Текст книги "Повелитель Теней (СИ)"
Автор книги: Ника Фрост
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
Глава 44. Что оставляет после себя война…
Что оставляет после себя война? Пустоту. Она появляется в сердцах тех, кто потерял любимых, сменяя царившие там горечь и отчаяние. В душах тех, кто выжил и кто перед глазами теперь постоянно видит ужасы войны, тела своих павших товарищей, любимых…
Я никогда не думала, что будет после войны лично со мной. Да, я мечтала, что отправлюсь к Шадару. Чтобы сказать спасибо ему за всё, что он делал для нас. Но это, как я сейчас поняла, были фантазии, детские иллюзии того, кто понятия не имел о том, через что ему придется пройти. Что испытать.
Сейчас, закрывая даже на миг глаза, я покрывалась липким потом, а моё сердце пугливо сжималось. Казалось, меня всю искорежила за те несколько часов, что она длилась, та война. Не было праздничного настроения, никакой эйфории, что мы победили. Только звенящая, гулкая пустота внутри.
Я смотрела в окно и видела только отражение своих глаз с застывшей в них болью, а не яркий солнечный свет и голубое небо.
Выходя на улицу, я не замечала красоты вокруг, светлый песок и тысячи цветов – мне казалось, я бреду по оплавленной до зеркальной черноты земле.
Я вздрагивала даже от переливистых трелей птиц…
Не помогали мне и разговоры с друзьями. Я не слышала их, не видела улыбок, не подбадривали их слова о том, что всё закончилось.
А слёзы, казалось, застыли в моих глазах. Не желая исчезать, но и не стекая по щекам. Словно я застыла во времени где-то там, ещё на поле битвы, ходя между телами. А моя душа всё блуждала между мирами, разделившись. И я до сих пор слышала свой голос, эхом раздающийся в темноте, зовущий павших вернуться.
Первое время Шадар всё время был рядом со мной. Сидел подле моей кровати в комнате, в общежитии. Держал за руку, гладил по волосам. Ласково что-то говорил. Однако я не слышала его. Утопая в огромных фиалковых глазах, я просто слушала его голос и засыпала. Потом просыпалась, и всё повторялось вновь. И вновь… И вновь…
Так прошло… Для меня – вечность. На самом деле чуть больше суток.
Затем в мою дверь постучали. Настойчиво. Я тогда лишь закрыла уши и отвернулась.
А к «гостям» вместо меня вышел Шадар, даже и не думая более скрывать, кто он такой. Да и это уже было бы просто бессмысленно.
Как оказалось, именно он и был нужен тем, кто стучался в мою дверь. Поборов страх пред Тёмным Божеством и возможным гневом, который мог бы на них обрушиться, к нему, склонив головы и преклонив колени, пришли с просьбой помочь те, кто некогда проклинал Теней и Повелителя Теней. Тех, кто не смел и произносить имена Тёмных Богов. И они хотели… нет, они умоляли его им помочь.
Более в Хаш’шатх не было правителя. Настоящего. Того, кого бы люди захотели слушать и за кем следовать. Король сбежал, и этого ему не простили, поэтому, когда он возжелал вернуться, его просто не пустили обратно. Королева с сыном тоже перед самой битвой прошли через портал. Но эти были умнее и понимали, что нет смысла возвращаться. Только тэйны, что были подле них, вернулись обратно, потому как их миссия была закончена. Просьба Шадара была выполнена.
И эти люди, что ещё недавно поносили темных богов, обвиняли… да-да(!), в трусости Шадара, что, по их мнению, сбежал и оставил их одних, пришли просить помощи.
Я бы, наверное, прогнала их прочь. Даже моей доброты не хватило, чтобы хотя бы просто выслушать их просьбы. Однако Шадар не выставил их за дверь, правда и не пустил внутрь. Зато он послушал их мольбы. И только после этого закрыл дверь, сказав, что даст ответ вечером.
