себя загадочное человекоподобное существо. Гуманоид возник внезапно, как бы из ничего, и так же внезапно исчез. Однако встреча зародила в душе Алексея огромный, не ослабевающий всю жизнь интерес к непознанному, находящемуся за рамками нашей реальности.

После школы Золотов учится на радиофизическом факультете Горьковского университета, затем работает инженером-оператором треста «Башгеофизика», начальником тематической партии в Волго-Уральском филиале НИИ геофизики. Тогда одним из первых Алексей Васильевич внедрял в геофизику ядерно-физические методы, а также методы поиска полезных ископаемых при помощи биолокации.

С 1959 года учёный исследовал обстоятельства падения в 1908 году Тунгусского метеорита. Организовав несколько экспедиций в тайгу, Алексей Васильевич пришёл к выводу, что тот давний взрыв произошёл из-за выброса внутренней энергии упавшего на землю космического тела, которое, очевидно, являлось беспилотным исследовательским зондом. Тунгусские исследования легли в основу интересной монографии «Проблема Тунгусской катастрофы – 1908».

В 1970 году Золотов защищает диссертацию. В тот же год он переезжает в Калинин, где исполняет обязанности начальника Калининской геофизической экспедиции; позже работает заместителем директора Калининского отделения ВНИГИСа. Затем учёный при содействии своего непосредственного руководителя Петра Бродского создаёт при Тверском ВНИГИКе лабораторию биолокации, где проводятся необычные эксперименты. Так, поместив в секторы пронумерованного круга скрытые от человеческого глаза образцы разных полезных ископаемых, Алексей Васильевич предлагал испытуемому определить их местоположение при помощи рамок. Из множества кандидатов таким образом выделялись люди с уникальными сенсорными способностями. Взявшись за руки, испытуемые производили эксперименты по передаче энергии от здорового и сильного к обессиленному человеку.

Тверская лаборатория биолокации была одной из первых подобных в стране. Смелости тверских исследователей удивлялись даже московские учёные. Алексей Васильевич и его соратники часто ездили по стране. Они, например, посетили место приземлений НЛО, загадочный Пермский треугольник, где зафиксировали задержки времени.

Но, пожалуй, самыми интересными экспериментами можно считать полёты сотрудников лаборатории… в прошлое и будущее. «Пилот» сидит в кресле. Его глаза закрыты. «Слетай в Гималаи», – говорит руководитель полётов и спрашивает через некоторое время: «Что ты видишь?» – «Пики высоких скалистых гор… а вот и восходит солнце… мешает смотреть». – «Теперь переместись в Нью-Йорк, в 20 сентября 1968 года», – продолжает руководитель и слышит через пару минут: «Я на многолюдной улице среди небоскрёбов… сбоку какая-то дверь», – «Попробуй войти».

«Пилоты», или «психрографы», Алексея Золотова – Елена Тузина, Ирина Володина и другие – наблюдали битву русских с татаро-монголами при речке Сить, последние дни Гитлера… Позже сотрудники Алексея Васильевича объясняли, что их удивительные перемещения происходят не сами по себе, а благодаря связи с Институтом Времени, находящемся в далёком XXXIII веке. Дескать Николай, руководитель лаборатории XX–XXI веков данного НИИ, проводя в далёком будущем свои эксперименты, помогает золотовцам проникать через пласты времени, «скачивая» одновременно у них необходимую в его исследованиях информацию.

Однако в 1990-е годы на покорителей времени начали одна за другой обрушиваться беды. В 1993 году закрывается из-за недостатка средств лаборатория биолокации, а вскоре учёного Алексея Золотова, кстати, предсказавшего свою гибель, убивают в подъезде собственного дома близ тверского речного вокзала. Сотрудники его лаборатории не поверили тогда в «хулиганскую» версию случившегося. Дело в том, что проводившиеся в Твери исследования могли иметь стратегическую ценность для России. В частности, Алексей Васильевич был близок к открытию нового вида энергии – энергии времени, которая во много раз сильнее атомной. Аналогичными исследованиями ещё со времён Эйнштейна занимались и американцы. Но, по словам ученицы Золотова Елены Тузиной, ошибка штатовских учёных состояла в том, что они пытались перемещать во времени не информационные, а физические тела, что крайне опасно и даже привело однажды к сильному взрыву на американском эсминце в 1948 году.

После разгрома лаборатории и убийства Золотова всё уникальное оборудование и документация были перевезены на квартиру ближайшего соратника Алексея Васильевича, Валентина Клочкова. Однако вскоре и этого учёного настигает смерть. Несмотря на некоторые странные обстоятельства его гибели, у Валентина Ивановича констатировали сердечный приступ.

Наверное, преобразование времени и пространства – интересная штука. Во всяком случае, несмотря на все несчастья и трудности, бывшие работники золотовской лаборатории не сошли с намеченного пути. Лучший золотовский психограф Елена Тузина даже приняла участие в международном выборном эксперименте. Тогда некие толстосумы на Балканах пожелали узнать, можно ли, соединив разум экстрасенса и мощь компьютера, сделать безвестного человека «раскрученным» политиком. В результате югославской командировки психографа эксперимент полностью удался. К удовлетворению заказчиков, огромное количество избирателей вдруг поверили в «тёмную лошадку», и результаты выборов были совершенно неожиданными.

