Текст книги "Школьное колдовство (СИ)"

Автор книги: Наталья Сапункова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

Глава 8. На тонком льду

Восемь дней до бала – это мало. И можно было сколько угодно притворяться, что приближение заветного дня никого не волнует, в это никто не верил. Особенно преподаватели.

– Будь моя воля, я бы разрешила посещать бал лишь ученицам третьей ступени и выше, тогда это будет заслуженно, – заявила эсса Рита за обедом. – Остальным он только мешает. Учить чему-то этих взволнованных девиц пока совершенно невозможно.

«Взволнованные девицы» опасливо переглядывались – а ну как на самом деле запретят! Но нет, конечно, метресса шутила.

– По крайней мере отрадно, что все выдержали испытания, – добавила она. – Кто лучше, кто хуже, но теперь у каждой из вас будет возможность проявить себя. И не рассчитывайте, что всё время в Эбессане будет таким же вольготным, как сейчас.

Лила радовалась, хотя бы тому, что всё пока получилось не слишком плохо. И второй день испытаний выдался суматошным, так что она опять не побывала в канцелярии. Призрак, конечно, об этом знал.

– Никакая ты не Лилиана, ты Мышка и есть, – заявил он, как только она появилась ночью в кабинете. – Любишь сидеть под веником, чтобы тебя не трогали. Разве не так? Почему не заглянула в канцелярию?

– И вам, милорд, доброго вечера, – сказала она, – какие из книг вам больше не нужны?

– Доброго, – усмехнулся он, – убери вон ту, крайнюю справа, остальные пока оставь. Кстати, можешь сделать мне опись книг вот в этих двух шкафах? И оставь на столе.

– Конечно, милорд, – Лила убрала ненужную книгу. – Хоть всех книг в кабинете, мне несложно.

– Конечно, Артур, – поправил призрак. – И сядь. Если сделаешь опись всех книг, я буду рад. Только пиши мелко и с одной стороны листов, потом развесь их тут где-нибудь.

Она уже привычно уселась за удобный стол Эльянтины Инден. Гранметрессы Эльянтины, лучшей колдуньи Побережья, которую с полным правом могла считать бабушкой. Но отчего-то не считала.

– Хорошо, сделаю. Спасибо, Артур, ты мне очень помог.

– Пожалуйста. Располагайте мной и дальше, миледи, – он дурашливо поклонился.

– И ты прав, конечно, мне не хочется быть на виду, – признала она, – что в этом плохого? Я не люблю, когда обо мне говорят, когда смотрят, ведь половина того, что скажут и подумают, будут глупости. Я действительно хотела бы спокойно отучиться год в Эбессане, потом выйти замуж. Если бы не Эбессан, я уже вот-вот вышла бы замуж. Но отец сказал мне о завещании леди Эльянтины, о титуле и наследстве, которые я получу после посвящения, и он тоже, и как это необходимо. И вот…

– Очень интересно, – изрёк призрак после некоторой паузы. – Значит, тебе пообещали титул и наследство после первой ступени и посвящения? А потом можно замуж? Экая Эльянтина затейница, однако. И отцу твоему что-то припасла, да?

Лила не стала отвечать. Призрак не унимался.

– А перескажи-ка мне основные пункты твоего брачного контракта. Ну, будь добра. Ты ведь его подписывала, после отца, конечно? Что-то запомнила?

Вот, и он тоже про брачный контракт…

– Нет, – Лила качнула головой, – нам не нужен никакой брачный контракт. Мы с Винтеном во всём доверяем друг другу!

Призрак опять задумчиво помолчал, потом сказал:

– Это значит по законам Руата, что твой супруг получит твоё приданое в свое полное распоряжение. Пойми, Мышка, доверие – это прекрасно, но благородные семьи, у которых есть титулы, деньги и земли, предпочитают подкреплять доверие гербовыми бумагами, оно от этого лишь крепнет. Твоя мачеха, как я понимаю, злобная и недалекая дама. Но и отец, увы, немногим лучше. И тоже недалёкий.

– Что?! – вскинулась Лила, – не смей говорить такое про моего отца!

