Текст книги "Мемуары сталкера (СИ)"

Автор книги: Никита Черкасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 37 страниц)

Маленький праздник сталкеров продолжался часов до двух ночи. После почти все улеглись спать. Я не устал поэтому решил остаться на караул вместе с Кулинаром, Пенсионером и снайпером из отряда Комбата. Мне доверили окно, из которого нужно было в основном следить за домом культуры. Окно было выбрано сталкерами в качестве поста неспроста. Из других ДК тоже был виден, но только здесь был такой ракурс, что возвышавшееся колесо обозрения, было закрыто деревьями и не могло случайно попасться на глаза. В общем, я оказался на основном посту, потому что отсюда можно было без опасения следить за чем хочешь. Я достал свой любимый Винторез и стал осматривать округу в глазок оптического прицела и без него. Комбат говорил, что вчера ночью, где-то в то время, когда мы должны были проплывать мимо города, слышал выстрелы доносящиеся, из районов, которые расположились за чёртовым колесом. Я сделал вывод, что командир наёмников услышал отголоски нашей вчерашней ночной перестрелки на реке. И сразу же стало ясно почему дома на проспекте Строителей мне показались знакомыми, именно в них монолитовцы готовили на нас засаду.

Тем временем, в моём оптическом прицеле застыл силуэт ДК "Энергетик". Ни одного поста, ни одного бойца, не было заметно и малейшего присутствия сектантов. Неужели они и вправду не имели никакого представления о том, что прямо у них под боком, уже который год живут сталкеры, да и не просто живут, а время от времени лазают по их арсеналам и складам. Время шло медленно, прямо как того сейчас хотел я. Припять своими призрачными силуэтами, таинственными видами отвлекала ото всего на свете. Мне было так интересно смотреть на небольшую часть пустого города. У меня никогда не могло просто уложиться в голове такое: целый город на протяжении десятилетий пустовал. Я не принимал в счёт монолитовцев и сталкеров, которые пытались тут хозяйничать. Припять сама решала кто здесь чего будет стоить. Если ЧАЭС это сердце Зоны, что тогда Припять? Предсердие или может быть её голова? А может быть, если отдаться простейшей логике и вспомнить, что Зона место аномальное, тогда сразу станет понятной скрытая истина, что Припять – её второе сердце.

Рядом с районом, где поселились сталкеры было не только ДК, но и знаменитая гостиница, а также ресторан "Полесье", здание горисполкома, музыкальная школа и кинотеатр "Прометей". Шустрый действительно не растерял своей удачи, совершенно случайно наткнуться на такое "элитарное" место и выжить в этом городе, одного умения не хватит.

Я просидел до семи часов утра, пока меня не сменили. Сложив свои вещи рядом с освободившимся диваном, я удобно прилёг, Кулинару же пришлось ютиться на сдвинутых стульях, но он не жаловался. Пролежав около получаса, я, наконец, заснул. Голове нужен был отдых. Слишком уж много всяких испытаний досталось моему мозгу, за последнее время.

***

И снова, в который раз раздался стук в дверь. Начальник бункера, спал, всем своим огромным туловищем навалившись на стол. Постучались ещё раз, но уставший амбал не слышал этого. Больше не дожидаясь разрешения, в кабинете снова появился профессор Попов. Старый учёный тоже сильно устал, но было в его состоянии и ещё что-то. Ещё более ссутулившийся старик, был словно не свой. Он был задумчив и сосредоточен на чём-то личном, при этом становясь рассеянным, практически не замечая ничего на своём пути. Последние дни стали для него настоящим испытанием: скорее всего старик постоянно переживал по поводу преследующих неудач и был подавлен. Когда он высылал на задание новую группу монолитовцев, он практически не верил в их успех и уже готовился к наихудшему.

Профессор медленно подошёл к Фатееву, немного замялся в раздумьях. Пока Попов бездействовал, амбал во сне почувствовал чужое присутствие и неожиданно для учёного проснулся.

– Попов? – разлепляя сонные глаза, спросил Фатеев. – С новостями пришёл?

– Не только.

– И как же на нашем фронте? – Фатеев достал из-под стола бутылку вина, которая уже была открыта и немного выпита.

– Мы нашли убежище сталкеров.

– Они уже мертвы?

