Текст книги "Стигма ворона (СИ)"

Автор книги: Ник Гернар

Соавторы: Юлия Горина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Девушка рассмеялась.

– Какой ты смешной и милый… Предложение-то в силе, но ты готов увидеть то, что скрывается под покрывалом?

– Еще как готов… – проговорил Эш, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди.

Хотелось подмять ее под себя и ворваться в сокровенное тепло, пьянея от всплесков желанного тела.

Но Бэл выпуталась из голодных рук Эша и игриво вскинула голову.

– Тадам! – воскликнула она, и сбросила с себя покрывало.

Ее темные волосы были стянуты в высокую косицу, как у жрецов, ритуальная тога едва достигала колен.

Эш сначала вытаращился на ее одеяние, а потом беззвучно рассмеялся.

– Это еще что! – широко улыбаясь, заявила она. – Когда мой гость придет, я еще должна утянуть грудь воон теми широкими лентами. Так-то.

– Очуметь… – проговорил Эш.

– Ну а что? – подмигнула она. – Некоторым бывает необходимо как следует погрузиться в религию. Говорят, это приносит умиротворение. Выпить хочешь?

– Да уж, не отказался бы.

Она юркнула обратно в гостиную, и вернулась с двумя бокалами вина в руках.

– Держи, – Бэл отдала один бокал гостю, а другой, едва пригубив, поставила на столик у огромной, покрытой красным шелком постели.

Эш выпил свой до дна одним махом.

– Признаться, я немного иначе представлял твое жилище, – сказал он.

– У меня много состоятельных клиентов, и они меня балуют, – сказала Бэл с беззастенчивой прямотой. – Не у каждой девушки для утешений есть шелк и вино. Поэтому меня ненавидят больше остальных. В прошлый раз я заплатила налог на жизнь за себя с Мими и еще за четыре семьи, которые не могли себе этого позволить… – она нахмурилась, отчего промеж ярких бровей пролегла морщинка. – И в благодарность добрые женщины испачкали мое крыльцо нечистотами. А в этот раз вообще решили забить камнями…

Эш коснулся кончиками пальцев ее предплечья, на котором виднелся запудренный синяк.

Бэл встрепенулась, точно опомнившись. Вновь улыбнувшись, она забрала у Эша бокал из рук и погладила ладонью по щеке.

– Приходи завтра, спаситель. И вся ночь будет твоей.

– Запросто. Помнится, ты ведь мне обещала два бесплатных визита?.. – проговорил Эш, не сводя глаз с ее груди, отчетливо проступающей сквозь тонкую ткань туники. – Я ничего не путаю?

Бэл звонко рассмеялась.

– Да, именно так. Все правильно.

– Это хорошо, – сказал Эш, окончательно шалея от близости ее доступного тела и удивляясь собственной наглости. – Потому как сейчас я так остро нуждаюсь в умиротворении, что просто взорвусь, если зиккурат не раскроет мне свои объятия.

– Но это все равно будет считаться полноценным визитом, – предупредила Бэл, положив руки ему на плечи и глядя на него своими лучистыми, смеющимися глазами.

– Как скажешь, – ответил Эш, прижимая девушку к себе.

– Нет-нет, сначала тебе придется произвести разоблачение жрецов, – сказала она. – Поможешь снять тунику? Запятнанная репутация и мятый наряд мне ни к чему.

Под ритуальным одеянием прекрасный жрец оказался полностью обнаженным.

У парня перехватило дыхание, кровь горячо запульсировала в теле.

Он бы мог обладать ею, как клиент – шлюхой. По-быстрому получить желаемое и уйти восвояси.

Но Эш хотел взять ее, как женщину, которая ему нравится. И добиться того, чтобы ей тоже было хорошо.

Пускай у него нет опыта, зато имеется кое-что другое.

Сдерживая свое желание, Эш коснулся обнаженного тела Бэл, внимательно прислушиваясь к ее эмоциям.

Девушка податливо прильнула к нему, отзываясь на каждое движение, но Эш всегда знал наверняка, какое из них ей по-настоящему приятно.

Стигма на плече начинала жечь все сильнее, но он не собирался сбавлять обороты.

Все-таки от ворона был кое-какой прок. Его «чутье» можно было использовать и в личных целях.

Глава 20

Эш ввалился в дом Верры, когда стемнело.

Хозяйка тем временем хлопотала вокруг своих гостей, подавая им ужин – белые пшеничные лепешки, тушеного кролика и жареные яйца на большой сковороде. Даже для Эша она выставила плошку и кружку.