– Мышка, дорогая, давай я порассуждаю, – он обаятельно улыбнулся. – Только послушай, можешь не верить. Все-таки я немного дольше тебя существую в этом бренном мире, да? Ты потом решишь, в чём я был прав, а в чём ошибся. Можно?..

– Хорошо, – кивнула Лила. – И все равно, не трогай моего отца.

– Договорились. Только о мачехе. К этой достойной женщине ты относишься не столь трепетно? Начнём с того, что твоей мачехе выпала большая удача в твоём лице, дорогая. Ведь у тебя немало весьма знатных родственников. Очевидно, что тебе полагается блестящее замужество, не менее блестящее положение и представление ко двору, и чрезвычайно выгодно было бы сделать из тебя любящую дочь. Ведь твоё благоволение в дальнейшем могло бы дорогого стоить. Твоя мачеха в этом не преуспела. Я прав?

– Что?.. Что?! – Лила хохотала, откинувшись на спинку кресла.

– Где мои знатные родственники? – проговорила она, отсмеявшись. – Я не знаю никого и никогда не видела. Разве что леди Эльянтину, и то очень давно. Я никогда и никому не была нужна! Моё благоволение чего-то стоит? Вы шутите, милорд?

Он смотрел на неё из глубины стекла как-то непонятно.

– Хм. Ну ладно. А почему твой отец поступил глупо, отправив тебя в Эбессан? Понимаешь, когда держишь в руках зайца, не стоит пытаться ловить второго зайца – скорее всего, первого тоже упустишь. Ему следовало скорее выдать тебя замуж, тем более что всё было готово, правильно?

Теперь Лила не стала смеяться, она заинтересовалась.

– Объясни, что ты имеешь в виду? Я совсем не понимаю.

– В другой раз, – улыбнулся призрак. – Ведь все глупости уже сделаны. И я обещал говорить только про твою мачеху. Вот что, Лилиана, прекрасная моя, выполнишь маленькую просьбу?

– Конечно. Какую? – она вздохнула.

Намёки на какую-то ошибку отца, на то, что ей не место в Эбессане, и что свадьбу отложили напрасно… они ранили. Наверное, не стоило ей про это слушать, ведь сделанного действительно не изменишь, а отец – единственный родной и любящий её человек. И ещё есть Винтен, конечно.

– Попробую объяснить, – лорд Артур потер лицо руками, словно очень устал от чего-то, – Ли, мы можем разговаривать через зеркало, это очень здорово. И лучше бы нам всегда иметь под рукой волшебное зеркало, чтобы разговаривать где угодно и в любое время.

– Но что можно сделать? – удивилась Лила.

– Понимаешь, есть заклятья, для которых не нужен колдовской дар. Любой может заговорить зеркало, но это бывает трудно и долго. Приходится делать до девятисот попыток.

– Девятьсот? И обязательно получится? – уточнила она, не слишком пугаясь.

Ей много раз приходилось добиваться цели за тысячи маленьких шажков. Вся женская работа такая. Девятьсот так девятьсот, главное, чтобы не напрасно.

– Ты сама должна уловить нечто… это сложно объяснить. Особое настроение, которое ты вложишь в это действие. Произноси слова заклинания всякий раз иначе. Представляй себя водой и огнём. Представляй на зеркале круг размером с блюдце, и, произнося заклинание, заполняй его поочередно водой и огнём. Когда получится, ты поймёшь, потому что зеркало ненадолго изменит цвет, и ты будешь видеть тот круг, заполненный водой или огнём. А заклинание… видишь вон ту книгу с тиснённым золотом корешком? Принеси её и открой десятую страницу. Заклинание наверху. Перепиши его себе. Можно читать с бумаги, всё равно запомнишь на первой сотне раз, – пошутил он. – Ты поняла?

– Да, – кивнула Лила.

Заклинание состояло из совершенно непонятных слов и занимало треть страницы, она старательно его переписала. Наверное, потому оно и было такое длинное, что доступно для тех, кто без дара? Она пробежала взглядом текст до и после, надеясь найти пояснения – нет, их не было.

Призрак смотрел насмешливо.

– Потом расскажешь мне, с какой попытки у тебя получилось?

– Обязательно.

