Текст книги "Республика (СИ)"

Автор книги: Нави Вонави

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Глава 18

Глушитель на пистолете – звучит «громко». Обычно люди ждут, что вместо выстрела, будет слышен лишь еле различимый «пшик». На самом деле это не так, глушитель действительно заглушает звук выстрела. Хлопок, который издаёт оружие – достаточно громкий, что бы на него обратили внимание

Глушитель помогает не оглохнуть при стрельбе в помещении.

Глушитель скрывает пламя из ствола, чтобы стрелка было сложнее вычислить и вообще заметить.

Женя решила не убивать сразу Григория, ей хотелось, чтобы он знал, за что умрёт. Поэтому она ограничилась одним выстрелом в спину, когда они входили в квартиру. Предварительно девушка одела перчатки, которые взяла с собой, чтобы не оставлять никаких отпечатков.

Тело парня отбросило вперёд, он рухнул на грязный и прожжённый в нескольких местах линолеум.

Её встретил длинный коридор, откуда было видно несколько входов в боковые комнаты и на кухню. Дверь была только в одно, последнее помещение.

Обои на стенах почти отсутствовали, на полу скопились мусор и грязь. Вместо нормальных светильников, на потолке свисала одинокая лампочка, сейчас выключенная. Сразу от входа находилась дверь в ванную комнату, куда Женя и заглянула первым делом.

Внутри всё тоже было печально. Ванна или душевая кабина отсутствовали, вся плитка или давно потрескалась, или вообще отвалилась. Грязная раковина, забитая хламом, старый унитаз. На полу сидели двое молодых людей – парень лет двадцати, и девушка такого же возраста. Когда увидели вошедшую девушку, успели даже улыбнуться, прежде чем раздалось:

– Хлоп-хлоп.

Два выстрела почти слились в один, и тела медленно повалились набок.

Евгения прошла на кухню, где из мебели почти ничего не осталось – только стол и стойка с раковиной. Тут было пусто, зато на столе оказались разбросаны шприцы, ложки, зажигалки.

– Чё там… – раздался заспанный голос за спиной.

– Хлоп.

Ещё одно тело валится в коридоре. Женя перешагивает через него, и заглядывает в первую комнату.

На стене висит одинокая цветная фотография. Мальчишка в шортах и рубашке на переднем плане, сзади него двое – мужчина в костюме и женщина в красивом красном платье. Они держат свои руки на плечах ребёнка, все улыбаются. В мальчике не трудно узнать Григория.

Тут оказалась большая двуспальная кровать, старая и покосившаяся. Из матраца, на котором не было простыней, кое-где выпирали пружины. На кровати лежал мужчина и женщина, совсем не школьники. Обоим за тридцать.

– Хлоп-хлоп.

Они не проснулись и больше никогда не проснутся. Женя двинулась дальше, в следующее помещение. Пока она шла по коридору, то заметила, как дёрнулась единственная дверь в комнату.

– Хлоп. – один выстрел прямо в хилую преграду, на которой тут же появилась отметина.

Чьё-то грузное тело упало, кто-то застонал на той стороне. Женя не обратила на это внимание, заглянула в следующее помещение. Тут из мебели сохранился старый сервант и кресло, да и то, скорее всего потому, что никто это не захотел принимать в скупке. Все эти вещи держались на честном слове.

Внутри оказался один человек, мужчина, он забился в угол и закрылся руками. Когда Женя вошла, тот осторожно посмотрел, дрожа всем телом, запричитал:

– Не надо, пожалуйста, не надо!

Лысый, лет тридцать пять, очень худой и небритый. На нём были рваные семейные трусы и грязная майка.

– Хлоп.

Отверстие в голове мужчины заставило его замолчать, он расслабился и повалился набок.

Тут же обнаружился старый проигрыватель, в нём была заправлена магнитная лента на катушке. Женя подошла, посмотрела, и нажала кнопку «воспроизведение». Выкрутила звук на полную, когда услышала первые звуки гитарного перебора и флейты. Проигрыватель запел тихим хрипловатым голосом:

Для меня – это боль, для нее – лишь тоска

Для меня – это жизнь, для нее – лишь игра

Для нее, все что было – все еще очень живо,

Все, что было со мной – от меня далеко

Она рассчитывала на что-то более громкое, но решила, что сойдёт и это. Слова песни неслись по квартире, а Женя заглянула в предпоследнюю комнату.