– Ааа... Нет, я приказал монолитовцам ждать моего распоряжения.

– И как же ты их так уболтал, повременить с убийством этих "неверных"? – Фатеев ещё толком не проснулся и вероятно был немного пьян.

– Я же представляюсь им как Монолит, они не могут идти против моей воли.

– Нууу раз так, – опрокинув себя целый бокал, сказал Фатеев.

– Что мне им приказать?

– Пусть убивают, только чтобы наверняка. Как показала практика одного отправленного отряда этих религиозных зомби ждёт галимое поражение.

– Я думаю это не составит труда. Всё дело в том, что их убежище находиться в одном из домов рядом с ДК.

– Какого? И ты хочешь мне сказать, что и наёмники там прятались? Прямо у этих остолопов под носом? Живо пусть хватают оружие разносят в куски этих ублюдков! – закричал амбал.

– Вы хотели, чтобы я зашёл за неким приказом?

– Ах да, вот он, – Фатеев протянул профессору лист бумаги. Амбал махнул Попову рукой, чтобы он проваливал из кабинета и оставил Фатеева одного. Старик развернулся и собирался покинуть обитель своего начальства, но его остановил, оглушающий звук сирены, который заполонил пространство всего секретного комплекса О-Сознания. Попов открыл дверь и увидел, как в коридоре, сильнее чем обычно, начинают суетиться люди. Меньше чем через десять секунд в кабинет, чуть не сбив с ног старика, ворвались, почти такие же, как и Фатеев, амбалы с автоматами.

– На нас напали! – закричал один из них.

– Да я уже понял. Готовьте вертолёт, мы улетаем, через сорок минут. Ни секундой позже. Ну чего встали остолопы, вон отсюда, и чтобы в течении этих сорока минут, я даже и не мог подумать, что нам хоть что-то угрожает. Открывайте арсенал, каждый у кого есть руки пусть идёт и стреляет!

– Есть! – и оба бойца из охраны комплекса мигом покинули кабинет своего командира. За дверью они разделились и побежали в разные стороны, по пути выкрикивая приказы.

– Профессор, у вас есть совсем немного времени, чтобы приказ был исполнен, – Фатеев посмотрел на листок в руках Попова. – Через двадцать минут доложите мне о том, что все пункты нашего плана полностью готовы к выполнению и только что ожидают моей команды. Всё ясно? – профессор кивнул. – Тогда первым делом прихватите с собой радиста, объясните ему что нужно будет делать, чтобы начать операцию. Встретимся наверху, у вертолёта.

Профессор со странными мыслями покинул кабинет, а Фатеев сел обратно в кресло. Он посмотрел на бутылку вина, в которой осталось ровно на один бокал и отставил её в сторону. Времени больше не было. Скоро всё должно было начаться.

***

Я внезапно проснулся. Меня потянули за руку, и когда я уже хотел спросить, что произошло, Кулинар, разбудивший меня, зажал мне рот ладонью и шёпотом ответил на мой не заданный вопрос:

– Монолитовцы зашевелились. Кажется, они знают, что мы здесь. Готовься к войне.

Кулинар пошёл помогать Комбату подготовить к бою "Утёс", все прятались по углам, стараясь передвигаться как можно тише и вообще не шуметь. Я увидел стоящего без дела Стропилу, которому беспардонно вручили автомат. С оружием бывший доцент явно неособо дружил и к реальным боевым действиям готов не был. Он поймал на себе мой взгляд и не постеснялся спросить нужно ли мне что-нибудь.

– Это мы их привели? – спросил я у Стропилы о вероятности моей вины в случившемся.

– Не могу точно сказать, Хакер. Когда-нибудь это должно было случиться, вот день и настал. Три года – наверное это самый долгий раунд игры в прятки в моей жизни, – Стропила пытался шутить. Это всегда происходило, когда человек сильно волновался. Думаю, это неплохой вариант поддерживать себя уж лучше, чем поддаваться панике. – К тому же у меня на этот счёт есть другое мнение.

– И какое? – поинтересовался я.

– Мы действовали не по расписанию, – я вспомнил, что вчера он уже говорил о расписании. – В то время, когда Кулинар готовил кабана, мы должны были сидеть тише воды, ниже травы.

– Почему?

