Текст книги "Тенета (СИ)"
Автор книги: Наталья Тишь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
Гном поспешно прозвенел цепью, заколотил со всей дури по дереву, что-то закричав на своем языке. Дверь распахнулась, гном мгновенно откатился в сторону, а показавшийся на пороге человек в форме "гусара" свирепо взглянул на них.
– Dlo! /Воды!/ – снова рявкнул орк. – Sinon farfade ap mouri! Men, pansman! /Иначе эльф сдохнет! И бинты, и мазь!/
"Гусар", кажется, собрался что-то ответить, но подбежавший сухонький старичок в зеленых одеждах только бросил взгляд на эльфа и тут же утащил солдата с собой, предварительно крепко закрыв дверь. Парень все слабел, он уже почти не метался, только дышал все быстрее. Его раны на груди продолжали кровоточить, на бледной коже темные царапины словно расползались. Хадда отстранился и клацнул зубами, рывком стягивая с раненого остатки рубашки.
– Рия, – окликнул он девушку. – Dlo.
Она беспомощно качнула головой, не понимая, но Хадда указал на кувшин, потом на рот, и Рия судорожно кивнула, подскочив. Вода. "Дло" – это вода. Дверь распахнулась снова, солдат втащил ведро и какой-то мешочек. Старичок в зеленом едва было шагнул в их сторону, но Хадда ощерился, и люди поспешно покинули комнату. Лязгнул замок.
Рия обеспокоенно проводила их взглядом, набирая в кувшин воды. Тот старичок, кажется, был лекарем. Почему нельзя было позволить ему заняться эльфом? Хадда уже развязывал мешок. Он сунул стоявшему рядом гному баночку, и тот насупился, но не ушел.
– Rense, /Промывай/ – велел орк и сделал несколько круговых движений над грудью парня.
Рия молча стянула грязное покрывало, окунула чистый конец в кувшин и принялась осторожно вытирать грудь и лицо тихо стонущего эльфа. Потом Хадда протянул баночку, отобранную у гнома, и велел смазать раны. В нос ударил горький запах, напомнивший девушке о полыни, но перед ней лежал нуждающийся в помощи эльф, и Рия аккуратно нанесла мазь на царапины. На голове найти рану оказалось особенно сложно, волосы путались, а одновременно удерживать их в стороне и мазать она не могла. На помощь пришел Хадда. Он отвел пряди, а девушка аккуратно смазала кровоточащую рану. Орк довольно кивнул и поудобнее уложил раненого, потом перебинтовал ему запястье и грудь, вытащив чистые полоски ткани все из того же мешочка. Рия укрыла парня покрывалом и уже просто скомкала мокрую простынь, бросив ее на незанятую постель.
Гном, пыхтя, тоже ушел к себе на кровать, Хадда тоже тяжело опустился на покрывало и прикрыл глаза. Девушка поправила подушку раненому и вернулась к себе. Ее постель удобно располагалась рядом с окном, эльф лежал на соседней, так что Рия могла присматривать за ним. Парень вроде бы уснул, по крайней мере, он спокойно лежал и медленно дышал. Рия забралась с ногами на кровать и криво улыбнулась. Только бы он выжил. Глупо было цепляться, конечно, за эльфа, который при первой встрече попытался задушить ее, но... он был знаком, пусть всего сутки, пусть она ничего о нем не знала, но с этим парнем она была на помосте. Даже если не рядом.
Девушка тяжело вздохнула и оглядела нечаянных сокамерников. На кого они только похожи... Оборванцы какие-то. Хадда в одной набедренной повязке, гном в какой-то... жилетке, что ли. Тонкой и местами порванной. Что на ногах, Рия не могла рассмотреть: гном закрылся подушкой и тихо пыхтел. Эльф – тут девушка невольно хихикнула – вообще в одних рваных штанах остался, и она, в оборванном, мокром платье на лямках, одна из которых норовит порваться.
