Текст книги "Повелитель Теней (СИ)"
Автор книги: Ника Фрост
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
Глава 31. Целители – зло, а я – главная злодейка!…по мнению моей команды
– Стой, Лана! – взревел Тарх, делая шаг назад и выставляя перед собой руки. – Стой. Иначе… Иначе…
– Да что сейчас-то не так? – я свела брови и с трудом удержалась, чтобы не притопнуть ногой от негодования.
– Ты лекарь или мучительница? – воткнув огромный щит, размером с него, в землю, гном всплеснул руками.
– Все целители настоящие изверги. А она – злодейка! – смотря на меня исподлобья, Наиль тоже отступила подальше. На всякий случай.
– Я?!
– Вынуждена согласиться, – закивала Максин.
– Это… сговор?
– Всего лишь констатация факта, – хором произнесли Тира и Лира.
Выдохнув, я стряхнула заклинание с ладоней и сложила руки на груди:
– И что сейчас не так?
– Очень много маны вкладываешь. Словно хочешь не царапину мне залечить, а воскресить из мертвых. Нежить. Упокоенную уже тысячу лет назад, – ответил Сэм, вложив меч в ножны. – Это, как если бы я попытался разнести всю площадку, а не атаковать одного единственного манекена.
– Но я и так сильно сдерживаюсь, – пробормотала я.
– Да, когда ты только тренируешься, то всё нормально, – дроу кивнул. – Однако сейчас, когда начала немного волноваться, ты потеряла концентрацию. Пусть и не сильно. Но твое лечение превращается в муку для нас. И уже мы теряем концентрацию, когда от твоих заклинаний у нас скручивает даже кости, а мана едва не начинает истекать из ушей.
– Я…
И сказать в своё оправдание или защиту мне было нечего. Я, и правда, когда мы начинаем тренироваться «всерьез»: делимся на две группы, и все отрабатывают друг на друге заклинания, пытаются защищаться и обороняться, начинаю сильно волноваться. И сила совсем немного выходит из-под контроля. Но ведь совсем чуть-чуть! Однако, как оказалось, ребятам и этого более чем достаточно.
– Я постараюсь. И… Извините меня. Я ещё не так умело обращаюсь со своей силой, не могу контролировать её, как мне того бы хотелось. Но я научусь.
– Уверена, так и будет, – подойдя ко мне, эльфийка потрепала меня по волосам. – Ты и так за эти дни достигла небывалых высот. Видно, что… учитель у тебя первоклассный, а ты – превосходная ученица. Думаю, ты уже как минимум на уровне выпускных курсов используешь заклинания, причем сложные. С тобой мы точно победим… Если ты нас сама не добьешь.
– Могла бы и не добавлять этого, – я вся сморщилась. – Только настроила меня на хороший лад. И сама же загубила всё на корню… И простите, если я перестаралась.
Эльфийка ещё раз погладила меня по волосам. Другие махнули рукой: мол, ладно, бывает. А Тарх вытащил свой щит из земли:
– Давайте теперь ещё разок отработаем построение. А то скоро наше время закончится, и сюда придут другие участники. Не хочется, чтобы они увидели наши наработки.
Дружно кивнув, мы быстро заняли свои места. Тарх с огромным щитом впереди. Он наша главная защита и первая линия обороны. Позади него Максин – поддержка. Она будет снабжать его при необходимости маной, накладывать дополнительную защиту. Справа и слева наши боевики. Те, кто будет атаковать «физикой», то есть мечами. Сэм и Наиль. Тратить ману они будут только на свою защиту и свои клинки. Позади них – Тира и Лира. Наши маги. Амадины сосредоточатся только на атаке магией. Их защиту, так же, как и мою, возьмет на себя Максин. Ну а я, как они говорят, главная злодейка. То есть лекарь. И тот, кого все будут стараться бить первым. Уверена, и не только я, первые заклинания вражеского отряда полетят в мою сторону, чтобы убрать с поля ту, кто может излечить раны сопартийца и вновь вернуть его в строй. И так до тех пор, пока у меня не кончится мана. А она у меня теперь точно быстро не кончится. Благодаря Шадару и его занятиям я теперь даже не ощущаю «дна» своей силы. Отчего кажется, что она у меня чуть ли не бесконечная. И заклинаний, даже большого исцеления, я могу наложить больше двадцати, не останавливаясь. И не устать. Специально это проверяла. Значит, своих сопартийцев я буду лечить и поднимать до тех пор, пока не потеряю сознание…
В общем, мне тоже не стоит расслабляться и надеяться, что меня уберегут защитные заклинания других. И всегда нужно быть начеку и ждать удара в спину от какого-нибудь теневика, умеющего временно скрываться под невидимостью. Такие, я точно знала, в других отрядах были. У нас тоже. Но об этом были в курсе только мы.
