Текст книги "Параллельный мир (СИ)"

Автор книги: Николай Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Минут через десять он появился на пороге и махнул приглашающе рукой. Офицер вышел вновь и скомандовал:

– К досмотру!

Из караулки выбежал солдат, проскользнул в ворота и ловко обшманал обоих посетителей на предмет оружия. Офицер заключил:

– Можете зайти. Унтер вас проводит к управляющему.

Глава шестая. Чудесный эжектор.

Управляющий дворцовым хозяйством был монументален, то есть высок и толст. Его утопающие между щеками и веками голубоватые глазки смотрели на посетителей недоверчиво:

– И эта струя пара сможет увлечь за собой воду из озера и поднять ее по трубе на чердак дворца?

– Лучше раз видеть, чем сто раз слышать, – сказал с английским акцентом Ботан и попросил: – Дать два пера гусь, нож и этот флакон с остатки духи....

Фриц Кельнер скривил губы, но дал требуемое. Ботан срезал оперение и расщепленные концы, а зауженные части перьев заострил в виде трубочек. Потом вставил одну трубочку в узкое горло флакона, на дне которого плескались духи, а вторую взял в рот, поднес узким концом к флаконной трубке и стал дуть на Ромео. Через пару секунд его приятель оказался в облаке распыленных духов. Фриц сильно удивился, забрал детский пульверизатор себе и дунул в сторону Ботана. Тот чихнул и стал обтирать повлажневшее лицо платком. Фриц счастливо рассмеялся и сказал:

– Гут. Делайте насос и паровой котел. Если напор воды достигнет чердака, мы примем ваш прожект водоснабжения. По завершении работ я выплачу вам пять тысяч рублей – не считая расходов на материалы и привлечение кузнецов. Жить будете в этом же дворцовом крыле и питаться за наш счет.

В этот раз завершать заказ Миша не спешил: ему было интересно понаблюдать дворцовый быт изнутри, да и личность самого противоречивого императора России была ему интересна. Он бы с удовольствием не выходил из игры (была бы и экономия!), но более двух суток ему не давали: выкидывали автоматически. Рома же предпочел шариться по новым локациям, где что-то, видимо, зарабатывал, так как прекратил канючить деньги. Впервые Миша увидел будущего императора на плацу, где 80 гренадеров, одетых в прусские мундиры, совершали различные эволюции с фузеями под команды капитана Штайнера, а цесаревич похаживал вокруг плаца, зорко наблюдая за выучкой солдат. Павел Петрович, 33 лет отроду (шел будто бы 1887 год), вид имел канонический: малорослый (166 см), сильно курносый, с разбегающимися в стороны глазами и полукруглыми бровями – почти урод. При том вел он себя как единственный и неповторимый уникум, сказав в будущем: «В России значителен лишь тот, с кем я говорю, и лишь до тех пор, пока я с ним говорю». Так вот, этот бес был внимателен не только к своим гренадерам, но и к окружающему пространству и потому вдруг повернулся в сторону зазевавшегося Ботана и крикнул:

– Кто такой? Ко мне!

Миша пошел было к цесаревичу, но потом решил ускориться и побежал. Метра за два до важной персоны он затормозил и отрапортовал:

– Гидромеханик Майкл Галан из Англия, Ваш Высочество!

– Из Англии? То-то ты слова калечишь. А что делает гидромеханик в моем дворце?

– Механический водоподъем, Ваш Высочество. Для замена многие водоносы.

– Это было бы неплохо. Тебя Фриц Кельнер нанял?

– Йес, Ваш Высочество.

– Сколько же денег ты с него запросил?

– Он предложил пять тысяч рубли. Я соглашался.

– Не так много. Если ты справишься с этой задачей, то я опережу матушку в благоустройстве своего дома. У нее ведь тоже водоносы Зимний дворец снабжают. Скоро ли мне от тебя новинку ждать?

– Месяц потребен для устройство насос. Потом буду делать водопровод внутри дворец.

– Сие не разумно. Лучше делать и то и это одновременно.

– Это так. Абер управляющий сомневается, что я сделать насос и не хочет лишние траты....

