Текст книги "Стигма ворона (СИ)"

Автор книги: Ник Гернар

Соавторы: Юлия Горина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава 25

Эш легким шагом двигался по тропе, пристально вслушиваясь в потоки эмоций и запахов.

Он шел на врага, как дикий зверь идет на запах крови.

Неумолимое солнце било в глаза сквозь листву, горячо припекало спину. Узкая тропинка уводила глубже в заросли, дальше от наполненного людьми и домами города и ближе к стене. Одичавшая поросль вокруг становились все гуще, а орел – все ближе.

Какие способности у этого стигматика, Эш толком не знал. Но ему было все равно. Хлынувшая в жилы сила пьянила, ярость за убитую семью Верры смешалась с гневом за резню, которую только что сотворил он сам.

Наконец среди старых раскидистых яблонь Эш увидел промелькнувшую в листве спину своего противника.

Наблюдатель дингира, держа руки в карманах, направлялся вдоль стены, петляя меж деревьев.

Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, воин выглядел, как простой рабочий со стены или кровельщик. На нем были штаны «двупортыши» – широкие, как «двое порток», откуда и пошло смешное название, деревянные башмаки с кожаным верхом и рубаха из некрашеного полотна. Оружия при нем Эш не видел, но в бездонных карманах двупортышей можно спрятать что угодно, даже пару приличных молотков с пригоршней гвоздей.

Эш бесшумно снял со спины лук, приготовил стрелу и прильнул спиной к первому попавшемуся стволу, чтобы не выдать свое присутствие раньше времени.

Но напрасно.

Стигматик все равно учуял его.

Воин замер, не оборачиваясь. Сквозь ткань на плече мутным зеленоватым пятном засветилась стигма.

– Эй, не стоит тебе этого делать!.. – громко крикнул он, продолжая стоять спиной к Эшу. – Это бессмысленно…

Но тот его не слушал.

Сосредоточившись на противнике, он применил терпение ворона.

Белая бабочка, пролетавшая мимо Эша, застыла в воздухе.

Он тщательно прицелился, стараясь вложить в стрелу больше силы.

Щелчок тетивы – и…

Время потекло, как обычно. Бабочка упорхнула, обретая обычную скорость. А стигматик вдруг ушел вправо от выстрела.

Стрела просвистела мимо и вонзилась в молодую березу далеко позади, пробивая ее насквозь.

Орел развернулся.

– Не ожидал?.. – с довольной ухмылкой спросил он.

Эш мгновенно скрылся за дерево.

И очень кстати.

Потому что с той стороны, где он только что стоял, в ствол впились две остро заточенные металлические звездочки.

– Орел слишком быстр для тебя!.. – выкрикнул стигматик.

Он рывком разодрал на себе рубаху, высвобождая стигму.

Знак орла засиял, меняя цвет от изумрудно-зеленого до золотого.

– … Мои глаза не обманешь, мальчик!..

Выхватив еще одну стрелу, Эш спешно прицелился и выстрелил, но орел опять легко увернулся.

– … И раз я не смог разглядеть твою стигму, значит она настолько ничтожна, что…

Злость охватила Эша.

Он сумеет поймать эту самонадеянную сволочь в ловушку!

Выхватив стрелу, Эш затаил дыхание и снова прицелился, силой воли заглушая бушевавшую бурю внутри, как жестокий мороз подчиняет себе реку, сковывая волны льдом.

Стигма на его лопатке запылала.

Воин рванулся к Эшу, незаметно для себя замедляясь.

От концентрации у парня застучало в висках, на лбу проступили капельки пота. Он медленно выдохнул, наблюдая, как его противник плавно движется, словно сквозь мед. И выпустил стрелу.

Но даже теперь стигматик успел ее увидеть.

Вырвавшись из плена наваждения, орел пригнулся, едва успевая уберечься от летучего жала. В это мгновение Эш выхватил нож и ринулся навстречу врагу.

Увлеченный стрелой, стигматик упустил момент атаки. Он отпрянул, но змеиная сталь успела полоснуть ему бок.

Из неглубокой, но размашистой раны обильно хлынула кровь, а Эш ловко отпрыгнул назад, готовый тут же напасть снова.

