Текст книги "Тень в зеркале (СИ)"

Автор книги: Николай Беляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 25
Гидрострой, 23 апреля, воскресенье, перед полуднем

Приехав на работу, мы с Лёхой первым делом доложились Тихонову. Тот внешне оставался спокойным, но зубами скрипнул:

– Ничего себе… Я уж, грешным делом, подумал, что и правда ожившие мертвецы появились… Только этого нам и не хватало.

– Я передам в Колледж отчёт об этом колдуне? – прямо уточнил я, чтобы не напороться опять, как в прошлый раз, и Тихонов кивнул:

– Обязательно! Это точно по вашей части. Пусть ваши ребята наведаются в Чернышёво, проведут работу…

Он прошёлся по кабинету:

– Вот какие дела творятся, а… Кстати, парни, раз уж вы тут – есть ещё небольшое дельце, и могу вас обрадовать. Появился тут один тип… В общем, кажется, мы раскрыли дело Степана Петровича.

– Осипова? – удивлённо спросил Лёха.

– Да. Сегодня утром пришёл с повинной его сосед сверху, Егор Кёсов, работает у нас утилизатором. Утверждает, что некоторое время назад на почве неприязни сделал Осипову «подклад» – вызвал призрака… Слышали о подобном?

Я еле сдержался, чтобы не подпрыгнуть. Получилось!

Так, не хватало ещё спалиться перед начальством…

– Нет. Но мы заходили тогда к этому Кёсову, – спокойно ответил Андреев. – Спрашивали, не видел ли чего подозрительного… Сказал, что не видел.

– Он не видел, он, выходит, сделал, – буркнул Тихонов. – А прибежал с утверждением, что призрак стал преследовать его самого. Сидит сейчас у нас в камере. Вот показания, почитайте, – он передал Лёхе два листка, исписанные неровным, скачущим почерком.

– Вообще я знаю теорию призраков, – осторожно сказал я, заглядывая через плечо Лёхи, взявшего документ. – Неупокоенные останки нужны…

– Так он утилизатор, у него этого добра небось навалом, – пожал плечами начальник. – Возможность уж точно есть… Почитайте – он пишет, что спрятал останки в вентиляции на кухне у Осипова. Парни, раз уж вы тут – сходите к Петровичу, изымите у него эту гадость. Но лучше так, чтобы он ничего не заметил, лады?

– Сделаем, Матвеич, – кивнул Лёха. – Отгул будет?

– Да хоть завтра, – махнул рукой Тихонов. – Давайте, парни, дождусь вашего отчёта.

Переглянулись и рассмеялись мы только уже у дома на Калинина.

– Нормально сработали, напарник, – улыбнулся Андреев. – Смотри-ка – сам с повинной пришёл… Ну что, давай сначала к Кёсову. Ты помнишь, куда спрятал эту дрянь?

– Конечно, – кивнул я.

Мы поднялись на четвёртый этаж, Лёха для порядка постучал в дверь – ответа нет, конечно: хозяин квартиры сидит в камере. Я вытащил руку из кармана, намереваясь использовать «стук», и на пол лестничной клетки вывалилась связка ключей Шустера – видимо, кольцо зацепилось за рукав. Поднял её, намереваясь убрать… и замер. Показал Лёхе.

– Очень интересно, – процедил напарник.

Один из ключей на связке был абсолютно чист – как новенький, никаких окислов. Но в то же время я отлично помнил, что все ключи на связке были давным-давно потемневшими!

Переглянувшись с напарником, я отделил ключ от других – обычный…

От точно такого замка-автомата, как у Кёсова.

Повинуясь минутному порыву, я вставил ключ в скважину, повернул…

Замок послушно щёлкнул, дверь открылась на ладонь.

– То есть, у этого Шустера был ключ от квартиры Кёсова? – удивлённо сказал Лёха. – Они знакомы?

– Не знакомы, – медленно сказал я. – Ключ Шустер купил на рынке…

– Тогда что это значит?

