Текст книги "Убийство и Дама пик"

Автор книги: Наталья Потоцкая

Соавторы: Светлана Потоцкая
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

– Так ты пьянствуешь или стряпаешь? – спросила я, вместо приветствия.

– Ты же сказала, что приедешь. Вот я и решила пирог испечь. На закуску.

В этом вся Галка. Гость в дом – скатерть-самобранка на стол, все остальное уже не имеет значения.

– Логично, – с удовольствием, отметила я. – С яблоками и корицей небось?

– А какой же еще?

Действительно. Этот пирог быстрее всего печется, и его можно подавать практически в любом случае.

– Только ты сначала мне все расскажи, – потребовала я, – а потом будем выпивать и закусывать. А то и ты собьешься, и я ничего не пойму...

– Как я могу спиться с двух рюмок?

– Дура! Собьешься, а не сопьешься. Ты действительно совсем плохая. Ну поехали.

Мы уселись в большие уютные кресла в гостиной-кабинете и дружно закурили. Галка заметно успокоилась и излагала историю вчерашнего вечера и сегодняшнего утра почти связно.

– Ну, было открытие, ну, речи говорили, телевидение снимало, потом фуршетик был, фиговенький такой, но для особо почетных гостей. Стою я себе около стола, а Тарасов отошел с кем-то из начальства пообщаться. И вдруг подваливает ко мне какой-то хмырь... из тех пижонов, которых я больше всех терпеть не могу. В твоем вкусе, короче: брюнет двухметрового почти роста и с наглыми глазами.

– Спасибо! – не удержалась я, но Галка явно не заметила, что сказала мне гадость, и продолжала с прежним пылом:

– Вы, спрашивает, тоже автор данного шедевра? Я сдуру ему ответила, что да, мол, тоже. И тут он такое понес! И всегда-то он поражался тому, как красивые женщины могут быть еще и такими умницами, и как он счастлив, что встретил меня, – я ему, видишь ли, ночами напролет снилась чуть ли не три года, а встретились мы только сегодня...

– Так это же из песни, – пожала я плечами. – "Три года ты мне снилась, а встретилась вчера". Он ee чуть-чуть перефразировал. Пошловато, конечно, но еще не повод для твоей истерики.

– Да ты послушай, что дальше-то было. Он наливает мне и себе шампанского и начинает петь, что он-де с телевидения и может сделать передачу с моим участием, чтобы я рассказала о всех своих проектах, а люди увидели на экране красивую женщину и ее красивые произведения...

– Ну и что ты кипятишься? Даже если мужик просто наврал, желая перед тобой покрасоваться и себе цену набить, особого криминала в этом нет. Медициной, как говорится, не возбраняется.

– Ты когда-нибудь видела хоть одну телепрограмму про архитекторов? Он меня просто идиоткой посчитал! Строителей обязательно и в газете назовут, и с экрана покажут, у главврача этого самого Центра вчера, по-моему, чуть ли не десять интервью взяли, а про Тарасова – забыли. И не только про него, а и про то, что он нашел команду молодых художников и эти ребята практически бесплатно расписали все игровые комнаты, да так, что получилась просто сказка. Нет, этого как бы и не было. А мне можно лапшу на уши вешать. Тарасов на нас издали смотрит, усмехается, а чтобы подойти освободить меня от этого телевизионщика нетушки. А я уже не знаю, куда деваться, потому что этот тип меня просто раздевает глазами. И как бы нечаянно то к плечу прикоснется, то к руке. И все говорит, говорит, причем я половины не понимаю, а вторую половину – не воспринимаю. Ты когда-нибудь слышала, что встретить умную и красивую женщину все равно что найти розу в сугробе?

Я поперхнулась сигаретным дымом:

– Слышала. Вчера по телефону. Бархатный такой, медоточивый голос. Правда красивый. Я ведь люблю низкие голоса, ты знаешь.

