Текст книги "Провинциальный роман. Книжная девочка"
Автор книги: Наталья Шумак
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
– Кормим мы твоего деда. Не дрейфь. Поправишься, будем вместе думать, куда его девать. Отличный дед. Героический.
Так что визит в больницу, после короткой борьбы с собственной идиотской совестью, Арина отложила до субботы. Твердо решив появиться завтра на работе. А вечером немножко полежать. Пятницы она всегда любила. Как никак законные последние дни надоевшей рабочей недели. Когда это было? Вечность назад. А сейчас? Раз встала – можно и покрутиться по дому. Слегка. Подмела в комнатах. Пылесоса у Арины никогда не было. Вытерла пыль. Выпила красного чая. Опять позвонила Кузнецовым – поблагодарить. На сей раз десяток нелестных слов выпалила сама молодая мама. Закомплексовавшая Арина откланялась.
* * *
Как и было задумано, в пятницу Арина появилась на работе. Дружелюбно поздоровалась, выгнала из своего закутка любезничающую парочку. Распустила надоевший хвост, перебрала бумаги, переговорила с шефом. Потом влезла в Сеть, вошла на страничку расхваленного Светкой дизайнера. Вначале решила – неплохо. Потом – отлично. Притащила Виктора Ивановича.
– Нравится?
– Что это?
– Эскиз фойе.
– Нашего клуба?
– Нет. Другого.
– Ужас.
– Нет, просто не привычно. А вот это.
– Ну, еще куда ни шло.
– Заказчики остановились на этом варианте. Я была в интернет-кафе, видела. У них кишка тонка оказалась. Выбрали ни то ни се.
– Я бы тоже выбрал это.
– Зря. А как вам такой потолок?
– Интересно.
– Вы не безнадежны, Виктор Иванович. Природный вкус, подпорченный окружающей действительностью, у вас имеет место быть.
– По носу получишь.
– Ой.
– Шучу.
– А такие стойки как?
– Класс. Ты говоришь местный парень?
– Да. Андрей Богатырев.
– Веди к нам. Пообщаемся. Может, правда, ему закажем дизайн.
– Он предупредил, что за копейки не работает.
Виктор Иванович поправил очки характерным жестом, означавшим легкое раздражение.
– Веди. Разберемся.
Арина кивнула. Оставшись одна, пересмотрела работы. Нашла ссылки. Покопалась и в них. Сбросила короткое похвальное письмо в его ящик. Попыталась дозвониться, но телефон прокаркал про отсутствие абонента в зоне досягаемости. Достала свои заметки о клубе. Распечатала. Выпила с Димочкой кофе. Он настоящий, если можно так именовать растворимую бурду. А Арина привычный эрзац из цикория и ячменя.
– Фу.
Сказал Димочка.
– Как ты эту гадость глотаешь?
– Легко.
Отыскался прораб. Обрадовался, что Арина выздоровела. Изложил, как сумел, глотая мат, но не всегда до конца, междометия прорывались – свои впечатления от начала уборки помещения. Выслушал Аринины комментарии и пообещал состыковаться в понедельник.
– Нашла дизайнера то?
– Почти.
– Ну, хоть так.
Димочка допил вторую чашку и улизнул. Арина расправилась со своей, померила шефу давление, созвонилась с Людмилой Георгиевной, отчиталась о самочувствии ее супруга, выслушала школьные – плевать на них, но обижать же хорошего человека – новости. Подошла к окну. Второе апреля упорно притворялось серединой ноября. Небо морщилось, роняло мокрые хлопья неясного происхождения: то ли снег с дождем, то ли дождь со снегом. На асфальте кипела кися-мися. Так уборщица обозначила непотребство, норовившее просочиться в офис. Прохожие втягивали головы в шеи, прятались под зонтиками, ругали погоду. Серая атмосфера напомнила ей воображаемый русскими Лондон. Кэбы, пабы, игла знаменитого аббатства и Шерлок Холмс с суетливым спутником, в длинных плащах шествуют по Бейкер-стрит. А влажный акварельный туман размывает линии зданий. Красота.
* * *
– Вам удалось меня приятно удивить!
Арина прижимая трубку к уху, разговаривала с дизайнером. Пальцы бегали по клавишам.
