Текст книги "Королева их сердец (СИ)"
Автор книги: Найн Эванс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
Глава 39
Вечеринку в честь приезда Валерии пришлось перенести из-за её неожиданного прибытия. Что, несомненно, выбилось из моего плана. Я привыкла делать всё идеально, чтобы ни одной ошибки. Но долго переживать и корить себя за невозможность сделать всё правильно я не стала. Наверное, сказывается общение с новыми людьми. Я меняюсь и не замечаю этого.
– Всё выглядит замечательно, – Лера прижимается к моему боку и приобнимает за плечи. – Стол просто восторг. Ты отлично постаралась.
– Ну, стол – это заслуга Павла Генриховича, – не собираюсь забирать лавры повара. – Но тут ещё нет многих блюд. Он собирается удивить нас своим фирменным мясом на гриле. Это будет настоящая бомба. Я давно не пробовала это блюдо, но память подсказывает, что оно было восхитительно. Дедушка постоянно просил приготовить мясо именно по этому рецепту.
– И когда твой дедушка умер, ты больше не хотела есть то, что напоминало тебе о нём?
– Нет, – поворачиваю голову к девушке. – Просто это была бы нецелесообразная трата денег. Мясо надо подавать с гарниром, чтобы оно стало сытнее. Да и не было времени устраивать какие-либо вечеринки. Надо работать.
Мда. Не думала, что стану говорить об этом с кем-то. Слова вырвались сами по себе. Наверное, Валерия просто располагает к откровенности.
– Прости, – мотаю головой. – Это было сказано не для того, чтобы надавить на жалость и…
Она не даёт мне договорить, заключая в объятия. На миг я застываю как изваяние, но через пару мгновений отмираю и опускаю ладони на спину девушки. От неё исходит какое-то тепло. Словно обнимаешь давно знакомого и родного человека. Такие люди, как она, встречаются не так часто. Мне так ни разу.
– Тебе не надо оправдываться, – шепчет Лера, продолжая удерживать меня в своих руках. – Тебе нужно помнить, что всё, случившееся в прошлом, никогда не повторится. Теперь у тебя новая семья, и мы любим друг друга. Больше никто не заставит тебя страдать.
У меня пересыхает во рту. Из головы выветриваются все мысли. Лишь слова Валерии то и дело повторяются, как мантра. Неправильно прыгать в омут с головой и окунаться в новые отношения. Но это выглядит правильным. Находиться здесь – правильно. Готовиться к празднику в честь приезда Леры – правильно. И удерживать её в своих руках – тоже правильно. Как будто я не должна находиться нигде, кроме этого особняка, среди этих людей.
Осознание готовности влиться в новую семью прошибает насквозь. Я чувствую покалывание в пальцах, словно коснулась оголённых проводов. Но мне не больно и не страшно. Это лишь напоминание того, что всё реально и мне ничего не снится. Это и есть моя жизнь?
– Лера, я…
– Называй меня сестрой, – отдаляется Валерия, но сжимает мои предплечья. – У меня никогда не было сестры, а всегда так хотелось. Я даже составляла целый списки того, чтобы мы могли бы с ней делать. Но после того, как стало понятно, что родители больше не собираются пополнять нашу семью, Дэну со Стасом пришлось выполнять со мной каждый пункт из списка. Знала бы ты, как Стасу идут косички и пышные банты.
Она смеётся, и её смех так похож на смех Кулагина, как будто они, и правда, родственники. Хотя почему «как будто», они родные люди, и совсем не важно, что у них нет общей крови. Я видела совсем немного их взаимодействий, но то, чему стала свидетелем, уже говорит о нежной привязанности и любви.
– Что мы пропустили? – Белов появляется на веранде и подходит ближе к столу. – Оу, всё выглядит замечательно, – разглядывает он блюда. – Павел Генрихович ведь не будет против, если я съем одну…
– Даже не думай, парень, – звучит грозное предупреждение от появившегося повара. – Это для вечеринки. И если я только увижу пропажу одного канапе, – он устремляет на Дениса красноречивый взгляд.
– Дядя Паша, я могу взять одну? – Лера поднимает руку на манер школьницы в классе.
Калистратов заметно расслабляется, и, кажется, в его белоснежных усах прячется улыбка.
– Только одну, – суровость из его голоса никуда не пропала.
– Спасибо большое.
Валерия спешит урвать вкусный кусочек с тарелки и суёт его в приоткрытый рот Дениса. Тот глотает, едва ли поняв, что случилось.
