Текст книги "Черный Ангел (ЛП)"
Автор книги: Ньевес Идальго
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
Джеймс вяло отмахнулся и сел, прислонившись к спинке кровати. Он был по пояс гол, а грудь стягивала тугая повязка. Колберт чертыхнулся сквозь зубы: единственное, что ему не хватало, это валяться в постели. Он не мог позволить себе такую роскошь, если хотел найти сестру, а Джеймс чувствовал, что она где-то совсем рядом.
– Что случилось? – в свою очередь спросил он.
– Вы дрались с тремя грабителями и немного пострадали, – ответил его защитник. – У вас довольно глубокий порез, дружище, впрочем, не опасный. Да и кошелек тоже уцелел. – Джеймс приподнял бровь. – Я подоспел как раз вовремя, они не успели Вас обчистить.
– Вы хотите сказать, что я – ваш должник.
– Само собой... – улыбнулся мужчина. – Вы обязаны мне жизнью, месье. Эти мерзавцы перерезали бы Вам глотку, а потом обобрали до самых штанов. Было большой ошибкой прийти сюда одному.
Джеймс уставился на мужчину. Тот был молод, а взгляд его был так холоден, словно он всё знал.
– Я благодарен Вам, и заплачу́.
– Ваши деньги ничего не стоят. Мне нужно от Вас другое, месье, – Ваш корабль.
Джеймс открыл рот, но не смог произнести ни слова. Это шутка?
– Вы бредите, – наконец, ответил он. – Я могу дать Вам деньги.
– Мне нужен корабль. Мой сильно пострадал во время шторма, и на его ремонт потребуется несколько недель. Вам повезло со своим кораблем.
– Мне тоже необходим корабль, и я не думаю, что…
– Не будем спорить, милейший, – отрезал мужчина. – Нравится Вам это, или нет, я оставлю себе Ваше судно, и Вы ничего не сможете сделать, чтобы помешать мне. Вы просто не выйдете из этой комнаты до тех пор, пока мы не снимемся с якоря. И не беспокойтесь за экипаж, он будет в хороших руках. – На лице Джеймса, по-видимому, отразилось отчаяние, потому что мужчина улыбнулся, словно разговор забавлял его. – Будет Вам, не воспринимайте все так близко к сердцу. Вы сможете насладиться временем, проведенным на Антигуа. Этот остров – чудесное местечко, и женщины здесь просто красотки.
Джеймс спустил ноги на пол и встал с кровати, поморщившись от боли.
– Вы не понимаете, – вздохнул он. – Мне нужен корабль. Не думаю, что я Вам столько задолжал, но я мог бы достать для вас один…
– Здесь нет больше свободных судов. Я испробовал всё. Буря привела в негодность большинство кораблей.
– Ради всего святого! – взорвался Колберт. – Я должен найти свою сестру, будьте Вы прокляты вместе с Вашими чертовыми проблемами!
– Сестру? – брови мужчины удивленно приподнялись. – Она сбежала из дома, и Вы хотите вернуть ее?
Голубые глаза Джеймса сделались жесткими и колючими, и мужчина предпочел не злить его больше. Он пожал плечами, оставив свои шутки при себе.
– Нет, – ответил англичанин, – не сбежала. Она возвращалась в Англию, когда какой-то сукин сын захватил корабль и похитил ее, вместе с тремя другими женщинами.
– Стало быть, Вы гонитесь за пиратом.
– Послушайте хорошенько, скоро я встречусь с этим типом, и ни Вы, ни кто другой не помешают мне сделать это. Мне сказали, что “Черный Ангел” – самый лучший фрегат с превосходной артиллерией и верной командой, но я не стану плестись в хвосте. Я готов к встрече с ним, поэтому и не предлагаю Вам свои услуги.
– Значит, “Черный Ангел”?
– Послушайте, я очень признателен Вам, и всегда плачу долги, – продолжил Джеймс. – Я могу отвезти Вас, куда хотите, если небольшая задержка не имеет для Вас значения. Но мой корабль не будет Вашим!
– Мне придется убить Вас, взять на корабль своих людей, а потом продать его.
Джеймс пристально посмотрел на мужчину. Не меняя выражения лица, Колберт вплотную приблизился к собеседнику, так что они едва не столкнулись носами.
– Попытайтесь, глупец Вы этакий. Вы еще не знаете крутого нрава Колбертов.