– Собьёшься ведь?

– Нет. Я знаю, как не сбиться.

– Поверю на слово. Но только никому про это не говори, обещаешь? Пообещай!

– Хорошо, обещаю.

– А когда решишь, что у тебя получилось, сразу разыскивай меня. В любое время дня и ночи, поняла? И уж по крайней мере до того, как истекут три часа.

– Хорошо. Но почему?

– А ты догадайся! – посоветовал призрак. – Если будешь требовать ответы на такие простые вопросы, делать тебе здесь нечего, эссина Мышь-под-веником!

Вредный он был всё-таки, лорд Артур. Но за столько лет такой жизни, надо признать, у кого угодно испортился бы характер!

В комнате Олетта спала в обнимку с книгой, и на столе остался чайник с чаем. Чаю Лила себе налила, чтобы утолить жажду, Олетту прикрыла одеялом, забрав у неё книгу – подруга только промычала что-то и повернулась на другой бок. А она сама, прихватив лампу, скользнула в гардеробную.

Отчего-то смотреть вглубь этого большого, чуть золотистого старого зеркала, да ещё в сумрачной, слабо освещенной комнате, было немного жутко. Почти тысячу раз повторить несколько десятков непонятных слов – и она сумеет наделить это стекло такими невероятными свойствами? Не пошутил ли над ней лорд Артур?!

Лила решилась, развернула бумагу и осторожно, запинаясь, прочитала написанное, потом ещё раз. О, Пламя, да на этом язык сломаешь! Да ещё за девятьсот-то раз. Представлять круг, заполнять его то огнём, то водой – а зачем?..

Ну хорошо, надо так надо. Круг, огонь, вода. А большой нужен круг? Наверное, неважно, иначе лорд Артур сказал бы.

Лила читала заклинание, загибая пальцы, проговаривала слова медленно, каждый раз немного меняя тональность. Да очень, очень хотелось получить собственное волшебное зеркало, тогда можно будет поболтать с лордом Артуром в укромном уголке в любое время. Огонь, вода, огонь, вода, огонь, вода…

Лила три десятка раз проговорила заклинание, то есть три раза загнула каждый палец на обеих руках, и почувствовала, что очень устала. Очень-очень. Прямо так сильно, что могла бы сейчас упасть прямо перед зеркалом и уснуть. Ну хорошо, значит, надо ложиться. Интересно, зависела ли эта усталость от заклинания, или просто дело в том, что давно ночь на дворе?..

Но твердить заклинание теперь получалось легко, и казалось забавно, и было интересно – когда же получится, на котором десятке раз? Нет, скорее уж – на какой сотне?

Завтра она продолжит.

Эссина Мышь-под-веником! Призрак, конечно, многовато себе позволяет, но его так жаль. Значит, у него хватает сил перелистывать страницы? Он может читать книгу, если положить её на пол и раскрыть. Надо найти его до того, как истекут три часа…

О, ну конечно! Школьная защита! Лиле даже стало стыдно из-за своей недогадливости. Что бы она ни наколдовала, всё пропадёт через три часа, об этом позаботится школьная защита Эбессана. Но это значит, что столько труда будет потрачено на такой недолговечный результат! Чтобы говорить с лордом Артуром, ей придется всякий раз заново зачаровывать зеркало! Или он сможет как-то закрепить чары на зеркале? Сам зачаровывать не может, а закреплять может?

Собственно, лучшим результатом будет просто то, что она научится…

На следующий день раздали списки книг для библиотеки и перечень вопросов, которые были провалены при испытаниях, их следовало изучить и получить зачёт у преподавателей. За столом появились новые ученицы, а в столовой повесили расписание занятий – большой лист бумаги, разлинованный и частично заполненный чётким почерком. На этот день в расписании значился лишь один урок – травоведение, потом – самостоятельные занятия в библиотеке.

– О, полно времени, прекрасно! Если нас не повезут в деревню, сбежим сами? – шепнула Олетта.

– А можно? – засомневалась Лила.

– Я делала это сто раз! – уверенно заявила Олетта. – Ты боишься?!

Лила боялась. Но сходить в деревню хотелось.

