Текст книги "Мемуары сталкера (СИ)"

Автор книги: Никита Черкасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 37 страниц)

– До Выброса заживёт, – с улыбкой сказал Хирург. – Прошла на вылет, ничего не задето, а кровь – это так травматический отёк.

– Что?! – спросил Кулинар. – Какой ещё отёк? Гангрена что ли?

– Типун тебе на язык. Организм сам борется с раной, выбрасывает жидкую часть крови, очищает рану. Сейчас вколем антибиотиков, чтобы заразы никакой не было, обработаю всё, перевяжу, только без швов пока потерпишь. Ничего всё в порядке, даже не ранение, а царапина, я бы сказал.

– Да? – с иронией спросил Кулинар.

– Ладно одной дыркой больше, одной меньше тебе не привыкать.

– Спасибо, успокоил. Да кромсай, чего уж там.

– Ну, ну. Зашивать потом буду, не в этой трясучке, а пока лежи и не мешай.

Хирург принялся доставать из сумки пузырьки с жидкостями, бинты, пластыри и шприцы. Обычная, по его словам, "царапина", а сам обложился будто операцию проводит.

За спиной остался один из КПП на въезде в город и Шустрый уже приближался к повороту на улицу Леси Украинки, когда монолитовцы нагнали сталкеров и по машине снова был открыт огонь. Шустрый вдавливал педаль в пол и с трудом пытался поймать руль, когда машину швыряло из стороны в сторону, но всё же оторваться от преследователей ему не удавалось.

– Держи ровнее, – пожаловался Хирург Шустрому, на которого через бронированное стекло смотрели сразу несколько стволов автоматов.

– Да, пытаюсь я, Хирург, пытаюсь.

Хирург продолжил бинтовать товарища и на секунду посмотрел в его задумчивое лицо.

– О чём мечтаем, пациентик?

– Думаю, почему Лысый не мог просто пригнать наёмникам "Урал-4320-09-31".

– Чего? – Хирург ничего не понял из сочетания слова "Урал" и набора цифр.

– Ну это такой "Урал", только он уже бронированный, переделок бы не требовал. В самый раз для боевых действий, и аккумулятор защищён лучше.

– Это ж Лысый. А ты давай о чём-нибудь другом подумай.

– Да о чём тут. Трясёт как в центрифуге! – Кулинар повысил голос и сделал вид как будто сказал это просто так в пустоту, а не именно Шустрому.

– Да, ну ладно вам. Кулинар, а в меня тут вообще-то стреляют, – продолжал оправдываться Шустрый, сцепление с дорогой было отвратительным, машину то и дело кидало из стороны сторону, один раз водитель даже чуть не потерял управление, но чувство того, что за его спиной, совсем рядом, лежит Кулинар, который может скоро и разозлиться, заставляли Шустрого прилагать все усилия.

– Ты забыл, что мы на танке? – снова закричал Шустрому Кулинар. – Съезжай с дороги. Ты же город знаешь, только проспект заминировали, придумай что-нибудь.

Водитель сразу же свернул с дороги за магазином "Овощи" вправо и решил срезать через дворы. Но Кулинар не унимался.

– Что как сонные мухи? Шустрый, ты какой-то реально не шустрый. Уже бы перевернул этих оленей на УАЗике! Левша, ты чем занят? Хватай свою древность из Вьетнама и херачь по уродам, – потом он повернулся и встретился взглядом с Хирургом, раздражённость на недостаточную вовлеченность напарников в процесс ухода от погони сама собой улетучилась. – Ну а ты лечи давай, чего ржёшь? – раздав всем команды сталкер снова уставился в потолок и прислушивался к реву мотора и стуку дождевых капель.

Машину затрясло ещё сильнее, послышались звуки ударов ветвей об корпус машины.

– Ты куда свернул? – спросил Хирург, еле удержавшись от падения на Кулинара.

– Через дворы срежем и ещё идейка одна появилась. Кулинар грузовик точно, как танк? – на всякий случай поинтересовался Шустрый.

– "Кулибин-Моторс"! – в двух словах объяснил Кулинар. – Так мне это надоело! Ты закончил? – спросил Кулинар у Хирурга. Тот, затянув на нём бинт потуже, кивнул. Кулинар сразу же полез к водителю. – Уступите место профессионалу, любезный, – сталкеры без заминок быстро поменялись местами. Кулинар сильнее вдавил педаль газа и, почувствовав более уверенного водителя, "Урал" взревел с новой силой.

