Текст книги "Азиатские христы"

Автор книги: Николай Морозов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 45 страниц)

Вот эти три образчика рассказов Зенда-Весты, по которым вы сможете судить и об остальных. Беру их из книги К. Коссовича «Четыре статьи из Зенда-Весты», 1861.

А.

Два повествования из «Книги данной против демонов (Вендидата, сокращение Ви-дэва-дата)».

1. Испытание Созерцателя Звезд (Заратустры), гл. XIX , ст. 1—10.

От страны севера, от северных стран, примчался Сатана (Анто-манья по-зендски), полный гибели, как демонов демон. Вот что вещал он, зломудрый, полный гибели, этот Сатана:

«Черт! Ступай, умори ненарочного Созерцателя звезд (Заратустру)!»

Помчался черт; это был демон Бунти, демон тленья, от которого идет всякая порча на теле людей. Созерцатель Звезд повторял в ту пору «Сущность веры!. Вот слова его песни:

«Достославен тот, кому и природа и движение ее подвластны; ибо святость его наполняет и пространство и время. От него исходят помыслы для благих деяний в этом мире. Творцу Света принадлежит власть: он податель пищи неимущему. Славьте его благие воды, славьте воды благого создания, будьте верны закону, чтущему Творца».

Пораженный словами песнопения, умчался назад черт, черт Бунти, демон тленья, от которого идет всякая порча на людей. Этот черт сказал своему господину:

«Мучитель Сатана! Не нахожу я для него гибели, для этого праведника Созерцателя Звезд. Он полон величия и блеска, этот непорочный».

А Созерцатель Звезд узрел в своей душе:

«Вредоносные, зломудрые демоны совещаются о том, как погубить меня».

Встал Созерцатель Звезд, двинулся с места Созерцатель Звезд, нисколько не уязвленный злым духом и жестоким, вражеским умыслом его. У него, у непорочного, были в руке камни – каждый камень величиною с кату: за ним было признание, признание Творца Света.

«Куда, – спросил его Сатана, – снарядился ты на этой земле, где столько путей, на этой земле, которая кругла, пределы которой неблизки, вооружась в высоком доме Богатого Конями?»

Созерцатель Звезд объявил злому Сатане:

«Иду истребить творения, сотворенные демонами; иду истребить смерть, сотворенную демонами; иду истребить истребительницу, ибо сражена она будет Спасителем, который родится от воды Кансаунской, от восточной стороны, от стран Востока».

Зломудрый Сатана обратился к Созерцателю Звезд с речью:

«Не истребляй моих созданий, непорочный Созерцатель Звезд. Ведь ты Сын Богатого Конями, ведь жизнью своею ты обязан матери смертной. Лучше отрекись от доброй веры, чтущей Творца, и обрети счастье, какое обретено было царем Вадаганом».

На эту речь сказал ему Созерцатель Звезд, праведный:

«Не отрекусь я от доброй веры, чтущей Творца; не отрекусь, если бы даже мои кости и жизнь и душа пошли врозь!»

Зломудрый Сатана сказал тогда Созерцателю Звезд:

«Чье слово сразит меня? Чье слово лишит нас блеска и силы? Где оружие, перед которым рушатся мои прочные создания и с ними Сатана?»

Ответил ему праведный Созерцатель Звезд:

«Святая ступа, святая чаша, аума и слова, изреченные Творцом – пот мое несокрушимое оружие! Вот то слово, которым я буду истреблять, вот то слово, которым лишу я тебя блеска и силы, вот мое оружие против всех твоих прочных созданий, Сатана! Оружие это сотворил дух чистый, сотворил и беспредельные времена; сотворили его неумирающие беспорочные, добро властвующие, благомыслящие».

И сказав это, Заратстра произнес слова песни «Сущность веры»:

«Достославен тот, кому подвластны и природа и ее движенье. Его святость одинаково покрывает и пространство и время. От него происходят помыслы для благих деяний в это мире. Ему принадлежит власть. Он податель пищи неимущему. Славьте его, благие воды! Славьте его, воды доброго создателя! Будьте верны закону, чтущему Творца!»

2. О первом времени души человека после смерти.