Когда появилась компания, Рие стало чуточку веселее. Она успокоилась, доверившись Хадде, который отнесся дружелюбно. Хотя, казалось бы, после Чиллы она не должна была доверять так слепо первому знакомому. Да еще и не человеку вовсе. Но в противном случае девушка могла сойти с ума, она чувствовала, если сейчас снова с ней случится истерика, то в ближайшие дни жизнь для нее закончится. Даже если не наступит смерть физическая, Рия все равно не сумеет остаться сама собой. В этом непонятном и страшном мире единственное, что сейчас помогало ей держать себя в руках, – доброта Хадды и оскалы-улыбки.
Как-то незаметно в молчании они скоротали первый день. Гном все так же сидел на кровати, обняв подушку и иногда громко сопя. Хадда, уснул, растянувшись во весь свой немаленький рост и свесив ноги. Эльф, к счастью, тоже спал и даже не пытался пошевелиться. Рия успела и полежать, и побродить по комнате вдоль кроватей, но цепь звенела, и девушка, боясь разбудить Хадду и эльфа, встала у окна. Если бы не их положение, она бы восхитилась чудесным видом на внутренний дворик с фонтаном. Вокруг посадили яркие цветы, и они причудливой короной обрамляли золотую скульптуру обнаженной девушке, стоявшей в центре фонтана. Справа на небольшой площадке расположили обеденный стол под навесом, и все это чудо заканчивалось небольшой рощицей.
За которой возвышались стены.
Рия на какое-то время даже решила, что они оказались в замке, но потом рассудила, что стены у королевской резиденции должны быть повыше и потолще. Да и деревья были не особо большими, им явно не давали до конца вырасти. Девушка прищурила глаз, стараясь рассмотреть побольше, но в сгущающемся сумраке было плохо видно.
Неожиданно хлопнула дверь, и на пороге показался все тот же старичок в зеленом. Рия, обернувшись, прижала культю к груди, закрывая ее другой рукой. Хадда проснулся и тут же сел, гном отбросил подушку, настороженно глядя на старичка.
Тот держал свечу, и в ее неверном свете улыбка человека показалась особенно зловещей. На боку девушка заметила хлыст, и страх нахлынул с новой силой.
– Sou tout wout la soti, /На выход./ – неожиданно резко высоким голосом велел он и многозначительно положил руку на плеть.
Рия поспешно шагнула вперед, гном громко засопел, но тоже слез с кровати, и только Хадда все сидел к ним спиной. Девушка остановилась в проходе напротив кровати эльфа, не сводя глаз с плечей орка, и ждала, что будет дальше. Старичок задул свечу, в почти полной темноте свистнула плеть. Судя по звуку, удары сыпались на Хадду, но тот молчал и, кажется, даже не пытался подняться. Плеть свистела, девушка вздрагивала при каждом ударе. Она было развернулась в панике, желая отойти, и спину тотчас обожгло. Раз-другой, на глаза навернулись слезы, но Рия, упав на колени, только вскрикивала и корчилась, пытаясь отползти от опускающегося хлыста. Удары прекратились, зато послышался вскрик гнома. Девушка задыхалась от боли, спина словно горела, но больнее всего почему-то было душе. Словно взяли и вывернули ее сейчас наизнанку, обнажив все нервы, и истязали, не давая потерять сознание. Платье намокло, оно порвалось от резких ударов, но каким-то чудом все еще держалось.
– Leve non! /Встали!/ – визгливо рыкнул старик и в очередной раз ударил хлыстом. Воздух загудел от удара. – Byen vit! /Быстро!/
Сглатывая кровь из разбитой губы, размазывая по лицу слезы, Рия поднялась и тихо заскулила от непрекращающейся боли. Рядом протопал гном, и девушка, покачнувшись из-за ноги, оперлась на его рыжеволосую макушку. Гном, что странно, ни слова не сказал, только прошел дальше, выскальзывая из-под руки. Хадда шел впереди, и она рискнула бросить взгляд на эльфа. Парень все еще спал, словно не слыша ударов и криков. "Наверное, будь он в сознании, старик заставил его бы тоже ползти".
В коридоре было светло, Рия зажмурилась, стоило переступить порог. Оглядеться она не успела – сразу же завязали глаза, потом кто-то больно ухватил за запястье и едва ли не потащил по коридору. Девушка тихо скулила от боли сквозь зубы и старалась хромать быстрее, чтобы не отставать, но то и дело кричал старик, а затем визжала плеть, словно выпрашивая шанс укусить.