– Тысяча чертей! – с восторгом закричал Шустрый, усевшийся на пассажирское сиденье. У сталкеров в машине кровь просто-таки начала бурлить от адреналина, когда Кулинар поддал ещё газу, хотя казалось уже было некуда.

Монолитовцы начали заметно отставать, когда место гонки перешло с прямой дороги во дворы.

Пассажиров кидало из стороны в сторону, Левшу даже начало укачивать, а из Хирурга попёрли шутки на тему поездки в блендере или стиральной машине.

– Держитесь, почти приехали, – рапортовал Шустрый.

– Часом не в ад наша дорога? – спросил Кулинар.

– Откуда узнал? – со сдавленным смешком ответил Шустрый. "Урал" промчался мимо средней школы №2 и въехал в заросли кустарника, которые он даже и не заметил.

– Держитесь! – закричал Шустрый, пытаясь перекричать рёв двигателя, Левша от любопытства подобрался к дверце, ведущей из кузова в салон, и застыл, глядя на то, что открылось взору за лобовым стеклом: огромное аномальное поле, скрывшееся за грядой деревьев и кустарников, расположившихся недалеко от школы.

Перед носом машины вырвался столб пламени и сразу же скрылся под днищем машины. За первым из земли выскочили ещё десятки подобных огненных струй. "Урал" ворвался в скопление жарок и был ими окружён со всех сторон. Кулинар ничего не мог разглядеть, кроме обуявшей всё вокруг огненной стихии. Ногами можно было почувствовать, как пол начинает сильно нагреваться.

– Прямо в ад... – закричал Кулинар, срывались на истерический смех, который тут же поддержали остальные сталкеры.

– Как на сковородке, – подобрал сравнение Хирург.

Кулинар глянул в боковое зеркало, в котором почти ничего не было видно, но стало ясно, что монолитовцы на УАЗиках выбыли из гонки и уже жарились заживо, и правда в отражении мелькнул только один из КАМАЗов, раньше опаздывающих за УАЗом.

Кулинар резко вывернул руль, объехав притаившуюся в скоплении огненных аномалий электру. Следующий сразу за ним КАМАЗ влетел прямо в аномалию, спровоцировав выброс сотен изогнутых молний, пробивших автомобиль насквозь.

– Эти пьяные роботы, даже посреди сплошного пламени, умудрились поджариться не на огне, – констатировал Шустрый, когда в преследовании остался только один участник.

Внутри машины стояла невыносимая жара, нужно было срочно выбираться, потому что показания температуры двигателя не внушали Кулинару оптимизма, ещё немного и грузовик заглохнет прямо посреди пекла или ещё чего взорвётся.

Неожиданно между жарками появился огромный трамплин, среагировать на который Кулинар то ли не успел, то ли он просто не собирался ничего предпринимать, удерживая машину прежним курсом.

Аномалия сработала, когда "Урал" уже почти промчался через неё. Зад многотонного грузовика подлетел в воздух, и машина продолжала лететь вперёд, не касаясь земли. Сталкеры в кузове подлетели так сильно, что Хирург ударился головой об крышу будки и вместе с грузовиком их ждало жёсткое приземление. Ударившись задними колёсами об землю, грузовик просел и затрещали рессоры, но Кулинар, мёртвой хваткой вцепившись в руль, смог удержать грузовик и почти не сбросив скорости поехал дальше. КАМАЗ продолживший преследование тоже въехал в аномалию, но с совершенно другими последствиями. Трамплин сработал также не сразу. Машина с сектантами преодолела половину активной зоны аномалии и тут-то она сработала. Рама неподготовленного к условиям Зоны КАМАЗа не выдержала, машина развалилась на две части, которые полетели подброшенные в воздух в разные стороны. Изнутри полетели тела сектантов. Фанатики, подброшенные в воздух, отлетали кто-куда активируя своими телами всё новые аномалии. Кулинар ещё раз глянул в боковое зеркало: позади две половины разрушенного транспорта, окружённого множеством тел сектантов, остались сгорать в аномальном поле.

