Текст книги "Республика (СИ)"

Автор книги: Нави Вонави

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Глава 16

Она долго стояла под душем, делая воду то очень горячей, то очень холодной. Потом возвращала всё на средний уровень, и продолжала попытки хоть что-то почувствовать. Ничего больше не осталось в душе, и казалось, что случилось непоправимое.

Наверное, она даже беззвучно плакала, только упругие струи воды всё скрывали. Она предала Славу, его чувства, всё что их связало за последние несколько дней.

Откуда это взялось – уже было не важно. Её не должно так тянуть к другим людям, тем более к мужчинам, особенно если помнить прошлое. Но что-то происходило, что-то внутри надломилось, барьер рухнул.

Кулак резко ударил серую плитку, разбивая костяшки в кровь. Струйки воды тут же окрасились в красный цвет, унося красную жидкость вниз, к сливу. Как бы ей хотелось, чтобы её точно так же унесло неизвестно куда.

– У тебя всё нормально? – услышала она голос откуда-то снаружи.

– Проваливай! – зло бросила, будто своему самому страшному врагу.

Павел был ни в чём не виноват, она сама его попросила, сама не сопротивлялась. Но почему-то так хотелось найти виновного, что бы оправдаться перед…

Перед кем?

А главное, зачем?

Сердце предательски заныло, и кажется, снова полились слёзы.

– Это не может быть любовью, потому что просто не может такого быть. – шептала себе Женя, пытаясь прийти в себя. – Я не могу любить, не мужчину, не женщину, вообще никого, я же монстр, зверь в человеческом обличье. Что в прошлой жизни, что в этой, тут даже тело не поможет, Слава ведь всё правильно сказал. Я иду по трупам, уничтожая всё вокруг себя, я не считаюсь ни с чем.

Осознание пришло внезапно, накрыло с головой, погрузило в депрессию. Женя не видела выхода, хотелось лечь на дно ванны и умереть, закрыть глаза и заснуть, чтобы никогда не проснуться.

У всех людей есть «чувство своей правоты», и какие бы ужасные, или не очень, вещи, человек не творил, он всегда оправдает себя. Это чувство служит предохранителем от того, чтобы не наложить на себя руки, осознав, кто ты на самом деле, и какие поступки совершаешь. Оно обманывает человека, и он уверяется в том, что делает всё верно.

Убил ребёнка? Так ведь он сам мог тебя убить, да и вообще это маленький «Гитлер» рос.

Обманул дорогого тебе человека? Это ему на пользу, если бы он знал правду, было бы хуже.

Украл деньги? У тебя необходимость, а человек переживёт, ещё заработает, не ты, так другой бы взял.

Зачем себя винить, когда ты кругом и везде прав?

Она всхлипнула, осторожно опустилась на дно ванны, обняла ноги, спросила себя тихо:

– Почему тогда так больно?

Понравилось ли ей то, что произошло?

Пока было возбуждение, определённо понравилось. Эти ощущения было сложно сравнить с тем, что она чувствовала в прошлой жизни, и с тем, что она ощущала, когда доводила себя до изнеможения в ванной. Это было совершенно другое.

А вот когда голова вернулась на место, стало противно от себя, захотелось приставить пистолет к виску и нажать на курок. Женя с трудом удержалась, чтобы не сделать этого, спасали только мысли о…

О чём?

Или о ком?

Хотелось эти чувства вырвать из себя, но как это сделать, Евгения не знала.

Она вытерлась, обмоталась полотенцем и вышла из ванной. Думать больше ни о чём не получалось, внутри поселились боль и пустота.

Девушка закрыла дверь в комнату, всё с себя скинула и улеглась в кровать. Закутавшись в одеяло, поставила телефон на зарядку и проверила сообщения. Там было куча пропущенных вызовов от матери, несколько сообщений от неё же. Она решила ничего не отвечать, чтобы не впутывать эту женщину в свои дела. Вот когда они с Павлом всё закончат, и, если останутся живы, можно будет продолжить налаживать контакт.

Дальше шли звонки от Ашота и вопросы в текстовых сообщениях, предложение помощи, Женя всё проигнорировала.

Завтра рано вставать в школу, которая уже не казалась чем-то важным, но и там были незаконченные дела. Хотелось увидеть Машку, узнать, что случилось, помочь, если это необходимо. Нужно было всё заканчивать, выдворить Павла навсегда из своей жизни, или распрощаться с ней, жизнью, по ходу решения проблем.