Не обращая внимания на пристальные взгляды Дария и Шеды, он неуверенным шагом прошел к очагу и плюхнулся задом на широкую хозяйственную лавку прямо рядом с грязным котлом.

– С возвращением, – проговорила Шеда, хмуро уставившись на парня. – Ты что, разгромил парфюмерную лавку? Несет от тебя…

Эш только промычал что-то неопределенное и устало вытянул ноги.

Верра, не сказав ни слова, предупредительно убрала котел у него из-под руки и вышла во двор, будто по делам.

– Ты пьян, что ли? – строго спросил Дарий, поднимаясь из-за стола.

– Нет. Верней, не очень, – Эш посмотрел на свои руки и хмыкнул. – Просто почти ничего не чувствую. Очень странное состояние.

– Что случилось? – уже встревоженно спросил Дар.

– Да ничего такого. Просто маленькое эхо от использования одной способности.

– В лесу приключение, что ли, нашел?

– Скорее, в постели у шлюхи, – ревниво зыркнула на Эша Шеда.

Эш засмеялся, блеснув белыми зубами в свете огня.

– Правы оба.

Поднявшись с лавки, он шагнул к столу, сбивая на ходу стоявшую у стены кочергу, налил себе в кружку воды и жадно выпил до дна.

– Я сегодня убил одержимую тварь, – сказал он, глядя в точку перед собой. – Сам.

Дарий прищурился.

– Неужели у ворона все-таки нашелся какой-то боевой навык?..

Эш отрицательно покачал головой.

– Не у ворона, хотя он тоже парень с сюрпризами. Не у ворона, Дар. У меня.

Входная дверь чуть отворилась и тут же снова закрылась. Верра поняла, что разговор еще не окончен, и решила не мешать.

– Как же ты умудрился?.. – искренне удивился Дар.

– А вот в этом вся соль, – сказал Эш, наливая себе из кувшина еще воды. – Ты не веришь, что я могу это сделать. Потому что я и сам в это не верил. Вот ты – другое дело. Верно?

Дарий возмущенно возразил.

– Я никогда не думал в этом ключе!..

– Да ладно – не думал, – перебил его парень. – Даже я сам думал именно так. Такие дела…

Эш опрокинул в себя еще одну кружку и устало плюхнулся за стол. От вина и бурного общения с Бэл у него подгибались ноги.

– А суть дела в том, что я и должен был так думать, – сказал он. – Понимаешь, Дар, ты – аристократ, бывший носитель стигмы, мастер этого… как его… – Эш нахмурился. – Ну, выпендрежного стиля. А я – раб, которому всю жизнь вдалбливали, что стигма то, стигма се… И что сколько бы мы не тараканились, лучшими из лучших становятся только те, кому дается стигма… Сейчас я думаю, что все это было частью подготовки к принятию предназначения. Чтобы мы все, как один, задрав штаны от счастья вприпрыжку неслись на передний край становиться такими, как Никкаль.

Он отковырял ножом от кроличьей тушки кусок и шлепнул в плошку перед собой.

Дарий сел рядом, озадаченно глядя на Эша.

– Слушай, а ведь это не лишено смысла…

– Кстати, хозяин был уверен, что ты будешь послушным, – проговорила Шеда.

Казалось, она немного смягчилась, но все еще не простила Эша до конца.

– … Он говорил, что ты типа не доставишь хлопот, потому что воспитан в почтении к силе и статусу…

Парень криво усмехнулся.

– То-то у него лицо такое удивленное было. Короче говоря… Сегодня я убил одержимую тварь. И сделал это сам, без духа. А значит, я могу куда больше… – он вдруг улыбнулся, вспоминая Бэл. – чем привык о себе думать.

– Вообще-то опасная мысль, – заметил Дарий. – Силы свои тоже нужно рассчитывать правильно.

Эш хмыкнул.

– Вот в том-то и дело, Дар… Ладно, у вас-то тут что происходит? Как служба ратная продвигается? – ехидно поинтересовался он.

– Хорош издеваться, – буркнул Дар, возвращаясь к еде. – В городе весь день собирали проклятый налог. Сначала Даган приказал провести показательную казнь на площади – видел, наверное?..

– Болтливую тетку-то в петле? Видел, а как же, – кивнул Эш, принимаясь за кролика.