Казалось бы, что с врагом покончено, но назло всем надеждам в боковом зеркале "Урала" мелькнул быстро нагоняющий сталкеров ещё один КАМАЗ. Машина объехала трамплин и пристроилась за "Уралом". После этого одно из лобовых стёкол вылетело от мощного удрала под колёса грузовика и в проёме показались автоматные стволы оружия нескольких зажавшихся в салоне монолитовцев, через секунду они уже поливали непрекращающимся огнём грузовик сталкеров.

– Твою ж мать, Шустрый, там впереди гравиконцентрат? – закричал Кулинар, указывая сталкеру пальцем на подозрительную чуть продавленную округлую область.

– Он самый! – ответил Шустрый, сощурив глаза.

– Живо проверь насколько мощный! – приказал Кулинар.

Шустрый незамедлительно открыл окно, в салон сразу ударило жаром. Сталкер высунулся из окна с оружием и, выстрелив, послал несколько патронов прямо над замеченной аномалией. Пули, пролетая над ней, почувствовали сильное воздействие и, вылетев из зоны аномалии, впились в землю за ней.

– Не сильный, не впечатал в себя! – закричал Шустрый, быстро закрывая окно.

Кулинар, ничего не ответив, быстро вывернул руль в сторону и направил машину в расположившийся справа один из многих трамплинов. Когда машина уже была готова снова въехать в аномалию, сталкер ещё раз вывернул руль, раскачивая грузовик.

На мгновение левая сторона начала проседать, потянув на себя правую часть машины, и в этот же момент под колёсами сработала аномалия, подбросив машину и заваливая её на бок.

Поднялся перепуганный крик, но сосредоточенный, уверенный в себе, Кулинар совладал с многотонной махиной и удержал её на колёсах.

– Ты чо творишь! – закричали все пассажиры.

– Еду на левом боку, – спокойно ответил Кулинар.

Урал, с огромным трудом удерживая равновесие, продолжал двигаться вперёд, вернувшись на курс к очередной аномалии. На пути был гравиконцентрат.

Монолитовцы, не обращая внимания на непонятные автомобильные пируэты, продолжали преследовать сталкеров, придерживаясь уже проверенного преследуемой машиной пути. Кулинар сосредоточенно смотрел на притаившуюся впереди аномалию. Ещё секунда и "Урал" угодит прямо в неё.

Левая сторона колёс поравнялась с аномалией и пролетела почти по границе гравиконцентрата. Правая часть машины, почувствовав сильнейшее притяжение, направилась к земле. Разгона "Урала" хватило, чтобы правые колёса повстречались с землёй, когда они уже выскочили из зоны действия аномалии. Правая сторона с грохотом приземлилась, от сильнейшей натуги пронзительно лязгнули и заскрипели рессоры. Машину повело в сторону, но Кулинар смог с лёгкостью удержать её в более привычном положении.

Преследовавший сталкеров КАМАЗ монолитовцев, управляемый не подозревающим подвоха сектантским водителем, на всей скорости въехал в аномалию. Грузовик тут же ощутил на себе всю прелесть данной ловушки Зоны. Его правая сторона будто впечаталась в невидимую стену. Зад КАМАЗа начало разворачивать. Из салона в выбитое стекло по инерции как пули вылетели два сектанта и тут же полетели к земле и уже через секунду были раздавлены и превращены в человеческую отбивную. Кабину грузовика сдавливало незримыми тесками, а оставшееся ускорение докручивало по кругу его будку. Мгновение и вот развёрнутый к мчащемуся прочь "Уралу" зад грузовика тоже влетел в аномалию. Потеряв оставшуюся скорость, без надежды на спасение, "консервная банка" под усилием гравитационной аномалии давила оставшихся внутри сектантов.

– Всё, подкрепления не будет. Монолитовцы кончились, – подвёл итог Шустрый.

"Урал" с оплавленными колёсами и раскалённым добела кузовом вырвался из аномального поля. О том, что пережил двигатель, можно было и не говорить, и только догадываться каким чудом система охлаждения справилась с такой температурой. Хотя в голове Кулинара и мелькнула весёлая мысль о специальной системе впрыска жидкого азота в охлаждающую жидкость, создание которой было бы под стать идеям Кулибина, о которых он порой просто забывал рассказывать.

Машина выскочила на дорогу между двумя пятиэтажками и оказался почти перед домом культуры "Энергетик". Осталось проехать какой-то десяток метров по улице и "Урал" окажется прямо перед домом №11.