Сон пришёл незаметно – несмотря на боль в ноге, мысли, и всё произошедшее сегодня.

***

Утром стало немного полегче, но плохие мысли всё ещё крутились в голове, не давая покоя. Женя оделась и вышла на кухню, навела себе чаю, устроилась у окна и стала отхлёбывать горячий напиток.

– Ты как? – рядом сел Павел.

– Нормально. – она даже не повернула к нему голову. – Не говори ему, ладно?

– Хорошо. – покладисто ответил мужчина, накрыл своей ладонью руку Евгении. – Кто ты, Женя Соколова, откуда ты всё это умеешь и знаешь?

– Это так важно?

– Я догадываюсь, просто пока проверить не могу. – она видела боковым зрением, как Паша внимательно смотрит ей в лицо.

– И о чём же ты догадываешься? – ей стало интересно, до чего дошёл этот дипломированный следователь.

– Я заранее извиняюсь, не знаю как ты на это отреагируешь, поэтому прошу прощения. – мужчина поднял руки, как бы защищаясь, он говорил очень мягко, боясь чего-то. – Я смотрел твои альбомы, там, где фотографии отца, тебя маленькой, твоей матери.

Женя впервые за сегодняшнее утро улыбнулась, ей было плевать на то, что там увидел следователь, и кого смотрел. Это были не её фото, не её семья и не её жизнь. Но всё равно выходило забавно, и она ответила:

– Я не обижаюсь, так что там?

– «Марс-00», твоей отец принимал в этом самое непосредственное участие, раз была фото с первой командой космонавтов. – осторожно продолжил Павел. – К этой программе допускали только самых верных Республике, тех, кто проработал на государство многие годы. Все инженеры – бывшие или действующие военные, уровень секретности высший.

– Интересно, откуда тебе известно о программе «Марс-00»? – напряглась Евгения, закидывая удочку.

Ей самой эти названия ни о чём не говорили. Что «Марс-01», для которого делал расчёты Слава, что «Марс-00», про который говорил сейчас следователь, и с которым был связан её «отец». Хотелось хоть немного узнать про это, несмотря на то что никакой пользы эта информация не принесёт.

Раньше Евгения не была такой, она привыкла жить с необходимым минимумом знаний. Зачем думать о том, что для тебя не играет никакой роли? А сейчас всё немного изменилось, и ей казалось, что это, наверное, и есть знаменитое «женское любопытство».

– Просто я знаю, а откуда – скоро и сама узнаешь, когда мы закончим наше дело и ты станешь моей женой. – отвлёкся Павел, отхлебнул своего чая. – Так вот, видимо твой отец боялся за тебя, а может быть просто был параноиком. Он готовил тебя, тренировал, учил. Может быть не сам, вполне возможно привлекал сторонних инструкторов, например Сенкевича.

Женя вздрогнула, услышав знакомую фамилию. Нет, ничего необычного в этом не было – если уж его мать и отец в этом мире существовали, так почему бы и старику Сенкевичу не коптить это небо. Но информация всё равно потрясла девушку.

– Ха! – возликовал Павел. – Всё-таки угадал, а я вижу знакомую технику! Как только тебя к старику «протолкнули», он не всегда и на благородных то соглашался!

– Да, угадал. – соврала Женя, опуская голову и делая очередной глоток, она решила перевести тему: – За «жену», конечно, спасибо, но если это было предложение, то мой ответ «нет».

Следователь долго молчал, барабаня пальцами по столешнице, потом выдал:

– Я не шутил, выходи за меня, ты не пожалеешь.

– Нет. – снова повторила девушка, и решила сменить тему: – Завтра, или послезавтра, мы пойдём за Кривым, нужно заканчивать.

– Да, я тоже хотел об этом сказать, медлить больше нельзя. – кивнул Павел.

В этот момент раздался звонок в дверь. Это мог быть Слава, или полиция, если он их сдал. Судя по времени, и тому, что никто не ломал дверь, всё-таки это пришёл одноклассник.

– Выйди пожалуйста прогуляться, нам нужно с ним поговорить. – попросила девушка, подумав, повторила свою просьбу: – И не говори ему, я сама.

– Уверена, что это необходимо? – поднял брови мужчина.

– Уверена. – твёрдо сказала Женя, вставая.

Они открыли дверь, на пороге и правда оказался Слава. Была надежда, что там будет ещё и Машка, но нет, похоже с ней придётся увидеться в школе. А если её там не будет, Женя решила сама наведаться к ней домой и всё разузнать.