– Смена патрулей и дозоров у монолитовцев на нашей стороне дома культуры. Нас заметили, Шустрый решил пренебречь техникой безопасности нашей же собственной разработки. Как я понимаю, причиной тому стала не только встреча со старыми друзьями из-за Выжигателя. Наверное, он решил, что больше не останется здесь дольше чем на ночь.

– Понятно. А как по ситуации?

– Мы от окон убрались, будем с пулемёта срубать тех, кто поднимется.

– А они поднимутся?

– Это же монолитовцы. Их отличительная черта – отсутствие рациональных решений. Разбомбить нас им труднее, чем просто обыскать подъезд этаж за этажом.

– Притихли живо, – скомандовал полуприсядью подошедший Витон. – Уже поднимаются. Держите дверь на прицеле и у окон не светитесь ни в коем случае.

– Угу, – ответил я, достал "Грозу" и прижал приклад к плечу.

Из подъезда послышался топот десятка человек, которые осматривали квартиру за квартирой в поисках сталкеров.

– А почему они сразу к нам не поднимутся? – шёпотом спросил я у Витона.

– Да хер их разберёт, этих чудиков. Ты их хоть одного в лицо видел? – я отрицательно покачал головой. – Такие рожи каменные, взгляд как у обколотых. Марсиане одним словом, иди их разбери чё по чём. Я тебе только одно скажу, это хорошо, что они не уверены в какой квартире мы сидим. Меня Чёрный Сталкер бережёт, чувствую я, что он в городе сейчас. А раз за мной приглядывает, то и друзей моих в обиду не даст. Прорвёмся, дружище, это я тебе обещаю.

Я слышал, как сектанты врываются в квартиры в одну за другой и, не найдя сталкеров, переходят в следующую. Вскоре они остановились и на нашей площадке. Настало бесконечно долгое мгновение перед битвой. Один из бойцов Комбата встал за пулемёт, Хирург расположился рядом на полу поставив ПКМ на сошку. Все остальные подобрали такой ракурс, чтобы тоже открыть огонь по прихожей и не задеть своих.

Витон закрыл глаза и что-то тихо нашёптывал. В тот же миг, когда, выбив дверь в квартире, появился первый монолитовец, Витон открыл глаза, молниеносным движением вскинул "Вал" и прострелил сектанту голову, раньше, чем успели среагировать пулемётчики. Как только первая жертва начала падать на пол, в разнобой заговорили "Утёс" и ПКМ, превращая вражескую пехоту в кровавый фарш.

Ни один из монолитовцев не испугался и не издал ни звука, когда их начали обстреливать из пулемётов. Пули разных калибров начиная от 5,56 в винтовке M16A2 в руках Маузера, заканчивая 12,7 "Утёса" и 18,5 миллиметровыми патронами к дробовику SPAS-12 в руках Любы.

Прекратив перемалывать тела мёртвых сектантов, двое из бойцов Комбата, по приказу командира, подбежали к входу в квартиру. Один на ходу выдернул из появившийся в руке гранаты чеку и бросил её на лестницу, второй боец сделал тоже самое и рывком захлопнул дверь. Дом содрогнулся от взрыва. Оба бойца вовремя выбежали из прихожей, потому что дверь, не имевшая замка, испещрённая десятками царапин от осколков, распахнулась вновь. Кулинар с Танцором выскочили осмотреть последствия взрыва. В подъезде возникла настоящая кровавая баня: десятки израненных, разорванных тел и отдельных от них конечностей мёртвых монолитовцев лежали и истекали багровой кровью.

По окнам пятого этажа, где располагалось наше убежище открыли огонь, пули рикошетами засвистели по квартире.

– Ещё поднимаются, – закричал Кулинар.

– Агент, Кузя и Пятак, держите подъезд. Хирург, Витон, Хакер по гранате из окон на улицу и с Танцором на балкон. Выполнять, – Комбат быстро раздавал приказы. Когда-то он ещё совсем молодой парень, немногими годами старше двадцати, руководил той же группой наёмников, что и сейчас, только было это не в Зоне, а в последний год войны Афганистане и тогда эти люди были ни наёмниками, а такими же молодыми парнями – взводом советских десантников.

Я, следуя приказу, вышел на балкон, но вражеские снайперы сразу же заставили всех нас вжаться в пол.

