Текст книги "Сказки народов Бирмы"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 49 страниц)

79. Два ната

Перевод А. Бурман

Много лет назад на южной и северной стороне одной деревушки стояли два святилища натов. В каждом из них жил нат, но деревенские жители не поклонялись им и не приносили пожертвований.

Как-то раз нат южного святилища решил привлечь к себе людей. Случилось так, что сын деревенского богача сильно ушиб ногу веслом. На ноге мальчика открылась рана. Рана не заживала, а боль становилась все сильнее и сильнее. Никакие лекарства не помогали, и богач взволновался не на шутку. Тогда нат южного святилища явился богачу и сказал ему:

– Поклонись святилищу ната в южной части деревни, а потом сорви плод гуавы ^*, что растет перед святилищем, и помажь рану соком гуавы. Рана на ноге твоего сына тут же затянется.

Богач немедля взял кокосовый орех, курицу и много другой еды и отнес к южному святилищу. Затем он сорвал плод гуавы, росшей там же, и ее соком помазал рану на ноге сына. Рана тотчас зажила. С этого времени богач и его сын каждый день приходили к южному святилищу с богатыми подношениями.

Увидев, как хорошо живется соседу, нат северного святилища пришел к нему просить совета. Южный нат поведал ему, как случилось несчастье с сыном богача и как он вылечил мальчика соком гуавы.

На следующий день северный нат нарочно подстроил все так, чтобы поранился сын другого деревенского богача. А потом, явившись к богачу, нат сказал:

– Помажь рану сына соком гуавы, что растет перед северным святилищем.

На следующий день богач пошел к северному святилищу, но дерева гуавы нигде не нашел. Подумав, богач решил обойти всю деревню. Гуаву он нашел лишь перед южным святилищем и ее соком вылечил своего сына.

С тех пор и этот богач стал поклоняться нату южного святилища.

А глупый и завистливый нат северного святилища остался ни с чем.

80. У ната от тигра защиты искать – как бы хуже на вышло

Перевод В. Касевича

Однажды два друга шли через густой лес. Стало темнеть, и друзья решили провести ночь на ветвях большого баньяна.

В этом лесу водились тигры, и путники, перед тем как заснуть, постарались, кто как умел, оградить себя от опасности. Один в сердце своем обратился к Господину Трех Миров ¹, прося его о защите. Он прочитал священные стихи, оберегающие от зла, и, доверив себя Будде, улегся спать.

Второй же из друзей решил обратиться к нату-хранителю баньяна, где они расположились на ночлег.

– Господин наш нат! – попросил он. – Защити и сохрани меня от злых тигров.

Доверив себя нату, он тоже уснул.

А когда наступила полночь, у дерева появился тигр. Он стал просить ната, чтобы тот отдал ему двух путников.

– Друг мой тигр! – отвечал ему нат. – Тот путник, что устроился на дереве с восточной стороны, вручил свою жизнь Будде. Стало быть, только Будда может распорядиться его жизнью и телом, а я тут вовсе ни при чем. Нет у меня никакого права отдать его тебе. Ну, а тот, другой, что спит с западной стороны, доверил свою жизнь мне, значит, тут я могу сам распорядиться. Этого хоть сейчас забирай. Подпрыгни снизу – и хватай.

Нат указал на путника, спящего на дереве с западной стороны, и отдал его в лапы тигра.

Тигр обрадовался – ему только того и надо было. Он тут же бросился на спящего и съел его.

С тех пор и стали говорить: «У ната от тигра защиты искать – как бы хуже не вышло».

81. Состязание с натом

Перевод Р. Янсона

В одной деревне жил человек, которому очень нравилось дразнить ната. Односельчане просили его не делать этого, но он назло всем не переставал дразнить ната.

Все жители деревни свято чтили своего покровителя и приносили ему подаяние – живых куриц. С каждым днем куриц у ната становилось все больше и больше. Все курицы без устали несли яйца, которые никто не смел трогать, так как они принадлежали нату.

