Текст книги "Дьявол всегда рядом со мной (СИ)"

Автор книги: Ники Сью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Глава 12

12.1

Все происходит как в замедленной съемке. Вот Кирилл забирает конфету, и тут же хватает меня за руку. Я не успеваю и слова сказать, только лишь рюкзак подхватить с пола. И мы уже идем, вернее Соболев меня силой тащит в сторону лестницы. Его горячая ладонь крепко сжимает мою кисть, а я только и делаю, что упираю взглядом в затылок мальчишки. Сначала раздражаюсь, но потом осознаю обратное, более приятное чувство, которое медленно растекается по организму и растворяется внизу живота. Но это неправильно, по крайне мере по отношению к Коле. А я ведь моментально забыла о нем.

– Соболев! – Набираюсь сил и прикрикиваю на одноклассника, вырывая руку из дикой хватки. – Мне вообще-то больно! – Останавливаюсь и опускаю голову, потирая кость чуть выше ладошки.

– Зато бесплатно, – холодно отзывается мальчишка. Хотя до этого его тон голоса был совсем другой.

– Не смешно, – раздраженно кидаю я, и накидываю рюкзак на плечо. Обгоняю Кирилла, стараясь не смотреть в его сторону. Что на него нашло вообще. И что нашло на меня. Почему позволила так долго длиться этому прикосновению. Совсем с ума сошла.

В кабинет я поднимаюсь очень быстро. Злюсь отчего-то, но стараюсь виду не подавать. Буквально через минуту меня настигает Филимонова, которая сегодня выглядит… мягко скажем слишком ярко.

– Ты где помаду такую взяла, Тань? – Хлопаю ресницами я, разглядывая алые губы подруги. Цвет к ее желтоватому лицу совсем не идет. Ощущение, будто бы она бабушка в возрасте.

– Стащила у мамы, – хвастается Филимонова, выпучивая губы. Русые волосы она распустила, а впереди нацепила невидимку со стразами, на ушах длинные висячие голубые серьги. И все это не особо гармонирует с ее белой водолазкой и темно-синей длинной (чуть ниже колен) юбкой.

– Привет, Та…нь… – здоровается Ната, открывая рот от удивления. Кажется, одноклассница тоже в шоке. Мимо нас проходит Соболев, и при виде Филимоновой он лишь молча качает головой. Я же отвожу взгляд, потому что боюсь, если увижу его глаза, точно покраснею. У меня на него слишком неоднозначная реакция.

– Танюшь, – мягко решаюсь начать разговор, – мейк немного… не удался…

– Баба Клава вышла на прогулку? – Откидывает шуточку Хлебников, нарисовавшись с Витей возле нас. Они осматривают Таньку с ног до головы и в голос ржут.

– Не, Андрюх, это бабы Клавы внучка, – смеется Степнов, облизывая языком губы.

– Пошли бы вы! – Прикрикиваю я. Одни глупости у наших мальчишек на уме, никакого чувства такта.

– Ты к кому такая красивая собралась? – Хмыкает Витя, высокий брюнет, которому к слову, до красоты также далеко, как пешком до Москвы. Но он явно иного мнения о себе.

– На свидание! – Не теряется Филимонова, не понимает же, что мальчики над ней смеются.

– Не повезло челу, – подхватывает общую атмосферу Артем, с которым я некогда сидела в седьмом классе.

– Это ты на меня намекаешь? – Вдруг вспыхивает Танька. Сразу принимает грозную позу: руки в бока сводит, шея вперед уходит, а глаза сужаются, будто прицеливаются в жертву.

– Просто вслух рассуждаю, – отмахивается Ткаченко.

– Ох, повезет же кому-то лицезреть тебя такую, – качает головой Витя, и мальчишки со смехом заваливаются в кабинет.

– Я, правда, так плохо выгляжу? – Непонимающе вопрошает Филимонова и тянется в сумку за зеркалом.

– Тань, ты бы стерла помаду, – серьезно говорит Ната, всматриваясь в лицо подруги.