Этот молодой господин показался Джеймсу опасным с самого начала, но, заметив, как изменилось его лицо, когда он назвал ему свою фамилию, Колберт даже слегка попятился назад. Однако отступил он недостаточно проворно и быстро обнаружил, что валяется на кровати с ножом, приставленным к горлу.
– Как Вы сказали, Вас зовут, месье? – Джеймс сглотнул. – Ваше имя!!
– Джеймс Колберт. Я не бельгиец, кем Вы меня, кажется, считали, а англичанин.
– Колберт… – на губах мужчины это имя прозвучало проклятием. – Из Порт-Ройала?
– Я живу со своими родителями в Лондоне, но в Порт-Рояле у нас есть родственники.
Противник Колберта моргнул и слегка ослабил хватку. Потом он отошел и сел на единственный, находившийся в комнатенке, стул, крутя в пальцах нож. Джеймс медленно привстал на кровати.
– Расскажите мне Вашу историю, Колберт.
– Она яйца выеденного не стоит!
– Вы должны рассказать мне Вашу историю, если хотите, чтобы корабль остался при Вас.
Джеймс был напуган и удивлен. Этот тип выбил его из колеи. Он спас ему жизнь, но столь же быстро угрожал ее отнять. А теперь этот субчик просил рассказать ему причины, по которым он находился в этой части света. Джеймсу не оставалось ничего другого, кроме как плыть по течению до тех пор, пока он не сможет избавиться от него. Его люди, должно быть, уже ищут его. Нужно было выиграть время, и Джеймс сел на край кровати, уперся руками в колени и сказал:
– Мне почти нечего рассказывать. Моя сестра Келли возвращалась в Англию из Порт-Ройала. Три корабля были взяты на абордаж пиратами, плывшими под французским флагом. Она и еще три женщины, так же как и товары, не прибыли к месту назначения.
– Продолжайте. “Черный ангел”, что Вы о нем знаете?
– Насколько мне известно, так называется самый быстрый фрегат пиратской флотилии. После абордажа на него забрали мою сестру, и этот испанский сукин сын, под командой которого находится “Ангел”, должен знать, где она находится теперь.
Мужчина вздохнул, провел рукой по лицу и сунул нож за голенище правого сапога. Когда он посмотрел на Джеймса, в его взгляде сквозила неприкрытая ярость.
– Я мог бы убить Вас прямо здесь, и должен был сделать это, потому что вы – Колберт, – ледяным тоном добавил он, – но я заключу с Вами сделку: мы будем вместе искать “Черного Ангела” и Вашу сестру.
Джеймс, казалось, ничего не понимал. Искать вместе? Что имел в виду этот тип?
– Но какого черта я должен соглашаться на Ваше общество? Я даже не знаю Вашего имени!
Мужчина улыбнулся, и его улыбка была холоднее взгляда.
– Диего де Торрес был убит Вашим двоюродным братом Эдгаром. – Джеймс рывком выпрямился. – Успокойтесь, нам о многом нужно поговорить. Я знаю девушку, которую Вы ищете, и знаю того сукина сына, о котором Вы рассказали раньше: это мой брат Мигель.
Порт-Ройал. Ямайка
Эдгар поверх бокала наблюдал за своим собеседником. От только что полученной новости он похолодел, в то время как кровь бурлила в жилах. Сейчас он был в шаге от того, чтобы утвердиться в роли единственного наследника своего отца, всё вот-вот станет его, а тут снова этот испанский выродок, изменник и подлый интриган, вылил на него ушат холодной воды.
– Полагаю, это шутка, – процедил он сквозь зубы.
Нет, Колберт, – де Торрес отрицательно покачал головой и откинулся на спинку стула, – я вовсе не шучу. Как я уже сказал, у меня есть обширные связи. Ваша кузина жива-живехонька, а посему она законная наследница “Подающей надежды”.
– Где она? – Эдгар заскрежетал зубами. – Я знаю, что до Англии она добраться не смогла.
– Это верно, не добралась. Насколько мне известно, она живет, припеваючи, на каком-то из Карибских островов, – стоял на своем де Торрес, зная, что его утверждение расшатывает защиту оппонента.
– Неужели Ваши многочисленные связи не позволили Вам получить более подробную информацию?
