Текст книги "Попаданец в Рой Пожирателей Вселенной. Том IV (СИ)"

Автор книги: Никита Кита

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Мирх! – вновь проникновенно промолвил он, не отрывая взгляда от потолка.

Фёдор внимательно следил за пленником и слушал каждый звук вылетающий из его уст. Но парнишка всё ещё плохо понимал, что хочет сказать гуманоид. Он что-то показал, но как это трактовать? «Мирх» означает смотреть вверх? Или потолок? Или земная поверхность? Не понятно…

Жуки оставили хрыча в покое, потому что ничего более конкретного из него всё равно не вытянуть. Обретя относительную свободу, Халима не спрыгнул с постамента и не направился к казалось бы желанному для него сейчас табурету. Сначала он сказал:

– Халима мрака зен мирхоа. Халима мрака…

После этих слов дед пару раз поклонился таблице и только тогда слез с бетонного блока.

«Класс. Что мы узнали? Ничего.» – подумала королева.

«Ты не прав.» – ответил человек – «Как не крути, мы черпаем некую информацию. Продолжая систематизировать наши знания с каждым разом мы будем становиться ближе к новому открытию. Это всего лишь первый урок и обозревание трёх предметов. А для того чтобы выучить чужой язык потребуются тысячи…»

«Предметов?»

«Уроков! Хотя и предметов тоже…»

Усевшемуся на табурет старцу поднесли свежесобранный стол. Учителю явно понравился этот презент. Он самостоятельно, без помощи жуков разместил его слева от трибуны и переложил на столешницу все детальки для букв. Стало быть дальнейшие услуги он будет предоставлять сидя.

Фёдор немного поразмыслил над следующей загадкой для домашнего переводчика. В памяти быстро отыскался один вопрос требующий срочного ответа. Для того, чтобы его задать, слуги заготовили много палочек сантиметровой длины. Отряжённый головастик забрался на постамент и выложил из них арабскую восьмёрку.

Из-за учительского стола надпись на горизонтальной плоскости была не видна. Поэтому, когда работяга спрыгнул с постамента, Халима поднялся со стула и взглянул, что же там выкладывал лупоглазый насекомыш.

На увиденную восьмёрку мужчина отреагировал удивлением. Когда реконструктор вернулся за стол, вместо сиюминутного рисования букв, он взялся пальцами за подбородок и задумчиво уставился в пустоту.

«С этим символом на трупах что-то не чисто…» – подумало управляющее сознание – «Иначе старик бы сразу дал ему буквенную характеристику и не впадал бы в ступор.»

Делать нечего, пришлось подождать пару минут, пока дедуля сообразит что ему следует изобразить.

Слизевик с указкой и его клон ассистент с слизью стояли на изготовке, подле таблицы. Один работяга забрался на учительский стол и уселся с краю, запустив для семьи прямую трансляцию с нужного ракурса.

Наконец Халима приступил к исполнению своих обязанностей. Он написал два слова и первое из них было «мирх».

«Что? Опять⁈» – изумился мыслительный центр – «Да что же такое⁈ Почему везде это слово⁈»

Но деваться было некуда. Команда надзирателей перенесла все символы в клеточки, включая знакомое слово, и провела по ним указкой.

– Мирх хан. – прознёс пленник.

«Мирх хан.» – повторил в голове перерожденец – «С мирх всё понятно. То есть понятно, что ничего не понятно. А вот хан такое впечатление, что мы уже где-то слышали…»

Коллективный разум повспоминал, где же он уже встречал подобное сочетание звуков. Ответ явился из глубин гигантского жёсткого диска, впитывающего информацию поступающую от тысяч органов чувств одновременно.

«Точно! Драконовцы после нападения мантикор кричали на явившегося назгула что-то вроде „рокша рхан.“ – подумал Фёдор – „Хан… Рхан… Похоже ведь! Может дед картавит и не выговаривает вначале 'р-р-р“. А может у драконовцев акцент такой, потому что они живут с Халимой в разных регионах?»