Глава тринадцатая. Прачечная сознания

Я продолжал стрелять по позициям сектантов, когда в шум перестрелки вмешался приближающийся долгожданный рёв двигателя. Часть монолитовцев перевела огонь на мчащуюся машину, которая снова свернула с дороги и проскочила во двор. Через минуту в квартиру вбежал Левша.

– Ждём вас внизу. Сваливаем отсюда, мужики, и по живее, – и сообщив новость, стал ждать в проходе, от волнения переминаясь с ноги на ногу.

– Поссать захотел что ли? – спросил у Левши Люба.

– Блин, давай быстрее, не до шуток сейчас.

– Всем подготовиться к отступлению, – скомандовал Комбат.

Витон, Пенсионер, Стропила и Чулок, сразу же прекратили стрельбу и кинулись к дверям.

– Стоять! – гаркнул Комбат своим властным голосом и сталкеры сразу же замерли на месте. – Проблема есть, Хакер. Как им через Выжигатель ехать?

Комбат вовремя подметил проблему, про которую даже никто и не подумал. Соваться на Радар без защиты – это не дело и сущая безнадёга, там и с ней много шансов сварить мозги.

Несколько секунд все молчали и переглядывались между собой, энтузиазма у сталкеров, рвавшихся выбраться из Припяти, заметно поубавилось. Кажется, даже снаружи стрельба на эти секунды поутихла, появилась более актуальная проблема.

– Мы остаёмся, – неожиданно произнёс Комбат.

– Что значит остаёмся? – в изумлении спросил я.

– Не ты, Хакер. Вы со сталкерами должны быстрее сваливать. Берите нашу пси-защиту и уезжайте отсюда. Косила, выдай сталкерам этой защиты сколько нужно, – Комбат достал свои "наушники", которые носил в кармане. Подбежавший Косила дал ещё три протектора.

– Ещё Шустрый, – напомнил Левша. Косила снял свою защиту и отдал Левше.

– Комбат, так нельзя, – у меня не было слов, я не знал, что сказать в противовес его решению, чем переубедить наёмника, знакомого мне уже столько лет. Но разум подсказывал мне, что Комбат прав, и сколько я не буду уговаривать наёмника, я и сам не найду другого выхода. Просто всем остаться в Припяти и ждать, когда закончатся патроны и монолитовцы насадят наши головы на штыки вокруг костра, а тела преподнесут как дар Монолиту? – Так, же... Комбат, – моё уставшее, измученное сознание уже почти не могло сдержать чувств или уже не могло их даже показывать. Я сам не понимал, что именно сейчас происходит.

– Так решила Зона, Хакер, – эти слова были громом среди ясного неба. Ничто лучше не возвращает к чувствам как страх или ненависть, так вот первым тут даже и не пахло. – Зона решила, что это последний поход для моей группы. Мы ещё с той войны были не разлей вода, а сейчас стало быть должны и вместе уходить, – я ещё никогда не слышал от тёртого наёмника, таких проницательных речей, но я видел в лицах его напарников непоколебимость и чувство долга друг перед другом. Никто из них даже не собирался возразить, такое чувство что это было их общим решением, принятым ещё задолго до всех этих событий. Мне ничего не оставалось только как принять решение наёмника и прибавить ещё сразу несколько пунктов к списку причин ненависти и неутолённому чувству мести по отношению к Зоне.

Мои мысли прервал непонятный, плохо узнаваемый для меня звук, но Комбату, побывавшему на войне в Афганистане, был знаком, и он сразу его вычислил.

– Опа! Вертолёт, – поднял палец вверх, прислушиваясь Комбат. – Сейчас здесь что-то будет. Подкрепление что ли?

– А чьё? – спросил Стропила.

– Точно не наше, – ответил за всех хмурый Витон.

Подтверждением словам сталкера, стал вновь усилившийся обстрел нашего дома, сектантами.

– Быстро собрались и по одному спускаемся, остальные помогают нам тут разгребать, – командовал Комбат. Я решил идти как можно позднее,

чтобы дольше остаться в компании Комбата. "Мне больше не суждено было с ним встретиться, – подумал я. – И так решила проклятая Зона."

