Текст книги "История военных судов России"

Автор книги: Николай Петухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Приказом царя 30 марта 1867 г. был назначен начальник Главного военно-судного управления. Всего в штате управления было 77 человек.

Круг обязанностей Главного военно-судного управления в целом и его подразделений был определен в «Положении о военном министерстве», утвержденном 1 января 1869 г.

Указанным Положением наряду с другими обязанностями на военное министерство возлагалось: «поддержание в войсках нравственности и дисциплины и преследование проступков и преступлений, а также усовершенствование военного законодательства».

Непосредственное выполнение этих обязанностей возлагалось, в том числе на Главное военно-судное управление (административный орган) и Главный военный суд (орган правосудия), которые входили в качестве составных частей в военное министерство.

Главному военному суду принадлежала судебная власть, в качестве верховного кассационного суда, порядок образования которого и его компетенция были определены Военно-судебным уставом.

Главное военно-судное управление никакими судебными функциями не обладало. К руководству судами оно также отношения не имело, поскольку все административное управление военными судами принадлежало исключительно командирам вплоть до военного министра и царю, которые фактически и являлись органами военно-судебного управления.

Его обязанности заключались в ведении делопроизводства (статистики и т.п.) по военно-судебной части военного министерства и в подготовке материалов для передачи на усмотрение военного министра либо через него – на усмотрение царя.

Кроме того, при Главном военно-судном управлении состояли успешно функционирующие Военно-юридическая академия, образованная также в 1867 г., и Военно-юридическое училище.[97]97
  Столетие военного министерства. 1802-1902.– СПБ., 1914.– Т.ХП.– Кн.1.– С. 313-314; Положение о военном министерстве 1869 г.// 2-е ПСЗ Российской империи – Т.44.– № 46611; Хмара Н.И. Краткий очерк истории военно-юридического образования в России.– М., 1999.– С.18-19 и др.


[Закрыть]

Согласно Положению о Военно-юридической академии, утвержденному императором, на нее возлагалась задача «доставлять высшее военно-юридическое образование офицерам, поступающим на службу по военно-судебному ведомству».[98]98
   Положение о Военно-юридической академии 1891 года.// Приказ по военному ведомству № 179– 1891 г. СПб., 1891.


[Закрыть]

Преподаваемые в академии предметы были разделены на главные и вспомогательные. К первым относились военно-уголовные законы, военно-уголовное судопроизводство, военно-административные законы, уголовное право и уголовное судопроизводство, государственное право и гражданское право, вспомогательными предметами являлись история русского права, энциклопедия права, церковное право, международное право, гражданское судопроизводство, судебная медицина, психология и логика, иностранные языки. Читались и другие, необязательные курсы.

Особой популярностью у слушателей академии пользовались лекции профессора С.А. Друцкого по военно-уголовному праву, заслуженного профессора И.А. Шендзиковского, профессора П.О. Бобровского и других ведущих специалистов в области военно-юридического права.[99]99
  Брокгауз Ф. И., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. Т. 81.


[Закрыть]

В обязанности профессорско-преподавательского состава входил целый ряд функций, а именно: 1) чтение лекций; 2) руководство практическими занятиями; 3) проведение экзаменов; 4) составление учебных записок и методических разработок; 5) чтение открытых (публичных) лекций; 6) научная разработка проблем по преподаваемым предметам.

Ознакомление с программой подготовки военных юристов в русской дореволюционной армии позволяет сделать вывод, что от них требовалось глубокое знание не только военного законодательства, но и уклада, а также быта войск, важнейших выводов военной науки, психологии личности и ее возможностей. Научные исследования профессорско-преподавательского состава академии были направлены, главным образом, на обеспечение учебного процесса, а также на изучение проблем военного законодательства, регламентирующего репрессивную деятельность военной юстиции.