Что же они хотели? Чтобы он опять стал их Повелителем.
Лицемеры! Слабаки! Трусы!
Вместо того, чтобы самим всё взять в свои руки, найти нового лидера, помочь ему, они выбрали самый простой и легкий способ: спихнуть на другого свои дела и обязанности. Да ещё и на того, кого явно будут бояться лидеры всех других государств. Наверное, они мнили себя очень умными. Придумали такой «хитрый» ход! У меня вызвали они только одно – презрение. Даже ректор Игрин, которого я всегда уважала.
– Неужели ты снова им поможешь? – не поворачиваясь лицом, тихо спросила я, когда, договорив, Шадар вернулся ко мне и сел рядом.
Ответил мужчина не сразу. Не думаю, что он размышлял о своем решении в этот момент, скорее, он думал, как бы объяснить, чтобы я поняла, почему он принял такое решение.
– Когда нас называют Богами, мы этого не подтверждаем, но и не отрицаем, – мужчина легко коснулся моего плеча, просто чтобы я ощутила его присутствие, что он рядом со мной. – Однако мы не боги, таир эна Ланабэль. Мы не называем себя так и не считаем себя таковыми. Да, мы куда более одарены магией. Наш мир, как и мы, буквально пропитан ею. Нам подвластно то, что вы считаете невозможным, называете чудесами. И даже в моем мире есть… избранные. Такие, как мы с братьями. И для созданий из нашего мира мы особенные, одаренные силой, которую вы, существа из обычного мира, считаете божественной… Многие бы желали обладать ею. Не понимая, что за огромная ответственность лежит на наших плечах. Что мы не можем вести обычную, праздную жизнь и исполнять лишь свои желания, и воплощать мечты. Тем более предаваться порокам. Мы обязаны быть лучше всех. Во всех смыслах. И мы должны проявлять снисхождение к созданиям из обычных миров. Да, порой нашей выдержки может не хватить, чтобы простить. Тогда мы просто уходим. Как когда-то случилось с вашим миром. Мы не просили благодарностей, не ждали их. Однако мы не заслужили порицания и проклятий. И я допускаю, что пройдет время, и опять Тёмные Боги станут теми, кто у вас будет достоин только проклятий. Но мы с братьями снова придем. Если вы не справитесь. Потому как мы не вправе судить. И от наших решений слишком много судеб и жизней зависит. Даже для нас мудрость приходит с годами. С ошибками, которые мы делаем. Ведь мы можем учиться только на своих, у нас нет примера для подражания.
Хасар, Нэйвер и я стали одними из первых, рожденных с таким даром. Кто стал на защиту не только своего мира от захватчиков, но и других, соседних миров… Сначала мы просто начали слышать голоса, мольбы о спасении. И не посмели… не имели никакого права не откликнуться.
Когда-то мы услышали и ваши молитвы. И пришли к вам. Потому как могли помочь, защитить. И были обязаны это сделать. Спасти слабых, нуждающихся. Однако тогда, несколько тысячелетий назад, мы были ещё… так молоды. И грусть, боль, когда вы обвинили нас, очернили наши сердца. Нет, мы не желали вам смерти. Никогда такого не было. Но… Но мы могли бы обратить против вас нашу силу, если бы вы причинили кому-то страдания. Именно этого, что мои братья посчитают, что меня тут заточили, я и опасался. Поэтому тогда обязан был уйти до того, как они поймут, где я был и почему…
Но прошли годы, таир эна Ланабэль. Тысячи лет. Вы не изменились. Зато мы – да. С каждым прожитым годом мы всё больше понимаем, какая ответственность, с полученной нами силой, лежит на наших плечах.