В то время как сталкеры один за одним покидали квартиру, перед нами предстал источник того самого рокота вертолётных лопастей. Он опустился на крышу ДК, из него быстро вышли две фигуры: одна была большой, другая что-то несла и была значительно меньше. Люба быстро прицелился и выстрелил, но пуля прошла выше головы здоровяка, высадившегося на крыше.

– Бля, херова гауссовка, – Люба стал винить в неудачном выстреле электромагнитную винтовку и пока он отвлёкся его настигла вражеская очередь. Сталкеру прострелило плечо, он выронил из рук винтовку и осел на пол прижав ладонь к плечу, при этом постоянно выкрикивая литературное название собачей самки, предложения отправиться в самые необычные и труднодоступные места.

– Я помогу. Продолжайте спускаться, – к раненному кинулся младший Могила, который после смерти своего отца стал очень неразговорчивым и замкнутым, что я уже порядком забыл про него.

Высадив пассажиров, вертолёт снова поднялся в воздух и приблизившись к дому поравнялся с окнами пятого этажа. Секунды спустя он начал обстрел из установленных на него пулемётов. Все попрятались, за стенами, которые крошились как батон, не выдерживая крупнокалиберного огня. Эти пули в любой момент могли пробить стену и убить каждого, оставшегося в квартире.

– Бегите, – закричал Комбат.

– Мы щас догоним, – крикнул Люба, вжавшись вместе с лейтенантом в стену у подоконника, даже не пытаясь пошевелиться в какую-либо сторону.

Я не стал спорить и быстро выскочил из квартиры и побежал вниз, за мной выскочил и последний оставшийся из сталкеров Витон. Мы быстро спустились вниз, выбежали из подъезда и запрыгнули в бронебудку "Урала", где нас уже ждали. Кулинар, сидящий за рулём, нервно держал руку на коробке передач и готовился в любой момент сорваться с места.

– Готовы? – торопливо спросил Кулинар.

– Нет ещё.

Но Зона снова решила по-своему. На весь район прогремел мощный взрыв, сверху полетели осколки битого стекла, пыль и куски кладки. Я высунулся из будки и увидел расходящееся огромное облако пыли, судя по нему взрыв произошёл именно на пятом этаже. Невольно вспомнилось вооружение вертолёта, помимо пулемётов, были укомплектованы несколько ракет. Я точно понял, что ни группы Комбата, ни Любы, ни Сергея Могилы больше нет. Все эти люди, оставались зажатыми пулемётным огнём и не выбрались из квартиры, когда пилот вражеского вертолёта решил закончить всё по-быстрому. Но я ждал, что сейчас они выйдут из запылённого, задымлённого подъезда и мы вместе уедем отсюда, но этого не произошло ни через минуту, ни через две. Я просил подождать ещё немного, но вместо своих друзей я дождался выбежавших из-за угла дома монолитовцев.

– Да чего ты в свой ПДА уставился, – крикнул Кулинар рядом сидящему Маузеру. – Толкни его, нечего ждать!

Один из сектантов уже собрался выстрелить в меня, как подскочивший немец захлопнул бронированную дверь, в которую тут же ударилась автоматная очередь.

– Уезжаем, – твёрдо сказал я. Решив даже не сметь задумываться о своём мысленном "списке предъяв" Зоне, который будто бы специально в назидание мне, бессильному что-либо изменить, пополнялся только быстрее.