– Эй, а почему ей можно, а мне нельзя? – картинно возмущается Белов. – Я вообще-то тоже хотел спросить, – ответа он не дожидается. – Почему? – переходит его взгляд на меня.
Белов хмурится, разглядывая моё задумчивое лицо. Он смотрит на сестру, и та пожимает плечами. Затем мысленно обращается к лучшему другу, но Стас знает не больше его самого.
– Мия! – Ева влетает на веранду. – Там привезли напитки, – оглядывает она остальных собравшихся. – Говорят, надо расписаться, – понижает девушка голос. – Они не уедут без подписи.
– Конечно, я…
– Я распишусь, – перебивает меня Лера. – Позволь мне почувствовать себя деловой женщиной, – подмигивает она мне прежде, чем последовать за Евой. – О, у тебя новый передник. Какой миленький.
Павел Генрихович тоже возвращается в дом, бросив последний предостерегающий взгляд на Белова.
– Эй, – моих рук касаются. – Что случилось? – Стас поглаживает мои ладони. – Ты выглядишь озабоченной чем-то.
– Если Лерка что-то ляпнула, то выброси это из головы, – Денис оказывается за моей спиной, снова запирая меня в клетке из их тел. – Она иногда говорит, что думает, не понимая, что некоторые комментарии лучше оставить при себе.
– Нет, – успокаиваю мужчин. – Она ничего не сказала… Точнее сказала, но это не было обидно, скорее страшно, – вспоминаю слова девушки. – Она сказала, что мы теперь семья.
– И ты этого испугалась? – Кулагин сглатывает, и его пальцы прекращают своё движение на моей коже. – Ты не должна думать об этом. И не должна соглашаться с её словами, – в его голосе появляются панические нотки. – Мы бы не стали ни к чему тебя принуждать. И если это слово тебя как-то задевает или беспокоит, то мы…
– Всё хорошо, – сжимаю пальцы мужчины перед собой. – Я не беспокоюсь. Мне страшно, но не потому, что Лера сказала. Мне страшно, потому что это правда, и я боюсь, что всё испорчу. Так же, как испортила свои отношения с Амелией. Я не хочу подвести ещё одну семью.
Стас ничего не говорит, только обхватывает меня руками и отрывает от пола. Слышу смешок Дениса, а затем он прижимается к моей спине и утыкается носом в мой затылок, делая глубокий вдох. Я прикрываю глаза от того, как спокойно и легко становится у меня на душе. Мы застываем в уютном единении.
– Ты не можешь ничего испортить, – уверяет Кулагин.
– А даже если и сделаешь глупость, то это не страшно, – касается Белов губами моей шеи. – Мы всё поймём и простим.
– Угу, – поддакивает Стас, оставляя поцелуй на другой стороне моей шеи. – Семья ведь для того и нужна.
Глава 40
Как странно устроено общественные взгляды. Человек может чего-то не знать, но заранее представляет себе всё так, как говорят об этом другие люди. А потом сталкивается с тем, что раньше не видел, но заранее знал, и всё оказывается не таким, как ему описывали другие. И собственная картина мира немного смещается, ты учишься смотреть на вещи не через призму общества, а через собственное восприятие.
– Я думала, они будут другими.
Воронцова оглядывает людей, заполнивших задний двор. Вечеринка идёт уже несколько часов, а девушка до сих пор не может справиться с некоторым шоком. Не то чтобы она заранее считала всех приглашенных людей головорезами, раз они имеют какие-то связи в криминальном мире. Но видеть элегантно одетых и воспитанных людей для неё – немного странно.
– Что ты говоришь? – Джувия поворачивается к подруге, закидывая в рот какой-то шарик. – Вот никогда не перестану восхищаться талантом Павла Генриховича в готовке. Даже моя мать так не готовит мясные шарики, а она тоже не один год на кухне отстояла.
– Я говорю, думала, что они будут другими, – повторяет Мия, ощущая диссонанс, происходящий внутри неё.
– Почему? – Джувия вопросительно смотрит на подругу.
Воронцова уже собирается ответить, но вспоминает, что девушка не знает о том, чем зарабатывают Белов с Кулагиным. Не то чтобы Мия переживает об изменениях в отношении подруги к ней, но не желает рисковать и вешать на неё лишние подробности. Она сама до сих пор привыкает к этому.
– Куча бывших военных, – находит Воронцова выход. – Я удивлена, что все они не пришли в форме.