Ты прекрасно понимаешь, что я знаю, о чем думаешь ты… Разве я не знаю, о чем думают другие? Всё, как и всегда. О выгоде для себя. Для своих близких. Для своего народа. Преклоняя колени, часть из них мысленно в тот же миг проклинали меня. Кто-то из-за испытываемого страха. Кто-то ещё по какой-то причине…
Но я более не испытываю гнева. Раздражение, недоумение, презрение и грусть – вот что меня охватывает в такие моменты. Я мог выражать чувства будучи в чужом теле: Повелителя Теней или твоего… учителя. Однако сейчас, когда я тот, кто я на самом деле есть, подобным, даже мимолетным, чувствам более нет места…
Хаш’шатх понес самые большие потери. Остался без правителя. Нет, я не стану вновь Повелителем…
– Чем им не нравится Зориана? – зло хмыкнув, я наконец-то перевернулась на другой бок, чтобы увидеть лицо Шадара. – Я ведь её привела обратно: залечила раны, и её душа очень рвалась в живой мир, несмотря на все её слова и заверения.
Его ладонь легла мне на щеку, а Шадар мне мягко улыбнулся.
– На всех война накладывает свой отпечаток. Твоя душа мечется между мирами живых и мертвых. Твоё сердце болит от того, что ты увидела, перенесла, и от осознания, что ты не смогла спасти всех. И сейчас ты не можешь заполнить пустоту, образовавшуюся там. Мы, мой цветок, не можем спасти всех. Мы не Боги. И чувству вины тоже нет места в наших сердцах. Как и пустоте. Она несёт в себе только зло. Тьму, пожирающую свет и оставляющую незаживающие раны… Зориана тоже прошла через множество испытаний. И больше она не считает, что достойна встать во главе… И я понимаю её. Она молода и испытанный ужас…
– А я… Я… – я замолчала, не зная, зачем, вообще, перебила его и что хотела сказать. Не хотела я, чтобы он меня пожалел. Я тоже испытала тот же, а может, и больший ужас, держалась до последнего, отдала всю себя… Нет, не этого. Или…
– А ты, моя драгоценная таир эна Ланабэль, сильнее их всех вместе взятых. И сейчас тебе не нужны ободряющие слова. Ты и так знаешь, что сделала. И не ждешь почестей. Сейчас ты просто ищешь себя, чем заполнить образовавшуюся пустоту в своем, ставшем ещё больше, огромном добром сердце. Не пускай Тьму внутрь. Не омрачай ею свет. Для многих ты стала ярким лучом, который разгонял мрак, заставлял их верить все это время в будущее. Идти вперед. Не сдаваться. Увидь прекрасное вокруг, мой цветок, моя любимая Лана. Найди успокоение в моих словах, в том, что именно ты, а не мы с братьями, дала этому миру надежду на светлое будущее. Ты озарила его своим светом. Надеждой. Верой. И любовью…
Склонившись, Шадар нежно поцеловал меня в лоб:
– А я… Я тоже тянусь к твоем свету. И, раз у нас есть с тобой здесь немного времени, давай попробуем сделать этот мир ещё немножечко лучше. Забудь про тьму в их сердцах и помыслах. Помни, свет всегда побеждает. И в их сердцах не только зло, а куда больше чистого и светлого. Запомни, за горизонтом всегда светит солнце, даже если мы его не видим. А ещё я хочу, чтобы каждый новый день для меня начинался с улыбки. С твоей улыбки. И я тоже буду улыбаться тебе… Ведь и во мраке найдется место свету. Особенно твоему…
Тогда я не понимала смысл его слов. Я не желала заполнять «светом» пустоту. Не осознавала я, что от меня хочет Шадар. Зачем собирается помогать тем, кто должен сам себе помочь. Сам, наконец-то, о себе позаботиться. Нельзя перекладывать постоянно обязанности и ответственность на других!..
И Шадар, зная, о чем я думаю, добавил:
– Уже завтра к вечеру, обещаю, ты всё поймешь, таир эна Ланабэль.