Три года назад наши взгляды на Зону с Любой стали разными: Люба – веривший в то, что всё здесь происходит под присмотром Зоны и что всё к лучшему, что Чёрный Сталкер приглядывает за нами, а смерть сталкера Семецкого это хороший знак и я – переставший верить Зоне с того дня. Тогда-то я и начал запоминать обвинения в сторону этого места, в котором прожил три года. Я любил Зону, просто-таки обожал. С неиссякаемым энтузиазмом наша группа приступала к всё новым и новым исследованиям, никогда не сидела и прыгала с места на место. Постоянные поручения от Сахарова и Лысого, всегда что-то новое и всегда адреналин в крови. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Три года кипучей сталкерской деятельности закончились. День захвата Выжигателя оставил след и на моей судьбе. Теперь прошло ещё три года в Зоне, но длинная чёрная полоса пока не хотела заканчиваться. Люба как-то сказал мне, что ни за что не хочет попасть в мой список и раз так, то теперь списка просто не будет. Моя жажда мести была ограничена несуществующим списком претензий, теперь без списка я не был ограничен, осталось только начать. Я знал, что должен сделать: добраться до Лысого со Стрелком хорошенько избить их за такой ужасный провал, а потом заставить их закончить эксперименты профессора Попова, который был способен уничтожить Зону. Сверкнула яркая вспышка молнии и сразу же раздался гром. Молния ударила в высокое дерево рядом с грузовиком, Кулинар дернул руль в сторону и, объехав поваленное стихией старое высокое дерево, водитель переключил передачу, и мы помчались дальше. Грузовик выскочил на улицу Дружбы Народов и группа сталкеров стрелой пролетела по дороге свернув к Радару. Внутри машины стояла тишина, только барабанящий дождь напоминал, что мы всё ещё живы. Мы вырвались из сердца Зоны и теперь гнали прочь от него. "Урал" с диким рёвом набирал обороты, машину начало кидать по дороге, но никто бы не согласился ехать медленней. Система дворников, придуманная Кулибиным для обоих лобовых стёкол, усиленно отбрасывала, наверное, целые тонны воды, которые Зона решила излить на нас, утопить, но не отпустить. Но сталкер не тот человек, которого можно остановить на его пути, даже ей это не под силу. Мёртвый город стих без звуков перестрелок и пустыми глазами-окнами домов, с грустью смотрел вслед превращающемуся в точку "Уралу" с двенадцатью людьми на борту.

***

Выехав из города, я занялся тем, что решил настроить пси-протекторы, выданные Комбатом сталкерам под управление из своего ПДА, как это было сделано у моей группы. Так как я это уже делал, несколько простых способов уже были мной найдены и в этот раз работа прошла намного быстрее. Каждую секунду Радар был всё ближе и ближе. Вскоре мы увидели высокие антенны на горизонте, всего несколько минут, и мы окажемся в зоне действия мощнейшей пси-установки.

– Это и есть объект Кайманов? – спросил немец, сидящий в проходе между будкой и кабиной, чтобы осматривать достопримечательности Зоны.

– Пси-установка Кайманова – "Радуга". Да, впереди нас ждёт Выжигатель Мозгов, – ответил Левша, который сидел на пассажирском месте, поменявшись с Шустрым.

Тем временем я проверил работу пси-протекторов у сталкеров и заодно у своей группы, настроил защиту Маузера. Я чувствовал, что скоро у меня будет нервный срыв, я уже начинал замечать за собой паранойю. Чувство того, что я стал пешкой в большом заговоре поселилось во мне. Я ощущал, что меня неизбежно накрывает волна отчаяния и скоро меня будет ждать вечер воспоминаний о прошедшей жизни, если конечно к тому времени я не стану трупом.

Наступил полдень третьего дня нашего рейда в глубь Зоны, а погода была такой же как в первый день. В голове зависло острое ощущение дежавю. Однако я точно знал, что никогда не подбирался к Радару со стороны Припяти, а не Барьера на Армейских Складах. Витон, когда-то часто бывавший у отключённого Выжигателя сказал, что через пару минут мы выйдем к развилке: направо дорога будет вести прямо к установке, налево к выезду с Радара.

– Одно странно, – заметил Витон. – Здесь уже цеплять должно неслабо, хорошая у вас защита выходит.

– Я пси-протекторы не подключал ещё, – я отрицательно замотал головой. – Те что у нас в "Севах" не очень действенные. А у тебя вообще нету.

Я решил включить ПДА. Датчик пси-активности, должен был запросто почуять мощное излучение Выжигателя и на расстоянии нескольких километров от установки. Я посмотрел на экран: жёлтый круг, которым обычно отмечалась зона вокруг Радара, отсутствовал. Я перезагрузил ПДА на всякий пожарный, но результат не изменился.

– Излучения нет, – сказал я Витону не в силах оторвать взгляда от экрана. Выжигатель Мозгов попросту не работал. – Мужики, излучения нет!

Из кабины крикнул Кулинар.

– Его и не должно быть.

– Что значит не должно? Ты знал, что его не будет?

– Да.

– Тогда какого хрена, мы оставили Комбата в Припяти?! – сорвался я, бросился в кабину и вцепился в Кулинара, схватил его за грудки и заставил повернуться к себе. Машину качнуло в сторону, сталкер чуть не потерял управление, остальные схватили меня и оттащили от Кулинара.

