Текст книги "В постели с врагом"

Автор книги: Нэнси Прайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Нэнси Прайс
В постели с врагом

1

За день до того, как он потерял свою жену Сейру, Мартин Берни смотрел ей вслед, сидя в машине. Ветер с Атлантики развевал ее длинные волосы. Дверь салона красоты, сверкнув на солнце, закрылась за ней. Карие глаза Мартина были холодны, как недопитый кофе.

Он отъехал. Океанский бриз трепал листок бумаги с объявлением на окне «Уголка красоты». «ПРИГЛАШАЕМ МУЖЧИН» – гласило оно.

– Сейра Берни, – представилась Сейра регистраторше и оглядела новый салон: прошлым летом его не было.

Изнутри объявление читалось наоборот – НИЧЖУМ МЕАШАЛГИРП, зеленый пол был усыпан волосами. Вслед за женщиной, на кармашке халатика которой значилось КАРМЕН, Сейра прошла к месту для мытья волос.

– Немножко сполоснем, – сказала Кармен и накинула на плечи Сейры зеленый пеньюар. Сейра откинулась на спинку кресла и глубоко вздохнула. Впереди у нее было полтора часа. Журчанье воды напомнило Сейре плеск волн о песок. Она закрыла глаза.

– Выключите верхний свет, – сказала Кармен Втирая шампунь, она разглядывала Сейру Берни. У Сейры были темные круги под глазами, она была так худа, что казалась почти костлявой. Одета она была не по-летнему – в джинсы и рубашку с длинными рукавами. На руке багровел синяк.

Средних лет женщина в соседнем кресле рассмеялась. Она обратилась к парикмахерше, которая мыла ей голову.

– Вы слышали о женщине из одного из этих городков на Юге, где все следят друг за другом круглые сутки?

Парикмахерша в ответ фыркнула.

Кармен массировала голову Сейры:

– Вы здесь на отдыхе? Купание и все такое?

– Я боюсь воды, – ответила Сейра.

Мужчин в «Уголке красоты», несмотря на призыв, который трепал ветер, не было. Сейру окружали женщины и запахи косметики.

– Мы остановились до субботы в Сэнд Хук.

– Там они устроили очень неплохой новый причал, – сказала Кармен.– У вас есть лодка?

– Нет. Я и лодок боюсь.

– Правда? – Кармен даже остановилась. – Приехать на море и бояться воды?

– Ничего не могу поделать, – сказала Сейра.

– У вас есть дети?

– Нет.

– Надо очень следить за тем, чтобы дети не пугались, – сказала Кармен.

Сейра снова закрыла глаза.

– Очень плохо, если они пугаются, – Кармен начала смывать шампунь. Вода шумела Сейра промолчала.

– Ну, на худой конец, вы сможете позагорать.

В глазах Сейры стояли слезы

– А вы не пробовали каждый день немного заходить в воду?– спросила Кармен.

Сейра ответила, что, да, она пробовала.

Кармен отжала волосы Сейры и накинула ей на голову полотенце. Она начала вытирать мокрую голову Сейры, тесно прижав ее к себе. Сейра глубоко вздохнула в по-матерински теплой темноте и постаралась не заплакать.

– А теперь пересядем вон туда,– сказала Кармен.

Сейра взглянула на себя в зеркало: бесформенный рот и мокрые водоросли вместо волос. Сейра сжала губы, как обычно, и несколько раз моргнула.

Пожилая женщина выпуталась из полотенца и устроилась в кресле рядом с Сейрой:

– В газете писали, что та женщина переехала в маленький городок на Юге. – Женщина наклонилась к зеркалу. – Я похожа на мокрую крысу. – Она вгляделась в отражение – Как мокрая седая крыса.

Женщины в салоне красоты серьезно рассматривали свои отражения в зеркалах, так, будто тратить каждую неделю время и деньги на то, что было у них на головах, было для них делом естественным и необходимым, даже будничным.

– Эта женщина из газеты, она работала секретаршей и была разведена, а у нее двое маленьких детей, – продолжала пожилая женщина. – И она занималась своими делами, понимаете? Она вступила в церковную общину, чтобы у ее детей были друзья. Конечно, и у нее был славный дружок.

– Детям нужен отец, – сказала мастер.

– Естественно, как иначе вы его раздобудете? – воскликнула женщина

Кармен начала накручивать длинные волосы Сейры на бигуди.