Комбат осторожно выглянул в окно.

– Люба, Обруч, снайперы на ДК и гостинице ваши.

– У меня винтовки нету, – крикнул Люба, чтобы Комбат услышал его.

– Шустрый! У тебя ведь... – Комбат не успел договорить вопрос, как сталкер кинулся рыться в ящиках с награбленными припасами.

Провозившись секунд десять Шустрый подбежал к Любе, стараясь не светиться в окнах.

– Вот подарок, – сталкер протянул Любе новенькую гаусс-пушку и сразу четыре магазина к ней.

– Ну и чё это за? – Любу разрывало от злости, но со скрипящими зубами он схватил винтовку. – Похрен.

– У меня сейчас не магазин, – ответил Шустрый.

– Вечно гавно подсунут, – пробормотал Люба, приставив глаз к оптическому прицелу.

Обручем оказался, тот самый пухлый мужичок, что выпивал этой ночью. Странно, но почему-то в моей и Комбата группах снайперы были весёлыми толстячками.

Первый приказ Комбата пока был временно отложен, нам на балконе не давали высунуться. Однако у Агента, Кузи, Пятака, Кулинара и Танцора утренник был в самом разгаре, сталкеры во всю отбивали попытки сектантов подняться на этаж. Обруч достал из своего рюкзака аккуратный кейс, в котором оказалась разобранная снайперская винтовка. Пока он её быстро собирал, к Комбату обратился последний боец, оставшийся без конкретного задания.

– А я, Комбат?

– Оставайся за пулемётом, Косила, тебя всё равно в окнах не видно. Пока Комбат и Косила перекинулись парой слов, Обруч успел собрать крупнокалиберную снайперскую винтовку, припал к прицелу и уже через пару секунд произвёл первый выстрел:

– У главного входа в ДК готов, – Комбат не заметил расположившихся не на крышах снайперов, поджидающих тех, кто посильнее высунется из окон.

– Эх, бля. Дали жопу и стреляй из неё, – бурчал Люба и, наконец, сделав оглушающий по громкости выстрел, поразил свою первую цель. Гаусс– пушка характерно загудела, набирая заряд для следующего выстрела, а Люба пытался ещё раз нажать застывший на месте курок. – А! Сука! – закричал он, махом убравшись от окна. В тот же миг в окно влетела пуля вражеского снайпера. – Убить меня решила, мразь?! – с бешенным взглядом Люба посмотрел на винтовку в его руках. На его лбу проступили капли холодного пота. Когда в его руках была проверенная и любимая СВД, Люба считал себя неуязвимым, он чувствовал преимущество перед любым противником, находящимся на большом расстоянии, но гаусс-пушки он презирал.

– Она перезаряжается, – сказал ему Шустрый.

– Да не учи меня! И без тебя знаю, – Люба сделал глубокий вдох, выдохнул и снова прицелился. Снова прогремел на всю округу выстрел. – Вот тебе!

Люба морально настроившись быстро привык к винтовке. Сталкер стрелял в тот же момент, как только механизм винтовки становился готовым к новому выстрелу. Обруч тоже не отставал и уже снял ещё двух монолитовских стрелков. Единственная тактика, которая работала против сектантов-снайперов, это быстрая работа и выстрелы навскидку. Монолитовец всегда мог пересидеть и переждать своего противника, они были тверды духом и хладнокровны и даже могли побороть пси-контроль мутантов, но за все эти преимущества они всё же платили свою цену. Сектанты не обладали молниеносной реакцией, были всегда немного заторможены. Обруч и Люба совершали опережающие атаки, которые координировал Комбат. Пока мы лежали на балконе, монолитовцы смогли оттеснить огнём и бесстрашным продвижением сталкеров из подъезда обратно в квартиру, снова застучал "Утёс".

Так на протяжении ещё нескольких минут нас обстреливали с улицы, Обруч с Любой убивали вражеских стрелков, а Косила время от времени снова открывал беспощадный огонь, сдерживающий кидающихся в самоубийственные атаки монолитовцев. Когда выстрелы уже казалось вот-вот пробьют насквозь бетон, за которым мы прятались, я скомандовал, чтобы все отправили к сектантам ещё по гранате Ф-1. Взрывы ненадолго остановили атаки и видимо задели немало сектантов.