Травоведение преподавала маленькая, хрупкая, в то же время лёгкая и подвижная старушка эсса Валина, она не носила черное платье с белым кружевом, то есть не была посвящённой колдуньей. Её платье было аккуратным, строгим, пыльно-зелёного цвета, седые волосы собраны в строгую гладкую причёску, и – нитка жемчуга на шее. А глаза у травницы были добрые и спокойные – полная противоположность эссе Рите. Её классная комната тоже отличалась от остальных в школе, она вся была обшита светлым полированным деревом, и там стояли не маленькие столы на одного или двоих, как в других классных, а длинные, из толстых гладких досок, за каждым можно было без проблем разместиться вчетвером. А вдоль стен – шкафы, заполненные всякой всячиной – стеклянные сосуды, котелки большие и маленькие, глиняные бутыли, полотняные мешки с травами, весы и мерные чашки. И конечно, был большой преподавательский стол на возвышении, с удобным креслом, очень похожим на то, в кабинете леди Эльянтины, и чёрная деревянная доска, на которой пишут мелом. На столах лежали толстые, переплетённые в кожу тетради – красивые, с плотной бумагой, даже писать в таких жаль. Когда рассаживались, Лила взяла тетрадь и пересела ближе к Олетте.

– Наверное, я всё-таки мало вам предложила, очень жаль, – громко сказала Кальда Сарон, выразительно взглянув на Лилу. – Эссина Палин более быстрая и сообразительная. И более щедрая, вероятно. Восхищаюсь.

Они с Сабирией Кальтурен подчёркнуто отворачивались друг от дружки, и заняли места в разных углах – видно, отношения у этих соседок по комнате пока не сложились.

Олетта на выпад только тихо фыркнула, Лила сделала вид, что не слышала.

Эсса Валина со своего возвышения с интересом разглядывала учениц. Пустяков в их деле не бывает. Набором этого года лично она была довольна. Кто знает, окажется ли среди девочек будущая талантливая колдунья, но хорошими и даже отличными травницами имели шансы стать все. Колдуний много и не надо, а вот хорошие травницы нужны всегда.

– Доброе утро, эссины, Пламя с вами! – поздоровалась эсса Валина. – Откройте тетради. Вы будете записывать в них бесценные рецепты и мои пояснения. И знайте, что я считаю свой предмет самым важным в Эбессане, потому что необязательно травнице быть колдуньей, но каждая колдунья должна быть травницей! Рецепты зелий следует знать наизусть! Все ингредиенты зелий – без ошибок определять на ощупь и по запаху, с завязанными глазами. Уметь накладывать очень простое усиливающее заклятье – это задание может быть учтено при посвящении.

– Метресса, а что будет с теми, кто не имеет дара? Может быть, им вообще не стоит здесь находиться, если посвящение они никогда не пройдут? – это спросила Кальда Сарон.

Эсса Валина немного удивилась такому интересу, а также тому, что побледнела и опустила голову другая девушка, эссина Ливания Кринтак… впрочем, нет, имя было зачеркнуто и сверху написано другое. Недавно эсса Валина сама просматривала в канцелярии документы девушек, но вот имена её как раз не очень интересовали, только характеристики. Так вот, эта не-Ливания, как свидетельствовал колдун, выдавший направление в школу, имела явный дар.

– Вы считаете, что бездарны и не должны здесь находиться, эссина Сарон? – приподняла бровь травница.

– Я не о себе, метресса, – та опустила взгляд, – И ни о ком конкретно…

– Не беспокойтесь. Первый год можно учиться и без дара, особенно у меня. Вы всё равно получите диплом и сможете трудиться как образованная травница. Всё зависит от вашего старания. Вы не знали, эссина?

– У меня есть дар, метресса, это совершенно точно.

Почему-то не-Ливания ещё больше сжалась и побледнела. Странная девушка. Эсса Валина разобрала по буквам: Лилиана. Ну, пусть так.

