Текст книги "Властный, страстный и отвязный, или... (СИ)"
Автор книги: Ник Венджинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Только мы собрались выходить из магазина, как столкнулись в дверях с колоритным мужчиной в пестрых одеждах. Его лицо было полностью сокрыто под маской-зайчиком.
– Стоять! Всем не двигаться! Это ограбление! – прокричал он. – Деньги в мешок!
– Фигасе... – вырвалось у меня, когда я увидел, чем угрожает грабитель. Это был самый крутой на свете бластер, который только можно отыскать... в игрушечных магазинах! Всё детство о таком мечтал.
– Даже с усыпляющим лучом и переключением в режим низкочастотного разбора! – сдавленно вскрикнул я, отобрав бластер и вложив в руки грабителя «Кошачью гадость».
– Дурак, что ли? – подняв заячью губу, точно забрал рыцарского шлема, оскорбился мужчина. – Это подзарядка.
– Сам ты подзарядка, – не согласился я. – Это когда тебе объект не внешне изрешетить надо, а чтоб он внутри растекся.
– А в инструкции не так написано! – спорил заяц.
– Да не может такого быть! – стоял я на своем.
– Значит, эти дармоеды, мне не так перевели! – сорвав с себя маску и швырнув ее на пол, в сердцах воскликнул грабитель. – А ты точно уверен? Откуда? Ты, что, иероглифы читать умеешь?
– Ага, умею, – закивал я.
Мужчина изменился в лице. В его глазах загорелся маниакальный огонь, и он автоматически запустил руку в «Кошачью радость», что была зажата у меня подмышкой. Вытащив оттуда горсть сухого кошачьего корма, он набил им себе рот, продолжая о чем-то размышлять. Потом, жуя, принялся смеяться и грозить пальцем.
– Э... ты надуть меня решил! – смеялся он.
– Кто ж против тебя пойдет, когда ты с таким серьезным оружием? – протянув ему еще кошачьей радости, отмахнулся я.
– Это точно, – важно закивал он. – Я, кстати, Юстиниан Розенфорд Первый – король этого государства. А ты кто?
Тут-то я и очнулся от очарования бластера... Никто грабителя не хватал... деньги давно были аккуратно и без лишней паники сложены в мешок, а рядом, сразу же у входа в магазин, скучал целый отряд с копьями и мечами наизготовку.
– А я... Авгей-Радий Запирос Протоген Каллимах-Кали Махавидья Риши Аминтас Дагда Третий, – скромно представился я. – А это мой... слуга – Акакайос. Он немного придурковат, поэтому всегда молчит, – представил я Акаду, словив ее яростный взгляд из-под тюрбана. Точно теперь житья мне не даст, отомстит по полной.
– Ну что ж... э... достопочтимый гость, – положив руку на своё сердце, обрадовано улыбнулся мне король, – позволь пригласить тебя к себе во дворец. Очень надеюсь получить точный перевод инструкции! И... разрешишь обращаться к тебе покороче? Мне запомнилось только Кали и Махавидья...
– Это по матушке, – засмеялся я, также приложив ладонь к своему сердцу, и, поклонившись, уточнил: – Можно просто Риши.
– Просто Риши Третий, – радостно раскинул объятия Юс Розенфорд, – а я – Юс Первый. Я – первый, а ты – третий! Первый-третий, первый-третий... Ха-ха-ха! Это замечательный день! Я прикажу увековечить его на стеле!
В следующую секунду он уже тискал меня в своих объятиях, и я подумал, что, наконец-то, жизнь налаживается. Даже на радостях подмигнул Акаде, но она не оценила нашего с королем панибратства и спряталась в свою чалму с таким видом, будто еще секунда и ее стошнит от сумасбродства Юса Первого и Риши Третьего.
И, правда, объятия как-то странно затянулись... Но это ничего, потому что уже спустя полчаса я расхаживал по шикарным пятикомнатным апартаментам, которые мне выделили на время пребывания в гостях у Его Величества.
Глава 18 "Я вас люблю, хоть я бешусь..."
Арочные окна выходили на внутренний сад, залитый солнцем. Там прыгали обезьянки, порхали птицы, расхаживали павлины и даже слон. Настоящий экзотический оазис, среди северных широт!