– Кажется, я видела одного в армейских ботинках, но они слишком гармонично смотрятся с его костюмом, – загораются глаза Джувии. – Тут кстати полно людей, у которых есть вкус в одежде. С одной девушкой я даже поговорила, и она обещала показать мне своё ателье. Это нереально круто.
Мия улыбается, слушая восторженные слова подруги о гостях. Она медленно отпускает ситуацию и перестаёт смотреть на людей через окно своего воспитания и общественных предубеждений. Люди не перестают быть людьми лишь потому, что занимаются не тем, чем, по мнению большинства, они должны заниматься. Она не сомневается, что Стас с Денисом не стали бы общаться с отъявленными негодяями. У них есть свои принципы.
Вечеринка продолжается. Валерия оказывается в центре внимания, как бывало раньше. Но теперь вместе с ней рядом оказывается и Воронцова, которую Кулагин с Беловым представляют, как свою жену. Все, буквально все желают представиться девушке лично и немного пообщаться, пусть и на какие-то отвлеченные темы, не связанные с темой этого вечера.
– Я чувствую себя как императрица, – улыбается Мия на миг, прижавшись к Стасу после того, как очередная пара отходит от них.
– Королева, – поправляет мужчина. – Ты выглядишь сегодня как королева, – читается восхищение в его глазах. – Это платье тебе очень идёт. Хотя и то, в чём ты была сегодня с утра, тоже тебе к лицу.
Щёки Воронцовой краснеют от комментария Кулагина, ведь сегодня с утра на ней ничего не было. Она бьёт мужчину кулаком в грудь, и тот смеется, прижимая девушку к себе, не обращая внимания на взгляды окружающих.
– Обнимашки и без меня, – появляется Денис рядом. – Моё сердце разбито, – строит он умильную рожицу. – Я больше никогда не смогу оправиться от этой боли. Мне придётся выплатить психологам целую кучу денег за…
Воронцова закатывает глаза и, подавшись в сторону, обнимает мужчину, заставляя его замолчать. Он, не медля, обхватывает девушку руками, показывая лучшему другу язык. Как малые дети.
– Прекратите, – Валерия оказывается перед тройкой. – Мия не ваша игрушка для обнимашек, – выпутывает она девушку из объятий старшего брата. – Если кто-то и станет с ней сегодня обниматься, то это я, – её глаза хитро поблёскивают. – Сегодня же мой вечер, а значит, и всё самое лучшее достанется мне.
Воронцова мотает головой и смеется, прислушиваясь к шуточной перепалке своей новой семьи. Оказывается, забавно стать чьим-то центром внимания. Не то чтобы ей раньше не уделяли время в собственной семье, но там обычно от неё всем что-то надо было. Она не помнит, чтобы Амелия когда-то обнимала её просто так. Про отца вообще можно промолчать.
Чем ближе время подходит к ночи, тем выше становится градус веселья. Еды всё ещё куча, так же как и выпивки. Люди становятся более открытыми, шумными, и стеснение отходит на задний план. Но они всё ещё продолжают сохранять спокойствие, и никаких выходок, кажется, не планируется.
– Спасибо за то, что пригласила нас, – Джувия обнимает Мию. – Всё было очень круто.
– Точно, – подтверждает Боб. – Надеюсь, мы приглашены на следующую вечеринку с грилем? Это то мероприятие, которое нельзя пропускать.
– Тебе хочется прийти только из-за еды, – тычет Джувия мужчину в мясистый бок.
– Я не стану отнекиваться, ибо это правда, – улыбается Роберт. – Не каждый день удаётся отведать блюда от лучшего шеф-повара. Как будто ты всё это время не торчала возле столов с едой.
– Ты ничего не докажешь, – улыбается Джувия.
– А это что? – Боб тычет в живот девушки пальцем. – Он определённо подрос с самого утра.
Мия хихикает, наблюдая за друзьями. В голове ещё белый шум, а в теле расслабленность. Она не собиралась пить сегодня, но сложно отказать Валерии, особенно когда она провозглашает тост в честь своей новой сестры. Но ощущения приятные, и Воронцова не собирается жалеть. По крайней мере, любая проблема с самочувствием – это проблема завтрашней Мии.
Наконец, попрощавшись с друзьями и проводив их наполовину пути до ворот, Воронцова возвращается обратно. В какой-то момент кто-то пристраивается к ней рядом, но девушка этого не замечает. В ней всё ещё полно алкоголя, который замеляет процесс мышления и напрочь убивает внимательность.
– Сегодня замечательный вечер, – наконец, произносит незваный сопровождающий.