Неожиданно послышалась мягкая музыка, запахло фруктами, и, наконец, они остановились. Рабов заставили опуститься на колени и только тогда убрали повязки. Рия опять часто заморгала от яркого света, кто-то позади больно ткнул древком в голову, и девушка, неловко подвернув руку, почти упала грудью на пол.
– Ki sa ki yon seri bèl! /Какой прекрасный набор!/ – послышался довольный голос. – Imen, tinen, trol... ak yon lòt farfade kouche nan chanm lan. Li nan etonan! /Человек, гном, тролль... и еще валяется в комнате эльф. Удивительно!/
Раздалось чавканье, и пленникам позволили поднять головы, чтобы увидеть своего хозяина. На широком кресле в подушках восседал до невозможности жирный мужчина. Он словно расплылся в этом кресле, в своих золотистых одеждах больше походил на жабу, вообразившую себя человеком. Жидкие черные усики под носом казались нарисованными, на голове волос не было вообще. Маленькие заплывшие глазки то и дело бегали по сторонам, словно что-то высматривая.
Рядом с креслом стояла женщина с подносом. По знаку мужчины она брала фрукт и кормила его из своих рук. Рия невольно скривилась от такого зрелища, но тут же один из "гусар" с размаху пнул ее под ребра, и девушка, охнув, повалилась на правый бок.
– Pa fè fas, lèd, anvan, mèt li, /Не строй рожи, уродина, перед своим хозяином./ – процедила жаба, пока она откашливалась и снова садилась на колени.
Значит, он их хозяин? Значит, это ему они будут служить? Знакомый старичок стоял за креслом и внимательно смотрел на них. Рия, вздрогнув, отвела взгляд, стараясь дышать как можно осторожнее и поменьше обращать внимания на боль в боку.
Богато обставленная комната, вся в золоте, настолько яркая, что болели глаза от этого великолепия. И кажется... холодной, несмотря на теплые цвета. Девушка повернулась обратно, заслышав звук цепей, и обомлела: высокий солдат вел ползущих на четвереньках полностью обнаженных подростков, мальчика и девочку. Кажется, это были люди. На шеи им надели металлические ошейники, и солдат крепко держал не самые тонкие цепочки. Он подвел подростков к хозяину и вздернул вверх, заставляя подняться на колени. Девочка положила подбородок на колено жабе, и он потрепал ее по волосам, довольно ухмыляясь. Мальчишка прополз чуть дальше и улегся, позволяя мужчине сложить на него ноги, как на скамеечку.
Рию передернуло от такого зрелища, и они уставилась в пол, кусая губы. Можно было считать, что им повезло, но где-то внутри поднималась волна негодования. Так обращаться с детьми... Кем надо быть, чтобы так вести себя? Чтобы спокойно унижать людей и других существ? Что за ужасный мир, в котором она умудрилась оказаться. Рия судорожно вздохнула, когда жаба стукнула пяткой по спине мальчика, и тот поспешно выгнулся, следуя поданному знаку. Ребенок... Всего лишь ребенок.
Девушка невольно сжала кулак, закусив губу. Если бы она только могла что-то сделать, оказаться сильнее, чем на самом деле...
– Sa yo ap fè fas ak zèl gòch chanm, /Они будут отвечать за левое крыло./ – наконец снова заговорил хозяин, и Рия подняла взгляд, уставившись на спинку кресла. – Gen chanm tèt mwen, kidonk kite yo pral angaje nan koleksyon ak penti. Pou nenpòt fòt – dis sil. Trol – trant. Rad estropye pou w pa te kapab wè ke men l 'yo pa te. Men, tout cheve nan tèt la ... Kite tout cheve nan tèt la, mwen renmen yo. /Там мои лучшие покои, так что пусть займутся коллекциями и картинами. За любую провинность – десять плетей. Троллю – тридцать. Калеку оденьте так, чтобы не было видно, что руки у нее нет. А волосы... Волосы оставьте, они мне нравятся./
Он подтянул девочку к себе, поцеловал, по-хозяйски огладил тело и прижал ее голову куда-то к животу.