– Отлично, – кивнула она любознательной девице. – Но я поясню, с вашего разрешения. Запомните, не существует людей совершенно без дара. Если мы говорим, что дара нет – значит, имеем в виду, что его не хватит для владения силой, то есть, для осознанного колдовства. Дар, как часть жизни, есть у каждого! И некоторые заклинания, особенно лекарские, вполне доступны для тех, кто, как считается, не имеет дара. Так что при достаточном старании любая из вас, даже условно не имея дара, может освоить мой предмет и накладывать усиливающее заклятье! Вам понятно? – она окинула девушек цепким взглядом.

У Лилы голова шла кругом. Она вновь думала о том, как ужасно было бы, отучившись год, не пройти посвящение. И – не бывает людей без дара? И почему метресса так на неё смотрит? По крайней мере, метресса подтвердила то, что сказал ночью лорд Артур – некоторые заклятья дара не требуют.

– Согласно вашим документам, эссины, все вы обладаете достаточным для обучения даром. У кого-то он окажется несколько выше, у кого-то ниже, но, скорее всего, имеется у всех.

Ах, это «скорее всего»! Лила уже заметила, что в Эбессане любили обтекаемые выражения.

Травница продолжала хмуриться, теперь уже своим мыслям. Да, все девицы одаренные, разумеется…

– Смысл обучения в колдовской школе – научить одарённых не только использовать дар, но и приручить его, и уяснить, какие вещи запретны, – добавила она. – У сильных колдунов есть много искушений, надо понять, от чего раз и навсегда следует отказаться. Не бывает светлого и темного дара, это обман. Добро и зло растут от одного корня. Ножом можно отнять жизнь, можно нарезать лук. Ваши чувства, ваши побуждения – это и есть нож. Без них знания мало значат. Любовь, ненависть, раздражение, просто неприязнь будут влиять на зелья, которые вы готовите, а заклятья – лишь форма.

Да, вот именно. Эсса Валина охотней занималась бы с группой неодарённых девочек. Это намного проще.

– Всего одна ошибка может стать непоправимой, – добавила она резко. – Имея дар, в один прекрасный момент столкнёшься с искушением, и не с одним. И единственная ошибка может испортить всё, перечеркнуть жизнь одарённого и его близких. Всегда помните об этом, даже если станете всего лишь травницами!

– Метресса, вы сейчас говорите о лорде Артуре, который всё испортил одной-единственной ошибкой? – спросила Сабирия.

Эсса Валина повернулась к ней, пристально посмотрела.

– Нет, эссина. Не о нём. Его светлость граф Сантар совершил колдовскую ошибку, небрежность, их-за которой сам и пострадал. Я говорила совершенно о другом. Эссина Сабирия, верно? Так вот, эссина Сабирия, вы считаете себя не просто одарённой, а сильной одарённой, я права?

– Это так, метресса, – Сабирия с гордым достоинством встала, – без ложной скромности, я считаю себя самой одаренной здесь, и уверена, так оно и окажется после проверки… О, не считая вас, разумеется, метресса, – быстро поправилась она.

Травница весело рассмеялась и развела руки в стороны, как бы предлагая взглянуть на себя.

– Посмотрите на моё платье. Разве я похожа на посвящённую колдунью? Что позволяет вам заподозрить у меня высокий уровень дара? У меня слабый дар, эссина Сабирия. Хотя, скажу не хвастая, сейчас мои возможности превышают ваши. Но это пока. Кстати, не забывайте, что ученицам Эбессана не следует сравнивать свои способности и обсуждать их. Вы поняли?

– Да, метресса, простите.

– Это вредит в первую очередь вам, – мягко пояснила травница, и, отчего-то хмурясь, отошла к окну и посмотрела на небо и облака.

– Раз уж мы начали, я хочу объяснить, – сказала она. – Хотя вы ещё об этом услышите. Об ответственности, я имею в виду. Но сейчас я объясню вам это применительно к лорду Артуру.

Лила ощутила волнение, как мороз по коже. Всё, что касалось лорда Артура, не могло теперь оставить её равнодушной.