Мия вздрагивает и уходит в сторону. Но её манёвр остаётся незавершённым при взгляде на женщину рядом. Будь это мужчина, то Воронцова сразу бы насторожилась и постаралась уйти. Даже в опьянении она понимает, что незнакомым мужчинам доверять нельзя. Но это ведь женщина. Вряд ли она захочет сделать что-то нехорошее.
– Так и есть, – улыбается Мия, кивнув незнакомке. – Простите, мы вроде не знакомы. Или знакомы, – она хихикает. – Извините, у меня в голове перемешались все имена. Очень много знакомств за один день.
– Понимаю, – кивает женщина со сдержанной улыбкой. – Давайте я провожу вас. Уже прилично стемнело, а фонари тут не везде.
– Да, я собиралась об этом поговорить с мальчиками. Надо будет решить вопрос после вечеринки.
Воронцова не видит, как меняется лицо женщины, когда она произносит «мальчики». Что-то мелькает в глазах незнакомки. Какая-та неприязнь, которую у неё не получается скрыть.
– Так как, вы сказали, вас зовут? – Мия принимает руку женщины и следует за ней.
– Моё имя Роза, – произносит незнакомка с улыбкой. – Увы, это знание вам никак не поможет.
Глава 41
Алкоголь – очень губительная вещь, особенно для тех, кто к нему очень восприимчив. Можно пострадать как изнутри – отравившись, так и снаружи – вляпавшись в какую-нибудь неприятность. Правду говорят, что пить надо лишь в компании людей, которых хорошо знаешь, которые близки и которые в случае чего смогут о тебе позаботиться. Но порой и близость родных и друзей не помогает избежать неприятностей.
Я не сразу понимаю, что женщина ведёт меня куда-то в сторону от дома. Моя голова лёгкая, почти воздушная. Я дышу свежим воздухом, наслаждаюсь природой и одновременно прикидываю, какие постройки можно возвести на этих землях. Может, я даже уговорю мальчиков завести лошадей? А почему бы и нет. Мне всегда хотелось попробовать себя в качестве жокея.
Когда света вокруг становится всё меньше, а звуки протекающей вечеринки заглушаются, я, наконец, замечаю неправильность происходящего. Оглянувшись назад, вижу дом, но он достаточно далеко, так что вряд ли кто-то меня услышит. Кошусь на женщину рядом и сглатываю. В свете полной луны её лицо кажется мертвым.
– Кажется, вам тоже не помещал бы сопровождающий, – стараюсь перевести всё в шутку. – А вообще нам в ту сторону, – показываю за спину. – Если вы хотите посмотреть на здешние красоты, то при свете дня сделать это логичнее. Уверена, мальчики не будут против, если вы зайдёте к нам в гости.
– Мальчики, – повторяет она с ухмылкой. – Мальчики, – вырывается у неё злобный смешок, а хватка на моей ладони становится сильнее. – Последнее, кем они являются, это какими-то мальчиками, – она бросает на меня взгляд, что пробирает до самых костей. – Но у тебя просто не хватает ума это понять.
Резкий толчок в грудь – и я оказываюсь прижата к толстому стволу дерева, коих тут целая куча. Я теряюсь от неожиданности её манёвра, и моё тело не реагирует должным образом. Все мои тренировки и умения в рукопашном бою остаются бесполезными от шока. Я, правда, не предполагала, что эта женщина причинит мне какой-либо вред. Что такого я могла ей сделать?
– Не знаю, что тут происходит, но…
– Так и есть, – кивает женщина, сделав шаг назад. – Я ещё в клубе поняла, что твой мыслительный процесс ограничивается развлечениями и прочей чепухой. Что взять с аристократки, которая жизнь не нюхала и не знает, что такое выживать, – она морщится. – Но они всё равно выбрали тебя. Как будто других вариантов не было. Как будто я часть интерьера и не более.
Клуб? Я жмурюсь, пытаясь понять, о каком клубе она говорит и где мы могли пересекаться. Мозг, одурманенный алкоголем, отказывается подсказывать. Всё, что он выдаёт, это имя женщины.
– Роза, послушайте… – я выставляю руку перед собой, создавая невидимый барьер между нами. – Не знаю, что случилось в момент нашей встречи, но уверяю, всё не так, как кажется. Я ничего не имею против вас. Если я сделала что-то, что вас обидело, пожалуйста, скажите мне, – смотрю ей в глаза. – Мне жаль. Правда. У меня не было никакого злого умысла.