Слон создал силиконовую табличку, на которую гусень перенёс символ восьмёрки из палочек. На этой же плоскости слуга написал «мирх хан» и звуковую расшифровку данных слов. Поскольку сам стикер вмещал в себе описываемый объект, парнишка не стал ложить его на пол к другим предметам. Вместо этого слизевик закрепил табличку на свободной от клеточек стене. Теперь она будет висеть там, словно картина, а на деле, как удобная напоминалка для несовершенного людского разума.

Тем временем жук тюремщик ещё пару раз провёл указкой по написанному в таблице слову «хан». Отвлёкшийся старик выкладывал из камешков мини-крепость и не замечал жестов здоровяка. Головастику пришлось толкнуть деда в плечо и указать хоботком в сторону рабочей поверхности. Халима увидел, что кончик лозины елозит по символам и поспешил их озвучить:

– Хан! – зычно вымолвил он.

Слон не останавливался и учитель продолжил с небольшим перерывом повторять одно и то же слово.

– Хан! Хан! Хан!

«Никакой „эр“ в начале и близко не слышиться.» – подумал Фёдор – «Вероятно, это однокоренные слова. Ну ничего, значение „рхан“ мы тоже выясним. Всему своё время.»

Слизевик с указкой стёр из таблицы «мирх», оставив только «хан». Дальше ассистент взял Халиму и завёл его на постамент, как в прошлый раз. Клешни надзирателя вновь завращались, призывая гуманоида самостоятельно дать пояснение.

В отличии от ситуации со словом «мирх», слово «хан» мужчина почти сразу стал показывать жестами, как от него и требовалось.

«Чудеса, да и только…» – подумал Фёдор, наблюдая за кривляниями старца.

Учитель высунул язык и зашипел: «ш-с-с-с…». Параллельно с этим он выставил перед собой руку и начал рисовать ею в воздухе вертикальные волны, иными словами – изображать змею.

«Если ты хочешь показать змею, то ты просто прирождённый игрок в крокодила.» – подумал человек – «Надеюсь „хан“ действительно означает змея, потому что иначе, я даже не знаю…»

Настало время сопоставить выведанную информацию с имеющейся. Символ восьмёрки вполне может изображать свернувшуюся в знак бесконечности змею. В этом месте, всё логично. Но в таком случае всё ещё не ясным остается роль слова «мирх». Статуэтка медведя – «мирх». Змея свёрнутая восьмёркой – тоже «мирх». Быть может «мирх» означает что-то из мира животных? И кому может понадобиться вырезать на трупах змею?

Фёдору пока было сложно уловить логические цепочки. Требовалось продолжать сбор данных…

Слизевик в связке с рабочим дописали на силиконовой табличке перевод слова «хан» на людской язык.

Следующим, что встало на демонстрационный постамент был говорящий жук первого ранга. Халима с недоверием скосил надбровную дугу и заколеблелся, стоит ли ему сразу писать очевидный ответ. Но разум Роя не пытался добиться от него буквенной записи словосочетания «Вархата и-и». Иначе бы он поставил рабочего или осу, а не слона. Говорящий же жук подразумевал, что он произнесёт требуемое слово, так что гуманоид не зря замешкался.

Слуга на постаменте раскрыл пасть и прорычал:

– Р-р-р-рх-а-а-н-н! Р-р-рхан-х!

Учитель в свойственной ему манере не спешил действовать и чего-то выжидал, хотя Фёдор был уверен, что догадливый дедок уже понял, что от него хотят. Слизевик не прекращал выговаривать «рхан», чтобы у мужчины не зарождалось никаких сомнений.

– Р-рхан! Р-рхан! Р-рхан!

И вот, восемь пальцев реконструктора задвигались по столу, выкладывая цепочку букв. Взирающий на них головастик передал картинку главенствующему разуму, а тот сразу отметил, что у слов «хан» и «рхан» действительно общий корень и отличие лишь в приставке из одного символа.

Ассистент внёс данные в таблицу, добавив всего одну букву к уже имеющейся записи. Дальше была очередь Халимы показывать значение. Надзиратель с указкой встал у стены, а его помощник подвёл старца к постаменту. Пленник самостоятельно взобрался на бетонной блок, помня предыдущий опыт. При этом он громко закряхтел и схватился за одно колено. Дряхлому старикашке было сложно залезать на такой высокий уступ. Фёдор тут же распорядился отлить из бетона ступеньки, для большего удобства игрока в крокодила.

