Текст книги "Самозванец 3. Песнь червоточин (СИ)"

Автор книги: Николай Некрасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 3

Ехать по кампусу на велике в плюс восемь градусов за бортом, конечно, лучше, чем ехать ночью в багажнике в лес, но ощущения, надо сказать, так себе.

Кожанка, шарф и перчатки исполняли свой долг добросовестно, но летевший в лицо снегодождь портил всё. Я отнёсся к этому философски, как к привету из Питера. Прошло уже два месяца и ровно одна неделя, как я попал в Высшую Школу Героев, хотя мне и казалось, что пронеслась целая вечность. Вопросов и загадок становилось всё больше, но и ответы один за другим появлялись.

За это время я добился места в совете старост (хоть пока ещё и не было проведено ни одного заседания), прикоснулся к древнему медальону Великого Воина, повысил уровень стипендии до бронзы, раскрыл в себе Печать Потока, узнал про заговор ректора, разоблачил Дэниеллу и победил зомби-призрака. Неплохо провёл половину семестра, одним словом.

А теперь ещё и выяснил, что оборотни существуют. Поцелованная Луной Мими, или точнее, Линнея Харрис, оказалась гостьей из другого мира, как и я сам. Вот только тело она не меняла и была связана клятвой рода с Аданом Муном.

Спрашивать про родной мир девушку было бессмысленно, ведь она никогда его не видела. Может быть, мы вообще земляки. Но боюсь, этого никогда не узнаем. Единственные монстры, которых встречал в прошлой жизни, имели абсолютно стандартный человеческий облик. И если где-то в Японии действительно обитали кицунэ, а в тёмных лесах других стран были люди, обращающиеся в полнолуние в косматых тварюг, то выяснить это мне уже вряд ли доведётся. Мне бы тут во всём разобраться.

Припарковав велосипед и отряхнув одежду от лишней влаги, протопал к входу. Внизу меня уже ждал Шен, расположившийся в углу за столиком с книжкой. Он готовился к тесту, пыхтя и потирая лоб, а я вместо этого целое утро потратил на бассейн и гантели.

Бронзовый сектор радовал комфортным спортзалом. Просторный, функциональный, с прекрасной системой вентиляции и тренерами, услуги которых мне не требовались. Интересно было понаблюдать со стороны на профессионалов этого мира. Они мало чем отличались от наших, разве что делали поправку на супергеройские способности и склонность к регенерации, поэтому не особенно щадили уставших студентов. Я бы, если уж на то пошло, тоже мог дать и тренерам, и ребятам парочку советов, однако потребности в наставничестве не испытывал, да и время зря тратить не хотел, без меня разберутся. К тому же это им, а не мне, деньги платят за то, чтобы Героям преподавать.

Заметив меня, Шен махнул, и я подозвал его жестом.

– Мне кажется или ты похудел? – уточнил, когда мы поравнялись.

Он улыбнулся в широту своих розовых добрых щёк и прошептал.

– Да, но не при помощи тренировок.

– Это как? На диету сел?

Он аж хрюкнул со смеху.

– Никому не говори, но я ходил к Шане.

– Зачем? – я не уловил связи.

– Девчонка не только классную студгазету замонстрячить может, но и материей ловко манипулирует. У неё дома миниатюрная панда живёт, которую она сама скукожила дол размеров чихуахуа. А стайка карпов – в прозрачной кружке плавает. С людьми у неё пока не очень выходит, но уже научилась уменьшать в объёмах жир, как ты можешь заметить. Эффект пока временный, максимум на сутки, но всё равно впечатляет.

Не разделяя его восторгов, скептически осмотрел друга и поморщился.

– Она что, местный пластический хирург теперь? Уверен, что тебе нужны такие процедуры?

Я и в своём мире не очень одобрял сложные косметические манипуляции с внешностью, не обусловленные необходимостью, а тут и подавно. Кто знает, чем это всё может обернуться. Шана явно свой дар не тестировала, клинические испытания не заказывала и сертификацию не проходила. И хоть на Героях всё и заживает как на собаках, побочка может прилететь неожиданная. С другой стороны, все мы взрослые люди и способны решать, что наращивать, а что нет.