– Начали! – рыкнул Тарх. Выставив щит, он пригнулся, и защитное заклинание распространилось на несколько метров в стороны. Прикрывая наш отряд от возможной первой лобовой атаки. И тех, кто бы попытался быстро пробежать через наши ряды ко мне.
Наиль и Сэм выставили свои клинки, на которых тут же «заплясало» пламя. У дроу – чёрное, у девушки – красное. Максин сформировала знак поддержки под ногами гнома. На ладонях Тиры и Лиры вспыхнули бирюзовые огни. Я же, окружив себя изумрудным щитом, напоминающим тонкую и плотную сеть, подготовила сразу два исцеляющих заклинания. Это было чрезвычайно сложно – удерживать сразу два: одно на правой руке, другое на левой. И без Шадара я бы никогда не освоила подобное… Однако мужчина, не устану повторять, просто гениальный учитель.
За все эти дни он ни разу не повысил голос, всё время терпеливо объяснял и разъяснял. Показывал, как надо. Повторял, если приходилось. Обучал меня таким заклинаниям и приемам, которые, уверена, я никогда не найду в обычных учебниках. И в итоге всего за три недели я достигла таких высот…
…На всю подготовку у нас ушло меньше двух секунд. Но это всё равно, как считал Сэм, было много. Поэтому практически до того, как истекло наше время на площадке, мы раз за разом тренировали построение и заклинания: Тарх ставил щит, дроу и Наиль выставляли клинки и покрывали их маной… И уже под самый конец мужчина наконец-то остался доволен нашим результатом.
Сделав отмашку, похвалив всех, он сказал, что на сегодня достаточно. Все ребята выдохнули и начали собираться. А я, помахав всем рукой на прощание, пообещав, что встретимся за ужином, поспешила к Шадару. У нас сегодня была ещё лекция по целительству. Он пообещал подготовить для меня одно интересное заклинание. И я была вся в нетерпении.
Не спорю, общество ребят мне нравилось. Не только болтать и гулять с ними, но и тренироваться. Они крайне ответственно отнеслись к турниру. Из нашей компании получилась отличная команда, где каждому была отведена своя роль. И все старались. Быстро сработались. Поэтому быстро прошли отборочные туры, буквально за доли секунд «убрав» с поля наших соперников. Мне тогда делать ничего не пришлось. Но на следующей неделе, когда начнутся сами соревнования, придется выложиться всем. И, думаю, мне работка найдется. Все хотят заполучить главный приз и будут биться до последнего…
Однако, как бы хорошо мне с ними не было, к Шадару я всегда бежала куда быстрее.
– Лана! – крикнув, Максин, когда я замедлилась и обернулась, нагнала меня.
– Я что-то забыла? – я попыталась вспомнить, что я доставала из сумки.
– Нет. Я просто хотела… – её голос опустился до шёпота, эльфийка огляделась и, только когда убедилась, что рядом никого нет, так же тихо продолжила: – Хотела спросить, как наши с тобой занятия? Успехи-то есть? А то времени ни у тебя, ни у меня нет спокойно поговорить. Обе поздно возвращаемся в общежитие.
– А… – протянула я и обреченно махнула ладошкой. – Кремень! Мне уже кажется… что… – я тоже осмотрелась и прошептала: – я не в его вкусе.
– Неужели сдаешься?
– Вот ещё!
– Тогда попробуй… чуть усилить напор. Прощупай немного почву, так сказать.
– Прощупать… – я вся зарделась, потому что представила, как буду щупать за все места Шадара. И так эта картинка ярко вспыхнула пред глазами, что меня бросило в жар от своего бесстыдства, пусть и только в мыслях.