– Привет. – он осмотрел обоих. – Паш, ты не мог бы выйти, нам с ней нужно поговорить.

– Без проблем, друг. – ответил следователь, потом добавил: – Ты прости меня за вчерашнее, всё водка и…В общем, прости.

Звучало это двусмысленно, и резануло Женю по сердцу. Хотелось ударить Павла, со всей силы, чтобы он согнулся, а потом добавить по морде.

– Всё нормально. – спокойно ответил Слава, выпуская мужчину и заходя в квартиру.

– Слав, нам нужно поговори… – начала Женя, но не закончила.

Парень прижал её к стене, одновременно с этим защёлкивая замок на двери, и впился в губы. Они целовались, а он не стеснялся, обнимал и хватал её за зад, талию, грудь. Потом перешёл на шею, всё время шепча:

– Я люблю тебя, понимаешь? Люблю. Прости меня, я не должен был говорить то, что сказал вчера, просто знай – я тебя люблю…

Это было неправильно, но приятно. Она не знала, почему её так тянет к нему, почему внутри просыпаются эти странные ощущения. Сейчас нужно было сказать всё, признаться, но тогда это оттолкнёт Славу.

Женя боялась, что, если она откажет ему, а потом «прибьёт» своими признаниями, он сломается. Только вчера парень пережил многое, переосмыслил в себе всё это, и пришёл в себя. Его нельзя было оставлять наедине с собой, его нужно было поддержать.

А сделать это можно было только одним, самым простым способом, на который она была способна, как девушка.

Евгения осторожно опустила руки, расстёгивая ремень на его штанах. Потом стянула свитер, и сама не заметила, как они уже оказались в комнате.

– Ты уверена? – спросил парень, останавливаясь, и смотря в глаза. – Ты точно уверена?

– Да… – тихо ответила Женя, целуя его.

Она скинула свою блузку, форменную юбку и колготки. Они сплелись на кровати, покрывая тела друг друга поцелуями. Слава стал возиться с защёлками бюстгальтера, и у него ничего не получалось. Женя улыбнулась, помогла ему, и он тут же начал покрывать поцелуями её грудь.

Внутри росло возбуждение, всё отодвинулось на второй план, даже постоянная боль в ноге отступила.

– Постой, сейчас… – остановился Слава.

Он свесился с кровати, покопался в своих штанах, достал нераскрытую пачку презервативов. Женя улыбнулась, видя, как парень неумело натягивал на себя резиновое изделие. А когда закончил, она повалила его на спину, села сверху, и поцеловала.

– А-а-ай… – тихо вскрикнула девушка, когда Слава перевернул её, оказался сверху.

Парень осторожно попытался войти, она помогла, направила, он стал двигаться сверху, и ей было хорошо. Боль тоже присутствовала, хоть и не такая сильная как в прошлый раз. Они изучали друг друга, пытались понять, как это делать лучше, правильней…

***

– Мы опоздали на первый урок. – тихонько сказал Слава, поглаживая её по спине.

– Плевать, придём ко второму. – ответила Женя, в очередной раз пытаясь понять свои чувства.

Парень закончил, а она нет, и это смущало девушку. Ей всё равно было хорошо, даже несмотря на то, что она не достигла пика, и это заставляло задуматься о своём восприятии.

– Пашка там, снаружи, замёрз уже, наверное, ругается. – попробовал зайти с другого конца одноклассник.

– Пошёл он, подождёт. – грустно улыбнулась Женя, но её друг этого не видел.

Небольшой момент передышки и спокойствия захлестнул девушку с головой, хотелось, чтобы это не прекращалось, и они продолжали так лежать.

– Что матери сказал по поводу синяков и ссадин? – спросила она, нарушив молчание.

– Сказал правду. – пожал плечами одноклассник, и Женя напряглась, он это почувствовал и пояснил: – Рассказал, как защищал тебя от плохих людей, и всех победил.

– Спасибо. – искренне сказала Евгения, целуя его в щёку.

Нужно было прекращать эти отношения, говорить правду, нельзя было его обманывать. Да и ей самой это казалось противоестественным, она откровенно боялась. Но сама мысль о признании пугала, и девушка медлила, пыталась оттянуть важный момент.

– Кстати, мама и бабушка приглашали тебя к нам домой, сегодня после уроков, на чай. – вдруг предложил Слава. – Пойдём, хорошо?

Была надежда, что после секса, парень охладеет. Женя часто слышала от других девушек, что молодым людям «нужно только одно», и это бы решило все вопросы. Но Слава не охладел, а всё так же прижимал её к себе, гладил по спине, он ничуть не изменился.

