Текст книги "Вводное слово в искусство перевода"

Автор книги: Николай Дановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Фразы-произведения

О фразах-фрагментах сказано в самом кратком очерке все, что является совершенно необходимым для первичного подхода к теме. Конечно, в процессе дальнейших исследовательских работ в этой области появятся еще многочисленные другие тонкости, которые надлежит прояснить. Но в настоящее время нет возможности более глубоко вдаваться в эту тему. Поэтому возвращаемся в нашу «узловую» точку, в которой мы установили и оставили «развилку».

И теперь, вернувшись в нее, пойдем по другой дорожке. В начале рассмотрения фразеологического соответствия мы определили фразу, как кирпич в сооружении. Применительно к предложениям, составляющим первичное конструктивное звено в более крупном произведении, это совершенно верно. Но вот и в архитектурных композициях встречаются отдельные «орнаментированные» кирпичи, которые играют самостоятельную роль на фоне кирпичной стены. А иногда они выступают и вовсе независимл от окружения, как бы гармонично вписываясь в любом сочетании с другими элементами. В еще большей степени поражает эта «самостоятельность и независимость» отдельной фразы, когда она составляет законченное произведение художественной литературы.

Вообще фраза, как категория «стадная», сама по себе в отдельности функционирует очень редко. Всегда всякая фраза главным образом вплетается в некоторую цепь или совокупность. Но если фраза-фрагмент может быть вставлена только в одном положенном ей месте, то фразу-произведение можно применять и в «блестящем одиночестве» и в широкой степени сочетая ее с различными другими в разнообразных текстах. Она как бы получает универсальную применимость, и в этом собственно и заключается ее самостоятельность и независимость. Примеров таких фраз-произведений не счесть. Это вообще произведения, которыми начинается всякая большая литература: это народные присказки, пословицы, поговорки, загадки, считалки, а в большой литературе, в которой уже выкристаллизовывается идея и практика авторства, это афоризмы, крылатые слова, коротенькие рассказы, анекдоты, поэтические формы, состоящие всего из одного предложения. Всё это «литература малых форм». Но каждое такое произведение имеет свою композиционную структуру и особенность. В нем есть вступление, подъем, главное ударение и завершение (экспозиция-позиция-суперпозиция). И все произведение венчается своим «заключительным аккордом» (концовкой фразы), в котором концентрируется главная часть поучения, мудрости народной – своеобразный финал, единым махом раскрывающий всю глубину произведения. Это произведение может быть прозаическим, но может быть и поэтическим. Подробнее о поэтическом переводе будет изложено в соответствующем месте стилистического соответствия. Но уже и на уровне фразеологического соответствия придется столкнуться и с некоторыми традициями поэтического перевода. Сделаем мы это в том виде и объеме, который здесь составит необходимый минимум, оставляя главную нагрузку поэтического перевода на четвертую главу.

Этот жанр «малых форм» широко культивируется в эсперанто на всем протяжении функционирования системы с первых дней. Доктор Л.М. Заменгоф ввел эту традицию уже в проекте своей устно-письменной коммуникативной системы, еще когда она не была языком. С первых дней существования в эсперанто сперва вводятся, а затем входят толпой фразы-произведения. И при рассмотрении этого эсперантского «фольклора» даже трудно говорить о переводе. Так же, как и при сопоставлении творчества Эзопа, Лафонтена, Крылова и других, одна и та же басня приобретает форму оригинального произведения другой языковой культуры, будучи пересказана на этом другом языке. Так и пословица становится новым оригинальным произведением языка №2, хотя поводом для ее создания послужил прототип, полностью отформованный на языке №1. В результате связующим звеном или нитью для двух этих пословиц, из которых одна оригинально выражена на языке №1, а другая в переводе выражена на языке №2 так, как будто здесь она и появилась оригинально, оказывается лишь голая главная идея. Слова же оказываются совершенно другими. Таким образом, в этом жанре господствует главным образом тот тип соответствия, в котором группе соответствует группа.

Здесь возникает общность с поэтическим переводом.

