Текст книги "Взрослые девочки"

Автор книги: Нэнси Холмс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

ТРАБЗОН, ТУРЦИЯ
ОКТЯБРЬ 1953 ГОДА

Его высочество принц Баракет Сафат Осман Абдель Рахим знал, что не уснет. Он даже не пытался улечься в постель, о сне не могло быть и речи. За обедом он выпил подряд несколько чашек крепчайшего турецкого кофе – сейчас за это придется платить.

«Как все-таки странно, – размышлял принц. – Я пил кофе, чтобы не уснуть на скучнейших послеобеденных выступлениях, а теперь не смогу сомкнуть глаз даже под страхом смерти».

На самом деле кофе тут был ни при чем, и Баракет это понимал. Он никогда не спал более пяти часов за ночь.

Тарек, его теперешний водитель, стоял рядом с машиной, ожидая распоряжений. Спутники Баракета решили заехать в единственный в этом бедном городишке ночной клуб, но Баракету вдруг захотелось побыть одному. Деловые разъезды длились уже шесть недель подряд. Подобные путешествия приходилось совершать ежегодно; такова была цена его дохода в сотни миллионов долларов, фунтов стерлингов, лир, марок и франков. Вот наконец и его вложения в судостроительную верфь в черноморском порту начали приносить прибыль. Пройдет еще несколько лет, и турецкая доля вырастет и сравнится с французскими и немецкими вложениями.

Турция испытывала отчаянную нужду в деньгах. С момента окончания войны не прошло еще и десяти лет. Все надежды возлагались на Баракета. Про него говорили разное. Что ему досталось несметное наследство и судьба просто оберегает его от неудач. Некоторые утверждали, что Баракет – самый богатый человек в мире. Он никогда не опускался до разговоров с людьми, привыкшими болтать что попало. Наследство ему действительно досталось немалое. Его семья владела хлопковыми плантациями еще со времен Оттоманской империи. Плантации тянулись от самых глухих уголков Турции до дальних границ Египта. Фамильных сокровищ хватило бы на огромную семью, на деле же все досталось двоим: матери Баракета, принцессе Тафиде, и ему самому.

Баракет отказался идти в клуб и сел в машину. Тарек тут же завел двигатель и взглянул на хозяина, ожидая указаний.

– Поехали куда-нибудь, Тарек. Такая хорошая ночь. Давай проедем к морю. Хочу немного развеяться.

Тарек служил ему уже три года, начиная с первой деловой командировки в Трабзон. Баракет был им очень доволен. В этом человеке сочетались ум и умение хорошо водить машину – качества весьма редкие для среднего турка. Баракет давно собирался предложить Тареку перебраться к нему в Стамбул или даже в Египет.

– Не хотите ли познакомиться с девушкой, сэр? – негромко спросил его Тарек.

– С девушкой? – опешил Баракет.

Тарек никогда не предлагал ему ничего подобного, за что Баракет тоже ценил своего водителя. Надо ведь понимать, что человек уровня Баракета имеет самых восхитительных женщин мира, самых молодых и свежих, от лучших поставщиков Лондона, Парижа и Мюнхена. Трудно даже представить, чтобы он заинтересовался уличной девкой на окраине Трабзона.

Тарек сбросил скорость и повернулся к хозяину:

– Я никогда не видел таких красавиц, сэр. Она не отсюда.

Баракета не интересовало мнение Тарека о девушках, но блеск в глазах и напряжение в голосе шофера пробудили в нем любопытство.

– Ну и где же твоя красавица?

– Дома, в нескольких кварталах отсюда. Там больше никого нет, ключ только у меня.

Предложение Тарека заинтриговало принца. На небе сияла полная, круглая луна. При такой луне уснуть все равно не удастся.

– Ладно, давай посмотрим.

Дом, возле которого остановился Тарек, принадлежал, судя по всему, человеку не очень богатому, но и не бедному. По низким, чисто выбеленным стенам вился виноград, тысячи белых цветов наполняли воздух ароматом жасмина. Баракет любил этот запах.

Тарек открыл дверцу автомобиля и проводил хозяина до тяжелых дубовых ворот, затем вытащил из кармана ключ и вставил в замок.