Воин тоже отскочил назад и пронзительно вскрикнул по-птичьи. Его тело вдруг стало бронзового цвета, лицо немного вытянулось, а глаза округлились и потемнели. Серая дымка, как два крыла, протянулась у него за спиной.

Стигматик распахнул руки, и из-под дымчатых крыльев со свистом вырвался поток воздуха. Попавшиеся на его пути деревья заскрипели, склоняя кроны от обрушившейся на них тяжести, оборванные листья стайкой взмыли вверх. Ветер ударил Эша, как невидимая стена – больно, наотмашь, отбрасывая парня далеко назад, в кустарник.

Ободрав себе все руки и шею об ветки, парень ударился спиной о землю. Во рту от разбитых губ стало солоно, из носа тонкими струйками потекла кровь.

Орел взмыл вверх, будто взлетел, и одним прыжком очутился в полушаге от своего противника, с хрустом ломая ветви кустов. Он занес ногу, метя башмаком прямо Эшу в лицо, но тот перекатился вбок и тут же вскочил на ноги.

Стиснув рукоять ножа покрепче в ладони, Эш рванул к воину.

Орел отскочил. Из широкого кармана двупортышей он выхватил узкий восточный кинжал, похожий на акулий зуб, и метнулся к своему противнику.

Удар!

Рука с хищным треугольным клинком, оставляя после себя видимый золотистый след, взметнулась вверх.

Орел подпрыгнул, и кинжал в его руке вспыхнул, как пламя.

Эш пригнулся и едва успел отпрянуть, вложив в это движение немало сил.

– Боишься меня, – оскалив мелкие острые зубы, проговорил стигматик. Кинжал в его руках угас, становясь обычным оружием. – Это правильно, я ведь не люблю убивать быстро…

Но Эш не слушал его.

Он давно съел дюжину собак в поединках на ножах. И точно знал: когда противник открывает рот, он просто хочет отдышаться.

А значит, тяжелый орел подустал скакать и подпрыгивать с раной в боку.

Самое время вымотать его до конца!

Эш бросился к орлу, заставляя того опять увернуться. Еще удар! Воин отскочил вправо, не давая Эшу оставить на нем ни царапины, и попытался зацепить юркого юношу ногой.

Эш на мгновение потерял баланс, но каким-то чудом устоял и вновь бросился к стигматику, ожидая очередного прыжка или уклонения.

Но в этот раз вместо того, чтобы отпрянуть, воин вдруг снова раскинул засиявшие золотом руки и ударился в Эша всем корпусом.

У юноши потемнело в глазах. Он покачнулся и рухнул на землю. А сверху его всем своим весом придавил стигматик. Железной хваткой орел стиснул руку, в которой Эш держал клинок, и со всей силы вдавил в землю.

– Ну вот и все, – просипел он. – Теперь ты…

И тут парень, выкрутившись ужом, вдруг вцепился ему зубами в предплечье.

Орел вскрикнул по-птичьи, на мгновение теряя концентрацию. И в ту же секунду Эш выбил у него кинжал.

Тяжелый кулак обрушился парню под челюсть.

– Я бы мог убить тебя, но мне это ни к чему, – прохрипел орел ему на ухо, стараясь выкрутить нож из руки. – Только победа дингира над дингиром имеет значение. Поэтому я просто изобью тебя до полусмерти, выколю глаза, подрежу на руках и ногах сухожилия и в таком виде отнесу к моему господину, чтобы он прикончил тебя по-быстрому и без хлопот, когда того пожелает… И ты умрешь…

Эш задыхался. Он все еще извивался под тяжелым, будто чугунным стигматиком, жадно хватая ртом воздух. Но тут в заломленной руке что-то хрустнуло, и она непроизвольно разжалась, выпуская нож.

И это – все? Конец?

Битвы не будет? Неужели победа достанется этой вонючей падали, и он позволит превратить себя в чью-то забаву?..

Злость вместе с желанием выжить полыхнула в Эше, как пламя, в которое плеснули факельного масла.

Его тело словно расширилось, пытаясь вместить проснувшуюся внутри стихию. Стигма запылала.

«У тебя все еще достаточно сил, чтобы использовать освежевание! – каркнул вдруг ворон Эшу. – Растворись в ярости! Растворись в своем гневе и сними с врага лицо! Сейчас! Или ты умрешь!..»

