Текст книги "Республика (СИ)"

Автор книги: Нави Вонави

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Глава 17

На следующее утро Женя приняла душ, красится не стала, всё казалось бессмысленным. Она устроилась на кухне, потягивая горячий чай. Завтракать опять не хотелось, живот ныл, оповещая о скором приближении «тех самых» дней.

– Здравствуйте. – сказала она, когда Ашот взял трубку.

– Привет, я так понимаю, ты больше не придёшь? – сразу ответил торговец.

– Мне нужно ещё несколько выходных. – ответила Женя.

Надежда на то, что всё пройдёт гладко, ещё оставалась. Конечно, скорее всего они больше не увидятся, но хотелось верить в хорошее. Вот Евгения и договаривалась о работе, которая ей может пригодится, если всё закончится хорошо.

– Хорошо, буду тебя ждать.

Следующий звонок она сделала матери. Очень хотелось с ней поговорить, успокоить, да и просто узнать, как у неё дела. Так Женя и не смогла нормально наладить контакт, а из тюрьмы или с «того света» это будет сложно сделать.

– Господи, Женя, ты куда пропала?! – раздался в трубке взволнованный голос женщины.

– Простите… – начала Евгения, потом вспомнила, что они договорились общаться на «ты», поправилась: – Прости, просто был сложный период, не хотелось всё это вываливать на…

– Я даже слушать не хочу! – отрезала мать. – Что случилось, ты можешь объяснить? Возможно, я смогу помочь, может быть делом, а может быть советом!

– Это сложно. – поморщилась девушка.

– Молодой человек? – вздохнула мама. – Давай поговорим об этом, приезжай сегодня в гости!

– Давайте…Давай через пару дней, хорошо? – с трудом выдавила из себя Евгения.

Когда за тебя кто-то волнуется – чувство незнакомое, но приятное. Женя не понимала, как ребята в классе могли говорить что-то вроде: «мать достала, постоянно названивает!». Мать – это тот человек, который тебя не предаст никогда, всегда будет с тобой до конца, тот, кому можно довериться в любой ситуации.

– Хорошо, только обязательно! – вздохнула Женщина.

– Как у вас дела? – спросила Женя, пока было на это время.

– Всё нормально, ты главное себя береги, Женечка. – она и правда очень волновалась за неё. – Ой, извини, я ещё перезвоню, меня зовут, держись, ты одна, а мужиков много, и не надо тратить нервы на это!

Евгения нажала «закончить разговор» и включила беззвучный режим. На кухню тут же вошёл Павел, видимо выжидал, когда она завершит свой диалог. Выглядел он не очень хорошо. Глаза красные, запавшие, лицо осунулось, от него неприятно пахло.

– Прости за вчерашнее, это правда не моё дело. – выдал он.

– Чего ты ко мне прилип, Паш? – не выдержала Женя. – Нет, я понимаю, ситуация у нас не очень радужная, но ты меня уже трахнул, что ты ещё хочешь лично от меня? Я же просто девушка инвалид, кривая и убогая, так что тебе нужно?

– Тебя.

– Ты дурак? – она вскинула брови. – Мы сегодня закончим наше маленькое дело, и дальше ты сам, без меня, и я очень надеюсь, что мои имя и фамилия нигде не будут фигурировать в твоих показаниях.

– Не будут, обещаю. – он облокотился на косяк двери, согнулся и посмотрел себе под ноги. – А если мы ничего не найдём, или Кривой не скажет то, что нам нужно?

– Тогда выметайся из моего дома, и решай свои проблемы сам, я устала, я не хочу больше этого. – зло уронила Женя. – Это больше не мои проблемы.

– А если я не захочу?

– Я тебя пристрелю, понял? – она встала, посмотрела ему в глаза. – Веришь мне?

– Верю. – нехотя ответил следователь.