Мы заходим в класс, и пока Танька приводит себя в порядок, я и Ната идем к партам. Конечно, Соболев уже сидит на месте, а в руках у него та самая конфета. Крутит ее в разные стороны, но не разворачивает. Я усаживаюсь на стул, но не смотрю на него. Зато публично демонстрирую, что у меня болит рука. Протираю время от времени косточку, пусть чувствует себя виноватым.

– Сильно болит? – Внезапно меняется в интонации Кирилл, теперь его голос звучит более мягко, как и тогда, когда он назвал меня этим полосатиком. Вспоминаю, и врезать хочется. Ничего я не плоская. Просто еще не расцвела до конца. Извращенец.

– Сильно, – рычу в ответ.

– Хочешь, в медпункт сходим?

– Нет, – категорично отказываюсь.

– Извини, Ромашка.

– Слушай, Кирилл, – поворачиваюсь неожиданно к нему, но тут же жалею о своем действии. Вблизи этот гад выглядит еще симпатичней. Особенно глаза. Такие чистые и бездонные, такие теплые и холодные одновременно, как море в майские деньки. Вся злость куда-то пропадает, когда он вот так смотрит.

– Вот если бы я тебя скажем… гладиолусом назвала, тебе бы понравилось?

– Гладиолус, хм, – задумчиво отвечает Кирилл, – рыцарь восточного ордена, звучит прикольно.

– Какой рыцарь? Это цветок вообще-то, тоже мне отличник нашелся.

– Чтоб ты знала, Ромашка, у этого цветка два названия, и оба произошли от латинского, которое переводится как меч. Ты на уроках биологии явно ворон считала.

Но ответить я не успею, потому что в кабинет входит учитель, и мы погружаемся в атмосферу урока.

12.2

В последние несколько дней я в библиотеке не встречала Колю. Даже пару раз приходила пораньше, но так ни разу с ним и не пересеклась. Мне хотелось извиниться за глупого Соболева, за его хамское поведение. А еще попросить посоветовать новую книгу, потому что старую я уже успела прочесть. Однако Сорокин будто провалился сквозь землю. Даже Танька начала подозревать, что с ним чего-то нехорошее приключилось.

В один из дней мы с девочками решились зайти к Коле в класс. И к счастью, нам повезло. Сорокин сидел за партой, ел булочку и читал какую-то книгу. Я тот час подбежала к нему, но возле стола замедлила, чтобы не показаться странной.

– Привет, – тихо выдавила из себя, волнуясь. Девочки стояли возле входа в кабинет и тайно поглядывали на нас, в качестве моей моральной поддержки.

– О, здравствуй, Арин, – сперва его глаза вспыхнули ярким светом, а затем почему-то потухли. Мне было странно видеть такого Колю, обычно он улыбчивый и дружелюбный, а сейчас мрачный и тихий.

– Как дела? Я переживала, не видно тебя чего-то, – на одном дыхании выдала поток слов, стискивая края черной юбки.

– Дело хорошо, твои как? – Без особого интереса отвечал Сорокин, стараясь даже лишний раз не смотреть в мою сторону.

– Т-тоже, слушай, я может, чем обидела тебя? А если ты из-за Соболева такой, то не бери в голову! – Махнула я рукой, улыбнувшись. – Он просто дурак, не обращай внимание. Да неплохой он, правда. Люди думаю, что Кирилл злой или что он обидеть может. Но я тебя уверю, это не так! Он и мухи не обидит. А еще животных любит. Ты знаешь, люди, которые любят животных, они хорошие! Это сто процентов! А еще…

– Арин, – прервал мой монолог Сорокин. Он, наконец, отложил книгу и поднялся из-за стола. Его лицо было грустным, хотя и выдавало улыбку, но какую-то ненастоящую что ли.

– А?

– Ты так тепло отзываешь о нем, мне даже немного завидно. – Неожиданно произнес Коля, тяжело вздыхая.

– Я не понимаю…

– Знаешь, я в городскую библиотеку записался. В нашу ходить больше не буду. Так что поводов для встреч у нас больше нет. Ты извини, мне еще в учительскую надо. Я пойду, спасибо, что зашла проведать. Увидимся.

– А-ага, – все, что и смогла выдавить из себя я. Сорокин молча прошел сквозь ряды, а затем покинул кабинет, оставив после себя множество вопросов.