Академия комплектовалась высокопрофессиональным профессорско-преподавательским составом. В разные годы в академии преподавали: профессор государственного права С.А. Бершадский, заслуженный профессор академии В.М. Володимиров, профессор А.К. Вульферт, читавший курс уголовного права, почетный доктор уголовного права, заслуженный профессор и тайный советник Н.А. Неклюдов, известный юрист – сенатор А.Ф. Кони, почетный член Академии В.Д. Философов, доктор уголовного права, профессор, статский советник Н.Д. Сергиевский, профессор гражданского права А.Х. Гольмстен, профессор В.Д. Кузьмин-Караваев, читавший курс уголовного права, и многие другие.

Становление и успешное развитие Александровской военно-юридической академии невозможно представить без возглавлявшего ее генерал-лейтенанта П.О. Бобровского, автора фундаментальных научных трудов по военному праву, впоследствии Сенатора («Военное право в России при Петре Великом», трехтомник «Развитие способов и средств для образования юристов военного и морского ведомств в России» и др.) [100]100
  Решетов Г.А. Организационно– правовые основы деятельности юридической службы Вооруженных Сил России в ХVIII – начале ХХ в. (историко-правовое исследование). Дисс. канд. юрид. наук.– М., 2002.– С.150 и др.


[Закрыть] Фундаментальность военно-юридического образования отмечали многие даже далекие от армии исследователи.

Оценивая события в России во второй половине XIX века, многие ученые называют это время эпохой великих буржуазных реорганизаций Александра II: «Это были действительно великие реформы по глубине тех перемен, которые они произвели в социальном, экономическом и политическом строе. Пожалуй, впервые за всю историю России перед ней встала во всей полноте проблема социально-экономической реформы, которая в перспективе должна была изменить общественный строй».[101]101
  Чистяков О.И., Новицкая Т.Е. Реформы Александра П. Предисловие.– М., 1998.– С.5.


[Закрыть]

В равной мере эти оценки уместны при характеристике судебно-правовых преобразований.

Судебная реформа 1864 г. в корне изменила судоустройство, процессуальное и отчасти материальное право Российской империи.

Она ввела принцип независимости судей, гарантировав его выборностью мировых и несменяемостью судей общих судов, отделением судебной власти от исполнительной, учреждением особых судебных округов, не совпадающих с административным делением государства.

Реформа суда утвердила принцип его всесословности, установив единую подсудность всех сословии по уголовным и гражданским делам, зафиксировала институт адвокатуры, присяжных заседателей и принцип состязательности.

В ходе реформы была реорганизована и прокуратура, освобожденная от функции общего надзора и сосредоточившаяся на работе в суде.

Однако в исторической и специальной юридической литературе нередко отмечается, что наряду с проведением реформ во второй половине XIX века существовали консервативные силы, которые не только мешали проведению прогрессивных преобразований, но и вскоре после гибели Александра П приняли контрмеры реакционного характера, ослабившие ожидавшиеся позитивные последствия проводимых реформ.

Это утверждение в полной мере касается и проводимых в стране судебной и военно-судебной реформ.

Спустя десятилетия справедливо отмечалось, что отечественное законодательство шестидесятых годов было проникнуто правильным сознанием того, что без хорошо организованного правосудия и без общей правовой жизни всех классов населения – страна осуждена на жалкое прозябание. Под влиянием именно этих идей явилось вначале Положение о крестьянах 19 февраля 1861 г., а затем Уставы 1864 года.

«Но эпоха реформ царствования Александра II, в силу разных исторических причин, продолжалась недолго, а со дня трагической кончины этого великого государя правительство окончательно переменило взгляды на то, что нужно стране, чтобы в ней было мирное процветание: не просвещение низших слоев населения, не развитие в стране правосознания и свободы личности, равенства всех перед законом, а утверждение центральной власти, якобы расшатанной именно реформами и опека над многомиллионным низшим населением государства – вот что руководило составителями законов 1889 г., давших жизнь Административно-судебным установлениям». [102]102
  Викторский В.И. Русский уголовный процесс.– М., 1912; Викторский В.И. Русский уголовный процесс. – М., 1997.– С. 168.