– Сейчас.

Отдав связку напарнику, я метнулся в санузел, выгреб из-под ванной кости – тут они, все три, выскочил на площадку и захлопнул дверь.

– Всё здесь, – начал я… и осёкся. Лёха держал ключ – тусклый и совсем не похожий на тот, каким я его видел полминуты назад.

– Напарник, не слишком ли много чертовщины за утро? – спросил Андреев, показывая мне ключ. – Он стал таким только что, когда ты захлопнул дверь.

Ух ты…

Меня пробила дрожь.

Ай да Шустер… Я всегда считал это городской легендой…

– Это не чертовщина, – сказал я, стараясь быть уверенным, но голос всё же задрожал. – Кажется, я знаю, что это… Мы к Осипову?

– Да.

– Можно мне ключ? Вот сейчас и проверим.

Лёха отдал связку, и я пошёл первым, сразу забыв о том, что мы вообще-то на задании и у напарника в руках – кости неупокоенного мертвеца. Неужели?

Точно!

К двери Осипова я подходил с твёрдым намерением открыть дверь самостоятельно – и, когда мы оказались рядом с дверью, ключ уже приобрёл совершенно другую форму – двухбородочный!

– Я думал, это сказка, – пробормотал я. – Ключ от всех дверей…

– Потом расскажешь, – Андреев обжёг меня взглядом, без лишней брезгливости сунул кости в карман куртки и постучал:

– Степан Петрович! Это с работы!

У Осипова мы просидели минут двадцать – Лёха просто стал расспрашивать, не беспокоил ли больше «сосед», а потом нагло напросился на чай. Я ничуть не удивился, когда услышал от пенсионера, что проблем больше не было… Ну да, они теперь у Кёсова.

Лезть в вентиляцию я и не пытался. Зачем? Кости у нас, а у Осипова вряд ли кто будет спрашивать, проводили мы осмотр или нет… Результат важнее.

– Ну, рассказывай, напарник, – велел Андреев, когда мы шли в сторону здания милиции. – Что за ключ такой?

– Это что-то вроде городской легенды, – пояснил я. – У нас в Колледже её рассказывают как байку… Что есть некий ключ, который открывает любую дверь, если ты к этой двери подходишь с ним и имеешь намерение её открыть.

– А как это работает? – нахмурившись, уточнил Лёха.

– А этого никто не знает. Потому что я, например, был уверен, что это сказки… Помните – я не увидел у ключа колдовской ауры. Если это колдовство – то оно не из нашего мира или гораздо более древнее, чем-то, которым пользуюсь я…

– А Шустер, выходит, знал, – пробормотал напарник. – Вот сукин сын… Выходит, он что-то подобное и искал на рынке. Колдовство вроде того, которым пользовался он?

– Может быть. Мы это вряд ли узнаем.

– А ваши, из Колледжа?

Наши… Наши, конечно, будут рады как минимум. Вот только… колдун-самородок, нож из холодного железа, теперь вот ключ от всех дверей – а не жирно ли будет?

– Может, смогут что-то понять, – нейтрально ответил я.

– Тогда оставь себе, покажешь коллегам, – резюмировал Андреев. – Пусть изучают на благо людей…

Меня опять кольнуло – не знаю, стыд это или ещё что? Лёха ко мне по-человечески, а я…

Тихонов внимательно выслушал отчёт о «найденных» костях, взвесил их на ладони, поморщился:

– Вот урод, а… Ну ладно, сейчас отдам, чтобы отсняли для приобщения к делу, а потом на уничтожение.

– Лучше всего просто сжечь, – подсказал я.

– Сделаем… Спасибо, парни, – от души поблагодарил он. – Отдыхайте… Если отгул решите и правда взять завтра – звоните дежурному, он меня найдёт.

Лёха заявил, что пойдёт домой – досыпать. Счастливый человек… Я уж если проснулся – то проснулся, до вечера уснуть можно даже не пытаться. Так что выбрал идеальное решение – сходить в «Сказку», благо со всей этой беготнёй уже практически обеденное время.