Я последовала его примеру и вернулась к девочкам. Все им рассказала, на что получила ответ от Таньки, что Коля больной на голову. Больной он был или здоровый, его поведение задело меня. Я ведь так хорошо относилась к нему, мне нравилось с ним общаться. И книги он читал интересные, да и советы давал дельные. Все как-то неожиданно случилось. От осознания, что мы больше не будем общаться, мне стало грустно.

Грусть меня захлестнула на всю осень. И дело было не столько в странном поведении Коли, сколько в Соболеве. Вернее в том, сколько вокруг него стало крутиться людей. В восьмом классе Кирилла записали на строевую подготовку. Раз в год каждая школа заступала на Почетный Караул, и желающие могли записаться. Ограничение было только по возрасту: не младше четырнадцати лет. И так как Соболев уже входит в ряды спортсменов школы, это был лишь вопрос времени, чтобы впихнуть его в еще одну секцию. Вот отсюда и начали расти ноги моего негодования. И название им было «Ксюша Мельникова». Она училась в девятом классе, и до этого, если честно, я не видела ее возле Кирилла.

Ксюша или как называли ее местные «Ксю», была выше меня ростом, с каштановыми волосами до плеч, пышной грудью, осиной талией и спортивной фигурой. Она была чертовски красивая, наравне с моей Лилькой. И, конечно, мальчишкам нравилась, очень нравилась.

В один из дней, когда мы на перемене вышли с девочками во двор, я заметила, как Ксюша учила Кирилла маршировать. Она мило улыбалась ему, время от времени, пальцами проводила по своим блестящим волосам, зачесывая пряди назад. Он что-то говорил ей, и в какой-то момент Ксю выходила вперед, закидывала руки назад, и слегка наклонялась. Девчонка смотрела с неподдельным интересом на Соболева, а он, кажется, отвечал ей тем же.

Созерцать это, почему-то оказалось невыносимо. Тогда я придумывала отговорку и старалась скрыться куда-то, лишь бы не видеть этих двоих вместе. Танька однажды не выдержала и спросила в цвет:

– Признайся, Стрельцова, ты положила глаз на Соболева?

– Что? – Вспыхнула я. Мы шли домой втроем, и к счастью, знакомых по сторонам не было.

– А что ты тогда бесишься так, когда видишь его с этой фифой?

– Ничего я не бешусь! И вообще, ты забыла, про свои неудачные свидания? Меня мальчики не интересуют. Проехали!

Этими словами я убеждала и себя. Кирилл мне не нравится, а с кем он там проводит время, его дело. Только вот почему-то каждый раз, когда я видела его рядом с этой Ксю, в груди предательски кололо. Я злилась на себя, на Соболева. И порой эта злость выплескивалась наружу, и именно она послужила тем, что мы все меньше стали общаться. Я огрызалась, делала вид, что не слышу его или не хочу говорить. Сначала мальчишка пытался как-то шутить, иногда его тон становился серьезным, однако со временем, он все реже стал предпринимать попытки заговорить со мной. В итоге мы вернулись к тому, с чего начали: игра в молчанку.

Зимой, когда впервые пошел снег, Яна Миранчук неожиданно, пригласила всех к себе на день рождения. И хотя мы не были подругами, приглашен был весь класс. Первоначально идти я не планировала. Однако когда увидела Кирилла в компании старшеклассников, а рядом с ним эту Ксюшу с широкой обаятельной улыбкой, поняла: однозначно пойду. Ему что ли только быть в центре внимания.

Глава 13

13.1

Праздник был запланирован на субботу, потому что в этот день родители Яны уезжали на дачу. С одной стороны, мне было жутко интересно узнать, как проходят такие массовые сходки, с другой, немного страшно, вдруг мама не отпустит. Однако второй пункт отпал быстро, родительница с радостью дала согласие.

Я попросила Лильку помочь с прической и одолжила заодно у нее леопардовое шерстяное платье, которое она недавно прикупила. Сестра сначала отнекивалась, но потом сдалась, когда узнала, что у меня первый так сказать выход в свет. Платье на мне смотрелось, конечно, не так отпадно, как на Лильке, но в целом тоже неплохо.