– Вот я и говорю, что этот тип тебе понравился бы. Бархатный, низкий голос, а обороты речи – как у провинциального трагика прошлого века! Ты же знаешь, я не переношу пошлости. А этот тип мне все подливает шампанское, конфеты подсовывает, а потом говорит: "А не продолжить ли нам этот приятный вечер где-нибудь еще? Вы какой ресторан предпочитаете?" У меня просто челюсть отвисла от такой наглости, я же ему никакого повода не давала, а он соловьем разливается: "Я бы мог пригласить вас в "Арагви"...

– ",..Но это банально", – машинально закончила я знакомую фразу. – Как зовут твоего красавца?

– То ли Алексей, то ли Александр, он пробормотал что-то, я не вникала. А тебе какая разница?

– Никакой. Проверяю кое-какие догадки. Ну и чем же дело кончилось?

– А тем, что я не выдержала и выдала ему все, что о нем думаю. И о таких, как он, вообще. Видела бы ты его реакцию! Похоже, не привык, чтобы с ним так разговаривали, привык одерживать мгновенные победы. Тут он от меня, естественно, отстал, а я подошла к Тарасову и сказала, чтобы он немедленно вез меня домой. Дорогой я, естественио, молчала, а уж дома-то выдала своему благоверному, что называется, на полную катушку за его дурацкое поведение. Видит, что ко мне какой-то хмырь клеится, и пальцем не пошевелил, чтобы меня выручить. И знаешь, что он мне ответил?

Галка сделала паузу и закурила очередную сигарету. Я молча ждала, хотя в принципе представляла себе, что мог ей сказать любимый муж. И Галка моих ожиданий не обманула.

– Сказал, что я сама виновата – видишь ли, дала повод. Ни к кому этот тип не клеился, а ко мне приклеился. Уж после этих слов меня так понесло... Спать легли в разных комнатах. А утром все началось сначала, потом Тарасов взял и ушел. Вот и все. И тут ты позвонила. Неужели из-за какого-то придурка жизнь сломается? Наташка, а если он не вернется?

Я не успела ответить, что обязательно вернется, хотя бы за личными вещами, как хлопнула входная дверь, и на пороге возник Тарасов собственной персоной.

– Привет, Натуля. Как жизнь? Сто лет тебя не видел.

Он уселся в кресло и стал спокойно набивать душистым табаком свою любимую, до черноты обкуренную трубку.

– В некотором роде, – осторожно ответила я, – более или менее. Только не пойму, что вы-то двое вытворяете. Ты, Галка, на самом деле должна радоваться, что на тебя единственную какой-то плейбой глаз положил. Значит, классно выглядишь и вообще молодец. А ты, Боря, должен гордиться тем, что у тебя такая жена, а не устраивать ей дурацкие сцены с хлопаньем дверьми.

Тарасов недоуменно воззрился на меня:

– А что? Я и горжусь, какие проблемы-то? Вот в Союз сходил, путевку купил.

– В какой Союз? – изумилась я. – Советских Социалистических, что ли?

– Не смешно, – отмахнулся Тарасов. – В наш Союз архитекторов. На неделю поедем с Галкой в Прагу, пивка попить, отдохнуть – заслужили. Ну а в Союзе ребят знакомых встретил, давно не виделись, посидели немного. А что?

На этот вопрос он ответа не получил. Галка смолчала, я – тем более.

– Гал, у нас пирогом пахнет. Может, чайку поставить? – предложил Тарасов, принципиально не замечая наших смущенных лиц.

– Поставь, – мгновенно отозвалась Галка. Говорила моя подруга таким кротким голосом, что я поняла: самое худшее позади, впереди – по-прежнему безоблачное небо. Галка поуютнее расположилась в кресле и стала с подробностями рассказывать о вчерашнем открытии и о тех людях, которые там были, не упоминая уже о противном Алексее-Александре. Минут через десять из кухни вернулся Тарасов и принес поднос с чаем и пи-рогом.

– Пирог неудачный – осел, – жалобным голоском посетовала моя подруга. Когда у меня плохое настроение, мне на кухню лучше не заходить, а то я только продукты порчу. Все получается невкусно.

– Неправда, – отозвалась я с набитым ртом, – невкусно у тебя никогда не получается. Возможно, внешне пирог не такой красивый, как всегда, а на вкус... м-м-м!