На самом деле, Женя уже решила для себя, что если они ничего не найдут, то она его убьёт прямо там. Посадит в машину вместе с бандитом, и всё подожжёт. Там же бросит свой автомобиль, и пешком вернётся домой. Это нужно было сделать сразу, как только Павел пришёл к ней, а не тянуть резину и заниматься ерундой.

– Отлично, жди меня сегодня после школы, всё приготовь, и отправляемся.

Когда она вышла из парадной, туда как раз подходил Слава, он улыбнулся и раскрыл зонт, прикрыв девушку от дождя. Она взяла его под руку, отдала свою трость, и они двинулись к школе.

– Нам сегодня нужно серьёзно поговорить. – сказала Женя, когда они подходили к зданию.

– И не проси, в выходные мы вместе поедем и возьмём этого урода. – отрезал одноклассник, поцеловав её в щёку. – А потом всё будет нормально.

Евгения отвернулась, больше не пытаясь завести разговор на эту тему. Паша просто не хотел ничего слушать, он витал в облаках и своих любовных фантазиях. Судя по его виду, он уже продумал всю их жизнь наперёд – свадьба, совместное проживание, дети. Сегодня ему предстояло спуститься с этих облаков.

Маша вела себя так же, как и вчера, Женя уже отчаялась её разговорить. Она и в школу то пошла, чтобы узнать только одно – что произошло в жизни подруги, и какая ей нужна помощь.

Одноклассница односложно отвечала на вопросы, почти не проявляла ни к чему интереса. Когда её спрашивали на уроках – иногда просто молчала, и получала двойку, иногда что-то могла ответить. Было больно на неё смотреть.

Пару раз Жене казалось, что Маша вот-вот признается в чём-то, расскажет, откроет душу. Но проходила секунда, за ней вторая, и девушка снова уходила в себя. Только в конце большой перемены, когда почти весь класс уселся на уроке химии, Светка повернулась и сказала:

– Смирнова в туалете плачет, она никому не говорила, что у неё случилось?

Друзья молча переглянулись, а Женя взяла рюкзачок, встала и пошла в школьный туалет.

Внутри всё было выложено кофейного цвета плиткой. В начале помещения установлены три раковины, на стене устройство для сушки рук. Унитазы были разделены кабинками, всего шесть штук, все дверцы прикрыты.

Стояла гробовая тишина, если не считать звуков, которые доносились из коридора. Женя нагнулась и посмотрела – только одна кабинка была занята, туда она сразу и пошла.

– Маш, ты как? – осторожно спросила Евгения.

В ответ раздался только тихий всхлип.

Прозвенел звонок на урок, но девушка за дверцей даже не думала вставать, двигаться, или что-то делать. Женя подождала какое-то время, потом дёрнула ручку. Дверца, как и ожидалось, оказалась закрыта.

– Уходи, Жень. – попросила девушка.

– Я не уйду, открой дверь.

– Уходи, пожалуйста… – тихий голос готов был сорваться на плачь.

– Открывай, или полезу сейчас через верх, или через низ, может протиснусь. – продолжала настаивать Женя.

Засов на двери щёлкнул, кабинка открылась. Женя посмотрела на подругу, которая сидела на закрытом унитазе – лицо и глаза красные, заплаканные. Она сейчас была в белой футболке, свитер лежал на коленях, в туалете работало отопление и было жарко.

Евгения встала на колени, обняла девушку, прижалась к ней. Машка сразу же заплакала ещё сильнее, навзрыд, попыталась несколько раз оттолкнуть от себя. Женя с силой удержалась, прижимая её ещё сильнее, и она успокоилась. Так они и сидели какое-то время, пока Евгения не спросила:

– Что случилось, Маш?

Подруга молчала, лишь сопела, готовая вновь расплакаться.

– Слушай, то, что ты считаешь проблемой – оно может вообще и яйца выеденного не стоит. – Женя погладила её по голове. – Вот у меня проблема, не поверишь, меня убить могут или в тюрьму посадить, а у тебя с этим Гришей, так, ерунда, опять поссорились наверное…

– Тогда, помнишь, ещё на тебя кричала, не хотела ни с кем говорить… – вдруг начала подруга. – Мы с ним поссорились, очень сильно.