– Мне дико понравилась последняя идея. Кафе «Чашка». Вход изумительно задуман. А коричневые и белые плиты у двери? Как кофе и сливки?
– Ну да. А как Вам окна?
– Обыкновенно.
– Девушка, посмотрите следующую картинку.
Компьютеры были включены у обоих. Арина звонила на сотовый.
– Может, сложим трубочки и пообщаемся в Сети?
– Я хуже, чем чайник.
– Самовар что ли? Записывайте и приходите.
– Я, правда, не умею.
– Вперед и с песнями. Жду.
Арина разволновалась. Свидание в заэкранном мире с человеком, которого никогда не видела живьем? И интересно и глупо. Что толку рассыпать по странице символические улыбки? Арина вела себя неумело. И, как казалось ей самой – чересчур прозаично. Она пыталась настроиться на легкую болтовню и почувствовала, что прикусила губу от скрытого напряжения.
–.
– А вот и я.
– Привет, девушка. Как вас лучше называть?
– Арина.
– Идет. Кино любим? А музыку?
Словом дело закончилось тем, что начинающая интернет-герл едва не осталась в офисе ночевать. Они проболтали несколько часов. Поспорили о Тарантино и Стоуне. Потом вернулись к началу, стали обсуждать дизайнерские проекты Андрея. Он продемонстрировал несколько анимационных работ.
– Талантливо.
– И только то?
Не изображал скромника, едко шутил, щеголял прекрасным английским.
– Да Вы изрядный болтун! Сударь.
– !
– Не верю. Вы, наверняка, смеетесь.
– Точно.
– Мне пора бежать. Уже поздно.
– Где пересечемся в жизни? Завтра?
Арина обрадовалась, что ее лица не видно. Таким глупым оно выглядело. Увлеклась не на шутку?
– А что у нас завтра? Суббота?
– Конечно.
– Давайте в центре где-нибудь.
– Идет. Как насчет Дворца Спорта?
– Замечательно. В двух шагах от моей конторы.
– В половине пятого. У входа. Я буду в коротком пальто. Такой мужчина с хвостиком.
– А цвет?
– Хвостика? Темный.
– Хорошо. А я в черной куртке.
– Договорились!
– Пока.
Но день оказался дико суматошным и Арина едва не забыла про свидание. Виктор Иванович объявил долгожданную субботу черной. С утра Арина успела слетать в больницу к Басмачу. Не застала деда, соседи по палате сказали, что старик ушел с санитарками на пищеблок, помочь принести ведра с едой. Арина набросала записку в три строчки, пообещала приехать завтра. Оставила на тумбочке пакет с фруктами, конфетами и пряниками. И включилась в гонку, которую организовал шеф. Всей «Стратегии» досталось. А Арине не меньше прочих. Ни сама выздоравливающая себя не пожалела, ни коллеги, ни закружившийся Семенов. Так и вышло, что она дергалась точно выпотрошенный карась на сковороде. Выполняла поручения шефа. Встречалась с прорабом. И за беготней совершенно упустила момент икс. Спохватилась, что уже опаздывает на четыре минуты, торопливо набрала сотовый номер.
– Привет, я дико извиняюсь.
– Принято.
– Я смогу подойти через пять минут.
– Ладно. Жду.
Он не обманул. Действительно стоял у ступеней и с кем-то разговаривал. Арина перевела дыхание и представилась.
– Добрый вечер. Это я.
А сама вопросительно вскинула брови. Обладатель удивительного голоса оказался почти одного роста с Ариной. И таким широкоплечим, каковые существуют исключительно в голливудских боевиках и глянцевых журналах. Его непропорциональная фигура выглядела монолитной. В темных волосах серебрились пряди. Арина задумалась о происхождении оных: ранняя седина или мелирование? Внимательные блестящие глаза, большие, под пиратскими парусами длинных ресниц.
– Добрый вечер, Арина.
Внезапно на нее нахлынуло прошлое. Точно налетевший шквал норовил вырвать книгу из рук, а затем ограничился стремительным перелистыванием страниц. И старая боль ожила. Уверенный, умный взгляд опрокинул ее, заставил, сжимаясь от горя ВСПОМНИТЬ. Внутренне растрепанная и ошеломленная она была готова зарыдать и попытаться спастись бегством от совершенно чужого человека.