Пара рабочих поползла на пищевой склад за пополнением энергии для производства спецвещества. Тем временем, Халима уже изображал жестами слово «рхан». Он снова высунул язык и зашипел «ш-с-с-с…». Но, вместо волнообразных движений рукой, он развёл конечности в стороны и показал взмахи крыльев.

«Летающий змей… То есть дракон…» – подумал мыслительный центр – «Значит я всё правильно тогда расслышал. Пехотинцы взывали к своему господину, драконьему всаднику. Хан – ползучий змей, а рхан – летающий змей. Надо это записать…»

Пока слизевик отливал новый стикер, старик не унимался и продолжал объяснять слово жестами. Фёдор его не останавливал по двум причинам: во-первых учитель мог продемонстрировать важное уточнение; во-вторых парнишке просто было весело наблюдать за кривляниями деда.

Халима приставил к голове два пальца, изображая рога, затем злобно зарычал и заревел, вытягивая голову вверх. В конце он харкнул себе под ноги, резко присел и показал ладонями, в области плевка взрыв.

«Это точно дракон…» – усмехаясь, мысленно проговорил человек.

На гладкой стене появилась вторая силиконовая табличка. На ней присутствовало три слова прописанных через тире: запись реконструкторскими буквами, звуковая расшифровка людскими буквами и перевод на людской язык. Под символами размещался кое-как нарисованный рабочим, двумерный дракон. Изобразительное искусство никогда не было сильной стороной Фёдора…

«Отлично, дело пошло.» – рассуждало управляющие сознание – «Наш словарь потихоньку заполняется. Если так пойдёт дальше, вероятно, в скором времени нам потребуется отдельный склад для подписанных предметов и отдельное помещение для силиконовых стикеров с переводами. В теории можно протянуть холсты слизи от пола до потолка и расписывать их палочками и камешками. Но тогда нужно смастерить для рабочих стремянку, чтобы они поднимались по ней на нужный уровень. Осы же в качестве писарей не вариант, поскольку летать в тесном пространстве неудобно, да и из-за взмахов крыльев пыль будет постоянно подниматься и оседать на холстах…»

Головастик поставленный наблюдать за Миару передал в центр сведения об изменении состоянии пациента. Тот перестал непрерывно подёргиваться и впервые за долгое время лежал совершенно спокойно и неподвижно. Данная перемена не могла не вызвать подозрений.

Группа рабочих забралась на гамак и проверила ритм сердца и наличие дыхания у больного. Как и в момент распиливания бедренной кости, сердцебиение жуколова оказалось замедлено. Какой-то ветерок под ноздрями гулял, но совсем слабый и почти незаметный.

Выводы были неутешительны…

«Вот и всё…» – подумал Фёдор – «Это жизнь, и она на всех планетах одинакова. Смерть приходит за нами… Желаю тебе переродиться на Земле в какую-нибудь зверушку, которую хозяева холят и лелеют. А я обещаю, что не забуду тебя, мой первый пленник…»

Головастик вложил хоботок в кисть одноногого гуманоида. Та ощущалась холодной и твердой, как камень…

«Прощай. Я не хотел, чтобы всё закончилось вот так…»

Глава 74

(часть 3)

«Всё, довольно сантиментов.» – подумала жучья половина – «Пора очистить помещение от лишнего мусора.»

Рабочие получили команду забрать фигурки Миару с полок и отнести их в инвентарную.

«По крайней мере его поделки принесут нам пользу и послужат напоминанием о нём.» – подумал человек.

Сразу за вереницей гусениц в небольшое помещение вошёл слизевик. Он забрался передними лапами на гамак и в последний раз осмотрел тело первого пленника Роя. Инфекция занесённая через перелом продолжительное время отравляла его организм. В итоге, долгая, оттянутая смерть всё-таки настигнет жуколова сегодня. Нет смысла пытаться стимулировать жизненные функции и ещё больше оттягивать неизбежный финал.