Заметив мой блуждающий взгляд и покрасневшие щеки, эльфийка звонко рассмеялась:
– Ну за те самые, о которых подумала, только не щупай. А то ещё спугнешь. Он, конечно, по виду давно не мальчишка, но кто знает, как твой… преподаватель отреагирует. Вдруг ещё из Академии сбежит. В охапку тебя схватит и за ворота. А нам ещё турнир выиграть нужно, и без целителя точно не обойтись.
Пока я краснела ещё сильнее, хватая ртом воздух от возмущения и смущения, так и не произнеся, что не за «те самые» места я хотела бы Шадара пощупать, девушка мне подмигнула:
– Ладно. Я пошла. Постараюсь пораньше освободиться. Уж больно хочется узнать, как у тебя сегодня всё пройдет.
И, хихикая коварно, она направилась в сторону факультета Артефакторики. А я, не в силах думать о чём-то другом, кроме Шадара, проводив её взглядом до поворота, направилась к его библиотеке.
Конечно, я старалась направить мысли в другую сторону. Но они настойчиво, вне зависимости от моего желания, возвращались к «тем самым». В памяти возникли образы из прочитанных книг…
Как один декан целовал адептку. Какими страстными были их тайные встречи. Он целовал её в своем кабинете, усаживал к себе на колени и осыпал горячими поцелуями шею, декольте… Как опухали её губы, а его руки всё настойчивее ласкали девушку, отчего она уже не могла сдержать стоны, и он ловил их, чтобы никто не услышал…
Я и сама не заметила, как преодолела оставшееся расстояние до обители Шадара. Распахнула тяжелую наружную дверь. Прошла по полупустому помещению и вошла в библиотеку.
Проходя мимо полок, не рассматривала каждый корешок, мечтая прочитать ту или иную книгу… Я, наконец-то, поддавшись словам Максин и своим желаниям, была настроена решительно действовать.
Хватит уже ходить вокруг да около! Так я могу долго глазками стрелять, и ничего не выйдет, а мужчина вернется к себе домой. Оставив меня тут!
В горле образовался комок, сердце стучало как бешенное, когда я делала последние шаги. И я с трудом смогла вздохнуть…
Ещё шаг, и за поворотом в кресле, как и всегда, с книгой будет сидеть Шадар.
Обычно я просто робко здоровалась. Но не сейчас. Нет… Сейчас я сделаю всё, как было в той самой книге про декана и его адептку! Воспользуюсь, как теперь оказалось, совсем не бесполезными знаниями.
Специально ускорившись, а не снизив скорость, чтобы всё выглядело более естественным, завернула за угол. И, сделав вид, что случайно запнулась о ковер, выставив руки перед собой, устремилась вперед… поскольку действительно зацепилась носком туфельки и, окончательно потеряв равновесие, а с ним и верно заданную своему телу траекторию…
Глава 32. Отринь все сомнения, летя к мужчине своей мечты…
Сколько прошло в реальном мире? Мгновение. В моей же голове время остановилось. Я успела подумать о том, что в очередной раз действую опрометчиво, наперекор самой себе. Той, которой я когда-то была. Правилам поведения. Своим же правилам. И мне было всё равно. Однажды я приняла решение приехать сюда. И ни разу не пожалела. Влюбилась в мужчину. И, несмотря на то, что он пока никак не реагировал на мои «знаки», была счастлива… А уж то, сколько ему лет – меня вообще не смущало! Печалило только, что его привлекает ум, а я со своим багажом знаний и опытом для него ещё глупа и наивна. И, возможно, именно поэтому все мои «знаки» он и не воспринимает…
А сейчас некогда девушка-отличница, та, что всегда и всё делала правильно, слушала старших, выполняла все указания, была прилежной, послушной и робкой… сама, причём с разбега, бросилась в объятия мужчины.
И даже то, что я летела не так, как планировалось, и, вероятно, упаду к его ногам, в лучшем случае, а не на грудь, меня не смущало. Сострою печальный вид. Пускай он хотя бы меня пожалеет. А вылечить саму себя мне проблем не составит. И, в отличие от друзей, я любую боль готова вытерпеть… Это тоже я сама не себе втайне от мужчины проверяла. Чтобы знать, что я смогу выдержать. Быть готовой ко всему, если придётся.