Взяв кусок курицы с макаронами, салатик и компот, я устроился сбоку, у окна – ещё не пик обеда, столовая не полупустая, но и не битком.

А может, правда попросить завтра отгул? Но для этого надо уговорить Лёху всё же выбраться в Северные Ворота.

Что можно использовать в качестве аргумента?

Самое простое, как ни странно – честно признаться, что Колледж послал меня за ним следить. И сказать, что следить не хочу.

Но тут всё зависит от самого Андреева. А ну как он обозлится и решит, что я пытаюсь им манипулировать? Например – предположит, что Колледж мог в Северных Воротах устроить на него засаду? Я бы на его месте предположил.

Использовать «порыв»? Самый простой вариант, но уже сколько раз было, что на Андреева он толком не действовал или действовал, но не так, как мне надо…

Как построить разговор?

– Можно к вам?

Я машинально кивнул, даже не глядя на подошедшего человека. Столовая, в конце концов – она для всех, столик не одноместный.

Человек поставил поднос с тарелкой и стаканом, сел, взял вилку.

– Как успехи, Владислав Андреевич? – поинтересовался он.

Он меня знает?

Я поднял глаза, ожидая увидеть кого-то из коллег по милиции или, чем чёрт не шутит, знакомых из Колледжа – но сидящий напротив человек был абсолютно мне незнаком. Чернявый, в зимней полуармейской куртке, с мелкими чертами лица, и совершенно без особых примет – лицо из тех, которые забываешь, просто отвернувшись.

– Мы знакомы? – максимально нейтрально поинтересовался я. Если бы человек желал мне зла – встретился бы со мной не здесь и сейчас, а ближе к вечеру на тёмной улице. А так – может, у него и правда есть ко мне дело?

– Виктор Антонов, Управа Вокзального – теперь знакомы, – вежливо улыбнулся собеседник. Попробовал пюре в своей тарелке. – Кстати, здесь очень неплохо готовят.

Управа? Хм. Верхушка власти Вокзального… которой формально подчиняется Колледж. Но – именно что формально, не более того. К примеру, в стены Колледжа у Управы доступа нет, по крайней мере без согласования.

– Чем же я заинтересовал Управу? – поинтересовался я, ковыряя салат.

– Управа очень благодарит вас за Аксёнова, – просто сказал чернявый, отламывая кусок котлеты прямо вилкой, без ножа. – Подонок – пробы негде ставить, но очень любопытный набор навыков…

– Он вообще-то должен был направиться в Колледж, там его навыки пригодились бы больше, – буркнул я не особо дружелюбно.

– Как знать, как знать, – протянул Антонов. Отпил компот из стакана. – А работаете вы с Алексеем Андреевым, верно?

– Какая разница? – управовский нравился мне всё меньше и меньше.

– Да никакой, и это, в общем-то, не вопрос, – пожал плечами собеседник, расправляясь с котлетой. – И как он вам?

– А вот это уже не ваше дело, – прямо сказал я. По правде говоря, думал, что Антонов обозлится, но тот легонько усмехнулся:

– Хороший ответ. И история с болотниками тоже интересная, и захоронка.

Ах вот оно что… Ну да, логично – Управа знает то, что знает Аксёнов, а Лёха ему популярно всё разъяснил, пока допрашивал. И ещё Управа теперь знает про колледжевские зелья.

– Вот Аксёнова и расспрашивайте, раз он у вас, – выбрал я максимально безопасный ответ.

– Конечно-конечно, – Антонов доел пюре, в два глотка выпил компот. – Но мы были бы очень рады, если бы Алексей тоже заглянул к нам… на огонёк.

Вероятно, у меня всё было написано на лице, потому что он шутливо поднял вверх раскрытые ладони, словно сдаваясь:

– Исключительно если у него будет желание. Приятного аппетита!

И, встав, ушёл.