– А-а-а! – оттуда на неё бросился толстый мужчина.

– Хлоп.

Грузное тело в халате повалилось на пол, а за ним обнаружились ещё двое. На большом диване сидели девушки, одна пыталась привести в чувство другую. Обе худые, на одной лишь трусики и бюстгальтер, на второй нет и этого. Зато у неё из носа идёт кровь, а глаза остекленели.

– А? – остановилась та, что пыталась реанимировать свою подругу, и вопросительно посмотрела на Женю.

Она делает вид, что живет наугад

Она любит играть, ее игры забавны…

– Хлоп. – здесь достаточно было всего одного выстрела.

Женя подошла к последней комнате, ногой резко открыла дверь и прислонилась к стене. Из комнаты кто-то вылетел с криком, проскочив мимо, получил пулю в затылок.

– А-а-а… – человек упал на пол, а из комнаты послышалось звук передвигаемой мебели.

Это оказался молодой парень, возраста Жени. На нём был чистый джинсовый костюм, да и весь вид говорил о том, что этот человек не употребляет наркотики. Или только начал это делать. Его тело дёргалось на полу, он больше был не опасен, Женя решила проконтролировать его позже, вместе с Григорием.

Она вошла в последнюю комнату, самую большую – вот здесь всё было более-менее чисто. На полу ковёр, где у входа лежал труп пожилой женщины в халате, похоже именно её настигла пуля через дверь. У стены неплохая стенка, в которой установлен телевизор. Напротив, большой диван, сейчас развёрнутый к входу в комнату.

Женя быстро прошла вперёд, увидела двоих, прятавшихся за ним. Один в спортивном костюме, с надписью «Динамо», хотя сам он спортивно не выглядел. Полноватый, с пухлыми щеками, бесформенным носом-картошкой.

– Не убивайте пожалуйста! НЕ УБИВАЙТЕ У МЕНЯ ДЕТИ ПРОШУ НЕ УБИВАЙТЕ! – запричитал второй, чуть ли не плача.

Оба подняли руки, а толстый почему-то с удивлением посмотрел на того, который стал умолять Женю не убивать его.

Вот он, второй, больше походил на спортсмена. Серая футболка не скрывала тренированного тела. Лицо мужчины было напуганным, но что-то в этом было не так, что-то смущало Женю.

Она играет в любовь, говоря часто «мы»,

Соблюдая все правила новой игры

– Кто из вас Виталий? – спросила она, держа на мушке «спортивного».

– Он! – быстро выкрикнул «спортивный». – Не убивайте меня, это всё он!

– Э-э-э?! – дёрнулся толстый вперёд, удивлённо и возмущённо мыча.

– Хлоп.

Она плачет, смеется, переживает

Ну а я вроде то, с чем она щас играет.

Тело упало на пол, обзаведясь новым отверстием, в голове.

– Значит, ты Виталий. – пистолет уставился на второго мужчину.

Женя поняла, что ей не давало покоя. Его глаза, в них совершенно не было страха, лишь какой-то холодный расчёт. Она видела такие глаза в прошлой жизни, и в этой, когда смотрела в зеркало.

Девушка уклонилась лишь чудом, она даже не успела заметить, как нож появился в руках мужчины. Он молнией полетел ей точно в шею, тело само дёрнулось вбок, пропускаю оружие мимо.

– Хлоп-хлоп.

Мужчина тоже начал двигаться, пули лишь оставили пару отверстий в окне.

Сильный удар в грудь отбросил хилое тело, её руку перехватили и ногой отправили в полёт по коридору. Девушка упала, пистолет покатился по полу.

– Ты кто такая, сука? – спросил мужчина, делая рывок вперёд.

Евгения извернулась, бросилась навстречу, перехватила руку нападающего. Он ушёл от захвата, попытался ударить её в печень, но Женя вырвалась и разорвала дистанцию. Они стояли друг напротив друга.