– Слушай, а ничего, – одобрительно кивнула сестра, рассматривая мой образ. Одежда обтягивала фигуру, особенно подчеркивала осиную талию и скромную грудь, которая едва достигала второго размера.

– Да вроде пойдет, не слишком странно? – Неуверенно уточнила я, поглядывая на открытые колени.

– Самое то! Жди первый поцелуй и первые домагашки, – усмехнулась Лилька, а я смутилась. Какие еще домагашки, о чем она. Никому не позволю себя трогать, пусть любуются издалека.

Волосы мне уложили в пышную косу, а пару передних локонов Лиля накрутила, чтобы как она выразилась, создать эффект «растрепанных волос». Пришлось к общей картинке добавить светло-коричневых теней, легкие персиковые румяна и морковную помаду, которую сестра недавно прикупила.

– Красотка! – Заключила она, любуюсь образом, смотревшим на нас обоих в зеркале.

– Только чтоб к семи была дома, – заглянула мама к нам в комнату, строго наказывая. За окном уже смеркалось, и свинцовые тучи медленными шагами пробирались в город. По прогнозу обещали к ночи снег. Но меня это не останавливало. Хотелось, чтобы все вокруг увидели, какая Арина Стрельцова может быть красивая. Не только старшеклассницам это дано.

К четырем часам ко мне пришли Ната и Танька. Обе были при боевом макияже и с укладками. Мама только молча покачала головой. Филимонова, к моему удивлению, была в платье. Оно кстати неплохо смотрелось, если учесть, что бедра у подруги в некоторых местах были кругловатыми. Русые волосы она распустила, ресницы накрасила тушью, и губы в этот раз были не такими яркими. Ната же была в джинсах с блесками, а поверх одела серый джемпер с широким вырезам, открывающим зону декольте. Волосы она чуть накрутила, брови подрисовала темным карандашом, но в целом макияж почти отсутствовал. В отличие от нас, она ограничилась лишь блеском для губ и румянами.

На прощание мама еще раз напомнила мне, что будет ждать дома пораньше, но тут влезла Лилька и мы с девочками упорхнули за дверь. Пока шли в незнакомую квартиру, делились мыслями о том, кого пригласила Яна, какая будет еда, и нормально ли, что в качестве подарка, мы дарим деньги в конверте. Вообще я хотела подарить игрушку, но Танька настояла на ином выборе. Ей все казалось, что Миранчук слишком взрослая для наших детских презентов, а на духи и дорогую косметику карманных сбережений просто бы не хватило. Поэтому мы скинулись и решили, будь что будет.

Жила Яна в двух кварталах от моего дома, всего-то пятнадцать минут пешком. Двор, где находился ее дом, был обычным, таким же, как мой или Кирилла. В центре детская площадка с ободранными лавками, машины на обочинах и пару бабушек возле подъездов, контролирующих порядок на территории.

– Ох, музычку аж тут слышно, – радостно воскликнула Танька, когда мы поднимались на второй этаж. На лестничной площадке толпились пару незнакомых ребят и, судя по всему, они тоже пришли на день рождения. Ребята курили и о чем-то громко болтали, а иногда смеялись.

– Здрасти, – скромно поздоровалась Ната с незнакомцами, пытаясь пропихнуться внутрь квартиры. Я же лишь молча кивнула.

– Вот это народу, – воскликнула Танька, стягивая с себя пальто. Мы с Натой тоже последовали ее примеру: сняли верхнюю одежду и повесели на крючки в шкафу. Стоило бы разуться, но пол мне показался грязным, народ явно не задумывался о чистоте, бегал туда-сюда: то на площадку, то обратно в квартиру. В воздухе витал запах алкоголя, сигарет и пота. Приглушенный свет, хохот, и разные голоса, мне почему-то стало некомфортно. Я как-то иначе себе представляла посиделки на день рождения.

Мы с девочками вошли в комнату и обнаружили там человек двадцать, из которых десять были с нашего класса. Кто-то сидел на диване, задрав ноги, кто-то на полу на мягких подушках, а некоторые откровенно не стеснялись, залезли на подоконник или комод. Комната была квадратной и очень большой, поэтому можно было и посидеть, и потанцевать. Возле подоконника стоял прямоугольный стол, накрытый клеёнкой, а на нем лежали разного рода закуски и стояли бутылки с выпивкой. Сначала мне показалось, что бутылок немного, но позже я заметила целую коробку под столом с разными названиями.