– Да кокетничает она, – подал голос Тарасов.

– Тарасик, – голос Галки стал совсем уж медовым, – ты нас ликерчиком из своих погребов не угостишь?

Ну, Галка, молодец! Наверняка сама же этот ликерчик и купила, а теперь как бы показывает, кто в доме хозяин.

– Как же, как же, – отозвался страшно довольный всем хозяин и достал из домашнего бара какую-то замысловатую бутылку, вытащил маленькие рюмочки и разлил по ним тягучую изумрудную жидкость.

– Давай, Натуля, выпьем за тебя, – предложш он тост. – За нашего ангела-хранителя.

Я покосилась на Галку: та умиротворенно улыбалась. Слава Богу, эта реликтовая семья осталась целой и невредимой. Правда, особой моей заслуги в этом не было: они и сами бы неплохо разобрались в своих проблемах. Хотя, возможно, Галка без меня действительно успела бы наклюкаться водки, благо ей много и не надо, чтобы окосеть. Кстати, а где бутылка? Исчезла, причем я даже не заметила когда. Похоже, моя подруга действительно обрела привычную почву под ногами и все будет хорошо.

– Совершенно верно. Так что обсуждать это не будем, ладно? А вот про тетю Таню... Андрей поехал сегодня утром в Белые Столбы и что-то там раскопал, но Павел говорит – это не телефонный разговор. Вечером все узнаю и...

– И позвонишь, – безапелляционно закончила за меня Галка. – В любое время. Когда бы ты ни вернулась из этого своего клуба.

Я кивнула. Разумеется, позвоню, тут и обсуждать нечего. Взглянула на часы и поняла, что, если хочу успеть в клуб вовремя, мне надо поторапливаться. От "Курской", где жила Галка, до Рождественки, где находилось здание клуба, добираться довольно сложно, хотя географически они не так уж и далеки друг от друга. Простейший вариант – три остановки на метро до "Площади Революции", а потом – пешком минут двадцать вверх по Моховой мимо "Метрополя", через "Детский мир" и по Пушечной улице. На все про все минут сорок, могу уложиться, если уйду в ближайшие десять минут.

– Может, тебя на машине подкинуть? – тут же прочитала Галка мои мысли. Быстрее получится.

Я вспомнила специфическую манеру езды своей подруги и внутренне поежилась. Но вслух сказала совсем другое:

– Мы же пили, Галка. Куда тебе за руль?

Настаивать она не стала.

Уже в прихожей, воспользовавшись тем, что Тарасова от процедуры прощания со мной отвлек телефонный звонок, Галка шепотом спросила:

– А как получилось, что ты знаешь продолжение тех фраз, которые мне говорил вчерашний хмырь?

Как всегда, смотрит в корень, а значит, стрессовая ситуация прошла окончательно.

– Человек с таким голосом, как ты описала, звонит мне два дня подряд и говорит такие же фразы. Просит о свидании и приглашает в ресторан.

– Да ты что! – ахнула Галка. – И...

– Окстись, подруга. У тебя – Тарасов, у меня – Андрей. И вообще, я больше не намерена искать приключений на свою голову. Позвонит-позвонит, надоест и отстанет. Даже говорить не о чем.

– Не скажи... – задумчиво протянула Галка. – Совпадение-то интересное. К чему бы это?

– К дождю, – философски заметила я. – Просто мир до безобразия тесен, вот и все.

Тут очень вовремя вернулся Тарасов, и нам пришлось прервать этот увлекательный разговор. По дороге в клуб я об этом слегка пожалела, потому что мне в голову пришло сразу несколько интересных соображений. Но они были настолько фантастичны, что я волевым усилием выбросила их из, головы и сосредоточилась на предстоящем мероприятии.

Я же не компьютер, чтобы осуществлять сразу несколько операций!