– Почему бы и нет. – согласилась она, вставая и начиная одеваться. – Нам пора, я хочу ещё поговорить с Машкой.

– Думаешь она пришла?

– Классная говорила, что звонила её родителям, они обещали, что в понедельник она выйдет. – кивнула Женя, застёгивая пуговицы на блузке.

Они быстро оделись, проверили все вещи и пошли к вешалке. Женя посмотрела в глазок, увидела мнущегося на лестнице Павла, цыкнула про себя.

– Жень, ты меня любишь? – вдруг спросил Слава, когда они уже открывали дверь в общий коридор. – Только честно ответь, как тогда, в машине.

Она остановилась, убирая руки от замка на двери, прислонилась спиной к стене, посмотрела в глаза парня. Он был серьёзен, ни намёка на издёвку или что-то подобное. Женя попыталась понять, что на самом деле чувствует внутри себя, но не смогла, поэтому ответила честно, как и просил парень:

– Я не знаю, что такое любовь. – она помолчала, наблюдая за его нахмурившимся лицом, продолжила: – Я никогда не любила, но ведь что-то такое я чувствую, из-за чего хочу быть с тобой, может быть это оно и есть?

– Какое странное признание в любви, мне нравится. – улыбнулся парень и поцеловал её в губы.

Когда они выходили, Павел подозрительно осмотрел обоих, но ничего не сказал.

На улице, как всегда, было пасмурно, но в этом городе это ровным счётом ничего не значило. Дождь мог не идти целый день, а мог в любой момент начать накрапывать или лить как из ведра.

Всю дорогу до школы Слава держал её под руку и нёс трость, на его лице был покой и умиротворение. Казалось, его вообще перестало волновать то, что произошло вчера. Это впечатление было обманчиво, парня ещё должно накрыть, но чуть позже, когда схлынут эти первые чувства влюблённости и реальность навалится со всей силы.

«И я ему в этом помогу.» – горько подумала Женя, когда они входили в здание школы.

– Сегодня после школы ко мне. – напомнил одноклассник, когда они оставляли вещи в раздевалке.

Поднимаясь по лестнице, они шли всё так же – под руку. Встретили несколько ребят, и друг радостно им улыбался и здоровался. Женя тоже изображала улыбку, но внутри всё выжигала грусть.

Признаться надо было сразу же, как только они с утра закончили свои дела, а она помедлила. Теперь, благодаря этому знакомству с родственниками, всё снова затягивалось, и непонятно было когда лучше говорить правду.

В классе уже все собрались, а Машки так и не было. Они уселись как обычно, на задней парте, впереди Светка.

Подруга появилась, когда прозвенел звонок. Она снова была не в своей тарелке, это легко было понять по внешнему виду. Волосы забраны в хвост, на лице ни грамма косметики, синяки под глазами. Из одежды – чёрный свитер с горлом, джинсы и кроссовки. Девушка смотрела в пол, а когда подошла к их парте, лишь мазнула по ребятам пустыми глазами и села рядом со Светкой, впереди.

– Привет, Маш. – потрогала её за плечо Женя.

– Привет. – отстранённо ответила подруга.

– Что-то случилось, опять с Гришей поссорилась? – участливо поинтересовалась рыжеволосая.

Женя заметила, как Маша вздрогнула.

– Просто с родителями поругались. – ответила девушка, утыкаясь в тетрадку.

Оставшиеся уроки Маша ни с кем не общалась. Она нехотя отвечала на вопросы, не проявляя никакой инициативы. Жене это не нравилось, она пытался разговорить подругу, но это не получалось.

После четвёртого урока, когда прозвенел звонок, Маша просто сказала:

– Пока.

Собрала быстро свои вещи, и ушла. Женя смотрела из окна второго этажа, как она вышла из школы и встретившись с Гришей, уходила по улице. Опять творилась непонятная чертовщина.

– Эй, ты чего? – сзади подошёл Слава, осторожно обнял её.

Женя не ответила, всё тело напряглось, а руки сжались в кулаки. Гришу нужно было «убирать», и желательно до того, как они с Павлом отправятся на их небольшое дельце, с которого запросто могут и не вернуться. Или вернуться в тюрьму.

Ещё один урок, по физике, Женя думала, что делать дальше. Она чуть не получила двойку, но в итоге смогла ответить на вопрос и уговорить преподавателя не ставить пока оценку.