– Не иронизируйте, Колберт. Мне действительно не посчастливилось раздобыть побольше сведений. Окружение Франсуа Бульяна, похоже, неприступно.
– Я должен найти эту суку!
– Чтобы вручить ей завещание Вашего отца? – пошутил испанец.
Эдгару ужасно хотелось схватить испанца за горло и придушить его, но он сдержался. У де Торреса были довольно неплохие и влиятельные связи, и враждовать с ним было неразумно и бессмысленно. Он казался неприкосновенным даже после темного дела с губернатором Ямайки. Хотя поначалу планировалось ликвидировать всю шайку-лейку полностью, но, по неизвестной причине, губернатор преспокойненько продолжал оставаться на своем месте. Он, Эдгар Колберт, возможно, негодяй, но не дурак, и ему нужно, чтобы этот испанец был на его стороне.
– Полагаю, вам известны мои истинные намерения в отношении этой проклятой сучки. Я ненавижу ее с тех пор, как она ступила на землю Порт-Ройала, и мой отец принял ее с распростертыми объятиями, как родную дочь, отпихнув меня на обочину. Я убил бы ее, особенно после того, как увидел, что она питала некую слабость к одному рабу.
– Правда? – Даниэль от души расхохотался. – Вашей кузине нравятся черномазые?
– Тот раб был испанец, как и Вы. Черноволосый дьявол с зелеными глазами. Он появился в поместье вместе с братом после налета Моргана на Маракайбо. Проклятый барчук, который не терпел рабства, и к которому моя сестрица была излишне благосклонна. – Колберт не заметил легкого удивления и замешательства, появившегося на лице де Торреса. – Я охотно усмирил бы его, – продолжил он, – и почти что сделал это, но она встала на его защиту, а старик поддержал ее. Он всегда говорил, что рабы стоят целое состояние, и только он имеет право убивать их. – Колберт внезапно рассмеялся. – Но я доставил себе удовольствие избавиться от другого ублюдка, убив его, и... Что это с Вами? Да на Вас лица нет.
– Вы помните имена тех рабов, Колберт? – подергивающиеся жилки на висках испанца выдавали нетерпение, с каким он ждал ответа.
– Почему Вас это так интересует? Эти двое были всего лишь мерзкими побирушками.
– Как их звали, черт возьми?! – взревел де Торрес и гневно ударил по столу кулаком.
– Мигель и Диего, – испуганно проблеял англичанин.
Испанец снова побелел и посмотрел на Колберта.
– Так это Вы убили Диего, – темные глаза Даниэля угрожающе сверкнули.
– Д-да... я. Он набросился на меня, и я выстрелил в него.
– А другой? Где другой?
– Будь я проклят, если знаю это! Думаю, он мертв. Старик решил продать его другому плантатору. Его увезли из поместья, когда пираты напали на город. Было много жертв, которых разорвало на части во время пушечного обстрела, или тех, кто погиб под обломками, и которых нельзя опознать.
– А его тело?.. – Даниэль был бледен и дышал с трудом. – Вы не нашли его тело?
Эдгар встревожился. Он не понимал, почему де Торрес вдруг проявляет такой интерес к двум простым рабам, и ему не нравилось, как испанец смотрел на него.
– Нет, не нашли, но, думается мне, что...
– Оставим Ваши предположения, – грубо прервал Колберта испанец. – Думайте, Колберт, думайте. Шевелите мозгами! Французские пираты напали на Порт-Ройал. Мигель исчез. Корабль, на котором плыла ваша кузина, был захвачен Бульяном, тоже французом. Мы сами навели их на эти корабли, помните?
– И что же?..
– Говорят, что во флотилии Франсуа Бульяна плавает испанец.
– Вы думаете, что это может быть тот самый раб? Я не понимаю, к чему вы клоните.
– Возможно, это он, человек, от которого я, по моему разумению, давно избавился, – Даниэль постепенно успокоился, но его спокойствие было обманчивым. – Вот что, дорогой мой компаньон, мы вместе постараемся отыскать Вашу сестричку. Судьба снова свела нас: Вы хотите навсегда избавиться от кузины... а мне раз и навсегда надо покончить с Мигелем.