– Farfade ale deyò, mwen vle l 'vivan. Si ou bezwen – ou ka koupe men ou, nou te enfim yon sèl-men, epi yo pral isit la yo ansanm, /Эльфа выходите, он нужен мне живым. Если понадобится – руку можно отрезать, калека у нас есть однорукая, вот вместе и будут./ – что-то уже деловитым тоном добавил мужчина и закончил капризным голосом:
– Koulye a, wè tout bagay degoutan sa tounen. Yo ofanse je m '. /А теперь увидите этих Мерзостей обратно. Они оскорбляют мой взор./
Им снова завязали глаза, больно натянув ткань. Обратно вели тем же путем и втолкнули в комнату. Пленники свалились почти кучей, девушка, по счастью, оказалась сверху, но легче от этого никому не было. Хадда медленно и в темноте добрел до своей кровати; было слышно, как он звенит цепью и как тяжело опускается на постель. Даже гном больше не пыхтел, он только прошоркал до своего места, да где-то там и затих. Рия на ощупь добралась к себе, но прежде чем лечь, еще осторожно коснулась эльфа. Он спал, в той же позе, и дышал так же медленно, но спокойно. Кожа была прохладной, и девушка на мгновение прижалась к его руке, опустившись на колени. Прохладно...
Стоило парню шевельнуть пальцами, как Рия вскочила, слишком резко для исхлестанной спины и ребер. Она слепо коснулась кровати и буквально упала на живот, свесив ногу с цепью. На душе после увиденного было мерзко. Хотелось вымыться, соскрести налипшую эмоциональную грязь, но не было ни сил, ни возможности. Желание умереть ушло, его сменила бессильная злость на эту отвратительную жабу, и Рия сжала зубы. Что ж, теперь она знала, ради чего жить, и однажды их хозяин обязательно поплатится за то унижение, что сегодня они испытали.
Глава пятая. Реальность
Они приступили к работе на следующий день, и когда Рия увидела покои, в которых предстояло убираться, стало страшно. Девушка даже представлять не хотела, что с ней будет, если одна из этих статуэток, бокалов, картин и прочих драгоценностей упадет или вовсе разобьется.
Их разбудили рано утром, еще до восхода солнца, кинули новую одежду и даже принесли завтрак. Пока Рия сонно терла глаза, Хадда успел осмотреть эльфа и чему-то довольно кивнул. Потом поднял длинное узкое платье и протянул его девушке.
– Li sanble ke li se pou ou. /Кажется, это тебе./
Она неуверенно повертела наряд. Красивого золотого цвета, но он больше походил на спальный мешок. Сбоку явно дополнительно пришили этакий внутренний карман, чтобы скрыть ее культю. Рия с сомнением огляделась, но и Хадда, и пыхтящий гном без всякого стеснения принялись переодеваться. Девушка слабо вздохнула и, повернувшись к ним спиной, тоже кое-как стянула остатки платья, подаренного Чиллой, и попыталась надеть новое. Получалось плохо. Гладкая ткань все норовила выскользнуть из пальцев.
– Mwen pral ede, /Я помогу./ – раздался голос Хадды, и большая зеленая лапа осторожно приподняла второй край платья.
Рия криво улыбнулась пришедшей мысли. Она почти голая стоит сейчас перед этими существами, но, судя по их реакции, человеческие женщины ни гномов, ни орков не интересовали совершенно. Что-то подсказывало ей, что в этом мире людей вообще не особо любили и старались если не убивать, то обходить стороной. Что-то, да. Девушка мысленно хмыкнула, расправляя длинный подол. Стоило только вспомнить, что на торгах присутствовали исключительно люди, и никакие объяснения больше просто были не нужны.
Рия поправила платье, пряча правую культю во внутренний карман, натянула зубами левый рукав и обернулась к орку. Хадда тоже теперь щеголял в золотом балахоне, но наряд, явно меньший по размеру, чем нужно, плотно обтягивал его тело, обрисовывая едва ли не каждый мускул. Девушка склонила голову, безмолвно благодаря орка за помощь, но тот вдруг клацнул зубами и сам склонил голову, а потом членораздельно произнес:
– Mwen pral ede. /Спасибо./
Рия непонимающе моргнула, пытаясь понять смысл фразы. Хадда повторил те же движения и еще раз медленно произнес фразу, практически по слогам. Девушка нахмурилась, но послушно выговорила ее, и орк вдруг улыбнулся и кивнул.