– Что ты дуешься? – шепотом доставал я Акаду, пока наикрасивейшие девушки в прозрачных нарядах и сверкающих драгоценностях скользили по моим временным апартаментам, расставляя фрукты, напитки... готовя мне ванну... постель... одежду. – Всё прекрасно. Мы сейчас вотрёмся в доверие к этому Юсу, и он отдаст мне артефакт. Шмык! – и ты глазом не успеешь моргнуть, как мы дома окажемся!
– У кого дома? – настороженно уточнила Акада, сидя на краешке софы.
Но ответить я не успел, потому что тут мои мысли немного растерялись, когда дюжина девушек подбежали и принялись снимать с меня одежду, совершенно не стесняясь Акады. Ну, собственно, ее представили им, как парня, чего уж там стесняться...
– Господин устал с дороги... ванна готова... лепестки... ароматы... отдых... – щебетали девушки, уводя меня в соседнюю комнату, что виднелась за арочным проемом.
Там обнаружилась круглая ванна, размером с небольшой бассейн. В воде уже ожидали три девушки с мочалками наизготовку и с застывшими куклястыми улыбками на лицах. Вокруг них плавали лепестки цветов, соблазнительно прилипая к их обнаженным, не менее куклястым грудям и точно накрашенным, алым соскам, призывно торчащим из воды.
– Я-а-а... – оторопел я, с силой вырывая свои штаны, которые так и норовили стянуть сухопутные мойдодырки. – Меня-а-а... обычно мой слуга моет. Не могли бы вы освободить помещение? – последнее я пропищал. Просто не верил своим ушам, что говорю такое по собственной воле. Как у меня язык-то повернулся?.. Ох, и возненавижу же я себя... Наверное, уже спустя минут пять после того, как они уйдут.
Девушки непонимающе уставились на меня.
– Мой слуга владеет специфической техникой массажа. Я доверяю ему, – решил пояснить я, но девушки в ответ лишь надули губки и я понял, что если начну оправдываться в третий раз – это уже будет выглядеть позорно и жалко. Что касается четвертого раза... скорее всего, я не смог бы обнаружить в себе мужество для отказа.
– Пошли вон!!! – и я чуть в воду не упал от неожиданности: это Акада ворвалась в ванную комнату и, потрясая перьевым опахалом, принялась разгонять этих восхитительных райских птичек. – Вон!!! – кричала она, пока последняя куртизанка не покинула апартаменты.
– С у-ма со-шла? – заикаясь, тихо спросил я, опасаясь как бы и меня не огрели этим веником.
– Я не в бордель пришла, чтобы развлекаться, – наступала на меня Акада. Хищно сощурив глаза, она выплескивала ядовитые слова, и мне ничего не оставалось, как отступать, потому что перья опахала так и лезли ко мне в рот, глаза, нос... – Если тебе так хочется, то я не стану противиться твоему распутству, но только после того, как ты вернешь меня... Маню... и Мотю ДОМОЙ!!! – заорала под конец она, и я, оказавшись на самом краю бассейна, не удержался да рухнул спиной в воду... по пути успев схватиться за одежду Акады.
Ткань треснула, и одним махом слетела с девушки, полностью обнажив до пояса.
Я не успел насладиться зрелищем, так как Акада упала в воду следом за мной, хорошенько утопив меня своим весом. Пока мы отплевывались, барахтались и матерились друг на друга, кто-то вошел в апартаменты и издал красноречивое: «Кхе-кхе...»
За прозрачной вуалевой занавеской, что прикрывала проход в ванную комнату, стоял сам Юс.
– Да? – прохрипел я.
– Риши Третий, дорогой, чем тебя расстроили мои девушки из гарема?
– Нет, что ты, Юс, девушки прекрасны, как весенние цветы! – загораживая паникующую Акаду, поспешил оправдаться я.
За моей спиной происходило какое-то стихийное бедствие: Акада с перепугу не знала, что делать. Она стояла в воде по пояс голая, на голове мокрый тюрбан, сажа с лица текла, словно грим пропотевшего артиста, а тут этот король с секунды на секунду заглянет в ванную комнату... Юс лишь ради приличия старательно отводил шаловливые глаза от арочного проема. И Акада приняла единственно верное решение: прижалась к моей обнаженной спине своей обнаженной грудью, цепко обхватив меня руками. Как приклеилась. Ну не брыкаться же мне теперь! Я так и замер в ожидании дальнейших событий.