Тусовка, на которую я добралась, к счастью, вовремя, официально называлась "Клуб любителей детективов", а на самом деле напоминала мероприятия, которые когда-то проводились в красных уголках ЖЭКов и сельских библиотеках. Раз в месяц в помещении, арендованном у Музея экслибриса, который находится на углу Рождественки и Пушечной улицы, встречались люди, которые детективы читают, пишут и просто любят. Обычно на такие встречи приглашают какую-нибудь интересную личность: например, маститого писателя-детективщика, или бывшего сотрудника СМЕРШа, или пресс-секретаря более или менее видного политического деятеля. На одном из таких вечеров я познакомилась с Андреем, а поскольку эта встреча заметно изменила мою жизнь к лучшему, то и к клубу я с тех пор питаю достаточно теплые чувства.

Сегодня предполагалась встреча с женщиной, которую средства массовой информации уже окрестили "российской Агатой Кристи" и которая писала лихо закрученные детективы, причем в количестве, поражающем воображение. Книгами Ксении Марусевой были завалены прилавки по всей стране, их выпускали самые разные издательства, а коллегам-писателям оставалось только рвать на себе от зависти волосы (что большинство и делало) или пытаться конкурировать с Марусевой (на что отваживались очень немногие и без видимого успеха). Так что меня предстоящая встреча занимала до чрезвычайности: если эта дама хотя бы вполовину так же интересна, как ее детективы, то вечер предстоял отменный.

Большая комната, в которой обычно проходили собрания клуба, была полна народу, пришлось даже приносить дополнительные стулья, что случалось крайне редко. Мне стул был не нужен: я давно облюбовала для себя широкий подоконник одного из окон, на котором, во-первых, можно было расположиться с максимальным комфортом, а во-вторых, при необходимости незаметно выйти: покурить или совсем уйти.

Марусева уже прибыла и, судя по всему, пила кофе с основателями и руководителями клуба в комнате для гостей. Это тоже было традиционно; а собравшиеся рядовые читатели-почитатели могли скоротать время возле стеллажей с произведениями писательницы и даже приобрести приглянувшуюся книгу с автографом... Интересно, а как будет "маэстро" в женском роде? Маэстрисса? Маэстри-ца? Маэстра? Вот вам и явная дискриминация: для женщин подобное обращение просто не предусмотрено: они как бы по определению не могут быть так же талантливы (чтобы не сказать – гениальны), как представители сильного пола.

Я человек не завистливый, но при виде нескольких десятков книг в ярких переплетах с крупно выведенной фамилией автора меня кольнуло чувство острой зависти. По большому счету, я перетолмачила с английского на русский ничуть не меньше томов, но кто и когда интересовался фамилией переводчика?

Пока я размышляла о несправедливости ко мне творческой судьбы, Марусева собственной персоной появилась в зале. Молодая, высокая, интересная женщина, того почти исчезнувшего сейчас типа, о которых говорят "кровь с молоком". Почти кус-тодиевская красавица, разве что менее пышная.

– А скажите, трудно было пробиться в писатели? – задал ей кто-то с ходу "оригинальный" вопрос. – Детективы ведь – не женская литература...

– В писатели не пробиваются, писателями становятся, – мгновенно парировала Ксения. – Или... не становятся, если нет таланта. А юбка жанру не помеха.

– Все-таки убийства, насилия, кровь... Не женское это дело, – продолжал гнуть свою линию настырный оппонент.

– Ага, не женское! – фыркнула Марусева. – А расследовать преступления женское? Следователей-женщин, между прочим, чуть ли не больше, чем следователей-мужчин. А вот уголовный розыск – епархия действительно мужская, и не моги на нее посягать, глупая баба!

Я не смогла сдержаться и негромко хихикнула. Молодец девушка, правильно излагает! Ксения глянула в мою сторону и чуть заметно улыбнулась.