– Раньше бывали в Манхассете?

– Мы здесь третье лето,– ответила Сейра.

– Вы откуда?

– Из Монтроза. Это возле Бостона. – Бигуди постепенно образовывали рамку из розовых сосисок вокруг пустых глаз и крепко сжатого рта.

– Брук, я одолжу у тебя парочку розовых бигуди? – Кармен отошла от кресла.

– И они увидели его автомобиль у ее крыльца, разве это не грех? Его автомобиль у ее крыльца? – повторила пожилая женщина.

Сейра посмотрела на улицу, где люди бродили свободно и бесцельно, разглядывали витрины и болтали на углу.

– И поверите ли, они добрались до этого ее друга, и он признался, как они говорят, в «блуде», а ей пришлось отвечать перед конгрегацией прихожан и рассказать, что она содеяла, и покаяться, и просить прощения, и, я уж не знаю, что там еще. Она написала письмо о выходе из общины, чтобы они не чувствовали себя ответственными за то, что она делает, чтобы раздобыть своим детям отца, понимаете?

Вернулась Кармен и кончила накручивать волосы Сейры на розовые сосиски.

– Я редко купаюсь. Слишком холодно, – сказала Кармен. – Вот Брук летом купается каждый день Господи.

– Так ничего подобного. Старосты сказали этой секретарше, что они должны ее выкинуть вон. Так что они собрали всю общину, а это без малого полгорода, и рассказали всем, что она сделала и что никто не должен с ней разговаривать и все такое. Она прямо-таки взбеленилась, пошла к адвокату и подала в суд на церковь и на старост, говорит, они вмешиваются в ее личную жизнь.

– Подумать только,– поддакнула мастер.

Кармен накинула сетку на бигуди Сейры.

– И поверите ли, эта секретарша собирается хозяйничать в церкви! А ведь там кладбище, стоянка и все остальное.

Кармен отвела Сейру к сушке и дала ей журнал.

– Вот здесь регулятор, – сказала она ей. – Поверните, если будет слишком жарко.

Струи теплого воздуха окутали Сейру. Журнал открылся на рекламной странице: женщина с синими тенями на веках и пухлыми губами.

Постепенно теплый воздух отгородил Сейру от всех мягким занавесом. Она закрыла глаза и задремала. Но время шло быстро. Волосы высыхали, и она ничего не могла поделать с этим. Она вздрогнула и, открыв глаза, уставилась на любовников, страстно целующихся на журнальной странице. Под рисунком было написано: «Его губы прижались к ее губам. Он не спешил. Он был твердо намерен сломить ее сопротивление, тогда как она думала, что ей удастся устоять. Он заставил ее откинуться назад, чтобы она ощутила силу желания его мускулистого мужского тела».

Сейра смотрела на зевающих под сушками женщин. В журнале были напечатаны проверочные вопросы, касающиеся вашей любовной сферы, и советы, как добиться полового удовлетворения и ублажить вашего мужа и как решать школьные проблемы ваших детей. Сейра захлопнула журнал и стала следить за тем, как парикмахерши ходят по состриженным волосам. Она смотрела, как они переступают с ноги на ногу, как спокойно, со знанием дела двигаются их руки.

Волосы Сейры постепенно высыхали; время от времени Кармен подходила и щупала их Наконец, она выключила сушку. Поток теплого воздуха сошел на нет. Сейра увидела, как подъехал Мартин и остановился под «НИЧЖУМ МЕАШАЛГИРП».

Кармен отвела Сейру к креслу перед зеркалами. Теперь рядом с ней сидела маленькая девочка. Ее мокрые волосы прилипли к голове, лицо было угрюмым.

– Ты у нас будешь такая симпатичная, – ворковала парикмахерша Девочка молчала.

– Вы учительница? – спросила Кармен Сейру немного погодя. Она уже сняла все бигуди и теперь расчесывала волосы Сейры большой щеткой. – Я почему так думаю. Больно хорошо вы говорите. Я и коллеге Брук сказала, что вы учительница

– Я работаю в библиотеке, – ответила Сейра, не глядя на Мартина, сидящего в машине. – На полставки.

– Так я и думала. – Кармен приглаживала волосы Сейры. – Я так и думала, что вы имеете дело с преподаванием, ну, с образованием, понимаете, я чувствую людей.