– Тогда... – заметив акадины руки на моей груди и животе, глумливо захихикал король, – тогда я всё понял... Приходи на ранний ужин... Мой слуга ждет у дверей твоих апартаментов. Как только ты освободишься – он сразу же проводит тебя в приемный зал. Я буду ждать.
– Благодарю, – процедил я, выдавив улыбку, которую успел поймать притворно сконфуженный Юс.
Как только двери апартаментов закрылись, я выскочил из воды и, заскользив, со скоростью света доехал на мокрых ступнях до входа, чтобы там задвинуть щеколду.
– Фух! – вернулся я в ванную комнату, где Акада теперь прилипла к бортику бассейна. – Ты понимаешь, что сейчас наделала?!
– Что ты орешь на меня? – испуганно продвигалась она, держась за край этого божественного белокаменного корыта. – Ты сам виноват: не закрыл дверь.
– Если бы ты не сбросила меня в эту ванну, я бы закрыл! Это какой позор теперь на мою голову свалился! Он думает... что я... – у меня даже не получалось озвучить этот кошмар, – ...что я... с тобой... как с парнем... как с Акакайосом каким-то... Ёксиль-моксиль! Как же ты меня подставила!
– Да что тут такого? – краснела Акада. – Подумаешь! Видел, какие в этом мире нравы?
– Я знаю, что делать! – спрыгнул я в воду.
– Не приближайся ко мне!
– Еще как приближусь! – сквозь зубы шипел я, подкрадываясь к ней со спины.
Акада выставила пятку, стараясь держать меня на расстоянии вытянутой ноги.
– Если ты коснешься меня, Риши, я заору. Женским голосом.
– Очень хорошо, этого я и добиваюсь.
– И еще... – лихорадочно соображала она, как бы ей добраться до одежды или выпрыгнуть из бассейна, не отсветив при этом своими персями, – я расскажу королю, что тебе от него нужно...
– Это будет всё, Акада, – покачал я головой, схватив ее за щиколотку, – если ты такое сделаешь, ты сама пожалеешь.
Она неуклюже дернулась и свалилась в воду. Только чудом я успел подставить руку, чтобы она не ударилась затылком о бортик бассейна. И что я получил за спасение ее головы? Правильно – удар в пах. Причем со всей дури! Хорошо еще вода сгладила силу удара, не то Акада оставила бы меня импотентом. Или трупом, что гораздо лучше в такой ситуации.
Расчет, конечно, верный: из-за искр, сыплющихся из глаз, я не смог разглядеть обнаженную грудь, пока Акада козой выпрыгивала из воды... но вот на что она рассчитывала, когда боль отступит?..
Рванув за ней, я опоздал буквально на три секунды, как она уже захлопнула дверь спальни и заперлась там на ключ. Если бы я не поскользнулся, бегая за ней по комнате с мокрыми ногами и брюками, с которых лилась вода на отполированный пол, то точно бы успел ее перехватить.
– Вот только высуни свой нос, змея подколодная! – шипел я в замочную скважину. – Я не знаю, что с тобой за это сделаю. Ты мне там чуть всё не разбила! Козлиха!
– Сам козёл! – послышалось из-за двери.
– Мне переодеться нужно.
– Иди так к королю. Мне кажется, теперь ты ему еще больше понравился.
– Гадина, просто гадина! – треснул я кулаком в дверь. – Дай вещи взять.
– Ага, дурочку нашел! Фигушки.
– Тогда я сейчас пойду и попрошу заменить мне слугу. Скажу, что надоел. Продам тебя. На конюшню! К конюхам! К уборщикам! К помойщикам! – разошелся я.
Акада молчала.
– Что, чувырла, обмозговываешь?
– Ладно, хрен моржовый, перекину я тебе одежду через балкон... ой...
Я первый рванул. Перелез через перила на балконе и оказался у окон спальни. Акада судорожно закрывала ставни, но их насчитывалось больше шести, так что...
– Попалась! – победно оскалился я, пробравшись в комнату. – Как ты меня только что обозвала?
– А ты меня чувырлой называешь... – и тут применилось самое страшное оружие. Она съехала по стене и разревелась, уткнувшись носом в коленки.