– Сие правильно. Потратишь деньги, да не сделаешь насос – отведаешь шпицрутенов. Через всех моих гренадеров пропущу. Ступай себе пока....

Эжектор (суженную к одному концу трубу с патрубком в широком конце) Мише отлили на Ижорском чугуноплавильном заводе (33 км от Гатчины), куда ему пришлось съездить на телеге. Хорошо, что Павел отправил с ним капитана Штайнера, грозный вид которого способствовал внеочередному исполнению заказа – однако денежки все равно пришлось заплатить и ждать отливки три дня (уже без капитана и, конечно, вне игры). А потом вновь трястись в телеге, проезжая через Царское село и Павловское (где Павел как раз гонял по тракту своих черных кирасир) до Гатчины. Изрядно волнуясь, Ботан укрепил эжектор в заранее приготовленном гнезде перед паросборником и вставил в него медную трубку паросброса. Потом подсоединил к патрубку сшитый бабами брезентовый рукав (конец которого лежал в озере), а к узкому концу эжектора – второй такой же рукав, пущенный наискось по фасаду дворца к его чердаку, – и стал ждать возле квадратного парового котла, когда вживленный в него манометр покажет рост давления пара. Вот стрелка задрожала, качнулась, полезла вверх по циферблату до заветной красной черточки и, наконец, ее достигла. Миша повернул вентиль на паросборнике и услышал пронзительный свист пара, ворвавшегося в эжектор. А еще через 10 секунд первый брезентовый рукав стал похож на толстого удава, потом таким же стал второй рукав, и из его конца на уровне чердака вырвался тугой поток воды!

– Йес! – с чувством сказал Ботан и притопнул ногой. – Приятно, черт возьми, сделать что-то своими руками....

В следующие игровые дни Миша занимался вполне рутинными делами: руководил работами по преобразованию чердака в водохранилище (листы свинца настилали привычные к такому делу кровельщики), ездил вновь на Ижорский завод с заказом на литье чугунных водопроводных труб, проводил с рабочими монтаж этих труб вдоль этажей и меж этажами, делал из них отводы для кухонь и по ванным комнатам (для Павла, его жены, их детей, фрейлин и некоторых других избранных персон). При этом он опять усложнил первоначальный замысел и проложил также трубы с горячей водой (от парового котла) и дооборудовал ванные трубками со смесителями и распылителями воды (то есть душем). Это последнее усовершенствование совершенно умилило всех персонажей великокняжеского семейства, и "мастер Галан" стал в их глазах просто волшебником из сказки.

Павел собственноручно выплатил ему положенные деньги с присловьем:

– Я бы и больше тебе заплатил, мастер Галан, но матушка сильно ограничивает мое содержание. Однако я могу предложить тебе постоянное место в штате моих служащих с годовым содержанием в 5 тысяч рублей, а также дополнительные выплаты за особо важные заказы. Принимаешь мою милость?

Миша слегка опешил, потом поклонился низко цесаревичу и сказал:

– Ваше Высочество! Я очень признателен Вам за это лестное предложение. Но здесь я был проездом и теперь должен следовать на свою родину, в Лондон. Если же я снова окажусь в России, то непременно явлюсь засвидетельствовать почтение Вашему Высочеству.

Глава седьмая. Петербургские новости

Когда Миша выложил перед матерью более 7 миллионов рублей, у нее исказилось лицо и задрожали губы:

– Мишенька, голубчик мой, где ты взял такие деньги?

И вдруг горько заплакала.

– Мама, мамочка, я их просто выиграл! Честное слово! Через компъютер....

– Не ври мне, Миша.... Ты ходил, наверно, в казино подпольное, к бандитам. И скоро они придут к нам за этими деньгами....

– Нет, нет, мамочка! Это честные деньги. Я их вообще-то заработал....

И простодушный Миша стал рассказывать маме про "Параллельный мир".... Через неделю они поселились в трехкомнатной квартире элитного дома в центре города, а еще через день Миша подъехал к этому дому на новом вишневом "Дастере" – на более продвинутую марку денег уже не хватило.