(Книга, данная против демонов, гл. XIX, ст. 27—34)

«Творец мира и всего, что существует в нем! Спросил Созерцатель Звезд Творца Света. – Где совершается отчет души умершего, где представляется он, где собираются для него сведения, где оказываются налицо все сведения для того отчета, который дает смертный о душе своей, когда она оставляет этот мир?»

Творец Света ответствовал ему:

«После того, как скончается человек, после того, как отойдет он, после того, как злые, зломудрые демоны подойдут к нему, когда расцветает и засияет заря, когда на горы с чистым блеском взойдет победоносный Митра (Феб) и блестящее солнце станет подниматься, тогда, праведный Созерцатель Звезд, демон по имени Бизареш, овладевает связанною душою дурного человека, человека, поклонявшегося демонам, жившего мерзко. Тогда тот, кого увлекало зло, и тот, кто руководился правдою, оба вступают тогда на свои пути, изготовленные для них временем, У моста, созданного Творцом, у чистого <…> место, где разбирают, как чья душа, как чья совесть действовала в мире, кто что совершил, обитавши посреди живых существ. Сюда приходит прекрасная, статная, бодрая, высокая девица: сопутствуют ей святость, правда, власть, могущество. Эта девица низвергает зловредные души дурных людей во тьму; души же людей чистых переходят под ее власть на ту сторону недосягаемых гор Гара-березайти. Эта девица проводит праведников через мост Чинвад, приобщая их к сонмам небесных ангелов (йазатов). Там встает навстречу праведнику со своего златозданного престола благой дух и говорит ему:

«Наконец-то, непорочный, пришел ты сюда к нам, из преходящего мира в мир, не знающий тлена!»

Исполненные покоя души праведных подходят к Творцу Света, подходят к бессмертным святым, к златозданным престолам их. Идут они в Гаро-нман, в обиталище Творца Света, в обиталище бессмертных святых, в обиталище других непорочных.

Когда праведник подлежит очищению после своей кончины, злые, зломыслящие демоны трепещут от самого их присутствия, подобно тому, как овца, обреченная волку, трепещет перед волком. Праведник не перестает быть в сообществе непорочных: при нем они, при нем Найрьо-саньо, один из приближенных к Творцу Света ангелов Найрьо-саньо.

Образчик из «Книги гимнов» (Ясна)

III. Прославление творца Света (гл. ХХХ, стр. 1—11)

1.

Речь моя для внимающих: о том, что творит Творец. Она будет вещать о делах его, которые доступны разумению мыслящих. Речь моя будет славить Свет. Ее предмет – предмет благоговения для неискаженного ума, предмет высоких святых размышлений. Исполнено прелести, блеска и добра то, о чем я буду говорить.

2.

Итак, внимай, о, человек, с напряжением слуха, превосходному смыслу моего слова. Оно укажет тебе, что лучше избрать – каждому укажет оно. Это касается твоей плоти и тебя. Пока не настало великое время, нас учат те которые обладают премудростью.

3.

Два духа, два близнеца в начале возгласили: один чистое, а другой нечистое в мыслях, речах и поступках. Благомудрые знают разницу между возгласителями, не знают ее зломудрые. Суд благомыслящих безошибочен и верен, как о том, так и о другом духе.

4.

В первый раз, когда они пошли создавать жизнь и смерть, и все, чем держится мир, тогда там, где было дурное, виден был и нечистый дух, а благой дух всегда пребывал неразлучен со святостью.

5.

Из этих духов злой избрал для себя нечистое дело, а Дух непорочный, обитающий в непоколебимом небе, избрал себе чистоту. Чистоте последовали чтущие свет делами правды, веруя Творцу.

6.

Не избрали правды сонмы демонов и кто ими обманут. Как только нечистый дух решил свой выбор, он предался сомнению и немедленно бросились удовлетворять свои страсти все желающие безобразия этому миру.

7.

А к Свету прибегли имеющие власть над благою мудростью и чистотою; прочность и неослабную крепость телам их даровала природа. Да пребудут они всегда таковыми, как когда впервые приступил ты, боже, к творению!

8.

Когда настает время казни злодеям пред тобою, Творец, предстанут власть и благая мудрость. Свет властвует над тою и другою. Злодея предают они в руки непорочного.

9.