Мощная клешня насекомого взялась за тонкую шею исхудавшего гуманоида. Твёрдый хитин вжался в мягкую податливую плоть. Одно уверенное движение и страдания ничтожной твари прекратятся. Мыслительный центр был готов сделать этот последний шаг…

И тут, внезапно, в нескольких десятках километров от подземной тюрьмы, в таинственной пещере пиявка-спелеолог обнаружила кейс с четырьмя инъекциями неизвестной жидкости.

«Стоять!»

Палач вовремя остановился, всего за пару секунд от рокового нажатия.

«Там какие-то четыре капсулы и на каждой выдвижная игла! Нам нужно подопытное существо, чтобы протестировать воздействие этих инъекций на живой организм. Предлагаю вколоть одну Миару. Хуже ему всё равно уже не будет. А мы можем получить полезную информацию…»

Слон убрал клешню от хрупких позвонков. Затем он помог паре рабочих забраться на силиконовое лежбище. Один головастик засунул хоботок в рот гуманоида и заработал, как аппарат искусственной вентиляции лёгких. Другой встал сбоку и стал нажимать на грудь мужчины, осуществляя непрямой массаж сердца.

«Извини, дружок, придётся немного продлить твои страдания…» – подумал Фёдор.

Ещё четыре гусеницы забрались на гамак с тряпками и принялись тереть остывающие конечности, с целью согреть их.

Человек не мог отделаться от мысли, что неожиданная находка подарила ему маленькую надежду. А что если там в капсулах антибиотик и он очистит кровь Миару от инфекции? В то же время трезвый реализм подсказывал, что чудес не бывает и вероятность того, что в капсулах лекарственное средство крайне мала.

Ну а пока пиявка искала выход на поверхность, чтобы забрать весь лут из пещеры и как можно скорее доставить его к бункеру, в учебном кабинете продолжалось обучение языку реконструкторов.

Слуги расставили на столе учителя деревянные фигурки, чтобы он мог сразу получше их рассмотреть. Всё-таки некоторые из них были довольно малы… Увидев количество предстоящей работы, старик схватился за голову и что-то пробурчал. Помощник принёс ему кружку воды, и они приступили к занятию.

Первой на демонстрационный постамент отправилась статуэтка гуманоида в шляпе. Её правая рука была приспособлена держать древко маленьких двузубчатых вил. Головастик вынул вилы из неподвижной кисти и снял шляпу с деревянной головы, после чего сунул фигурку Халиме. Дед сосредоточено пробежался по ней глазами и в конце кивнул.

Дальше поделка без инструмента и головного убора встала на бетонный блок перед таблицей. Минуя долгие раздумья, образованный реконструктор принялся выкладывать перед собой детальки. Он остановился когда на столешнице было всего одно слово. После переноса его в клеточки на стене, пленник несколько раз прочитал надпись:

– Бока. Бока. Бока…

«Ага… Фигурка гуманоида в мужской одежде означает „бока“.» – констатировал перерожденец. – «Это может быть принадлежность к полу, то есть переводиться как „мужчина“, а может быть названием расы, то есть реконструкторы сами себя так называют. Иными словами, как „человек“ у землян…»

И тут Фёдор вспомнил недавнюю ситуацию. Когда Халима должен был показать слово «мирх», он в панике начал говорить кучу разных фраз, и в одной из них пожилой мужчина произнёс что-то по типу «боката…».

Вместо того чтобы наклеить на статуэтку стикер, управляющее сознание изготовило настенную табличку со скромным рисунком человечка. Фигурка может ещё пригодиться, так что рано убирать её в уголок.

Перед тем как клеить напоминалку на вертикальную плоскость, парнишка показал её учителю, дабы тот выразил своё мнение. Педагог долго и напряжённо глазел на подписанное изображение, прикрывая рот одной рукой. Недовольное кряхтение и сведённые надбровные дуги старика говорили о том, что что-то его не устраивает. В конце-концов Халима самостоятельно приделал нарисованному человечку половой член промеж ног. Тогда стало ясно, что «бока» означает именно мужчина.