Тем не менее, фурор среди студентов он произвел. Этому способствовали, видимо, рассказы Ромео про то, как Ботан заработал большие деньги. И вот случилось чудо: Даша Мятлова подошла к нему после занятий и попросила покатать ее по торговому кварталу. С ней был, правда, ее хвостик: щупловатая девушка с резкими движениями рук и ног по имени Дженни, вглядевшаяся в Ботана очень внимательно.

"Разводить на бабки будут" – решил Миша, – "которых в данный момент у меня нет. Сочувствую девам".

Так оно и оказалось: Даша и Дженни тщательно мерили различные юбки, блузки, платья и брюки, отметая один вариант за другим. Миша соответственно тихо возмущался потере времени. Наконец, выбор был сделан, и Даша обратилась к продвинутому соученику:

– Миша, подбрось нам немножко денюжек. Мы с Дженни потом отдадим....

Ботан демонстративно вывернул карманы брюк, где завалялось несколько сотен рублей, потом достал банковскую карту и спросил:

– Проверять счет будете? Там только две тысячи....

Даша онемела на мгновенье, потом яростно сверкнула глазами и стремительно покинула бутик. Дженни же сказала:

– Нехорошо обманывать!

И утекла следом.

Миша отчасти слукавил: около 60 тысяч рублей он положил на карту матери. Теперь придется снимать деньги оттуда: иначе на что ходить в «Параллельный мир»? Ну, а сегодня использовать эти две тыщи. Куда же махнуть? А, пожалуй, в Питер, столицу имперскую....

Питер встретил его заунывным дождем – а чего было ждать, коли на дворе стоял октябрь? Для появления Миша избрал начало Невского проспекта, то есть Знаменскую площадь с одноименной деревянной церковью. К своему глубокому изумлению он увидел на ней натуральный трамвай, двигающийся по кольцевому рельсовому пути благодаря усилию четверки лошадей.

"Конка! – воскликнул мысленно Ботан. – Какой-то тип из наших построил здесь конку! За 75 лет до ее появления в реальности. А может здесь уже и электрическое освещение внедрено? И двигатели появились? Что ж, конкуренция – это даже хорошо. Очень мобилизует техническую мысль...."

Тут трамвай остановился, двери его открылись, и наружу стали чинно выходить горожане – судя по одежде, среднего достатка. Многие из них тотчас открыли складные зонты – видимо, еще одно внедрение игроков. У Миши зонта не было, а дождь кончаться не думал, так что пришлось ему тоже войти в трамвай вместе с ожидавшими на остановке (под навесом) пассажирами. Внутри трамвай был мало отличим от современного Мише варианта и вмещал, пожалуй, человек 100. Сидячих мест было около 50 и билеты на них стоили по 5 копеек, имея желтый цвет. Со стоявших пассажиров кондуктор (молодой парень) брал по 3 копейки, выдавая зеленые билеты. Большинство вошедших поэтому предпочло стоять – предоставляя тратиться невезучим пассажирам следующих станций.

Ботан тоже сэкономил (чтобы не выделяться) и стал созерцать через оконные стекла трамвая здания по левой стороне проспекта и публику на проплывающем мимо тротуаре. Сначала наблюдались какие-то непрезентабельные деревянные дома и домики, да и тротуар вдоль них был из двух-трех прогибающихся под ногами прохожих досок. Прохожих, впрочем, было мало и все, видимо, из числа местных обывателей. Но вот за деревянным мостом через речку Фонтанку появился силуэт прекрасного трехэтажного здания, стоявшего в отдалении от берега. "Видимо, Аничков дворец, в котором сейчас живет Потемкин", – решил Миша, который уже много прочел про знаменитых персонажей России 80-х годов 18 века. За речкой у моста стояла полосатая будка со шлагбаумом и часовым возле нее. "Это, вроде бы, таможня на въезде в город". Проспект здесь расширился, стал булыжным, а тротуары хоть и остались деревянными, но приобрели цивильный вид. Публики прибавилось и вид у нее стал, преимущественно праздный, принаряженный.