Я доел обед, хотя аппетита, надо сказать, не было никакого. Ещё этого не хватало – Лёхой заинтересовалась Управа… Интересно, почему?

А кто сказал, что они не знают то же, что знает Колледж? Вокзальный и Гидрострой в союзе официально – телефонная связь, совместные патрули и посты… Управа вполне может знать все нестыковки по Андрееву, которые мне в своё время перечислил Власов.

Вопрос всего один – знают ли они главное, в чём я, например, почти уверен?

И только выйдя на улицу, я понял: один плюс в этом всё же есть…

Я не пошёл в общагу, а свернул на Молодёжи, и не успел пройти и десяти шагов, как услышал сзади:

– Владислав, ты такой быстрый – за тобой не угнаться…

Леночка! Надо же, всё же появилась до конца выходных. Я остановился, чтобы дать ей себя догнать. Подмигнул:

– Что, всё же идём вечером в кафе?

– А у тебя есть, что рассказать? – прищурилась однокурсница.

– По объекту – ничего. Зато есть интересный колдун-самородок…

Мы шли нога за ногу по улице, и я рассказывал сегодняшнюю историю о том, как задержали самоучку, пояснил, где его искать. Васильева слушала очень внимательно, кивала.

– Молодец. Главный будет доволен, – наконец резюмировала она. – А что, по объекту – вообще ничего?

– Ну не гони, Лен! Мы вон сегодня с полшестого на ногах. На завтра, может, отгул возьмём, в счёт этого воскресенья. Удастся – пообщаюсь вне работы. Куда вы так торопитесь-то?

Я бы мог и сам сказать – куда. Если к Андрееву проявляет интерес Управа – ничего удивительного, что и Власов хочет форсировать расследование.

Вот только хочу ли его вести я?

– Ну ладно, Матвеев. Давай ещё через пару дней встретимся, – протянула Леночка. – Ты сейчас куда?

– В магазин, потом домой, – не моргнув глазом, соврал я.

– А, ну ладно.

Однокурсница ушла. Убедившись, что она не следит, я зашагал туда, куда и шёл – к Андрееву домой.

Разговор получился коротким – собственно, оказалось достаточно рассказать о странном визитёре из Управы. Даже не понадобился «порыв» – наведаться завтра в Северные Ворота Лёха предложил сам…

Глава 26
Гидрострой, 24 апреля, понедельник, раннее утро

Перед Стасом, конечно, неудобно – всё же это его план… но и рисковать нельзя. И у меня было чёткое ощущение, что в первую очередь – рисковать самим Стасом. Хороший он парень, но… ради чего ему рисковать? Лёхе – понятно, мне… мне – тоже. А вот просто так, потому что «интересное приключение» – нет, не надо.

Мы тряслись в служебной «буханке». Народу в ней, кроме нас, было всего трое – смены у моста чередуются, сегодня наших немного, видимо, основное количество будет с Вокзального… Я поймал себя на мысли, что думаю о гидростроевских «наши». Да, поменяли меня последние дни, что ни говори…

У Андреева на коленях лежал короткий автомат – вроде того, с каким мы выезжали в последний раз, а может – и тот же самый. Как уж он договорился с Байковым – не знаю, оружие казённое, а у нас сегодня вроде как выходной. Из своего длинноствола у Лёхи только пятизарядный карабин, он стоял тут же, прислонённый к стенке машины и прижатый коленом напарника. Плюс ещё ТТ в кобуре – вооружились до зубов, не считая моего арбалета. Поможет ли это нам? Надеюсь, что поможет.

Промзону проехали без приключений – тут Стас оказался прав, даже будь здесь изгои – они сами себе не враги, бросаться на две машины с вооружёнными людьми… Водитель притормозил, едва мы проехали узость у бывшего железнодорожного моста:

– Ну что, парни, удачи вам… Хотя, как по мне, шибанутые вы на всю голову, – чуть помедлив, добавил он.