После данной доработки, напоминалка отправилась на стену к восьмёрке и дракону.

Выполнившей роль статуэтке вернули её шляпу и вилы и поставили в строй к остальным деревяшкам.

Следующим на демонстрационный постамент забрался живой слизевик.

– Б-р-р-ок-ха-та! Бро-кха-та! Б-р-фо-ка-та… – принялся выговаривать он.

Где-то аж на десятую попытку он довольно складно выдал «бфоката», без заминок и ненужного рычания.

Дедуля взял готовое слово «бока» на столе и добавил к нему окончание. Проверка через прочтение с таблицы подтвердила, что данное сочетание букв произноситься как «боката».

Ассистент повёл хрыча к постаменту, чтобы он показал значение. Тот почему-то стал упираться, да с таким упорством, что завалил табурет.

«Там уже ступеньки застыли специально для тебя, пошли, не выпендривайся…» – мысленно уговаривал деда Фёдор, пока тащил его силой.

Когда слон разместил гуманоида на бетонном блоке, его пришлось удерживать за ноги, чтобы он не слезал. Все манипуляции с указкой Халима игнорировал. Вместо игры в крокодила, он продолжал кряхтеть и тыкать пальцем в сторону своего стола. Разуму Роя казалось, что дед ленится и пытается сачковать, вопреки неотложной необходимости усердно работать.

Спустя минуту борьбы, пленник стал агрессивно кричать и осыпать слизевика злобными фразами. Парнишка сдался и отпустил взбесившегося старикашку.

Гуманоид, сердито ворча, вернулся к столу и остановился перед ним. Дальше старец быстренько развернул большую часть статуэток лицевой стороной к слизевикам, хотя в этом не было особого смысла, потому что коллективный разум лицезрел фигурки сразу с семи ракурсов. Халима убедился, что слоны следят за его действиями и начал указывать пальцем на деревяшки изображающие разных гуманоидов. Женщина с кувшином, ребёнок в ночнушке, мужчина с вилами, мужчина с мечом и луком, мужчина с копьём и щитом, мужчина с удочкой. И всякий раз учитель произносил одно и то же слово:

– Боката. Боката. Боката. Боката. Боката. Боката.

Тут очередь дошла до фигурок жуков Вархата и-и. Миару сделал всего пять экземпляров разных видов. Указывая на них, старик тоже произносил одно и то же слово:

– И-и. И-и. И-и. И-и. И-и.

Несведущему наблюдателю могло показаться, что пленник изображает жужжание комара, но нет. Фёдор хорошо знал этот звук. Он не единожды исходил от реконструкторов, зревших слугу Роя поблизости.

Закончив поочерёдное перечисление, дед начал хаотично указывать на случайные фигурки и произносить соответствующие слова. Если палец был направлен на гуманоида, звучало «боката», если на жука, звучало «и-и».

– Боката. И-и. Боката. И-и. Боката. Боката И-и. И-и Боката.

Так, опытным путём Халима объяснил значение слова. И надо заметить, получилось у него гораздо лучше, чем если бы он делал это, стоя на постаменте. Фёдор почувствовал свою вину за то, что он так долго таскал переводчика за штанины и игнорировал его попытки донести истину.

«Так значит реконструкторы называют себя „боката“.» – подумал парнишка – «Бока – мужчина; боката – человек или гуманоид. Выходит, раз я знаю настоящие название аборигенов, мне больше незачем называть их реконструкторами. Боката… Это слово можно адаптировать под людской манер. Например, бокатиане… Или бокаты…»

Для заметки со словом «боката» Рой изготовил настенную табличку. Мыслительный центр не стал добавлять на неё никаких рисунков, поскольку всё объяснение содержалось в переводе. Три слова – «реконструктор», «гуманоид», «человек» – исчерпывающее доносили смысл.

Дедуля вернулся за стол и поспешил промочить горло, после гневных криков. Фёдор пожурил себя и условился впредь больше доверять учителю.

Следующей на пьедестал отправилась фигурка боката в женской одежде. Халима написал и прочитал слово «хака». Слизевик наклеил на поделку слизевой стикер и поставил её к двум медведям и браслету.