Я думала, он ошибается. Потому как пустота была со мной всю ночь. Утром, когда я открыла глаза. Потом, когда ко мне пришли друзья. И когда я пошла на улицу, не в состоянии оставаться одной в слишком большой и пустой для меня комнате: Шадар ушёл, сказав, что ему нужно отлучиться по делам.
Но в итоге он оказался абсолютно прав…
Боги всё-таки никогда не ошибаются. Наверное, потому, что не имеют права на ошибку. Или, может, потому, что они куда умнее и мудрее нас.
Глава 45. Свет есть всегда
Я уже несколько часов бродила по саду Академии, где сейчас, возможно, кроме меня, никого и не было. По крайней мере, я за всё это время никого не встретила. Думаю, все обычные люди желали отдохнуть с друзьями, родными. Отметить триумф победы и разделить этот миг с ними. Вновь крепко обнять их, на что многие и не рассчитывали: они успели с ними попрощаться, когда их глаза тускнели, сердца останавливались, а души уходили за грань.
Снова подняв взгляд и посмотрев на безоблачное, но теряющее краски небо из-за медленно наступающей ночи, я вздохнула.
Я могла отправиться куда угодно. В любой уголок этого мира. Но я везде была чужой. Мне нигде не было места.
К огромному сожалению, даже для друзей я стала уже не той Ланой, которую они некогда знали и повстречали в Академии. Я ощущала их робость и затаённый страх глубоко внутри передо мной. И не Шадар, что находился рядом, тому был причиной. Именно я…
Я ещё тогда, три года назад, ощутила некую отчужденность, когда Шадар изменил меня. Однако не заостряла на этом внимание, старалась этого не замечать. Я вела себя так же, улыбалась всегда в ответ, смеялась. А сейчас, видя их улыбки, находясь в их объятиях ощущала, как они становились всё дальше и дальше от меня…
И пустота внутри всё больше и больше разрасталась. И, увы, там не стремился появиться свет. Как и говорил Шадар, там всё сильнее сгущалась Тьма. Непроглядная. Жуткая. И, как бы я не старалась думать о хорошем, злость всё сильнее бурлила во мне. Я вспоминала потухшие глаза товарищей, которых не смогла спасти, и ярость не на Отродий, а не тех, кто бросил нас, кто отказался помочь, охватывала всю меня. Думая о тех, кто трусливо убежал с поля боя, бросив своих друзей, я желала найти их, притащить на поляну, чтобы они всё сами увидели, посмотрели на трупы… ощутили всю мою боль, ту, что я впитала в себя, вытаскивая с того света мертвых, оживляя их.
Опустив голову, я посмотрела на ладонь, что не стала сразу же заживлять и на которой теперь был виден огромный уродливый шрам от шипа Отродия. Я желала оставить эту метку, чтобы она всегда была мне напоминанием о дне потерь, дне моей скорби. Всей боли и страданиях, что прошли через меня…
Прижав руку к сердцу, что сейчас болело, и боль в котором превращалась в пустоту, я шагнула вперед…
Но вместо светлого песка моя нога опустилась в ярко-синий портал, который вывел меня прямиком на поле позавчерашнего сражения.
Сердце от страха сжалось. Я дёрнулась назад. Дыхание перехватило. И, растерявшись, я не знала, что мне делать дальше. Почему я здесь… Я даже не подумала, кто мог это сделать.
Я забыла в тот момент обо всем. Что умею телепортироваться, и могла бы запросто убежать отсюда. Не могла вообще думать. Ноги словно вросли в чёрную спёкшуюся землю. И, попытавшись сделать шаг, я пошатнулась.
Вновь те жуткие образы, картины возникли перед глазами. Несмотря на то, что уже ничего не напоминало о том дне, кроме рытвин и выжженной земли. Все тела наших были захоронены, а пепел от Отродий Шадар развеял… Но мне казалось, что я опять вижу безжизненные взгляды… Кровь…
– Мой цветок, – разнёсся голос Тёмного Бога по полю.