Главная цель, которая преследуется при переводе фразы-произведения, заключается в том, чтобы сохранить в максимальной неприкосновенности мысль, идею, впечатление, эмоцию, выраженную или создаваемую данным сочетанием слов в предложении. Что же касается формы, то ее можно сохранить, но можно и изменить, согласуя с аналогичными другими произведениями, ориентируясь на словосочетания, уже имеющиеся в языке. Переводчик при этом должен всегда видеть перед собой мысленную картину (да и стремясь к тому), в которой и новоиспеченное произведение в наиболее оптимальном случае также получит распространение, как песня, как любимые стихи. Само собою разумеется, такое произведение, попав в руки творческого коллектива, постепенно отшлифовывается и приобретает наиболее устойчивую и лапидарную, «обтекаемую форму». Так что отдельные шипы и шероховатости под воздействием коллективного участия в этом творческом процессе обтираются, сглаживаются, округляются, подобно тем «кругляшам», которые в неисчислимом множестве рассыпаны на морских пляжах. Но желательно, чтобы уже при своем появлении или зарождении (сиречь, в процессе сознательной работы переводчика) оно имело бы уже привычную плавно звучащую, гладко обтекаемую и удобно произносимую форму.

Перевод всегда является своеобразными смотринами языка. При встрече с литературным произведением другой языковой культуры данная языковая система как бы осматривает себя в пределах очерченной рамки (произведения как речения). В процессе перевода литератор-переводчик сопоставляет эти два языка, и при том для него со всей ясностью обнаруживаются отдельные свойства оригинала по сравнению с переводом. Но, повторяем, он должен чувствовать себя твердо в языке перевода, и с позиции языка перевода манипулировать языком оригинала. В чем-то язык оригинала превосходит язык перевода, в чем-то уступает ему. И переводчик волей-неволей становится создателем и арбитром отдельных форм на языке перевода, все время глядя на язык оригинала как на законодателя или судью своего творчества. И наоборот, преимущества же языка перевода он просто использует, не останавливаясь на них длительно. Вот это языкотворчество идет непрерывно, неся с собой все большее выравнивание выразительных средств языка перевода, как бы под диктовку языка оригинала.

Мы этот процесс считаем повышением информационной эффективности языка. И процесс перевода оказывается наиболее простым и убедительным, когда оба языка стоят на одной и той же ступени информационной эффективности, хотя в реальных особенностях между ними может быть и достаточное количество различий.

Обращаясь к рассматриваемой паре (русский-эсперанто), следует отметить, что общие формальные процессы и приемы перевода в данном случае остаются теми же, что и при парах национальных («естественных») языков. Лишь на данной стадии пока еще языкотворчество на эсперанто в процессах его сопоставления с самыми различными национальными языками, с которых делаются переводы, преобладает в процессах экстенсивных. При этом на ходу создаются средствами языка, в котором пока еще нет «закоченевших реликтов» (утративших семантику лексем, взятых изолированно от других лексем, с которыми они находятся в локтевой связи). А напротив, все лексемы применимы и в группах и в отдельности. Поэтому процесс здесь идет по пути наиболее адекватного выражения мысли или идеи, заключенной в идиоме. Но для достижения наибольшей выразительности ей искусственно придается своеобразная «фольклорная» форма (своеобразный «фольклорный» аспект). Т.е. либо с помощью ритма, рифмы или ассонанса, либо отработанной прозаической лапидарности при отсутствии поэтических атрибутов придается вид легко произносимого и просто запоминаемого речения, звучащего адекватно пословице, поговорке, считалке, афоризму национальных языков.

За 95 лет своего существования в работах отдельных мастеров перевода (начиная с самого автора проекта языка – Лазаря Марковича Заменгофа) накопилось такое обилие этого материала, что теперь уже пришло время обратиться и к интенсивному пути и к периоду использования и освоения этого богатства языка. Отдельные собиратели, как пузырьки начинающегося кипения появляются на поверхности в разных концах нашей необъятной родины. И мне хочется здесь отметить очень ценную инициативу А.Е. Гончарова (Одинцово), собирающего по своему направлениб склонностей отдельные жемчужины языка. А также Л.П. Коновалову и Л.В. Обухову (Карпинск), собирающих пословицы и афоризмы, Н.П. Гришина (Вентспилс), также ведущего картотечный словарь этого богатства языка, Е.П. Острожникову (Москва) и Д.М. Цыбулевского (Харьков), собирающих материалы о переводах произведений русской художественной литературы на эсперанто.