– Ну вот. Утром ее повесили, а потом стражники пошли по дворам налог собирать… Ну и нас туда же отправили, чтобы мы для устрашения своими стигмами маячили. Штраф за убитого стигматика, кстати, Даган каким-то образом повесил на самых состоятельных горожан. И назвал это «налог на спокойствие».

– Остроумно, – усмехнулся Эш.

– Да уж. Глянь, нам даже жалованье за сегодняшний день заплатили, – с иронией в голосе сказал Дар, высыпая на стол пригоршню медяков. – Правда, вполовину меньше, чем обычным стражникам. Тебе случайно несметные богатства не нужны?

– А что, давай, – кивнул Эш. – Мне на завтра пригодится.

Он сгреб монеты и сунул в карман.

– А еще я сегодня почуял ауру очень сильного духа, – продолжил Дар. – Теперь-то я это состояние различаю. Меня всего аж испариной залило, когда она меня накрыла. А стражники знай себе похохатывают – они-то привычные. Говорят, время кормления скоро, хозяин старается ближе к городу держаться. Такие вот новости. Вообще, дурацкий день…

– Что, лето еще не началось, а ты уже от службы устал? – съехидничал Эш.

Дарий вздохнул.

– Вообще-то как раз сегодня оно и началось…

Парень перестал жевать.

– Правда что ли?..

– Точно тебе говорю.

Тут Эш вспомнил, как очнулся в Черной повозке, каким-то образом пропустив собственный суд.

– Так значит, сегодня первый день Эмеша?.. – озадаченно проговорил он.

С наступлением жаркого сезона на Вороньем мысе всем безродным сиротам, у которых никто не знал точного времени рождения, прибавляли к их возрасту год.

Эш числился одним из таких сирот.

А значит, семнадцать лет были у него позади. И сегодня он прожил первый день нового, восемнадцатого круга.

– Что-то не так? – спросила Шеда.

– Нет, все нормально, – хмыкнул Эш. – Так… Ерунда.

Он поднялся, устало расправил плечи.

– Что-то ужин в меня не лезет, – сказал он. – Пойду я в сарайке посплю…

– Да вот еще! – вспыхнула Шеда. – Думаешь ерунду всякую, иди себе наверх!..

– Как бы да, хорошенько выспаться тебе не помешало бы, – согласился Дарий, но с куда меньшим энтузиазмом, чем девушка.

– Я под любой крышей высплюсь, мне без разницы, – ответил Эш, и, не слушая возражений Шеды, вышел прочь.

Он спустился по ступенькам крыльца и задрал голову, глядя на яркие звезды.

Над Внутренним и Внешним кругом созвездия были одинаковыми. А значит, место с другим рисунком на небе находился далеко отсюда.

Но кроме кругов Эш знал только Иркаллу.

А значит, в этом диком краю живут не только духи, но и люди. И он сам – наполовину родом из проклятых земель.

Или из земель, лежащих еще дальше, чем проклятые.

И то, и другое предположение звучало, как безумие. Но никаких других объяснений Эш придумать не мог.

– Где же мой дом… – пробормотал себе под нос Эш, и в это мгновение ему вдруг показалось, что из темноты за забором на него смотрит человек, закутанный в рваный плащ.

Тряхнув головой, он прогнал наваждение и, позвав хозяйку, направился к сараю.

Верра несколько раз переспросила, действительно ли господин хочет ночевать здесь, и даже предлагала все-таки освободить ему вторую комнату, пока уставший Эш не рыкнул на нее, чтобы отстала со своим гостеприимством и сделала, наконец, то, о чем ее просят.

В сарае у Верры жили кролики и коза с приплодом. И рядом со входом левой стены имелся небольшой закуток для кормового зерна и сена.

Женщина, явно смущаясь, в полумраке приоткрытой двери почти наощупь постелила гостю поверх сена две старые мужские куртки.

И тут взгляд Эша задержался на аккуратно сложенной хозяйственной утвари за дверью. Он тронул носком сапога приставленную к стенке бочком небольшую лохань, и та с грохотом перевернулась, открывая прикрытый старой тряпкой железный фонарь.

Верра вздрогнула.

– А вот фонарь можно было бы и зажечь. Все приятней, чем в темноте, – проговорил он.

Женщина опустила голову.

– Да, конечно… Я сейчас…

Присев к фонарю, она громыхнула крышкой и зажгла свечу. Тусклый свет, пробиваясь сквозь пожелтевшее мутное стекло, осветил небольшой сеновал и смущенное лицо Верры.