– Заходите, сэр. Она ждет вас в саду. Я буду в машине.

Баракет переступил через порог, и Тарек тихо прикрыл за ним дверь.

Света нигде не было, лишь луна вовсю сияла над головой. Осмотревшись, Баракет разглядел сбоку низкий и очень широкий шезлонг. В нем кто-то лежал. Судя по всему, это и была та самая девушка, поскольку никто из слуг не осмелился бы спать в такой позе.

Принц осторожно приблизился. Очевидно, она ждала его уже несколько часов.

Незнакомка действительно спала крепким сном. На ней был тоненький халатик, как показалось Баракету, белый – луна все окрашивает в свои цвета. Под халатиком ничего не было, и Баракет это заметил. Длинные черные волосы обрамляли красивое лицо с полными губами. В мягком лунном свете лицо это было необъяснимо прекрасно. Он любовался очертаниями ее тела, полной грудью, узкой талией, длинными стройными ногами с узкими бедрами… Взгляд Баракета задержался на изящных запястьях и щиколотках. В Турции это большая редкость. Пальцы на руках и на ногах тоже были длинными и тонкими. Баракет поразился изысканной и в то же время откровенной красоте спящей девушки. Где только Тарек ее нашел?

Между тем, глядя на красавицу, Баракет невольно почувствовал себя ее защитником. Возможно, сыграло роль то, что девушка спала, отчего ему показалось, что она совсем беспомощна. Он присел рядом и осторожно погладил незнакомку по плечу и груди. Она вздрогнула. Ему очень хотелось увидеть ее глаза, когда она проснется. Баракет наклонился и поцеловал ее в шею. В следующую секунду она обняла его и что-то тихо произнесла по-турецки.

Почувствовав тело девушки, Баракет забыл, что хотел посмотреть ей в глаза. Она проснулась сразу, не испугалась, стремительно высвободилась, быстро сняла халатик и снова прильнула к Баракету, лаская его тело, в то время как он лихорадочно стаскивал с себя одежду. Теперь он разглядел ее глаза, темные и требовательные. Губы девушки целовали его, он гладил шелковистую кожу незнакомки и наслаждался исходящим от нее запахом жасмина. Неожиданно она стиснула его в объятиях и принялась целовать жадно и нежно; Баракету даже показалось, что он теряет сознание от страсти.

Принц ушел от нее на рассвете. Девушка уснула в той же позе, в какой он ее застал. Тарек ждал в машине; на лице шофера застыло бесстрастное выражение.

Когда они подъехали к вилле, где остановился Баракет, принц положил руку на плечо Тарека и произнес:

– Я хочу ее. Возьми у секретаря столько денег, сколько она попросит. Завтра мы уезжаем в Стамбул, через два дня – в Египет. Ты тоже едешь.

ГОЛЛИВУД
МАРТ 1954 ГОДА

Возвращаясь из Сан-Симеона, Камилла с восторгом делилась с Расом своими впечатлениями. Он был замечательным собеседником. Проведя вместе целую неделю, причем не разлучаясь ни на час, они по-прежнему наслаждались обществом друг друга.

– Завтра я уезжаю в Техас, – сказал он, когда они выехали на бульвар Сансет. Сказал самым будничным тоном, словно речь шла о погоде.

– Что? – растерялась Камилла.

– Мне на несколько недель надо съездить в Плейнвью по делам. Думаю, к моему возвращению ты уже уедешь. – Рас по-прежнему говорил спокойным, ровным тоном. Может быть, для него действительно во всем этом не было ничего особенного?

– А я? – спросила Камилла.

– Что ты? – пожал плечами Рас. – Разве ты не возвращаешься в Англию?

– Да, но не в ближайшие пять дней. Я думала…

– Извини, мои планы не совпали с тем, что ты думала. Мы хорошо провели время, теперь пора заняться делами.

Машина остановилась у отеля «Шато Мармон». Коридорный взял с заднего сиденья сумку Камиллы. Девушка растерянно смотрела на Раса. Он что, шутит? Ей вдруг показалось, что он специально выбрал момент, чтобы объявить о своем решении.

– Может быть, вечером вместе перекусим. Я тебе позвоню.