Но, по-видимому, уже назрело и создание научного центра языка, который по-серьезному занялся бы разработкой богатых залежей и месторождений языковых богатств эсперанто. Возможно, что следовало бы возглавить эту работу Проблемной группе Института Языкознания АН СССР. Нужны уже солидные картотеки, в которых бы отразилось в ходе систематического накопления все, что уже сотворено эсперантской общественностью. Во Франции, в ГДР, Мексике и в ряде других стран эта работа уже ведется. Поэтому и лексиграфическая деятельность там выглядит более солидно, чем у нас. В словарях дается больше материала по особенностям применения, примерам употребления и т.п., чем это делается у нас, где словари в большей мере отражают эрудицию автора, нежели стадию развития языка.

Единственный научно составленный словарь В. Суткового, который копил в своих картотеках эти материалы, уже является в значительной мере устаревшим. А его картотеки вместе со смертью автора прекратили свое существование. Поэтому теперь слово за новыми кадрами, за молодыми силами литераторов и филологов-интерлингвистов, которым предстоит продолжить разработку сокровищ эсперанто, уже созданных великими трудами энтузиастов, работавших и работающих на разных широтах, принадлежащих к самым разнообразным языковым группам, профессиям. Успехи эсперанто последнего времени в области науки и литературы настоятельно этого требуют.

Пусть великодушный читатель простит это небольшое «лирическое отступление». Оно просто является выражением заветных чаяний автора, от изложения которых ему было трудно отказаться. Но теперь мы перейдем вплотную к основному предмету нашего несколько затянувшегося разговора.

Для внесения элементарной ступенчаточти в систематизации материалов фразеологического соответствия, мы построили разбор этого раздела (3-й главы) в две ветви. Точку развилки мы установили после разбора общих основных аспектов фразеологии. По одной ветки мы уже прошлись – именно по пути фразы-фрагмента. Теперь, вернувшись снова в точку развилки, пойдем по другому пути, именно фразы-произведения. Т.е. рассмотрим характеристику тех предложений, которые в языке ведут самостоятельное независимок существование, не считаясь с другими видами текстов, хотя их к этим текстам пристраивают.

Эти языковые конструкции существуют как на стыке между лексическим и фразеологическим соответствиями, так и на стыке между фразеологическим и стилистическим соответствиями. Первые в языкознании обычно носят название сращений или идиом. Очень часто их можно отнести к области лексического соответствия, так как сплошь и рядом целое такое сочетание эквивалентно одной-единственной лексической единице. Но большая часть устойчивых сочетаний (фразеологических сочетаний) представляет собой законченную конструкцию, как бы сменный набор, который существует самостоятельно, но допускает вставку в виде орнаментированного кирпича или кафли в более развитую композицию.

Вступая в область перевода сращений (идиом) и устойчивых (фразеологических) сочетаний русского языка на эсперанто, мы сталкиваемся с особенностями эсперанто с самых первых шагов. В эсперанто совершенно нет слов, утративших собственный самостоятельный смысл, будучи взятыми в отдельности. В то же время русский изобилует этим материалом. У переводчика просто дух захватывает, когда он встречается с такими словами как «зга», «кандычок», «тормашки», «трень», «трын», «фигли», «барахты», «брень», «тяп», «мигли», «ахти», «шаляй», «кувырк», «напропалую» и многое-множество других неповторимых жемчужин языка. Все эти и аналогичные другие «виньетки» языка обычно служат камнем пректновения даже у опытных переводчиков. А что уж говорить о новичках, лишь приступающих к освоению этого искусства. И тем не менее этот «тезаурус» представляет идиоматические сокровища языка.

В процессе перевода на эсперанто уже выработалась известная методика обращения с этим фразеологическим материалом. Методика эта строится на ряде традиционно установившихся принципов, основные из которых можно сформулировать следующим образом:

• Идиоматические выражения являются желательным элементом фразы, источником художественно-красочного гранения, рафинирования текста при помощи выразительных средств языка.