Но упасть лицом на ковёр мне было не суждено. Превратившись в тень, Шадар растворился в воздухе, книга упала на кресло, в котором мужчина только что сидел. Зашелестели страницы… А я уже была в его объятиях. Прислонившись ухом к груди, слушая ровный стук его сердца. Посреди мрака. В том самом зале, где он когда-то учил меня танцевать.
– Таир эна Ланабэль, – ладонью он скользнул по моим волосам, щеке и ласково приподнял мне подбородок, вынуждая поднять голову и посмотреть в его глаза.
И там, в фиолетовой глубине, я увидела ответ на вопрос, понял ли он, что только что произошло.
Понял. Даже не так. Шадар всё знал.
– Я… – слова застряли в горле. Было стыдно. Немного. Совсем капельку. Но я не жалела о содеянном. Не смогла я ничего произнести по другой причине: из-за того, что у меня от любви сжало в груди.
Сколько бы ему не было лет. Откуда бы он не был. Что он не человек… Мне было всё равно. Моя любовь к нему лишь ярче разгоралась день ото дня и грозила вскоре меня сжечь дотла.
– Отчего ты думаешь, что любишь меня? – тихим голосом спросил Шадар, словно и то, что творится в моей голове, он прекрасно знал.
– Разве это можно объяснить? – мои руки легли ему на талию.
– За что ты меня любишь?
– А разве нужны причины?
– Для всего должны быть причины. Для ненависти. Злости. Печали. Радости.
– Да, ты прав, для ненависти должны быть причины. Ненавидят за что-то. А любят… Любят просто так. Даже плохим людям дарят свою любовь. Потому что это чувство возникает само по себе, без спроса и часто без причины. Да, она может не приносить счастье, лишь горе и печаль. Но и наша жизнь не вся наполнена радостью. Бывают и хорошие моменты, и плохие. Однако это наша жизнь. Такая, какая есть. И любовь так же многогранна и сложна, с развилками, испытаниями на пути, переживаниями и даже слезами…
– Мне сложно это понять, – ладонь, что придерживала мой подбородок, вновь коснулась моей щеки. Большой палец ласково провел по скуле, и мои губы невольно приоткрылись. Я судорожно вздохнула, и мои руки крепче сжались, боясь упустить его, что мужчина сейчас внезапно исчезнет. – Я никогда не испытывал такого чувства. Я знаю, что такое гнев, ярость. Злость. Печаль и тоска, вообще, стали моими спутниками в последние годы.
– Значит, тебе есть чему у меня поучиться, – с ноткой вызова, но не бахвальства или превосходства, выдохнула я.
– Возможно, – его губы изогнулись в легкой улыбке. – Я люблю учиться. Постигать новое. Однако любовь, та, о которой говоришь ты… ей не место в моем мире. И в моём сердце.
– Почему?!
– Мой цветок… – Шадар прикрыл глаза. – Ты умна. Понимаешь, что любовь может принести тебе боль и горе. И продолжаешь любить. Меня. А если я плохой? Тот, кто принесет тебе только слезы и кого ты возненавидишь? Зачем тебе это? Ты ведь обо мне ничего не знаешь. И всё равно тянешь свои лепестки, понимая… а я вижу по твоим глазам, что ты понимаешь, что они могут увянуть. Я не желаю тебе этого…
– Это моя жизнь. И мой выбор, – без раздумий, поскольку я уже думала об этом и всё твердо для себя решила, ответила я. – Только если ты оттолкнешь меня. Только тогда я уйду. Продолжая любить. Но я не хочу жалеть о том, чего не сделала. Не сказала о своих чувствах. Не попыталась быть с тем, кого люблю, с тобой, рядом. Осознание того, что я этого не сделала, принесет куда больше страданий мне, чем то, что ты не смог полюбить меня. Ведь… любви не прикажешь…
Почему-то здесь, практически в кромешной темноте, которую, казалось, окружает пустота, мне говорилось так легко и свободно. Не было смущения, что охватывало меня всегда, когда я даже просто смотрела на него.