– Ерунда это всё, подруга, это не проблема, не стоит переживать и терзать себя из-за ерунды… – Женя снова прижала к себе девушку.

– Ха, не проблема… – как-то грустно усмехнулась Маша. – Обслужить четырёх мужиков, действительно, не проблема, это просто.

– Что?

– Мы с ним поссорились, потому что он начал колоться. – тихо начала девушка. – Он давно принимал этот порошок, сначала нюхал, потом стал втирать в дёсна, а потом колоться.

Женя замерла, ей нужно было услышать всё, чтобы принять какое-то решение. Она лишь полезла в рюкзак, не перебивая девушку, и проверила телефон.

– Потом ему родители перестали присылать деньги, он начал просить у меня. – девушка облокотилась на стенку. – Но откуда у меня деньги, Жень, ты же знаешь. Отец и мать мало получают, мы нищие, я сама кое-как подрабатывала, листовки там раздавала, ещё кое где по мелочи. Мне на косметику, и одежду с рынка хватало. Ему эти копейки не нужны были.

Евгения отстранилась, посмотрела в пустые глаза подруги, в которых была только боль и безнадёга. Она опустила взгляд, взяла Машу за руки, выпрямила их и посмотрела на вены. Там были следы уколов.

– Да, мы помирились, я тоже попробовала. – грустно улыбнулась девушка. – Жень, ты не представляешь, что это, просто улетаешь, забываешь обо всём, будто растворяешься в бесконечности, хочется остаться там навсегда. Он сказал, что надо сразу колоть, так будет лучше, я и…

– Что было потом? – с замирающим сердцем спросила Женя.

– Потом мы поехали в Красное Село, меня укололи, это уже был не первый раз. – она шмыгнула носом, вытерла его рукавом, с трудом продолжила: – Он меня подложил под них, понимаешь? Подложил, чтобы они дали ему бесплатно несколько доз. Бесплатно, понимаешь? Сразу под троих, одновременно, а я ничего не могла сделать. Просто пускала слюни, улыбалась, пока они меня…

Она скривилась, снова зарыдала, и Женя обняла подругу, прижала к себе, пытаясь разделить боль.

– Потом мы приехали, я хотела порвать с ним, но я люблю, понимаешь, это так странно, я знаю, что нельзя продолжать, что это конец, что он… – она запнулась, проглотила ком в горле, продолжила: – Потом мы вернулись, мне было плохо, он пригласил к себе. У него была двушка, тут, недалеко, там постоянно разные ребята, они все в общем…

– Я поняла, маленькая, говори, не останавливайся только. – погладила её по голове Евгения, боясь, что девушка опять замкнётся в себе.

– В общем был там один, он постоянно у него ошивается, квартиру Гриша ему, по-моему, собирался продать, или так отдал, я не знаю точно. – голос был тихий, почти беззвучный. – Виталий, вот как его зовут, он всё время смотрел на меня, он сам не употребляет, но ребятам достаёт. Он и ещё пару человек, они всё время там, они смотрят как Гриша и другие колют себе это, приносят им, забирают деньги и вообще всё, что им может быть интересно.

Женя порылась в рюкзачке, достала несколько одноразовых платочков, помогла Маше вытереть лицо, и она продолжила:

– Виталий этот постоянно на меня смотрел, и в этот раз, Гриша попросил, чтобы я, в общем, чтобы я за пару доз, ему… – она замялась, снова готовая расплакаться, но справилась с собой. – Они меня отвезли в сауну, дали выпить, и там, вчетвером…

Маша часто задышала, её тело затрясло. Кто-то вошёл в туалет, и Жене пришлось прикрыть их кабинку, они замерли в тишине. Вот раздался спуск воды, незнакомка помыла руки и вышла.