Сначала я и вправду хотел с ней сотворить нечто ужасное. Что – сам не понимал. Но тут эти всхлипы... эти подрагивающие голые, худенькие плечики... выпирающие ключицы... мокрый тюрбан... Ну что мне с ней делать?!!
А что бы я хотел?.. Стоп. Запретная тема. Об этом нельзя думать. Нельзя.
– Хватит, не реви, – остановился я чуть поодаль. – Не стану я к тебе прикасаться.
– Всё из-за тебя... – неразборчиво всхлипывала Акада, – ...ты во всём... я бы дома... у меня сплошной стресс с момента твоего появления в моей жизни... ты всё портишь... ты пугаешь меня...
– Честно признаться, обычно мне девушки совсем иное говорят, – пошутил я, но не подействовало. – Слушай, хватит причитать. Не такой уж я и злодей. Хочешь, попить принесу? А виноград дать? Я дыньку? Что сразу «да пошел ты!»? Я к тебе со всей душой, можно сказать, а ты...
– Какой душой? – вскочила на ноги Акада, обхватив себя руками и прикрывая свою обнаженную грудь. Не смотреть туда – ну совершенно не получалось! – У тебя нет души...
Она что-то еще верещала, но я... шум какой-то в ушах... гул... и глаза мои... то и дело с ее лица вниз съезжали... А потом мое сердце как взяло первые аккорды, да как застучало в ушах! Какой там расслышать то, о чем мне девушка лепетала, что там у нее за претензии... слышал всё через слово, весь смысл упустил.
– Куда ты пялишься?! – топнула ногой Акада. – Я тебе про душу, а ты всё о нижней чакре печешься!
– А как в тебе душа будет существовать, если нижняя чакра не работает? – тихо переспросил я. – Вот здесь, в этом твоем теле, как?
– Не трогай меня!
– Да я даже не коснулся!
– Ты потянулся.
– Разве? – опешил я, заметив собственную руку, тянувшуюся к плечу девушки. Вот предательское тело! Не было же команды к действию.
«Как это не было? А кто же тогда?..» – обескуражено осмотрел свои владения мозг.
«Кто-кто... – ворчало сердце, – ...ясное дело – твой брат-близнец: нижний мозг!»
«Не ждали?! – как черт из табакерки выскочил на сцену нижний мозг. – А вот он – я! Прошу любить и жаловать. Но можно только любить и еще раз любить! Смотрите, какой красавчик!»
«О-о... сейчас начнется... театр одного актера!» – закатило глаза сердце (или что там у него закатывается).
«Нечего ехидничать, зануда! – отмахнулся нижний мозг и принял вид носителя, только в уменьшенном варианте. – Что скажете, а? Хорош ведь? Хорош!» – и он принялся демонстрировать гибкость фигуры, пресс и бицепсы вместе с пятой точкой. – С любой стороны, с какой ни глянь – с любой хорош!»
«Это он еще к танцам не приступил... – вздохнул Большой Брат наверху и сложил с себя полномочия. – Теперь это надолго. Можно отдохнуть. Мне лучше не смотреть на то, что он будет вытворять. Как сейчас начнет выпендриваться, так хоть отрубайся полностью! Стыда потом не оберешься...»
«Я готов визжать от восторга, что меня, наконец-то, выпустили! – носился по организму сумасшедший нижний мозг. – Я такой крутой парень! Йехуууу! Что у вас такие кислые морды? Жмите на полную! Сегодня отрываемся! Наконец-то... поверить не могу!!! Ура! Сегодня ожидается секс!!! Секс, секс, секс и еще раз секс без перерыва! Без цензуры! Жестко и грязно! Нежно и страстно!..»
«Тебя никто и не запирал», – зевнул верхний мозг.
«А... да... точно, – почесал затылок младший брат. – Но я всё равно в восторге! А знаете почему? Да потому что00.... с этоййййй.... минутыыыы.... Я ВАШ ВЛАСТЕЛИН-ПЛАСТЕЛИН!!! И собираюсь лепить из Риши самого отвязного, гнусного, сексапильного...»
«Ой-ой, – скривилось Сердце, – хватит уже! Где мой валидол с валокордином? Не нужно мальчику всё это. Он парень душевный, морально устойчивый. Кончай уже с попытками его растлить!»
Нижний мозг вился угрём, демонстрируя дикий ураган ничем неприкрытой сексуальной энергии.