Мартиника
Мигель расстегнул пояс, на котором висела сабля, и, сев за стол, положил его рядом с собой. После ссоры с Келли он был зол, как собака. Он клял себя на чем свет стоит за те глупости, что наговорил ей. Но слово не воробей, и исправлять что-либо было поздно. Проклятье! Куда ни кинь, везде клин. Вся его жизнь вечное опоздание. Ну да, что сделано, то сделано. Слишком многое разделяет их с Келли.
Вероника подавала ужин в гробовом молчании, не отпуская обычных замечаний о произошедших днем событиях. Мигель ждал, когда придет Келли. У них было заведено всегда ужинать за столом, и теперь она заставляла ждать себя. Веро тоже задержалась, расставляя приборы и раскладывая салфетки.
– Ладно, – сказал, наконец, Мигель, не выдержав ее молчания. – Мне что, вставать из-за стола, чтобы искать ее?
– Вы бы начинали ужинать, капитан, – слегка приподняв бровь, ответила мулатка. – Мадемуазель нет в поместье.
Мигель задержался с ответом, переваривая услышанное.
– Полагаю, теперь ты мне объяснишь, что это означает.
– Она уехала, сеньор.
– Уехала?
– Именно так.
– Куда?
– Мадемуазель уехала вместе с капитаном Бульяном.
Мигель побелел. Он ничего не понимал, то ли потому что поглупел, то ли сам по себе был дураком. Однако от него не укрылось довольное выражение лица Вероники, которая, вне всякого сомнения, получала удовольствие от происходящего.
– Капитан Бульян сказал кое-что относительно вашей глупости, – серьезно сказала служанка, – и еще кое-что о том, что он мог бы лучше Вас обращаться с мадемуазель Келли.
У Мигеля пересохло в горле. Он встал из-за стола и подошел к Веронике, которая, ничуть не боясь, спокойно стояла на месте.
– Они поехали к нему в поместье?
– А куда же еще?
Мигель закрыл глаза и сильно сжал веки. Он задыхался; по его спине ручьем тек холодный пот, а нутро сжигала ревность. Мигель ничего не ответил, но крепко сжал саблю.
– Клянусь всеми святыми, я убью этого ублюдка! – угрожающе рявкнул он.
– Поосторожнее, капитан, – предупредила Вероника. – Берегитесь! Бульян – не Депардье, Вам ли этого не знать.
– К черту! Какая разница! – не сдержавшись, взревел Мигель.
Разъяренный, как лев, испанец выбежал из дома. Вероника слышала, как он кричал, требуя подать ему лошадь. Вздохнув, она вполголоса принялась напевать старую народную песню…
… Настенные часы пробили одиннадцать раз.
Келли еще раз прошла по отведенной ей комнате. До этого она ужинала с Франсуа, и хотя сам Бульян, Пьер и Верхиния вместе со славной Амандой из кожи вон лезли, чтобы вечер прошел весело, ей кусок в горло не лез. Келли не была уверена в том, что поступила здраво, уехав с Бульяном. Хорошо зная Мигеля и его мысли, она понимала, что он мог быть опасным. Франсуа был убежден, что он приедет искать ее, Келли была не так уверена в этом, но если Мигель приедет, то кто знает, чем все обернется? Она чувствовала себя, как висельник, приговоренный к смерти. За ужином Келли почти ничего не ела, и теперь от выпитого вина ее клонило в сон. Девушка прилегла на кровать и закрыла глаза...
Она стояла на высоченной зубчатой стене. Высунув голову из-за края камня, девушка посмотрела вниз, прямо в пропасть... Она не видела землю, не видела вообще ничего, кроме темноты, но неосознанно чувствовала, что на нее надвигается что-то, и отступила. Внезапно темнота окутала ее ледяным саваном, и там, посреди этой мглы, был он. Его лицо было воплощением зла, а холодные, жестокие глаза безжалостно смотрели на нее. Девушка попятилась назад, а Мигель двинулся к ней, с каждым шагом подходя все ближе, но, несмотря на все, Келли хотелось подбежать к нему и обнять, хотелось целовать его, слиться с ним воедино...
Она проснулась в кровати.
– Не-е-ет! – с тоской простонала Келли и вскочила, смущенно моргая и не понимая, где она. В комнате было тихо и темно. Мокрая от пота ночная рубашка, одолженная у одной из служанок, прилипла к телу. Келли дрожала. Она встала с кровати и подошла к окну, ища свежий, прохладный воздух. Она едва успела приоткрыть окно, как дверь в комнату распахнулась, и на пороге возникла рослая фигура Бульяна. Келли тут же успокоилась. Франсуа поставил канделябр на ночной столик и прошел по комнате.