[Закрыть]

Согласно законам 1889 г. дела, подведомственные мировым судам, передавались на разрешение новых должностных лиц – земским начальникам, которые на своей территории обладали административной и судебной властью, что означало возврат к старому – соединению в одних руках исполнительной и судебной власти.

Об этом же писал в 1913 г. в своей работе «Судьба реформ императора Александра II » профессор К. Сивков: «Ни одна из реформ имп. Александра II, кроме финансовой, не только не развивалась последовательно после своего проведения, но даже не осталась в пределах тех основных начал, из которых она исходила; все реформы претерпели изменения в сторону именно сужения и ослабления тех начал, которые лежали в их основе».[103]103
  Три века. Россия от смуты до нашего времени. Т.6.– М., 1995.– С.229.


[Закрыть]

В Указе императора от 20 ноября 1864 г. об утверждении судебных уставов провозглашалось: «водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных Наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе Нашем то уважение к закону, без коего невозможно общественно благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем действий всех и каждого, от высшего до низшего»

Уже в 1866 г. министрами внутренних дел, государственных имуществ и шефом жандармов предлагалось усилить губернаторскую власть и предоставить им право «требовать в свое присутствие, для личных объяснений, должностных лиц всех ведомств, не исключая судебных».[104]104
  Там же.– С. 232-233.


[Закрыть]

Едва новые суды начали функционировать, как начались ограничения их компетенции и попытки ликвидировать принцип несменяемости судей.

В этой же работе К. Сивкова приводится следующий наглядный пример.

Когда в 1866 г. Петербургский окружной суд оправдал сотрудников журнала «Современник» за статью «Вопрос молодого поколения» (суд не нашел в деянии состава преступления), министр внутренних дел Валуев поставил вопрос перед императором об освобождении председателя суда Мотовилова от должности, хотя должность председателя суда была несменяема и к тому же он не участвовал в рассмотрении дела.

Министр юстиции с большим трудом добился оставления Мотовилова в должности, но вскоре сам был смещен со своего поста, а дела о печати по закону 1866 г. были изъяты из подсудности окружных судов.

В последующем и некоторые другие дела стали изыматься из подсудности окружных судов и передаваться в суд более высокой инстанции – в судебную палату, а потом и в военные суды для рассмотрения по законам военного времени. В первую очередь это касалось дел о так называемых политических преступлениях. Затем все чаще и чаще стали закрываться двери залов судебных заседаний для проведения закрытых судебных процессов, чем нарушался один из принципов уставов 1864 года.

Анализ норм Военно-судебного устава 1867 г., регламентировавшего вопросы судоустройства, подсудности дел и судопроизводства в военных судах, а также смежных нормативных актов, позволяет сделать следующие выводы.

Военно-судебная реформа 1867 г. по своему характеру также была либерально буржуазной реформой.

К ее положительным сторонам можно отнести следующие положения.

В результате ее проведения в армии были образованы постоянные военные суды, руководствовавшиеся теми же принципами (гласности, состязательности, устности и др.), что и суды гражданские.

Военные суды в ходе реформы получили новое законодательство: Военно-судебный устав 1867 г. и новый Воинский устав 1867 г. о наказаниях вместо Военно-уголовного устава 1839 г.

В Военно-судебном уставе достаточно полно было изложены правила о судоустройстве, принципы и порядок организации военных судов как в мирное, так и в военное время, порядок назначения, увольнения и перемещения должностных лиц военно-судебного ведомства; организации надзора за судебной деятельностью военных судов.

Во второй части Военно-судебного устава решались вопросы судопроизводства и подсудности дел военным судам. Там же нашли отражение изъятия из общего порядка военно-уголовного судопроизводства: производство по делам о государственных преступлениях, должностным преступлениям лиц военно-судебного ведомства и др.

Правила о подсудности дел военным судам были кодифицированы в одном законодательном акте – Военно-судебном уставе и дифференцированы относительно мирного и военного времени.