Да пребудем мы твоими, мы, стремящиеся к преуспеянию мира. Творец Света да укрепит нас, да укрепит в нас святость. Кто благомудр здесь, тому предстоит вечное пребывание там, где обитает премудрость.

10.

Вот, на злого, на губителя, падает уже гибель разрушения, но сходятся в одно мгновение невредимыми в прекрасной обители Благого духа, в обители Творца и Непорочности, те. Для кого было сладостно прославление Благого.

11.

Итак, поучайте всех о двух властелинах. Их действия открыты Творцом человеку. Поучайте об них с наслаждением и постоянно. Это учение давно уже разит нечестивых. В нем сила тому, кто праведен душою, в нем прославление Творца.

Я нарочно привел эти два образчика из парсской «Книги против демонов» и один из «Песнопений» (Ясн), имея в виду, что критическое изложение литературных произведений без приведения тут же иллюстрирующих документов, то же самое, как описание никогда не виданных вами растений и животных без рисунков. Оно никогда не даст вам ясного представления. Я нарочно перевел также и собственные имена парских духов и богов на свой язык. Ведь не говорим же мы, что немцы поклоняются Готу, французы – Дью, а англичане, наоборот, считают Дьюса врагом человеческого рода. Так почему же в востоковедении до сих пор оставляют непереведенными восточные названия тех же самых представлений. Только для того, чтобы отмежеваться от них, тогда как при переводе все указывает на общее происхождение или даже на тождество их с европейскими.

Возьмем, для примера, хоть следующий отрывок:

«Поэт Тьютчи, – говорят нам, – не оставил после себя, подобно Пуши дон-Жуановского списка, но преданье повествует нам, что он любил любовь… Правда, в издании его сочинений под редакцией Бикки, со вступительной статьей мистера Брьюссоу упоминается глухо, без инициалов некая мисс Дениз, как особа, внушавшая Тьютчи его лучшие лирические произведения, но это упоминание не дает нам никакого представления о личности поэта».

– О ком тут говорится? – спрошу я вас.

– О каком-то мало известном английском поэте, – ответите вы без колебаний. – Здесь колорит сообщения английский.

– Неправда! – отвечу я вам. – Я только что взял первую попавшуюся мне на глаза книжку: «Последняя любовь Тютчева», биографический рассказ Георгия Чулкова. Я выписал из нее первые строчки предисловия, переделав имя, Тютчева в Тьютчи, Пушкина в Пуши, издателя Быкова в Бикки, Брюсова в Брюсоу и Денисову в мисс Дениз, и вот, вместо чисто русского колорита, получился совсем английский, и вы не узнаете родного.

Но не то ли же самое происходит, когда в каком-либо переводе оставляют непереведенными прозвища действующих лиц, особенно мифологические, которые на том языке имеют аллегорический смысл?

И вот, сам собою навязывается вопрос: если б вам заранее не внушили, утвердив это внушение еще чуждой фонетикой имен действующих лиц, что приведенные мною несколько страниц назад три отрывка из «Зенда-Весты» принадлежат совершенно чуждой европейцам религиозной культуре и притом умершей своей смертью более, чем за две тысячи лет до нашего времени, то догадались бы вы сами об этом? Вы, несомненно, сказали бы, что это того же рода и времени произведения, как и библейские псалмы и евангельские сказания, и сомнамбулистические произведения современных нам спиритов.

А если на это нам ответят, что приведенные мною здесь три произведения написаны на языке, сохранившемся теперь лишь в религиозной литературе индостанских парсов, то какая же причина приписывать ему допотопную древность, если он в употреблении у парсов в качестве литературного жаргона и теперь? Ведь вот до самого Петра I у нас писали исключительно на церковно-славянском даже и светские произведения, каковы летописи, хотя говорили между собой по-русски, а у немцев даже и в XIX веке некоторые ученые ухитрялись писать свои сочинения по латыни, говоря между собою по-немецки. Причиной этого была, конечно, в юности подражательность старшим, а в старости консерватизм, и нет ни малейшего сомнения, что если б какой-нибудь священник, слишком начитавшись своих богослужебных славянских притчей, пророчеств и псалмов, сам почувствовал в себе прилив поэтического творчества, то начал бы изливать его именно на церковно-славянском языке, а католический священник по латыни. Писать иначе показалось бы ему прямо профанацией.