– Я тебя сначала трахну, а потом убью. – улыбнулся Виталий, внимательно следя за каждым движением девушки. – Или сначала убью, а потом трахну, я ещё не решил.

Умирает любовь, начинается скука,

Он бросился вперёд, Женя уклонилась, потом ещё раз, и в третий раз пришлось блокировать удар. Руки взвыли от боли, но она лишь стиснула зубы, ногой попыталась приложить его в живот, конечность тут же была перехвачена.

У новой игры имя – разлука.

Лишь чудом она не ударилась затылком об пол, и развернулась, когда он попытался сломать ей ногу. Нож оказался в руке сам собой, и полоснул мужчину по запястью.

– А-а-ай! – завопил урод, разрывая дистанцию и отпуская девушку.

Дальше драться смысла не было – противник оказался сильнее, быстрее, опытней. Жене нужно было отступать, но как это сделать, непонятно. А главное – отступать было нельзя, она должна отомстить.

Женя одновременно бросила вперёд нож и своё тело.

И капают слезы, смывая веснушки.

Оружие ушло мимо, мужчина уклонился, а когда они поравнялись, сделал очень быстрый шаг в сторону, и сильно приложил по спине, пропуская тело девушки вперёд. Евгения упала, и сверху на неё наступила нога, руки тут же оказались в захвате.

– Допрыг… – хотел сказать Виталий.

– Хлоп. – раздалось сзади.

Лишь только бы были, у Жени игрушки.

[Дельфин – Игрушки (акустическая версия)]

Последнюю строчку она расслышала плохо, и была не уверена, точно ли там упоминалось имя «Женя». Магнитофон замолк, и в полной тишине девушка услышала щелчок кнопки.

Тело Виталия упало сверху, придавив девушку своей тяжестью.

Она устала, вымоталась, зверски болела нога. Сил не было, даже что бы посмотреть, кто выстрелил. Но если судить по звукам, то и так всё было понятно.

– Что ты тут устроила? – поражённо спросил Павел.

– Сними его с меня. – попросила девушка.

Сразу стало легче дышать, а следователь помог подняться. Она быстро кинула взгляд на дверь, та была закрыта. Возник резонный вопрос:

– Как ты нашёл меня?

– Проследил, куда ты с этим странным типом двинулась. – пожал плечами Паша.

– А квартиру? – Женя потёрла ногу.

В рюкзачке, который сейчас валялся на полу, нашлись ещё пару таблеток, которые она заранее припасла. Девушка проглотила сразу одну, а вторую оставила на потом.

– Шумели… – неопределённо ответил Паша.

– А как через дверь прошёл? – не унималась она.

– Дверь не до конца была закрыта, там похоже замок заедает. – он помолчал, добавил: – Тебе повезло.

– Я его допросить хотела.

Женя и правда изначально собиралась допросить этого Виталия, нужно было узнать имена всех, кто насиловал Машу. Но теперь это было невозможно, у мужчины зияло отверстие в голове, из которого медленно вытекали мозги и кровь.

Сейчас раскручивался большой маховик, который назывался – «Органы опеки и попечительства». Он очень долго будет запрягать, но поедет и проедется по всем так, что мало не покажется.

В этом мире за детьми следили строго, и это была, пожалуй, единственная организация, в которой не брали взяток и куда брали только проверенных людей. Детей в этом мире ценили и любили.

То, что тётка почти получила квартиру девушки, а одну так и вовсе украла, скорее было исключением. Если бы не эта организация – Вагиз бы сразу всё отобрал, даже не церемонясь. А так, ему пришлось вертеться и выкручиваться, придумывая хитрые схемы, ждать совершеннолетия девушки. И всё ради того, чтобы не привлечь внимание этого строгого органа. Да и тётка, родной опекун, который не вызывает подозрений, была в сговоре.

Женя хотела успеть расправиться со всеми виновными. Она боялась, что те сроки, которые они получат, будут слишком маленькими.

За Машку девушка не переживала, теперь ей предоставят психологов, и других нужных специалистов. Девушку окружат заботой, и постараются вытащить из того, во что она угодила.

– Странно, мне показалось, что это он тебя допрашивать сейчас собирался. – хмыкнул Павел.

– Ты прав, тебе показалось. – недовольно огрызнулась Женя.