– Твой выбор, – его глаза внезапно распахнулись, и я пошатнулась. Круглые зрачки были вытянутыми. Как у кошки. Только цвет сменился с черного на серебристый. А фиолетовые радужки стали таким огромным, что не было видно белка. – И ты говорила, что готова принять меня любым… – он криво усмехнулся.
– Если бы я на ногу тебе сейчас наступила – ты бы тоже сильно удивился, – парировала. – И вряд ли был бы готов это сразу принять…
Расцепив руки, я обхватила голову Шадара.
– Ты говорил, что ты не с этой планеты. Что вы лишь похожи на созданий с нашей. Теперь я это вижу. И нахожу это различие красивым.
Его глаза, и правда, стали удивительно прекрасными, манящими. Будто две молодые луны на бархатном небе, окрашенном в фиалковый.
– И тебя ничего не пугает? – голос мужчины стал хриплым, низким, чарующим.
– Нет.
– И даже если я зло во плоти, ты хочешь стать на мою сторону? Отдать мне свою любовь?
– Я не верю в то, что ты «зло во плоти». Ты умный. Мудрый. Ты и сам только что сказал, что для ненависти и злости должна быть причина.
– В какой раз я скажу, что ты, таир эна Ланабэль, умна не по годам? Однако иногда зло оно просто зло. И, когда полог падёт с твоей помощью, мой цветок, ты вспомнишь мои слова и поймешь, о чём я говорил… И поэтому я хочу, чтобы ты уже сейчас забыла о своей любви. Чтобы не ненавидела меня потом.
– Что же случится, когда падет полог?
– Даже я не могу этого предугадать. Но, знай, чтобы ни случилось, тебе ничего не угрожает.
– Ты говоришь загадками. Всегда. И хочешь напугать меня. Но рядом с тобой я ничего не боюсь.
– А зря. Должна была бы бояться того, кто говорит загадками. Не договаривает.
– Ты мне не врешь!
– Не вру. Однако кое-что утаиваю. Но, даже понимая, тебя это не настораживает… Также я признаю, что это уже не та одержимость, что преследовала тебя, когда я снял печать. Словно твои чувства, твоя любовь куда сильнее любого страха. И это настораживает меня. И манит… – Шадар вдруг привлек меня к себе ещё ближе, крепко прижав: – И ещё. Я увидел истину в твоих словах и признаю, что ты бываешь порой мудрее меня.
– Да? – мои ладони сами собой сместились ему на шею. – В чём? В чём же я могу быть мудрее того, кто прожил несколько тысяч лет?
– В том, что можно сильнее жалеть об упущенных возможностях, чем о том, что совершил. Однажды я поддался желанию, зову и оказался здесь, на твоей планете. И, несмотря ни на что, никогда не жалел ни о чем… Злился, да. Испытывал ярость. А потом лишь тоска и печаль овладели мною. Затем же я… – он склонился ко мне, и его дыхание обожгло мою кожу, – не отказал себе в желании быть с тобой рядом, стать твоей Тенью… – наклонившись ещё, так, что его губы уже практически касались моих, произнёс: – И поцеловать тебя. Ощутить вкус твоих губ, вдохнуть твоё дыхание. И не был разочарован. Ни единый миг. А сейчас, как и ты, я не хочу упустить свой шанс поцеловать тебя ещё хоть раз. И пусть потом, возможно, только ненависть будет гореть в твоих глазах, сейчас я жажду узнать, что такое любовь. Почувствовать себя хотя бы ненадолго живым, быть как все. И какова на вкус твоя любовь, моя таир эна Ланабэль…
Осознавала ли я полностью в те мгновения смысл его слов? Нет, конечно. Я не думала, почему он всё говорит о какой-то ненависти, которую я буду испытывать к нему. Тогда я впервые не поверила ему. Ведь он был для меня всем. Светом и Тьмой. Тем, кому я отдала своё сердце. Кто назвался моей Тенью, а я готова была осветить для него весь мир вокруг и покрытое мраком будущее своей любовью… Веря в лучшее. Надеясь, что разгоню тьму в его сердце…
Перед тем, как его губы коснулись моих, я краем глаза заметила, что темнота сменилась мягким светом: мы опять оказались в его библиотеке. И на меня снова набежала тень… А потом мой мир взорвался яркими красками, лишив возможности мыслить, зрения, дыхания, что смешалось с его…
Глава 33. На чьей же я буду стороне?