Вот почему и сами церковные гимны не переводятся на национальные языки, так как становятся на них прямо смешными.

Вот хоть песнопение при обряде причащения:

«Приидите, пиво пием новое,

Не от камени неплодна чудодеемое,

Но спасенья источник!»

При переводе на русский язык это выходит:

«Приходите! Выпьем нового пива!

Не из камня бесплодного, чудом сделанного

Но все же источник спасения!»

По той же причине и индусские брамины и священники парсов XIX века, единственные грамотеи того времени в своей стране, неизбежно должны были писать и свои собственные произведения особенно религиозно-поэтического рода на его обычном, созданном на местной почве иностранными учителями и никогда нигде не употреблявшемся в домашней жизни жаргоне. Это не первичные вымершие народные языки, а нечто вроде мулов, происшедших от скрещения пришлых миссионерских жеребцов с местными национальными ослицами.

Наглядным образчиком их возникновения и развития служит современный нам язык польско-немецких евреев, который, несмотря на недавность своего возникновения, успел уже развить свою самостоятельную литературу и который никто, конечно, не сочтет за древненемецкий язык, сохраненный с незапамятных времен еврейской частью польско-немецкого населения.

А ведь парсы в Индии находятся в совершенно таком же положении, как и евреи в Польше, да и называют себя не только парсами, а и гебрами, т.е. евреями, и я не знаю, какое из этих двух имен было их собственное и какое дано окружающими иноверцами и как давно дано. Мне кажется, что имя гебры у них первоначальное.

Глава IV
Огромное количество слов явно славянского или отчасти греческого, латинского и даже немецкого происхождения, заключающихся в Зендской литературе.

Я не рассчитываю, конечно, на то, чтобы чтение приложенного алфавитного списка было очень занимательно для обычного читателя, но он здесь совершенно необходим, так как лучше, чем что-либо другое доказывает справедливость моего вывода, что язык Зенда-Весты не какой-нибудь самостоятельный язык, а конгломератный из языков Балканского полуострова, занесенный внутрь Азии христианскими миссионерами не ранее «просветителей Руси» Кирилла и Мефодия. Перейдя от учителей к местным ученикам, для которых совершено чужда была его грамматика и коренной состав слов, он и преобразовался в удобный для их слуха жаргон, который и закрепился в таком виде, как его нашел Анкетиль-дю-Перрон в конце XVIII века.

Само собой понятно, что претендовать на воспроизведение тонких нюансов местного произношения, при современном отсутствии рациональной общенародной систематической азбуки, о необходимости введения которой в общее употребление я уже достаточно говорил в III томе Христа. Это все равно как вместо французского <…> писать по-русски демон, вместо английского <…> писать Джемс, вместо латинского <…> – Гермес. Но и из этих самых примеров читатель видит, что разница нюансов произношения не затемняет основную сущность дела.

С такой точки зрения, пусть читатель и перелистает приложенный здесь список, имея в виду, что этот не полный словарь славянских, греческих и латинских слов, вошедших в язык Зенда, а только те, которые вошли в переведенные здесь коротенькие образчики. Ведь это более половины всего их словаря в исследовании Коссовича «Четыре статьи из Зенда-Весты»!

Вот они с моими пояснениями:

А – приставка перед словом соответствует греческому отрицанию, например, в слове А-гностик, т.е. который не знает.

Ава – славянское «овый», у русских это сталось в восклицании эва, эво.

Агура – отождествляется обычно с санскритским Асура, и переводится словом «живой», как и греческое имя Зевс, и библейский Иегова. А слово Мазда отождествляется с санскритским Медас – Мудрый. Но это просто увлечение Бенфея и Бюрнуфа, настолько сосредоточивших свои мысли на Азиатском востоке, откуда думали вывести все религии, что они не заметили запада Азии. Первое слово имени Аура-Мазды или Ор-Музды несомненно происходит от библейского АУР – свет, и от МАСД – творец, и значит Творец Света, а санскритское Асура есть тоже еврейское имя Ассур, котрое значит – господь, властелин. Потому слово Ормузд я и перевожу везде – Отец Света.

Азем – славянское Аз, русское Я.