Вздрогнув, я посмотрела на высокую фигуру в плаще, будто обласканную тусклым светом первых лучей луны. Его кожа, как и в тот день, светилась изнутри. Отчего он казался нереальным. Ненастоящим.
Однако же я видела, как легкий ветерок колышет его темные волнистые волосы, какая сильная грусть сейчас плескается в его глазах.
«Прости, что привел тебя сюда, – уже шепотом, ласковым и нежным, раздались его слова в моей голове. – Но я вижу, как ты все глубже и глубже погружаешься в пучины отчаяния. Та боль, что ты испытала в тот день, клокочет внутри тебя. Однако ты не выпускаешь её. Желая быть сильной, чтобы никто не понял, как ты страдаешь, ты всё сильнее вредишь себе».
– Зачем я здесь? – справившись со страхом, спросила я с вызовом, но дрожащим голосом.
«Ты не слышала меня. И я обещал тебе сделать так, чтобы ты поняла, что всегда, даже во мраке есть место свету…»
– И привел туда, где нет ничего, – я саркастично хмыкнула, обхватив себя за плечи. Меня трясло всё сильнее, и я пыталась унять эту дрожь.
– Туда, куда будут приходить все. И вспоминать ваш подвиг. Ваши утраты. И то, какой свет ты подарила всем, – мужчина появился рядом, всего в паре метров от меня.
– Тогда почему все…
– Не все, однако многие смотрят на тебя со страхом, – зная, о чем я хочу сказать, продолжил Шадар, и мне осталось только утвердительно кивнуть. – Поэтому нас и проклинают, ненавидят и боятся. Называют Тёмными Богами, Проклятыми. Все страшатся нашей силы. Того, на что мы способны. Думают, мы применим эту силу против них… Потому, что сами на это способны… Однажды мы с тобой уже вели разговор на эту тему, но в контексте Повелителя Теней и Тэйнов. То, что тебя боятся… или как друзья испытывают некие настороженные чувства, несмотря на всю к тебе любовь, не должно тебя тревожить. Сила, таир эна Ланабэль, – это ответственность и огромная ноша. И чем больше сила, тем меньше мы должны тревожиться о том, что о нас думают. Верши доброе и светлое. То, что у тебя получается лучше всего. Верь в тех, кто даже не верит в себя. Будь впереди. Не оглядывайся. И не думай о том, что могут подумать о тебе. Думай о том, что ты ещё сделаешь хорошего. Сколько жизней изменится к лучшему благодаря тебе. Скольких ты уже смогла спасти… А сколько спасешь ещё!
– Я не спасла…
– Всех… Да, мой цветок. Но разве делаешь ты себе или другим лучше, думая о мертвых, начиная ненавидеть живых? Не смотри назад, не оглядывайся. Никто не может изменить прошлое. И жить им точно не стоит.
– Мне… – губы задрожали, и тело заходило ходуном. – Мне… Шадар…
– Тебе очень больно… – вновь он договорил за меня, и мне опять осталось только кивнуть. – Ты слишком добрая, нежная и ласковая. Ты хотела согреть всех своим теплом. Спасти всех. Ты переживала со всеми их боль. Готова была расстаться со всей своей праной, отдать свою жизнь до капли в обмен на их…
– Да…
– Как же мне жаль, что я не мог прийти раньше, чтобы уберечь тебя от всего этого, – выдохнул с невыносимой горечью Шадар, словно и его душа сейчас разрывалась от боли. – Однако мы дали слово, что не имеем права вмешиваться, пока не поймем, что создания сами не могут справиться с возникшей смертельной угрозой для всего их мира. Мы не знаем, есть ли настоящие Боги, мы не встречали подобной силы. Но одно мы знаем точно – Вселенная всегда стремится к гармонии. Между Светом и Тьмой. Добром и Злом. Для неё всё должно находиться в постоянном равновесии. Возможно, именно поэтому и дана возможность Отродиям путешествовать по мирам. Они не создают порталы, они входят в открывающиеся переходы, что, кажется, сама Вселенная распахивает им… Поэтому мы не трогаем их планету, боясь, что тогда появится сила, против которой даже наша будет ничтожна. И вмешиваемся только тогда, когда всё совсем плохо. И создания мира сами не могут переломить ход войны в свою пользу.