– Значит, фонарь безопасный ты имеешь, а детей в темном чулане запираешь? – с безжалостной прямотой спросил Эш.

Женщина только ниже опустила голову.

– Да и как давно ты проверяла детей в своей комнате? Не боишься, что насмерть расшибутся?..

Верра расплакалась.

– Да не держу я их в чулане!.. Что ж у меня, сердца нет совсем? Сажаю только, прежде чем гостей привести… Многие ли захотят на постой в дом с тремя младенцами?.. А так… Жалеют… Остаются, – трясущимися руками она вытерла слезы. – А если стигматики, так вообще… Вот говорят все, что вы злые. Только неправда это. А если еще рассказываю, что от такого же, как они, родила… Так еще и вещичек каких для малят напоследок подарят… – Верра шмыгнула носом. – Хотите – осуждайте, чего уж тут… Только иначе как мне прожить-то? Честный сытым не бывает…

Эш прищурился.

– А от кого эти дети на самом деле?..

Верра, охнув, закрыла рот руками. Она поняла, как много лишнего сболтнула сгоряча.

Эш покачал головой.

– Даа… Что-то мне подсказывает, что вовсе не от того молодого и красивого, что был у тебя на постое. Как же ты их на передний край отписать не побоялась?..

Тяжко вздохнув, Верра махнула рукой и снова всхлипнула.

– Пусть лучше так… Хоть шанс есть, что господами побудут. И другая, такая как я, стелиться перед ними станет, лишь бы угодить да понравиться.

– А если не выживут? Что тогда?

– А разве лучше, как их отец? – сказала женщина, поджав губы. – Есть не досыта, да пить без просыпа? И сдохнуть в пивной под столом? Нет уж, такого добра им не надобно.

– Зачем так-то сразу?

– Да потому что все здесь так, – тихо сказала Верра. – Город ведь – он как тюрьма. Большая только. Налога боишься, синьора боишься, жреца боишься, стражников боишься, хозяина боишься… А бежать некуда. Оттого каждый вечер улицы пусты, а пивные полные.

Она подняла голову, с каким-то отчаянным вызовом глядя на Эша.

– Молоды вы еще очень, господин, да еще и стигмой отмечены. Вам не ведомо, каково нам, простым да невольным.

Он стоял, смотрел в ее лицо, выражающее абсолютную уверенность в своей правоте. И понимал, что какими бы словами он не попытался ей объяснить, Верра никогда не поверит, что у каждого из стигматиков есть свои собственные тюрьмы, и поводов напиться – уж точно не меньше, чем у любого из горожан.

Когда женщина ушла, Эш снял с себя лук и колчаны и, положив их поближе к себе, растянулся на сене.

В его голове, держась за руки, кружили образы обнаженной Бэл, волка-уродца, огромного борова и ворона в человеческом обличии.

Безумие какое-то.

Любопытная коза, постукивая копытцами по деревянному настилу, подглядывала за ним в широкие щели горбыля, из которого был сколочен ее загон. Где-то во дворе самозабвенно трещал сверчок.

А Эш задумался о том, как бы не влезая в дорожные запасы Шеды ему разжиться любимым оружием – метательными ножами.

Он даже невольно шевельнул пальцами, точно ощущая в них смертоносную прохладу летающего клинка.

В своем воображении Эш подбирал для них идеальную форму, представлял, каким должен быть их вес и баланс.

С этой мыслью он погасил фонарь и уснул.

В ту ночь Эшу снилось, как он забирает у оружейника свой вожделенный заказ – двенадцать метательных клинков в удобных ножнах на поясном и двух набедренных ремнях. Он с наслаждением перебирал их, и стоило только Эшу взять клинок в руку, как на нем появлялась метка, похожая на стигму ворона. Оружейник, похожий на Никкаля, довольно улыбался, а в полумраке его лавки танцевала Бэл в тунике жреца.

Эш проснулся резко, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Распахнув глаза, он мгновенно выхватил нож – и…

Увидел прямо над собой беленькую мордочку козленка.

– Вот дурак, – с улыбкой выругался Эш. – А прирезал бы тебя нечаянно?

– Мээээ, – ответил ему козленок, бесстрашно тыкаясь носом в ладонь.

И только тут до Эша дошло, что к нему в полной мере вернулось осязание.