Сейра уставилась в зеркало на сохнущую блондинку. Она закрыла глаза, ощущая запах спирта и перекиси.

– Как вам нравится этот оттенок, который мы использовали? – спросила парикмахерша пожилую леди.

В большой комнате все блестело белыми и хромированными частями, от чего было ощущение больничного холода. Вокруг с женщин снимали бигуди; одни красили волосы, другие обесцвечивали, третьи делали химическую завивку.

– Ну как? – Кармен поднесла зеркало, и Сейра стала рассматривать себя с боков и сзади.

– Прекрасно, – сказала Сейра – Именно так нравится моему мужу. – Она потерла лоб тыльной стороной ладони и закрыла глаза Потом она снова взглянула в зеркало. Мартин открывал дверь салона.

– Это он? – спросила Кармен. – Симпатичный. Вы оба блондины и все такое. Прекрасная пара. – Она сняла пеньюар с плеч Сейры.

Сейра расплатилась, оставила чаевые Кармен и еще раз взглянула на женщин в зале. Маленькая девочка продолжала смотреть прямо перед собой, тугие бигуди подтянули кверху ее бровки. Мартин открыл дверь. Океанский бриз снова окружил Сейру, унес запахи салона, а ей предстояло идти с Мартином по улице, изображая прекрасную пару.

2

Ветер дул с океана. Мартин молчал. Сейра обошла машину и втиснулась между пакетами с покупками. Мартин двинулся к выезду из города. Они миновали семью с детьми, двух женщин, болтающих на углу, ребенка на трехколесном велосипеде, полицейского в патрульной машине на последнем перекрестке. Манхассет кончился. Не осталось ничего, кроме профиля Мартина на фоне бухты.

Сейра закрыла глаза. В машине стояло молчание. Пакет с винными бутылками был почти завален свертками с провизией Ветер трепал хвостики моркови и сельдерея.

Они проехали мимо «Голубого рака» и развернулись на дороге, засыпанной песком. Ветер поднял пряди светлых волос, прикрывавших лысеющую макушку Мартина. Они ехали вдоль мелководья, тянувшегося за Манхассетом. Сейра взглянула на Мартина. Его рот казался маленьким, губы плотно сжаты и почти не видны.

Трава и кусты скрывали от них бухту. Мартин свернул на дорогу, ведущую к двум легким домикам, стоявшим между сосновой рощицей и побережьем.

Когда-то Мартин потерял ключ от входной двери, и им приходилось спускаться на берег и подниматься в дом по лестнице, которая вела на пляж Хихикая, они занимались любовью методично на каждой ступеньке. Два свертка, которые несла Сейра, оказались тяжелыми. Когда Мартин скрылся в ванной, Сейра достала бутылки из пакета. Одна бутылка портвейна была почти пуста.

Она расставила консервные банки на кухонной полке этикетками наружу и не больше одной в ряд, как любил Мартин. Мартин терпеть не мог, когда она складывала овощи, предварительно не почистив их. Она начала обрывать наружные листочки салата и заметила, что Мартин наблюдает за ней, чтобы удостовериться, что она делает это даже тогда, когда его нет поблизости.

Летний домик был мал и обставлен случайной мебелью. У стульев были неудобные спинки, торшер вечно падал, а ножки стола всегда оказывались у них под ногами. В свой медовый месяц они использовали для занятий любовью любой предмет обстановки, который был достаточно велик для этого. Моя сельдерей, она слышала, как он шуршал газетой.

Затем он встал и, напевая что-то, подошел к ней сзади, пока она чистила морковь. Раздвинув ее свежевымытые волосы, он поцеловал ее в шею. Сейра вздрогнула, тогда он рассмеялся и снова поцеловал ее. Она повернулась к нему, чтобы поцеловать его так, как он любил. От него пахло портвейном. А потом, когда они еще не кончили целоваться, он сильно ударил ее. От удара она отлетела к столу, морковь рассыпалась по полу.

– Заставила меня ждать, пока сама болталась в Бостоне, а ужин не был готов! – завопил Мартин. – Черт! В четверг ты пришла почти на час позже обычного!

Следя за сжавшимися в кулаки руками Мартина, она тронула горящую от удара щеку, он ударил ее в живот. Сейра согнулась, мучительно пытаясь вздохнуть, а он, схватив ее за волосы, поднял ей голову и приблизил к ней свое лицо:

– Ну, погоди же, – невнятно пробормотал он ей в ухо.