Лёха тускло улыбнулся, поблагодарил и вылез из «буханки», прихватив карабин. Едва я захлопнул дверь – машины рванули с места, и мы остались одни.

Ну как – одни… До поста на той стороне моста километр всего, но на помощь нам, если что, никто не побежит. До станции, если верить карте – километра три. Час неторопливой ходьбы.

Несмотря на раннее утро, солнце уже поднялось, сияя ослепительно-оранжевым шаром над «трезубцем Гидростроя» – тонкими длинными решётчатыми трубами бывшего комбината, торчащими над промзоной, словно пальцы скелета. День предстоит ясный – это хорошо, дождя ну совсем не хочется.

– Ну что, напарник, двинули? – скорее сам себе, чем мне сказал Андреев, вешая автомат на шею и беря в руки карабин. Поднял и опустил рукоятку затвора, взводя курок. Я поначалу было удивился, почему карабин, а не автомат – потом сообразил, что сильных зарослей вблизи нет, видимость неплохая, а карабин, насколько я помню, бьёт точнее и дальше короткоствольного автомата.

Следуя примеру, я натянул тетиву, заложив заряд с огненным ударом – они у меня ещё есть, а если предстоит бой со зверьём или, тьфу-тьфу, нечистью – лучше начинать его с огня, больше шансов отпугнуть.

Тем не менее, тихо, аур или движения не видно. В разросшемся кустарнике вовсю свиристят птицы – они толком ауры не дают, более-менее заметны только животные размером от зайца и больше.

Мы пошли по заросшей дороге вдоль железнодорожной ветки, плавно уходящей чуть влево, в сторону от комбината.

– Смотри под ноги, напарник – змеи уже проснулись, – сообщил Андреев. – Сапоги – хорошо, но нарываться не надо.

Ну да, кирзачи от укуса защитят, но лучше обойтись вообще без этого.

– Может, подняться на насыпь и пойти вдоль рельсов? – предложил я.

– Чуть дальше так и сделаем, – кивнул Лёха. – Когда отойдём подальше от промзоны. В ней как раз на углу двухэтажка старой конторы, вдруг там у кого-нибудь наблюдатель посажен…

Он прав. Изгои могли пропустить машины с вооружёнными людьми, но два человека – это уже добыча. Мы, конечно, сейчас как на ладони у наблюдателей с комбината – но комбинат входит в черту Гидростроя, хоть и поделен на части между огромным количеством городских и частных структур… Палить оттуда не будут точно. Вот вдали виднеется справа какое-то заброшенное башнеподобное строение этажа в три – к нему стоит присмотреться.

Мы шагали по прошлогодней траве, сбивая с неё обильную росу. С утра прохладно, но погода скорее всего разыграется – солнышко и чистое небо.

– Справа, видишь? – Андреев мотнул головой на те самые руины, о которых я только что думал. – Контролируй.

– Есть, смотрю… Пока тихо.

А поджилки-то трясутся, как говорят те, кто постарше… Всё же ехать в машине спокойнее – и от окружающего мира хоть жестянкой корпуса, но отгорожен, ну и скорость, опять же.

Но машину нам никто не даст, так что какой толк мечтать.

Башню миновали. Слева изредка попадались заросшие домики с провалившимися крышами – чудом сохранившаяся ржавая табличка на одном из них поведала, что эта улица именуется Вокзальной. Забавное совпадение… откуда тут вокзал? Может, был когда-то.

Дорога становилась всё хуже и хуже – она уже еле угадывалась в прошлогодней траве. Наверное, по ней и в лучшие времена не сильно ездили.

– Давай-ка перебираться на рельсы, – решил Андреев. – Оттуда и обзор будет лучше…

Он первым перемахнул через канаву с застоявшейся водой и поднялся по некрутой насыпи, заросшей не меньше, чем дорога. Осмотрелся, махнул рукой:

– Давай, вроде тихо…

Я вскарабкался за ним, едва не свалившись в канаву – всё же физическая форма у Лёхи отличная, даром что ему за сорок. Осмотрелся – ну да, обзор отсюда отличный, ржавые рельсы уходят вдаль, плавно идя в поворот. Травы не так много – тут она, похоже, и не растёт толком.