Однажды человеку, любившему дразнить ната, захотелось яиц.

«Если я просто пойду к алтарю и открыто возьму оттуда яйца, то навлеку на себя гнев односельчан, – подумал он, – да и нат может сильно рассердиться и накликать на меня беду».

И вот он решил перехитрить ната. Сварил одно яйцо и пошел с ним к алтарю. Подойдя, он поклонился нату и сказал:

– О великий нат! Позволь мне испытать крепость моего яйца, позволь взять одно из твоих яиц и стукнуть об мое. Если разобьется мое яйцо, я пожертвую его тебе, если твое – я заберу его себе.

Затем человек стал брать одно за другим яйца и ударять ими о свое, каждый раз приговаривая:

– Вот видишь, великий нат, твое яйцо треснуло, я забираю его себе.

Так повторялось каждый день, и каждый день хитрец уносил с собой по пятку, а то и по десятку яиц, пока не забрал все яйца.

Тогда он придумал новый способ обманывать ната. Купил на базаре бойцового петуха, пришел к алтарю и обратился к нату со следующими словами:

– Позволь, о нат, твоим курицам сразиться с моим петушком. Если выиграет твоя курица, я пожертвую тебе петушка, если выиграет мой петушок, я заберу твою курицу!

С этими словами, человек выманил одну из куриц и напустил на нее своего петушка. Куриц ната никто не кормил, все они были тощие и слабые; петушок легко побеждал их, каждый день одну за другой. А хозяин его весело объявлял нату, что он забирает у него курицу, как проигравшую в состязании. Но вскоре кончились у ната в курицы.

Хитрец стал размышлять, какую бы еще выгоду получить ему от ната. И вот что он надумал:

– Нат сделан из дерева, поэтому он не тонет в воде. Значит, если поспорить о ним, кто глубже нырнет, то наверняка он проиграет.

Человек занял у своего соседа пятьдесят монет и снова направился к алтарю. Там он обратился к нату:

– О всемогущий! Давай состязаться – кто глубже нырнет. Видишь эти пятьдесят монет? Если выиграешь ты, я жертвую их тебе, если выиграю и, ты должен будешь столько же заплатить мне.

После этого человек взял фигурку ната и пошел к пруду.

– Ну, ныряем! – сказал он и опустился под воду с натом в руках. Через некоторое время человек выпустил ната из рук, и деревянный нат всплыл на поверхность. Подождав немного, человек вынырнул, увидел плавающего ната и закричал радостно:

– Ага, ты вынырнул раньше меня, – значит, ты проиграл! Теперь ты должен мне пятьдесят монет!

После этого человек отнес ната на место, а сам вернулся домой. Когда зашло солнце, в дом к старосте явилась наткадо, и ее голосом нат сказал:

– Я состязался в прыжках с одним из жителей своей деревни, кто глубже нырнет, и проиграл ему пятьдесят монет. Пожалуйста, выдай эти деньги тому, кто их выиграл.

Пришлось старосте собрать с жителей деревни деньги и отдать их обманщику, который любил дразнить ната. Затем староста сказал этому человеку:

– Пожалуйста, ни в чем больше не состязайся с натом, за это жители нашей деревни будут всегда тебя бесплатно и вкусно кормить.

Тогда человек наконец успокоился, перестал дразнить ната, но с тех пор каждый день один из домов деревни обязан был вкусно и бесплатно накормить его.

82. Сказка о нате Сан Моу

Перевод А. Бурман

Давным-давно в одной деревне жили два друга. Звали их Маун Сан Пхьоу и Маун Сан Моу. Друзья всегда были неразлучны – вместе работали, вместе ели-пили, вместе отдыхали.

Однажды Маун Сан Моу тяжело заболел. Маун Сан Пхьоу делал все, чтобы поставить друга на ноги. Лечил его разными травами, приглашал лекарей, но ничто не помогало. Приятелю становилось все хуже и хуже. Вскоре он умер. Маун Сан Пхьоу очень горевал. Он собрал все деньги, что у него были, и устроил умершему другу пышные похороны.