Шен беспокойства не разделял и вытянулся ко мне, чтобы шепнуть:

– Это бомба! Шана – мастерица. Руби у неё себе губы накачала. Я б сказал, что лучше б сиськи, но с ними у неё и так всё в порядке, – и довольный расплылся в улыбке.

– Большие сиськи – большая ответственность, – заключил я.

– Тебе если что поднакачать надо – тоже обращайся. Увеличивает она как надо.

Теперь Шен сально подмигнул и уже в полный голос заржал.

– Меня, знаешь ли, природа не обделила, – парировал я и решил сменить тему. – Пойдём, человек-резинка, пора б и делом заняться.

– Сам ты ган*он! – возмутился Шен и гордо изрёк: – А я человек-эластик!

– Жопастик. Топай давай.

Я оплатил проход для Шена в бронзовый сектор по соответствующему тарифу, потратив бонусные монеты. Он был тут впервые и разинул рот, когда вошёл. Конечно, это не золотой сектор, а лишь бронзовый, но разницу несложно было уловить по светлым просторным комфортным читальным зонам. Больше диванчиков, удобных стульев, столов, ламп и компьютеров. И штук пять поисковых автоматов, вместо одного.

Дав другу насладиться моментом, перешёл к указаниям только тогда, когда Шен, наконец, прекратил на всё заворожено глазеть.

– Значит так, нам нужно всё, что касается Адана Муна, его техник, посланий, биографии. Если будет что-то о пакте с оборотнями – тоже сразу говори. Нам пригодится всё.

– А чего ты так плотно взялся за изучение темы? Воинов подробнее мы будем изучать нескоро, пока это нигде не потребуется.

Хоть в библиотеке было немноголюдно, и все были заняты своими делами, говорить в полный голос не хотелось. Поэтому наклонился к Шену и пояснил.

– Ли Рой натолкнул на некоторые мысли. Он подкинул свои исследования по части других миров, монстров, разломов и разумных вторженцев. Разве тебе неинтересно прошерстить тему? Расширить кругозор. Учёба – дело хорошее, но мы с тобой, дружище, Герои. И нам нужно будет защищать этот мир. И вряд ли делать это придётся по учебникам.

Пояснять за истинную причину и за природу Линнеи Харрис не стал. Это была не моя тайна, к тому же Шен по доброте душевной мог поделиться Терром, тот с Руби, та с Лясей, и вот уже никакого секрета и нет. Единственный человек, который бы точно никому ничего не рассказал это Агата. Вот это барышня-могила. И секрет сохранит, и взглядом убьёт, если потребуется. Но если Шен начнёт делиться тайнами, то одной Агатой точно не ограничится.

– Разумные вторженцы… – протянул Шен. – Они все в какой-то степени разумные. Но ты имеешь в виду человекоподобных, да?

– Ну да. Если есть другие миры, наверняка есть похожий на этот. И если кто знал о существовании подобных, то это Адан Мун – единственный Герой, способный не только закрыть разлом, но и открыть его. Может, он где-то отставил подсказки. Легенды и пророчества полны иносказаний и, возможно, не все из них правильно толковались на протяжении веков.

– Возможно… – протянул он. – Ну что ж, попробуем покопаться.

Он, конечно, об этом не знал, но я имел особенный ключик – знание о параллельном мире, из которого пришёл. И знание об оборотнях. Но обо всём этом не мог сказать никому из друзей. По крайней мере, пока.

Теперь Шен по-настоящему заинтересовался, глаза забегали, на лбу проступили морщины, как это всегда бывало, когда задумывался.

– Давай разбираться! – Он направился к интерактивным стойкам с поисковой системой и вбил запрос присвистнув. – Дохрелион результатов. Нужно фильтровать.

– Поэтому я и позвал тебя. Хватай своими загребущими ручищами все книги, которые могут оказаться полезными. А я пойду добывать бумажный экземпляр одного трактата, который не выдают тем, у кого на запястье чёрный браслет.