– Как ты выбрался-то? Вот ведь горе…

Поймав животину, Эш отнес козленка обратно в загон, нашел место, где край горбыля разгрызли настолько широко, что маленький егоза смог вылезти. Похозяйничав в углу с утварью, он отыскал молоток, обломок какой-то доски, и заколотил образовавшуюся дыру. Потом, поежившись от прохлады, вышел во двор – утро еще только начиналось. Эш напоил Полудурка, умылся и тихо прокрался в дом, чтобы никого не разбудить.

И с удивлением увидел, что Дарий спит на одеялах у очага. Видимо, с Шедой у него вчера чего-то не заладилось.

Стащив из-под белого полотенца на столе лепешку, он так же бесшумно выскользнул обратно на улицу. Щурясь на небо, разгорающееся от поднимающегося солнца, он перекусил и, хотя еще было рановато, отправился на рыночную площадь. Лук он тоже взял с собой, прикрыв дыру на безрукавке ремнями от колчанов.

Проходя мимо дома с башней, Эш взглянул на арку. Там явно кто-то прятался, но, заметив прохожего, тень опасливо втянулась внутрь и исчезла из виду.

А откуда-то из глубины переулка доносились два мужских голоса, которые сыпали руганью, перекрикивая друг друга.

– Я просил у тебя хотя бы пять! Пять взрослых крапчатых аспидов!.. А это что?.. – возмущался один из собеседников более молодым голосом.

– Сам сказал, если не найду аспидов, шептуны тоже сгодятся! А теперь что? На попятную? – басил второй.

– Так у шептунов даже у взрослых яда в два раза меньше, чем у аспидов. А ты мне детенышей притащил!

– Какие детеныши, ты глаза-то разуй!..

Эш отправился на звук ссоры, и вскоре увидел вздорящих на ступенях аптекарской – помятый со сна кругленький человечек в ночном колпаке размахивал руками на очень смуглого крепкого мужчину в запыленной одежде и с плетеной корзиной в руках, откуда доносилось шипение змей.

– … Не нравится товар – так найми змеелова! – прикрикнул он на аптекаря. – Хотя постой, он же помер!.. Так что бери, что дают, или на свои снадобья будешь яд с зубов своей жены собирать!

– И то правда – найми змеелова, – вмешался в разговор Эш. – Тебе сколько аспидов нужно? Десяток? Дюжину? К вечеру принесу.

Круглый аптекарь и смуглый человек с корзиной одновременно обернулись к нему.

– Не лез бы ты, парень, куда не просят, – угрожающе проговорил смуглый, в то время как аптекарь, мигнув маленькими глазками и удивленно вытянув губы трубочкой, охнул.

– Вот! – воскликнул он, указывая пальцем на Эша. – Вот как надо дела делать, голубчик! И никаких четырех дней, и половины платы вперед! Я ведь правильно понимаю, молодой человек? – обратился он к Эшу. – Словесной договоренности будет достаточно?

Эш со сдержанной улыбкой кивнул, указывая на большую вывеску сверху.

– Я вижу, ты уважаемый человек, занимающийся благородным делом. Твоего слова мне будет довольно.

– Вот! – снова воскликнул аптекарь, снова указывая пальцем на Эша. – И знаешь что? Я ему верю! Верю! – повторил он, брызгая слюной. – Потому что он ведет себя, как достойный человек!

– Он вообще проходимец какой-то, я его не знаю! – взревел смуглый.

– А вот это, возможно, лучшая для него рекомендация, – сердито тряхнул щеками аптекарь. – Да! Именно так. Лучшая рекомендация! Я нанимаю этого молодого человека. Понял? А ты – срамник и прохвостень. Забирай отсюда своих шептунов! Заходи, голубчик, – обратился он к Эшу, открывая перед ним дверь. – Заходи…

– Ты еще пожалеешь! – крикнул аптекарю в спину смуглый. – Учти, вечером я возьму с тебя за товар двойную цену!

Толстяк в ответ только захлопнул дверь.

– Ни стыда у человека, ни совести, – срывающимся от возмущения голосом проговорил он. – А ты проходи, присаживайся…

Эш осмотрелся.

Эта часть дома представляла собой аптекарскую лавку. На выкрашенном белой краской прилавке ровными рядами толпились склянки и мешочки с травами, пахло мятой, зверобоем и полынью. Возле прилавка стояла испуганная немолодая женщина в чепце и длинной белой сорочке. Ее плечи прикрывала длинная клетчатая шаль.

– Пошла отсюда! – беззлобно пшикнул на нее аптекарь. – Сейчас госпожа проснется, а ты неприбранная и в лавке околачиваешься!..