– Я не умру… – просипел Эш. – Я не умру!..

Но стигматик явно считал, что битва уже закончена.

Стиснув парню горло, он потянулся к темневшему в траве змеиному клинку, чтобы довести свою победу до конца.

И тут Эш почувствовал, как невидимый теплый кокон окутал его тело. Плечи будто раздались, кожа приобрела красновато-бронзовый оттенок, пальцы на руках отяжелели из-за длинных черных когтей.

Ему впервые удалось измениться физически.

Не долго думая, Эш прямо голой рукой вцепился в живот своему врагу.

Острые когти вошли в мякоть, как пять отточенных клинков. Орел громко вскрикнул от внезапной боли. Хлынувшая из раны кровь попала Эшу на лицо.

Вырвав кусок мяса у врага из брюха, парень резко приподнялся и опрокинул противника наземь.

А потом вонзил свое новое оружие врагу в лоб, в точности повторяя движение, которым ворон менял себе лица там, в темном мире.

Когти мягко погрузились в лобную кость, как нож входит в хлеб.

Рука Эша засветилась красным, а вопль стигматика раздвоился, словно из его горла одновременно кричали и человек, и птица.

«Одним движением убей обоих. Убей обоих! Прямо сейчас! Не медли!..» – прохрипел ворон.

И Эш рванул мякоть с лица противника вниз, к подбородку, сдирая кожу прямо вместе с мышцами с беспомощно белого черепа.

Сильная судорога волной прошла по телу стигматика, и его вопль оборвался.

Враг вытянулся в траве и затих.

А Эш, тяжело дыша, не моргая смотрел на обезображенную голову. Кровавая маска свисала с подбородка мертвецу на перепачканную грудь. Трава вокруг стала грязной от крови – как и руки Эша, на которых медленно таяли очертания черных когтей.

Казалось невероятным, что такая сила может быть в реальном мире. Но тем не менее она существовала, и принадлежала Эшу.

И тут в его тело внезапно хлынула чужая энергия.

От нее в груди мгновенно стало тесно, дыхание перехватило и даже голова пошла кругом, а энергия смерти все прибывала и прибывала. Стигма на спине нестерпимо жгла, и Эшу показалось, что эта уже знакомая боль как будто разрослась, и теперь от нее становилось жарко не только на лопатке…

Через минуту движение потоков остановилось.

Эш был переполнен.

Ворон довольно расхохотался.

«Ты наконец-то смог убить духа, – прохрипел дух. – Теперь-то ты понял, какова на вкус настоящая победа? А теперь забери у него то, что теперь по праву принадлежит тебе, как стервятнику.»

– Разве я еще не все собрал с него?.. – искренне удивился Эш.

«Ты – да. А вот я – нет. Мне нужно переварить мертвечину, и тогда я смогу принять отпечаток какой-нибудь способности побежденного тобой духа. Правда, не могу обещать, какой именно – тут уж как повезет.»

От удивления у Эша открылся рот.

– В смысле? Как это ты можешь перенимать чужие способности?.. Разве они не индивидуальны?..

«Я перенимаю не саму способность, а ее образ, наполняя своим содержанием. Скоро поймешь, как это происходит.»

Эш развел руками и присвистнул.

– Ну ты даешь. И почему ты тогда все еще не самый могучий дух среди всех? Ведь за свою долгую жизнь ты мог бы уже изучить все классы духов, какие существуют на свете!

«Потому что чужие отпечатки я запоминаю не навсегда, а на время. Потом я их забываю».

– Потом – это когда?.. – спросил Эш, насторожившись.

«Когда меняю носителя, – невозмутимо ответил ворон. – А теперь открой стигму своего врага и положи на нее ладонь, пока последние осколки мертвого духа еще не рассеялись…»

Эш встал. Поднял с травы свой нож, любовно вернул его в ножны. Потом перевернул мертвеца на живот и положил руку на побледневшую стигму у орла на плече.

И тут же невольно одернул ее, как если бы коснулся раскаленного железа.

Символ на коже стигматика исчез. Зато на ладони Эша теперь светилась отметина в виде вензеля орла. Линии с каждым мгновением становились все тоньше, а потом и вовсе растаяли.