Но подлинное столпотворенье обнаружилось на следующей станции под названием "Гостиный двор". Здесь у новехонького двухэтажного арочно-галерейного каменного здания, занимающего целый городской квартал, вышли почти все попутчики Ботана – тогда и он сунулся за ними в последний момент. Войдя в нижний этаж здания, он пошел было по Суконной линии, то есть вдоль Невского, но тут же опамятовался: во всех лавках линии торговали только тканями и одеждой из них. Он вернулся к входу и пошел теперь по Зеркальной линии, то есть вдоль Садовой улицы. Вот здесь глаза Ботана разбежались: в лавках торговали самыми разнообразными ремесленными изделиями. Он шел, выхватывая глазами те или иные вещицы, и вдруг наткнулся на лавку, где торговали письменными принадлежностями. "Ага, вот тут я приторможу, авось удастся заинтересовать хозяина железными перьями....". Но шарящие по привычке глаза его вдруг остановились и расширились: на прилавке лежали именно железные перья! А также деревянные ручки, в которые эти перья были вставлены!

Миша не удержался и спросил у продавца (спокойного как удав верзилу с ленивым взглядом):

– Давно ли у вас появились в продаже такие ручки?

Продавец поднял глаза к потолку, секунд через десять вернул их к покупателю и ответил: – С месяц как принес один гаврик. На Вас чем-то похож, сударь.

– Бойко их разбирают? И по какой цене?

– Не шибко. Цена как раз кусается: по серебряному рублю штука. Но гаврик этот снижать цену не велит: иначе новые ручки, грит, другому продавцу отнесет....

– Что за новые ручки?

– Самопишущие. Их макать в чернильницу не надо, заправил на неделю и пиши себе....

– Покажи!

– Он их еще делает. На той неделе приходите, сударь, должен, вроде, принести. Но у этих цена будет уже по 3 золотых рубля.

Миша покрутил перед продавцом пальцем у виска и пошел восвояси, чертыхаясь про себя: "Вот жила! С другой стороны, если он делает каждую ручку сам да в местных условиях – еще по-божески получится....". Спустя час он решил прекратить свой шопинг, ибо убедился: игроки вполне освоили здесь рынок и завалили его своими поделками, в числе которых оказались самовары, масляные лампы, абажуры для них, зажигалки, спички, фарфоро-фаянсовые изделия, револьверы, казнозарядные ружья и патроны к ним, различные инструменты и т.д. и т.п. Цены были, конечно, высокими, но покупатели все же находились, и продавцы оставались не в накладе.

"Придется вновь продавать свои услуги по части водоснабжения и канализации.... – бодрясь, подумал Миша. – В этом деле мне и конкуренты не страшны: богатых домов полно и все необорудованные. К кому же пойти? К императрице что-то боязно, к Павлу не хочется.... А вот есть такой президент Российской академии наук Кирилл Разумовский. По отзывам щедрый и не въедливый мужчина, даже добродушный. И дворец его недалеко, на Мойке.... Пойду"

Но на Мойке Ботана ждал облом: выяснилось, что шикарный дворец принадлежит уже графу Браницкому. А Кирилл Разумовский живет с недавних пор в Москве, во дворце на Воздвиженке, напротив Кутафьей башни Кремля при устье Неглинки.

Глава восьмая. Осчастливленный Разумовский.

Московский дворец Разумовского, выстроенный недавно в стиле классицизма и рядом со строящимся зданием университета, был о двух этажах, значительно уступая размерами Гатчинскому "замку". Кроме того, поблизости не было озера с чистой водой, а была совершенно грязная Неглинка (в 250 м) и менее загрязненная Москва-река (в 700 м от дворца и в 20 м ниже по высоте). Во дворе поместья был, конечно, колодец, воду которого эжекторный насос мог выхлебать за полминуты. Значит, следовало протянуть водовод от реки и пропустить воду через фильтры с хлорсодержащим реагентом. Но этот реагент надо было еще получить из обыкновенной поваренной соли, а как получить? Электролизом, для чего создать электрическую батарею Вольта....