А Маун Сан Моу после смерти стал натом – хранителем дерева даха ^*, что росло на окраине деревни. Однако он оказался не единственным владельцем этого дерева. Там жил еще один нат. Вышло так, что на одном дереве поселились два ната, и подношения, которые приносили жители, им приходилось делать пополам. Разумеется, натам это не очень нравилось, и они без конца ссорились – каждому казалось, что другой получил большую долю. Однажды нат, который прежде звался Маун Сан Моу, придумал такую хитрость. Он сказал нату-соседу:

– Не дело двум натам жить на одном дереве. Давай решим так: спросом первого жителя деревни, который явится к дереву с подношением, кого из нас он пришел почтить. Кого он назовет, тот и останется. Если он выберет тебя, я уйду с этого дерева, если же он предпочтёт меня, покинуть дерево придется тебе.

Другой нат ничего не знал о плане Маун Сан Моу, поэтому он согласился с соперником. На том они и порешили. А Маун Сан Моу потихоньку вышел на дорогу и стал поджидать своего бывшего друга. Вскоре на дороге появился Маун Сан Пхьоу. Он нес в руке топор, собираясь нарубить себе дров. Тут нат и вышел из своего укрытия. Маун Сан Пхьоу увидел его и задрожал от страха.

– Друг! Ты теперь стал духом, и нам с тобой не по пути. Не трогай меня, позволь мне уйти своей дорогой, – попросил ов.

– Да, тебе повезло больше, чем мне, – ответил ему нат. – Судьба пощадила тебя – вот ты пока и остался в мире людей. А я, как видишь, сделался натом – хранителем дерева даха. Я хочу, чтобы ты помог мне в одном деле. В память о былой дружбе!

– А что от меня требуется?

– На дереве даха, – сказал тогда Маун Сан Моу, – живет еще один нат, и мы вечно ссоримся. Я хочу остаться там один, вот и прошу твоей помощи. Приходи рано утром к дереву даха, принеси кокосовый орех и курицу в дань нату. Когда мы спросим тебя, кому предназначены эти дары, ты скажи, что принес их мне. Тогда я один останусь хозяином дерева, а тебе уж помогу разбогатеть.

– А ты не обманешь меня? Смотри, сдержи свое слово, – ответил на это Маун Сан Пхьоу.

На следующий день Маун Сан Пхьоу купил на последние деньги жирную курицу, большой кокосовый орех и отправился к дереву даха.

Завидев друга, Маун Сан Моу сказал другому нату:

– Ну-ка, спроси этого человека, кому он принес свои дары?

– Эй, человек, – крикнул нат, – ответь без утайки, кому ты несешь свои дары? Кого из нас хочешь почтить?

– Я поклоняюсь благородному нату Сан Моу! Это ему я с почтением предлагаю свои подношения, – ответил, как просил его друг, Маун Сан Пхьоу.

Другому нату ничего не оставалось, как уйти с дерева. С тех пор Маун Сан Моу стал единственным хозяином дерева даха.

Однако, получив свое, он совсем забыл об обещании, данном другу. А Маун Сан Пхьоу каждый день ждал милости ната. Наконец он не выдержал и на десятый день, разгневавшись, схватил топор и побежал к обиталищу ната. Он уже занес топор, чтобы срубить дерево даха, как к нему спустился перепуганный нат Маун Сан Моу.

– Друг, зачем ты хочешь срубить дерево? – спросил он.

– Ты еще спрашиваешь? Сам-то получил свое дерево, а обо мне забыл. Что ж ты не держишь слово? '

– Да, виноват я – совсем забыл о своем обещании, – сознался нат, – но ты не огорчайся. Скоро в нашей деревне будут скачки. Я обернусь конем и обязательно перегоню всех. А ты поставь на меня побольше денег, вот и выиграешь.