– Я сопротивлялась, я не хотела, когда мы приехали, я сказала, что не хочу и передумала, что отдам деньги, чтобы они отвезли меня обратно. – девушка немного помолчала, потом продолжила: – Он ударил меня в живот, потом по спине, а ещё пришли его друзья, они потащили меня…

– Т-с-с, хватит, маленькая, успокойся… – Женя гладила её по спине.

В душе бушевал ураган ненависти. Хотелось прямо сейчас сорваться с места, и найти всех этих уродов. Останавливало её только то, что сначала необходимо было позаботиться о Маше.

– Он ждёт меня, там, снаружи. – вдруг сказала девушка. – Я боюсь идти, это опять будет так же, у него ведь нет денег. Я боюсь, Жень, но я люблю его, ты понимаешь?

– Я понимаю. – ответила Женя, помогая встать подруге. – Пошли, приведём тебя в порядок, я сегодня пойду с тобой, вместе мы сможем ему всё объяснить, хорошо?

– Ты не врёшь? – с надеждой спросила Маша.

– Нет, малышка, я не вру.

Женя ещё раз крепко обняла подругу, прижала к себе, погладила по спине. Машка явно была не в себе, она не понимала, что творит и что происходит вокруг. Непонятно было – действие ли это наркотика или просто шок от пережитого, от которого она не может отойти.

Слёзы просились наружу.

Слёзы горя.

Слёзы беспомощности.

Слёзы ненависти.

Слёзы мести.

Если Женя монстр – она будет этим монстром до конца. Но не для своих друзей, не для тех, кого любит, и кто точно стоит на той стороне, за чертой, где находятся союзники. Если она зверь – она будет этим зверем, но только для уродов, вроде этого Гриши и Виталия.

Но сначала было необходимо позаботится о Маше, а всё остальное – потом.

Да, девушка проклянёт её, возненавидит. Но может быть позже, когда всё пройдёт и время залечит раны, они снова смогут поговорить. Они найдут друг друга, и опять станут друзьями.

Маша умылась несколько раз, и они ещё пол часа простояли у раковины, ожидая, пока кожа на лице девушки хоть немного придёт в порядок. Женя поделилась своей косметикой, которой сегодня не пользовалась, и девушка даже начала выглядеть почти так же, какой она её помнила.

– Пошли сначала к классной зайдём, она что-то от меня хотела, подождёшь в коридоре, хорошо? – спросила Евгения подругу, когда они выходили в школьный коридор.

– Да… – тихо ответила та.

– Жень, Маш, что у вас такое? – рядом оказался Слава, взволнованно осматривая девушек. – Я слышал, что вы там, но зайти побоялся…

– Подожди меня внизу, ладно? – попросила Женя. – Мы через минут десять спустимся.

Парень кивнул, что-то прочитав в глазах своей девушки, и пошёл к лестнице.

– Я тоже внизу подожду, ладно? – неуверенно спросила Маша.

– Нет. – как можно натуральней улыбнулась Евгения. – Он меня достал просто, пошли там подождёшь, я быстро с классухой разберусь, и сразу пойдём.

Маша кивнула и поплелась следом, держась за руку. Сейчас важно было не спугнуть девушку, она могла понять, что наговорила лишнего, и попытаться предупредить Гришу. Но пока всё было спокойно, и они остановились у кабинета классной. У той шёл урок, но Женя знала, что в классе есть небольшая коморка, где они смогут поговорить с глазу на глаз.

– Марина Васильевна, прошу прощения, это очень важно. – сказала девушка, когда закрыла за собой дверь, и показала жестом на вход в дополнительное помещение.

Преподавательница недовольно повела носиком, но встала и пошла за ней. Они закрылись, и Женя достала телефон, включила запись разговора и отрегулировав громкость, дала послушать учительнице.

«…они потащили меня…» – закончилась запись.

– Она здесь? – женщина подождала, пока Женя кивнёт. – Надо вызывать полицию, её родителей, всех на уши ставить.

– Она убежит, вы же слышали. – покачала головой девушка. – Я её приглашу сюда, скажу, что вы тоже хотите поговорить, а вы закроете дверь, и дальше сделаете всё что нужно, главное, что бы дверь выдержала.