– О, приветик, – раздался за нашими спинами голос именинницы. На ней было короткое однотонное расклешенное розовое платье.

– С днем рождения, – как по команде сказали мы и протянули конверт. Миранчук одарила нас обаятельной улыбкой, и потянулась к каждой, чтобы чмокнуть. За все восемь лет таких жестов от нее не наблюдалось, хотя возможно, это всего лишь скромная благодарность.

– Приветик, красавица, – поздоровался какой-то высокий парень то ли с нами, то ли с Яной.

– Какие люди и без охраны, – шутливо протянула она, а затем незнакомец приобнял одноклассницу за талию. Жест показался мне каким-то уж больно интимным, и я отвернулась.

– Пойдем, и подруг своих бери, выпьем за твое здоровье, принцесса, – радостно произнес парень. Яна не стала ему отказывать, более того, схватила за руку Таньку и потащила за собой следом к столу.

Нам выдали по картонному стаканчику и спросили, что будем пить: вино, пиво или водку. Филимонова выбрала вино, Ната тоже, а я попросила сок.

– Э, нет, красотка, – покачал головой незнакомец, который только что обнимал Янку. – Так дело не пойдет. Это ж днюха, надо выпить за здоровье именинницы.

– Я правда… мне лучше сок.

– А по внешнему виду не скажешь, что ты такая недотрога у нас, – усмехнулся парень. Янка тоже хмыкнула, но ничего не сказала.

– Арин, ты чего, – шепнула Танька мне на ухо. – Выпей, развеешься хоть. А то хмурая такая, как туча ходишь.

– Тань, – недовольно выдохнула я, раздражаясь, что меня заставляют делать против воли и желания.

– Арина значит, – улыбнулся внезапно парень и протянул мне руку. – А меня Женя зовут. Будем знакомы.

– Очень приятно, – кивнула головой я, но отвечать на жест не стала, уж больно Яна косилась в мою сторону.

– Ну, за тебя, Ян, – крикнула Филимонова и в момент осушила полный стакан с вином. Глаза мои полезли на лоб от удивления, как она так быстро справилась с дозой алкоголя. Ната сделала пару глотков, а вот парень по имени Женя выпил рюмку водки. Он еще немного постоял возле нас, а затем ушел вместе с Яной в другую комнату.

Люди продолжали прибывать, включая наших одноклассников. И я уже в тот момент понимала, что как только увижу Кирилла, как только покажусь ему в этом своем красивом образе, сразу же уйду. Такие тусовки были не по мне, да и количество пьяных росло в геометрической прогрессии.

Пока я глазами искала Соболева, Танька осушила еще один стакан и они с Натой пошли танцевать в центр комнаты под ритмичную музыку. К ним пристроился Лысенко, который весь прошлый год дразнил Филимонову, и они уже зажигали втроем. Меня тоже звали, но я отказалась. Боялась, что пропущу Кирилла и поэтому раздражалась. Даже сейчас он умудрялся бесить меня. Вроде и нет его, ничего не делает, но тот факт, что я должна стоять здесь, подобно статуе свободы, и тухнуть в гордом одиночестве, безумно раздражал.

Через пол часа ко мне подплыл тот самый Женя, который настаивал на выпивке. В одной руке он держал бутылку с пивом, а в другой сигарету. Глаза его бегали загадочным образом в разные стороны и полыхали, как два задорных огонька. Парень нагло рассматривал меня, и в ту секунду, когда его взгляд замер в области груди, я поежилась. Мне захотелось одеться, а лучше уйти. Или убежать.

– Чего такая хмурая, красавица? – Промурлыкал Женя, наконец, отрывая глаза от моей груди.

– А ты чего такой веселый?

– Так днюха же, чтоб нет! Красавица, – подошел он еще ближе и как-то совсем по-свойски закинул руку на мое плечо, притягивая к себе. Запах табака и алкоголя тут же ударил в нос, хотя в комнате итак прилично пахло.

– Давай выпьем, потанцуем.

– Яна расстроиться, если увидит нас так, – выдавила из себя я улыбку и скинула навязчивую руку парня.