По иному пути в своих исследованиях пошёл другой ученик Золотова, Анатолий Крутов. Рассматривая земной шар как тело живого существа, учёный пришёл к выводу, что природу можно лечить… иглоукалыванием. Прибыв в Новороссийск во время страшного наводнения, Анатолий смог тогда укротить разбушевавшуюся стихию, расставив в заранее определённых точках местности свои электромагнитные приборчики.

После этого разработками Анатолия Викторовича заинтересовалась администрация тверского губернатора Владимира Платова, в частности, один из его заместителей, Анатолий Алексеевич Боченков. В 2002 году состоялись даже секретные переговоры, на которые были приглашены сам Анатолий Крутов, психограф Елена Тузина и нынешний руководитель полётов во времени, кандидат технических наук Геннадий Архипов. Однако, поразмыслив, тверские чиновники убоялись экспериментов по улучшению региональной погоды. Дескать, изгнанные из губернии ветры и грозы могут всей своей мощью обрушиться на столицу, что приведёт к конфликту с мэром Лужковым. Не нашли тверские экспериментаторы поддержки и у Шойгу. По словам Крутова, высокий чиновник пошутил, что в случае внедрения «погодных иголочек» его подчинённые останутся без работы. И, надо полагать, государство сделало ошибку, отказавшись от приборчиков Крутова, которые можно применять как для созидания, так и для разрушения. Быть может, сверхмощное цунами, обрушившееся в 2004 году на Юго-Восточную Азию, было следствием каприза отдельно взятого арабского шейха, решившего любой ценой установить над своим крошечным королевством хорошую погоду?

Надо полагать, за границу могли проникнуть также и другие разработки Золотова и его учеников. Ведь после разгрома лаборатории некоторые участники эксперимента срочно уехали в Израиль. Кстати, иностранцы не так давно вели переговоры с сыном Золотова и вдовой учёного Марией Яковлевной о покупке его уникальной библиотеки. Однако те были непреклонны: разработки энергии времени должны остаться в России.

Месть ваамо

– Моя единственная встреча с Михаилом Михайловичем Орловым-Сокольским состоялась в 1973 году в Перми, – рассказывает исследователь загадочных явлений А.Дмитриев. – Был этот крепкий 85-летний старик замечателен тем, что, закончив войну в Берлине, имел два ордена Славы, а в 30-е годы являлся командиром отряда особого назначения НКВД, действующего в Сибири, в таёжной Подкаменной Тунгуске.

В ответ на вопрос, для чего в малонаселённой глуши нужно было держать отлично подготовленных для действий в экстремальных условиях бойцов, прозвучал ответ: «В непроходимых чащобах находили пристанище всякого рода уголовные элементы. Чтобы не сгинуть по одиночке, они сбивались в банды, нападали на посёлки, стойбища аборигенов, грабя и вырезая народ. Задача таких отрядов, как наш, – разыскивать душегубов и уничтожать. Отбивались они от нас до последнего патрона. Так что наши руки были развязаны…»

Михаил Михайлович тогда рассказал немало такого, от чего кровь в жилах стыла. Но более всего запомнилась одна история, когда акт возмездия над бандой бывшего есаула Ильи Буравчонка осуществило загадочное племя ваамо, и вовсе не в отместку за что-то. Просто эти люди, названные известным этнографом Н.В.Москалёвым реликтами каменного века, практиковали, а возможно, и по сей день практикуют человеческие жертвоприношения. Те, кто говорит на алтайской группе языков – якуты, эвенки (тунгусы), шорцы, – считают ваамо обитателями Предела злых духов, полуматериальными существами, и по возможности избегают встреч с ними.

– Это самые обычные люди, смуглые, невысокие, жилистые, с несколько вытянутыми лицами, раскосыми глазами, – вспоминал Орлов-Сокольский. – Мы в их отсутствие случайно набрели, как позже выяснилось, на их главную святыню – капище богини Баюртах – Хозяйки ночи. В необычном, похожем на куб просторном меховом чуме стояла вырезанная из кедра безобразная, вся перекошенная, в изломах, фигура одноглазой старухи с тонким посохом в левой трёхпалой руке. На посох были нанизаны человеческие черепа. В углах чума их было не счесть. Я даже, помнится, ущипнул себя – не снится ли? Один из бойцов отряда – якут – предостерёг, сказал, что немедленно надо уходить, иначе несдобровать: ваамо свирепы, убивают всех без разбору; возвращаются к чуму, чтобы бросить к ногам Баюртах отрезанные головы; долго не задерживаются, отправляются кочевать. Я бы счёл всё это за вымысел, если бы собственными глазами не увидел в капище горы черепов.