Мыслительный центр отметил, что «хака» звучит знакомо и от кого-то он уже слышал нечто подобное. Вроде как жуколов в диалоге с маткой называл её схожим словом.

«Хака, хака… По моему Миару говорил „рхака“, когда тыкал рукой в королеву, выпрашивая мясо.» – вспоминал коллективный разум – «По аналогии со словами „хан“ и „рхан“, можно предположить, что он обзывал меня летающей женщиной, или большой женщиной, или как-то ещё, но в том же ключе…»

Фигурку боката с копьём и щитом учитель назвал «кварката». Тюремщик наклеил на неё стикер с переводом «воин-копейщик».

Фигурку маленького гуманоида Халима описал словом «чика». Она была до того мелкой, что Фёдор прилепил её к настенной табличке, вместо рисунка. В качестве перевода перерожденец записал слова «ребёнок» и «малыш».

Мужчина с мечом и луком оказался тоже «кварката». Это подарило главенствующему сознанию более глубокое понимание значения данного слова. Если обе статуэтки мужчин независимо от вооружения – кварката, значит «кварката», скорее всего, означает воин или боец.

Носатый слуга отлепил стикер от деревянного копейщика и уничтожил неактуальную силиконовую подсказку. Вместо неё, он отлил настенную табличку, сделав на ней запись символами бокатиан и перевод буквами людей.

Фигурку с удочкой пожилой мужчина нарёк «ангата». Слуги записали, что «ангата», это «рыбак» и организовали заметку в формате наклеенного на предмет стикера.

Фигурку с вилами и в шляпе Халима обозвал «хаграта». Она также отправилась в уголок со стикером на спине, с той лишь разницей, что мыслительный центр так и не определился, какой перевод утвердить для этого слова. Вилы ведь нужны для погрузки-выгрузки сена и прокалывания земли. Кем же в таком случае является их владелец? Селянином? Землеробом? Фермером? Крепостным?

Разум Роя остановился на варианте «мужик с вилами» и забил на дальнейшие разбирательства.

Искусственный баран получил название «фагор» и стикер на свою деревянную задницу. Трёхрогая коза была названа «шакара» и отправлена в угол с силиконовой подписью. Ёж-корги удостоился прозвища «жокан». Хамелеоновый лис, как оказалось, именовался местными «анагок». Поделка посвящённая покойной ищейке Миару позволила добыть для словаря имя существительное «грочума».

Но вот подошла очередь статуэтки ящерицы. Фёдор не видел на этой планете ни одной мелкой рептилии с двумя парами лап. На самом деле все встреченные им особи наземных ящериц были просто до жути огромные. Поэтому перерожденец сразу и подумал, что фигурка изображает именно монструозную тварь, а не мелкого гада с Земли.

Халима выложил из деталек уже знакомое слово «хан» и ничего более. Парнишка малость смутился от такой его краткости. Учитель ведь показывал «хан» в виде ползучей змеи, и ни словом не обмолвился, что ходячая рептилия тоже «хан».

Данную дилемму перерожденец решил оставить на потом. Фигурке он наклеил подготовленный стикер, после чего отнёс её в отведённое место. Отныне слово «хан» находилось и на настенной табличке с символом восьмёрки, и на деревянной статуэтке ящерицы.

Дальше настало время выставлять на постамент слуг Роя. Не то чтобы Фёдору требовались для этого поделки жуколова… Но он решил всё же воспользоваться ими, ради некоторого удобства. Конечно, дед уже обозначил их все словом «и-и», когда объяснял термин «боката». Но теперь управляющему сознанию было интересно узнать, как престарелый мужчина охарактеризует пять разных видов насекомых. Не будет же он всякий раз писать одно и то же… Или будет?

Первым на акцентирование понесли рабочего. Мастер-столяр старательно вырезал десять крохотных лапок у этой деревянной гусеницы. Ассистент не успел донести фигурку до постамента, а старик уже приступил к выкладыванию символов. В итоге на учительском столе появилось два слова. Перерожденец обрадовался, что сообразительный бокат сам догадался дать более развёрнутое описание.