«Попытками? – по-злодейски захохотал он, при этом сделав головокружительное сальто и для большего эффекта походив на руках, опрокинувшись вниз головой. – Сейчас вы увидите, какие это попытки... Так! Внимание! Печень, Селезенка, Железы... – полная боевая готовность! По моему свистку – пли!..»
Я очнулся, когда Акада лупила меня по руке.
– Что тебе надо? Не трогай меня! – отбивалась она от моих дрожащих пальцев, наглаживающих ее плечо.
– Да я просто волосы с плеча смахнул, – чувствуя, что во рту всё пересохло, прохрипел я. – И ты бы оделась...
– Кроме тебя мне здесь некого опасаться!
– Меня тоже не надо опасаться, я умею быть ласковым. Не убегай, я не стану делать резких движений, – как-то не очень уверенно пообещал я.
– А что ты тогда за мной по пятам ходишь? – наматывая круги по комнате, таращилась на меня Акада. – Отвернись, дай я хотя бы одежду на себя накину.
– Не надо, тебе и так хорошо...
– У тебя мозг совсем не работает, Риши? – прищурилась она. – Ты только что советовал мне одеться.
Я как-то гортанно засмеялся в ответ. Если голос я еще худо-бедно мог контролировать, то с глазами дело обстояло значительно хуже: зрение то расплывалось, то фокусировалось... неизменно где-то в области обнаженного тела Акады. Я старался расширить глаза, чтобы вернуть резкость, но со стороны это, скорее всего, выглядело... м-да...
– Риши... – побледнела Акада, когда я загнал ее в угол комнаты. – Ты меня на самом деле пугаешь. Пожалуйста, прекрати ходить за мной. И лучше расскажи, что ты там придумал...
– Что я придумал? – на полном автомате повторял я, даже не пытаясь вникнуть в слова и смысл.
Мне просто хотелось подойти, как можно ближе; схватить ее, впиться в нее губами... пройтись языком по изящной шее... спуститься к ключицам... обхватить, сжать ладонями то, что она так несправедливо скрывала от меня...
– Риши! Немедленно подними свои обнаглевшие глаза! Там, в ванной комнате, ну... до того, как я ударила тебя... ты говорил, будто придумал, как исправить щекотливую ситуацию...
Наткнувшись на преграду в виде ладони Акады, что уперлась мне в грудь, я немного протрезвел.
– Я... да... что-то...
– Риши!
– Да что ты так орешь? Не глухой.
«Это он храбрится!» – самодовольно потягивая коктейль из гормонов, отмахнулся нижний мозг.
– Акада, кхем! – продрал горло я, надсадным кашлем. – Я просто подумал... королю надо сказать, будто слуга сбежал, узнав о приезде моей жены...
– Кого? – перекосилась Акада. – Ты опять в эту игру собрался играть?
– А что такого? Жена – это совсем пресно, неинтересно и регулярно. И от тебя отстанут, и от меня. В крайнем случае – в случае глобального недоверия – я скажу, мол, всего лишь пару раз со слугой развлекся и всё, больше ни-ни.
Акада призадумалась, но ладонь не убрала.
– Ладно, – нехотя согласилась она. – И как нам это воплотить?
– Мой маленький паж, если твоя ладошка так и продолжит опускаться всё ниже и ниже к моему паху, то я вряд ли смогу воплотить это в ближайший час. Юс ждет на ужин. Еще есть шанс всё исправить и не прослыть любителем мальчиков в чалмах.
Она сразу же отдернула пальцы от моего живота, но зачем-то приложила их к своим губам...
– О, боже мой... – еле слышно простонал я, успев заметить, как кончик языка Акады коснулся подушечек ее пальцев.
«Еееееее.... – раздался внутри меня возмутительно расхлябанный голос нижнего мозга, – мы с секси-чакрой девчонки поем в унисон...»
«Да, только она лучше соображает» – хмыкнуло Сердце.
«Не уверен» – расплылся в улыбке нижний командный модуль.
Глава 19 "Искусство недопонимания"
Юса не пришлось долго убеждать. Благодаря бытующим нравам, на меня никто косо не смотрел, и за ужином мы обсуждали вполне приличные вещи, а в конце трапезы я ненароком обмолвился, мол, завтра утром мне надобно за женой съездить.
– А почему ты не с ней приехал? – удивился Юс.