– Успокойся. Не представилось мне момента всё рассказать и вообще вы там без меня сами всё порешили, я всё время в машине просидел. А Выжигатель скоро врубится так, что без защиты тут делать нечего. Я забыл сказать, но от этого ничего бы не изменилось!

Я не слышал слов Кулинара, я не мог смириться с мыслью, что Комбат остался из-за того, что я просто не знал, что Выжигатель не работает, но Кулинар всё же опять пытался вернуть меня в нормальное состояние:

– Я забыл сказать, но ты бы что хотел, чтобы Комбат с наёмниками посходили с ума здесь, когда он включится?

Я уже не зная, что думать сел в углу, чтобы прийти в себя окончательно. Я сходил с ума, параноидальные мысли о том, что Кулинар специально не сказал мне ничего не покидали меня.

Я снова достал ПДА и уставился в экран, мы каждую секунду приближались к рвущимся в небо антеннам Выжигателя: четыре устремившиеся ввысь под прямым углом к небосклону и одна как всегда наклонена из-за повреждений. На вершинах вышек были смонтированы дополнительные излучатели, абсолютную защиту от работы, которых так и не придумали, даже подобной такой какую когда-то изобрёл Сахаров для Выжигателя трёхгодичной давности не придумали. Километры летели, а датчики пси-излучения молчали. Сколько ещё у нас есть времени, я не знал.

Выезжая на дорогу с развилкой в конце, Кулинар остановился. Терять время было нельзя, до включения установки оставалось всего-ничего, но он попросил кого-нибудь залезть на крышу и осмотреть окрестности, если вдруг мы попадём в засаду, мы можем уже никуда не успеть.

Неожиданно для всех, я быстро выпрыгнул из машины и забрался на её крышу. Мало кто ожидал, что теперь первым откликнувшимся на просьбу Кулинара буду именно я. Но моё настроение обычно быстро менялось и мой характер не позволял мне слишком долго злиться. Общее дело было намного важнее.

Ветки старых деревьев закрывали обзор, но в бинокль я смог немного осмотреть два места, где по отчётам пробиравшихся на Радар групп должны быть блокпосты Монолита. Ничьего присутствия я не заметил и быстро забрался назад. По пути глянул на экран своего ПДА. Датчик пси-излучения, показывал лишь малые колебания, которые можно было назвать практически естественными для этой местности. Высившиеся в нескольких сотнях метров от нас антенны Выжигателя вряд ли были заглушены полностью, лишь критически снизили свою мощность, готовясь в ближайшее время поджарить мозги всему живому в большем радиусе чем обычно.

– Всё в порядке, вперёд, – доложил я Кулинару.

– Понял, – он надавил педаль газа и грузовик начал набирать скорость. Я посмотрел на карту пси-активности. Раньше тёмно-жёлтый круг закрывал практически всю территорию локации, закрывая подходы к Припяти. Теперь действительно, на карте был небольшой овал, символизирующий еле работающие антенны Выжигателя накрывающие своим излучением только место где они и стояли, но все чувства подсказывали, что это продлится совсем недолго. Знающий это Кулинар ехал быстро и, почти не притормаживая на повороте, ведущему к выезду с Радара, он заставил амортизаторы "Урала" поднапрячься, сильно накренив машину вправо. В бок машины неожиданно ударил сильный ветер, как будто он пытался помочь удержать машину на дороге.

Пробиваясь через рёв мотора и стук дождя, послышался звук, который трудно было перепутать, это был звук врезавшейся в асфальт пули. Звук был очень громким, его можно было без труда расслышать в окружавшем шуме. Стреляли из гаусс-пушки. Левша тут же припал к биноклю.

– Что за хрень? – с недовольством спросил Кулинар, сильнее вдавливая педаль газа, двигатель заревел, а машина помчалась по раздолбанному мокрому асфальту ещё быстрее, ехать пришлось по колдобинам, скрывшим свою глубину разлившимися и бурлящими лужами.

– Монолитовец! Впереди на вышке.

Дыры в двойном бронированном лобовом стекле, давали понять, что если не убрать снайпера, Кулинара ждёт судьба предыдущих водителей "Урала".