– Что традиционно считалось работой розыска? – уже гораздо спокойнее продолжила она. – Личный сыск, засады, погони, перестрелки, задержания и прочие погремушки, которыми тешила себя мальчишеская романтика. Этими погремушками потрясали художественные и публицистические произведения, а также устно передающиеся баллады и сказания, из которых половина – чистой воды охотничьи байки. И почему-то никто не любил и не любит говорить, что раскрытие преступления – работа умственная, негромкая, невидная. Что, прежде чем демонстрировать чудеса личного сыска, нужно не один час просидеть за столом, сосредоточенно перебирая в памяти места, адреса, биографии, клички, приметы внешности, особенности поведения и речи, и только потом идти туда, не знаю куда, и искать того, не знаю кого. Что, прежде чем мчаться на трех машинах с мигалками, задерживать бандита при помощи стволов и накачанной мускулатуры, нужно долго и кропотливо собирать информацию, отслеживая все передвижения вышеозначенного бандита. Предсказывать эти его действия, наконец!

– Но ведь предсказывать можно только действия профессионала! – не выдержала я. – Дилетанты непредсказуемы, вы сами об этом в одной из своих книг очень образно рассказали.

– Большинство преступлений совершают все-таки профессионалы, снисходительно уронила Марусева. – А вот попадаются чаще всего дилетанты...

Я уже раскаялась, что вылезла со своим вопросом. Всем известно, что лучше всех управлялся с преступниками – хоть с дилетантами, хоть с профессионалами – Шерлок Холмс, который терпеть не мог делать лишних движений. И Эркюль Пуа-оо кстати, тоже не гонялся за бандитами по крышам небоскребов и не преследовал их в гоночных автомобилях. Есть детективы действия, есть аналитические книги. Первые, конечно, интереснее читать и проще писать, зато для вторых нужно иметь хоть какой-то запас интеллекта. А так – все правильно. Лошади едят овес и сено. Волга впадает в Каспийское море. Юбка жанру не помеха... Похоже, пора устраивать перекур, благо с моего любимого подоконника можно было выскользнуть в фойе, а потом вернуться обратно, не привлекая к себе внимания.

В этом самом фойе я год назад познакомилась с Андреем... Надеюсь, он не слишком задержится в Белых Столбах и успеет за мной заехать. Пожалуй, напрасно я сюда притащилась, сидела бы дома, работала, ждала друга с горячим ужином...

– Здравствуйте, Наташа, – услышала я за спиной голос, который уже могла назвать знакомым. – Видите, мы все-таки встретились, как вы ни отказывались...

Я чуть не поперхнулась сигаретным дымом от yдивления и резко обернулась. Рядом со мной стоял недавний мой телефонный собеседник и улыбался с таким восторгом, будто эта встреча действительно была мечтой всей его сознательной жизни, а тут вдруг стала явью. Вот уж воистину мир тесен!

– Здравствуйте, – значительно менее восторженно отозвалась я. – Какими судьбами?

– Мы собираемся делать передачу об этой даме. Вот я и приехал на разведку. И – вот счастье! –увидел вас в зале.

– Боюсь, что вам пора туда возвращаться, – заметила я. – Марусева все еще выступает, а вам нужно делать передачу о ней, а не обо мне.

– Почему? – с изумлением спросил меня Александр. – Почему вы не хотите, чтобы о вас сделали телепередачу? Мы покажем красивую женщину и ее красивые произведения...

Где-то я уже слышала этот текст... Интересно, какие мои красивые произведения он собирается показывать? Переводы? Он вообще-то помнит, чем я занимаюсь?

– В той комнате можно выпить шампанского, – продолжил Александр, не замечая моего молчания и недоумения. – Пойдемте? Заодно и встречу отметим.

И он глянул на меня так, что я впервые в жизни поняла пoдлинный смысл выражения "раздевает глазами". Ощущение, должна сказать, не из приятных. В крайнем случае – на любителя.

– По-моему, речь шла о ресторане? – учтиво-светски поинтересовалась я, припомнив детали недавнего разговора. – Вы, кажется, даже хотели, чтобы я выбрала – какой именно. О "Макдональдсе" речи нет...

– Наташенька, так у нас впереди весь вечер, – бархатно рассмеялся мой собеседник. – Начнем здесь, закончим в другом месте... по вашему выбору. И все-все обсудим насчет передачи. Вы ведь переводчик, правильно? Надо же, запомнил!