– Она задержалась у сапожника. Хотела новую обувь приобрести, да мастер медленно шьет. Мне надоело ждать, и я поехал вперед. Вот так. Это недалеко, по дороге в твой город.
– Ясно. Ты тогда завтра утром езжай за супругой и возвращайся. Обязательно! Ты обещал мне переводы сделать.
– Вернусь и переведу, как и обещал.
– Хочешь, карету предоставлю?
– О, это было бы так мило с твоей стороны!
– Конечно, не вопрос, – сделал жест король и по его приказу слуга тут же побежал на конюшню. – Риши Третий, дорогой, а давай завтра пир устроим по случаю нашего знакомства?
– Неплохая идея, – обрадовался я. На пиру все всегда добреют и расслабляются – вот тогда я и подойду вплотную к теме...
– Договорились! – хлопнул в ладоши король. – Обожаю спонтанные праздники. Не знакомь меня со своей женой до самого пира, пусть будет сюрприз!.
Вернулся я в комнаты с подносом еды для моего «слуги». Стучал-стучал в дверь – не достучался.
– Да что за фигня?! – выругался я и пошел на улицу. Обошел крыло здания, пробрался в сад, откуда виднелся балкон моих апартаментов, пару раз свистнул, но, не получив ответной реакции, громче свистеть не решился, иначе все бы выглянули, а тут я – "господин", которого слуга в покои не пускает. Стыдобища какая.
На мой громкий театральный шепот: «Акакайос, зараза, открой дверь!» – тоже никто из окна не выглянул.
– Черт побери! – сплюнул я, и полез по стене, благо лиан было полно...
Было – это потому что я почти все их оборвал, когда чуть не сорвался. Поднос с фазаном с грохотом полетел в слона, фаршированные помидоры – в обезьяну, а оливки обсыпали козьими какашками павлина.
– Тьфу ты! Надо было у двери перед апартаментами оставить! – но моё восклицание потонуло в слоновьем трубном возмущении да в истеричном обезьяньем крике.
Кое-как я забрался на третий этаж дворца. Прошмыгнув в гостиную через незапертую балконную дверь, я бросился на поиски Акады и вскоре обнаружил ее в комнатке для прислуги.
Там, среди пестрых подушек и всевозможных одеял, лежало... нечто, полностью закутанное в чалму. Даже губ не было видно. Я похлопал девушку по затылку и только тогда понял, что это вовсе не затылок, а лицо – там имелась крохотная дырочка для носа.
– Эй! – возмутилась Акада, проделав еще одну дырочку для глаза. – Ты зачем меня за нос хватаешь?
– Прости, я не увидел в темноте. Полчаса, между прочим, в комнаты попасть не мог. Как ты могла заснуть?
– Меня что-то разморило...
– Я ужин тебе нес.
Акада оживилась, привстала на одеялах и протянула руки, сложив их чашей.
– Давай! Где этот ужин?
– В саду, – мотнул я головой в сторону окна. – Можешь сбегать и подраться с макакой. Еще успеешь отобрать.
– Придурок, – отвернулась она, снова укладываясь спать. – Иди отсюда в свою «хозяйскую» спальню.
– Вот и пойду! – почувствовав неприятный укол от незаслуженного обзывательства, вскочил я.
– Вот и иди! Наконец-то, хоть высплюсь без тебя!
– О, и я без тебя. Ты, между прочим, храпишь по ночам, – мстительно добавил я.
– Это ты храпишь! – возмутилась Акада, повернувшись.
– Нет, вы только посмотрите на это! Она мне будет рассказывать, кто из нас храпит! – фыркнул я, уперев руки в бока. – Ты храпишь, как трактор! Я тебе уже несколько раз нос зажимал!
– Сколько конкретно?
– Три раза.
– Точно было?
– В летописях записал.
– Сказочник Радзинский, – презрительно рассмеялась она.
– Кто это? – не понял я.
– Писатель такой, по телевизору исторические передачи вёл.
– А-а...
– Провернул ты своё дельце с королем? Выяснил, где артефакт?
– Нет еще. Зато выяснил кое-что об этом колдуне, который амулеты всякие изготавливает. Он завтра прибудет на пиршество. И я сказал Юсу, что и ты приедешь. В качестве моей жены. Мне карету утром выдадут, так что... если тебе нужна одежда... женская... то завтра будет шанс ее прикупить. Поедешь со мной? Или тряпками обмотаешься да на пир в них отправишься?