– Чики и-и. Чики и-и. Чики и-и. – трижды прочитал Халима, пока Фёдор улавливал все тонкости произношения.

«Чики… Ладушки… Чики, так чики.» – подумал парнишка.

Он распорядился создать табличку и в переводе на ней указать «рабочий Роя».

Следующим на акцентирование отправился глинотел. Миару изобразил его тело в базовом состоянии – жук с тонким тельцем и маленькой головой, накрытый мантией из одутловатого мешка мышц. Не многие гуманоиды знали, как выглядит притворщик до перехода в маскировочный режим. Но профессиональный жуколов обладал такой информацией и сумел применить её в прикладном искусстве.

Увидев, что надзиратель взял со стола фигурку глинотела, дед замахал рукой. Слон-помощник остановился, повернулся и посмотрел на гуманоида. Педагог опустил руку и постучал пальцами возле пары слов написанных в прошлой итерации.

– Чики и-и! Га чики и-и… Вай ир жака руро хоку. Га чики и-и. Сён.

«Ну и к чему так много слов? Как-будто я что-то понял…» – растерялся человек.

Пленник наотрез отказался выкладывать новое словосочетание и продолжал указывать на «чики и-и», хотя фигурка рабочего сменилась на имитатора.

– Вай ир жака! – с возмущением в голосе произнёс он и пожал плечами.

Делать нечего, слуги добавили к переводу на табличке надпись: «и глинотел Роя тоже».

Подошла очередь описывать бронерога. Стоило слизевику взять самую большую фигурку на столе, как пальцы учителя задвигались, перекладывая детальки.

«Ага, значит бронерог уже не „чики и-и“.» – подметил мыслительный центр – «Хорошо… Не придется бить старика по шее…»

Дряхлый бокат убрал слово «чики» и вместо него написал что-то другое. После переноса данной надписи в таблицу, он озвучил собственный текст:

– Рогари и-и. Рогари и-и. Рогари и-и.

На стену была добавлена соответствующая напоминалка, где «рогари и-и» с бокатского переводилось на людской как «бронерог».

После статуэтки бронированного рогача тюремщик взял в клешню маленькую хрупкую осу. Особо уязвимым элементом у этой поделки были крылышки.

Халима стёр у себя слово «рогари» и выложил что-то новое. Звучало оно как «талри». Чтобы убедиться в правильности того, что он слышит, Фёдор провёл указкой по символам около двадцати раз.

– Та-алри-и-и! Та-алри-и-и! – взбешённо кричал дед под конец.

Среди изделий Миару неописанным остался лишь кузнечик. В его случае «талри» было заменено на слово «праката».

Итого у всех пяти видов насекомых общим оказалось только одно слово «и-и». В то же время глинотел и рабочий вообще описывались стариком совершенно идентично, словосочетанием «чики и-и».

Глядя в заметки, Фёдор заметил, что у слова «чика», означающего ребёнок, и слова «чики» разница всего в один символ. В этом уже проглядывалась определённая логика, но перерожденец не спешил делать окончательные выводы.

«Да уж, работы предстоит немало.» – подумал бывший студент – «Хотел стать поваром, а стал учёным-лингвистом.»

«Корову не обязательно понимать, чтобы её сожрать…» – напомнила жучья половина.

«Да-да, знаю. Только у коров нет армии гигантских ящеров на подхвате. Продолжаем работу по сбору информации…»

Один слизевик стёр из таблицы «и-и» и оставил там единственное слово «праката». Другой склизкий здоровяк направился к узнику подземной тюрьмы, дабы отвести его к постаменту. Халима изобразил на лице усталость, но это не остановило чёрную носатую тварь.

Глава 74

(часть 4)

Слизевик повёл учителя показывать слово «праката». Старик спокойно взошёл на постамент, а когда насекомое его отпустило, развернулся и побрёл обратно к столу. Помня историю с словом «боката», Фёдор не стал его удерживать, и правильно сделал.

Для объяснения Халима решил воспользоваться фигуркой гуманоида воина. Он вынул из её кисти меч и отложил игрушечный клинок в сторону. Затем дед снял с деревянного плеча миниатюрный лук с тетивой из нитки и показал его слизевикам на вытянутой руке.