Айрья – ариец, почтенный.

Айрьяна – арианин, но уже не считается теперь человеком арианской религии, а целым племенем, как, например, и евреи. Ан-айрья значит не ариец, вроде русского нехристь (аналогично ан-архист).

Ама – греческое слово омос – мощный.

Амеша-спента (вместо амерша-спента) – думают, что это значит бессмертные святые. Здесь спента похожа на польское <…>, а амеша – равносильно а-мерша, бессмертный. Но нельзя ли это сблизить с французским амес – души, а переводить – святые души?

Ана – искаженное оный. Служит также суффиксом, как и у нас, например, в слове Америк-анский.

Анра (искаженное ангра?) – злой, английское angry – злость.

Апа – греческий предлог «над».

Апара – попарный.

Апаска – опаска, зависть.

Асан – ясн-ость, день.

Асту – (вместо есту) – естество.

Атар – латинское <…> – эфир, приняло смысл огня.

Ачиста —нечистый.

Б

Бага – бог, санскритский бага.

Баврис (вместо бабрис) – бобр, санскритское бабру.

Банд – немецкое <…> – вязать.

Бера – сродно с беру.

Бу – быть, малорусское бути.

В

Ваз(первично вазь?) – везти, откуда русское воз.

Вон – немецкое <…> – обитать.

Вакш, санскритское вакш, немецкое <…> – расти.

Вата – ветер.

Вач – вещать, санскритское ва.

Вачан – вече, речь, вещанье.

Вере – верю, беру, приемлю.

Вэрка (вместо вэлка, так как Л в Зенде заменяется звуком Р) – волк.

Вид (первично видь?) – ведать, санскритское вид.

Виду – и видуще, ведающий.

Вмнд – немецкое находить.

Вира – латинское <...> – мужчина.

Вис (первичное вись?) – славянское весь, селение.

Виш – немецкое <…> – знаю, знать.

Г.

Гао – санскритское ГО, греческое Гео, земля.

Гара и Гайра – гора, санскритское гири.

Гара березайти – гора высокая

Гаомо – латинское homo – человек, санскритское сома от греческого сома – человеческое тело. Но здесь этот Гаома, т.е. человек мистически превратился после смерти в растение, опьяняющий сок которого употреблялся в глубине Азии как причащение при богослужениях Творцу Света – богу отцу, причем, как и у христиан, считалось, что этот сок и есть истинная кровь некоего святого человека. Сближая с евангельским я и перевожу этого «человека» – сын человеческий.

Гена – греческое Гюнэ, жена, санскритское чжана.

Гу – немецкое gut – хорошо, но употребляется исключительно как префикс. Например, Гу-шиту – хорошее жительство.

Д

Давой (или давай) – русское давай.

Дазди – славянское «даждь» – дай.

Дат – дать.

Датар – латинское data – датель.

Дайтья – добрые творения.

Дасан – десять, польское.

Двара – дверь и двор, санскритское двара.

Дева (дьева) – дьявол.

Дрва (вместо здрва) – здравый, санскритское друва (вместо здрува).

Дрвайна (вместо деревайна) – деревянный.

Дру – славянское древо, по-английски tree, греческое дрюс.

Друч (вместо удруч) – удручающий, откуда и название удручающего.

Е

Ере – латинское <…> идти.

Ж

Жап (вместо шепть) – шептать.

Жи и Жу – жить. Также зу и зи.

Жити – житье

З

Зара (вместо зала, так как Л перешел в Р) – золото

Зара –т-устра – Созерцающий созвездия от славянского зара – зреть и греческого астра.

Зафана – испорченное Зевана – зев.

Зема – славянское земь – земля.

Зима – холод, зима, санскритское хеймон

И

Иава – латинское <…> юноша.

Иада (яда) – еда.

Иазата (язата) – у современных парсов изеды – архангелы и херувимы, окружающие творца света.

Иаре – немецкое jare – год.

Иасан (ясан) – ясность, блеск, молитвы.

Иасна (ясна) – откровения, т.е. уяснения религиозных обрядов.

Иима – санскритское Ияма, персидское чжемишд, название первого царя Ирена, а иногда и первого человека.

Йувар – латинское <…>, русское юный.