– Обмотаюсь.
– Нет уж! – сорвав с нее одеяло, взбеленился я. – Раз завтра ты идешь на пир в качестве моей жены, то будь добра выглядеть подобающе и не позорить меня!
– Будешь условия выставлять – без жены останешься, а с мальчиком-слугой вместо нее. И плакала твоя гетеросексуальная репутация!
– Конюшня... – напомнил я, – где конюхи по тебе плачут...
В меня полетела подушка. Словив ее, я вышел из комнаты для прислуги и отправился в свою, в «господскую», крикнув по пути:
– В 9 утра будет подана карета. И чтоб поехала со мной да выбрала себе наряды, и без выкрутасов!
Но прежде, чем выбирать наряды, нужно было сообразить, где деньги раздобыть.
– Интересно, а комиссионки у них здесь работают? – пробубнил я себе под нос, рассматривая бокалы, графин, канделябры и золотые вазы с фруктами да сладостями.
Утром я чуть не задохнулся. Вскочил на кровати, нервно хватая ртом воздух:
– Дура! Зачем ты мне нос зажала?!! – ругался я на стоявшую рядом Акаду.
– Говорила же, что это ты храпишь, а не я, – самодовольно пожала плечами она, не смотря в мою сторону, – вот, запиши теперь в свою летопись. И... знаешь... голыми спят только ненормальные извращенцы! – высказалась она, шмыгнув за дверь спальни.
– Зато теперь счет сравнялся! – крикнул я ей вдогонку. – Мы одинаковое число раз видели друг друга обнаженными.
– Запомни это историческое событие, – донеслось из гостиной.
– Непременно, – процедил я, посмотрев на часы. Было восемь утра. На часах... Их я тоже бросил в мешок.
К 9 часам я был укомплектован не хуже Санты Клауса с мешком подарков наперевес.
– Клептоман! – поставила диагноз Акада-Акакайос, садясь со мной в карету.
– Королевские конюхи, как я слышал, имеют приличное жалование. У тебя всё еще остается мизерный шанс честно подзаработать. Не думаю, что конюхи оставят тебя без оплаты. На миниюбку точно хватит.
Она надулась, натянула на себя свою чалму, и мы поехали.
Основной проблемой был кучер. Требовалось отвлечь мужичка, чтобы выяснить, где сбагрить королевское добро. Но это оказалось нетрудно. Сославшись на немого, тупенького и никчемного Акакайоса, я попросил кучера сбегать... туда... сюда... А пока он бегал, я носился с высунутым языком. Но-таки выяснил, к кому обращаться.
Вскоре мой мешок опустел, а кошелек потяжелел. И я приказал ехать за городские ворота, крутиться там на постоялом дворе, возле всяких лавочек и забегаловок и вот... так неожиданно... мой Акакайос исчез, а вместо него в карету села...
– Здесь занято, нечего ломиться! – отмахнулся я, не сразу узнав Акаду. – О! Так это ты?! – вытаращился я, не веря собственным глазам.
Подумать только, что с женщиной делает платье!..
– Ох, Акада, мне сразу вспомнился лозунг какой-то рекламной кампании: «Ткань продаёт мебель». Или если перефразировать, то получается: «Платье продает женщину».
Звонкий получился шлепок. От пощечины. Ладно, на этот раз хоть заслуженно, а то взяла в привычку лупить меня просто так...
Обратно мы ехали молча. Она смотрела в окно, то и дело поправляя маленькую шляпку с вуалью, а я смотрел на нее... нет, не на шляпку.
– Тебе к лицу такой... нежно-розовый цвет... – вырвалось у меня, когда мы уже вернулись во дворец.
– Сейчас ты скажешь, что я на поросенка в нем похожа? – гневно сощурив глаза, повернулась Акада.
– Да нет же... – даже опешил я. – Что ты ко всем моим словам цепляешься? У тебя предменструальный синдром или уже менопауза? Совсем неудовлетворенная?
– Ну, давай! Загни мне опять про конюхов, которые всегда помогут?
– Тебе никто уже не поможет! – зло отрезал я и выскочил из кареты, даже не подав ей руку.
Вечером в дверь постучали и пригласили на пиршество. Я попросил слугу подождать у входа и подкрался к двери спальной комнаты, которую теперь единолично заняла «госпожа» моих покоев.