– Вы побледнели. Нехорошо?
– Да. Минутку.
Трясущейся рукой она начала расстегивать сумку, едва не выронила, нашарила в откидном кармашке валидол, выдавила один мятный кругляш на ладонь, положила под язык.
– Сердце? Что за дела? Совсем молодая девчонка.
Арина слабо улыбнулась и пожала плечами. Ей по-прежнему было плохо. Сквозь лицо Андрея проступал солнечный взгляд Любимого Мужчины. Носы, линия скул, губы – ничего не совпадало во внешности. Что за морок? Но сейчас она видела – как издалека ее ищет совсем другой. Она сходит с ума?
– Пошли, присядем на пару минут.
– Где?
Арина едва ли не в полуобморочном состоянии повисла у него на сгибе локтя, и даже сквозь рукав пальто ощутила каменные мышцы. Андрей взял у девушки сумку, завел во Дворец. Усадил на дерматиновую кушетку в тренерской.
– «Скорую» вызывать будем?
– Спасибо. Мне уже лучше. Небольшой приступ.
Он похлопал ее по ладони. Тепло, исходящее от его руки взволновало Арину, она съежилась, вытянула пальцы на свободу. Перехватила его взгляд.
– Спасибо. Некстати, правда?
– Да ладно тебе.
Дизайнер уже перескочил на ты.
– Может, водички выпьешь?
– Пожалуй. Немного.
На минуту Андрей отошел, сбросил пальто на кушетку. Дама, судя по манерам – врач, с которой он появился, принялась измерять давление и расспрашивать. Велела снять верхнюю одежду. Арина не расслышала.
– Что?
Андрей, полу ехидно, полу ласково подшучивая, расстегнул молнию, стянул курточку.
– Не успели познакомиться, а уже раздеваю! Настырный какой, да?
Арина прислонилась виском к его литому плечику.
– Все уже хорошо.
– Вижу.
Посидели рядышком минут тридцать, пока Арина окончательно не приободрилась. Потом ей стало стыдно, она покраснела, разозлилась на себя, чем развеселила нового знакомого. И только к шести часам вечера, вдвоем, рука об руку, добрались до будущего клуба.
– Здесь?
– Что-то не так?
– Нормально. И здание неплохое.
– Шефу понравились ваши работы. Он согласен заказать проект именно вам, Андрей.
– Опять на вы?
– Тебе.
С трудом выдавила из себя Арина. Богатырев невероятно смущал ее. Поддела носком ботинка обломок деревяшки, отшвырнула прочь. Мысль поневоле возвращалась в прошлое. Что общего могло быть у ее ровесника, пусть и талантливого и у человека, в чьей громадной тени она мечтала оказаться? Ни возраст, ни род занятий, ни рост, ни голос. Их ничего не связывало. Тогда откуда настойчивое ощущение присутствия? Почему она едва сдерживает слезы? Весенняя депрессия? Родной авитаминоз? Недолеченная инфекция дала осложнение на мозги?
– Что ты сказал, Андрей?
– Повторяю для глухих. Идея неплохая. Можно обыграть и название и английскую тематику. Кич, разумеется, ну да не в Париже живем. Я возьмусь.
– Замечательно.
Вяло отреагировала девушка. И добавила, стесняясь своей просьбы.
– Посади меня на маршрутку, пожалуйста.
Арина тонула в болоте раздражения. Неуместного и сильного. Хотелось развернуться и уйти, ничего не объясняя. И наплевать, что подумает этот гибрид Давида и Голиафа, упивающийся своей физической силой. Злость несправедлива. Досада и обида тем более. Не вникнувший в водоворот отвратительных мыслей своей спутницы, Андрей, вынул фотоаппарат.
– Сделаю пару снимков. Это цифровая камера. Загоню в компьютер. Состряпаю объемную модель помещения. Прикину, что и как. Потом покажу наброски. Если буду делать всю работу целиком меньше двух тысяч долларов не возьму. Никак.
Цена для провинциального Заранска, действительно, была непомерной.
– Если мне понравится результат – фирма заплатит.
– Серьезная девушка? Деловая?