Послушался друга Маун Сан Пхьоу, взял у соседей денег в долг и отправился на скачки. А нат в тот день обернулся конем. В первый раз конь мчался как стрела и обогнал остальных лошадей. Маун Сан Пхьоу выиграл много денег. Но во второй раз конь бежал гораздо медленнее, так что Маун Сан Пхьоу потерял половину выигранной суммы. Он расстроился, но, надеясь выиграть в третий раз, поставил на коня все оставшиеся деньги. А в третий раз конь совсем выдохся и плелся в самом хвосте. Маун Сан Пхьоу окончательно разорился. Конь же исчез на глазах у изумленных крестьян.

Маун Сан Пхьоу был в отчаянии. Он проиграл не только свои деньги, но и те, что взял взаймы. Вне себя от гнева он снова схватил топор и побежал к дереву даха. С дерева, кряхтя, спустился нат.

– Не гневайся на меня, друг, – сказал он жалобно. – Ты же видел, я старался изо всех сил. В первый-то раз я победил, а во второй уже совсем обессилел. Уж ты не сердясь на меня.

– Я тебе верю, – согласился Маун Сан Пхьоу. – Ты и впрямь очень старался. Только мне-то что делать? Я остался ни с чем. А ведь я помогал тебе, и еду носил, а ты не дал мне счастья.

Тогда нат сказал:

– Знаешь что? Давай я превращусь в слона, а ты продай меня за тысячу монет. Только никому не говори, кто я на самом деле.

На этом они и порешили. Нат превратился в слона, и Маун Сан Пхьоу погнал его на базар. Там один богач сразу же купил у него слона за тысячу монет.

Богач привел слона домой, как вдруг слон на его глазах превратился в большого кабана. Богач рот раскрыл от удивления, но не успел он опомниться, как кабан превратился в маленькую мышь. А мышь вдруг растворилась в воздухе и совсем исчезла. Богач понял, что его надули, и в бешенстве побежал к старосте. Вскоре бедного Маун Сан Пхьоу нашли и привели к судье. Судья выслушал свидетелей и присудил ему шесть месяцев тюрьмы.

Ничего не мог поделать бедняга Маун Сан Пхьоу – отсидел в тюрьме шесть месяцев. Когда он вышел, тут же схватил топор и срубил под корень дерево даха.

А нат исчез неизвестно куда.

83. Тау-кве, тау-кве!

Перевод А. Бурман

Некогда в глухом лесу росло огромное старое дерево. На этом дереве жили голуби, попугаи и другие птицы – все парами. Только два обитателя дерева жили поодиночке – филин и большая ящерица.

Голуби и попугаи жили дружными семьями, растили детей и были счастливы. А у одиноких филина и ящерицы семей не было, жилось им скучно и тоскливо.

Однажды семейные обитатели дерева сказали филину и ящерице:

– Друзья! Разве хорошо жить в одиночестве, без семьи и детей? Поглядите на нас! Мы живем дружно и весело, у нас подрастают дети. Вам бы пожениться да завести детишек – всю тоску как рукой снимет!

Филин и ящерица поддались на уговоры и решили пожениться.

Однако семейная жизнь у них не ладилась. Филин весь день спал в дупле, а ночью кружил по лесу и искал себе пропитание. Только на рассвете он возвращался к жене и тут же забирался в дупло. А у ящерицы были совсем другие повадки: день и ночь она пряталась в дупле и вылезала лишь по вечерам, чтобы наловить мошек себе на ужин.

Филин презирал ящерицу за то, что она почти не вылезала из дупла, считал ее ленивой и глупой. Ящерица возмущалась, что филин по ночам бросает ее одну и забывает о своей жене.

Глядя на других птиц, которые по ночам спали в своих уютных гнездышках, ящерица думала о том, что после замужества ее жизнь совсем не изменилась. Ей было так же скучно и безрадостно.