Она подошла к телу Григория и убедилась, что он умер. Это тоже было важно, нельзя допустить влияние этого урода на Машу в будущем. Женя очень серьёзно относилась к такому понятию как «перестраховка».

Потом пришёл черёд обыска комнаты, где её встретил Виталий. Там нашлась куртка, из которой она вытряхнула ключи от машины, паспорт, какую-то маленькую книжечку и банковскую карту. Там же обнаружилась пачка денег.

– Что это? – спросила Женя, отдавая небольшую книжицу следователю.

Он открыл её, стал изучать, и с каждой секундой его брови ползли всё выше вверх. Через пару минут парень выдал свой вердикт:

– Мы убили ветерана «Китайской» и «Монгольской» кампании, сотрудник спецподразделения разведки, судя по номеру специальности. – он почесал затылок, добавил: – Что он тут вообще забыл?

– Наркотики продавал. – Женя подняла с пола пистолет и нож.

– Вполне может быть, что работал под прикрытием. – покачал головой Паша. – Нам теперь точно конец.

– Не мог он работать под прикрытием. – девушка успокоила следователя. – Участвовал в групповых изнасилованиях, подсаживал на наркотики, скоро его будут раскручивать, и даже если он действительно работал под прикрытием, что вряд ли, то все награды, если таковые и были, снимут. Никто о нём плакать не будет, и судить за его убийство тоже, так что не волнуйся.

– Да я уже привык, беру пример с тебя. – озадаченно ответил Павел. – Если попал в непонятную ситуацию – просто убей человека…

– Не человека, а врага и мразь. – поправила его Женя.

– Как скажешь. – поднял руки следователь.

– Пошёл ты. – Женя подняла ключи от машины. – Хм, странно.

Она осмотрела ключ, который больше походил на таковые из её мира.

– Бензиновый авто, неплохо жил этот ветеран. – пояснил Павел.

Они всё проверили и пошли на выход, Женя поинтересовалась:

– В перчатках?

– Обижаешь. – Павел показал руки, на которых были серые перчатки.

– Капюшон одень. – попросила она следователя, и сама сделала тоже самое.

Прежде чем уйти, Женя взяла с кухни зажигалку и подожгла все шторы в квартире.

Когда они были на улице, девушка попробовала нажать на кнопку ключа автомобиля, рядом раздался характерный «бип-бип» и они сразу поняли, что это за машина.

«Волга» была прекрасна. Она отличалась от той «баржи», на которой ездил Кривой. Раза в два меньше, аккуратней. Обтекаемые грани спортивного автомобиля, отмытая до блеска, чёрного цвета. Двери открывались вверх, и их было всего две.

– Пересядем. – приняла решение девушка.

– Как скажешь. – не стал спорить Павел, и ушёл к их машине за сумками.

Ему самому хотелось прокатится на этой красавице. Да и такую не будут останавливать сотрудники полиции, во всяком случае, пока автомобиль не ищут.

Когда Виталия начнут искать, объявят машину в розыск. Но до этого момента ещё минимум день, так думала девушка. Психологам нужно будет время, чтобы найти подход к Маше. Пока она скажет имя, пока они всё сопоставят, потом узнают этот адрес – а тут только обгоревшие трупы. Спецназовца опознают не сразу, и значит у них с Павлом есть минимум день, а то и два, а машину они бросят уже сегодня или завтра. Да и не факт, что этот урод оформлял машину на себя.

Они перетащили все вещи, и Женя села на пассажирское сиденье. Следователь вставил ключ в замок зажигания, повернул до щелчка и попытался завести. Мотор приятно заурчал почти сразу, а Паша повернулся к девушке, спросил:

– Что там произошло?

– Я расскажу, позже, сейчас давай уедем отсюда. – она отвернулась к окну.

Павел медлил, время от времени нажимая на газ, дёргая ручку коробки передач, ругаясь себе под нос. Мотор иногда взрыкивал, но потом возвращался на холостые обороты.

– У меня не получается. – признался следователь через пару минут.

– Что не так?

– Тут три педали. – пожал он плечами.

– Ты шутишь? – Женя уставилась на него удивлённо.

– А ты умеешь ездить на таком? – вопросом на вопрос ответил Паша.