В Военно-судебном уставе определялись процессуальные правила разграничения подсудности уголовных дел между военными, гражданскими и другими судами, а также процессуальный порядок разрешения споров о подсудности.

Согласно нормам Военно-судебного устава сократился объем подсудности дел военным судам, которые должны были осуществлять правосудие в соответствии с их специализацией (в отношении военнослужащих).

Однако следует признать, что, хотя Военно-судебный устав и был принят вслед за Судебным уставом 1864 г., в новых правилах деятельности военных судов сохранился и ряд недостатков, а также были сделаны значительные отступления от общих начал судебной реформы.

Так, при утверждении Военно-судебного устава порядок, время и условия введения его в действие определены не были, поэтому военно-окружные суды по регионам создавались более 20 лет (с 1867 г. по 1889 г.)

Такая затяжка, наряду с другими причинами, объяснялась тактикой лавирования самодержавия, ожидавшего спада революционного движения в стране и волнений в армии. Уже в этот период высказывалось мнение, что либерализация законодательства о военных судах и проводимая военно-судебная реформа ведет к росту преступности и других правонарушений в армии, а в целом падению уровня воинской дисциплины.

Военно-судебный устав позволял создавать не только постоянно действующие военные суды, но и временные военно-окружные суды и судебные присутствия.

Практика создания временных военных судов получила широкое распространение в военное время и в период революционной ситуации.

Указом от 9 августа 1878 г., в нарушение соответствующих положений Устава, было установлено, чтобы по делам в отношении участников революционного движения в число временных членов военно-окружных судов не допускались младшие офицеры. Было предписано по делам такого рода временных членов назначать по каждому делу особо по распоряжениям командующих военными округами или генерал-губернаторов исключительно из числа заслуживающих доверие старших офицеров. В дальнейшем этот порядок неоднократно подтверждался другими актами, в том числе Положением «О мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия», утвержденным царем 14 августа 1881 г. [105]105
  2-е ПСЗ (Собр.2).– Т.53.– № 58779; Т.54, № 59491; 3-е ПСЗ.– Т.1, № 350.


[Закрыть]

Указанное положение было издано сроком на три года, но возобновляемое каждый раз по окончании продлеваемого срока, оно просуществовало вплоть до 1917г.

Таким образом, царизм пытался обеспечить самый надежный в политическом отношении суд по делам на участников революционного движения.

Согласно названному положению, любая местность могла быть объявлена на положении усиленной или чрезвычайной охраны с предоставлением военному командованию и губернаторам чрезвычайных полномочий.

В качестве положительного явления некоторыми учеными отмечается, что с принятием Военно-судебного устава подсудность дел военным судам сократилась по сравнению с другими историческими периодами: «Объем подсудности военному суду находится в соответствии с степенью развития гражданственности в государстве и устройством войска. В своем историческом движении подсудность военному суду обнаруживает постоянную склонность к самоограничению».

Однако такое положение просуществовало недолго и к концу XIX в. подсудность дел военным судам вновь была расширена в максимальной степени. Это стало возможным потому, что пределы подсудности уголовных дел военным судам в принимаемых законодательных актах четко ограничены не были и это позволяло государству в определенных обстоятельствах передавать дела и на гражданских лиц в военные суды.

Тот же В.М. Владимиров далее писал: «Мы должны признать, что практическое осуществление его (Военно-судебного устава) весьма затруднительно, так как действующее законодательство не содержит в себе необходимых данных для точного, ясного и не сомнительного обозначения пределов ведомства военного суда вообще».[106]106
  Владимиров В.М. Руководство к изучению Военно-судебного устава.– СПб., 1896.– С. 140; С. 147.


[Закрыть]

Преобразования «эпохи великих реформ», в том числе и военно-судебная реформа, имели цель изменить общественные отношения в России в соответствии с новыми, прогрессивными принципами буржуазного правопорядка. Однако они противоречили сохранявшейся в России форме государственного правления – абсолютной монархии. Стремление прогрессивных слоев русского общества изменить основы высшей государственной власти в стране, вызвало у самодержавия охранительную реакцию, которую отечественные историки называют контрреформаторской деятельностью.