– Меняемся, – я слегка потянул Левшу за рукав, он быстро освободил мне место.

Прозвучал звук выстрела, пуленепробиваемое стекло, снова не выдержало выстрела из гаусс-пушки. Пуля прошла между водителем и пассажиром и влетела в будку. Оттуда истошно закричал Танцор.

– Твою ж мать! Жив? – не отвлекаясь от дороги спросил Кулинар.

– Жив, за дорогой следи, – я глянул внутрь будки и увидел сильно окровавленную ногу Танцора, ранения из гаусс-пушки всегда были серьёзными и обнаружить их было не сложно.

– Перелом, сосуд задет, – не замечая себя, вслух рассуждал Хирург. Кровь хлестала из раны, и Танцор орал как ошалевший.

– Хакер, идея есть. Приготовься стрелять, приоткрой заранее дверь. Когда он выстрелит, я выдерну шнур и стекло отлетит от рамы, это должно помочь отклонить пулю. Ты сразу же должен убить этого ублюдка.

– У тебя что реакции хватит? Там доля секунды.

– А вот и проверим.

Я приоткрыл дверь "Урала" и в салон сразу ворвалось множество звуков, в щель сразу стали попадать капли дождя. Я приготовил "Винторез" к стрельбе.

– Левша, – крикнул я. – Сколько до него метров?

– Да откуда...

– Ты же на него в бинокль смотрел!

– А, чуть больше тысячи.

– Так то, сразу бы.

– Дай-ка мне как раз бинокль, Левша, – попросил Кулинар и протянул руку назад. Левша, не задумываясь о просьбе сталкера, исполнил её.

Дальнейшие действия Кулинара потрясли всех: он взял бинокль в левую руку и припал к окулярам, чтобы следить за засевшим впереди снайпером, локоть упёр в руль, не глядя удерживая несущийся грузовик на ухабистой дороге, а правую руку он сжал на установленном Кулибиным рычаге, который должен активировать механизм и отбросить второе бронированное стекло, закреплённое в специальной раме. Я старался сосредоточиться, подстраивал дыхание, чтобы не промахнуться. Кровь подступала к голове, я чувствовал, как стучат виски. Дрожи в руках не было, благодаря сосредоточенности зрение стало острым как у орла. Близился решающий момент.

Снайпер шевельнулся, звук выстрела отставал от смертоносной пули, а Кулинар уже выдернул шнур, и система сработала. Зажимы отпустили стекло и мощные пружины с силой выкинули его из рамы. Я сразу же открыл дверь, время текло как сгущённое молоко. Стекло медленно отлетало от рамы и тут в него на сверхзвуковой скорости ударилась крупнокалиберная пуля. Стекло, приняв на себя сокрушительный удар, разлетелось на миллионы осколков, которые осыпали машину, пуля изменила своё направление и врезавшись во второе лобовое стекло со стороны водителя под тупым углом отрикошетило в небо. К этому времени я уже до конца открыл дверь. Упершись подмышкой в край двери и положив левый локоть на крышу автомобиля, я прижался глазом к оптическому прицелу. Позиция была крайне неудобной, я прицелился в фигурку застывшего на вышке в километре от машины снайпера. Чутьё подсказывало мне силу налетевшего ветра и интуитивно, на автомате я сделал нужные поправки "на глаз". Палец плавно нажал на спусковой крючок и очередь из трёх патронов полетела по вытянутой параболе к своей цели. Монолитовский снайпер до последнего смотрел на меня через прицел в ожидании того момента, когда гауссовка будет готова к выстрелу. Первая же пуля легла точно сектанту в левый глаз, который не был скрыт оптическим прицелом винтовки, его тело откинулось назад, поймало ещё две пули и полетело вниз с вышки. "Урал" подскочил на кочке, мои ноги соскользнули, и я чуть не выпал из машины, я схватился руками за дверцу и сиденье, чтобы не упасть, но выпустил из рук свой любимый "Винторез". Именно в этот момент я понял чувства Любы, когда тот увидел обломки своей СВД. Кулинар протянул мне руку и затянул в кабину. Я залез, но выгнулся назад, чтобы посмотреть на "Винтарь", который сливался цветом с намокшей от дождя землёй и грязью, но для меня он чётко выделялся на фоне всего этого. Оставив прощальный взгляд, я захлопнул дверь.