Хотя филин и ящерица жили не так дружно и счастливо, как их соседи, вскоре у них родился сын.

Отец с матерью очень любили единственного сына. А когда он подрос, каждый принялся воспитывать его по-своему. Филин по ночам говорил сыну:

– Твоя мать очень ленива, глупа и неряшлива. Смотри, не проводи всю жизнь в дупле, как она. Лучше бери пример с меня: по ночам вылетай в лес с друзьями-товарищами, ищи себе пищу и гуляй на воле. Помни, что ты – сын филина и потому должен кричать как все филины: «Зи-кве, зи-кве!» ^*

А когда филин улетал, ящерица говорила сыну:

– Смотри, не веди себя, как твой безрассудный отец, – не улетай ночью из дому! Как и твоя мать, ты должен жить достойной жизнью: и ночью и днем сидеть в дупле, только иногда выбираться наружу в поисках пищи. Помни, что ты сын ящерицы и должен кричать, как мы: «Тау-те, тау-те!»

У бедного сына, которого мать учила одному, а отец – другому, все в голове перепуталось, и он не мог научиться кричать ни «зи-кве», ни «тау-те».

А когда он вырос, ему пришлось совсем тяжело. Если он кричал «зи-кве», мать сердилась на него. А когда он кричал «тау-те», то гневался отец. Тогда пришлось ему кричать «тау-кве, тау-кве», чтобы угодить и отцу, и матера.

Вот как бывает в недружных семьях!

84. «Оскалить зубы еще не значит смеяться»

Перевод Р. Янсона

Однажды обезьяна спустилась к берегу реки, чтобы напиться. Вдруг из реки выполз крокодил и схватил обезьяну. От невыносимой боли обезьяна оскалила крепко сжатые зубы. Увидев это, крокодил подумал: «Похоже, что она не только не боится меня, но даже еще и насмехается!»

– Эй, обезьяна – длинный хвост, что это ты смеешься? – спросил он.

– Я потому смеюсь, что ты, крокодил, – водяное чудовище, глуп и никогда не ловил обезьян.

– Почему это ты, уродина-обезьяна, так думаешь про меня?

– А потому, грязный мешок с дырявыми мозгами, что у нас, обезьян, душа находится не в теле, а в хвосте. Когда другие крокодилы ловят обезьян, они всегда хватают сразу за хвост. Ты же, скудоумный червяк, схватил меня поперек туловища и ничего со мной поделать не сможешь. Вот потому я и смеюсь, – ответила обезьяна.

Крокодил поверил обезьяне и разжал челюсти, чтобы схватить ее за хвост. Но обезьяна в это время уперлась ногами в нос крокодила и прыгнула на берег. Отбежала на безопасное расстояние и прокричала:

– Эй, ты, кишка пустопорожняя, теперь понял, отчего я смеялась? А я ведь не смеялась, только зубы оскалила от боли. Что ж, оставайся теперь ни с чем, раз у тебя вместо мозгов дерьмо в голове. – И исчезла в лесу.

С тех пор и говорят: «Оскалить зубы еще не значит смеяться».

85. Мудрый кролик

Перевод В. Касевича

В давние времена жили брат с сестрой. Когда умерли их родителя, они стали делить наследство. У родителей были очень красивые бык и корова. Брат взял себе красавца быка, сестра – красавицу корову, на том и поладили. Но через некоторое время корова отелилась. Брату очень уж приглянулся этот теленок. Ночью он увел теленка и подсунул его под своего быка: вроде бы это бык отелился. А утром началась ссора. Сестра кричит: «Это мой теленок!» А брат: «Нет, мой!» Наконец решили они пойти к судье. Брат нанял защитником птицу, а сестра обратилась к кролику. Судья назначил их дело на следующий день с утра.

В назначенное время все собрались, только защитник сестры, кролик, что-то запаздывал, и всем пришлось его ждать. Но вот наконец явился и кролик.