– Получается, Вселенная создала и вас, тех, кто обладает такой силой?
– Мы этого не исключаем, наоборот, это вписывается в нашу теорию. Отродия были созданы, однако мало кто смог им что-то противопоставить. Они набрались сил. Их набеги на другие миры все чаще заканчивались в их пользу, а от тех миров оставалась лишь безжизненная земля… Поэтому появились мы. Но давай вернемся к тебе. К твоему миру. К твоей боли… Поделись ею. Со мной. С тем, кто желает тебе только добра. Кто хочет сделать тебя счастливой. С тем, кто любит тебя. И будет любить вечно, до последнего своего вздоха…
Сердце в груди затрепетало. Оно, в отличие от меня, моего разума, уже поняло, о чём Шадар сейчас сказал. Я же… молча смотрела на мужчину, который только что признался в своих чувствах. Продолжая бродить во мраке, в пустоте.
– Когда-то я хотел раскрыть загадку загадочного цветка, что манил меня сюда. Однако у меня получилось сделать лишь бледное подобие. Но благодаря тебе я разгадал ту загадку. И понял всё, что прежде ускользало от меня…
Раскинув руки в стороны, мужчина поднял голову к почерневшим небесам. И на безжизненную землю, подобно мириадам крохотным звезд, начали опускаться, порхая, яркие искорки.
Достигая оплавленной и спекшейся корки, они проникали внутрь… И тут же земля начала трещать, ломаться. Появились первые тёмно-зеленые ростки. Стремительно набирая силу, они тянулись ввысь. Появлялись крохотные листики…
Прошло не больше минуты, а на всем поле, где происходило сражение, более не было место пустоте. На каждом клочке земли выросли прекрасные, густые кусты. Распустились плотные белые бутоны с золотой каймой и бирюзовой сердцевиной, источая удивительный аромат.
Сделав первый вздох, как только они все распустились, я поняла, что внутри что-то будто сломалось. Рухнула плотина, которая сдерживала мои чувства, а по щекам потекли слезы.
И я бросилась в объятия Шадара, что давно смотрел не на небеса, а только на меня. И протягивал мне свои руки.
– Я… – всхлипнув, и более не в состоянии что-то ещё произнести из-за рыданий, я уткнулась в его грудь. Он крепко обхватил меня руками и прижал к себе.
Большая ладонь опустилась на голову, пригладив волосы. После чего Шадар прижался своей щекой к ним.
– Плачь, мой цветок. Выплесни всю боль. Поделись со мной. Я разделю её с тобой. Я избавлю тебя от неё… Пусти свет в своё сердце. И позволь мне любить тебя, поделиться любовью с тобой. Позволь быть всегда рядом. Что бы не произошло… Я люблю тебя, моя таир эна Ланабэль. Моя жизнь – твоя жизнь. Навечно… Твоя боль – моя боль. Моя любовь – твоя. Я должен был раньше сказать эти слова, когда назвал тебя таир эна, но знал, что нас ждет, какая боль. Не желая, чтобы ты ощущала и мою… Я люблю тебя, моя Лана.
И как я могла усомниться в словах того, кого любила больше жизни? Кто никогда не врал мне? Кто с первого мига был рядом, оберегал, делился знаниями и мудростью… Даже в мыслях такого никогда не было!
– Я люблю… люблю… – шептали мы друг другу между поцелуями, и ветер, блуждая между тысячью адэлияров, которыми было теперь усеяно всё поле, был свидетелем нашим клятвам и словам любви. Как и звезды, луна, что светили нам…