– Как хорошо, что стипендия свалилась тебе на плечи.

– Не свалилась. А была нажита непосильным трудом, – поправил я.

Книга, к которой я потянул свои лапы, в электронном виде не числилась. Возможно, по причине того, что не считалась учебным пособием. Да и большинство оцифровок, к которым имелся доступ на бронзовом и чёрном секторах сильно хромали качеством. Некоторые страницы могли отсутствовать, резкость картинки не везде позволяла правильно прочитать текст, что-то засвечивалось при обработке, что-то утрачивалось. Иметь электронные копии в наше время считалось необходимостью, которую я ни в коем случае не оспаривал, но посмотреть вживую именно на этот образец всё равно стоило, даже если бы у него был цифровой аналог.

В печатном виде книга живёт совсем другой жизнью. Дышит историей, хранит в морщинках заломов свои особые тайны и может позволить себе содержать заметки на полях от тех, кто обладал ею прежде. Электронку легко отредактировать, скорректировать лишнее, убрать от любопытных глаз то, что хочется утаить. С «живым» манускриптом такой номер не пройдёт.

Поисковый автомат блеснул экраном, среагировав на прикосновение бронзового браслета. Нужная книга вышла третьей в запросе, и я подал заявку на доступ к печатному изданию. Невидимый разум эту заявку одобрил и предложил пройти к первому окну, которое ностальгически заигрывало с воспоминаниями, пробуждая образы со стойками от Почты России, но, скорее, в том виде, в котором они будут лет через дцать. И хоть само окно действительно было похоже, «работник» даже близко не походил на неторопливых женщин с бейджиками и вселенской тоской в глазах. Расторопный робот, перемещавшийся между высоченных стеллажей, складывал книги и сортировал, отсылая по специальным «коридорам», представлявшим собой подобия вентиляционных шахт.

Стеклянные стенки, минимум изгибов и всё это под лёгкое жужжание механизмов.

Скорость, простота и ноль стресса для потребителя.

Манускрипт оказался увесистым. Запах древности и величия сочились сквозь кожаный переплёт. Уолтер-Джек Тейлор любил диковинные вещички и хранил в своей коллекции не только цацки, но и редкие книги. Я и узнал-то о ней из сети, увидев фото со времён благоустройства Школы, задолго до нашего появления. В статье говорилось, что вся библиотека этого монстра перейдёт в собственность администрации. Не был уверен, что книга окажется доступной, но, видимо, её всё-таки поместили в хранилище. И так как особого уровня ценности за ней не значилось, то выдача бронзовому студенту прошла без особых проволочек.

«Зов Чистоты» – большими витиеватыми буквами было начертано на обложке. В центре из выпуклых сплетающихся ветвей и листьев вырисовывался перечёркнутый круг. И ниже «Отринь лишнее, услышь прошлое».

Ничего не говорящий заголовок, если не знать, что вторая фраза – это один из девизов секты Отрицателей. Почему Тейлор интересовался ими, можно было только догадываться. Сам он вряд ли входил в число адептов, но кто знает? В любом случае манускрипт выглядел интригующе.

За распахнутой обложкой меня встретили пожелтевшие страницы с лохматыми потрескавшимися краями, но каково же было разочарование, когда взгляд упал на мелкие буквы, испещрявшие потёртые листы. Всё было зашифровано! Ни одной знакомой надписи. Ни одного поясняющего предложения.

Ни. Че. Го.

Ничего, что могло бы оказаться полезным. В недоумении я сидел, перелистывая страницу за страницей и даже не мог сказать, что сильно расстроился. Скорее, просто был обескуражен. Да, мне не удастся ничего прочитать, но раз оно зашифровано, значит, там что-то важное.