Они оценили дверь в небольшое помещение, на которой висел простенький замок. Доверия она не внушала, но много ли надо, чтобы удержать хрупкую девушку?

– Хорошо, давай попробуем. – кивнула учительница. – Дай мне доступ к записи в мозаике.

Женя вышла в коридор и облегчённо вздохнула, Мария ещё была здесь, но уже что-то высматривала в окне, пытаясь грызть свои красивые ногти.

– Маришка тебе что-то хочет сказать. – закинула удочку девушка.

– Ты ей сказала?! – с ужасом спросила подруга.

– Ты что, нет конечно! – Женя готова была бросится вперёд, чтобы удержать её. – Что-то по поводу поступления, с ней твоя мама вроде обсуждала, ерунда какая то, иди узнай и пойдём.

Она смотрела на спину Маши, скрывшуюся за дверью кабинета. Сегодня они, скорее всего, виделись и говорили в последний раз. Сейчас оставалось надеяться на то, что классная руководительница справиться и удержит девушку. А ей, Жене, нужно было решить ещё две проблемы, прежде чем они с Павлом поедут за Кривым. И обе эти проблемы сейчас были внизу – одна в школе, на первом этаже, а вторая у школы, на улице.

Женя спустилась вниз, быстро зашла в раздевалку и забрала пальто, пошла к выходу.

– Жень, а Машка где? – Слава оказался тут как тут, рядом.

– Мы должны поговорить, очень серьёзно. – она посмотрела парню в глаза. – Я не люблю тебя.

– Ты чего, Жень? – неуверенно начал он.

– Я никогда не любила тебя, мне просто хотелось потрахаться, и больше ничего. – продолжала добивать его девушка. – Я тебя обманула, у нас с Пашей тоже было, я спала с ним, да я много с кем спала.

– Жень, что случилось, я не верю! – его лицо изменилось, исказилось в гримасе боли.

– Твоя мать была права – я шлюха, Слава, ты не представляешь, сколько мужиков через меня прошло – продолжала Женя. – Я не люблю тебя, а сегодня пойду трахаться с ним, вон видишь, на улице стоит. У него квартира побольше, чем у тебя, может что-то и выгорит.

Она показала на окно, и парень посмотрел туда, сказал осипшим голосом:

– Гриша?

Было невыносимо больно в области сердца, стало тяжело дышать. Женя полезла в рюкзачок за ингалятором, быстро вдохнула лекарство, добавила:

– Ты мне надоел, мальчишка, мне нужны нормальные взрослые мужики, а не школьник.

– Женя, не надо, ты же неправду говоришь, что произошло?

Он сделал шаг вперёд, попытался обнять Евгению, а она резко сократила дистанцию, ударила его в грудь, вывернула руку и добавила под коленки. Парень оказался на полу, и Женя прошипела ему в ухо:

– Ты мне не нужен, я не хочу тебя, а сейчас пойду трахаться со взрослым мужиком, а если ещё подойдёшь ко мне – я тебе что-нибудь сломаю, всё, свободен!

Она отпустила его, быстро вышла на улицу и пошла в сторону школьных ворот. Там топтался Гриша, держа руки в карманах и нервно озираясь. Ему нехорошо, это было видно и невооружённым взглядом – большие синяки под глазами, испарина на лбу, несмотря на прохладную погоду. Волосы парень давно не стриг, они торчали во все стороны.

Женя шла к нему, чувствуя спиной взгляд недоумевающего Славы, и ей было больно. Внутри всё переворачивалось, хотелось заплакать, но она продолжала свой путь, и когда поравнялась с Гришей, вопреки всему, весело сказала:

– Привет!

Быстро приблизилась, обвила руками шею парня, и поцеловала его. Было противно, хотелось свернуть этому ублюдку шею, но она терпела и целовала его, чувствуя неприятный запах из его рта. А ещё – она чувствовала взгляд Славы, и от этого было хуже всего.