– Kontan ede. /Рад помочь./
– Ak sa ki sa ou ap fè ak li, timoun lan nan mòn yo, /И чего ты с ней возишься, дитя гор./ – раздалось вдруг фырканье гнома, и к двери покатился золотой мяч с рыжими бородой и волосами.
– Li nan soti nan yon lòt mond, luten, /Она из иного мира, гном./ – миролюбиво ответила Хадда, тоже направляясь к выходу. На полдороге он обернулся и качнул головой, обращаясь к Рие. – Vini non sou. /Идем./
Девушка тяжело вздохнула, но послушно поплелась к выходу. Она еще успела бросить взгляд на эльфа, памятуя о том, что его уже осмотрел Хадда.
Парень еще ни разу не проснулся с тех пор, как они смазали его раны и перебинтовали. Он спал, медленно дыша и очень редко поворачиваясь то на один, то на другой бок. Эльф был жив, но этот почти анабиоз начинал пугать Рию.
Они встали у двери, гном все что-то ворчал себе под нос, а потом вдруг резко обернулся и ткнул в себя пальцем.
– Ryunoulvyur, – рявкнул он. – Tout dwa? /Понятно?/
Девушка опешила, не разобрав сразу, видимо, имя. Рюно... что?
– Ki sa? /Что?/ – спокойно спросил Хадда и посмотрел на Рию, словно хотел убедиться, что она услышала вопрос.
Та только моргала, озадаченно переводя взгляд с гнома на орка и обратно. Почему Хадда так на нее смотрит? И гном словно чего-то ждет... Внезапная догадка заставила Рию ахнуть и от всей души Хадде.
– Mwen... pral ede?..
– Kontan ede, – оскалился, улыбаясь, Хадда и снова повернулся к гному.
Тот смотрел на нас как-то хмуро, сморщил нос и произнес уже медленнее.
– Рю-но-уль-вюр. Tout dwa?
– Рюноульвюр, – повторила девушка, не переставая улыбаться. Хадда пытался учить ее языку. Почему и зачем, она не представляла, но об этом могла спросить... сможет, как только выучит необходимые слова. Хадда! И... Рюно...
– Рюн, – пробормотала Рия. – Рюн.
Гном пристально уставился на нее, прищурившись.
– Рюн? – переспросил он.
Девушка кивнула. Рюн. Так куда проще.
– Non, – уточнил Хадда и опять посмотрел в сторону нечаянной ученицы. – Хадда – non.
Имя. "Нон" – это имя. Рия медленно кивнула и уже уверенно поблагодарила. Похоже, это был какой-то общий язык, известный всем расам этого страшного мира. Стоило вздохнуть с облегчением – в противном случае ей бы долго пришлось запоминать все языки здешних рас!
Забурчавший живот напомнил, что они совершенно проигнорировали завтрак. Как-то сразу занялись одеждой, словами, и Рия упустила из виду поднос, поставленный на тумбу. Гном перестал щуриться, он крякнул, фыркнул и деловито направился к подносу. Девушка с Хаддой удивленно переглянулись, и орк неожиданно расхохотался.
– Sa a rayisab yo manje menm! /Вот же любители поесть!/ – гулко воскликнул он, скалясь и громоподобно смеясь.
Гном, уже уплетая мясо, только зыркнул в нашу сторону. Рия захихикала, не удержавшись, и тоже подошла к подносу, Хадда тяжело протопал за ней.
Завтрака хватило, чтобы утолить голод, но девушка сильно сомневалась, что этой еды будет достаточно на весь день. Вернее, она была просто уверена в этом и искренне надеялась, что им не забудут принести обед. К тому же, вряд ли жабе нужны дохлые рабы... По-другому девушка хозяина называть не могла, да и само это слово противоречило жизненной позиции Рии и общества, в котором она выросла. Свобода и равенство – даже если эти слова зачастую звучали чересчур фальшиво от депутатов и чиновников, то они все равно оставались одной из непреложных истин цивилизованного мира. Должны были оставаться.