– Чисто, – рапортовал Обруч. Люба сделал ещё один выстрел, убив снайпера, притаившегося в окнах музыкальной школы, и сменил очередной растраченный магазин.

– У меня тоже.

– Так, отдыхающие, живо поднялись, – Комбат сам выбежал на балкон. – Открыть огонь.

Сразу же по группам монолитовцев снующих около дома и по тем, кто спешил из ДК поддержать наступление, был открыт беспощадный огонь. Свинцовый дождь, обрушившийся на сектантов, мгновенно начал создавать пустоты в их рядах. Я зарядил подствольную гранату и послал её во врагов. Левша подбежал к окну с гранатомётом M-79 в руках и тоже стал беспощадно уничтожать монолитовцев.

Сектанты проникали в дом прямо со стороны главного фасада, обращённого к ДК "Энергетик", где не было входов в подъезды, которые были расположены на дворовом фасаде. Монолитовцы просто подставили толстые длинные доски к окнам, по которым попадали в квартиры первого этажа, а дальше наверх. Я, перевесившись через балкон, отправил ещё одну подствольную гранату прямо туда, лишив сектантов быстрого пути в дом, но это уже почти не было нужно. Сектанты, понеся огромные потери, понемногу отступали к баррикадам, расположившимся по периметру дома культуры. Насовсем, конечно, монолитовцы бы не отступили никогда, даже скорее всего через несколько минут к центру города они подтянут новые отряды и снова пойдут в атаку, а пока у нас намечалась небольшая передышка. Нужно было скорее придумать план эвакуации из города.

Я вышел из строя и потянул за собой Комбата, наши места на балконе заняли Маузер и младший Могила.

– Комбат, нужно срочно отсюда выбираться. Ещё полчаса, час и нас здесь просто раздавят. Патроны у нас не бесконечные, они сейчас соберутся, гранатами нас закидают или ещё чего. Уходить надо срочно.

Комбат прикинул, что можно сделать.

– Машина. Нужно сюда "Урал" пригнать, только на нём уйти сможем. Только в таких условиях водитель хороший нужен, с дилетантом окажемся или в окружении фанатиков, или ещё чего лучше в каком– нибудь гравиконцентрате. У нас было двое, но ты знаешь, что случилось. Водить конечно из нас любой сможет, но ты вот, когда последний раз за рулём был, а гнать придётся мама дорогая.

– Кулинар, – позвал я, он отвёл взгляд от подъезда, в который перестали ломиться монолитовцы. Я махнул ему рукой, подзывая.

– Ась?

– Нужно пригнать "Урал". Тот, что Кулибин делал, сюда к дому.

– А откуда?

– Шустрый, – подозвал наёмник сталкера. – Дорогу к грузовику нужно показать. Ты ведь запомнил где он?

– Я город как Сидоровича помню. Ваш "Урал" трудно забыть, легко найти и невозможно потерять. Или как там? – на юмор Шустрого должным образом никто не отреагировал, только Комбат чуть напрягся в лице и сталкер, моментально осознав абсурдность шутки в данной ситуации, ответил. – Прямо у памятника "Дружба народов".

– Тогда решено, живо дуйте грузовику и на нём обратно, – Комбат кинул Кулинару ключи от машины, которые сталкер ловко подхватил.

– Одна нога здесь, другая там. Ну пошли, – Кулинар и Шустрый быстро спустились вниз по лестнице, переступая через кучи тел бойцов группировки "Монолит". Когда я посмотрел на горы трупов, у меня, а может и не только, невольно проскочила мысль о том, что практически со стопроцентной вероятностью нашими врагами являются люди, которые когда-то были нашими знакомыми и друзьями, теми кого мы всегда были рады видеть и теми, кому мы сами были должниками на всю жизнь. Все, кто, когда-то пропал за Выжигателем, снова напомнили о себе, и мы были не в силах им помочь.

***

Фатеев, Попов, радист и двое парней из охраны комплекса ехали в подземном туннеле в специальном вагоне. Рация на поясе одного из охранников разрывалась от поступающих на неё сообщений о прорывах, проникновениях и множествах смертей.

– Выруби её, – приказал Фатеев. – Она меня уже достала.