Кам почувствовала, что лицо ее заливается краской. Он в буквальном смысле слова бросал ее!.. Что случилось?

– Боюсь, сегодня я не смогу. У меня другие планы, – пролепетала Камилла, прекрасно понимая, что ее ложь очевидна.

Рас взглянул на нее. Он сидел за рулем в прежней позе, но ей показалось, что это совсем другой человек. Тот, с которым она провела почти месяц, куда-то исчез. Изменилось даже выражение его лица. Такого она никогда у Раса не видела. Может, ему не понравилось, что она приняла приглашение поехать на съемки в Англию? Вряд ли. Ведь именно он все это организовал, причем так откровенно радовался ее успеху…

– Не сможешь так не сможешь, – пожал плечами Рас. – Но я все-таки тебе позвоню.

Кам вышла из машины. В свою комнату она пришла, клокоча от бессильной ярости. Что, черт побери, он имел в виду, когда заявил «Может быть, вместе перекусим»? Или эта фразочка: «Завтра я уезжаю в Техас»?

За кого он ее принимает?

Она заказала в номер бутылку вина. Опрокидывая бокал за бокалом, Камилла расхаживала по комнате. Каждый раз, проходя мимо зеркала, она бросала взгляд на свое разъяренное лицо. «Что со мной происходит? Может, я сделала что-то не так?»

Она вспомнила один за другим все проведенные в Сан-Симеоне дни. Нет, все было правильно, она не допустила ни единого промаха. Они купались в роскоши, Рас проявил себя заботливым и надежным человеком. Ночи напролет они наслаждались друг другом и были безмерно счастливы.

Что же она упустила? За все проведенное вместе время они ни разу не поссорились. Конечно, Рас не такой уж и простой человек, порой ей казалось, что его угнетают какие-то мысли, но она неизменно восхищалась его силой и постепенно попала в зависимость от него.

«Да черт с ним, – решила она наконец. – Я ему еще покажу».

Камилла порылась в записной книжке. Вот и лонг-айлендский номер Джорджа Шерилла. Боже, лишь бы он оказался на месте.

– Камилла, дорогая! Разумеется, я хочу тебя видеть. Приезжай на уик-энд. Фокс тебя встретит. Ты уже знаешь номер своего рейса?

– Пока нет, но, как только узнаю, сразу позвоню. Джордж, мне очень надо тебя повидать!

Затем она позвонила агенту по приобретению билетов в отель «Беверли-Хиллз». Да, место на лондонский рейс уже заказано. Завтра на Нью-Йорк? Конечно, все будет сделано.

Настроение ее начало меняться. Почему она так рассердилась на Раса? Он всего лишь объявил, что едет в Техас. И все-таки тут что-то не так.

Камилла снова сняла трубку. Судя по голосу, Рас спал.

– Извини, – сказала она.

– Ничего, все нормально, – откликнулся Рас. – Я тебе звонил, но у тебя постоянно занято.

– Рас, что происходит? Почему ты раньше даже не обмолвился, что собираешься в Техас?

– Да так, не считал нужным. – Рас говорил очень осторожным и выверенным тоном.

Кам взорвалась:

– Слушай, я ничего не понимаю! Почему ты так себя ведешь? Мы оба были счастливы, потом ни с того ни с сего ты объявляешь, что тебе надо в Техас. Тебе не кажется, что это странно?

– Камилла, послушай, ты меньше чем через неделю будешь в Лондоне. У нас нет друг перед другом никаких обязательств. Давай расстанемся друзьями. На данном этапе я просто ни с кем не собираюсь связывать свою жизнь.

– Связывать! – Камилла стиснула зубы, чтобы не закричать. – По-твоему, нас еще ничего не связывает? Какая же ты скотина!

– Камилла, – строго произнес Рас, – давай кое-что уточним. Я не принадлежу ни тебе, ни кому-либо еще. Я принадлежу только себе. Что касается тебя, то для меня ты всего лишь красивая девочка и приятное развлечение на время съемок. Понятно?

Она швырнула трубку. Кончилось тем, что этот хам из Техаса ее оскорбил и унизил. Никто никогда не обращался с ней так грубо. Ей нравились мужчины, ей нравилось заниматься сексом, но она привыкла играть главную роль и задавать тон отношениям. Ничего, придет время, и она с ним рассчитается.