Шадар коснулся моих губ сначала нежно, словно легкий весенний ветерок. Но и этого мне было достаточно, чтобы понять – в книгах нет и толики правды. Настоящий поцелуй с тем, кого любишь, невозможно описать. Все сравнения будут тусклыми и невыразительными. Взрыв эмоций настолько ярок и восхитителен, что для них просто нельзя подобрать нужные и подходящие слова…
Потянувшись к нему, отдавая ему своё дыхание, готовая отдать всю себя, я приоткрыла губы. И мужчина, будучи таким же нежным, но уже подобно тому, как он бы касался цветка, продолжил меня целовать. Лаская каждый сантиметр моих губ, он постепенно становился чуть более настойчивым. Продолжая прижимать меня к себе одной рукой, второй он зарылся в мои волосы, покрывая поцелуями щеки, скулы, подбородок…
Когда же он вновь коснулся моих губ, с которых непроизвольно срывались хриплые, тяжелые выдохи и судорожные вздохи, я поняла, что такое настоящий поцелуй мужчины и женщины. Мне казалось, что нет ничего слаще и прекраснее, когда наше дыхание смешивалось. Шадар будто дышал мною, а я – им. Течение маны внутри меня всё ускорялось, превращаясь в бушующий поток вместе с моими эмоциями и ощущениями. И я ощутила даже её вкус на языке, когда мужчина коснулся его. У моей силы оказался привкус заморской сладости, что без остатка тает, только попав в рот, с тонким послевкусием цветка, из лепестков которого её делают. Вкус магии Шадара я не смогла бы описать так же просто. Насыщенный и густой. Как горячий шоколад, выпитый под открытым небом в холодную ночь. Он согревал. Обволакивал. Волновал. И хотелось сделать ещё глоток. И ещё. Не останавливаться…
Находясь на грани сознания, я почувствовала, как мои волосы из-за разливающейся вокруг силы начали приподниматься. А всполохи: синие с черным и изумрудные с бирюзой – нашей маны, изливаясь, ослепляли, кружа вихрями вокруг, лаская тела, перемешивались, прижимая нас ещё ближе к друг к другу…
Сколько это длилось, мне не ведомо. Время для меня остановилось. И я бы никогда не прервала по своей воле этот волнующий момент… Однако перед глазами начало стремительно темнеть. Веки опустились. А разум помутнел окончательно. И уже не от поцелуев Шадара и его нежных ласк…
Я ощутила, как начало обмякать моё тело, а мужчина, наоборот, сразу напрягся. Его мускулы превратились в камень. И он замер.
Оторвавшись от моих губ, выдохнул Шадар заметно дрожащим голосом с придыханием:
– Моя… таир… – подхватив опадающую вниз меня на руки, он прикоснулся губами к моему лбу, и Тьма начала обволакивать меня. Мягко, нежно… И я смогла даже улыбнуться:
– Я ни о чём не жалею… Кроме того, что не вижу сейчас твоих глаз…
– Ты понимаешь, что сейчас произошло? – отняв губы, он не перестал вливать Тьму через руки.
– Мана… Ты забрал у меня всё… А я отдала. Всё. Без остатка… Тебе… – язык едва ворочался, но я продолжала улыбаться.
– Кроме того, что это невозможно… – он тяжело вздохнул. – Мой сладкий, нежный цветок… Ты сама отдала. И я не смог противиться… Больше так никогда не делай!
– Больше?.. Значит, ты поцелуешь меня ещё раз… – мечтательно прошептала я и нашла в себе силы ухватиться за воротник его рубашки.
– Вот ведь!.. Тебе о другом думать нужно, а ты… – прицыкнул Шадар и, склонившись, коснулся своим лбом моего. И Тьма с синими всполохами полностью накрыла меня. Согревая. Убаюкивая. – Поцелую, моя таир эна… Обязательно.
– А что… значит таир эна? – не рассчитывая на ответ, потому как несколько раз задавала этот вопрос, но он так и не сказал, спросила я.