– Да прям, – отмахнулся он.

– Не могу я так с именинницей поступить, прости, – старалась как можно мягче отказаться от настойчивых предложений. Женя пьян, да и судя по глазам, очень пьян. Мне даже страшно было находиться рядом. Какие-то дурные мысли в голову полезли, и я в очередной раз прокляла Кирилла. Если бы не он, если бы не эта Ксюша, ноги бы моей здесь не было. А ведь уже столько времени прошло, а его нет, и не известно будет ли вообще.

– Красивая ты, Аринка, – едва не пропел мне в ухо Женя, опять протягивая руки к плечам. Первый комплимент в моей жизни и то от какого-то пьяного, едва знакомого человека. А ведь я надеялась, что эти слова скажет кое-кто другой. Зря. Однозначно зря.

– Ой, там мои пришли, пойду, поздороваюсь, – рефлекторно кинула я и тут же направилась к входным дверям. К счастью, у входа на самом деле, было скопление людей, и парень, не задумываясь меня отпустил. Он переключил свое внимание на кого-то другого, а я поняла, что это отличный шанс свалить домой.

Схватила куртку с крючка, накинула на себя, и выскочила на лестничную площадку. Людей становилось больше, а места протиснуться меньше. Однако мне это не помешало вырваться на улицу.

13.2

Свежий воздух ударил по щекам, и я подумала, что наконец-то могу вдохнуть кислород. Вытащила наушники из кармана куртки, включила музыку, и побрела в сторону дома. На часах было только шесть, мама будет рада моему раннему появлению.

Я проходила мимо незнакомых дворов, замечала, как в квартирах загорается свет, как кошки перебегают дорогу, а собаки обнюхивают землю в поисках еды. Было довольно прохладно, и ни одной звездочки на зимнем декабрьском небе.

Только когда свернула в сторону своего района, заметила знакомую фигуру. Остановилась, протерла глаза несколько раз. Ну, точно Соболев, его ни с кем не спутать. Он вошел в заброшенное двухэтажное здание. То самое, куда я с детства заходить боюсь и вообще обхожу стороной. Мне всегда мерещилось, что там живут приведения, но в реальности там околачивались алкаши или бродячие собаки.

Идти за Кириллом мне, конечно, же, не стоило. Это была абсолютно нелогичная идея. Безрассудная, так скажем. Спервая я прошла мимо заброшки, почти дошла до своего подъезда, но потом резко развернулась и направилась обратно. Мне было любопытно, и в то же время страшно. Зачем он туда пошел. Что ему там делать. Я три раза останавливалась по пути. Разворачивалась, но потом меняла решение. А вдруг он в очередной раз решил спасать кошку или собаку. Тогда ему нужна помощь. И хотя я чертовски злилась на него, отказаться от возможности узнать, чем Соболев занят, не смогла.

Возле здания было темно. Тут фонари вообще работают так себе. И это был еще один повод отказаться от глупой затеи. Меня не было как минимум десять минут. Кирилл мог уже уйти. Но разве девушку это остановит? Вот и меня не смогло.

Я на дрожащих ногах вошла внутрь, вытаскивая телефон из кармана. Включила фонарик, выключила музыку, чтобы слышать все шорохи. Мне было страшно, как будто вот-вот из-за стены выскочит монстр или маньяк с бензопилой. По спине пробежал мороз, а затем выступили капельки пота. Стены вокруг были расписаны граффити, под ногами мусор: банки, стекла, куски от штукатурки, разбитые камни. Местами пахло мочой, а где-то воняло фекалиями. Я закрыла рот ладошкой, сделала еще пару шагов вглубь и поняла, не хочу я искать этот психа. Если он настолько не в себе, что пришел в темное время суток в этот убитый особняк, то у него точно не все дома. У меня еще есть голова на плечах, поэтому всего лишь два шага, и я уберусь прочь.

Шаг.

Второй.

Третий.

Четвертый.

На пятом шаге я остановилась. Нет. Не потому, что решила идти обратно. Тело замерло, оцепенело просто. Состояние ужаса, переплетенное с тревогой, сковало руки и ноги. И вот теперь мне на самом деле стало страшно.