Камилла схватила чемодан и принялась запихивать в него одежду, обувь, сумочки, платья… Всю свою жизнь она старалась быть откровенной по отношению к себе и другим. У нее тоже был нелегкий характер, но, несмотря на это, она всегда держала себя в руках, как ее приучили с самого детства. И лишь когда случались необъяснимые, с ее точки зрения, вещи, Камилла теряла над собой контроль. Что же произошло с человеком, которого она, как ей казалось, хорошо знала?

Гнев постепенно прошел. Камилла чувствовала себя совершенно измученной и одинокой. Ванна и вино не помогли. Ложась в постель, она понимала, что все равно не уснет, но ей надо было успокоиться, хоть как-то приглушить эту мучительную, изматывающую боль. «Завтра все пройдет. Ну и черт с ним. Я уезжаю домой, заниматься настоящим делом».

Она немного поплакала, злясь на себя за беспомощные слезы, и наконец забылась тяжелым тревожным сном.

В то время как Камилла мучительно пыталась заснуть, Раса одолевали противоречивые чувства. Почему он так резко к ней переменился? Что с ним происходит? Почему он решил бросить ее и вел себя при этом так жестоко, хотя она не сказала ему ни одного резкого слова?

Пожалуй, кое-что из разговоров об Англии ему не понравилось, хотя она и пригласила его в гости. «По большому счету Кам – отличная девушка, – решил Рас, – мне не в чем ее винить. В то же время меня, пожалуй, не устраивает ее непомерная сексуальность».

Похоже, в сексе она познала все, что только можно. Он у нее многому научился. Какому же мужчине захочется в этом признаться?

«Нет, это я слишком, – тут же поправился Рас. – Ничему я у нее не научился. Просто наконец встретил человека, который относится к сексу так же, как и я. Заниматься любовью с Камиллой – настоящее наслаждение».

Между тем какая-то часть Раса протестовала против такой активности и инициативы со стороны возлюбленной. Не он ее завоевал, а она взяла его. По сути, приняла на себя роль мужчины.

Вспомнив, как он был с ней груб, Рас даже поморщился. Ну разве объяснишь, что ему действительно надо съездить домой? Расу позвонил отец Салли. На этот раз она приняла огромную дозу снотворного. И теперь умоляет его приехать.

Женщины!.. Ему попадались либо слишком слабые, либо слишком сильные. Камилла была достаточно сильной, чтобы позаботиться о себе, и Рас решил предоставить ей эту возможность. Он попытается с ней помириться – позже. Сейчас ему хотелось побыть одному.

ФЕРМА «ЭУКАЙ», ЛОНГ-АЙЛЕНД
МАРТ 1954 ГОДА

– Между прочим, на выходные приезжает Камилла Стюарт, – произнес Джордж, осторожно ведя машину по заснеженной дороге.

– Имя красивое, – откликнулась Дельфина. – Кто это? Мне надо ревновать?

– Не стоит, дорогая. Я люблю тебя безгранично, самой чистой братской любовью. Камилла мне тоже очень нравится, но с тобой мы давние друзья. Дружба для меня – самое главное. Три женщины, на которых я женился, оказались настоящими хищницами, растащившими все мое добро и ничего не оставившими взамен. Наверное, я мазохист, однако я им благодарен. Они навсегда отбили у меня охоту жениться. Три раза за десять лет – вполне достаточно. К тому же для меня действительно огромное удовольствие – дарить тебе что-нибудь из чистой дружбы.

– Джордж! – требовательно воскликнула Дельфина. – Ты уходишь от ответа! Кто такая Камилла Стюарт и почему она приезжает к нам на выходные?

– Извини. Мне постоянно кажется, что ты знаешь всех моих знакомых. Камилла – англичанка, причем красавица. Я помню ее совсем малышкой. Ее отец, Джеральд Стюарт, – один из лучших портретистов Англии. Он рисовал всех моих жен.

– Джеральда Стюарта я знаю. Только если он такой хороший портретист, почему же ты прячешь его работы на чердаке в «Эукае»? Я помню эти портреты, ты мне их показывал.