– С тобой все в порядке? Я услышал, как ты кричала.
Келли бросилась ему на шею и разрыдалась, а француз, обнимавший за свою жизнь несметное число женщин, ничего не мог поделать. Иметь рядом с собой такую девушку, как эта, было сродни вознесению на седьмое небо, и Бульян ничуть не сомневался, что Мигель был круглым дураком. Франсуа гладил девушку по золотистым распущенным волосам, приговаривая ей что-то как ребенку. Постепенно Келли успокоилась и отодвинулась от своего утешителя, слегка покраснев от смущения.
– Мне приснился кошмар.
– Ужасные чудища? – пошутил Бульян.
– Я не хочу говорить об этом.
Франсуа нежно коснулся пальцами ее подбородка. Ему безумно захотелось отведать вкус ее розовых губ, напиться слезами, подсыхающими на ее щеках, ведь Келли была красоткой, от которой любой мужчина потерял бы голову. Бульян сдержал свои желания. Он знал о чувствах Мигеля к Келли, хотя сам Мигель, похоже, их не признавал.
– Хочешь я пошлю кого-нибудь позвать Вирхинию или Аманду?
– Спасибо, не стóит. Ничего не случилось.
– Ложись в постель, Келли.
Мигель был свидетелем этой сцены. Стоя в саду, он наблюдал в окно за Келли и Бульяном. Он чуть не запалил коня, чтобы быстрее добраться сюда. При мысли, что Келли бросила его и кинулась в объятия француза, у Мигеля вскипала кровь.
Свет, падавший на тело Келли, подчеркивал ее формы под ночной рубашкой. Как он мог восхищаться ею, если был готов свернуть ей шею... а после нее – Бульяну? Как она могла броситься в объятия этого негодяя, этого француза?..
Мигель видел только то, что хотел видеть, картины, которые подсказывал ему гнев: объятия Франсуа были предательством, за которое следовало заплатить. Испанца охватила безумная ревность.
Дом Франсуа он знал, как свои пять пальцев. Де Торрес решительно вошел внутрь и взбежал по лестнице, перепрыгивая через три ступени и твердя про себя только одно: “Я убью его!”
Мигель распахнул деревянную дверь с такой силой, что она с грохотом ударилась о каменную стену. Он застал Келли, лежащую на кровати и укрытую до подбородка простыней. А еще он увидел проклятого Франсуа, который наклонился к девушке и целовал ее в лоб.
– Ах ты, сукин сын!.. – рявкнул он за секунду до того, как разъяренным зверем броситься на того, кого он считал своим соперником.
Келли закричала. Схватив друг друга за грудки, мужчины покатились по полу, увлекая за собой тяжелую стойку, которая упала и разбилась. Грохот и визг Келли подняли на ноги всех остальных в доме. На шум прибежали Пьер, Вирхиния и слуги. Кое-кто был даже вооружен. Слуги растащили драчунов и удерживали громко ругающегося Мигеля. Франсуа и Мигель громко сопели, стараясь восстановить дыхание, и разглядывали свои царапины и ушибы. Вирхиния, молча, стояла рядом с насмешливо улыбающимся Леду, который уже ждал этого и не собирался вмешиваться в потасовку. Франсуа измыслил этот план, вот пусть сам и расхлебывает.
– Ты с ума спятил? – еле слышно спросил Мигеля Бульян.
– Я вернул себе то, что у меня украли!
– Никто ничего у тебя не крал!
– Келли – моя!! – злобно продолжал Мигель, стараясь освободиться.
– Тогда обращайся с ней, как она того заслуживает!
– Я буду обращаться с ней, как мне захочется.
– Ты нарываешься на хорошую взбучку, щенок, – сжав кулаки, француз шагнул к Мигелю. – Ладно, ребята, отпустите его! Убирайся отсюда, Мигель, или мои слуги могут влепить тебе пулю в лоб.
Освободившись, Мигель попытался успокоиться. Он не предвидел такого исхода, но в чужом доме ей нечего делать. Он подошел к кровати и вытащил из нее Келли, не обращая внимания на ее протесты.