– Я знала графа Сантара, когда он ещё был человеком, – заговорила эсса Валина. – Он был добр, красив, талантлив, имел колдовской дар и через месяц женился бы на прекрасной девушке, кузине его величества. Его несчастье потрясло нас. Но не забывайте, всё случилось из-за ошибки в колдовском ритуале. Он был богат и знатен, пользовался благоволением короля. Леди Эльянтина Инден, сильная колдунья, любила его если не как мать, то как сестра. Король собрал консилиум из лучших колдунов Побережья. Неужели вы думаете, что нет и не было никакой возможности для графа Сантара вернуть утраченное? Исправить его ошибку? Как считаете, эссины?

Девушки переглядывались, пожимали плечами.

– Вопрос в цене, – тихо сказала всегда молчаливая Минелла Эвен.

Не спросила, а сказала.

– Правильно, – согласилась эсса Валина, – на всё есть цена, и она не всегда измеряется золотом. Колдун, который решается её платить, на короткое время становится очень могущественным, а на самом деле начинает свое падение в бездну.

Это всё было как-то… очень неконкретно, и грустно для лорда Артура.

– Простите, метресса, а можно понятнее, – попросила Лила, – чем следует заплатить за расколдование графа?

– Жизнями, – жестко сказала травница. – Произвести обмен. Поначалу это были десятки чужих жизней. Эту бесчестную цену платить нельзя, если не желаешь погубить свою душу, и чужую заодно. На решение этой задачи было потрачено много, очень много. Подбирались всё более затейливые формулы заклинаний. Цена менялась, но суть её – нет. Даже если не жизнь… любое колдовское насилие недопустимо. Надеюсь, в дальнейшем вы сможете детально разобраться.

У этой девушки, не-Ливании, был удивлённый, даже невинный взгляд. Но она проявляла дар! Значит, о многом должна была хотя бы догадываться. Хотя по-всякому бывает, конечно. Эсса Валина давно разучилась всерьез чему-то удивляться.

– Но метресса, если бы никто не решался платить, научного колдовства не существовало бы! – возразила Сабирия. – Чему тогда мы должны научиться в Эбессане? И есть же преступники, наконец!

Травница укоризненно покачала головой.

– Да, есть преступники, есть приговорённые к казни. Но в данном случае это не имеет значения. А теперь давайте приступим к уроку. Сейчас, эссины, я продиктую состав зелья от сухого кашля, потом изготовим его, вы познакомитесь с составляющими. Готовы записывать? Итак, мышиный горошек две части, серпена две части, березовый мох две части, зверобой одна часть, горная кровь одна часть…

Девушки старательно скрипели перьями, одна Олетта скучала, помахивая ногой.

– А теперь эссина Олетта Палин напишет нам на доске текст усиливающего заклятья и научит правильно его произносить. После, по мере изучения древнего языка, вы поймёте смысл и научитесь записывать его символами, но не на моих занятиях. Это заклятье подходит для неодарённых, можете подарить его любимым тётушкам, в худшем случае будет бесполезно. Приступайте, эссина Олетта…

На заклятье для усиления зелья ушло немало времени – хоть и коротенькое, оно состояло из таких же зубодробительных, непонятных слов, что и заклятье для зеркал, и сначала Олетта, а потом каждая из девушек по нескольку раз прочитали его вслух. Это было не так-то просто, разве что у Олетты получилось, как надо. И только у неё зелье немножко нагрелось. Совсем чуть-чуть.

– Я не слышу любви в вашем голосе, – выговаривала метресса почти каждой. – Или хотя бы доброты, участия! Ещё раз, пожалуйста!

– Как можно любить зелье?! – тихонько бурчала Кальда.

Она, хоть и была потомственной одарённой, отчего-то справлялась не лучше остальных. Метресса только улыбалась.

Потом они сварили зелье, и тоже всё было не просто так: одну травку следовало брать щепотью и бросать с котел, другую – покатать между ладонями, на третью подуть. К тому же они старательно всё нюхали, щупали и запоминали. Сестра Петта такими вещами не заморачивалась, она просто отмеряла измельчённые травы ложкой, сверяясь с рецептом из потёртой записной книжки – если зелье сложное и редко использовалось…

Итак, чувство. Собственно, Артур упоминал об этом, говорил, что она сама должна догадаться. Не только круг, заполненный водой или огнём, но и какое-то чувство вместе с этим. Она не решилась спросить у эссы Валины, какие чувства требуются для заклинания зеркал, и потому, что пообещала Артуру, но ещё больше боялась рассердить метрессу. Хоть та и предложила дарить безвредное заклинание для зелий тётушкам, Лила отчего-то была уверена, что её самовольные эксперименты с зеркалами никто не одобрит. Но с лордом Артуром у неё был свой, особый договор, она очень хотела сделать для него зеркало.