– Не могу, товарищ командир, – ответил охранник скучающим голосом, словно и не слышал сообщений о катастрофе. Для полной картины равнодушия и безмятежности ему не хватало только жевательной резинки. – Мы должны знать нет ли за нами погони. Если их там прямо сейчас перебьют, нам придётся поторопиться.

– Тогда советую, тебе прямо сейчас поторопиться, пока через моё терпение что-нибудь не прорвалось, и я тебя здесь сам не прибил.

– Ну ладно, – тем же тоном ответил охранник и вагон набрал немного ходу.

– Восьмой, восьмой ответь, – задыхаясь, просил чей-то голос в рации.

– Я восьмой, – им оказался этот самый парень.

– Ты где, восьмой? Не справляемся, прут со всех сторон. Мы отдали лабораторный отсек и заперлись, двери вроде крепкие, но бузуют в них как тараном десятитонным, ещё и в вентиляцию прут. Долго не продержимся, нужно подкрепление.

– Не будет подкрепления, – равнодушно промычал охранник.

– Что значит не будет?! – срываясь, закричали в рацию на другой стороне. – Живо сюда свою жопу тащи!

– Тихо, тихо. Ты не кипятись, не начальник мне авось, – в "восьмом" не было и капли сочувствия к своему, по всей видимости, бывшему коллеге, который остался оборонять секретный комплекс О-Сознания, когда на него напали.

Вагон выехал из туннеля в небольшой ангар, в котором пассажиров уже ждали вооружённые "секьюрити".

Фатеев вышел из вагона и подошёл к начальнику охраны. В это время из рации продолжала доноситься нецензурная брань в адрес "восьмого" и к ней добавились автоматные выстрелы.

– Ты где, урод? Я тебя из-под земли достану, сука!

– Я где надо. Ладно спасибо, задержал уродов. Удачи, брат.

– Не брат ты мне, гнида... – слова оборвались, кто-то оглушительно закричал во всё горло, неизвестный взывавший за помощью к "восьмому" захрипел в агонии, а после связь и вовсе пропала.

"Восьмой" отключил рацию за ненадобностью дальнейших переговоров, теперь все оставшиеся живые люди, работавшие в секретном бункере, вероятнее всего, были только здесь.

– Мой вертолёт готов?

– Да, товарищ Фатеев. Мы подготовили ещё один и будем вас сопровождать.

Все направились к вертолётам.

Фатеев с Поповым остановились перед вертолётом.

– Профессор, вы рассказали радисту про все каналы связи? Он знает с кем нужно связываться и какие приказы отдать для того чтобы операция была начата?

– Да, все элементы введены в боевую готовность, осталось только дать отмашку. Давайте быстрее улетать. Я оказывается не зря волновался, она действительно нас нашла так быстро.

– Профессор, ответьте мне на один вопрос, – Фатеев кричал чтобы его слова без потерь смогли дойти до старика через шум вертолётных лопастей. – Почему вы мне не сказали, что ваш сын был участником экспедиции сталкеров, он же был послан одним государственным НИИ, верно?

После этих слов Попов побледнел и не смог произнести ни слова, только его остекленевший взгляд смотрел в смеющиеся глаза Фатеева.