– Я одного не понял, – проговорил Эш, трогая пальцем место у себя на ладони, где только что виднелся чужой знак. – Ты же умеешь столько всякой разной чухни. Так почему же тебя считают «небоевым духом»?..

«Человеческий род обладает очень короткой памятью, – неожиданно резко ответил ворон. – Небоевых духов не бывает, Эш. Мы все рождены для битвы. И духи земли, и духи времени – абсолютно все. Вот только битвы у нас были разные…»

– И в чем была особенность твоей? Почему ты такой… странный?..

«А ты еще не понял? – насмешливо протянул ворон. – Ну ничего, скоро сам догадаешься…»

– Как обычно, – буркнул Эш.

Времени на разговоры уже не оставалось.

Нужно было поскорей убираться отсюда. Он и так слишком задержался. Наверняка пара патрулей уже выдвинулась в район зиккурата и принялась осматривать заросли.

Эш поднялся и хотел было вернуться к тому дереву, у корней которого оставил свой лук перед броском в ближний бой, но тут его взгляд упал на оттопыренный карман мертвеца.

Из него выглядывала какая-то бумага.

Недоброе предчувствие кольнуло Эша.

Наклонившись, он подцепил торчавший уголок и вытащил плоский и небрежно смятый сверток.

Он развернул бумагу, и в руках Эша оказалась длинная темная прядь, пахнущая так знакомо, что ошибки быть не могло.

Локон вместе с бумажным листом выскользнули у Эша из рук.

У него потемнело в глазах.

Бэл.

Эта тварь забрала Бэл!

Так вот почему наблюдатели на время отпустили Эша. У них просто оказалось еще одно неотложное дело.

А он, идиот, собственными руками отправил ее за городскую стену.

И если она мертва, то это его вина.

Эш был готов расстаться с ней и больше никогда не встречаться, но допустить ее смерть – никогда.

Бэл слишком красива, чтобы умереть.

И пусть эта женщина дарила ласку любому, кто к ней приходил. Для Эша имело значение только то, что и ему от нее досталось тепла, которого он никогда не знал. Фальшивого, продажного – да какого угодно. Но – тепла.

Бэл должна жить. А он не должен стать причиной ее смерти. И если только она все еще жива, Эш вернет ее.

Если только Бэл все еще жива…

– Сучий дингир, – прохрипел Эш.

И во всю глотку, задыхаясь от ярости, проорал.

– Ты меня искал? Так вот он я! Вот он я!!! А где ты, паскуда?!

Эш стащил с себя безрукавку, чтобы полностью освободить ворона.

На его худом жилистом теле сияли сразу две стигмы.

Древо дингира стало ярким и выпуклым. Его длинные мясистые ветви едва заметно шевелились, как от ветра.

Знак ворона тоже изменился. Черно-синяя отметина значительно увеличилась, протянулась через позвоночник и начала разрастаться на второй лопатке.

И вот теперь, когда ничто ее не скрывало и не сковывало, истинная сила ворона вскипела в жилах Эша, наполняя его пьянящим ощущением внутренней мощи.

Где-то неподалеку доносился топот ног по тропе – это спешила стража.

Но Эшу было плевать на них.

Он больше ничего не боялся.

Это теперь пускай они боятся его.

– Дингир!!! – взревел Эш, хватая своего мертвого врага за шею и с легкостью приподнимая от земли на высоту своего роста. – Ты искал меня? Так приходи, тварь! Прямо сейчас! Я не стану ждать до заката!

Стражники, высыпавшие из зарослей кустарника, в нерешительности замерли.

Эш перевел на них взгляд, и воины, побледнев, попятились.

Потому что каждый из них в его глазах увидел смерть.

– Спаси нас акада… – прошептал один из стражников, исподволь опускаясь на колени перед единственным богом, которому поклоняются люди любого круга. И Внутреннего, и Внешнего.

А Эш швырнул наземь свою окровавленную жертву, схватил мертвеца за ногу и поволок за собой в город, ускоряя шаг.

Гори все огнем.

Нечего больше жалеть. И прятаться тоже больше незачем.

Потому что прячется только тот, кто боится, а Эш сейчас не боялся ничего.

Он – не вор, не беглый преступник и не разбойник.