Для лечебного зелья нужны любовь или хотя бы доброжелательность. Но для зеркала, чтобы оно стало особенным? Может, у Лилы должны появиться какие-то чувства к Артуру? Как к брату, например, которого у неё никогда не было. Или, скорее, к доброму дедушке. Но ладно, может быть, она ещё догадается…

Лила сходила на кухню и разжилась там увесистым мешочком гороха. Она была готова нарваться и на отказ, но нет, горох дали сразу, та самая повариха, которая накануне снабдила её щелоком для стирки и лоханью. Ещё и уточнила, всем ли эссина довольна. Лила заверила, что всем.

Олетта откровенно удивилась, увидев, как Лила пересчитывает горошины.

– Это ещё зачем?!

– Буду учиться произносить заклятье. Чтобы точно знать, с какой попытки получится, – Лила считала горошины парами, брала из мешочка по две и бросала в другой мешочек. Четыреста пятьдесят раз по две горошины – девятьсот горошин. Вчерашние тридцать попыток пусть не считаются.

– Тоже буду делать так, – хмыкнула Олетта, – эсса Рита, когда мы учились читать заклинания, обычно заставляла рисовать крестики на листе бумаги. Это под рукой нужны бумага, перо, чернильница. Но успеется, давай лучше ещё раз твоё бальное платье посмотрим!

Лила согласилась. Она не без содрогания влезла в тесное платье жуткого, неподходящего цвета – лиф застегнуть было невозможно. Но всё же хотелось поправить, подогнать, чтобы надеть это и хоть одним глазком взглянуть на бал! Подумаешь, постоит она где-нибудь в уголке, всё равно будет интересно.

– Ли, мне кажется, не всё так плохо, – преувеличенно бодро заявила Олетта. – Если спереди сделать вставки и пустить кружево, например. И по вырезу кружево. И ведь будет маскарад! Это даже хорошо! Из твоего платья получится костюм утренней зари! Или закатной. Сделаем тебе тиару из лент в виде звезд, я умею это и без колдовства. И звезды будут на полумаске. Дорогая, мне нравится эта идея! А туфли есть? А веер? Перчатки? Чулки? И нужна другая нижняя сорочка.

Ну конечно. Платье – лишь половина дела, в бальный туалет входит столько разных мелочей! Лила лишь кусала губы. На что она всё это купит?

– А перчатки очень нужны? – уточнила она с надеждой.

Про чулки можно было не спрашивать, они, конечно, были необходимы, тонкие шёлковые белые чулки. Сорочку, в конце концов, не видно под платьем. Туфли. О, счастье, туфли у неё есть! Те, мамины, которые дала Нида, наверняка подойдут.

– Нужны! – вздохнула Олетта. – Вот веер не обязателен. Туфли у тебя есть, да? Покажи!

Туфли оказались замечательными – мягкими, лёгкими, очень удобными и идеально сели на ногу.

– Красивые, – похвалила Олетта, – это с твоего первого выезда? У меня почти такие же. Моя матушка говорит, что мода возвращается, потому что такой же носок и каблук носили в годы её юности. Ну хорошо, надо решить, что докупить в деревне, – она в который раз обошла и критически оглядела Лилу. – Нитки есть. Может, кружева, лент, или пуговок. Всего тут может и не быть, цвет у платья такой, нечасто встретишь, а заказывать, чтобы привезли, времени нет. Но кружево нужно. Знаешь, в Асварде кружево и пуговицы из перламутра даже дешевле можно купить, чем здесь. Но что же делать! Сколько дреров ты можешь потратить? Хотя бы десять?

– Нет, – Лила со вздохом покачала головой.

Десять дреров были огромной суммой. Просто невозможной.