– И какую передачу можно сделать о переводчике? Их вообще показывают только тогда, когда они переводят чьи-то умные разговоры, причем исключительно на заднем плане. А я перевожу художественную литературу...

– Правда? – еще больше обрадовался он. – Тогда вас вообще мне Бог послал. Молодая, прелестная, умная женщина, да еще связана с издательствами...

– Подождите, подождите! – замахала я руками. – Готова разделить все восторги, но только по пунктам. Что вас больше всего привлекает: молодость, экстерьер, интеллект или место работы?

Но его не так-то легко оказалось смутить.

– Сначала – шампанское, – объявил он непререкаемым тоном. – А потом я готов ответить на все ваши вопросы. Даже на самые нескромные.

– Не бывает нескромных вопросов, бывают нескромные ответы, – пробурчала я, чувствуя, что меня опять затягивает в какую-то авантюру. Телевидение, шампанское, комплименты... Что-то все это слишком уж здорово складывается! Потом придется выслушивать очередную Галкину нотацию о недопустимо легкомысленном поведении... Галкину? Черт, вот так совпадение! Неужели это ее он вчера охмурял? Ну, тогда у нас пойдет потеха!

– Простите, – спросила я самым невинным тоном, когда мы уже сели в соседней комнате за столик и пригубили шампанское – "за продолжение знакомства", – вы вчера были на презентации Центра социальной защиты? Или это называется как-то по-другому?

– Был, – несколько удивленно ответил Александр. – Не хотите же вы сказать... Да нет, если бы вы там были, я просто не мог бы вас не заметить. Все последние дни я только о вас и думаю, других женщин просто не замечаю.

Правда ведь, интересно? И тут меня вторично осенило, я поняла, где могла слышать этот голос, почему он показался мне таким знакомым. Кафе у метро "Кропоткинская"! Голос из-за стенки, вещавший о правилах охоты на женщин. Лекция большого любителя и специалиста. Н-да, с Галкой он здрово промахнулся: ей нужно было не комплименты говорить, а попросить рассказать что-нибудь об особенностях презентируемого сооружения. Хотя и это вряд ли помогло бы. Что ж, каждый человек имеет право на ошибку. Боюсь только, и сегодняшний вечер не пополнит его коллекцию боевых трофеев. Бабник-профессионал – это не по моей части. Впрочем, все слишком красиво начиналось, чтобы походить на правду.

– И что же вы обо мне думаете? – поинтересовалась я. – Только пропустите, пожалуйста, две страницы, где про молодость и красоту. Начинайте сразу с интриги: зачем я вам понадобилась?

Наградой мне была довольно продолжительная пауза. Александр явно перестраивался на ходу, причем не очень хорошо понимал, куда именно ему нужно поворачивать и как себя вести. Стандартный сценарий явно не проходил, а для того, чтобы создать оригинальный, нужно все-таки знать человека более или менее хорошо. А помогать ему я не собиралась.

– Вы – необыкновенная, – наконец изрек Александр самым бархатным голосом, на какой был способен. – Вы производите впечатление женщины, которую интересуют исключительно духовные ценности. И я подумал, что нам было бы чрезвычайно интересно побеседовать с вами... ну, о литературе, например. Я ведь, грешен, тоже немножко графоманю...

– Да? Как интересно! И где же. вы публикуетесь?

– Пока еще нигде. Я только-только закончил роман... Вот и хотел спросить вас, не можете ли вы мне посоветовать издательство...

– О чем роман-то? – поинтересовалась я, вертя в руках бокал из-под шампанского. – Детективный?

– Этой пошлости я даже не читаю, – поморщился Александр.

– Экая досада, – посочувствовала я. – А то издательство, где я подвизаюсь, специализируется почти исключительно на этом жанре. Ну, еще дамские любовные романы. Может быть, ваш в эту серию подойдет?

– Нет, у меня исторический роман. Но любовь там тоже есть.

– Где же ее нет? – вздохнула я. – Даже в моих детективах попадается.

– В тех, которые вы переводите?

– И в тех, которые пишу.

– Так вы еще и пишете? А откуда берете сюжеты?