– Почему сектантам, которых вы посылали, был отдан приказ стрелять только точно убедившись, что это не "пророк священного Монолита". Хм, как вам это в голову вообще пришло? Кстати, хочу заметить, профессор, ещё об одной вещи вы волновались не зря, – амбал сделал небольшую паузу, наслаждаясь видом ошеломлённого, повергнутого в ужас учёного. – Вас нет в списке эвакуации, – Фатеев выхватил из кобуры пистолет и выстрелил старому профессору в живот. У Попова на глазах проступили слёзы, он схватился за живот и упал на землю. – Второму О– Сознанию нет места на борту, а сыграть покорного прислужника третьего Вам было не дано. Напрасно Вы думали, что мне не известно обо всех ваших играх, профессор. Я позволял Вам это делать, только пока польза от Вас перевешивала вред. Вам казалось, что, став моим подчинённым, Вы всё ещё держите всё под контролем. Профессор, Вы, ошибочно убедили самого себя в моём бездействии. Мне очень жаль сообщать это в такой тяжёлый для Вас момент, но не все фанатики оказались бесполезны, как то пытались сделать Вы. Ведь часть из них я контролировал сам. Я не спорю, вести с Вами такую подлую двойную игру было низко с моей стороны, – кажется Фатеев хотел объясниться профессору о содеянном, но тот, держась за кровоточащий живот, не обращал никакого внимания. – Хотя постойте, Александр Игоревич, – спокойная и немного грустная гримаса на лице Фатеева стремительно сменилась наигранно обозлённой. – Разве не Вы затеяли подобное? Надо было попрактиковаться с таким же новичком, как и Вы. Мне уже доложили о составе группы в Припяти, так что я тоже знаю, но не соболезную, профессор. Может на том свете у Вас с сынишкой будет побольше времени для таких игр. Вы проиграли, Александр Игоревич. Прощайте, – Фатеев был зол. Зол на профессора, на всё то, что он сделал. Ведь не смотря на обманы учёного, Фатеев уважал его как умного и целеустремлённого человека, уверенного в своих силах даже будучи окружённым врагами. Человека, не побоявшегося поставить на кон жизнь свою и своего сына, готового рискнуть жизнью ради помощи отцу, которого он почти не знал из-за его работы в Зоне, живущего ради единственной эфемерной, почти сказочной, цели всей жизни – спасать человечество от гибели. Амбал не мог не почувствовать душевной горечи от потери. – Поднимай, – велел Фатеев и пилот поднял вертолёт в воздух. – А ты, – суровым взглядом посмотрел амбал на тощего радиста. – Передай в ДК, чтобы срочно решали проблему со сталкерами и готовились принять... Чёрт бы тебя побрал, профессор, своим словам не верю, – Фатеев кинул взгляд на оставшееся внизу на взлётной площадке тело, на котором как парус развивался белый халат от урагана, созданного винтами вертолёта. – Пусть готовятся принять "пророка священного Монолита". И не забудь: говори уверенней, теперь ты будешь голосом несуществующей каменюги, которой они поклоняются. Можешь считать, что ты сегодня получил внеочередное повышение.

Из тоннеля в ангар ворвались несколько химер с окровавленными мордами. Они стремительными прыжками покинули ангар и побежали к поднимающимся в воздух машинам. Одна из них прыгнула к вертолёту бывшего начальника секретного бункера, но лишь рассекла острым когтем лыжню вертолёта. Другие три химеры смогли достать второй вертолёт и пилот, не справившийся с управлением уронил машину на землю. Мутанты быстро разворотили корпус летающей машины и расправились с её экипажем. Одна из химер острыми длинными когтями отрубила человеку голову. Та отлетела на пару метров и упала на землю. На вечно равнодушном лице "восьмого", застыла гримаса смертельного ужаса, который испытал он в последнее мгновение своей жизни.

Мутантам лишь оставалось скалить окровавленные пасти и злобно рычать, смотря как другой вертолёт поднимается всё выше. По туннелю снорки и кабаны подгоняли неторопливых бюреров – единственных монстров способных обрушить вертолёт.

– Я сделал всё, что мог, – шептал умирающий профессор, лежащий в луже собственной крови. Его губы посинели, трясущиеся пальцы лежали на огнестрельных ранах, кровь продолжала сочиться. – Рома, мне так жаль. Я знаю, ты тоже хотел помочь, ты же знаешь, правда? – в ослабленном, открытом сознании старика шептали голоса. Оттого что они шептали ему, становилось легче. На лице Попова появилась слабая дрожащая улыбка.

– Я так давно не слышал тебя. В последний раз это было там, когда я снова испытывал его... Так давно, так давно... Я был на правильном пути, – учёный закрыл глаза, и вложив свои последние силы в слова, обращённые человеку, которого он можно сказать даже и не знал, прозвище и досье, добытые шпионами О-Сознания, были не в счёт. – Хакер, может быть тебя ждёт потрясение или разочарование, но теперь, ты, на правильном пути. Мне правда жаль, что у меня не было способов предупредить тебя... или хотя бы не пытаться убить. Я был вынужден сделать всё сам... По-своему... Доберись до Лысого и Стрелка, только они в силах предотвратить катастрофу... Мы ещё не готовы... Дело за тобой... А я остаюсь с ней... – старый учёный Александр Попов погиб. Ни один из мутантов, чуявших запах человеческой крови, не тронул тела умершего старика. В Зоне снова пошёл дождь...