Мартин отпустил ее. Опустившись на колени, Сейра собирала морковь с пола, слезы капали на старый линолеум. Он заорал:

– Перестань реветь! – и пнул ее ногой.

Сейра поднялась с пола и постаралась встать так, чтобы их разделял стол.

Мартин налил себе еще вина и продолжал следить за тем, как она чистит и режет овощи.

Сейра не поднимала глаз. Ей было больно дышать. Начался прилив, и прибой наполнил кухню громом и шипением разбивавшихся волн. Мартин наблюдал за Сейрой.

По-прежнему не поднимая глаз, она продолжала чистить и резать морковь острым ножом.

Мартин допил вино и шагнул к ней так неожиданно, что она выронила нож, пытаясь увернуться. Он не позволил ей сделать этого. Ей удалось только слегка повернуться, чтобы поставить тушиться морковь.

Сейра принялась за приготовление гамбургеров. Она молчала и двигалась очень осторожно.

Сейра не носила лифчик, потому что он этого не любил. Под джинсами на ней были его любимые трусики. Он стащил с нее и то и другое. Чтобы как-то отреагировать, она притворилась, что хихикает и продолжала мелко нарезать картофель. Он снова поцеловал ее. Неловко переступая в спущенных до колен джинсах и трусиках, она шагнула к плите, чтобы перевернуть гамбургеры.

Пока он вышел в гостиную налить себе еще вина, она натянула джинсы и кончила резать картошку. Почти стемнело. Бухта теперь казалась свинцово-серой.

– Пошли, – сказал Мартин, пытаясь расстегнуть ее рубашку. – Ужин почти готов, – возразила она, улыбнулась и обняла его за шею.

– А как со мной? – поинтересовался Мартин. – Я тоже готов – вдруг остыну? – Он снова расстегнул молнию на ее джинсах.

Сейра проворно расстегнула рубашку и, пока он стаскивал с себя брюки и выключал морковь и картошку, она аккуратно сложила свою одежду, поморщившись от боли, когда ей пришлось наклониться.

Кровать скрипела обычно: до – ля бемоль – фа. Сейра вела себя привычно, как любил Мартин, стараясь ничего не забыть. В кухне горел свет. Ее одежда лежала около двери. Сладковатый запах портвейна бил ей в лицо, у Мартина что-то не получалось. Когда он наконец кончил, она лежала не двигаясь и глядела в потускневшее зеркало.

Сейра проснулась от запаха вина и от того, что Мартин придавил ее. Он храпел.

Сейра выбралась из-под придавившей ее руки Мартина. Аккуратно сложенная одежда ждала ее. Она бесшумно закрыла за собой дверь ванной. Синяки на ее ногах приобрели багровый оттенок. После того, как он пнул ее в первый раз, она неделю не могла бегать трусцой. Теперь она снова была лишена тишины и одиночества предрассветного пляжа. Она помассировала область солнечного сплетения, куда пришелся его удар.

Зеркало в ванной, казалось, осталось со времени их медового месяца: оно отражало красные отметины на ее груди и тонкой шее, а могло отражать другую Сейру. Сейру, только что вышедшую замуж и улыбающуюся после занятия любовью, а не ждущую, когда же сойдут синяки. Но на ее ногах багровели ссадины от пинков, после удара болел живот, а на запястье остались следы перелома, однажды он сломал ей запястье.

Сейра оделась и закрыла за собой дверь в кухню. Морковь и картошка были готовы. Она накрыла стол на двоих, не забыв зелень, майонез и молочник со сливками ему для кофе.

Зазвонил телефон. Сейра вскочила, чтобы успеть поднять трубку прежде, чем он снова зазвонит. Она встала на колени около кушетки, затем села на пол и вытянула занемевшие ноги.

– Слушаю, – прошептала она в трубку. Из спальни доносился ровный храп.

– Сейра? – Это была Джоан Пейджент. – Мари дала мне ваш телефон Надеюсь, я не оторвала вас от ужина. Мы сегодня собирались. Были все, кроме вас. Я сказала, что позвоню и узнаю, сможете ли вы быть у Кристин через понедельник.

Сейра зажмурилась. – Через понедельник меня устроит, – прошептала она. – Мартин заснул. Я потому и разговариваю шепотом.