– Ты не сделала ничего кроме того, что появилась на его пути, – выплёвывает она с горечью. – Я потратила столько лет, чтобы он просто перестал воспринимать меня как одного из своих людей и увидел женщину. А тебе на это потребовались дни. Жалкие дни, чтобы запасть ему в сердце. Я…
– О ком вы говорите? – неосознанно перебиваю женщину.
– Стас! – выкрикивает Роза. – Я должна была стать его королевой! Я! – тычет она себя в грудь. – Но Белов и ты… Вы всё испортили. Я готова была смириться, думала, что всё не серьёзно, и после того, как получат желаемое, они избавятся от тебя. Но после того, как они стали рассказывать тебе о своих внутренних делах, всё стало понятно. Ты рядом с ними надолго, – она напирает на меня. – Ты заняла моё место.
– Стой! – я нервно вскрикиваю. – Послушай, я тут не причём. Я не хотела вставать между вами. Если бы я знала, что у Стаса есть любимая женщина, то никогда бы не позволила себе сблизиться с ним, – вижу, как Роза останавливается. – Я не хотела причинить тебе боль. Я бы никогда не стала причинять страдания другой женщине. Поверь мне.
Роза молчит, и мы смотрит друг другу в глаза. Не знаю, чем всё закончиться, но сейчас, вроде, всё нормально. Надо продолжать успокаивать её. Сказать то, что она желает услышать. А затем выбраться отсюда и… Что «и»? Она ведь ничего мне не сделала. Так есть ли смысл рассказывать кому-то. Не знаю, чем она занимается для Кулагина с Беловым, но, видно, они ценят её, раз пригласили сегодня. Я не буду вставать между ними, пусть мне и не нравится её словесное нападение.
– Как красиво говорит, даже я практически поверил.
Я дёргаюсь в сторону от мужчины, появившегося из-за дерева, но он оказывается проворнее. Ощущаю нечто острое, прижимающееся к моему животу. Опускаю голову и сглатываю, увидев в его руках нож. Теперь мне, действительно, страшно. Одно дело –обиженная женщина, а другое – вооруженный мужчина. И у этого мужчины огромный зуб на меня.
– Ты, – не сдерживаю я презрения, вспоминая, что именно Бык сделал. – Я думала, тебя уже прикопали где-нибудь за городом.
Он смеется, запрокинув голову и усилив давление на нож. Я морщусь от колющей боли. Этот придурок, определённо, настроен серьёзно.
– А ты смешная, – ухмыляется мужчина. – Благо, глупая. Пойти куда-то с незнакомым человеком. Маленькие дети и то знают, что этого делать нельзя.
– А ещё дети знают, что тыкать в человека острыми предметами уголовно наказуемо, – парирую я. – Но у тебя мозг размером с орех, где там уместиться здравому смыслу.
Язык мой – враг мой. Успеваю увидеть, как вторая рука мужчины взлетает вверх, а затем мой затылок врезается в ствол дерева. Причём с немалой силой. Перед глазами появляются черные круги, а в ушах стоит звон. Тошнота тут же подкатывает к горлу, напоминая о выпитом.
– У тебя слишком длинный язык, – сжимает Бык мою шею. – Казалось, боссы должны были укоротить его или занять чем-то полезным, – он усмехается. – Но если они не смогли, то я с радостью сделаю это сам, – его ладонь скользит вниз по шее до моей груди и сжимают правое полушарие. – Ммм, а ты, и правда, хороша, – не перестаёт он лапать меня. – Жаль, что времени у нас осталось немного, я бы показал тебе, что такое настоящий мужчина.
– «Что»? – плюю ему в лицо. – Надо говорить «кто», идиот.
Вижу, как бледнеет Роза после моих действий. Ей такое явно в новинку, как и мне. Но чего она ожидала, подыгрывая этому ублюдку? Что он подарит мне цветы и признается в любви? Теперь ей придётся жить с осознанием того, что привела человека на смерть. Хотя, скорее всего, Бык и её убьёт.
– Убери нож.
Роза кричит, но рот ей тут же закрывает чья-то ладонь. Облегчение затапливает меня при виде телохранителей. Нэо удерживает Розу, пока Кано и Шин наводят пистолеты на Быка.
– Сука, – рычит мужчина и даже не удосуживается стереть мой плевок с лица. – Чёртовы узкоглазые!
Боль в животе открывает мой рот, но я не слышу собственного крика, как и выстрелов. Смотрю вниз и вижу рукоять ножа, торчащую из моего тела. Вот так и заканчивают свою жизнь жёны плохих парней?