– Ты че-е-его? – неуверенно спросил наркоман. – Где Машка?

– За ней родители приедут, она истерику там закатила, ужас в общем.

– А-а-а? – непонимающе замычал парень.

– Ты же обещал мне, помнишь? – спросила Женя, снова сближаясь. – Ну, научишь там чему-то, покажешь что-то…

– Да я как-то не знаю. – он стал озираться, занервничал.

– А ещё Машка сказала, что-то такое пробовала, можешь мне тоже дать? – Евгения зашла с главного козыря, намекая парню на очевидное. – Она говорила – просто «космос» ощущения, я тоже хочу попробовать, а?

– Я не знаю, странно это, непонятно, у тебя деньги-то есть? – совсем сдулся Гриша.

– Всё есть, только домой ко мне сходим, ладно? – она взяла его под руку, и потащила в сторону от школы.

Всю дорогу Гриша молчал и озирался, ожидая какой-то подставы. Его колотило, трясло, и сейчас ему были неинтересны ни секс, ни девушки. Ему нужно было другое, то что он хотел получить с помощью Машки, но раз той не оказалось рядом, то возможно получится это сделать иначе. Он уже не казался тем уверенным парнем, который встретил месяц назад Женю Соколову у почтовых ящиков.

– Я быстро, жди внизу. – сказала Женя, и нырнула в парадную.

Павел смотрел телевизор, где в очередной раз было обращение к «доброжелателю», который обезвредил группу террористов. Так и говорил диктор – «обезвредил», и ни слова про убийство. «Доброжелателю» было обещание прощения всех грехов, потому что правоохранители подозревали, что с «Белыми Тиграми» расправились именно бандиты.

– Может тебе по этой теме соскочить? – спросила Женя, копаясь в одной из подготовленных к выходу сумок.

– Я уже думал об этом, если с Кривым ничего не выйдет… – задумчиво ответил Паша. – Ты почему так рано, выходим?

– Щёлк! – защёлкнулась обойма в пистолете.

– Я отойду на часик, а когда вернусь, ты должен быть готов.

Женя проглотила сразу две таблетки, не запивая, и ещё пару отложила в карман куртки, которую запихнула в одну из сумок. Проверила запасную обойму и положила её в рюкзачок, накрутила глушитель на пистолет. Дальше шёл черёд подмышечной кобуры, затянула ремни и убрала в неё оружие.

– Что происходит? – не унимался следователь. – Я с тобой!

– Сиди, это личное, я скоро вернусь. – она подошла к выходу, посмотрела на обувь, влезла в чёрные ботинки. – Одежду мою приготовь, штаны, свитер, берцы.

Наркоман стоял там же, под козырьком парадной, и терпеливо ждал, время от времени подрагивая и почёсываясь в разных частях тела. Он постоянно озирался, что-то высматривал в разных сторонах улицы. Со стороны казалось, что мимо такого «часового» не пройдёшь. На деле же, вблизи, было видно подёрнутые мутью, красные глаза.

– Пойдём? – улыбнулась Женя, оказавшись рядом.

– Деньги взяла?

– Да. – подтвердила девушка.

– Дай. – он схватил Евгению за руку, больно сжав запястье.

– Эй, отстань. – вскрикнула девушка.

Она ловко вывернулась, нажала на нужную точку у локтя на его руке, пальцы парня самопроизвольно разжались. Девушка зло сказала:

– Ага, сейчас ты деньги заберёшь, а мне потом ничего не достанется!

Гриша занервничал, сглотнул и кивнул ей:

– Да-да, извини, хорошо.

Они двинулись вперёд, а Гриша даже не заметил, что его новая подруга осталась без трости. Она хромала, держась за его тощий локоть, но ему было не до этого. Все мысли сейчас сосредоточились на одном – достать капельку «счастья».

***

Гриша и сам, по сути, был несчастным человеком, так он во всяком случае считал.