– Ты знаешь ответ. Я тебе уже об это говорил, – повторил мужчина снова, что говорил каждый раз.
– Нет…
– Да.
– Нет…
– Ещё и силы есть, чтобы спорить… – очередной тяжелый вздох. – Вспомни мои слова. Вспомни те, что я сказал, когда я стал твоей Тенью, мой цветок. В них ты найдешь ответ.
И это было последнее, что он сказал перед тем, как я окончательно погрузилась во Тьму. Пытаясь вспомнить, что он мне говорил, я потеряла концентрацию, и меня унесло в небытие… Точнее в глубокий, очень глубокий сон. В котором я бродила по тёмному миру, что озаряли синие, красные и серебристые вспышки молний, бьющие по земле, высекая яркие искры. И освещали три тёмные фигуры.
Все мужчины были высокими. Статными. И по-разному прекрасными. Если, конечно, забыть, кто они такие. И стереть выражение презрения с их лиц, что портило всё впечатление. А в взглядах, что походили на взор мертвецов, теплилась бы хоть искра жизни.
Стоя плечом друг к другу, сложив руки на груди, они смотрели вперед. Ни единый мускул на их лицах не шевелился, когда опасная стихия проходила мимо, молнии били прямо под их ногами. Они напоминали каменные изваяния. Прекрасные и жуткие одновременно…
И, проснувшись, я уже знала ответы на все свои вопросы. Вспомнила, что картины, когда я только подошла к столу в библиотеке, не было. Шадар потом её как-то создал. Специально показал её мне. И слова его про ненависть не были расплывчатыми. Он всегда говорил прямо. Просто я что-то постоянно пропускала мимо ушей, глядя на него влюбленными глазами и наслаждаясь звучанием его голоса. Шадар давно мне практически прямо сказал, кто он такой. Однако я не могла поверить. Да и кто бы смог? Даже Максин: рациональная, умная, не влюбленная в этого мужчину, уверена, никогда бы не догадалась сразу. Посчитав мысль об этом бредом. Даже зная, что он из другого мира!
Открывать глаза мне не хотелось. И шевелиться, чтобы перевернуться на другой бок и немного разогнать кровь по жилам, не было желания. Чувствуя, как моя сила возвращается ко мне, а чернота с синевой медленно, не сопротивляясь, исчезают, позволяя изумрудному с бирюзой потоку залить их, я размышляла…
Да. Шадар не лгал. Он, и правда, говорил, что значит «таир эна». Моя жизнь. Вот кем я стала для него уже тогда. И он отдал мне свою жизнь… Я не знаю, что для него это значит. Но, наверное, в нашем мире эта клятва была бы сильнее и прочнее той, что дают перед священником в церкви.
И… Можно ли считать его клятву нерушимой, как и данную пред светлыми богами? Думаю, да. Вот только я ничего не говорила. Не давала ему никаких клятв. А требовались ли мои слова? Возможно, нет.
Радоваться ли мне, узнав правду? Или горевать? Бежать к нему? Или от него, несмотря на данное обещание?.. Пока я ещё не знала.
В чем же я была сейчас целиком и полностью уверена, так это в том, что ни о чём не жалела. Ни о едином поступке или слове. А ещё в том, что не испытываю к нему страха и ненависти. Тут Шадар всё-таки оказался не прав. И дело было не в ослепляющей любви к нему. Нет. А в том, что он был добр. Всегда. Говорил правду, не скрываясь за ложью. Проявлял снисхождение. И он был куда человечнее некоторых людей. Справедливее. А когда мы целовались, он пустил меня к себе, во Тьму, открылся для меня полностью. Доверяя свою жизнь. Может, как и я, только поддавшись моменту. Но не думаю, что он был так же безрассуден. Слишком много Шадар прожил, я даже и представить себе не могу, сколько ему лет. И какой-то поцелуй вряд ли способен лишить его возможности трезво мыслить.
– Лана!.. – разнесся звонкий от волнения голос Максин. И я только сейчас поняла, что это был за раздражающий и назойливый звук: девушка стучала в мою дверь. – Лана! Ты там? С тобой всё в порядке?!