– Жаль! – искренне огорчилась Олетта, – значит, оставить платье на переделку в ателье и подавно не получится? Здешняя портниха, эсса Морани, вполне неплоха, у неё хороший вкус. Матушка её одобряет. Даже в деревнях встречаются хорошие портнихи. Хотя деревня деревне рознь, тут ведь королевский летний замок рядом. Высшая знать, конечно, заказывает одежду в Асварде, там такие ателье! Но и тут у портных всегда есть работа, и они разбираются в моде, конечно!

– Придется перешивать самой. И купить, что нужно, – решила Лила. – Попробую, или… или не пойду на бал. Оли, ты не объяснишь, где тут канцелярия? Хочу проверить, что с моими документами.

В сущности, она ведь вообще ничего не помнила про эти свои документы. Если бы не лорд Артур, то и не подумала бы, что что-то не так, принимала бы всё как должное. Такими вещами в Каверане всегда занимались отец или мачеха, Лилу и близко не подпускали ни к документам, ни к учётным книгам, ни к каким-то решениям. И вот пожалуйста, её документы, которые, оказывается, следовало привезти с собой! Мачеха должна была передать, конечно же. Но они с Исой уехали раньше прибытия в Обитель Белых Птиц школьной кареты! Значит, передали через монахинь?..

Странно. Непонятно. Как же так?..

– Пойдём, провожу, а потом сбегаю на кухонный двор, там как раз должна стоять хлебная повозка. Если повезёт, в ней и поедем в Сарейн. Не задерживайся в канцелярии, хорошо?

– Поедем в хлебной повозке? – удивилась Лила.

Она уже знала, что хлеб в Эбессане не пекли, его раз в день привозили из деревни. В замковой кухне пекли пирожки и булочки к завтраку, и сырные лепёшки.

– Конечно, не пешком же! – Олетта рассмеялась, – это далеко, дорога просматривается с башен, мы будем отлично видны стражникам. А если поедем в повозке, никто и не заметит.

– А обратно? – растерялась Лила. – Пешком? Значит, заметят…

– Что ты, обратно вернёмся в почтовой карете, сегодня как раз её день. Не переживай, всё давно налажено. Но поторапливайся. Кстати, насчёт канцелярии, – Олетта уже взяла её за руку и потянула к дверям, продолжая быстро говорить на ходу, – там главная эсса Глядичия, когда её увидишь, постарайся не открывать рот. Я открыла, от изумления! – подруга весело рассмеялась, – она просто невозможная красавица! Но лучше решай дела с какой-то из её помощниц, их две, одна старше, другая совсем новенькая, только приехала. В крайнем случае следи, что запишут, или лучше сама всё напиши! И не стесняйся. Не смотри ни на кого так, как ты смотришь на эссу Риту и других метресс! Ну, не бойся их, понимаешь?

– Кажется, что я боюсь? – расстроилась Лила.

Вот, и лорд Артур над ней смеялся! Есть за что, значит.

– Теряешься, – мягко поправилась Олетта, – это пройдёт, ты просто только что уехала из дома. Тебя ведь направлял колдун Фавена? А может, твои бумаги заранее прислали, так часто делается, если сама девушка или её семья против обучения. Может, где-то и ошиблись? Поторопись, я буду ждать.

Школьная канцелярия оказалась просторной комнатой, там стояли большие столы, вдоль одной стены – резные шкафы, вдоль другой – старинные, окованные медью сундуки. За крайним столом сидела пожилая, совсем седая эсса в тонких овальных очках на шелковой ленте. Лила обратилась к ней, объяснила, что хотела бы проверить, как написано её имя в документах.

– Вы полагаете, неправильно? – удивилась пожилая эсса, – но это странно, ведь документы по нескольку раз проверяются и заверяются. Разве что вместо ваших прислали чьи-то чужие? Давайте выясним, – она сняла очки и аккуратно убрала в картонную папку бумаги, которыми занималась до прихода Лилы. – Вы ведь приехали с последней каретой, эссина? Где вы сели в карету?

– В Обители Белых Птиц…

Эта эсса внешне оказалась так похожа на сестру Петту из обители, что Лила невольно приготовилась в очередной раз выслушать речь о пользе монастырской жизни для молодых девушек.