Кризис ударил по их семье очень сильно, а потом ещё и отец ушёл из семьи. Мать, как могла, тянула своего единственного сына, пыталась сделать так, чтобы он хотя бы не нуждался в самом необходимом. Получалось это плохо, а потом и вовсе – пришла болезнь.

Гриша очень переживал, сам устраивался на какие-то подработки, забросил учёбу в выпускном классе. Но как могли помочь десять лишних рублей в месяц, если один сеанс терапии стоил пятьдесят. И это самое простое из того, что было нужно.

Мать умерла, оставив ему пару альбомов с фотографиями, четырёхкомнатную квартиру, и память о себе.

– Сколько? – спросил он Женю, когда они прошли уже половину пути.

– Тридцать. – ответила девушка после паузы.

Тридцать рублей им должно было хватить на несколько доз, и это сильно радовало. Этой мелкой хватит и половины одной в первый раз, а ему всё остальное. Что будет дальше, и на что потом покупать себе наркотики, парень не думал. Он жил одним днём, всё остальное его уже перестало волновать.

Новый наркотик, аналог героина, синтезированный не так давно в штатах, очень быстро брал в оборот тех, кто его принимал.

«Бриллиантовый голубой» или просто «Голубой», иногда «Блю», как его называли на родине.

Название веществу подходило.

Белый порошок, если на него направить прямой дневной свет, отдавал очень слабым голубоватым оттенком.

Виталий давно предлагал Грише переоформить квартиру на него. Парень отнекивался, сопротивлялся, ведь мать всегда говорила:

– Квартира – самое дорогое, что у нас есть. Она останется тебе, у мужчины должен быть свой угол, куда он приведёт женщину и где они будут жить.

Но сейчас, когда у него, кроме этого, ничего не осталось, Гриша приходил к выводу, что придётся всё-таки это сделать. Тем более, Виталий обещал – он его не выгонит, и обеспечит «голубым» минимум на год, а то и больше.

Виталий – страшный человек. Гриша с ним познакомился не так давно, и мужчина успел обосноваться в его квартире основательно, подсадив на «новинку» многих его друзей. Он часто у него бывал, сидел в дальней комнате, уткнувшись в свой телефон или какую ни будь книгу. У него всегда находилась лишняя доза, иногда даже в долг, особенно для молодых и симпатичных девушек.

Средних лет, подтянутый, с прищуренным взглядом «снайпера». Почему Грише так казалось, он и сам не знал. Просто возникало ощущение, что этот человек смотрит на тебя, будто через оптический прицел.

Он вспомнил об этом, когда встретился сегодня взглядом с Женей, и увидел в её почти синих глазах что-то очень похожее.

Понимал ли Гриша, что он натворил, отдавая свою Машку, свою любовь, на растерзание этому человеку?

Отчасти понимал. Но он успокаивал себя тем, что если бы не порошок, который за это ему причитался – то он бы умер. Получалось, что Маша спасла его от смерти. Именно так он и объяснял свои поступки девушке и себе, и та с ним в итоге соглашалась, особенно после того, как примет очередную дозу.

Разве могла Маша не спасти своего любимого человека, пусть и такой ценой?

– Мы пришли? – спросила Женя, отвлекая его от своих мыслей.

Гриша вздрогнул, встряхнул головой, и увидел дверь своей собственной квартиры. Пока ещё, своей собственной.

Он вдруг осознал, что давно так глубоко не погружался в свои мысли. Будто вся жизнь пролетела перед глазами, как любили говорить. Грише на секунду стало горько от осознания никчёмности своей такой короткой и однообразной жизни. Лишь на секунду, это быстро прошло.

Умирать он пока не собирался, поэтому это было очень странно.

– Главное, что бы он был дома. – прошептал парень сам себе, открывая ключами замок.

– Кто? – непонимающе спросила девушка.

– Виталик. – на автомате ответил Григорий, проходя в коридор.

Он услышал громкий хлопок, что-то очень сильно толкнуло в спину, стало больно, из тела будто выдернули стержень, и парень повалился на пол.