– Если мы снова встретимся, Франсуа, я забуду, что обязан тебе жизнью, и убью тебя.
Именно такого приступа ревности и добивался от Мигеля его друг. “Давай, давай, ревнуй, чертов испанец!” – подумал он, рукавом рубашки останавливая кровь, текущую из рассеченной брови.
– Она так много значит для тебя?
Что значила для него Келли? Мигелю хотелось во всю глотку закричать, что он предпочел бы умереть, а не потерять ее, что он любил ее больше своей бессмертной души, что она нужна ему, но он молчал. В его планы не входило унижаться после того, как он видел их телячьи нежности и сюсюканья.
– Она – моя рабыня, а значит, моя собственность, – ответил Мигель, подстрекаемый гневом. – Может, Вы и развлеклись с ней, но отныне она снова будет моей. Как-никак, раньше мы делили шлюх.
Мигель не понял, откуда его настиг кулак, но Франсуа стоял так близко, что не сдержался и ударил его. Удар был настолько удачным и сокрушительным, что Мигель без сознания упал навзничь, увлекая за собой и Келли. Пьер прищелкнул языком и помог девушке подняться. Келли была не в состоянии произнести хоть слово.
– Отвезите его в “Прекрасный мир”, – приказал слугам Франсуа, – иначе я поддамся искушению привязать его к столбу колодца и поучить уму-разуму плетью. Ступай с ним, англичанка, ты понадобишься ему, когда он очнется.
Глава 36
Услышав громкие восклицания и женский смех, Келли и Вероника обменялись подозрительными взглядами. Мулатка встала, выглянула наружу, что-то пробубнила сквозь зубы и, ругаясь, вернулась.
– Что случилось?
– Вернулся хозяин, мадемуазель.
“Наконец-то”, – подумала Келли, прислушиваясь к веселому гомону. После того печального случая с Франсуа Мигель, не говоря ей ни слова, исчез из поместья, но теперь вернулся, и это было самое главное. Келли тоже встала, но рука Вероники остановила ее.
– На Вашем месте, девочка, я бы не ходила сейчас туда.
Вырвавшись из рук служанки, Келли вышла в сад.
Увидев Мигеля, она все поняла. Лучше ей было послушаться Веронику и остаться в доме. Мигель вернулся домой в стельку пьяный, ни на что не годный, в грязной одежде, неряшливый и небритый, с отросшей за несколько дней щетиной. Казалось, в эти дни он не приближался к воде даже затем, чтобы попить. Вид Мигеля ошеломил Келли. Еще бы! Ведь она никогда не видела его пьяным, тем более едва переставляющим ноги. Его тащили под руки две возмутительно бесстыжие девки. Оповещать о том, чем они занимались, не было нужды, все и так было ясно. Одна из них была пухленькой блондинкой, а другая худощавой брюнеткой с роскошной грудью, неприлично вылезающей из весьма экстравагантного лифа. Они, не переставая, громко смеялись, стараясь завести Мигеля в дом и при этом не упасть всем троим. Келли спустилась по ступенькам, отделявшим ее от развеселой троицы, и оказалась прямо перед ними. Девицы разом остановились и слегка покраснели.
– Я сама займусь им, – сухо сказала Келли. – Дамы, я благодарна вам за то, что привели его.
Не чувствуя опоры, Мигель еле держался на ногах, качаясь, как былинка на ветру. Он смотрел на Келли невидящим, мутным от алкоголя, взглядом. Девушка показалась ему похожей на разозленную жену, получившую мужа в плачевном состоянии. От этой глупой мысли Мигель расхохотался.
– Пошли в дом, куколки, – предложил он, снова ища опору у девиц.
– Госпожа…
– Госпожа! – почти ничего не соображая, Мигель осоловело захлопал глазами. – Какая госпожа?
Не придавая значения его презрительным словам, Келли подошла к Мигелю и обхватила рукой за талию, чтобы он не шмякнулся на землю.
– Никакая это не госпожа, – безжизненным голосом вяло продолжил он. – Она всего-навсего моя рабыня.
Проститутки глупо захихикали и снова подошли к Мигелю, который высвободился из объятий Келли и отодвинул ее в сторону.
– Пошли, красотки, – настаивал он. – Я обещал вам незабываемую ночь, и она у вас будет.
Нимало не церемонясь, Мигель грубо и беспардонно унижал Келли. Дело кончилось тем, что девушка отошла с дороги, а остальные ввалились в дом.