Вот только это был чужой мир.
Рия заставила себя проглотить остатки булки, поспешно запила их чаем и уставилась в окно. Занимался рассвет, свечи, которые принесли вместе с завтраком, становились не нужны, да и без того было довольно хорошо видно. Вот только... видеть не особо хотелось.
Девушка подошла к постели эльфа и дотронулась до его лба. Наверное, было глупо проверять температуру у существа, которое отличается от человека. Но кожа эльфа была прохладной и не влажной, парень мерно дышал, но не просыпался. Второй день подряд. Всего лишь второй? Почему-то Рие показалось, что они в этой комнате сидят уже не меньше недели.
Отворилась дверь, и девушка вскинула голову, поспешно отнимая руку от щеки эльфа. На пороге в окружении солдат стоял вчерашний старик все в тех же зеленых одеждах. Хлыст он держал в руке, готовый пустить его в ход при малейшем неповиновении. Хадда тут же направился к выходу, Рия поспешила вслед за ним и Рюном.
В воздухе щелкнул хлыст, и она невольно ускорила шаг. Их вновь вели по коридору куда-то в левую сторону. Тускло освещенный деревянный туннель создавал впечатление, что они под землей. Да еще окрашенный в ярко-желтые цвета в сочетании с золотыми канделябрами он не создавал уюта, а казался слишком аляповатым и... равнодушным. По обеим сторонам располагались двери, но из-за них не доносилось ни звука. Рия потихоньку хромала, звенели цепи, и иногда старик щелкал хлыстом, словно напоминая, что он еще здесь.
В какой-то момент боковая дверь, ничем не отличающаяся от остальных, открылась, и рабов втолкнули туда. Вернее, грубо втащили, но не дали упасть на пол, скатившись с небольшой лесенки и запутавшись в ткани, которая скрывала вход. Они оказались в очередной богатой комнате, заставленной всевозможными статуэтками, инкрустированной посудой, картинами, скульптурами и... кажется, в углу еще стояли стопки книг.
– Jodi a, ou gen yo retire sa yo ka! /Сегодня вы обязаны убрать эти покои!/ – объявил старик, обводя комнату рукой. – Epi jis bay gabèl grafouyen oswa gout yon bagay!.. /И только посмейте что-то поцарапать или уронить!../
– Bagay sal k'ap pa dwe touye, /Мерзостей не следует щадить./ – бесстрастно заметил Хадда, и снова свистнул хлыст, на этот раз ударив орка по лицу.
Рия вскрикнула и зажала себе рот, когда из его рассеченной щеки побежала темно-серая кровь. Хадда даже не поморщился. Он только вздохнул, покачал головой и медленно направился в центр комнаты, где стояли два таза с водой и лежали кучей тряпки.
Гном тихо фыркнул что-то себе под нос и тоже последовал за орком. Девушка бросила испуганный взгляд на довольного старика и поспешила присоединиться к остальным. Плеть свистнула снова, но на сей раз она просто рассекла воздух. И лишь после этого надсмотрщик с солдатами вышли, заперев дверь на ключ.
Рюн брезгливо рассматривал тряпки, поднимая их одну за другой. Он наклонился было к тазу, но его борода вылезла вперед, и кончик намок. Гном зафыркал, откатился назад и со всех сил дернул цепь.
– Bai, beraz, Piztiaren jaten dute! /Да чтоб их Зверь сожрал!/ – рявкнул он на своем языке.
Хадда снова покачал головой и посмотрел на Рию.
– Ranyon, /Тряпка./ – медленно произнес орк, протягивая ей сложенную в несколько раз тряпку. Затем постучал по краю таза. – Basen. /Чан, таз./
Девушка кивнула, стараясь запомнить слова. Вода была "дло", это она выучила еще вчера, в очередной раз удивившись, что прошло так мало времени. Мыть – lave, книги – liv, посуда – istansil. Рюн только фыркал, когда слышал, как Хадда негромко объясняет Рие произношение слов, указывая на предмет. Девушка честно пыталась запоминать, но через полчаса начала путаться, и Хадда, тяжело вздохнув, умолк, уже безмолвно протирая тарелки. Рия виновато понурилась и аккуратно погладила его могучей руке, молча прося не сердиться. Орк только улыбнулся и неожиданно ласково для своей силы коснулся ее волос.