А дингир, участник царской охоты, призванный породить новую акаду! Не раб, а будущий победитель. Он пришел положить начало великой войне людей против скотов, и это случится не в темном углу вдали от чужих глаз, а при свете дня на виду у всех!

И пусть все запомнят, каково вставать у него на пути.

Горячий ветер трепал ему волосы, глаза цвета неба стали холодными, как зима, и жестокими, как смерть.

Голова поверженного врага колотилась на ходу о булыжники, и праздничные настилы, оставляя кровавые следы и все больше превращаясь в месиво.

Обнажив все свои стигмы, Эш с открытой грудью шел по центральным улицам города и тащил за собой изуродованную жертву.

Дети и женщины с визгом разбегались в стороны.

Мужчины пятились к своим домам, хлопали дверями мастерских и харчевен, укрываясь внутри.

Собаки надрывно выли.

Кто-то любопытный наблюдал в отдалении, прикрыв ладонью рот и не сводя с ужасающего стигматика глаз.

Кто-то надрывно пытался призвать стражу, но напрасно. И не потому, что эти призывы никто не слышал, а потому что стража уже давно была здесь.

Воинов позади Эша набиралось все больше, но никто из них не отваживался броситься на обезумевшего стигматика, чтобы остановить его. Патрули просто сопровождали его на расстоянии, не вмешиваясь в происходящее.

Притащив мертвеца на рыночную площадь, Эш бросил его у своих ног и, высоко подняв голову, прокричал во всю глотку:

– Дингир!!!

От его вопля с испуганным карканьем разлетелись вороны, клевавшие смердящих висельников. Торговцы попрятались за свои прилавки, а кто-то и вовсе бросился наутек, посчитав свою жизнь дороже любого товара.

– …Ты хотел меня разозлить?! – выкрикнул в небо Эш. – Хотел, чтобы я пришел к тебе? Так я пришел, сука!!! Вылезай из своей вонючей норы и верни мне женщину! Или я сам найду тебя, где бы ты ни был! И тогда, клянусь, ты сто раз позавидуешь своему издохшему приятелю!..

Голос Эша разлетелся над городом и утонул в гулком, нарастающем звоне надвратного колокола.

Город забил тревогу.

Глава 26

Тяжело дыша от переполнявшей его ярости, Эш умолк, обвел взглядом площадь.

От въездных ворот в его сторону нехотя двинулся конный отряд. Пешие стражники потянулись следом за ним и принялись выстраиваться вокруг обезумевшего стигматика, продолжая сохранять почтительную дистанцию. В это время из-за спин, закованных в железные доспехи, вылетела пущенная наобум глупая стрела. Просвистев в десятке шагов от Эша, она вонзилась в широкую полную спину какой-то несчастной торговки. Та пронзительно вскрикнула, всплеснула руками, роняя корзины с добром. Румяные свежие лепешки и булочки разлетелись по мостовой. У женщины подкосились ноги, и она рухнула вниз. А какой-то оборванец, подскочив к ней, не растерялся и принялся запихивать себе в горловину рубахи рассыпавшийся хлеб.

Эш взбеленился. Его гнев непривычным образом потек по рукам и заструился из ладоней холодным ветром.

Новое оружие.

Эш понял это таким же мгновенным и естественным образом, как человеческая плоть понимает боль.

И отреагировал так же быстро.

Потемневшей когтистой рукой он ударил по воздуху. За спиной с одной стороны у Эша распахнулось огромное крыло, сотканное из густого темного дыма. Черный ветер вырвался из-под него и со свистом обрушился в ту сторону, откуда прилетела стрела. Стражников отбросило далеко назад, прямо на торговые ряды, сметая их и ломая прилавки. Ящики с овощами, железная посуда и шелковые ленты в коробках с грохотом посыпались вниз, латные доспехи с лязгом заскрежетали об булыжники.

– Пошли прочь, – хриплым, огрубевшим голосом сказал Эш. – До сих пор я никого из вас не трогал, но это с легкостью можно исправить!..

Город враз притих, только раненая женщина продолжала стонать и плакать. И сквозь ее крики Эш расслышал доносившееся издалека цоканье множества подков.

Звук стремительно приближался. Кто-то мчался сюда во весь опор.

Дингир с соратниками? Или отряд каких-нибудь очередных местных вояк?