Женщина с поклоном тут же исчезла в задних комнатах.

– Не терплю, когда сюда прислуга заходит, – пробормотал он. – Вечно что-нибудь приберет здесь по-своему. А у меня, между прочим, лекарства заказывает сам синьор Даган. Сам синьор! – вскинул аптекарь указательный палец вверх. – А тут приходят всякие… И ставят мою репутацию под угрозу. Мою репутацию!.. – не унимался толстяк. Шумно выдохнув, он уставился на Эша.

– Значит, до вечера принесешь дюжину?

– Принесу, – кивнул Эш. – Ты яд-то сам собираешь, или помочь нужно?

Аптекарь махнул рукой.

– Сам… Все сам. Всю жизнь я все делаю сам…

Кряхтя, толстяк присел за прилавок, подпирая щеку рукой.

– … Даже травы предпочитаю собирать сам, хотя поясница уже никуда. Потому что как ни попросишь – обязательно чушь какую-нибудь принесут. Просто отчаянную чушь! И как я такое буду в своих сборах использовать? А?

– По-видимому, никак, – улыбнулся Эш.

Аптекарь ему нравился.

– Вот то-то и оно, – вздохнул толстяк. – А тут еще… Только змей мне не хватало ловить самому. Бегать по лесу с рогатиной и по кустам выкаблучиваться.

– Не волнуйся, я сделаю все, как надо, – заверил его Эш.

– Если принесешь мне змей до заката, заплачу за каждый хвост аж по четверти мины. Старых, больных и первогодок не приноси – не возьму. Мне нужны исключительно здоровые и взрослые особи.

– Я понял.

– Тебя как звать?

– Эш.

– Эш откуда? – деловито спросил аптекарь.

– Из Сорса, – без запинки выпалил Эш название города, которым представлялся Никкаль.

– Из Сорса? – задумчиво проговорил толстяк, всматриваясь в юношу внимательными, умными глазками. – Вот, значит, как. Далеко же тебя занесло, Эш из Сорса.

– Жизнь полна неожиданностей, – совершенно искренне сказал Эш.

– Это да, – кивнул аптекарь. – А я, если вдруг ты не знаешь, Сигур. Сигур из Гирсу, соответственно.

– Рад познакомиться.

– Скажу то же самое, если вечером ты мне принесешь корзину ползучего добра, – сказал тот. – Что ж, удачного тебе дня, Эш из Сорса…

Эш вышел из аптеки, до смерти довольный собой и сегодняшним утром.

И тут услышал писклявый девчачий возглас:

– Помогите! Помогите!..

Он рванулся на зов, даже не задумываясь. Направление звука Эш определил безошибочно и сейчас несся туда со всех ног.

– Помогите! – снова воскликнула девочка.

Эш пробежал мимо жилых домов и свернул к заколоченной гончарной мастерской, с заднего двора которой и доносился голос.

– Помогите, кто-нибудь!

Не глядя, Эш перемахнул через забор, и в это же мгновение на него из-за дерева выскочил неудачливый ловец змей.

– Ну, здравствуй, паскуда, – с недоброй улыбкой проговорил он, наступая на Эша и играя ножом. – Что, решил урожай с чужого поля собрать? Хлебное место нашел? Не выйдет… У нас здесь, сосунок, есть правила…

Девчонка-оборвыш, подобрав юбку до самых колен, мелькнула у него за спиной и бросилась к передней калитке.

– Не делай этого, – искренне попросил Эш. – Ты даже…

Смуглый слушать не стал.

Он бросился на Эша – стремительно, готовый нанести мощный удар в ничем не прикрытую грудь.

Парень увернулся от его грубого натиска и выхватил свой нож.

– Слушай, я не хочу неприятностей!..

– Об этом надо было думать раньше! – рявкнул смуглый, снова бросаясь на Эша.

Парень отклонился, чувствуя, что расстояние до забора осталось минимальным и в следующую атаку нужно что-то решать.

– Сдохни! – с широкой злобной улыбкой рявкнул смуглый, уверенный, что отступать его противнику больше некуда и следующий удар станет последним.

И как только опасность стала реальной, все произошло само собой.

Эш ловко ушел вниз, выскользнув из-под удара, выпрямился и, схватив смуглого за запястье вооруженной руки, нанес ему удар в шею, под ухо. Нож вошел глубоко, по самую рукоять. Смуглый дернулся, запрокинул голову и захрипел, хватаясь руками за фонтан, хлынувший из его раны.