Иу – латинское <…> – соединять.

Иуж – латинское <…>, первично славянское иго, в первичном смысле уния, от <…> соединять.

К

Камере – латинское kamera

Кан’сой – неизвестная местность.

Карана – искаженное Грань, граница.

Катара – который (из двух).

Кла? – латинское где.

Кшатра – кесарь?

Л

Отсутствует, заменяется на Р.

М

Маноя – моя, мой.

Мага – могучий, греческое мегос, санскритское ман’х.

Меду – мед, питье и вино.

Майдия – латинское media, средний.

Ман (первично мань?) – русское мню, думаю, санскритское ман.

Мара – мараю.

Мере – русское мор, мру, умираю.

Мереч – умерщвление.

Мерета (вместо смерета) – смерть.

Мерезу жити – мерзко жить.

Мизда – мзда, воздаяние.

Митра – бог солнца, Феб.

Н

На – русское не, санскритское Ма от греческого Ме, то же отрицание не.

Нова – новый.

Найрья сан’о – славимый людьми, имя одного из Иазатов (архангелов).

Наман – латинское name – имя

Нере и Наре (испорченное Анаре) – от греческого анер– мужчина.

Нмана (испорченное мана) от латинского <…>/

П

Па – пить.

Пайри (вернее пери) – от греческого пери – около, вокруг, например в слове периферия.

Пайрика (пярька?) – испорченное греческое название зловредного существа парка.

Панчан – от греческого пенте – пять, откуда и название пентан в химии.

Пара – греческое пара, предлог при.

Паса – пояс и вообще веревка, санскритское паса.

Пасу – пасомый скот.

Патин – русское путина, путь, санскритское пан’тан.

Патни – испорченное польское слово пани – госпожа.

Парвя – первый.

Пач – печь и варить.

Пересад – испорченное просить.

Питер – греко-латинское патер – отец, сохранившееся и у латинян в слове Ю-питер.

Питум – питанье.

Путра – испорченное латинское <…>, отрок, сын.

Р

Раша – испорченное разя, разящий.

Риш – рушить.

Ру – рот.

С

Саванг – французское спасать.

Сиш – французское знайте.

Скенди – латинское.

Сома – растение, от греческого Сома – человеческое тело.

Спар, немецкое и русское спрыгнуть.

Спайята (испорченное свията) – по санскритски прямо – света-светлый.

Спнета (испорченное свента) – польское святой.

Сраван (испорченное славан) – слава.

Сру (испорченное слу) – слышать.

Ста (испорченное вста).

Стере – русское простереть.

Стэр (вместо астер) – греческое астер – звезда.

Сту (испорченное усту) – устить, т.е. прославлять устами.

Т

Тад – тот, санскритское тат.

Иайбе – тебе.

Тан – тянуть, санскритское тан, греческое тейно.

Тап – топят (печку).

Тарас (вместо чараз) – через.

Таш – тесать.

Тач – течь.

Тверась (испорченное твереть) – творить.

Теман – тьма, темень, санскритское тамас.

Т-история или т-устра – греческое тотерон —созвездие, причем сохранился даже греческий определенный член, также как и в имени Зара-т-устра, Зрящий Звезды.

Три– русское три, греческое трей.

Три-зафана (вместо три-зевана) – зевный.

Трити или Трайтана – троичный, указывающий мифического трехголового змея, имя мифического героя.

Тритья – третья, третий, греческое тритос.

Трас – трястись, греческое тарас.

У

Уба – оба.

Удра (вместо вудра) – выдра.

Урбага (испорченное урабара) – латинское <…> дерево.

Ус (испорченное вуз) – славянское воз, такая же приставка как в словах Воз-главляю, воз-ьмусь.

Уста – устный, славимый.

Устана – дыхание устами, душа (от дышать).

Ф, Х, Ц

Фра (вместо пра) – пред, греческое про, например, в слове пролог.

Ч

Чатваре – четыре.

Чатваро – четверо.

Чи – славянское что, чей, санскритское чи.

Чад – славянское чей.

Ш

Шити, также жити – жительство, дом, санскритское кшити.

Шойстра – почто греческое сатрап.

Шус, искаженное существовать.

Я

См. выше под буквой Й (слог Йа).