– Ну что, не передумала, ко мне? – улыбнулся Слава.

– Ты уверен?

– На все «сто»! – весело отозвался парень.

На улице пошёл дождь, и в этот раз они шли под зонтом, который нёс Слава и судя по виду, чувствовал себя настоящим рыцарем. Нога снова неприятно ныла, скорее всего от погоды, и никакого настроения не было. Смотреть на счастливого парня и обманывать его было неприятно. Нужно было скорее со всем этим заканчивать.

– Сюда. – сказала Слава, и они свернули к кирпичной пятиэтажке.

Чистая парадная, всё вымыто до блеска, на стенах абстрактные узоры. Непонятно кто это рисовал, но красные и зелёные завитушки смотрелись гармонично с серыми стенами. Они поднялись на второй этаж, и парень позвонил в звонок.

– Да-да, иду! – раздался старческий голос из-за двери.

Замок щёлкнул, и на пороге их встретила седовласая старушка. На ней был новенький синий халат и очки на носу. Лицо совершенно обычное для людей такого возраста – морщинистое, доброе, в нём можно было уловить семейное сходство с её одноклассником.

– Бабушка, знакомься. – начал Слава. – Это Женя Соколова, моя девушка. Женя, знакомься – это Антонина Павловна, моя бабушка.

Бабушка задержала взгляд на палочке, которую держал её внук. Улыбка с её губ не пропала, но уж очень выразительно она посмотрела на неё, и спросила заботливо:

– Ой-ой, ножку подвернула?!

– С рождения так, я уже привыкла, почти не замечаю. – улыбнулась Женя. – Приятно с вами познакомиться.

Бабуля кивнула, ничего не ответив и освобождая проход. Они вошли в квартиру, разулись и аккуратно сложили обувь.

Внутри это оказалась обычная, очень ухоженная, трёхкомнатная квартира. На полу паркет, стены в коридоре были обклеены уютными коричневыми обоями с рисунком дубовых листочков.

– Сюда Славик, уже почти готово, проходите усаживайтесь! – раздалось с кухни.

Судя по голосу, это была мама. Когда они вошли, то их встретила полноватая женщина в возрасте, со светлой причёской каре. Ей было лет пятьдесят, похоже, она поздно родила сына. Одежда простая, но выглаженная и чистая – домашние штаны и футболка, всё немного большего размера чем нужно, видимо, чтобы скрывать полноту.

– Мама, знакомься – это моя девушка, Женя Соколова! – выдал Слава, когда мать повернулась к вошедшим. – Женя, это моя мама, Нина Павловна.

– Очень приятно. – улыбнулась девушка.

– Мне тоже приятно, Женечка. – улыбнулась Нина Павловна, посмотрела на сына: – Славка, отпусти девушку, что ты за неё схватился?

– Сейчас сядет и отпущу. – ответил сын, и проводил Женю до стола.

Небольшой уголок находился в конце кухни, где стоял уже накрытый столик. Тут лежали печенья, пустые чашечки для чая, салфетки и коробка пирожных. Женя осторожно села, сложила руки на коленки. Рядом устроился одноклассник, а мама в это время поставила чайник с горячей водой на стол. Тут же подтянулась бабушка, положив чайничек поменьше, с заваркой.

Сама кухня была простенькой, всё лежало на своих местах, везде чисто и убрано. Евгении самой нравилось поддерживать порядок, особенно там, где она жила. Так было и в прошлой жизни, и в этой. Поэтому она поставила мысленный плюс этой семье.

– Ну рассказывай, Женечка… – начала мама.

Они мило общались, родственники интересовались всем – учёбой, их совместными прогулками. Один раз Нина Павловна попыталась узнать про драку, в которой её сыну поставили несколько синяков, но Слава быстро свернул этот разговор.

Потом речь зашла о родовой травме, женщины «охали» и «ахали», жалели бедную девочку, удивлялись тому, что это нельзя никак «поправить». Наступал уже вечер, когда их со Славой оставили наедине.

– Всё нормально? – спросил парень, беря её за руку.

– Да, спасибо, у тебя очень хорошая мама и бабушка. – кивнула Женя.

– Славик, подойди сюда! – позвала мама откуда-то из комнаты.

– Сейчас, посиди, я потом провожу тебя! – быстро сказал Слава, и вышел из-за стола.

Жене захотелось в туалет, и она, осторожно выйдя, пошла в коридор. Двери во все комнаты были закрыты, но отсюда было хорошо слышно разговор. В основном шипела мать, ей поддакивала бабушка.