• Идиоматические выражения желательно возможно шире черпать из всех национальных языков, в том числе из русского, для обогащения за этот счет международного языка.

• При передаче на эсперанто желательно сохранить возможно ближе к оригиналу форму данного идиоматического выражения, за исключением слов, полностью утративших собственный смысл на языке оригинала и лишь в содружестве с другими словами (т.е. благодаря локтевым связям) дающих окончательный смысл (в нашем случае речь идет об идиомах-сращениях русского языка).

• Главный центр тяжести при переводе приходится на четкий смысл, который в каждом отдельном случае при перевоплощении должен быть сохранен таким образом, чтобы получилось кристально ясное выражение, имеющее форму девиза, короткой эпиграммы, афоризма, пословицы и т.п.

• Лицо, хорошо владеющее обоими языками, должно без труда обнаружить ту идиому, прототип которой представлен в данном переводе, чтобы при обратном переводе бралась обязательно точно та же идиома.

• Переводчик должен изыскивать пути придания этому произведению (фразе) такой четкой формы с ритмом, симметрией, если можно, с рифмой, которая создает впечатление граненого произведения малых форм.

При решении таких возникающих задач приходится прибегать к таким путям, которыми идут переводчики поэтических произведений. Необходимо сохранить в максимальной неприкосновенности мысль, идею, эмоцию, заключенную в данном идиоматическом произведении. Что же касается формы, то здесь принцип 2 и практические возможности вступают в противоречие, в борьбу. И, естественно, форму приходится отодвигать (поступаться ею), но отступая на вынужденную минимально отстоящую позицию. Если же удается сохранить и форму, то это уже удача переводчика. Но никакого греха не будет, если форму эквивалентных по смыслу словосочетаний удается придать на эсперанто созвучно с другими уже имеющимися, уже ранее созданными на эсперанто речениями другими переводчиками или оригинальными писателями (даже имеющие своим источником другие языки), во всяком случае уже имеющихся в языке и действующих.

Технически эта операция выполняется в два приёма.

В первой стадии суть данного фразеологического сочетания (афоризма, пословицы и т.п.) передается на эсперанто с максимальной точностью смысла при полном пренебрежении формы.

Во второй стадии гранится форма. Выщелачиваются при этом все излишествующие элементы. Изыскивается наиболее простое и лапидарное звучание, приближающееся к плавной естественной устной речи, как бы выбрасываемой фонтаном непринужденного народного творчества в четкой фольклорной форме. Чтобы получить такое плавное звучание афоризма, присказки, пословицы, поговорки и т.п. приходится несколько раз переписывать, отставлять и снова отрабатывать.

Надеемся, что из того, что уже сказано по этому поводу, у читателя уже сложилось смутное представление о предмете, и для постепенного овладения технологией этого перевода необходимо просмотреть и проанализировать множество примеров. Некоторое количество таких примеров мы и предложим вниманию читателей.

Перевод пословиц

Считая эсперантской классикой творчество Л.М. Заменгофа, начнем изучение примеров с предложенных им образцов.

Источник пословицы – народная мудрость. Venas proverbo el popola cerbo.

Старость платит за грехи юности. Pagas maljunaj jaroj por junaj eraroj.

Не падает манна с неба. Ne gutas mielo el la ĉielo.

Лучше раньше помолчать, чем позже раскаиваться. Pli bone silenti, ol poste pripenti.

Аппетит приходит во время еды. Apetito venas dum la manĝado.

Лучше журавля в руки, чем синицу в небе. Pli bone en mano pasero, ol agl' en aero. (Эту же пословицу можно передать ближе к русскому варианту: Pli bonas en manoj paruo, ol en ĉielo gruo)

Тот не ошибается, кто ничего не делает. Nur tiu ne eraras, kiu nenion faras.

Сколько голов, столько умов. En ĉiu kranio regas aparta opinio. (Можно передать и таким вариантом: Kiom da kapoj oniaj, tiom da opinioj)

Скажи, с кем ты водишься, и скажу, кто ты. Kun kiu vi festas, tia vi estas.