– Да так… погулять вышла.
Она осмотрелась, стены грязные, прислониться не к чему. Присесть, тем более, невозможно. А ножки гудели, отказывались держать.
– Пойдем, Андрей. Мне лучше поскорее попасть домой.
– Я закончил.
Подошел к девушке.
– Совсем зеленая. Как царевна-лягушка.
– Да нет, болею просто. А на самом деле я белая и пушистая.
– Не заливай. Лягушка она и в Африке лягушка. Даже древесная, мелкая такая, из которой кураре делают.
Вышли из здания, закрыли дверь. Остановка пряталась в нескольких шагах, за поворотом. Арина почти повисла на Богатыреве.
– Извини меня, пожалуйста. Просто нехорошо сегодня.
– Ни за что. Куда тебе?
– В клоповник.
– Проводить?
– Нет, не надо.
– Рухнешь где-нибудь по дороге. Заказчиков надо беречь.
Арина натянуто улыбнулась, но не стала спорить.
– Хорошо.
– А я еще и на чашку чая напрошусь.
– Сам будешь заваривать.
– Нет, ленивая какая.
– Молчи уж, Илья Муромец.
– Богатырев, просто Богатырев.
Он остановил неумытый зеленый микроавтобус с заветным номером.
– Сойдет?
– Вполне.
Помог девушке влезть внутрь и усесться на единственное свободное место. А сам остался стоять, слегка согнувшись.
– Вот и польза, кстати, что я не баскетбольного роста.
В их сумках одновременно запели телефоны. Арина отключила свой. Все равно слышимость будет отвратная. А Андрей пообещал кому-то перезвонить и подмигнул Родионовой.
– Сейчас очень, очень занят.
Попутчики смотрели на них с неодобрительным любопытством. Ясен перец. Молодые, хорошо одетые, выделываются. Арине стало неуютно. Она порой проникалась подобными мыслями. Быть успешным человеком на фоне общероссийской трагедии – занятие не для мнительных и слабонервных. Может поэтому, русские купцы деньги на Церковь жертвовали, больницы и приюты строили? Интересно.
Приехали быстро, маршрутка была полной, и водитель не притормаживал возле остановок. Андрей расплатился, подал руку, помог выйти, задвинул сильным расчетливым толчком дверь микроавтобуса. Арина знала, что это нечасто удавалось. Обычно люди дергали и толкали слишком слабо, снова и снова, или разозлившись, наоборот чрезмерно мощно, так, что вся маршрутка вздрагивала, а водитель матерился, высказываясь по поводу дурной силы, неправильно приложенной к тому же. Но парень, шагавший рядом с ней, судя по всему, обычным человеком не был. Держаться за локоть мужчины и идти к себе домой. Самое обыкновенное женское занятие? Рутина? Только не для Арины. Она нервничала и ругала себя втихомолку, довольно грубыми словами, хорошо, что люди не умеют читать мысли. Спутник прищурился и хмыкнул. Совпадение рассмешило девушку.
– Мы на месте.
– Гарлем по-мордовски.
– Да.
Легко согласилась Арина, вспомнив, как препиралась с Сашкой по тому же поводу.
– Да.
Повторила она спокойно. Во дворе у первого подъезда на скамейке сидели старушки, у второго – компания подростков. Арина подумала, что бабушки и внуки сильно недовольные друг другом олицетворяли разрыв между поколениями. Мешковатые фигуры больных пенсионерок, деформированные многолетним тяжелым трудом пальцы, а на противоположной стороне пропасти тонкие ноги и попки почти не прикрытые юбочками, сигареты и ярко накрашенные коготки, запах пива, мат, модные кроссовки. И самодовольный громкий разговор. Некстати, ох некстати запел телефон Андрея. Он вынул его из кармана.
– Алло. Да, все сделал. Вечером созвонимся, завтра покажу новый вариант. Хорошо. Извини, я занят. Да.
Арине показалось, что взгляды подростков прочертили борозды на ее лице, невольно от непонятного стыда, загорелись щеки. Она поздоровалась с ребятами. Ей вежливо ответили. Андрей убрал телефон. Повернулся к Арине и сказал многозначительно.
– Я его отключил. Больше мешать не будет.