Повертев книгу, понял, что её покрывало подобие суперобложки, которую, по всей видимости, под заказ приобрёл душитель Джек. Сама книга имела совершенно другие символы, что на форзаце, что на корешке. Я бегло посчитал их количество на обложке и на кожаном её варианте. Оно совпадало, хоть и не было разделено пробелом. А значит, есть два варианта. Первый – текст просто написан слитно, а буквы заменены на другие символы, чтобы запутать. Вариант сомнительный, но имеет место быть. И если это так, то мне повезло, ведь всё что нужно, это сопоставить буквы с названия и подобрать оставшиеся. Второй вариант – количество букв это просто случайное совпадение. В этом случае книга может быть написана на редком древнем или даже тайном языке, который фиг разберёшь. Но разбираться с этим нужно явно не здесь.

– Фух! – плюхнулся рядом Шен, водрузив на стол рядом стопку книг, уже больше напоминавших обычные учебные материалы. – Умотался, но, кажется, собрал самый сок. А у тебя там что?

Не сумев скрыть разочарование, он отшатнулся.

– Каракули… Ничего без меня не можешь! Учись! – с гордостью воскликнул, обводя рукой свой улов.

– Поможешь отфоткать? – спросил я, понимая, что забрать древний манускрипт в комнату мне не позволят.

– Не, не, не… давай сам, – запротестовал Шен. – Лучше бери половину и давай искать инфу.

– А давай лучше подкинем монетку, – предложил я.

– Нет у нас тут монеток. Давай лучше на «хаос, сила, тело, разум и поток».

– Это как? – уточнил я, смутно подозревая, что это что-то вроде «камень, ножницы, бумага».

– Ребята придумали игру по Печатям, смотри, – и скрестил указательный и средний пальцы, поясняя: – Хаос. – Затем сложил ладонь в кулак. – Сила. Дальше Тело, – сложил пальцы в каплю, символизирующую эту Печать, как я в детстве показывали уточку.

Я попытался повторить все три, а Шен сразу после этого раскрыл ладонь.

– Это разум. А Поток – просто оставляешь один указательный палец поднятым вверх. И всё. Запомнил?

Я неуверенно кивнул и повторил жесты, пытаясь натренироваться.

– Верхний бьет два нижних под ним, – пояснил Шен. – И так по кругу. То есть Хаос бьет Силу и Тело, а, например, Разум бьет Поток и Хаос.

                         

– Отлично! Тогда давай так, кто выигрывает – читает книжки, все.

– Так себе награда, – поморщился Шен.

– А кто проиграл – фоткает всю эту книжку на мой планшет.

Вспомнилась аксиома Эскобара, но цитировать её я не стал, было видно, что Шен что-то такое думал про себя и без моих комментариев.

– Ладно, – он сложил кулак на ладонь и начал отстукивать: – Хаос, Сила, Тело, Разум и Поток.

Он выставил вперёд раскрытую ладонь, а я скрестил пальцы.

– До трёх! – тут же произнёс, понимая, что проиграл, и Шен нехотя согласился.

Во вторую попытку я побил его Тело Силой. В третий раз своим Потоком Хаос. В четвёртый он побил Телом Разум, и у нас сравнялись шансы. В итоге, её величество госпожа удача, выбрала меня своим фаворитом, подарив победу с помощью Печати Потока против Силы.

– Смотри, чтобы страницы были не смазанными, – попросил, передавая планшет. – Мне потом ещё эту абракадабру расшифровывать.

Конечно, сам я ничего расшифровывать не собирался, а вот подсунуть Стивену Ли Рою вполне мог. Мужик наверняка был способен докопаться до сути этих каракулей, да и со мной дел иметь не чурался. Несколько страниц, которые дам ему для затравки, приметил почти сразу. У них на полях были начерчены символы, похожие на те, что видел в тюремной камере. Вот они-то и смогут пролить свет на моё появление здесь.

– Блин, я так до завтра не управлюсь… – вздохнул Шен. – А ведь ещё подготовиться собирался…

– К чему? – не припоминая никаких тестов, удивился я.

– Завтра же День Родителя. Забыл?

Своих я потерял ещё пару лет назад, так что увидеть их тут не рассчитывал.