Как командир отряда НКВД, Михаил Михайлович был представителем закона. Закон же при любом политическом строе относит человеческие жертвоприношения к тягчайшим преступлениям, предписывает задерживать и карать тех, кто этим занимается. Поэтому он поставил перед бойцами задачу: задержать хоть одного ваамо – малая закваска квасит всё тесто, другие тоже ответят по всей строгости. Но легко сказать – нелегко выполнить. Неделя блужданий по тайге оказалась напрасной. Разве что нашли несколько искусно замаскированных ям-ловушек, падение на заострённые колья которых означало верную смерть. Лишь на восьмой день вышли на крохотную поляну, в центре неё догорал старый лабаз. Поодаль высоким штабелем были сложены обезглавленные трупы, разбросаны винтовки, стоял пулемёт с отстрелянной лентой. В одном из обезглавленных тел опознали есаула Буравчонка. Кисет с вышитыми инициалами и новые хромовые сапоги, снятые с убитого бандитами предшественника Михаила Михайловича – Грушева, – отметали все сомнения. Осталось загадкой лишь то, как удалось ваамо, имеющим только деревянные копья, справиться с отнюдь не хлипкими мужчинами, вооружёнными винтовками и пулемётом. Боец-якут, дрожа от ужаса, показал командиру найденную им отрезанную заячью голову, насаженную на окровавленное человеческое ребро: «Ваамо дают знак, они нас тоже убьют, если не уйдём».

Орлов-Сокольский – человек долга и завидной храбрости, конечно, не мог не понимать того, что ваамо коварны и чрезвычайно опасны и что отменное знание тайги делает их неуловимыми. Тем не менее, предав тела бандитов земле и велев погрузить трофейное оружие на лошадь, он, не колеблясь, повёл отряд дальше, повторяя про себя как заклинание: «Нужно взять хотя бы одного, нужно!»

Бойцы шли, и их не покидало чувство, что рядом, словно тень, идёт ещё кто-то. Орлову-Сокольскому, то ли оттого, что перенапряг зрение, то ли от усталости, несколько раз почудилось, что он видит человека, с обезьяньей ловкостью взбиравшегося на деревья и неведомо куда исчезающего. Деревья внимательно осматривали. Пусто! Но человек, похоже, всё-таки был. Так и двигались под присмотром невидимки, пока не вышли к капищу. К тому самому? Нет, к другому… Двигались строго на юг, по компасу. Первое капище было севернее…

Вот в этом-то чуме, рядом с безобразной, будто почерневшей от злобы, деревянной фигурой Орлов-Сокольский сделал то, что кроме него едва ли кому-нибудь удавалось – скрутил «невидимку» ваамо.

– Всё произошло, как молния ударила, – вспоминал Михаил Михайлович. – Я благодаря молодости и ловкости сумел увернуться от похожего на бумеранг деревянного, острого как бритва ножа, задевшего шею. Откуда-то из темноты прыгнул человечек, развернувшийся в воздухе пружиной. Я сумел перехватить его и так сдавил ладонями голову, что он лишился чувств. Но когда выволок пленника из чума, раздалось улюлюканье, что-то хлестануло, сбив меня с ног, и я увидел, что пленник мой, старичок со сморщенным, как лежалое яблоко, лицом, обряженный в шкуру, насквозь пронзён деревянной пикой. Я запретил стрелять, поняв, что это наш единственный и последний успех. Убитого погрузили на лошадь и двинулись в обратный путь…

Труп ваамо самолётом отправили в Ленинград. Так точно всё и было, как точно и то, что в 1954 году я водил в те памятные места Подкаменной Тунгуски учёных АН СССР. Трудно поверить, но вывел их к старому капищу, которое ничуть не изменилось, содержалось в образцовом порядке. Черепов там не убавилось и не прибавилось. Это, конечно, не свидетельство, что ваамо подобрели. Их просто стало слишком мало. Тунгусы, делившиеся с ними солью, говорили, что их осталось не более тридцати. Ещё я с удивлением узнал, что этот кровожадный народец не ест мяса. Пища их – грибы, ягоды, коренья, дикий мёд…

Сохранилось ли племя ваамо до наших дней? Коренные жители Подкаменной Тунгуски дают утвердительный ответ, потому что время от времени случаются контакты: ваамо приходят за солью, спичками, поношенной одеждой. О том, кто они и откуда, известно до обидного мало, потому что ни якуты, ни эвенки их языка не понимают. Очень схожи лишь шаманские обряды. Даже иногда устраиваются совместные камлания.

Самое интригующее, загадочное то, что ваамо не вырождаются. А ведь неизбежное вымирание – печальный удел живущих в изоляции малочисленных, единокровных человеческих кланов. Фантастическим кажется и утверждение Орлова-Сокольского о том, что ваамо непревзойдённые резчики по кости. Фигурки животных, богини Баюртах они никогда не держали при себе, оставляя их в местах удачной охоты на людей. Чем они виртуозно обрабатывали твёрдую кость, для чего «эстетизировали» свои кровавые деяния – неизвестно. Есть версия, что мастера-резчики – не они. Но как с этим согласиться, если кровожадная Баюртах – единственное божество, которому поклоняются вегетарианцы ваамо – главный персонаж филигранной резьбы.