– В самом деле?
От скамейки рывком отделились две девочки. Малолетние пираньи – подумала Родионова. Сильно подведенные глаза, малиновые волосы у одной, платиновые у другой. Ботинки на платформе невероятной высоты, как они не падают бедняжки, интересно?
– Вы Богатырев?! Андрей Богатырев?!
Громко и утвердительно поинтересовалась блондинка. Она не сомневалась в ответе. Арина остановилась, оглянулась на спутника. Что за дела? Откуда его знают подростки?
– Возможно.
Было заметно, что внимание ему приятно, и одновременно, что он к таковому привык.
– А вы нам привет не передадите?
– Пишите в программу, звоните.
– Ну, пожалуйста.
Заныла малиновоголовая.
– Пожалуйста. У меня как раз день рождения в четверг! Пожалуйста, Андрей!
Он достал электронную записную книжку.
– Имя?
– Ой, а вы передадите? Правда? Алла.
– Какую песню?
– Что вам самому нравится.
Принялась она фальшиво и неумело кокетничать.
– Отлично. Слушайте. Пока.
Подхватил Арину под руку и повлек в подъезд. Компания проводила их пристальными взглядами и тишиной, которая впрочем, мгновенно сменилась радостным шумом, стоило только парочке исчезнуть за дверью. Арина решила повременить с вопросами. Открыла дверь, пригласила гостя войти, зажгла в прихожей свет. Сбросила ботинки, повесила куртку на вешалку и пошла на кухню.
– Что предпочитаете: чай, кофе, молоко, сок?
– Мы на ты. Чай. Где можно руки вымыть?
– А какой чай?
В лучших традициях гостеприимства продолжала расспрашивать Родионова.
– ?
– Индийский черный, зеленый, красный, травяной?
– Земляничный.
– Замечательно. Вам повезло. Есть в ассортименте.
– А я надеялся смутить хозяйку.
Арина сполоснула руки под краном на кухне, зажгла газ, поставила чайник и заглянула в холодильник.
– Может сварить парочку яиц?
Они перекрикивались через коридор.
– А больше можно? Я проголодался.
– Сколько?
– Штук шесть, пожалуйста.
Арина решила, что он шутит. И тут гость явился собственной персоной. Стянул свитер.
– У тебя тепло.
Арина охнув, оценила невероятный обхват его бицепсов.
– Бодибилдинг?
Он кивнул. И Арина решила, что такие мышцы надобно кормить, как следует, и количество требуемых для насыщения яиц, обладатель атлетичной фигуры нисколько не преувеличил. Что и требовалось доказать. Хорошо, что они были эти шесть штук. Чистенькие белые эллипсы в специальных ячейках на полке. Чайник завел негромкую приличествующую случаю песенку. Кактусы, ощетинившись, подглядывали за незнакомцем. Арина полезла в буфет за сковородкой.
– Не стоит. Лучше сварить.
– Вольному воля.
Радушная хозяйка, а Родионова притворялась таковой, водрузила на плиту маленькую эмалированную кастрюльку, нарезала бородинский хлеб, остатки сыра, достала и открыла пакет кефира для себя.
– Чем полагается занимать гостей?
– Можно включить музыку.
– У меня пока нет магнитофона.
Тут Арина сообразила, что и телевизор тоже отсутствует. И сообщила о своем позоре вслух.
– Ладно, ничего страшного. Дома надоел.
Великодушно согласился вежливый посетитель. В дверь позвонили. Как выяснилось через минуту, соседка попросила позволить ей воспользоваться телефоном. Пока она громко препиралась со свекровью по поводу выходных и пресловутой детской проблемы (куда сбагрить юную банду), Арина дополнила меню половинкой лимона и пиалой меда. Наконец, поблагодарив и извинившись, соседка удалилась восвояси. Андрей разразился загадочной тирадой по-английски, переводить сказанное отказался, словом выделывался как мог. А почему бы и нет?
– Ужин подан. Приступай, господин дизайнер.
– А ты?
– Ограничусь кефиром, с твоего позволения.
– Бережешь фигуру? Молодец.
Никакой талии Родионова не блюла, просто после приступа ее чуточку подташнивало. Ничего не хотелось абсолютно, кефир был вынужденной уступкой организму: в топку парохода сегодня не забросили ни кусочка, и он грозился затонуть в знак протеста.