Эш по-звериному подобрался, готовый в любое мгновение вступить в бой.

Раздался грубый окрик:

– Дорогу! В сторону все! Дорогу господину Дагану!..

И через минуту десяток вооруженных всадников врезались на скаку в строй стражников.

Это был бархатный господин, в сопровождении телохранителей и двух своих стигматиков.

На этот раз он явился без шляпы, в наспех наброшенном поверх кипенно-белой сорочки зеленом камзоле.

Увидев Эша, Даган побледнел. Придержав коня, он развернул его в сторону, едва не подмяв под копыта попавшегося на пути воина.

– Дорогу дай, сказано! – угрожающе рявкнул Даган на стражника, и обернулся к Дарию с Шедой.

Девушка была удивительно спокойна, в отличие от хмурого Дария. Тот смотрел на приятеля так, будто не узнавал его. Растерянность на его лице смешалась с испугом.

Таким он Эша не знал. И даже предположить не мог, что улыбчивый парень из подземелья способен за несколько дней превратиться в могучего одержимого. Именно в одержимого, а не просто стигматика.

– Я приказываю немедленно выдворить его прочь из города! – крикнул Даган, обращаясь к своим наемникам. – Немедленно!..

– Дингир!!! – проорал Эш, не обращая внимания на высокого гостя и перекрывая голос Дагана.

– Я сказал, вышвырнуть его за ворота! – выкрикнул снова Даган, покрываясь пунцовыми пятнами.

Но Дарий медлил, телохранители неуверенно мялись.

И только Шеда мгновенно выскользнула из седла и послушно направилась к Эшу. Народ, который после прибытия своего господина как-то осмелел, взволнованно ахнул. И с любопытством потянулся к развернувшемуся на площади страшному театру.

Красавица против монстра! Такое увидишь не каждый день.

Шеда пружинистой походкой шла к Эшу, и с каждым шагом ее стигмы разгорались все сильней, а тело менялось. Ноги вытягивались и крепли, плечи раздавались все шире, отчего на груди одна за одной отлетали застежки, высвобождая роскошную грудь.

Под впечатлением от происходящего один из стражников ринулся на Эша следом за ней, выхватив меч.

– За господина Дагана! – надрывно прокричал он.

Внезапно его голос умолк.

Никто не понял, как это произошло.

На том месте, где только что стоял безумный стигматик, медленно таял полупрозрачный темный след от его фигуры. А сам он внезапно возник прямо перед бросившимся вперед воином.

В руке одержимого мелькнул серый клинок без блеска, и стражник вдруг осел на мостовую. Меч вывалился у него из руки, а из горла фонтаном забила кровь.

Хлыст резко свистнул в руке Шеды и с громким щелчком ударился о булыжники.

– А ты славно подрос! – с довольной улыбкой проговорила она, окончательно меняясь в сатира. – Я даже не ожидала от тебя такой прыти. Ну что ж, значит, пора позабавиться по-взрослому…

Отряхнув сапожки с маленьких козьих копыт, Шеда под испуганные вздохи толпы встала рядом с Эшем.

– Не благодари – потом отработаешь, – многозначительно оскалила она два ряда желтых и крупных зубов. – Ну что, есть желающие найти вечный покой на моей груди? – крикнула Шеда стражникам.

– Что же они творят-то… – прошипел Дарий.

И обратился к Дагану.

– Господин, не хотелось бы вас огорчать, но решить этот конфликт силой у вас, по всей видимости, не получится, – с усталостью сказал он. – Не скажу, что я в восторге от решений своей внезапно кровожадной компании, но вы же понимаете, что если дело дойдет до резни, я не на вашу сторону встану?..

Лицо Дагана стало хищным и злым.

– Но так я же не убить его призываю! Возьмите этого своего… – он проглотил наименование, рвавшееся у него с языка. – коль он вам так дорог, и выметайтесь вон! Считайте это за великую милость после того, что он сотворил!..

– Хотите, чтобы я ушел отсюда? – крикнул Эш. – Тогда отдайте мне дингира сами!

– Кстати, а вот это очень здравая мысль, – с самым невозмутимым видом поддержал его Дарий. – Господин Даган, Эш из Сорса предлагает вам закрыть ворота, и привести сюда всех чужаков, которые прибыли в город за последнюю неделю, исключая сегодняшний день. Как только…

– Да что такое этот ваш дингир??? – выкрикнул в остервенении Даган.