– Все очень просто, дорогая. Эти портреты – единственное, что не смог у меня отобрать славный триумвират жен. Кстати, все они были созданы на раннем этапе наших отношений, когда я их еще любил. Эти портреты – моя тайна. Если бы хоть одна из этих женщин оказалась такой, какой ее запечатлели на холсте, я бы до сих пор был женатым человеком. Подожди, скоро увидишь Камиллу. Вот где потрясающее зрелище. Типичная англичанка – светлые волосы, нежная кожа. Маленькая, тело кажется одновременно девственным и диким. Грудки аккуратные, а ноги… наверное, я никогда не видел более красивых ног. Когда она забрасывает одну ножку на другую, самые сильные мужчины теряют самообладание. Она очень часто их скрещивает. Глаза зеленые, с проблеском лукавства. Ручки маленькие, изящные, как у монахини. Камилла – девушка контрастов.

– Внешность ты описал великолепно. Теперь скажи, что она за человек.

– Пока не сформировалась, временами проскальзывает эгоизм, но из нее обязательно выйдет толк. У этой девочки железная воля и острый ум. Образование она получила худшее из возможных – сельское, английское. Изучила всю классику, которую, естественно, теперь ненавидит. Ни экономики, ни истории. А при надлежащей подготовке она могла бы стать премьер-министром.

– Когда же этот образец добродетели прибывает из Англии?

– Сегодня вечером. Только не из Англии, а из Голливуда. Фокс уже в аэропорту. – Джордж сделал паузу, наслаждаясь изумлением Дельфины. – У нее контракт с одной из киностудий. Весьма романтическая история. Джеральд в свое время делал ее портреты ежегодно, к каждому дню рождения. Год назад он устроил довольно редкую выставку в Королевской академии. Там же слонялся Норман Паркинсон, любимый фотограф королевской семьи, – вот кто никогда не пропустит хорошенькой девочки! Ему на глаза попался портрет, подписанный «Кам в восемнадцать».

Норман на нее просто набросился. Не то, что ты подумала, конечно. Для начала он позвонил Джеральду – они, разумеется, друг друга знали, – взял ее адрес и отправился в деревню знакомиться. Потом у него зародилась идея провести для британского «Вог» конкурс на звание самой красивой девушки Англии. Кам опередила всех на целый корпус. Успех был грандиозный. Пресса просто взбесилась. Под конец, как водится, девчонку поманили в Голливуд. Там у нее роль в каком-то дурацком вестерне, но она времени зря не теряла, умудрилась получить серьезное приглашение на съемки в Лондон и сейчас собирается вернуться домой. Ты бы слышала, что она сказала мне по телефону: «Джордж, меня выкрасили в рыжий цвет, и к тому же во всей Калифорнии нет ни одного человека, который умел бы говорить по-английски. Я не понимаю ни слова».

Дельфина расхохоталась:

– Она мне уже нравится.

– Да, еще: по ней сходит с ума Джереми Килмур. Ты что-нибудь знаешь об издательской империи Брука?

– Нет, совершенно ничего.

– Брук, дед Джереми, в последнее время несколько угомонился, но это настоящий тигр. Причем рожденный в Австралии. Отец Джереми умер, когда мальчишке было лет шесть, мать до сих пор не желает покидать насиженное гнездо и живет где-то там в Австралии. Брук взял на себя опекунство над Джереми; кажется, просто откупился от нее. Джереми – его единственный наследник. Брук получил титул в дар, как Бивербрук из Канады. Все обращаются к Джереми «лорд Килмур», в то время как его следовало называть просто «почтенный». Вряд ли Камилла влюблена в парня, она не такая дурочка. Хотя ей, конечно, хочется стать леди Килмур. Для тебя у меня тоже есть на примете молодой человек.

– Кто же?

– Райан О'Рорк.

– Тот самый Райан О'Рорк? Режиссер? Ты никогда не говорил, что знаешь его.

– Не думал, что он сюда приедет. Но Райан обожает все усложнять. Свой новый фильм он решил снимать зимой в Нью-Йорке – в результате попал в занос и опоздал на съемку. Пока мы обедали, он позвонил и сказал, что заедет. Он тебе понравится.