Управляющий дворцом Разумовского (малоросс средних лет с вислыми усами и хитрющими глазами) выделил для жилья "английскому" мастеру-молокососу маленькую каморку на первом этаже – с одним узким окном и без отопления. "Похоже, что ее просто отделили перегородкой от смежной большой комнаты, – подумал Ботан. – Ну, мне это фиолетово. Лишь бы с оплатой не объегорил. Пообещал-то уже меньше, чем в Гатчине, всего 2 тысячи. Правда, у него оказался земляк, работающий на Тульском оружейном заводе, где мне придется делать эжектор – уже хорошо.... ".

Первое время Миша практически не встречал хозяев дворца, хотя видел издалека выезд карет со двора (и въезд) в сопровождении гайдуков. Потом пришлось отправиться в Тулу: благо, что ехал в карете лишь оттуда, а туда "шагнул" из современности. И хорошо, что земляк протолкнул заказ "на раз", подтвердив свою влиятельность. С насосом и паровым котлом далее все пошло по ранее накатанной дорожке, и через декаду насос был опробован на том самом колодце.

Сложнее оказалось устроить водовод от реки: городские власти отказались согласовать на том основании, что тянуть его ради водоснабжения одного здания нецелесообразно. "Оно и правильно, – согласился в душе Ботан. – Лучше бы скооперироваться с владельцами соседних домов. А кто у нас соседи? Капитан-поручик в отставке Пашков (он же винный воротила), который выстроил самый шикарный дворец в Москве и лишь для себя любимого, жены да эпизодически набегавших гостей. Сенатор Талызин, владелец новехонькой трехэтажной домины на левой стороне Воздвиженки. Граф Шереметев, занимающий двухэтажное поместье по правой стороне Воздвиженки – как раз перед дворцом Разумовского. Мне к ним лучше не соваться (не по чину), а вот Разумовского они выслушают со всем почтением. Если эти тузы согласятся на переоборудование своих домов в том же стиле, то придется, видимо, соорудить у реки промежуточный бассейн, где и проводить хлорирование. Зато доходы мои возрастут как минимум вчетверо!".

Вот так и случилось, что Миша Галанин предстал-таки перед хозяином дворца, который собрался благоустроить. Вблизи Кирилл Григорьевич оказался мордатеньким курносым здоровяком значительного роста, но уже поседевшим и погрузневшим (немудрено на исходе пятого десятка лет). Лицо его казалось приготовлено к улыбке, однако серые умные глаза смотрели зорко.

– Вы, юноша, и есть гидротехник из Лондона? – спросил он удивленно. – А опыт строительства гидросооружений у Вас есть?

Ботан слегка поклонился олигарху и сказал полуправду:

– Йес, Ваш сиятельство. Я делать бассейн для плавания в усадьба граф Ремизов.

– Ремизов? Ремизов.... Это генерал что ли, отличившийся еще в войне с Фридрихом?

– Он похож на генерал, но я точно не знаю.

– И что, граф Ремизов остался доволен бассейном?

– Доволен его дети, которые плавать в нем день и в ночь, под свет прожектор.

– Что еще за прожектор?

– Это вогнутый зеркало, очень усиливать огонь от свеча. Получается луч света.

– Мне такой сделать сможешь?

– Легко, экселенц. Абер я приходить к Вам с просьба: посетить Ваш соседи и уговорить их на проведение водовод от Москва-реки. А если они пожелать, то я мочь устроить им водопровод в дом – такой же, как будет у Ваш сиятельство.

– А много ли будет в моем доме воды?

– Сколько захотеть, экселенц. Будет и горячий вода, для ванна и душ.

– Что еще за душ?

– Подобие дождь, но только на голова. Вам понравится, Ваш сиятельство....

То ли Кириллу Григорьевичу нечем было заняться, то ли он от природы был обязательным, но соседей своих он обошел завтра же и добился от всех согласия на проведение водопровода. Впрочем, себе заводить новинку они погодили, резонно рассудив, что пусть она покажет себя у Разумовского. Ну, а Миша начал одновременно несколько дел: обустройство бассейна на чердаке дворца, сооружение крытого бассейна у реки, изготовление электрической батареи, укладку водоводной трубы в специально вырытой канаве.... Как радовался он, создав довольно мощную батарею Вольта и еще более, получив гипохлорит натрия в результате электролиза раствора поваренной соли! Как огорчался, когда хлорирование воды в промежуточном бассейне никак не получалось оптимальным.... Но вот в результате отстаивания воды запах хлора в ней стал практически неощутим и он смог пустить ее по водоводу для наполнения бассейна чердачного. После этого настала пора проведения труб холодной и горячей воды к потребителям....