Не суй свой нос в чужой горшок. Ne ŝovu nazon en fremdan vazon.

Лови фортуну за хохолок, потому что хвост у неё скользкий. Okazon kaptu ĉe la kapo, ĉar la vosto estas glita.

Наука в лес не идет. Lernado sen fruktoj ne restas.

Всяк кулик свое болото хвалит. Al ĉiu besto plaĉas ĝia besto.

Не из всякого дерева можно смастерить скрипку. Ne el ĉiu ligno oni povas fari violonon.

Голова седеет не от годов, а от забот. De zorgoj, ne de jaroj blankiĝas la haroj.

Куй железо пока горячо. Forĝu feron dum ĝi estas varmega.

Не прививай оспу телеграфному столбу. Ne inokulu variolon al telegrafa fosto.

Хорошее начало – половина дела. Komenco bona – laboro duona.

Двое воюют – третий наживается. Du militas – tria profitas.

Из двух зол выбирай меньшее. El du malbonoj pli malgrandan elektu.

Порожняя бочка гремит громче всех. Barelo malplena plej laŭte sonas.

Ключ в работе не ржавеет. Ŝlosilo uzata ruston ne konas.

Не всё то золото, что блестит. Ne ĉio brilanta estas diamanto.

Чтоб сожрать овцу, волк всегда отыщет повод. Por ŝafon formanĝi lupo trovos pretekston.

С глаз долой и из сердца вон. For de l' okuloj – for de l' koro (Может быть и такой вариант: De l' vido for – for de (el) kor').

Лучше что-то, чем ничего (С паршивой овцы хоть шерсти клок). Pli bone io, ol nenio.

Надежда и терпенье – путь к могуществу. Espero kaj pacienco kondukas al potenco.

Лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать. Unu vido taŭgas pli ol dek aŭdoj.

Ему проповедь, что быку музыку. Li komprenas predikon kiel bovo muzikon.

Не доверяй верному (человеку), доверяй собственным глазам. Ne fidu fidelulon, fidu propran okulon.

Меньше гадай, больше соображай. Malpli esperu, pli konsideru.

Главная сила – начало (Лиха беда начало). Plej granda potenco estas la komenco.

Понимает, как скотина в серебре (Как осел в латинской грамматике, как свинья в апельсинах). Li estas kompetenta kiel besto pri arĝento.

Ворон ворону глаз не выклюет. Korvo al korvo okulon ne pikas.

Бесплоден дар руки, если сердце не дарит. Se mano donas, sed koro ne donas, nenio fariĝas.

Всякая собака лает у своих ворот. Ĉiu hundo antaŭ sia pordo bojas.

Даже без пенья петуха наступает рассвет. Eĉ sen kokokrio mateniĝas.

Садовнику нужен дождь, а гончару солнце. La ĝardenisto deziras pluvon, la brikisto sunon.

Где много петухов кукарекает, там поздно рассветает. Kie multe da kokoj kantas, tie malfrue mateniĝas.

Один играет на баяне, другой собирает подаянье. Unu ludas akordionon, aliu kolektas monon.

Когда кони лягаются, ослам достается. La ĉevaloj sin piedfrapas – la azenoj suferas.

Язык без костей, но кости ломает. La lango ostojn ne havas, sed ostojn rompas.

Накрытое молоко кошки не лакают. Kovritan lakton katoj ne lekas.

Если бы все насекомые собирали мёд, всех превзошли бы жуки. Se ĉiuj insektoj mielon kolektus, la skaraboj kolektus plej multe.

Не бывает роз без шипов. Ne ekzistas rozoj sen dornoj.

Лучше сегодня яйцо, чем завтра курица. Pli bone ovo hodiaŭ, ol kokino morgaŭ.

Клин клином вышибают. Nova najlo formetas la malnovan.

Кто много грозит, тот не опасен. Kiu multe minacas, tiu ne estas danĝera.

Не всё то золото, что блестит. Ne ĉio estas oro, kio brilas.