– Тут всё промаслено, потому и растительности меньше, – пояснил Андреев, видимо, заметив, как я смотрю под ноги. – Когда поезда ходили, и масло капало, и соляра…

– А вы откуда знаете? Вспомнили? – удивился я.

Сон. Железная дорога. Тот, Женька, называл себя железнодорожником. Его работа была связана вот с этими старыми рельсами? Может быть.

– Откуда-то помню, – пожал плечами Лёха. – Надеюсь, что в Северных Воротах вспомню… ещё что-нибудь.

Ну да, ради этого и идём…

Мы зашагали дальше – тут идти было легче.

Что я, вот лично я рассчитываю найти в этих Северных Воротах? Ну, допустим, Андреев попадёт в знакомую обстановку и что-то вспомнит… А если – нет? Если мои расчёты неверны?

Ну, в общем-то, я ничего не теряю. Не вспомнит – вернёмся. Вроде тихо… Хотя – когда на нас в садоводствах напали болотники, тоже было тихо. Но ничего, второй раз в ту же ловушку я не попадусь – теперь, когда знаю, что так может быть, стану в разы внимательнее…

Брось, Матвеев. Ты прекрасно знаешь, что рассчитываешь там найти.

Зеркало. То самое зеркало, сквозь которое Андреев попал в наш мир. Откуда попал – вопрос второй, но уверен – пришёл он сюда именно «зеркальным» путём. Неприязнь его к зеркалам, скорее всего, связана в том числе и с этим.

Ладно. Допустим, ты его найдёшь – хотя это тоже спорно. Станция – это не один домик, обшаривать её можно долго. Может, оно вообще не на станции – может, там рядом чей-то дом, где оно тихо-мирно висит на стене. А может, уже не висит – упало, разбилось, шальной изгой пальнул в него из пистолета или просто долбанул ногой, потому что отражение не понравилось…

Найдёшь целым. Если повезёт. И, что немаловажно, убедишься, что это именно оно, а не обычный предмет интерьера. Как убедишься – непонятно, но пусть да. Что дальше?

Возьмёте его с Лёхой под мышку и потащите в Гидрострой? Спрячете, чтобы потом вывезти? Сообщишь через Леночку в Колледж, чтобы они прислали транспорт?

Признайся себе, Владька – ты просто хочешь, чтобы оно сработало и Андреев вернулся домой. Подальше от интриг Колледжа, от всей нашей круговерти, туда, где он жил и скорее всего был счастлив… А потом уже – всё остальное. И ближний круг… если повезёт, хотя в целом, наверное, мне это уже безразлично.

Мы шли и шли. Слева тянулся кустарник, справа – самый настоящий лес. Странно – очень тихо, хотя птицы заливаются вовсю… Пахнет свежей, по-особенному весенней сыростью. Несколько раз я замечал движение некрупных животных – зайцы или лисы. Если верить схеме, которая есть в милиции, Северные Ворота когда-то были частью города, разве что находятся чуть в стороне. Наверное, в довоенные времена туда можно было доехать на машине. Может, потому и крупные животные в эти места не забредают? Лучше бы и не забредали… Выскочи на нас оборотень – не факт, что справимся. Хотя оборотни умные, они так близко к стенам не подходят.

Справа деревья расступились – сбоку подходила ещё одна железнодорожная ветка, на вид такая же ржавая. Мы дотопали до их слияния, и тут Андреев остановился. Наклонился, потрогал рельсы…

– Странно, – сказал он вслух, трогая мыском сапога старый рельс. – Посмотри.

Я присел, не очень понимая, что он имеет в виду. Рельс как рельс.

– По нему ездили не так давно, – пояснил Лёха. – Ржавчина стёрта. Сравни с теми, по которым мы шли.