Постояв впервые под горячим душем, Кирилл Григорьевич разомлел, широко заулыбался и велел позвать к себе талантливого англичанина.

– Угодил ты мне хлопец, ой, угодил! Воду твою пить, конечно, невозможно, но для купаний она вполне годится. А главное ее много и все время чистая бежит! Заплачу я тебе за это вдвое от уговора. Но скажи, нет ли в вашей Англии еще каких бытовых удобств?

– Есть, как не быть. Мочь предложить ватерклозет в форме стул на замена ночной горшок – очень удобный приспособление со смыв моча и фекалии в труба и далее в септик....

– Годится! У государыни, бают, есть такой стульчак, но, вроде бы, без смыва. А у меня со смывом будет. И если я ей свой подарю, то, глядишь, опять в фаворе буду.... Делай непременно. Пять тыщ тебе на это хватит?

– Хватит и четырех, – решил не жадничать Михаил, ибо осознал, что с этаким президентом Академии наук возможно долгое и плодотворное сотрудничество для обоюдного блага.

Глава девятая. Краткое время счастья.

В офисе "Параллельного мира" Миша неожиданно встретился с Дашей Мятловой. Он направлялся к кассе, а она только что от нее отошла, пряча в сумочку не слишком впечатляющую пачку денег. Из деликатности Миша попытался сделать вид, что не заметил одногруппницу, но был ухвачен ею за рукав со словами:

– Что, Галанин, совсем загордился? Начал рубить бабки и глазки свои блудливые к потолку поднял?

– Что ты такое говоришь, Даша? – засмущался Миша.

– То самое, Ботан, – жестко продолжила Даша, но все-таки полушопотом. – Раньше ты меня глазами всю общупывал, вожделел прямо, но стоило тебе заиметь деньги и куда что подевалось? Половину Бендер-Бея, верно, обследовал? По гаремам шаришься?

– Почему половину? – на автомате спросил ошарашенный Миша.

– Потому что.... – начала отвечать Даша и осеклась. – В общем, с тобой все ясно, лох озабоченный. А я-то думала, куда он деньги свои несусветные девает....

– Это Рома тебе наплел про мои доходы? – озарило, наконец, Мишу. – Ну, погоди, полурослик, попадись мне на дороге.... А тебе скажу Даша: деньги да, у меня появились, но слышала ли ты о втором законе Паркинсона?

– Что еще за ерунда?

– Законы Паркинсона? Это единственные истины, которые стоит заучить наизусть в ходе познания жизни. Второй же его закон гласит: расходы всегда стремятся сравняться с доходами. Следовательно, как бы человек ни богател, у него всегда будет проблема: где взять денег?

– Но ты же сейчас именно за деньгами идешь?

– Йес, Дашенька, йес. Но получу и сразу поеду отдавать долги: за то, за се, за это.... Впрочем, кое-что останется и у меня даже появилась мыслишка: не съездить ли в зимние каникулы на курорт – например, в Доминикану? Но на курорте полагается ведь крутить романы? И тут я подрастерялся: то ли ехать туда одному и искать девиц среди местных красоток, то ли прихватить деву из наших эскорт-услужниц? Как ты думаешь?

Мятлова, лицо которой в ходе откровений Ботана успело выразить целую гамму чувств, на миг замерла и вдруг заулыбалась, но заговорила нарочито строго:

– Мишук! Ты совсем с ума сошел? До проституток собрался опуститься! Неужели ты не найдешь себе спутницу среди порядочных девушек? Оглядись вокруг и начинай выбирать. Ну!

Миша мгновенно изобразил раскаяние и стал выполнять отданную ему команду, то есть оглядываться вокруг. Взгляд его упал на девушку за стойкой администратора, и он спросил у Даши:

– Может, девушка на ресепшене подойдет?