Собака, стерегущая две двери, остается голодной. Hundo, gardanta du pordojn, restas malsata.

Друг в горе познается. La amiko estas provata en danĝero.

Упаси меня боже от друзей, а с врагами я сам расправлюсь. Gardu min dio kontraŭ amikoj, kontraŭ malamikoj mi mem gardos min.

Лиха беда начало. Ĉiu komenco estas malfacila.

Всякое чудо длится не более трёх дней. Ĉiu miraklo daŭras ne pli ol tri tagojn.

Где царит сила, там право безмолвствует. Kie regas forto, tie la rajto silentas.

Чужая душа – потёмки. Fremda animo estas abismo sen fino.

Ум обильный, но не глубокий. Saĝo abunda, sed ne profunda.

Ловким уговором утекают деньги. Per lerta admono elfluas la mono.

Люди легче расточают увещевания, чем дают деньги. Oni pli facile donas admonon, ol monon.

Живого не уважаем, мёртвого обожаем. Vivanton ni malhonoras, mortinton ni adoras.

Тщеславие имеет сущность воздушную и беспочвенную. Gloramo havas esencon aeran kaj senfundamentan.

Строить воздушные замки. Konstrui aerajn palacojn.

Бессильная злоба смехотворна. Sen povo kolero estas ridinda afero.

Умный дело делает, глупый лелеет надежду. Saĝa tenas aferon, malsaĝa esperon.

Деловые законы суровы. Negocaj aferoj estas severaj.

Не расточай слов, а действуй. Vortojn ŝparu, agojn faru.

Всякое действие требует оплаты. Neniu ago fariĝas sen pago.

Любезное слово лучше вкусного пирога. Pli bona estas vorto afabla, ol kuko agrabla.

Сомнение усиливает опасность. Per dubo ni akcelas danĝeron.

Тише едешь – дальше будешь. Tro rapida akcelo ne kondukas al celo.

По одёжке встречают, по уму провожают. Oni akceptas laŭ vizaĝo, oni forlasas laŭ saĝo.

Реки впадают в реки. Riveroj fluas al riveroj.

Всякое добро в твоём распоряжении. Ĉiu bono estas al via dispono.

Кто выполняет закон, никому не причиняет зла. Bone estas al tiu, kiu observas leĝojn.

Бедняку яйцо, что богатому бык. Al malriĉulo ovo, kiel al riĉulo bovo.

Излишняя шалость – опасность для шеи. Troa petolo estas danĝero al kolo.

Далее следует ряд новых пословиц.

Кто ищет, тот находит. Kiu serĉas, tiu trovas.

Благими намерениями ад вымощен. Per bonaj intencoj infero estas pavimita.

Снявши голову, по волосам не плачут. Post senkapigo oni ne priploras hararon.

Прислонить горбатого к стенке. Kongruigi ĝibulon kaj muron.

Жечь свечу с двух концов. Bruligi kandelon de ambaŭ flankoj.

Жизнь прожить – не поле перейти. Vivon travivi – ne kampon trairi.

Слово не воробей: вылетит, не поймаешь. Vorto ne estas pasero – post elflugo ne kapteblas.

Для красного словца не пожалеет и отца. Por vorto belarta ne ŝparas el la patron.

С волками жить – по-волчьи выть. Kun lupoj vivante lupe kantu.

Милые бранятся – только тешатся. Geamanta kverelo estas franda meringelo.

Скупой дважды платит, ленивый дважды делает. Avarulo dufoje pagas, pigrulo dufoje faras.

Тишь да гладь, да божья благодать. Softo kaj glato kaj dia beato.

Не было бы счастья, да несчастье помогло. Feliĉo ne venus, se malfeliĉo ne intervenus.

Кто сеет ветер, пожинает бурю. Kiu semas venton, rikoltas fulmotondron.

Чтобы волки были сыты и овцы целы. Ke lupoj estu sataj kaj ŝafoj sanaj.

Искать черного кота в темном погребе. Serĉi nigran katon en obskura kelo.

Буря в стакане воды. Ŝtormo en glaso da akvo.

Мятеж на коленях. Surgenua ribelo.