По этому поводу исследователи, с которыми трудно не согласиться, замечают, что в числе первых репрессивных мероприятий были и изменения в подсудности дел военным судам: в условиях возникновения революционной ситуации царизм начинает испытывать нужду в таких судах, которые совершенно не связаны с процессуальными формами и действовали бы «по условиям военного времени. Такими судами могли быть только военные суды».[107]107
  Виленский Б.В. Судебная реформа и контрреформа в России. – Саратов, 1969.– С. 328. Об этом также см.: Авдонкин B.C. Подсудность уголовных дел военным судам. Дисс. канд. юрид. наук.– М.. 2001.-С.103; ПСЗ.– Т.53. (1878).– № 58778; Т.54 (1879 – февраль 1880).-№ 59491; № 59476.


[Закрыть]

Действительно, первоначально в 70-х годах XIX в. уголовные дела изымались из ведения общих судов и передавались в военные суды в единичных случаях. По Указу же от 9 августа 1878 г. дела о важнейших государственных преступлениях и преступлениях против порядка управления стали передаваться в ведение военных судов «для суждения их по законам военного времени».

Законом от 8 апреля 1879 г. круг дел, передаваемых в военные суды, еще более расширился. Генерал-губернаторам С.-Петербурга, Харькова, Одессы, Москвы, Киева и Варшавы было предоставлено право передавать в военные суды дела на лиц не только за государственные преступления, но и за совершение других общеуголовных преступлений «когда они признают это необходимым в видах ограждения общественного порядка и спокойствия».

После смерти Александра II, наступившей в результате террористического акта, его преемником Александром III такое право было дано всем губернаторам России.

Но наиболее широкой юрисдикция военных судов стала во время деятельности военно-полевых судов в 1906-1907 гг., когда генерал-губернаторам и главнокомандующим войсками в местностях, объявленных на военном положении и в положении чрезвычайной охраны, разрешалось передавать дела в военно-полевые суды с применением «в надлежащих случаях» наказания по законам военного времени.

О деятельности военных судов конца XIX в. – начала XX в. С.И. Викторский писал так: «Правительство наше, зная отличительные свойства этих судов – быстроту производства, суровость приговоров и наказаний, признало за ними все качества суда, который лучше других, обычных, может, будто бы, оградить государство от наказуемых правонарушений в годины революционного движения, вызванного нашим переустройством общественным, и поэтому до чрезвычайности расширило их компетенцию за счет деятельности судов гражданского ведомства.

В результате получились такие итоги, например, за один 1909 г. по отношению к одной смертной казни: по отчетам военных судов в этом году казнено по их приговорам 530 человек – 25 воинских чинов и 505 гражданских лиц. За предшествующий же, т.е. 1908 г. по приговорам Военно-окружных судов... казнено лиц военного ведомства за преступления воинские -21 и за преступления общие – 27, а лиц гражданского ведомства за воинские преступления – 13 и за преступления общие – 1279, т.е. всего – 1340. И такие ужасающие числа относятся ко времени уже «успокоения» страны...» [108]108
  Викторский С.И Русский уголовный процесс (репринтное издание).– М., 1997.– С.226-227.


[Закрыть]

Отступление от норм Военно-судебного устава выразилось и в том, что даже Главный военный суд фактически был устранен от рассмотрения кассационных жалоб и протестов по делам о государственных преступлениях. Указом царя от 8 марта 1879 г. генерал-губернаторам было предоставлено право дела такого рода, поступившие с кассационными протестами или жалобами, решать по своему усмотрению. Генерал-губернатор мог направить дело в Главный военный суд, либо учредить на месте особое кассационное присутствие (в месте нахождения военно-окружного суда), которому и поручить рассмотрение дела в кассационном порядке, либо сам утверждал приговор суда по данному делу.