– В основном из жизни. Например, у одной моей подруги недавно убили мать... Кто, почему, за что – непонятно. А мой муж поехал сегодня выяснять обстоятельства. Он что-то вроде следователя... Представляете, задушили старушку в доме ее же шарфом, а потом перетащили труп на соседний участок. А на следующий день у той же самой подруги ограбили квартиру, пока она ездила на дачу к матери. Чем не сюжет? Надо только придумать, что связывает эти два преступления.

Я замолчала и украдкой поглядела на часы. Скоро, по-видимому, приедет Андрей. Пора закругляться, а то можно и на неприятности нарваться.

– Вы торопитесь? – перехватил мой взгляд Александр. – Но ведь еще совсем рано. И вы так интересно рассказываете.

– За мной должен заехать муж, – сухо проинформировала я его. – И вряд ли он обрадуется тому, что увидит.

– Он так ревнив?

– А ваша жена вам все позволяет?

– А она ничего не знает, – простенько ответил Александр. – И никогда не бывает там, где я. К тому же она женщина вполне разумная, понимает, что на привязи такого мужчину, как я, не удержишь...

Он бросил короткий взгляд в зеркало, висев-щее за моей спиной, и я буквально покатилась от смеха. В одну секунду передо мной появился Масик собственной персоной: нежно-снисходительный взгляд на свое отражение, довольная улыбка, машинальное поглаживание выхоленных усов. Просто однояйцевые близнецы, только голоса разные.

– Что вас так рассмешило? – досадливо спросил Александр.

Вечер для него явно пошел наперекосяк. Но я ничего не могла поделать с накатившим на меня приступом веселья. До слез дохохоталась.

– Извините, – наконец произнесла я, отдышавшись, – но вы мне так напомнили одного моего знакомого... Он, правда, еще и руки себе любит целовать, после того как в зеркало наглядится. Таким красавцем себя считает.

– Не понимаю, что смешного может быть в красивом мужчине? – уже с заметным раздражением спросил Александр.

– Ладно, прошу прощения. С детства, знаете ли, чрезвычайно смешлива. Так что ресторан, как вы сами понимаете, отменяется. Муж не поймет.

– А вы скажите ему, что у вас заболела голова, вы ушли пораньше и решили часть дороги пройти пешком. А я вас потом провожу. Кстати, можно действительно часть дороги пройти пешком. Вы где живете? Да что такого смешного я опять сказал?

Я представила себе, как мы проходим пешком "часть дороги" от самого центра Москвы до Орехова, ее южной окраины, и на меня снова накатил приступ безудержного веселья. Теперь уж я точно знала, что ничего из запланированного со мной у Александра не выйдет. Провожать даму в Орехово-Борисово может только влюбленный. Или сума– сшедший. Первым тут и не пахло, а второй был как бы лишним. Вакантного места сумасшедшего у меня нет. Давно занято Масиком.

– Я живу в Орехове-Борисове, – сказала я, наслаждением наблюдая, как вытягивается лиц моего собеседника. – Пешком все-таки далековато. Вот если бы у вас была машина...

– Я же не смогу садиться за руль, если мы пойдем в ресторан!

Логично. Не сможет. А главное – не захочет.

– Но если вы сегодня заняты, – продолжил он как ни в чем не бывало, – то давайте встретимся в другой раз. Погуляем. Посидим где-нибудь. Обсудим сюжет вашей новой книги, подумаем, что делать с моей. Я бы очень хотел сделать серию ваших фотопортретов...

– Надеюсь, не обнаженных? – ляпнула я не в силах отделаться от параллелей с Масиком.

Ляпнула – и страшно изумилась эффекту от этой в общем-то не самой умной фразы. Александр как-то весь подобрался, от сахарной приторности не осталось и следа, и на меня глянули холодные и злые глаза чем-то обеспокоенного человека.

– Уверяю вас, мадам, такая мысль мне даже в голову не пришла, – с подчеркнутой изысканностью произнес он. – А засим прошу прощения. Я вдруг вспомнил, что сегодня у меня еще одно чрезвычайно важное мероприятие. Благодарю за волшебный вечер.