Пан или пропал. Ĉu pasko, ĉu fiasko. Ĉu pereo, ĉu kun trofeo. Ĉu balo, ĉu malo. Ĉu festivalo, ĉu malo. Aŭ regalo, aŭ de ŝtuparo falo. Ĉu festo kun regalo, ĉu malo.

Что хочу, то ворочу. Mia vorto – ĉies sorto.

С миру по нитке – голому рубашка. De ĉiu po fadeno – al nuda vesto plena.

Сколько волка ни корми, он все в лес смотрит. Logu lupon ajnaregale – ĝi sopiras arbaron tutegale.

Не красна изба углами, а красна пирогами. Belas hejmo ne per ornamo, sed per gastamo. Belas hejmo ne per stuko, se per kuko.

Мутить воду. Perturbi malice embarasavortice.

Долг платежом красен. Estas bela homa ago, sed la ŝuldo belas per repago.

Повторенье – мать ученья. Preto al ripeto estas kerno de lerno.

Ученье – свет, неученье – тьма. Lerno estas lumturo – nelerno obskuro.

Наружность обманчива. Ekstero pompa estas trompa.

Желание женщины – воля господня. Virina deziro – dia volo.

Федот, да не тот. Julia, sed alia.

В гостях хорошо, а дома лучше. Bonas festi gaste, sed plibonas hejmi eĉ faste.

Типун тебе на язык. Iĝu stango via lango. Gluiĝu al planko via lango. Restu sen slango via lango.

Утро вечера мудренее. Matena saĝo estas pli prospera, ol la vespera.

Валить всё в одну кучу. Ĵeti malsaman varon en unu ĉaron.

Что на уме, то на языке. Kion cerbo portas, tion lango vortas.

Молоть чепуху. Muelo de bagatelo.

Ему бабка ворожит. Lia sukceso – asisto de sorĉisto. Doto de kobolda dorloto. Lia prospero iras laŭ aleo de feo.

Есть пирожок, есть и дружок. Estas plena kaliko – estas ankaŭ amiko.

На все руки мастер. Majstro reputacia ĉiumetia. Majstro genia ĉioninĝenia.

Что написано пером, не вырубишь топором. Pluma skribo ne timas hakilan amendon. Kion plumo skribas, hakilo ne malskribas.

Дело мастера боится. Laboro obeas al majstra fervoro.

Всякое лыко в строку. Ĉiu ŝtono kaj ono bona dono por masono. Trafe masonito per briko kaj splito.

Лаптем щи хлебать. Sorbi supon el bastoŝuo. Ne koni valoron veran de l' kulero.

Не лыком шиты. Ne per putra fadeno kudritaj.

Лес рубят, щепки летят. Sen splitoj kaj batoj arboj ne estas hakataj.

И на старуху бывает проруха. Ne estas maljuno kontraŭ miso imuno.

Из пустого в порожнее. El vaka sitelo en malplenan barelon.

Как баран на новые ворота. Staras kiel grego antaŭ nova pordego.

Всякому овощу свое время. Al ĉiu legomo sia kiamo, sia kiomo.

Мать – кривая душа. La patrino – kurba animo.

Обжегшись на молоке, дуют на воду. Sin broginte per lakto, oni blovas sur malvarman akvon.

Ни аза в глаза. Neniu litero da klero.

Внести свою лепту. Atribuo de kontribuo.

Тех же щей, да пожиже влей. La sama kiselo kun pli da amelo.

Мы пахали. Fripona fanfarono pri alies bono.

Хоть видит око, да зуб неймёт. Kio estas per okulo vidata, ne faras buŝon sata.

Рыбак рыбака видит издалека. Tajloro tajloron rekonas defore.

С головы до пят. De verta plano ĝis kalkano.

Между молотом и наковальней. Inter martelo kaj amboso.

Победителей не судят. Venko ne trafas al akuza benko. Al venko ne minacas akuza benko.

Умиляться до слез. Ekzalto ĝis larma senhalto.

Почивать на лаврах. Kuŝi kun kontento en laŭra farniento.

У разбитого корыта. Reapero de primitiva mizero. Epilogo ĉe rompita trogo.