Я вернулся на несколько шагов, посмотрел… Да, напарник прав – у тех рельсов, что вышли из леса, ржавчины сверху заметно меньше. И что это значит?

– Прошло что-то не тяжёлое, – задумчиво пробормотал Андреев. – Ручная дрезина или «козелок», поставленный на ролики для движения по рельсам…

– А такие бывают? – невпопад спросил я.

– Видел на картинках, – буркнул напарник.

Ясно, что ничего не ясно… Но понятно одно: мы уже идём не зря, железная дорога явно возвращает Лёхе воспоминания, пусть понемногу.

– Выходит, здесь изредка ездят, – задумчиво рассуждал на ходу Лёха. – Кто? Могут быть изгои, иногда у них попадаются машины. Могут и наши, эта ветка выводит за комбинат, а там сам чёрт ногу сломит, что творится.

– А на станции не может быть засады изгоев?

– Может, – неожиданно буднично ответил Андреев. – Как она может быть в промзоне, например, или в тех садоводствах, где мы были… Так что смотреть нужно в оба. Ну и ты помнишь, – подмигнул он: – Идём на свой страх и риск, верно? Сам же меня сагитировал.

Блин… Только сейчас до меня начало доходить, во что я ввязался. Три километра до своих, на помощь не придёт никто. Попадём на изгоев или на зверей – отбиваться придётся самим. Конечно, есть шанс, что мои предположения верны, но… но я предпочёл бы это не проверять. Или проверить при безопасных обстоятельствах.

Впрочем, Лёха был спокоен, или просто собран. Что и неудивительно: он шёл раскрывать тайну своего прошлого…

Мы отмахали, наверное, ещё примерно столько же, сколько уже прошли, и деревья стали отступать в стороны – вероятно, станция близко, и станция немаленькая. В Вокзальном, как я понимаю, станция поначалу была вообще огромной, но большую часть рельсов давно уже сняли – за ненадобностью и как материал для строительства и укрепления Стены. А эта станция на отшибе и, похоже, осталась нетронутой…

Слева виднелись какие-то строения – старые и облезлые.

– Стоп, – скомандовал Андреев, доставая из сумки бинокль. – Присядь, светиться не стоит – вдруг там есть наблюдатель.

Мы сначала пригнулись, потом просто сели на ржавые рельсы. Лёха долго, минут 15 смотрел в бинокль, поводя им влево-вправо. Потом передал его мне:

– Лучше всего людей выдаёт дым, но тут его нет и в помине… Я ничего не вижу. Глянь своим способом. Особенно – эти вот ангары слева, их крыши, и крыши вагонов. Места высокие, я бы точно там кого-нибудь посадил.

Я прильнул к биноклю. До строений было, наверное, с полкилометра, и я отчётливо различал детали – солнце поднялось достаточно и светило нам в спину, а значит, и бликов можно не опасаться. Да и противникам, если они там есть, будет сложно нас увидеть – их солнце как раз слепит. Полуразвалившийся бетонный забор, высящиеся над ним сооружения – обшарпанные, с провалившимися крышами, по верху кое-где растут деревца… Вереница вагонов, правее ещё одна – видимо, давно уже разграбленные поезда, я читал, что всё ценное из окрестностей городов давно уже вывезено… Дальше видна ещё пара строений, отсюда не разобрать, а совсем вдали – ещё ангары… Станция очень большая. Ну и что я планировал тут найти?

Я подавил начинающую накатывать панику – ещё не хватало. Так, ауры. Ауры и движение… Нет, ничего не видно.

Я осматривал станцию вновь и вновь, прекрасно понимая, что только внимательность избавит от неожиданностей.

Опустил бинокль я только после того, как защипало в глазах, а от постоянного сосредоточенного поиска аур началась слабость. Да, это не между делом вокруг смотреть…

– Ничего не вижу, – выдохнул я, протягивая бинокль Андрееву.