– Ты, кролик, не ценишь время, а еще берешься быть защитником! – упрекнул его судья.

– Да что вы, ваша милость, – стал оправдываться кролик. – Я ценю время. Но мне пришлось заняться одним важным делом.

– Неужто оно было важнее этого? – спросил судьи.

– Да, господин, – отвечал кролик. – Загорелась земля, а мне стало жаль ее обитателей, вот я и бегал к океану, таскал корзиной воду, чтобы погасить пожар. Потому и опоздал.

Судья расхохотался.

– Если бы загорелась земля, так, наверное, и мы бы здесь знали, а? И потом – как это можно таскать воду в корзине? Сдается мне, что ты, кролик, совсем рехнулся, вот и несешь какую-то околесицу!

Тогда кролик сказал:

– Если уж это околесица, то сегодняшнее дело – и подавно: где же это видано, чтобы бык отелился?

– А ты мудрый кролик! – похвалил его судья и тут же решил дело в пользу сестры.

86. «Молчание – тысячи стоит»

Перевод В. Касевича

В давние времена лев, который был королем трех тысяч лесов, взял себе в жены лису. Вскоре у них родился сын, да такой, что и на лиса не похож, и львом его не назовешь. С виду он был вроде совсем как лев, да только, вместо того чтобы рычать по-львиному, лаял по-лисьи.

Когда сын стал подрастать, отец лев призвал его к себе и сказал:

– Сын мой! Ты велик и силен телом, но от своей матери лисы получил презренный голос. В твоем голосе нет величин, и он не подобает моему царственному отпрыску. Если звери услышат, как ты лаешь по-лисьи, они не станут с тобой считаться. Поэтому уж лучше совсем помалкивай и не подавай голоса. Тогда я смогу дать тебе тысячу лесов.

Сын запомнил наставления льва. Но однажды вышло так, что он их нарушил.

Как-то когда собралось много зверей, сыну льва очень захотелось подать голос Он не выдержал и, забыв наказ отца, звонко залаял по-лисьи.

Среди зверей поднялся смех, когда они услыхали, как тоненько, по-лисьи лает такой большой и сильный зверь. И тогда отец лев сказал ему:

– Если бы ты, сынок, молчал, как я тебе наказывал, – получил бы тысячу лесов. А теперь вижу, что ты недостоин этих лесов, раз не смог унять своей болтливости.

Так вот и не получил сын льва тысячи лесов, а люди с тех пор стали говорить: «Молчание – тысячи стоит».

87. «Коровы врозь – тигру радость»

Перевод В. Касевича

В давние времена неподалеку от густого леса паслось стадо коров. Коровы всегда держались все вместе, ни одна от стада далеко не уходила.

А в лесу жил коварный тигр. Очень ему хотелось полакомиться мясом коровы, но стадо было точно каменная скала – тигру и думать было нечего утащить хоть одну корову.

Тогда тигр решил, что надо как-то разобщить стадо. И вот однажды он подобрался к одной корове и стал нашептывать ей:

– Послушай, круторогая! А знаешь, что вон та, с загнутыми рогами, у которой бока впалые, собралась тебя забодать?

Потом он перешел к другой корове и тоже стал нашептывать ей:

– Эй, длиннохвостая! Ты, я вижу, пасешься как ни в чем не бывало? Или не видишь, как пыжится вон та корова, с прямыми рогами, у которой шерсть лоснится? Это ведь она тебя собирается забодать.

Коровы поверили коварному тигру. Они стали подозревать друг друга, и скоро все перессорились. Они уже не держались все вместе, как раньше, а стали порознь есть, порознь пить. Каждая теперь паслась под своим деревом.

Когда тигр поссорил коров, ему ничего не стоило задрать их одну за другой: и круторогую, и длиннохвостую, и пятнистую, и ту, у которой шерсть лоснилась, и ту, что со впалыми боками. Так и съел он все стадо.

Вот с тех пор и стали говорить: «Коровы врозь – тигру радость».