– Ко мне никто не придёт, – произнёс без особого расстройства.

– А ко мне бабуля приедет, – оживился Шен. – Стой… Как это к тебе никто не приедет? – нахмурился он.

– Да ко мне некому, – пожал плечами я.

– В смысле некому? Я же видел списки. В ведомости значилось «Канто Алан Рэй. Один посетитель». Это значит, завтра у тебя точно будет кто-то из гостей.

И тут меня осенило. Если у меня здесь не могло быть родителей, это не значит, что их нет у Канто Алана Рэя, осуждённого преступника, имеющего в своём прошлом множество скелетов, о которых оставалось только догадываться.

Глава 4

День Родителя оказался традиционным праздником. Его отмечали повсеместно, пуская родителей в детские сады, школы и другие учебные заведения. Высшая Школа Героев не стала исключением. Праздник касался не только детей, подростков и молодых взрослых, но и вообще всех. Поэтому даже те, кто уже сам стал родителем, поздравляли своих мать и отца, приглашая в гости или в рестораны. Кто был далеко – звонил и отправлял подарки. Конечно, при условии хороших отношений.

Праздник оказался очень популярным и многими любимым. Шен сиял от радости и от предвкушения встречи с бабулей, которая числилась его законным опекуном. Руби вдохновлено ожидала тётушку, чтобы задать ей ряд животрепещущих вопросов. Терр ждал обоих родителей, Агата – маму, а Ляся терзалась догадками, приедет ли к ней отец. И хоть он подтвердил присутствие, мог не приехать по причине высокой загруженности в компании.

Местом сбора стала центральная площадь, куда выкатили шатры для посиделок, ларьки на колёсиках с едой и напитками. Гостевой пропуск позволял пройти в общие залы, такие как вестибюли зданий, но без доступа к учебным аудиториям, кабинетам медпункта или залам библиотек. Спортивные корпуса также были закрыты для посещений. Апартаменты студентов тоже. Как мы поняли, доступ закрыли к местам, где содержалось что-то ценное и легко повреждаемое, вроде книг, или где не было камер, потому что всё должно служить рейтингам и просмотрам.

Погода радовала, выдался довольно тёплый и солнечный день. Я надел толстовку, спортивки и расстёгнутую куртку. Мы с ребятами заняли секцию с лавочками, откуда открывался самый интересный вид: на дорожку, по которой группками привозили гостей в симпатичных восьмиместных гольфкарах и на шатры, в которых располагались ребята, уже встретившие родных.

Мать Агаты оказалась похожей на более мягкую взрослую и дружелюбную версию дочери. Она двигалась как же волшебно, как и дочь: неуловимо и мягко. Она приехала первой, а вслед за ней прибыли родители Терра. Они напоминали моих собственных: простые работяги, гордящиеся сыном.

– На фоне отца крепыш Терр кажется хилым мальчишкой, – усмехнулась Ляся, и мы все согласились с этим.

Мужчина напоминал огромного дровосека с густой светлой бородой. Доброго и весёлого. Но интереснее всего было взглянуть на родню Джонни. Не терпелось сравнить, похож ли он на них. Почему-то казалось, что как две капли воды, но хотелось убедиться.

Одной только Руби, казалось, было всё равно. Она сидела и теребила край школьной юбки, складку за складкой.

– Выдыхай, – я погладил её по руке успокаивая. – Ты всё узнаешь. Нет смысла переживать. Если даже не сейчас, то потом обязательно. У каждой тайны есть тяга к свету, и она обязательно выпорхнет, как мотылёк.

Я постарался найти самую красочную метафору, чтобы отвлечь девушку. И это сработало. Яркие визуальные образы всегда увлекали Руби.

– Спасибо, – произнесла она, хлопая голубыми глазищами, которые раскрылись ещё шире, когда на дорожку к встречающим ступил Джонни. Было заметно, как остальные невольно растекаются в стороны, завидев его. – Интересно, кто из них приехал к этому…

Руби недоговорила, найдя ответ на свой вопрос.