В последующем функции Главного военного суда, наряду с губернаторами, передавались Верховной распорядительной комиссии, а с 6 августа 1880 г. – министру внутренних дел. [109]109
  2-е ПСЗ.– Т.54.– № 59491, № 60492; Т.55.– № 61279.


[Закрыть] Такая практика продолжалась вплоть до 1917 г.

Таким образом, в целях подавления нарастающего революционного движения в стране самодержавие нарушило многие положения Военно-судебного устава 1867 г., которые были разработаны и приняты им самим же. Это обстоятельство нельзя объяснить тем, что положения Устава были слишком радикальными.

Наоборот, проведенный анализ норм Военно-судебного устава показывает, что его положения были рассчитаны на защиту существующего монархического строя и строгой дисциплины в армии. В период революционной ситуации самодержавие пугалось собственных законов, которые казались ему слишком радикальными, вопреки их действительному содержанию.

Военно-судебным уставом 1867 г. было определено, что судебная власть в военном ведомстве принадлежит военным судам: полковым, военно-окружным судам и Главному военному суду, которые должны были учреждаться и действовать как учреждения коллегиальные (ст. 1-4 Военно-судебного устава).

Подобная запись имелась и в ст.1 «Учреждения судебных установлений» 1864 г.

Провозглашая принципиальное положение о принадлежности в военном ведомстве судебной власти судом, законодатель (царь), он же и глава высшей исполнительной власти вероятно имел ввиду то, что право рассмотрения уголовных дел в военном ведомстве, принадлежит только военным судам, а не каким-либо другим учреждениям или должностным лицам.

Суды в этом независимы и самостоятельны. Однако нормы Военно-судебного устава и порядок деятельности военных судов на его основе свидетельствуют, что реально ни самостоятельностью, ни тем более независимостью военные суды не обладали.

Образование военных судов как постоянных, так и временных происходило на основании распоряжений воинских должностных лиц. В необходимых для власти самодержавия случаях постоянные суды подменялись особыми присутствиями или комиссиями, а нередко – определенными должностными лицами (командирами, генерал-губернаторами, министром внутренних дел).

Надзор за деятельностью военных судов (вплоть до утверждения их приговоров) принадлежал органам исполнительной власти в лице командира полка, командующих округами, военного министра и самого монарха.

Таким образом, можно прийти к однозначному выводу, что реальной независимости и самостоятельности военные суды в результате реформы 1864-1867 гг., как и в предыдущих исторических периодах, так и не получили.

В государстве с абсолютной монархической формой правления не могло быть независимости судебной власти от других властей. Тем более, что еще Петром I было объявлено, что власть Российского императора едина и неделима.

Этого правила придерживались все его последователи вплоть до свержения монархии в 1917 году.

Далее, при рассмотрении настоящей темы нельзя обойти вниманием малоизученный переходный период развития российской государственности и его судебной системы периода правления Временного правительства (февраль-октябрь 1917 г.)

Указанный исторический этап связан во многих отношениях с социально-правовым дуализмом, в том числе в судебной и военно-судебной сферах и в силу своей природы может быть охарактеризован как особый период.

Социально-политическим аспектам деятельности Временного правительства в разное время был посвящен целый ряд различных по значимости работ: политических деятелей, ученых историков, юристов. [110]110
  Об этом, например: Ленин В.И. Противоречивая позиция.// Полн. собр. Соч.– Т. 32,– С. 340; Троцкий Л.Д. Совет и Прокуратура.// Прокурорский надзор.– 2000.– № 10; Скрипилев Е. А. Карательная политика Временного правительства и аппарат ее проведения (март – октябрь 1917 г.). Дисс. д-ра юрид наук. – М., 1970.– 789 с. и др.


[Закрыть] Отдельные положения исследований лишь вкратце затрагивали и деятельность военных судов, полную, как свидетельствуют исторические источники драматизма.

И в этом противоречивом и непродолжительном историческом отрезке времени имеются не только отрицательные, критические, но и позитивные, конструктивные стороны и уроки функционирования военно-судебной власти России.