– Затрещина Бульяна не слишком-то помогла, как я погляжу, – раздался за ее спиной голос Армана, присутствовавшего при этой сцене.
– Не вмешивайтесь, прошу Вас, – попросила его Келли. – С меня довольно. Для приема этих двух я лишняя. Может, он и прав. Я ему никто, и он может искать развлечения, где ему нравится, но я не позволю ему смеяться надо мной. Скорее, я влеплю ему пулю между глаз.
– Я дам вам пистолет. В “Прекрасном мире” только одна хозяйка, и это – Вы. Я понимаю это так же, как понял этот дуралей. Если ему хочется заливать свое горе алкоголем, пусть делает это в городе, а не здесь.
Келли ничего на это не ответила и направилась следом за троицей, готовая к битве с двумя девицами, а Бризе, в свою очередь, пошел за ней. Девушка не хотела больше неприятностей, у нее и так их было предостаточно, однако, она разозлилась не на шутку, и Мигелю предстоит узнать, что такое английская гордость.
– Останьтесь здесь, Арман, прошу Вас, – сказала Келли, повернувшись к Бризе.
– Даже не мечтайте.
– Пожалуйста, – настаивала она.
– Нет и нет, даже если Вы попросите меня об этом на коленях. Пришло время поставить этого парня на место.
– Я не хочу, чтобы Вы причиняли ему боль.
– Добрая оплеуха еще никогда никого не убила, – услышала девушка голос обогнавшего ее Армана, направляющегося прямиком к комнате Мигеля, откуда доносился веселый гам. – Кажется, впрочем, что ему понадобится не одна увесистая плюха, чтобы он образумился.
Келли потеряла терпение. Если Бризе выполнит свою угрозу, Мигель целую неделю пролежит в постели. Подобрав подол юбки, девушка припустилась в погоню за Арманом.
Француз не стал канителиться и за руки выволок обеих девиц из комнаты. Девицы ругались и поносили Армана на чем свет стоит, а Мигель, задыхаясь, покатывался от смеха. На заплетающихся ногах, толкаясь и пихаясь, девицы спускались по лестнице и, окончательно запутавшись в юбках, не устояли и скатились вниз, удачно приземлившись на пол. Под угрозы и проклятия Вероника и Рой выставили их из дома.
– Да катитесь вы все к черту! – напоследок крикнула одна из них.
Прикусив язык, Келли вошла в комнату и увидела, как Арман трясет Мигеля, схватив его за грудки.
– Не нужно… – Келли вцепилась в руку Бризе, останавливая его.
Мигелю удалось высвободиться из рук Армана и сделать пару шагов назад. Он был чертовски пьян, но считал, что может дать отпор своему боцману. Шатаясь, он отошел еще дальше и стеклянными глазами уставился на Келли. Девушка была очень серьезной, словно осуждала его теперешнее состояние, и только локон волос свободно спадал на ее щеку.
Неожиданно Мигель показался себе жалким и смешным. Прежде всего смешным. Он старался забыть ее в других объятиях, с галлонами рома. И чего он добивался? Вконец упиться, чтобы спать с другой женщиной без всякого желания, потому что всех женщин он сравнивал с ней. Мог ли мужчина чувствовать себя более подавленным и разбитым? Келли сломила его одними мыслями о ней. Нет, он не мог пасть еще ниже и оказаться еще бóльшим дураком.
– Уходи, дружище, – сказал он Бризе.
Арман, еле сдерживаясь и сжимая кулаки, шагнул вперед и загородил девушку собой.
– Будет лучше, если ты ляжешь спать, – ответил он, обращаясь к Мигелю.
– Послушай, увалень, не порть мне вечеринку. Убирайся.
– Ложись спать, – упрямо повторил француз. – Ты в доску пьян.
– Я такой, как мне хочется! – вызывающе сказал Мигель и икнул, не отводя глаз от Келли. – И я отлично провел время в городе.
– Тогда возвращайся туда.
Зеленые глаза зло сузились. Он был пьянее, чем думал, или Арман выгонял его из его же собственного дома?