На дорожку ступил высокий мужчина в ладно сидящем строгом костюме. Ткань глубокого тёмно-синего цвета с матовой текстурой, казалось, поглощала весь дневной свет.

Они были похожи как братья. Мужчина выглядел взрослым, но довольно моложавым, возможно, благодаря гладко выбритому лицу, подтянутому телу без единой лишней жиринки и хорошему питанию, которое делало кожу гладкой и ровной. Светлые волосы и ровные черты лица тоже придавали свежести, подчёркивая фамильное сходство.

Джонни пошёл навстречу гостю и широко улыбнулся. Даже удивительно, что он это умел. Простая человеческая радость на его лице выглядела инородной, будто это был и не он вовсе. Но спустя пару мгновений улыбка померкла. Он остановился, сложил руки на груди и продолжил стоять, пока мужчина шёл к нему.

– Чего это он? – удивился я.

Ляся оценивающе впилась глазами в фигуру мужчины и пояснила.

– Кажется, это не его отец.

– Но как же? Они же как две капли воды, – произнёс я, понимая, что на родительский день не мог приехать брат, к тому же при более близком рассмотрении стало ясно, что возраст хоть и не бросается в глаза, но соответствует больше родительскому положению.

– Брат-близнец отца, – пояснила она. – Родной дядя нашего задиры Персиваля-младшего. Видимо, отец не смог приехать.

Мужчина подошёл и коснулся плеча Джонни. Тот отдёрнул руку, будто её обдало током от прикосновения. Лицо исказила гримаса презрения пополам с обидой. Такие эмоции на его лице смотрелись вполне органично.

Джонни развернулся и побрёл к шатрам, и мужчина пошёл вслед за ним, не пытаясь больше пойти на контакт с племянником. Проходя мимо нас, Джонни зыркнул свысока и вздёрнул нос, демонстрируя превосходство, будто секундой раньше не выглядел как затюканный помойный кошак. Дядя же, проходя мимо нас, замешкался. И мы не поняли, хотел ли он извиниться за поведение племянника или что-то ещё. Он замер на секунду напротив нас с Руби, затем отвёл взгляд, так ничего не произнеся, и поспешил вперёд.

– Что это было? – хохотнула Руби.

– Может, он хотел поменять Джонни на нашего Рэя? – предположил Шен. – Всяко дельный обмен. Рейтинг у них почти одинаковый, перспективы тоже, чего б нет?

– Смотри, как бы мы тебя не обменяли, – вклинилась Ляся. – На чихуахуа я бы махнулась.

– Неплохо, – согласился я. – И есть она меньше, и пользы больше. И Тотошке нашему будет с кем на луну выть.

– Ха-ха, – надулся Шен и почти сразу же просиял. – Бабуля!

На нас шла пожилая женщина в тёплой вязаной кофте, длинной юбке. Её блестящие тёмные волосы, подвязанными платком, оттеняла густая седина, добавлявшая женщине стати и благородства.

– Дорогой мой, – протягивая к внуку руки, ласково заговорила она, – ты совсем исхудал!

Руки легли на щёки, с которых уже сошла «липосакция», проведённая Шаной. Бабушка потрепала Шена по плечу, рассматривая, а он, не переставая смущаться, улыбался во все тридцать два.

– Ну бабуль, я только в форму себя привожу, я же Герой. Мне нужно хорошо выглядеть и быть сильным.

– Герои должны хорошо кушать! – не терпя возражений, наставительно отчеканила она. – Познакомишь меня с ребятами?

После нескольких минут общения с этой пожилой солнечной женщиной, мы все поняли, что недоедаем и должны требовать у администрации двойные порции.

Кода показалась тётушка Руби, она неловко махнула племяннице, и, не став подходить к нам, проследовала к шатрам. Их ждал серьёзный разговор, и хоть нам и было любопытно, никто не стал мешать или подслушивать.

– Вот мы и остались вдвоём, – с нотками грусти произнесла Ляся.

– Не думал, что это так тебя расстроит, – понимая, в чём на самом деле дело, пошутил я.