Им приходилось тщательно промывать каждую тарелку по отдельности, каждую золотую ложку или вилку. Вся посуда была богато украшена разнообразными драгоценными камнями, о большей части которых Рия никогда даже не слышала. Зеленый камень в причудливую клетку присутствовал на набалдашнике тростей, развешенных на стене. Белый, словно весь потрескавшийся, но прозрачный кристалл был буквально впаян в металлические рамы картин. Желтые, зеленые, серебристые, синие – драгоценностей здесь хватало, и девушка даже боялась подумать, сколько это все может стоить по меркам этого мира. По земным – точно несколько миллиардов
Они все протирали и протирали пыль, промывали каждую вещь по несколько раз, пока она не начинала действительно блестеть. Примерно раз в час приходил надсмотрщик и придирчиво осматривал уже сделанную работу, пока солдаты меняли воду. Каждый раз ему что-то не нравилось, и плеть вновь свистела. Он бил всех, в какой-то момент попал по лицу Рие, и она успела только отшатнуться, чтобы не пострадали глаза. Кожа на лбу лопнула, по щеке побежала кровь. Девушка стерла ее, когда старик снова ушел, и опустилась на пол, кусая губы. Горело плечо от прошлого удара, но ткань, что удивительно, осталась цела после таких ударов. Лоб жгло, кровь останавливалась слишком медленно. Рюн все дергал за бороду, куда с подбородка стекала его кровь, оказавшаяся черной. Только Хадда невозмутимо работал, совершенно не обращая на царапины. Ухо у него тоже кровоточило, и Рия, не выдержав, подошла и аккуратно промокнула его чистой тряпкой. Орк благодарно оскалился и провел пальцем ей по лбу, покачал головой сердито и снова вернулся к стеллажам со статуэтками.
Когда наступило время обеда, принесли очередной поднос. На этот раз вместо чая в кувшине казалось молоко, а на тарелке какие-то овощи и небольшой кусок мяса. Рия с жадностью набросилась на еду, из-за монотонной работы она сильно проголодалась, да еще ее не оставляло чувство, что никак не может отъесться после страшного ранения. Гном даже протянул ей оставшийся лишний кусок, и девушка, смущенно проговорив спасибо, откусила постное мясо. Рюн только фыркнул и погладил бороду, явно довольный своим поступком.
Они проработали весь день, но казалось, что ничего не сделали. Разобрались только с книгами, половиной посуды да частью статуэток. Рия с тоской огляделась, когда поняла, что в этой комнате убираться они будут еще ближайшие несколько дней. Снова пришел старик, придирчиво осмотрел новую часть сделанного, но на этот раз, что удивительно, даже никого не ударил. Только ухмыльнулся, постучал костяшками пальцев друг о друга и что-то скомандовал солдатам.
Пленников вывели в коридор, но не разрешили вернуться к себе. Охрана, подталкивая наконечниками и переговариваясь на ходу, проводила их в комнату, расположенную через две двери от рабочих покоев. Рабы очутились в большом помещении, выложенном камнями. Вдоль стен справа и слева стояли ведра и несколько огромных бочек с водой. Неужели нам дадут умыться? Рия едва ли не с вожделением уставилась на ведра. Пыли и грязи в той комнате хватило, да и вчерашнее желание смыть мерзкое ощущение от встречи с хозяином никуда не пропало.
Откуда-то сбоку появилась высокая полная женщина. Она придирчиво осмотрела пленников и что-то гортанно велела солдатам. Потом крикнула, словно позвав кого-то, и с той же стороны показалась стайка ребятишек лет десяти-двенадцати. Все голые и полненькие, они не чувствовали никакого смущения перед взрослыми. Дети подбежали к ведрам, встали возле них, вытянулись, словно солдаты.
Рия непонимающе завертела головой, ожидая, что будет дальше, как неожиданно кто-то перехватил ее за талию, а второй рукой крепко сжал ее запястье, отводя руку вверх. Девушка дернулась, но на ухо шумно задышали и что-то пробормотали. Второй "гусар", нехорошо ухмыляясь, подошел ближе, и резким движением задрал подол, принимаясь стаскивать платье. Рия от страха сначала замерла, но когда обнажилась грудь, она закричала, забилась, пытаясь вырваться.