– Да ты что? – обрушилась на него Даша. – Я кольцо на ее пальце отсюда вижу!

– Тогда кассирша?

– Еще лучше! Ей давно тридцатник стукнул!

– Может та, что к ресепшену только что прицокала...

– Окстись! Эта фифа явно из аппарата местного босса, который просто обязан наложить лапу на ее стати....

– Но больше здесь кандидаток не осталось, – нарочито растерялся Мища. – Кроме тебя, конечно.

– Так я, значит, тебе не гожусь?!

– Даша.... – почти натурально изумился Миша. – Я думал, что совершенно не подхожу тебе....

– А это легко проверить, Мишук, – понизив голос, уверила Даша. – Ну ка, встань за колонну, с этих глаз долой. Во-от. А теперь мы с тобой поцелуемся.....

И успевшая познать некоторые тайны мира девушка кинула свои руки на шею высокого молодца, прильнула к нему всем телом и уста их, мгновенно запылавшие, соединились.

– Ого! – сказала она спустя минуту, все еще лежа на его груди. – Да ты просто мачо! Во всех клеточках моих огонь разжег! Так что захотелось сейчас же взять тебя за руку и к себе на квартиру привезти....

– Я согласен, – тихо сказал Миша.

– Нет, нет, Мишенька! – запротестовала Даша. – Вот доберемся до отеля на Карибах, тогда и отпустим вожжи. А пока крепись!

Первая неделя на курорте Баваро была для Миши просто сказочной: днем они с Дашей плавали в масках над коралловым рифом (изобилующим цветными рыбками, морскими звездами и прочей живностью), летали на парапланах (с инструктором, конечно) над бирюзовым морем и зелеными горами, пытались серфинговать (без особых успехов), барахтались вместе с детишками в пенных потоках аквапарка и вдруг, переглянувшись, бежали в свой прохладный номер, чтобы сплестись на шелковых простынях в страстных объятьях.... Вечером часа два они проводили в ресторане, где пробовали день ото дня все новые вкуснющие блюда, потом шли на дискотеку в тот или иной клуб (Даша эффектничала там на фоне местных смуглянок, а Миша оттирал от нее навязчивых парней), но через пару часов оба вновь переглядывались, мчались домой, и Даша с удовольствием возобновляла преподавание Мише нюансов плотской любви.

Во вторую неделю в соседний номер въехала русская семья: бравый ФСБ-шник Саша лет тридцати пяти, изящная дама (Татьяна Львовна) и их сынишка пяти лет. Они тотчас познакомились с Мишей и Дашей, стали много времени проводить вместе и уже через два дня Миша затосковал. Ибо Даша и Саша, несомненно, прониклись симпатией друг к другу, предоставив Татьяне Львовне и Мише страдать. Ночи Даша стала проводить в ночных клубах, а появившись под утро в номере, ясно давала понять, что на любовь сил у нее не осталось.

– Что ж они с нами делают? – сказала как-то Татьяна Львовна в присутствии Миши, в то время как Саша и Даша парили в небе на одном параплане. Миша тихо простонал, встал на ноги и пошел целенаправленно в номер. Упаковав в чемодан свои вещи, он написал Даше короткую записку ("Продолжай развлекаться. Мне стало скучно") и уехал в аэропорт Пунта Кана. Билетов на рейс в Москву, конечно, не было, зато был билет до Орли, куда денежный Миша и полетел. Пару дней он болтался по зимнему Парижу, еще пару дней провел в Москве, а затем прибыл в свой М-ск, подгадав ко дню запланированного возвращения из Доминиканы. С возобновлением занятий в университете он, естественно, встретил Мятлову, но при ее попытке к нему подойти, категорически замотал головой.

Глава десятая. Знакомство со Львом Разумовским

В Москве 18 века мастера Галана заждались.

– Куда ты запропастился, Майкл? – спросил с ноткой раздражения Кирилл Григорьевич. – Мне соседи порог оббили: им тоже загорелось поиметь мои новшества, а мастер с глаз исчез.....