– А ты видел, что у неё с ногой ты видел?! – негодовала родительница. – Таких же уродов тебе нарожает, а?!

– Конечно, наглая какая. – важно поддержала бабушка. – Молодой парень, здоровый и сильный, с квартирой, а эта пиявка решила присосаться!

– Мам, ба, хватит, у неё своя квартира! – возмущался Слава, но его тут же перебивала мать:

– Ага, своя, как же! Небось тётушка ей пожить дала, а потом заберёт, она тогда нам под дверь в подоле принесёт! А тётка у неё – святой человек, не бросила уродку эту, а она хоть бы что хорошего сказала про неё!

– Было у вас уже что-то с ней, и не ври мне! – негодовала бабушка. – Надо сразу тогда на аборт вести, у мамы врач есть знакомый, всё дёшево сделает, есть у этой простипомы твоей деньги?!

– А ты уверен, что ты один у неё? – заискивающе продолжала Нина Петровна. – Скольких она ещё охаживает, а?

Было обидно и гадко это слушать. Что бы не говорил сейчас Слава, но он живёт с этими женщинами, в какой-то степени любит их, и в итоге они убедят его в том, чему сами верят. Парень может сопротивляться этим внушениям сколько угодно, но, когда тебе каждый день говорят дорогие люди что «красное это чёрное» а «мир – это война» – ты поверишь в это и будешь так считать.

Конечно, разве не этого она хотела? Сказать правду, расстаться, и больше не мешать этому пареньку жить. Всё равно было больно, от осознания того, что даже если бы не все обстоятельства – ничего бы у них не вышло.

– Ой! – притворно вскрикнула Женя.

Все трое выбежали в коридор, а она улыбнулась, сказала:

– Простите, поскользнулась! Слава, ну я пойду, хорошо? Мне ещё уроки делать, да и вообще дела есть.

– Да, конечно, я провожу. – вызвался парень.

– Женечка, куда это ты? – улыбнулась мама. – Может ещё посидим? Мы тебе Славкины фотографии покажем, посмотришь какой он озорник маленький был!

– Спасибо вам, всё было очень вкусно, но мне правда пора! – снова улыбнулась Женя. – В следующий раз обязательно посмотрим, обещаю!

Они душевно-наигранно распрощались, и ребята вышли на улицу. Идти было не далеко, всего минут пять, поэтому ребята не спешили.

– Правда всё нормально? – волновался Слава.

– Да. – пожала плечами девушка, и не выдержав, спросила: – Как твоя мать ко мне отнеслась?

– Не очень. – скривился парень. – Но я с ней поговорю, мне плевать, что она там думает.

– Может не нужно?

– Даже слушать не хочу, Жень, я люблю тебя. – Слава обнял девушку за талию, притянул к себе. – Когда мы решим вопрос с Павлом?

– Думаю на этих выходных. – соврала она, отводя взгляд.

– Я завтра зайду за тобой.

Они поцеловались у входа, и Женя снова не решилась на откровенность. Она проклинала себя, но внутри всё было против того, чтобы говорить правду.

Евгения прошла в квартиру, сбросила ботинки и повесила одежду на вешалке. В дальней комнате громко работал телевизор, а на кухне кто-то был. Она прошла в помещение, и увидела сидящего за столом Павла.

– Нагулялась? – спросил он, наливая себе водки в стакан.

– Не твоё дело.

Он резко выпил пол стакана, тут же наполнил ещё, спросил:

– Трахалась сегодня с ним, пока я там на улице мёрз?

– Тебя это вообще не должно волновать. – холодно ответила Женя.

– Я видел, вся кровать перемята, и кусочек от пачки презервативов. – усмехнулся мужчина, делая очередной «залп» стаканом.

– Способности к следственным делам у тебя есть, даже тут всё вынюхал. – с сарказмом бросила Женя. – Проспись, завтра вечером пойдём брать Кривого.

– Шлюха. – донеслось сзади, когда Евгения заходила в комнату.

Она сначала хотела вернуться, дать уроду по морде, но остановилась.

Разве Павел был не прав?

Прав – она шлюха, его не за что бить.

Сначала спала с одним, потом сразу с другим. Так делают только шлюхи, коей она и является. На душе снова стало тоскливо.

Женя разделась, выключила свет, поставила телефон на зарядку, и легла в кровать. В душ идти не хотелось, настроение окончательно испортилось. Нужно было смыть хотя бы косметику, но она решила, что сделает это утром, и установила будильник на час раньше положенного.