– Д…Да! – голос всё ещё плохо слушался. – Я тут…
– Что с тобой? Я ждала тебя допоздна. Но так и не дождалась, – дверь тихонько скрипнула, и я услышала легкий стук каблучков. – Ты во сколько пришла? Всё прошло…
– Прекрасно. План сработал, – прошептала и, перевернувшись всё-таки на бок, открыла глаза. Успев заметить, как округлились глаза девушки. Эльфийка замерла. И сделала непроизвольно шаг назад.
– Что с тобой… – только и смогла она произнести.
– Отчаянно надеюсь, что всё хорошо… – я даже как-то исхитрилась, находясь в таком положении, пожать плечами. – Что, рога выросли? – и умудрилась пошутить. Но, судя по её ещё больше изменившемуся лицу, не очень удачно.
– Н-нет, – она тряхнула головой, и звонко зазвенели длинные красивые сережки, разгоняя напряженную тишину, образовавшуюся после её ответа.
– Видишь. Уже хорошо.
Я была сейчас образчиком самой невозмутимости. Не удивилась, если, и правда, рога выросли бы. Зато Максин, наоборот, потеряла всю свою выдержку.
– Что… что он сделал с тобой?! – после долгой паузы едва не выкрикнула она.
– Для начала понять бы, что он сделал? Лично я не ощущаю никаких изменений в себе.
– Но не отрицаешь, что он что-то сделал! Кто он?! Кто он, вообще, такой? – её голос всё-таки сорвался на крик, а я поморщилась, потому что он отозвался звоном в голове.
– Придёт время. И ты тоже это узнаешь. Но для начала, прошу, не кричи. И расскажи, что же во мне так сильно изменилось, что тебя пугает. Надеюсь, не хвост отрос… Жутко под платьем будет смотреться… – я потянулась к одеялу, чтобы приподнять край.
А Максин, так и не поняв, что я шучу, пошатнулась и, схватившись за угол шкафа, мотнула головой:
– Лана… твои глаза… Ещё и это, – она ткнула себе пальцем в лоб.
Любопытство всё-таки пересилило, и я нехотя поднялась. Оправила платье, в котором я была до потери сознания и в котором Шадар и уложил меня прямо в кровать, заботливо накрыв одеялом.
Сделав пару шагов, добралась до шкафа, на одной дверце которого было большое зеркало. Эльфийка отошла в сторону, пропуская меня…
И я встретилась с незнакомкой в отражении.
Нет. Это была я. Но… Но больше всего я не поняла, чего так испугалась Максин!
Да, глаза стали похожи на глаза Шадара. Только у меня они были изумрудными с бирюзово-серебряными вытянутыми зрачками. На лбу появилась серебристая татуировка вязью. Какие-то цветочные красивые узоры, в которых можно было увидеть несколько символов. Почесав правое плечо, отодвинула ткань в сторону и увидела и там похожую вязь, светящуюся в темноте…
– Ну это, – я провела кончиками пальцев по лбу, – я могу скрыть чёлкой. Думаю, мне пойдет. С глазами только непонятно что делать.
– И… И тебя только это волнует? Лана! – девушка схватила меня за руку и развернула к себе. – Кто он? Что он сделал с тобой? Назови хотя бы его имя, я сама выясню.
– Прости, Макси, – я ласково коснулась её щеки и подарила ей улыбку, – но я дала ему слово, что сберегу его имя. А кто он… Сначала я для себя окончательно решу, кто он для меня. Узнаю, что он планирует делать, и пойму, что делать мне. Потом, обещаю, не буду с этим затягивать и расскажу, что знаю и узнала. Чтобы и вы тоже сделали свой выбор.
Договорив, уже твёрдой, а не шатающейся походкой, расправив плечи, я направилась в ванную приводить себя в порядок. И думать. На чью сторону я встану, когда придёт время… Хотя, может, оно уже и наступило, и думать некогда. Ведь я дала Шадару всё, что ему было нужно, чтобы уничтожить печать, которой сковали его в этом мире, освободиться от оков…
Да. Мужчина мне никогда не лгал. Никогда. Однако, как же легко, в этом он был прав, что-то утаить, просто о чем-то умолчав. И правда, без некоторых важных нюансов, выглядит всё совсем по-другому. Как было необходимо рассказчику. Как было выгодно Шадару…