Не успел я приложить ухо к двери, как она распахнулась, и я чуть не упал в комнату.
– Как же ты меня бесишь! – зарычала Акада, прикрываясь гигантским веером.
– Ты меня не меньше бесишь, – совершенно искренне признался я, деловито стряхивая пылинки со своего бархатного камзола темно-синего цвета, и старательно не смотря в сторону «супруги». Видел мельком лишь ее высокую прическу, украшенную золотыми цепочками с лепесточками.
– Рюши на Риши, – вдруг хихикнула она, ткнув пальцами в мою ярко-голубую сорочку.
– Очень по-взрослому, – начал закипать я, так как сам пребывал не в восторге от здешней моды, но весь гнев улетучился, когда Акада опустила веер, и я увидел ее в праздничном наряде.
Травинисто-желто-салатовый градиент плавно перетекал в золото... в искусную вышивку на подоле... в нежные, едва заметные рюшечки-лепесточки, что увивали глубокое декольте... в длинный позолоченный невесомый шлейф, при движении окутывающий бедра. Юбка платья туго облегала пленительно округлые бедра и расширялась книзу, открывая разрез посередине, а там... там, под прозрачным слоем юбки, красовались стройные загорелые ножки, втиснутые в золотые туфельки на среднем каблуке.
Я медленно втянул воздух, стараясь вдохнуть, как можно глубже.
– Что, завис, чалмалюбец? – выстрелила очередной порцией яда Акада, и, взяв меня под руку, скомандовала: – Хватит слюни пускать. А то я Моте расскажу, и он укусит тебя за одно место. Они как раз с Манькой злятся из-за того, что их в саду поселили... Да и фазан, которым ты вчера разбрасывался, мимо их ртов пролетел. Так что... «не нервируй меня, Муля», иначе пес с кошкой кое-чем перекусят сегодня. Там, конечно, наесться не получится, если только червячка утолить...
Находясь под сильным впечатлением, трудно что-то отвечать. Мне было ужасно стыдно за свою неожиданную бессловесность. Но язык не слушался. И в мозгу ни одной мысли, кроме единственной: «Почему она так красива?!!»
Мы прошли в главный бальный зал, где уже было полно танцующих людей. Хотелось поскорее отыскать Юса, представить ему Акаду и... уже отпустить ее... подальше... ибо близость этой девушки творила со мной что-то невероятное.
«Просто давно не было, – успокаивал я себя, – это ничего... это пройдет. Она – не твоя. Она уже сейчас принадлежит Лучезару. На днях вы вернетесь в прежний мир, и ты даже не посмеешь подумать, чтобы обмануть ожидания ректора и друга твоего отца! – занимался я самовнушением, попутно разыскивая глазами короля. – У тебя свои планы на жизнь, Риши! Тебе необходимо завершить учебу, заслужить приличную должность, привилегии, славу и почет – в общем, всё то, что полагается по рангу, полученному от отца...»
– А кто это у нас тут такой свеженький и сочненький? – послышалось сзади. Мы обернулись, и перед нами предстала маска... плюшевого слона. С гигантским хоботом.
– Э... – я попытался заглянуть под хобот, в надежде обнаружить там физиономию говорящего, – ...Юстиан, Ваше Величество, познакомьтесь, это моя супруга... Акадамия.
Акада бросила на меня испепеляющий взгляд.
– Неужели? – изумился король, приоткрыв лицо. – Вас зовут, почти как орех?!
Она очаровательно улыбнулась. И король ей тоже улыбнулся...
– Мне безумно нравится и вкус, и запах макадамии, хоть он и искусственный. А вы тоже вкусно пахнете? – подался вперед король, плотно прижавшись к моей! супруге. – Изумительно пахнете! – выдохнул он ей в самое ушко. – Очень сладко... Интересно, насколько тверд этот орешек?..
Акада зарделась и кокетливо стрельнула глазами, делая вид, что не замечает, куда так недвусмысленно смотрит король. А он ее не просто пожирал глазами. Он ее давно проглотил! Но пощечину почему-то не получил, даже когда провел рукой по ее спине и ниже.
– Ох, не глазки, а сказки! Сущие стрелы! – схватился за сердце Юс. – Вы меня ранили в самое сердце. Позвольте пригласить вас на танец.