И она проигнорировав шутку прошептала:

– Боюсь, Джонни будет не единственным, чьи ожидания не оправдаются.

И через несколько минут слова Ляси обрели воплощение. К ней направлялся сухонький, но крепкий мужчина средних лет с уже совсем с седыми висками. И по реакции девушки, и по внешности мужчины было ясно, что это не отец.

– Руперт, – тихо произнесла она. – Мой камердинер. Я его очень люблю, но, конечно, предпочла бы увидеть отца на Родительском Дне. Видимо, не судьба.

Она плавно в одно движение поднялась и тактично откланялась, сжимая в руках планшет, на экран которого были выведены рейтинговая шкала и оценки по предметам. Заблокировав экран, она убрала его под куртку и направилась к гостю.

Кажется, фразу о том, что богатые тоже плачут, я прочувствовал только сейчас.

Оставшись в одиночестве, я ещё какое-то время наблюдал за ребятами и их родителями, пока не заметил заплаканную женщину, стоявшую рядом с клумбой у места высадки гостей. Я был не единственным, к кому ещё не приехали родители, и сначала подумал, что женщина расчувствовалась от радости. Но почти сразу понял, что это не так. Красные глаза, которые она вытирала платочком, и нос, который приобрёл розоватый оттенок, отражали скорбь и беспросветную тоску.

Первым порывом стало желание встать и подойти, расспросить, что не так, попытаться помочь, но она смотрела не куда-то, а ровно на меня, не отводя взгляда. И я понял, что подойти придётся по совсем иным причинам.

Тёмные волосы, подобранные в хвост, тёмные глаза и особенно их разрез выглядели так знакомо, и я выругался про себя за то, что не догадался сразу. Я смотрел в эти глаза, когда впервые очутился в чужом теле. Не именно в них, но в почти точно такие же.

Поднявшись и проследовав к женщине, я неловко попытался её обнять. Она не сопротивлялась, но и не тянула рук. Стояла, продолжая вытирать слёзы.

– Здравствуй, мама, – полувопросом поприветствовал я.

– Здравствуй, – наконец вымолвила она, глотая слёзы и пряча платок в нагрудный карман.

Одета она была бедно, почти как бабушка Шена, но с большим вкусом и, как мне показалось, наряднее.

– Может, пройдём, что-нибудь съедим? Тут вкусные кофе и выпечка. Всё за счёт Школы сегодня, – наиграно воодушевлённо проговорил, приглашая женщину пройти вслед за мной.

– Хорошо, – согласилась она.

Неловкая пауза длилась, пока мы шли, и сохранялась какое-то время, когда сели в дальнем уголке одного из шатров. Я пошёл за напитками и булочками, пока женщина приходила в себя. Радовало, что опознал её правильно, иначе вышло б совсем неловко. Но слёзы немного смущали. Никогда не умел обходиться с плачущими женщинами. Всегда говорил что-то не то, не мог угадать, что они хотят слышать, и не понимал истинных причин слёз, ведь озвученные часто оказывались ложными.

А плачущие взрослые женщины вообще повергали ступор. Если плачет подружка, всё просто. Виноват – ты. Даже если нет. А если плачет взрослая дама, годящаяся в матери – причина всегда глубже и поэтому в чём-то даже страшнее. И, возможно, виноват опять же ты. И не потому что ей так захотелось, а на самом деле.

– Принёс, – радостно отрапортовал, будто она сама не видела.

Руки «матери» потянулись к стаканчику. Она не то грелась им, не то отгораживалась.

– Садись, – пригласила она, видя, что я замешкался. – Нечего ноги топтать.

– Хороший сегодня день, солнечный… – начал я, но она оборвала меня, помотав головой.

– Не надо… Не надо этих пустых разговоров. Пожалуйста…

– Ладно…

Я бы не нашёлся, что ещё сказать, но она сама сразу задала тему.

– Вижу, что вы неплохой молодой человек. Но прошу вас, скажите, где на самом деле мой сын?