– Прак. Прак. Прак… – произносил пленник, потряхивая игрушкой.

Мыслительный центр отложил в памяти, что лук это «прак».

Увидев, что один из слонов кивает, Халима вернул дальнобойное оружие статуэтке и взял для демонстрации уже её саму. Боката с луком на плече старик начал называть «праката».

«„Прак“ это лук, „праката“ это лучник, а „праката и-и“ это кузнечик, или же жук-лучник, жук-стрелок.» – мысленно расставил все точки над и перерожденец.

Дед заметил, что тюремщики занялись подготовкой стикера для статуэтки кузнечика, и со спокойной душой вернулся на табурет. Кроме заметки с деревянным стрельцом, разум Роя изготовил табличку со словом «прак». В качестве перевода на ней он записал: «лук (оружие)».

Свободный слизевик стёр из таблицы «праката» и внёс туда символы означающие «талри». Данным словом учитель описывал осу.

Когда ассистент прикоснулся к ноге сидящего гуманоида, тот самостоятельно поднялся и потопал к блоку со ступеньками. Тащить никого не пришлось, и сконфуженный слон остался неподвижно стоять возле стола.

Дабы показать «талри», пожилому бокату не потребовались никакие фигурки. Взойдя на пьедестал, он изобразил руками машущие крылья и на этом закончил свою жестикуляцию.

«И всё?» – удивился парнишка – «Так-с… Мне нужно кое-что проверить…»

Повелитель слизи написал в таблице «талри хан», затем через знак тире, добавил в клеточки слово «рхан».

Мужчина за столом недоверчиво, с прищуром поглядел на надпись на стене.

«Означает ли, что „талри хан“ это то же самое, что и „рхан“?» – подумал Фёдор.

Больше всего он переживал о том, что пленник может неправильно интерпретировать тире.

В конце концов Халима как-то неуверенно покивал.

Управляющее сознание добавило на табличку со словом «талри» перевод «летающий».

«Кажется я начинаю улавливать логику старика.» – подумал человек – «Похоже он описал жуков не их фактическими названиями, а словами характеризующими определённые свойства разных насекомых. Кузнечик – жук-стрелок; оса – летающий жук. Фактическое наименование слуг Роя мог бы сообщить не рядовой бокат, а например, профессиональный жуколов. Но Мирау лежит в отключке и его мнение не получится узнать. Возможно ловчий Гильдии поспорил бы с дедом и выдал бы иные описания…»

Идя по заданной очерёдности, разум Роя вписал в таблицу слово соответствующее бронерогу. «Рогари» – значилось в транскрипции* на стикере наклеенном на статуэтку.

*Транскри́пция в лингвистике – передача на письме тем или иным набором письменных знаков элементов звучащей речи.*

Учитель забрался на постамент ещё до того, как слизевик закончил писать. Гуманоид в расстёгнутом кафтане широко раскинул руки и выпучил глаза, глядя вверх и по сторонам.

– Ро-ога-а-ари… – протянуто вымолвил он.

Затем пожилой бокат резко сменил позу. Он опустил левую руку, а правую выставил перед собой, согнутую в локте. Мизинец и безымянный палец мужчина загнул, а большой и указательный пальцы вытянул, оставляя где-то сантиметр между ними (средний палец у бокатов отсутствовал). Пристально взирая на этот промежуток, пленник сказал:

– Чики.

Своим жестом он словно бы показывал нечто маленькое. И это нечто, он называл «чики».

После этого Халима вновь раскинул руки и протянул:

– Ро-ога-а-ари!

И снова, схватил пальцами нечто маленькое и проронил:

– Чики.

Данные манипуляции старик повторил несколько раз. Тогда главенствующее сознание сообразило, что дед имеет ввиду. «Рогари» означает большой, крупный, а «чики» маленький, крошечный. Именно поэтому учитель одинаково обозвал глинотела и рабочего. Потому что они для него оба просто маленькие жуки. А бронерог большой. Собственно так гуманоид и различал детей Роя – не нарекая их конкретными именами, а описывая основную черту каждого насекомого.