В феврале 1917 г. в России проходили массовые политические и экономические выступления населения страны. В частности, в забастовках участвовало около 400 тысяч человек. 23 февраля в Петрограде прошли массовые митинги, организованные большевиками и другими представителями левых партий. Митингующие протестовали против войны, дороговизны и тяжелого положения женщин-работниц. 25 февраля забастовки переросли во всеобщую политическую стачку. Она практически парализовала жизнь столицы.[111]111
  Овсянников А. История двух тысячелетий в датах.– Тула, 1996.– С.81.


[Закрыть]

27 февраля всеобщая политическая стачка в Петрограде переросла в восстание рабочих, к которым присоединились революционно настроенные солдаты. Царь Николай II отрекся от престола. Императорская власть в Петрограде прекратила свое существование. Так произошла вторая буржуазно-демократическая революция в России.

Для поддержания порядка Государственная дума 1 марта 1917 г. образовала Временное правительство, которое находилось у власти до 25 октября (7ноября) 1917 г. Фактически же в стране в этот период было двоевластие – 27 февраля деятели социалистических партий создали Совет рабочих и солдатских депутатов, который опирался на рабочих и солдат. Временное правительство не обладало всей необходимой полнотой реальной власти. Его возглавляли: с 2 марта по 24 июля 1917 г. – Г.Е. Львов, а затем до 25 октября 1917 г.– А.Ф. Керенский.

Временное правительство провозгласило полную политическую амнистию, основные права и свободы граждан, равноправие солдат с гражданами, создание милиции вместо полиции и начало подготовки к Учредительному собранию.

Наиболее острым для Временного правительства был вопрос о войне. Министр иностранных дел Милюков объявил союзникам, «что позиция и цели России в войне в действительности остались неизменными».[112]112
  Пашков Б. Русь, Россия, Российская империя. – М., 1997. -С.533.


[Закрыть]

Это заявление вызвало негативную реакцию у рабочих и солдатских масс. В сентябре-октябре 1917 г. произошла большевизация Советов. Большевики приняли решение о подготовке вооруженного восстания, которые 25 октября 1917 г. завершилось переходом власти к Советам рабочих и солдатских депутатов.

В период правления Временного правительства судебная система в России включала окружные суды, судебные палаты, мировых судей и их съезды. Наиболее важные дела рассматривались в мировых присутствиях.[113]113
  И.А.Исаев. История государства и права России. – М., 2002.– С.185.


[Закрыть]

Был упразднен Верховный уголовный суд и особые присутствия правительственного сената, судебных палат и окружных судов с участием сословных представителей. Было установлено, что при рассмотрении дел в особых присутствиях сената и судебной палаты о государственных преступлениях и преступлениях по должности, сословные представители должны заменяться присяжными заседателями.[114]114
  См.: Кожевников М.В.. История советского суда.– М.,1948. С.5-11; История суда и уголовного процесса.– М., 2002.– С.86-93.


[Закрыть] В г.Петрограде и некоторых его уездах (Луге, Ямбурге, Нарве и др.) были образованы временные суды, которые состояли в равном числе из мировых судей, представителей армии и представителей от рабочих.

Согласно Инструкции Временного правительства от 22 марта 1917 г. временным судам были «подсудны преступные деяния, направленные против личной и имущественной безопасности граждан и против общественного порядка и спокойствия, в том числе и посягательства против нового порядка, если они совершены не ранее 27 февраля сего года частными лицами, в том числе воинскими чинами вне службы».[115]115
  История суда и уголовного процесса.– М., 2002.– С.92.


[Закрыть]

Временный суд вправе назначить виновному одно из следующих наказаний: выговор, замечание, внушение, денежное взыскание, не свыше 10000 руб., арест не свыше 3 месяцев, тюремное заключение не свыше 1 года и 6 месяцев. Если суд находит, что деяние виновного по важности своей заслуживает более строгого наказания, то он направляет дело в соответствующую более высокую судебную инстанцию.