– Как вам отдыхается? Вы слышали, что Карен получила работу в Хамберт Ассошиэйтс?

– Нет, – ответила Сейра. Мартин продолжал храпеть.

– Как вам там? – Тон Джоан изменился. – Похоже, Мартин сильно разозлился на том пикнике в пятницу.

– Он был расстроен, – сказала Сейра, неожиданно вспомнив, как в рождественский сочельник Мартин вырвал у нее из рук цветы и зашвырнул в сугроб, потому что она заплатила за них слишком дорого.

– Расстроен! – повторила за ней Джоан, и Сейра снова увидела Мартина в снегу, красного и какого-то изломанного, как те цветы, что он вырвал у нее из рук – Вы были бледны как полотно.

– Я тогда вернулась домой позже, чем обещала, вот и все, – объяснила Сейра. – Я думаю, мне было просто неловко, что вокруг этого поднялся такой шум. Мне было очень жаль, что так получилось. – Ей действительно стало очень жаль, и она заплакала.

– Ну, в это трудно поверить, – сказала Джоан.

– Я знаю, – шепотом отозвалась Сейра. – Спасибо за звонок. Пока.– Джоан еще что-то говорила, но она отняла трубку от уха, и голос начал пропадать и совсем исчез с щелчком положенной трубки.

Сейра еще посидела на полу возле кушетки, затем сильно потерла ладонью лоб, стараясь думать о чем-нибудь полезном или приятном. Перевернувшись, она с трудом встала на ноги. Здесь где-то сдавались парусные лодки, Мартин как-то брал одну напрокат. Она глубоко вздохнула, потерла грудь, продолжая думать о лодке. Домик вокруг нее дрожал и расплывался. В темной спальне храпел и вздыхал Мартин.

Это был хороший ужин: сочные гамбургеры с луком, который еще чуть похрустывал, картошка в настоящем масле, так что Мартин мог окунуть каждую картофелину в золотую лужицу. Морковь получилась сладкой и не слишком переварилась. Если он проснется сейчас, то ужин уже готов, а если нет, то он найдет все, что нужно, утром на кухонном столе.

Горло Сейры перехватило, как если бы она собиралась зарыдать, но она не издала ни звука, и на лице ее не было слез. Она постаралась над глазурью для вишневого пирога, посыпанного миндалем. Она выбросила в ведро свой ужин и кусок пирога и аккуратно, очень аккуратно приготовилась ко сну.

Мартин спал с открытым ртом, забросив руки за голову. Сейра долго смотрела на него. Затем выключила свет и скользнула под темную простыню, закусив губу от боли в ногах.

Ее одежда снова была аккуратно сложена у двери.

В миле от них в Гренвилле была круглосуточная автоматическая прачечная, скрытая от дороги кустами. Позади их дома, у забора, в пластмассовой банке спрятаны деньги. На ближайшей автобусной станции была ванная комната и в ней стул, станция была открыта всю ночь.

Теперь до следующей субботы. Волны разбивались о берег. Высокие сваи возносили их домик над прибоем.

Дома, в Монтрозе, она подолгу сидела в библиотеке, изучая драму. Это было темой ее работы в этом году. Теперь строчки из различных пьес возникали в ее памяти. Она была в состоянии запоминать целые сцены. Под ними одна за другой разбивались волны, напоминая своим ритмом хлопающую от ветра дверь Сейра заснула.

3

Утром, когда Сейра проснулась, шторм еще не утих. Солнце заливало постель. В кухне ругался и гремел посудой Мартин.

Дверь ванной, скрипнув, закрылась за Мартином. Сейра встала, доковыляла до своей одежды и натянула брюки и рубашку с длинными рукавами. Она убрала постель, поставила вариться яйца и накрыла на стол. Бекон уже шкворчал на сковородке, когда в кухню вошел Мартин с полотенцем на шее, шлепая по линолеуму босыми ногами. Он не обратил внимания на грязную посуду, оставленную им с вечера, хотя она и стояла на столе между ним и Сейрой.

– Готов завтрак?– спросил Мартин.

– Да, – ответила Сейра. Она выложила бекон, как он и любил, на тарелку рядом с вареными яйцами. Их разделяла гора грязной посуды. Она прошла в ванную, потом ступенька за ступенькой на негнущихся ногах стала спускаться по лестнице на солнечный теплый пляж.