– Пришлось отлучиться по делам семья, Ваш сиятельство, – шаркнул ножкой Миша. – С другая сторона хочу напомнить, что зима рыть траншеи под водовод нелепо.

– И я им про то говорил, а они бают, что их можно пройти на пожог!

– Можно, – согласился мастер. – За двойная цена. Господ Пашков, Шереметев и Талызин это устроит?

– У них денег куры не клюют, так что устроит, – заверил Разумовский.

– Тогда я пойду заключать с ними контракты?

– Не ходи, мастер Галан, – усмехнулся Кирилл Григорьевич. – Я холопа к ним пошлю, пусть сюда явятся. Ты будешь условия им ставить, а я прослежу, чтобы ни в чем они тебя не объегорили. Наши москвичи хоть и богатеи, а любят при торге цену сбивать....

В итоге бригада рабочих, испытанная Мишей на обустройстве дома Разумовского, повела траншею к дому Пашкова. Однако Шереметев и Талызин тут же запротестовали, и Миша разделил своих умельцев на три группки, добавил к ним новобранцев, и траншеи зазмеились в трех направлениях от исходного водовода. Когда работы переместились под крыши особняков, Миша стал едва-едва успевать на облицовку водонакопительных бассейнов, установку паровых котлов и прокладку разнообразных труб, батарей и ванн, но как всегда среди рабочих нашлись смекалистые люди и взяли на себя значительную часть монтажных работ. "Ах, голубчики вы мои, – расчувствовался в душе Ботан, – чтобы я без вас сейчас делал.... При расчете я вас, конечно, награжу вдвойне-втройне, но пока буду помалкивать". В итоге его ежедневная деятельность свелась к утреннему обходу трех объектов, раздаче заданий самостийным бригадирам и вечерней проверке сделанного – кроме важных этапов вроде запуска парового котла и заполнения горячей водой батарей отопления. Образовавшийся дневной тайм-аут Миша решил использовать для более внятного знакомства с Москвой и москвичами.

Несколько дней он прилежно исхаживал улицы Белого города в секторе от Пречистенки до Петровки, сожалея, что Тверского бульвара еще не существует ("До чего хронологически дотошными оказались создатели "Параллельного мира!" – поражался студент). Однако вдруг его времяпрепровождение коренным образом изменилось. Тому причиной стало появление в доме Разумовского его четвертого сына, Льва Кирилловича – тридцатилетнего красавца в чине полковника, явившегося в отпуск из действующей Екатеринославской армии, возглавляемой знаменитым Потемкиным.

Бравому гвардейцу в ожидании вечерних московских развлечений было откровенно скучно и тошно в доме, где властвовала племянница (и по совместительству любовница) его отца, Софья Осиповна Апраксина – заносчивая полноватая тетка лет 45. Лев Кириллович надеялся застать в доме дочь этой метрессы, миловидную Веру Апраксину, но оказалось, что ее только что отдали в жены Петру Завадовскому, 48-летнему бонвивану, удостоенному 10 лет назад чести лелеять прелести императрицы Екатерины. Бытовые новшества, заведенные в доме отцом, приятно удивили полковника, и он пожелал познакомиться с английским умельцем – в качестве альтернативы бильярдной партии с жалким мужем Софьи Осиповны, майором в отставке (притом из рода рязанских бояр!).

Перехваченный на выходе из дома (на этот раз Миша хотел сходить в Китай-город) и потому слегка раздраженный мастер Галан вошел в гостиную, где увидел лишь хозяйского сына, поигрывающего кистями шлафрока.

– Топры ден, – сказал он, утрируя свой акцент, и стал молча ожидать ответной реплики.

– Здравствуй, хрен англицкий, – радушно заулыбался молодой барин. – А кланяться дворянину тебя в Англии не учили?

– В Англии сквайр обязан кланяться только дамам и членам королевской семьи, – мгновенно придумал Миша, наплевав на акцент.

– Что это за сквайр такой? – удивился сын графа в первом поколении.

– Рядовой английский дворянин, с земельным наделом, но без навороченного титула, – пояснил Миша. – Многие предки моей семьи были сквайрами.