– Не сомневаюсь. Такой знаменитый человек. Все только о нем и говорят.

– Он того заслуживает. Один из самых талантливых людей из всех, кого я знаю. К тому же прекрасный собеседник.

– Мне действительно нравятся его фильмы.

Дельфина посмотрела в окно машины. Шел густой снег. Прогноз погоды по радио сулил еще большие снегопады и общее похолодание.

– О чем ты думаешь – с таким бесстрастным лицом?

– О том, что надеть сегодня вечером. Я захватила с собой два платья. Уж очень хотелось тебе понравиться. Теперь, когда я знаю, что там будет Райан О'Рорк, выбор сделан.

– Какое же ты наденешь?

– Более соблазнительное.

– Правильно! – сказал Джордж, поворачивая к дому. – Рано или поздно Райан должен встретить свою пару. Почему бы ему не выбрать тебя?

СТАМБУЛ
ОКТЯБРЬ 1953 ГОДА

Дружба между принцем Баракетом Сафатом Османом Абдель Рахимом, властелином города, тенью Бога и преданным союзником британцев, и Кеннетом Беннетом, третьим человеком из Всемирного банка развития, имела в своей основе кровавую драку, которая произошла между ними однажды на поле для игры в лакросс.

– Ты мошенничаешь, ублюдок! – закричал Кеннет и треснул его высочество палкой для игры в лакросс прямо по носу. К слову сказать, играли они тогда за одну команду.

– Если мне нравится, я буду мошенничать! – Таков был ответ, после чего принц набросился на обидчика.

Их разняли, и с этого дня молодые люди подружились.

Кеннет не боялся Баракета. Никогда раньше Баракет не встречал людей, которые не испытывали бы перед ним страха. С годами Кеннет стал единственным, кому Баракет доверял до конца.

Резкий хриплый голос Баракета легко узнавался по телефону. Достаточно было его один раз услышать, чтобы не забыть уже никогда.

– Кеннет, я знаю, ты уже полчаса как в Стамбуле. Надо срочно увидеться. Надеюсь, ты догадался, что у меня к тебе важное дело.

Кеннет рассмеялся:

– Ты даешь мне удачную возможность смахнуть со стола все, что на нем накопилось за месяц, пока я был в Вашингтоне. С удовольствием к тебе приеду. Все-таки полгода не виделись. Буду у тебя через час.

– Отлично, – отозвался хриплый голос.

Никто из них не знал в момент окончания университета, что судьбам их суждено переплестись надолго. Стремительная карьера Кеннета Беннета во Всемирном банке привела его в конце сороковых годов в Египет, затем в Турцию и, наконец, в Лондон. Во всех этих местах чувствовал себя как дома и Баракет. Для человека, родившегося в Теннесси, с чисто южной привязанностью к домашнему очагу, Кеннет был настоящим бродягой.

Начавшийся после Второй мировой войны рост Всемирного банка развития оказался для него как нельзя кстати. Эльза, жена Кеннета, предпочитала спокойную сельскую жизнь на восточном побережье Мэриленда и не возражала против его бесчисленных командировок. Потом Эльзы не стало.

Кеннет Беннет был настоящим джентльменом. Война продемонстрировала ему самые страшные и темные стороны человеческой натуры и заставила заниматься делом, которое, вероятно, подошло бы менее удачливым людям. После смерти Эльзы ему досталось приличное наследство, и Кеннет решил потратить его на благотворительные цели; ему же лично вполне хватало денег, поступающих от семейного страхового бизнеса в Теннесси. Он так и не научился тратить деньги легко и бездумно, как привык делать Баракет.

Однажды в Париже в отеле «Ритц» он увидел, как Баракет дал на чай консьержке сумму, эквивалентную пяти тысячам долларов. Заметив, как неодобрительно нахмурился товарищ, принц лишь рассмеялся:

– Жаль, ты не знал моего отца. Тафида рассказывала, что он ежегодно передавал старшей консьержке в «Палас-отеле» по двадцать тысяч долларов. В конце концов, эти люди стараются сделать тебе приятное!