– Готово.
Андрей аккуратно и спокойно ел. Задавал по ходу дела разные вопросы. С кем живет менеджер «Стратегии». Чем интересуется. Арина, отвечая, ненавязчиво рассматривала собеседника. Широкая шея. Манера задирать подбородок. Взгляд уверенный и лукавый. Может причина в том, что он слегка щурился? (Или во всем виноваты ресницы, которые составили бы честь и гордость модели, рекламирующей тушь с эффектом объема.) В целом записным красавцем не назовешь, но излучает завораживающую уверенность. Мачо, без сомнения. Привык к победам. Чуть снисходительные нотки в голосе выдают, что женщин он невысоко ставит, и не умеет отступать. Если его и отвергали, происходило сие непотребство нечасто.
– Кто ты? Я не очень поняла, чего от тебя хотели две девицы у подъезда. Почему они тебя знают?
Андрей улыбнулся: зажигательно, искренне и самонадеянно.
– Я все ждал, когда ты спросишь.
– Ну и?
– Это из-за радио. Я много лет работал ди-джеем. Был популярен. Одно время уезжал, бросал все это дело, а сейчас веду небольшую спонсорскую программу. Меня попросили.
– Много лет? Значит «МС».
– Да.
– Не слушаю радио, никогда не слушала.
– Я понял. В противном случае ты узнала бы мой голос.
– Скромный парень.
– Умный и опытный.
Он наклонил голову набок. В глазах блестел жидкий огонь. Арина засмотрелась и подтвердила.
– Заметно.
– Спасибо за ужин.
– Ты не наелся, я понимаю. Хочешь, овсянку сварю или рис.
Она смотрела в окно, и старалась вернуть жизнерадостную гримасу родной печальной физиономии. Не получалось, хоть тресни.
– Ладно. Я же домой еду. Поем.
Он попытался ее обнять, не слишком настойчиво, словно пробуя их отношения на вкус. Она высвободилась с таким непреклонным и холодным выражением мордашки, что невольно рассмешила Андрея.
– Все. Приношу извинения.
– Принято.
Съязвила Родионова, воспроизводя соответствующие интонации.
– Позвони дня через три. Хорошо?
– Да.
– Пока.
Арина проследила в окно, как он уходил. Широкоплечий, насмешливый, самоуверенный мужчина. Замечательный мужчина, который ей не был нужен. Абсолютно. Ни капельки. Холод охватил талию, поднялся вверх, лизнул сердце. Там, за запретной проржавевшей дверью, хранились мертвые мечты, и уснувшая память дремала в саду над высохшим фонтаном грез. Нет, только не это. Нет. Нет. Нет.
Память рассеянно вздохнула и приподняла голову. Нет! Задыхаясь, захлебываясь слезами, Арина бежала прочь, от себя самой.
* * *
– Добрый день.
– Здравствуй, красавица.
Басмач смотрел на нее, подслеповато и ласково.
– Ох, тощая какая стала.
– Как мне вас называть, не Басмачом же?
Он хихикнул, и покачал головой.
– Махмуд.
– А по отчеству?
– Дед Махмуд.
Арина согласилась. Пусть так. Выложила на тумбочку фрукты, печенье и йогурт. Они случайно оказались вдвоем. Несколько человек отпросились на выходные, остальные вышли на улицу покурить. День выдался необыкновенно теплым. Прохожие расстегивали пальто, или решительно и строго потели. Арина вышла из дома в куртке и пожалела об этом десять раз.
– Держите, дедушка, вот книги.
Арина принесла два томика Монтеня и сборник афоризмов.
– Подойдет?
– Я плохо видеть стал, красавица, а очков нет.
– Это дело поправимое.
Арина приземлилась на шаткий ободранный стульчик. В большое окно палаты заглядывало весеннее солнце.
– Как вы меня разыскали?
– Вах.
Он смутился, неловко засуетился, потом пристроился напротив. Присел на аккуратно заправленную койку. Она контрастировала с кое-как застеленными постелями товарищей по несчастью. И ответил после минутной паузы.
– Прости, красавица, за хлопоты.