В области военной юстиции Временное правительство под давлением солдатских масс отменило военно-полевые суды (Закон 13 марта 1917 г.), но 17 апреля 1917 г. учредило полевые суды в составе 3 офицеров и 3 солдат, которые рассматривали дела в ускоренном порядке. В таком же порядке рассматривались дела в военно-окружных и корпусных судах «когда обвиняемый захвачен на месте преступления, которое является очевидным, и когда по важности и обстоятельствам дела возникает надобность в безотлагательном его рассмотрении».

Такое положение лишало подсудимых элементарных правил на судебную защиту. Если учесть, что в июне 1917 г. была вновь введена смертная казнь, прежде отмененная в марте 1917 г., то из этого следует, что военно-полевые суды фактически продолжали действовать.

30 мая 1917 г. Временное правительство приняло постановление об усилении наказания за антивоенные выступления на фронте. В постановлении отмечалось о совершении на фронте как отдельными лицами, группами их, так и целыми частями войск воинских преступлений: неповиновений, самовольного оставления позиций и мест расположения войск, отказа от участия в бою и др. Виновные в этом подлежали преданию суду, ссылке на каторгу и другим наказаниям.

Как известно, либеральные русские юристы ставили под сомнение необходимость существования военных судов с их ангажированностью и особым порядком судопроизводства.[116]116
  Духовской М.В. русский уголовный процесс.– М., 1908.– С.435-441; Полянский Н.Н. Эпопея военно-полевых судов.– М., 1934; Чельцов-Бебутов М.А. Очерк истории суда, уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах.– М., 1957.– М., 1957.– С.811– 812.


[Закрыть] Не могла нравиться военная юстиция и нарушителям воинской дисциплины и правопорядка, анархистам, и дезертирам.

Общее политическое, социально-экономическое и военное положение в стране, неудачи на фронтах вызвали резкий рост количества преступлений и иных нарушений в войсках.

За годы Первой мировой войны через армию прошло около 15,6 млн. человек, т.е. около 50 % всех трудоспособных мужчин и, как следствие, – миллионы убитых, пленных, раненых, больных. [117]117
  Россия в мировой войне 1914-1918 гг. (в цифрах).– М., 1925.– С.13 и др.


[Закрыть]

До февральской революции в Русской Армии было 195 тысяч дезертиров, на 1 августа 1917 г. – уже 365 тысяч, а к началу Октябрьской революции их насчитывалось около 2 млн. чел. [118]118
  Френкин М. Русская армия и революция. 1917-1918.– Logos, 1978.– С. 25 и др.


[Закрыть] Кроме того, криминализация армейской среды усиливалась ее пополнением бывшими уголовниками, освобожденными в силу широкой амнистии, что не укрепляло воинскую дисциплину и не способствовало боеспособности войск.[119]119
  Воинская дисциплина и пути ее укрепления, Учебно-методическое пособие под общ. ред. В.Ф.Кулакова.– М., 1996.– С.8 и др.; Первухин Д.В. Организация и деятельность полковых судов в Вооруженных Силах России с 1867 по 1921 гг. Дисс. канд. юрид. наук.– М., 2000.– С.89.


[Закрыть]

Временное правительство оказалось в сложнейшем положении. С одной стороны, требовалось укрепление правопорядка и усиление борьбы с преступностью в армии. С другой стороны, новое устройство страны обусловливало реформирование и демократизацию как военной службы, так и военных судов. пошло по популистскому пути этому пути. В первые дни Февральской революции в стране была отменена смертная казнь, предприняты меры по демократизации и гуманизации армейских порядков.

Военно-исторические материалы убедительно свидетельствуют, что многие популистские меры окончательно развалили дисциплину в армии, способствовали ее полному разложению и распаду, несмотря на последующие жесткие меры. [120]120
  Там же.


[Закрыть] Это тоже тяжелый и необходимый урок, не потерявший актуальности и сегодня, в период необходимой гуманизации современной военной службы.