Что же касалось Кеннета, то его вполне удовлетворяли хороший английский портной, удобная квартира и сумма, достаточная для того, чтобы не отказывать себе в самом необходимом во время деловых поездок по различным городам мира. Разумеется, в разряд необходимого входили и обеды с хорошенькими женщинами. Кеннет считал, что большие деньги должны тратиться на большие дела.

Высокий и широкоплечий, он умел держаться с достоинством, говорил спокойно и негромко. Загорелое лицо обрамляли песочного цвета волосы. Ему никогда не хватало времени, чтобы серьезно заняться спортом, но к лошадям он был привязан безумно: обожал скачки, любил разводить и объезжать скакунов.

Кеннет Беннет привык мыслить последовательно. По пути в офис Баракета он раздумывал о том, что может принести новый виток их дружбы – интриги составляли суть жизни Баракета.

Кеннет радовался тому, что снова оказался в Стамбуле. Весь прошедший месяц он провел в Вашингтоне, занимаясь денежными проблемами банка и распределением наследства Эльзы. И вот он вернулся, пусть всего лишь на время, в пленительную атмосферу Турции. На ближайшие несколько лет его постоянным домом должен был стать Лондон, против чего Кеннет совершенно не возражал. Но ничто не могло сравниться для него с Турцией. Проведенные здесь годы оказались самыми насыщенными и интересными. Сама поездка в офис Баракета – если, конечно, можно назвать офисом фантастический старинный дворец, – была настоящим приключением. Белоснежное мраморное здание окружал густой сад, занимавший не менее шестидесяти акров в самом центре Стамбула.

В свое время Ататюрк объявил войну дворцам, гаремам, титулам – всему, что имело отношение к старым временам. Изменить за десятилетие традиции, которые складывались веками, оказалось невозможно. Дворцы сохранились, хотя некоторым пришлось поменять название; не исчезли и гаремы. Не удалось справиться с цветистыми титулами – правда, ими стали пользоваться значительно реже. Султаны и паши стали обыкновенными господами, изысканные замки превратились в дома. Или в офисы, подумал Кеннет.

Офис Баракета окружала каменная стена высотой в двадцать футов. В ней легко угадывались бойницы для орудий. Двадцать широких ступеней вели к колоннаде из розового мрамора, которую символично охраняли два огромных каменных льва. Приемная достигала шестидесяти футов в длину и пятидесяти в высоту. Именно здесь Баракет принимал посетителей, решал свои деловые и семейные вопросы.

По обеим сторонам от приемной располагались уютные помещения, в одном из них Баракет и принял Кеннета Беннета. Жить Баракет предпочитал в большом дворце под названием Саади-Сарай – Дворец счастья, – расположенном в десяти милях от Стамбула.

Высокий и стройный, Баракет тоже умел держаться с достоинством; между тем его облик таил в себе необъяснимую опасность. Он походил на красивое животное – таким можно любоваться, но не стоит подпускать к себе близко. Опасность сквозила в черных проницательных глазах. Мало кто мог вынести пристальный взгляд Баракета. Время от времени лицо его перекашивалось от вожделения – он был известен как страстный поклонник женщин; чаще всего лицо его оставалось бесстрастным. Бывало, глаза Баракета лучились теплом, бывало, в них сверкала ненависть.

Кеннет являлся его полной противоположностью, за исключением, пожалуй, роста.

Оба были красивыми элегантными мужчинами и знали это.

Друзья тепло поприветствовали друг друга. Взяв бокал с виски, Кеннет сразу же перешел к делу – Баракет всегда предоставлял право начать разговор собеседнику.

– В чем дело?

– Речь идет о девушке.

– Ага! – Кеннет не сумел скрыть удивления. О женщинах они никогда не говорили. Может быть, разговор пойдет о ком-либо из знакомых?

– Ее зовут Алия. Очень породистая девушка. Спокойная, подозрительная, умная, все знает, ничего не забывает. Я хочу дать ей шанс.

– Где она?

– В Саади-Сарае. Ты ее сегодня увидишь. Вечером. Надеюсь, вы сможете вместе пообедать. Я забираю ее с собой в Каир на неделю, потом она вернется сюда. Мне еще предстоит целый месяц заниматься семейными делами.

– Баракет, что я должен сделать?