– Оставь пока у себя, – велел тот. Передёрнул затвор автомата, щёлкнул предохранителем. Хлопнул по кобуре, проверяя пистолет. Подумал несколько секунд.

– Давай вооон туда, к тому поезду, что правее, – велел он. – Он отгородит нас от зданий. Видишь, по дороге будка? У неё остановимся, оттуда глянем ещё раз. Не бежим, чтобы не выдохнуться, но быстрым шагом. Я впереди, ты шагах в десяти. Готов? Пошли!

Через несколько минут мы юркнули за будку. Сердце колотилось – вроде и не бежали, но нервы, нервы… Заглянул в будку – совсем маленькая, метра два на два, внутри завалена обвалившимися стропилами и каким-то мусором.

– Осторожно глянь изнутри, – шепнул Лёха. – Не высовывайся. Места проверь те же.

Присев, чтобы не торчать в разбитом окне, я навёл бинокль на строения, которые были уже совсем рядом. Нет, ничего. Можно, конечно, долго высматривать, но… Пахнет весной, поют птицы – тишина и идиллия. А раз поют птицы – значит, их никто не спугнул…

Обернувшись к Андрееву, я пожал плечами. Тот посторонился, пропуская меня наружу.

– Туча идёт, – мотнул он головой назад. Я повернулся – да, точно: солнце сияло вовсю, но со стороны города, откуда мы пришли, медленно наползала чернота, грозя через некоторое время закрыть и дневное светило. Ну только этого нам не хватало – если хлынет дождь, вдобавок и вымокнем… Может, обойдётся? Как-то пережидать в этих руинах ливень совсем не хочется.

– Ну не возвращаться же, – шепнул я вслух.

– Согласен, – кивнул Андреев. – Давай к вагонам, как договаривались.

Когда мы укрылись за вереницей вагонов, Лёха первым делом присел и внимательно стал осматривать то, что видно под ними. Вагоны длинные, с окнами – видимо, для перевозки людей, – когда-то зелёные, но сейчас большей частью ржавые.

– Неужто повезло, – пробормотал напарник, распрямляясь. – Вообще не вижу движения, всё как вымерло…

– Что дальше будем делать? – на всякий случай спросил я. Так-то понятно – искать зеркало, но… это я его буду искать, хоть и не знаю, где. А что собирается делать Андреев?

– Как что? – улыбнулся уголком рта Лёха. – Искать ответы на вопросы… И знаешь, я почти уверен, что искать мы должны зеркало.

Оп-па! Выходит, Андреев думает о том же, о чём и я! И когда он догадался?

Хотя, с учётом всего, что произошло в последние дни – странно было бы, если бы он не понял про себя и зеркала то, что понял я.

– Да не смотри ты такими круглыми глазами, – устало усмехнулся напарник. – Я уже почти уверен, что попал сюда по проходу сквозь зеркала. А раз очухался именно здесь – значит, тут и надо искать зеркало.

Он закинул карабин за спину, взял в руки автомат и медленно пошёл вдоль брошенного поезда, иногда наклоняясь и заглядывая под вагоны.

– Смотри, напарник, – пояснил он. – Зеркало должно быть большим, в рост. Такие могут быть либо в домах, либо в подсобках, в раздевалках. Либо – в здании вокзала, такое тоже не исключено. Почему-то я запомнил только станцию, а значит – я бы начал поиски как раз с вокзала…

– Разве тут может быть вокзал? – удивился я.

– Большой, как у вас в Вокзальном – вряд ли. А вот здание, которое играет его роль, скорее всего есть.

Ну, не самый плохой вариант для начала поисков. Хотя, возможно, Лёха вспомнил больше, чем говорит – к примеру, в этих зданиях, что я рассматривал в бинокль, тоже могла быть подсобка, а значит – и зеркало…

Мысль оборвалась резко. Сверху рухнуло что-то, повалившее меня и плотно пригвоздившее к земле, и я увидел, что точно так же в трёх метрах впереди рухнул Андреев, успев пальнуть в никуда из автомата…