И тут острая боль пронзила Эшу грудь.

Его враг был рядом. И не один, а со своей свитой – их запахи Эш с легкостью различил среди всех остальных.

Начинается.

Они тоже поняли, что отсиживаться нет смысла. Потому что Эш был для них ступенькой к большой победе. И отыскав дингира, они уже не могли позволить себе упустить его.

Перешагнув через убитого стражника, Эш принялся искать своего противника взглядом в толпе, чувствуя в воздухе запахи его приспешников.

Где же ты прячешься, паскуда? Или это опять приманка с фальшивой отметиной?

А потом вдруг раздался громкий и нестерпимо высокий звук.

За уши схватились все. У кого-то меж пальцев даже заструилась кровь.

Но хуже всего пришлось Шеде.

Закрыв руками уши, она присела и закричала так, что на лице и шее вздулись жилы.

А прямо перед ней огромной уродливой птицей с неба упала черная тень. Она разлилась в шаге от девушки, как чернильное пятно, и тут же собралась в объемный человекообразный силуэт.

Пока Дарий слезал с коня и бежал к ним, Эш уже успел оттолкнуть Шеду в сторону и встать между ней и противником.

Высокий звук стих.

А на Эша, ухмыляясь синюшным зубастым ртом, смотрел возникший из пятна стигматик.

Более отвратительной ипостаси Эш еще не видел.

Руки, лицо и корпус воина были изрыты глубокими язвами, поверх которых, переплетаясь друг с другом, сияли две стигмы – летучей мыши и скорпиона.

Вместо человеческого рта на лице стигматика зияла распахнутая пасть, вместо обычного носа – розовые вывернутые ноздри. Верхнюю часть его спины покрывала коричневато-серая свалявшаяся шерсть. Руки выглядели как обтянутые черной кожей тощие подобия сложенных крыльев летучей мыши.

Он легко отпрыгнул назад, прямо на прилавок с тканями, пачкая грязными сапогами куски беленого холста. Из его культей вытянулись янтарные полупрозрачные клинки, на острие которых Эш различил влажный блеск яда.

Дарий с обнаженным мечом в руке подскочил к стигматику. Он с размаху вышиб ногой подпорку прилавка с одной стороны, но уродец не упал, а легко спрыгнул вниз и бросился в бой. Оружие бешено засверкало в руках Дария. Стигматик, парируя удары, медленно отступал, оттягивая на себя впавшего в исступление противника.

А к Эшу и Шеде, расшвыривая стражу, выскочили еще четверо: воин с отметиной крысы, гигант с глубоким шрамом через всю грудь и вензелем гориллы, очень высокая светловолосая девушка со знаком ласки и стигматик, которого Эш в прошлый раз по ошибке принял за дингира. На его руках и на спине причудливой вязью сияла метка кольчатого червя. На груди едва проступал рисунок приманки.

Эш ожидал, что их осталось всего трое, не считая дингира. Но их оказалось пятеро!

Он опять просчитался.

И это нужно было исправить!

Собрав свой гнев в ладони, молодой ворон швырнул его в противников. В этот раз возникшее дымное крыло казалось рваным и не таким ярким. Ласку, гориллу и крысу чуть приподняло и отбросило далеко назад, к лобному месту. Висельники радостно заскалились обнажившимися черепами и со скрипом закрутились на своих веревках с такой силой, что у одного из них отвалилась истлевшая нога.

Но на червя атака не подействовала. Порыв черного ветра обошел его, словно натолкнувшись на невидимую преграду.

Шеда очнулась. Она выпрямилась и, щелкнув хлыстом, ринулась на отлетевших назад врагов. Сила потекла из ее руки в хлыст, превращая его в огненную ленту. Всю свою ярость за недавнюю беспомощность она вложила в первый удар. Щелчок! Ласка взвизгнула, хватаясь за обвисшую, как плеть, руку.

– Отступить до границы площади! – прокричал испуганный Даган своему войску.

Конь под ним вдруг взвился на дыбы и шарахнулся в сторону, а булыжники, которыми была вымощена площадь, заходили ходуном. Из-под земли наружу потянулись серо-розовые щупальца с руку толщиной.