– Ты гораздо лучше меня разбираешься кое в каких вопросах. К тому же у тебя безупречный вкус в отношении женщин. Мне придется уехать, и я хочу попросить тебя организовать для нее здесь, в Стамбуле, хорошую подготовку. Пригласи нужных преподавателей. Она неплохо говорит по-английски, а вот французского совсем не знает. Кроме того, необходимо сменить ей гардероб, научить манерам, привить нужные навыки. Я хочу, чтобы она получила все. И не знаю, как это сделать.

– Баракет, гораздо легче вывести ее в мир, чем привести мир к ней, – сказал Кеннет. – И гораздо эффективнее.

Баракет резко вскинул голову. Черные глаза сверкнули. Ну конечно! Как он сам не догадался!

– Кеннет! Я знал, что ты подскажешь правильный выход! Разумеется, только так и следует поступить. Париж… Ты можешь взять ее в Париж?

– Баракет, я могу взять ее в Париж, устроить, но я не смогу с ней там остаться. Собственно, и необходимости такой нет. У нас там много друзей, это порядочные люди, которым можно доверять. Для начала можно позвонить Пьеру Балмэну. Помимо того, что он подберет ей гардероб, он познакомит ее с лучшими парикмахерами и косметологами. Там же ей найдут преподавателя французского. Конечно, за месяц она не сможет узнать весь Париж, но в любом случае толку будет больше, чем за год, проведенный в Стамбуле.

– Я собираюсь на ней жениться.

Кеннет опешил от изумления. Он медленно выдохнул. Похоже, Баракет не шутил. Но разве может принц жениться не на египтянке? Это немыслимо. И что подумает могущественная и властная Тафида, которая подавляла и унижала всех, кроме своего сына Баракета?

– Я хочу, чтобы она стала самой счастливой женщиной в мире. Но вначале придется создать ее заново.

– Что? – растерянно спросил Кеннет. Он до сих пор не мог поверить, что Баракет говорит серьезно. – Послушай, ты можешь жениться на ком угодно, начиная от Золушки и кончая Лукрецией Борджиа. Почему ты остановил свой выбор на девочке, с которой надо так много работать?

– Я хочу окружить ее тайной. Где бы она ни оказалась, за ней будет следовать невидимая, но надежная охрана. Никогда раньше мне не приходила мысль о женитьбе. С ней я решил все за три дня. Я уверен, что поступаю правильно.

Кеннет вновь почувствовал себя студентом Гарварда. Баракет опять плетет свои интриги и втягивает в них все новых и новых людей. Только на этот раз все гораздо серьезнее и опаснее. Принцесса Тафида, мать Баракета, на протяжении многих лет пыталась составить ему выгодную партию, но он ловко разрушал все ее комбинации. Теперь он собирается преподнести ей сюрприз: вот тебе, мама, необразованная турецкая нимфетка. Когда Тафида об этом узнает, всем будет тошно. Как вообще ему могло прийти в голову жениться?

– Я собираюсь сделать из нее принцессу. Принцессу Алию. Придумаем ей родню где-нибудь в Трабзоне. Там ее держали за семью замками, пока она не достигла брачного возраста. Затем привезли в Стамбул, где я, якобы случайно, с ней встретился. Все очень просто. Я выдумаю для нее хорошую, родовитую и состоятельную семью.

– Да откуда же ты ее возьмешь? – воскликнул Кеннет и тут же подумал, что поздно запирать конюшню, если конь вырвался на свободу. Наверняка Баракет решил и эту проблему.

– Не хочу утомлять тебя подробностями, Кеннет, ты сам все увидишь. Главное – защитить Алию от моей матери прежде, чем я на ней женюсь.

– Тогда зачем ты везешь девушку в Каир? В самое пекло?

– Потому что я без нее не могу.

Кеннет снова растерялся. Взглянув на Баракета, он вдруг увидел на лице друга выражение тревоги и беспомощности. Никогда раньше он не замечал ничего подобного.

– Ты просто влюбился. Тебе приходилось влюбляться раньше?

– Ни разу, – сказал Баракет. – Но я давно искал эту девушку. Увидишь ее – поймешь. У меня теперь новый слуга, его зовут Тарек. Он привезет ее в Стамбул через десять дней. А вообще ты здорово все придумал, Кеннет!