– Меняемся.

Они поменялись местами, а следователь самоуверенно смотрел на девушку, ожидая её провала. Но ей то было известно, как переключать передачи на машине со сцеплением. В её мире других и не приходилось водить, в армии коробки «автомат» не любят.

– Понятно. – расстроено сказал Павел, когда они выезжали из двора.

Мотор был мощный, и даже на первой передаче, если чуть сильнее чем нужно нажать педаль газа, машину бросало вперёд, словно спортивный болид. Жене пришлось какое-то время привыкать, что в этом автомобиле, особенно в городе, нужно пользоваться максимум третьей передачей из шести.

На руле была странная зелёная кнопка, закрытая пластмассовым колпачком на петлях. Евгении очень захотелось попробовать её нажать, опять включилось «женское любопытство», но девушка себя сдержала.

– Что тебе понятно? – спросила она, когда они выезжали на кольцевую.

– Сенкевич, старый лис, он своих всему учит. – поджал губы Павел. – Я даже не видел его толком, а тебя он тренировал, хорошие связи с армейцами были у твоего отца, очень хорошие, или старик ему сильно задолжал.

Женя ничего не ответила, лишь прибавила скорости, когда они подъезжали к выезду из города. Павел запротестовал, пытаясь убедить девушку, что нужно снизить скорость. Она терпеливо ему объяснила:

– Если я проеду на высокой скорости мимо поста, это не вызовет подозрений, подумаешь – хозяин жизни промчался. А вот если начну снижать скорость, вот тогда возникнут вопросы.

Павел ничего не ответил, лишь отвернулся и стал смотреть на обочину. Его лицо уже пришло в норму, следов от синяков почти не осталось. Теперь парня могли опознать, хоть фотография по телевизору была и не очень удачная.

Нога болела, но уже не так сильно, как до приёма третьей таблетки. Женя думала, принимать ли вторую, но пока решила пожалеть свой организм.

Они остановились там же, где и в прошлый раз были втроём. Девушка переоделась в штаны и армейскую курточку, которую ей достал Ашот. Когда она вспомнила Славу, то на душе сначала потеплело, а потом стало грустно. Женя полезла за телефоном и проверила его, там, как она и подозревала, было сообщение от парня:

«Любимая, я не знаю, что произошло, но я НЕ ВЕРЮ во всё то, что ты сказала. Ты пытаешься меня защитить, а я знаю, что защита нужна тебе. Ты как хрупкий мотылёк, летишь на свет, и можешь так, когда ни будь сгореть. Пожалуйста, давай поговорим, я тебя очень люблю, я хочу, чтобы всё было хорошо. Я вынужден буду обратиться завтра в полицию, захочешь ты со мной говорить, или нет. Я расскажу всё про Павла, и то, как он тебя затащил в это грязное дело. Максимум что будет – тебе дадут какой-то срок, но зато всё это кончится, а я буду приезжать к тебе на свидания и жать, когда тебя освободят. Твой Вячеслав.»

Любимая – вот как теперь её называют. Девушка ещё раз перечитала это глупое и наивное письмо, и ей стало приятно на душе. Она не знала, как это работает и что именно вызывает в её организме такие реакции, но сейчас всё было не важно, ей просто было приятно, а внутри поселилось тепло. Он не поверил ей, и захотел помочь вопреки всему. Может быть это и была любовь?

– Ты ему призналась? – спросил Павел, вернувшись в машину после того, как отходил «по-маленькому».

– Да. – просто ответила девушка, и положила ему на колени больную ногу. – Сделай массаж, пожалуйста.

– Я бы ему ничего не сказал. – на всякий случай уточнил следователь. – Расскажи, за что ты их всех убила?

И Женя рассказала. Ей тоже нужно было перед кем-то исповедаться, почему бы и не перед Павлом. Он слушал внимательно, не перебивал, а потом вздохнул:

– Большая часть из них была обычными нарками, которые ничего и никому не сделали.

– Они все ничего не сделали, когда её насиловали. – зло ответила девушка.

– Тебе решать. – тихо сказал он.