Это из глубины вырвались измененные кольчатые черви.

Один из них появился прямо перед Эшем и крепко обхватил его ноги, обвивая свое упругое тело вокруг голеней.

Резким взмахом ножа парень освободился от живых пут и бросился на их призывателя.

Червь выхватил меч, но его движения были слишком медленными. Эш легко ушел влево от атаки, ловким ударом пробил открывшееся предплечье противника и отскочил червю за спину, швырнув в него попавшийся под руку ящик с сальными свечами.

Уклониться стигматик не успел. Тяжелый ящик угодил ему в ноги, и он едва не упал.

И в это мгновение резкий высокий звук снова забился над площадью.

Эш испуганно обернулся на Шеду. Как же она справится?..

Изуродованная ласка уже лежала мертвой, устремив застывший взгляд в небо.

Но крыса и горилла все еще оставались живыми и здоровыми.

Значит, они были действительно сильными стигматиками.

И Шеда оказалась в беде.

К счастью, в этот раз она смогла устоять, но сопротивление звуку забирало слишком много сил, и ее хлыст потерял силу.

Горилла не пользовался никаким оружием. Но даже с пустыми руками он был страшен. Тело воина налилось нечеловеческой мощью, спина взбугрилась мышцами, могучие руки вытянулись до земли. И сейчас он бросался на Шеду, ощерив острые клыки. Та с трудом отбивалась и уворачивалась от ударов обезьяньих рук. Она пыталась уйти с открытого места под виселицей и приблизиться к торговым рядам, где было за что укрыться, но постоянные атаки гориллы не давали ей такой возможности.

Стигматик с меткой крысы тоже двинулся к сатиру. С довольной ухмылкой он приближался к Шеде, вращая перед собой мечом с такой скоростью, что он образовывал размытый круг.

А с другой стороны от Эша полускорпион-полулетучая мышь в высоком прыжке взмыл над увязшим в щупальцах червей Дарием. Янтарные клинки заискрились золотом.

Отбросить его подальше и поскорее заткнуть – вот что нужно было сделать прямо сейчас!

Наспех собрав ветер в свободную ладонь, Эш швырнул его в скорпиона, сметая стигматика в сторону.

И чуть не пропустил атаку червя.

Меч, рассекая воздух, прошел прямо у него над головой. Увернувшись от атаки, Эш перескочил через прилавок и, приложив силу духа, опрокинул его на противника.

Глиняная посуда звонко разлетелась по булыжникам. А сама конструкция с рядами полок неожиданно мягко легла на вырвавшихся из-под земли червей.

Твою ж акаду, надо скорее порешить их всех!..

Пронзительный звук стих, и краем уха Эш услышал уверенные щелчки хлыста Шеды. Меч Дария снова схлестнулся с клинками скорпиона.

Эш завертелся вокруг своего противника, нападая и тут же скрываясь за ящиками с товаром и прилавками. Неловкий червь, как заправский дровосек, остервенело крушил их в щепки своим оружием. Окровавленные гуси, утки и куры с ошалевшим гоготом и кудахтаньем вываливались из разрубленных и раздавленных корзин и неслись по площади врассыпную.

Спешные удары Эша ножом раскрасили тело червя резаными ранами. Розовые щупальца из-под земли все реже мешались под ногами.

Оставалось только выбрать удобный момент для последнего рывка…

Крик Дария заставил парня обернуться.

Клинок скорпиона рассек Дару нагрудник и оставил размашистую отметину. Испугавшись за друга, Эш прислушался к его ощущениям, и мгновенно почуял жгучую боль, от которой руки и ноги становились непослушными и ватными.

Яд. Хорошо, что не смертельный, а парализующий.

Впрочем, и в этом хорошего тоже было мало.

Забыв о расчетливой осторожности, Эш вынырнул из-под меча червя и, рванувшись вперед, вонзил ему нож в живот.

Червь не сдавался. Обхватив более низкого противника свободной рукой за шею, он ударил Эша навершием в голову.

Но рывок заалевшего змеиного клинка от пояса вверх заставил червя наконец-то выронить меч.

Он рухнул под ноги Эша, размазывая по нему кровь и роняя на булыжники содержимое распоротого брюха.