– Эй, красотка! – Мигелю пришлось крепко ухватиться за кровать, чтобы не упасть. – Как ты насчет того, чтобы поразвлечься и провести ночь со мной и теми двумя шлюшками? Будет весело. – Мигель рассмеялся над собственной шуткой. – Взбодрись, Келли! Мне нравится быть с тремя шлюхами сразу…
Удар кулака свалил его с ног, и он мешком рухнул на кровать. Келли не сказала ни слова. Она была благодарна Арману за то, что тот разом остановил этот бессмысленный спектакль. Мигель заслужил то, что получил. И это, и многое другое. Расправив плечи, Келли развернулась на каблуках и вышла из комнаты. Все равно она ничем не смогла бы помешать боцману задать ему хорошую трепку...
Мигель открыл глаза и застонал. Он попытался приподняться, но его замутило, и он снова опустился на кровать. В голове стучало, будто изнутри били кувалдой, а челюсть болела так, словно лошадь лягнула по ней копытом.
Через несколько минут Мигелю удалось справиться с тошнотой, он приподнялся и тяжело привалился к спинке кровати. Арман сидел у него в ногах. Мигель откинул одеяло и увидел, что лежит голый. Он поднес руки к голове, а на большее у него не хватило сил.
– Какого черта со мной приключилось?
– Я уложил тебя в кровать одним ударом.
Несмотря на все, Мигель отлично помнил это.
– По-моему, ты перестарался, приятель, – изрек он, несколько раз открыв рот и приводя в порядок челюсть.
– Не думаю, удар был несильный.
– А те девицы?
– Вернулись в город.
Арман громко позвал Роя, и от каждого его слова Мигель ежился, словно они пронзали насвозь его виски. Немного погодя двое слуг внесли в комнату чан и стали наполнять его горячей водой, неодобрительно глядя на хозяина. Неожиданно Мигелю стало очень неловко оттого, что все осуждали его.
Он залез в чан и почувствовал, как расслабляются в горячей воде его мышцы. Черт возьми, в каком же состоянии он находился все эти дни? Он был омерзительно грязным и от него разило за версту. Он помнил только то, что изрядно перепил, и еще глаза Келли, сверлящие его каждый раз, как он приближался к какой-нибудь женщине; и под мучительным взглядом этих глаз соблазны исчезали.
– Ладно, я пришел домой пьяным и с двумя женщинами. А что еще?
– Ты предложил Келли поучаствовать в вашей оргии.
Мигель изрядно струхнул. Он видел по глазам Армана, что тот не шутил. Де Торрес крепко выругался и с головой окунулся в чан. Святый боже! Не удивительно, что Арман врезал ему.
– А она? Я хочу сказать, как Келли?
– Разозлилась сильно. Какое там, она в бешенстве. А ты еще коришь меня, что я тебя ударил. Ты болван! Неужели ты ослеп? Эта девушка любит тебя, а ты не обращаешь на нее внимания, унижаешь ее.
Мигель проглотил эту резкость друга. Это он не обращает на нее внимания? А если она занимает все его мысли, все его время? А если он чувствует пустоту, когда ее нет рядом? На совесть отмывшись, Мигель вылез из чана, взял полотенце, протянутое ему Арманом, и обмотал его вокруг бедер.
– Она уехала с Франсуа…
– Ты – безмозглый идиот, – Арман с большим удовольствием снова взгрел бы его. – Франсуа придумал все это, чтобы раскрыть тебе глаза. Между ними ничего не было, они только поужинали. А ты что подумал, увидев их? Я уверен в том, что он и пальцем не дотронулся до Келли, но тебе ничто не поможет, если ты сам не убедишься. Ты хотя бы спросил ее? – Не дожидаясь ответа, боцман вышел из комнаты.
Что там сказал ему Арман? Что Келли его любит? Что все это было спектаклем, чтобы заставить его ревновать? О боже! Они хотели свести его с ума. Но разве Келли не сказала, что хотела бы уехать в Англию? Он не мог позволить ей уехать, потому что это было все равно, что вырвать сердце из груди. Он хотел заставить ее заплатить за то, что считал изменой, но его план с треском провалился. Мигель подумал о том, как, находясь в городе, все время вспоминал ласки Келли, каждый ее поцелуй, каждый стон от наслаждения, шелковистую нежность ее рук, вкус ее тела. И как он раздул такую мелочь, как ее флирт с Бульном! Он вел себя как ничтожество. Господи, как он все усложнил! Как ему теперь смотреть ей в глаза?