"Спасибо за внимание, простите за беспокойство, извините, что без скандала обошлось", – вертелось у меня на языке, но я его благоразумно прикусила. Вечер, конечно, удался: будет что рассказать Галке.

Александр чрезвычайно церемонно приложился к моей руке и пружинистым шагом покинул помещение. Я поплелась в фойе, решив выкурить еще одну сигарету. И увидела, что Андрей уже ждет меня там, причем вид у него не самый приветливый.

– Что за тип с тобой сейчас простился? – спросил он с ходу. – В первую минуту мне показалось, что ты притащила сюда Масика.

– Мне тоже так показалось, только, к сожалению, не в первую минуту, а позже. Этот тип написал роман и интересовался, не могу ли я помочь с публикацией.

– Все пишут романы, прямо поветрие какое-тo – проворчал Андрей уже менее сердито. – Оперу вот только никто не пишет, приходится самому до всего докапываться. Поедем домой устал.

– Поедем, – охотно согласилась я. – Ты что нибудь раскопал?

– Да. Только давай без обид. Скоро к нам при-.едет Павел, и я все расскажу вам обоим сразу А пока помолчим.

Не хочу себя хвалить, но на обратном пути я совершила подвиг. За тридцать с лишним минут езды не проронила ни единого слова. Даже случайно.

Наверное, я действительно по-своему люблю Андрея, если оказалась способной на такое. Правда, была еще одна причина того, что я всю дорогу не открывала рта. Пока Андрей отпирал машину, я заметила, как в нескольких шагах от нас мой недавний собеседник разговаривал с высокой и стройной женщиной, которая мне сразу кого-то напомнила. Рядом с ними стояла шикарная иномарка с включенным мотором, за рулем которой кто-то сидел Быстро же, однако, он нашел мне замену! Но где, черт побери, где я могла видеть эту девицу? Нас они не заметили, возможно к счастью.

Потому что почти возле самого дома меня осенило: я видела ее на фотографиях. На тех, что стащила у Масика и на той, которую рассматривала в квартире Елены. Это была... Марианна! Замечу – исчезнувшая из мужниного дома несколько дней назад. А этот красавец еще спрашивал, откуда берутся сюжеты для детективов.

Глава 14 СПЛОШНЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ

Наташа

фортуна снова поворачивалась к: нему лицом. Оставалось только избавиться от надоевшей ему ненормальной истерички – и все пойдет великолепно. Наконец-то он действительно встретил женщину своей мечты: не просто красавицу, не просто умницу, но и – это, наверное, было главным! – по-настоящему богатую женщину. О том, чтобы привести ее в свое коммунальное убожество, и речи быть не могло, впрочем, это и не понадобилось. Снимаемая ею квартирка в самом центре Москвы поражала воображение своим изысканным дизайном. А к тому же имела огромный плюс: черный ход, о котором невозможно было догадаться.

Организовано все было простенько и со вкусом. Через дорогой массажный салон проходили на заднюю лестницу трехэтажного, дореволюционного еще дома. А на третьем этаже нужно было нажать неприметную панельку в стене. И дорога в рай оказывалась открытой. Охранники могли сколько угодно поджидать свою хозяйку у входа в салон: она действительно всегда появлялась именно из этих дверей. А что происходило в течение нескольких часов двумя этажами выше, хранилось в еще большей тайне, чем местонахождение пресловутого золота партии.

Да, от этой женщины ни один человек в здравом Уме и твердой памяти добровольно не откажется.

Теперь нужно как можно крепче привязать ее к себе – и дело в шляпе. А остальных – задвинуть на самую периферию жизни, до лучших времен... если они когда-нибудь наступят. А еще лучше – совсем задвинуть куда-нибудь.

Лучшее, как известно, враг хорошего.

Наша скромная трапеза подходила к концу, когда телефон ожил. По тому, как стремительно Андрей схватил трубку, я поняла, что все это время его мысли были заняты только Павлом и его проблемами. Нет, все-таки мужская дружба великое .дело!