– Нет, – хрипло вскрикнула она, – не трогайте меня! Нет!
Раздался рев Хадды, звуки ударов и звон ведер. Закричала женщина, но солдаты, похоже, не могли справиться с орком. Стоящий позади мужчина, удерживающий Рию, гаркнул ей на ухо и, забрав платье, сильно толкнул вперед. Девушка не упала лишь потому, что Хадда, раскидавший "гусар", перехватил ее, прижимая к своему боку и закрывая огромной рукой. Он скалился, рычал, охраняя дрожавшую от страха девушку, и солдаты стояли на месте, нацелив пики.
Подкатился, фыркая, гном. Рия содрогнулась, когда он затылком прижался к ее ногам и громко клацнул зубами, заворчав на своем языке. Девушка краем глаза выглянула из-под руки Хадды, не прекращая дрожать, но женщина уже разгоняла солдат. Она показала кулак пленникам и что-то гортанно велела.
Хадда ей возразил, но женщина лишь фыркнула и указала на перевернутые ведра. Рявкнул гном, и Рия, обнимая себя рукой, отстранилась от орка. Одежду забрали, чтобы выстирать. На это красноречиво указывали тазы, в которых сейчас мокли их наряды. Девушка всхлипнула и через силу улыбнулась, прошептав Хадде спасибо. Орк только покачал головой и вдруг отвернулся к стене лицом. Гном словно нехотя поступил так же, и Рие ничего не оставалось, как последовать примеру.
В тот же миг раздался плеск, и пленников окатили водой. Раны на спине мгновенно заныли от холодной воды, девушка задрожала. Каменные стены словно понижали температуру в комнате, и она просто-напросто мгновенно замерзла. Дети бегали с ведрами, они шлепали босыми ногами по лужам на полу и окатывали пленников с головы до ног. Вскоре им велели повернуться, и уже облили спереди. Капли попадали в глаза, били в лицо, холодная вода словно проникала в кровь, и та стыла в жилах. От пережитого страха, от осознания, что ничего хорошего не светит. И без того хрупкое душевное равновесие вновь разлетелось вдребезги, и Рия тихо заплакала.
Наконец толстуха отозвала детей и, подойдя к стене, что-то сделала в небольшой нише. Сверху вылился еще один каскад воды – обжигающе горячей воды, и девушка вскрикнула, когда кожа буквально загорелась от резкого контраста.
Их вытолкнули в коридор, не дав одеться, только сунули Рие в руки один комок одежды. Девушка дрожала, она уже не обращала внимания на то, что стояла голой посреди коридора, а солдаты, дожидавшиеся пленников, теперь откровенно пялились на нее, пристально рассматривая. Хадд шагнул к девушке ближе и, не спрашивая разрешения, просто поднял, усадив к себе на локоть. Рия только ахнула, цепляясь за него и стараясь одновременно не выронить одежду.
Гном фыркнул, обошел их и потопал вперед прямо за охраной. Он все встряхивался по пути, как собака. Наконец впереди показалась комната, и только когда закрылась на ключ дверь, Хадда опустил девушку на пол. Рия пошатнулась, ступив на левую ногу, сделала шаг вперед и замерла, глядя на сидевшего эльфа. Парень хмуро смотрел на них, поджав под себя ноги и постукивая по цепочке.
– Se konsa, nou te achte? /Значит, нас купили?/ – негромко спросил он на общем языке.
Рюн только бросил на него взгляд и прошел к себе, Хадда тоже никак не отреагировал, а Рия стояла и смотрела на эльфа. Он чуть наклонил голову, нахмурился еще сильнее, разглядывая ее в ответ.
– Men, tout medam yo imen yo lèd, /И все-таки все человеческие женщины уродливы./ – наконец произнес парень и поднялся на ноги.
Рия вздрогнула, растерянно наклонила голову и переступила с ноги на ногу. Мелькнула мысль, что надо бы одеться, но платье было насквозь мокрое, и его совершенно не хотелось натягивать на такое же влажное тело.