В этот момент девушка вспомнила пожилую женщину. Что она могла делать в этом притоне, непонятно, но была надежда на то, что нормальным людям там делать нечего. Нельзя было исключать того, что она приходила просить за своего внука или дочь, а Женя её хладнокровно убила.

«Лес рубят – щепки летят» – вновь пришла из памяти поговорка.

– Паш, ты не думал, может бросить всё, обратиться в полицию и признаться, что ты ликвидировал террористов? – попробовала она уговорить его. – Тебе не кажется, что мы зашли слишком далеко и ничем хорошим это не закончится? Эту машину будут искать, кто-нибудь сообщит в ближайшее время полиции, что мы выходили из дома и уехали на ней. Наши описания дадут полиции, они быстро вычислят личности – ты понимаешь, что это почти конец нашим «приключениям»?

– Не дадут никому описаний, там наркопритон был, жители только спасибо скажут, ты наших людей что ли не знаешь?

– Видимо не знаю. – тихо сказала Женя, а потом всё же спросила: – Может быть, всё-таки, пора сдаться полиции?

Он долго ничего не отвечал, лишь продолжая делать массаж и обиженно сопеть. Потом посмотрел на неё, и наконец выговорил:

– Я сделаю это, если с Кривым ничего не выгорит, тебя я нигде упоминать не буду, обещаю.

Она снова вспомнила Славу, и долго решала, стоит ли откровенно говорить со следователем. Почему-то показалось, что если ты хочешь быть честным – то это нужно делать до конца, не взирая на последствия.

– Я тебя убить хотела, Паша, если бы сегодня ничего не получилось. – выговорила Евгения, когда решилась. – Можешь дать в морду, один раз, если ещё попробуешь – убью.

– А сейчас не хочешь? – после долгой паузы, спросил следователь.

– Не хочу и не буду. – она покачала головой. – Прости меня.

– Я почему-то не удивлён, и прощаю тебя, а женщин я не бью, если они меня тоже не бьют. – улыбнулся мужчина. – Так у вас со Славой всё кончено?

– Да, я хочу, чтобы у него всё было хорошо, а это возможно, только если меня не будет рядом.

– Так может мы… – попробовал закинуть удочку Павел, поглаживая её ногу.

– Нет, хватит, с тобой у нас тоже ничего не будет. – Женя забрала ногу, и развернулась на водительском месте.

Дальше они сидели молча. Солнце клонилось к закату, мимо проносились редкие автомобили, среди которых не находилось нужного им. Эта дорога была не очень популярна осенью, она вела в основном к частным садоводствам, а дачный сезон уже месяц как закончился.

Евгения стала размышлять о том, что было бы, если она сейчас чудесным образом превратилась в парня. Сохранились бы чувства к Славе, и как они проявлялись?

Выходило так, что нет, не сохранились бы. Ей бы снова начали нравится девушки, а всё что произошло в этом теле, казалось-бы неправильным. Конечно, если новое тело окажется склонным к гомосексуальным контактам, тогда ещё оставалась бы лазейка. Но тут уже Слава точно не понял её и не ответил взаимностью.

Она покрутила головой, отгоняя идиотские мысли и разминая шею, а Павел в этот момент сказал:

– Едет!

И правда, был слышен звук бензинового мотора, который приближался со стороны города. Женя завела автомобиль, выжала сцепление и включила первую передачу, готовясь к старту. Они решили ничего не придумывать нового, а просто догнать машину и «бортануть», раз уж мощность двигателя это позволяла. Быстро натянули маски и перчатки.

– Включи фары! – закричал Павел, когда они сорвались с места, устремляясь вслед за красной молнией.

– Нет, так будет проще, напугаем его. – отрезала Женя, переключая передачу и разгоняя автомобиль.

Ей хотелось дать этому мотору раскрыться, развить большую скорость, обычное детское желание, которому хотелось подчиниться. Она в прошлой жизни водила только армейские грузовые автомобили и УАЗы, а на них особо не погоняешь.

– Главное в выбоину на дороге не попасть, иначе на такой скорости улетим… – сказала девушка, переходя на шестую, и закончила: – На тот свет!

– Хорошо, что у нас не штаты, и в Республике строят лучшие дороги в мире. – облегчённо сказал Павел, но всё-таки пристегнулся.