Она остановилась, задержав дыхание и не веря собственным глазам: у соседнего домика покачивалась на волнах парусная лодка.

Холодок пробежал по спине Сейры. Бухта Манхассет, голубая в солнечных лучах, простиралась перед ней. Она ходила здесь под парусом, она знала, где впадает в бухту река, а где – многочисленные ручьи. Солнце играло в окнах Банктона на другом берегу. Буи отмечали места, где течение становилось сильным и опасным в районе песчаной отмели, где она стояла и не могла оторвать глаз от парусной лодки, утра и моря.

Не отрывая глаз от парусной лодки, она миновала заросли высокой травы и перешагнула через низкий забор, разделявший их участки пляжа. Перед лодкой на корточках сидел спиной к ней человек.

– Привет, – сказал он, выпрямившись и вытирая руки о шорты.

– Привет, – ответила Сейра. – Вы снимаете у Дрисколлов? Меня зовут Сейра Берни.

– А меня Джон Флейшман. Я здесь на две недели. – Он был молодой и костлявый, при разговоре задирал подбородок и поэтому глядел на нее как бы свысока своими блестящими глазами с длинными ресницами.

– Так вы ходите под парусом,– сказала Сейра.

– Моя девушка живет в Банктоне. Я и хожу туда под парусом каждый день.

– Не великовата лодка для одного?

– Да нет. Вообще-то на ней полагается по крайней мере один матрос, кроме капитана. Но, если опустить кливер, можно вполне управляться и с гротом, и с румпелем. Вы местная?

– Девочкой я жила в Манхассете пару лет. А после замужества мы сюда приезжаем каждое лето, – ответила Сейра.

– Вы из Бостона?

– Из Монтроза.

– А я из Уолтэма, – сказал Джон и рассмеялся. – Мне надо там быть сегодня. К ночи думаю вернуться. Вы тем временем не приглядите тут за порядком?

– Конечно, – улыбнулась ему Сейра. Джон смотрел ей вслед, пока она медленно шла к забору, разделявшему их участки, следя за приливом. Она знала все о том, как ведет себя прилив в мелководной бухте, какие ветры здесь дуют. Легкий бриз уносил в заросли травы мелкий песок, потревоженный ее шагами.

Мартин уже позавтракал. Он стоял в дверях, наблюдая за ее разговором с Джоном Флейшманом. Ее остывший завтрак стоял на столе.

– Как насчет того, чтобы искупаться? – спросил он, улыбаясь. Сейра села за стол и принялась за свой остывший завтрак.

– У нас новый сосед? Пожалуй, надо пойти пообщаться, – сказал Мартин. Сейра следила за тем, как он, выпрямившись и твердо ступая, как обычно, спускался по лестнице. Пригладив волосы, он направился к Флейшману.

Мартин и Джон пожали друг другу руки. Парусная лодка далеко за линией буйков пересекала бухту, направляясь к Банктону.

Сейра помыла посуду. Мартин купил яблоки, и теперь она занялась яблочным пирогом. Тесто было почти готово, когда она услышала, как Мартин попрощался с соседом. Он поднялся, хлопнул дверью и подошел к плите. Сейра уже приготовила кофе.

Не вытирая рук, она обхватила себя за плечи.

– Не понимаю, как они могут ходить под парусом в такую погоду! – сказала она.

Губы Мартина презрительно скривились, напомнив ей его отца.

– Черт! Надо же так бояться воды!

Сейра раскатала тесно, выложила его на сковородку и принялась за яблоки. Мартин уселся и принялся наблюдать за ней. Сейра чистила яблоки. Мартин следил за ней. Она сосредоточила все внимание на яблоках. Снизу доносилось металлическое постукивание. Резко отодвинув стул, Мартин встал и вышел.

Он собирался снова поговорить с Джоном. Она, не отрываясь, продолжала чистить яблоки.

Потом она услышала, как Джон сказал: «До встречи!» Хлопнула дверца машины, и гравий заскрипел под колесами. Их единственный сосед уехал на весь день.

Она начала снова раскатывать тесто, когда вернулся Мартин. Ветер растрепал его волосы, и снова стала видна лысина. Пригладив волосы рукой, он уселся на стул и уставился на Сейру.

Сейра, раскатав тесто, начала вырезать круг. Молчание затягивалось.

– Славная у него лодка, – заговорил Мартин. – Хорошо бы нам взять напрокат такую же.

Сейра не отрывала глаз от теста.

– Не раскатывай слишком тонко, – сказал Мартин, взглянув на пирог.– У нас будут сегодня бифштексы?

Сейра кивнула.

– Славная лодка, – повторил Мартин.

Сейра аккуратно положила круг теста сверху на пирог, прищипнула края и прислушалась к тишине.

– Надо бы нам хоть немного походить под парусом, – сказал Мартин. – Раньше ведь мы каждый год это делали, правда?

Сейра подровняла тесто и осмотрела пирог, поставив сковородку на ладонь.

– Надо тебе что-то делать со своими страхами, – сказал Мартин.

Обрезки теста упали на стол. Она крепко держала сковородку в руках.

– Как думаешь? – улыбаясь сказал Мартин. Ее руки начали слегка дрожать. – Может, устроим сегодня вечером небольшую прогулку с этим парнем по соседству? Всего-то через бухту в Банктон. Да и помочь ему надо. Туда и обратно.

– Мне бы не хотелось, – ответила Сейра.

– Твой братец Джо хвалился, что ты была совсем как мальчишка – готова на все. Как же! И как он терпел, что ты так боишься воды?

– Мы жили здесь только два года!

– Сегодня вечером! – сказал Мартин. – Когда достаточно стемнеет и огни города будут отражаться в воде бухты. Небольшая прогулка под парусом через бухту. Тебе понравится.

– Ты же знаешь, как я к этому отношусь, – возразила Сейра нахмурившись

Мартин вскочил, зацепился ногой за старый ковер в гостиной и с грохотом захлопнул за собой дверь. Через мгновение она услышала, как хлопнула дверца машины. Он отправился купаться, потом заглянет в какой-нибудь бар и не вернется домой до ужина. Судя по звуку, машина направилась в сторону пляжа Она высунулась из окна. Внизу волны разбивались о берег.

Ее охватила дрожь. Там, далеко, почти не видимый отсюда, лежал маленький каменистый островок. Она еще помнила то тепло, которое хранил риф после захода солнца. Снова было темно, и она снова была там со своим братом Джо, ей снова было двенадцать, а ему шестнадцать, когда они предприняли отчаянную вылазку через бухту в Банктон.

Голые плечи Джо блестели в лунном свете, а его кудрявые рыжие волосы казались черными. У него было тогда воспаление легких, и он должен был сидеть дома, но ничто не могло остановить его. Если бы она отказалась, он отправился бы и один.

Она закрыла глаза руками, с которых так и не стряхнула муку, потом оглядела комнату с ее случайной мебелью.

– Лодка, – сказала она вслух.

Сейра вернулась к кухонному столу. Сахар, которым она посыпала пирог, напомнил ей песок пляжа. Поставив пирог в духовку, она долго смотрела туда, где за входом в бухту виднелся океан.

Потом она, прищурившись, перевела взгляд сначала на их домик, затем на домик их соседа Флейшмана. Они стояли на отшибе. Арендная плата здесь была самая низкая в округе. Дверцу духовки надо было подпирать палкой, чтобы она не открывалась, а сковороды были покрыты коркой подгоревшей еды.

Сейра закрыла глаза и подняла лицо к солнцу. Паузы между волнами, разбивавшимися о берег, были заполнены тишиной.

Но из их дома был виден океан. И крыша не текла. И он был им по средствам. Дома, в Монтрозе, их дом был самым дешевым в квартале, но у нее был новый холодильник и новая плита, и свой стол в библиотека

Все время, пока пекся пирог, Сейра разглядывала дом, в котором они жили, и смотрела на океан. Она посидела на низкой каменной стенке, отделявшей их от соседа, превозмогая боль в ногах, побродила, по пляжу. Море было пустынным. Никто не любовался кипящим прибоем Мартин уехал, Джона Флейшмана не было.

Парус бился и хлопал о палубу в полуденном солнца.

Она долго стояла у стены, потирая лоб и глядя вдаль, туда, за пределы бухты, где в дневном мареве лежал океан.

Среди жесткой травы она набрала пригоршню камней Прищурившись от яркого солнечного света, она принялась бросать их, как учил ее Джо, по фонарям, установленным на пляже. Каждый раз при звоне разбивающегося стекла и блеске осколков ее губы растягивались в улыбке.