– Да я не об этом, дедушка. Мне Марина рассказывала, что вас пристроили жить в деревню. Вдруг вы здесь.
Арина деликатно умолчала про голод и чесотку.
– Выгнали меня. Деться некуда. Бродил, бродил.
Арина слушала короткую сдержанную повесть его злоключений и с трудом сдерживала нервную дрожь. На глаза наворачивались слезы. Между тем, Басмач не жаловался, не ныл, не причитал, но простые факты, которые он излагал, вызывали в Арине то негодование, то ужас.
– Я поняла. Поняла.
Прервала она старика, не в силах оставаться спокойной дальше.
– Как вы нашли меня, дедушка?
Он беспомощно развел руками, потом все же признался.
– В окошко увидел, в твоей конторе. Ты что-то печатала. Потом кофе с худым парнем пила.
– Что же вы не позвали меня?
Он опустил бритую голову (со вшами боролись).
– Кто я тебе?
Арина посмотрела на потолок, желтоватый, криво побеленный, с неровным швом – место стыка двух плит. Сдержала слезы. Отдышалась и переспросила ласково.
– Вы шли за мной? Да?
– Нет, ты адрес продиктовала какой-то большой женщине. Я рядом стоял, запомнил.
Арина отчетливо увидела сцену. Она уже вышла на улицу. Ее догнала Анна Петровна, с кипой бумаг. Попросила продиктовать координаты: улица, дом, квартира, телефон…
– А то в вашем личном деле, извините, недочет. И диплом вы еще не принесли, или ксерокопию заверенную.
– Хорошо. До свидания…
А в нескольких шагах стоял умирающий от голода Басмач и слушал.
– Господи. Вы бы подошли ко мне!
– Не смог.
– Ладно. Ерунда.
Арина отмела все прошлое, как несущественное и несуществующее.
– Лечитесь. Потом пойдете ко мне. Нет, не возражайте. Пожалуйста. Я живу одна. Вы мне не помешаете. А там, позже придумаем. Идет?
Она вырвала из него согласие.
– Только хозяйкой меня не называть! Хорошо?
– А как?
– Ариной.
– Федор тебя по-другому величал. Лорой что ли?
И вкус жизни – со звуками его имени, и ласкового прозвища, которым он ее поддразнивал, переменился. Солнце ушло за облако, а небо посерело.
– Лорелеей.
Ответила она медленно, спокойствие нелегко далось и дорого стоило.
– Он называл меня Лорелея.
Дед ничего не заметил.
– Верно.
* * *
Ей снилось море. Совершенно пустой пляж. Серо-зеленая линия горизонта, готовая подхватить падающий медный диск солнца. Косо набегающие на берег мохнатые волны. Шапки пены выглядят пушистыми и теплыми. Но от мокрого песка веет холодом. Голые ветви пирамидальных тополей за спиной и нереальная тишина. Навстречу неторопливо, наклонив голову набок, идет мальчик лет десяти, в драных перемятых брюках и линялой майке. Босые ноги перепачканы водорослями.
– Привет.
Вдруг слышит Арина свой собственный голос. И видит себя со стороны: тонкая, вот-вот переломится девушка с апельсиновыми волосами. Бледно-голубые джинсы и белый джемпер, розовые босоножки. Ногти покрыты оранжевым лаком. Мальчик моргает несколько раз, словно пытаясь прогнать видение. Потом отвечает.
– Привет.
– Что ты делаешь?
Он нерешительно улыбается.
– Хожу, думаю.
– Ясно.
Арина смотрит весело и ласково, ее голос кружится вокруг них бриллиантовыми искрами. Мальчик вспыхивает, краснеет, но не отводит взгляд. И на мгновение, когда их глаза встречаются, Арина чувствует себя сумасшедшей от счастья.
– Ты.
Говорит он решительно.
– Ты, как из сказки.
Арина улыбается и поддразнивает его.
– Правда.
– Ты не оставила следов на песке.
Он показывает рукой. И, обернувшись, Арина понимает, что это правда. Но вместо испуга погружается в озорной восторг.
– Да. Странно, что ты заметил.
Она обнимает мальчика за плечи и шутливо целует в щеку, в обветренную, холодную и упругую. Под ее губами она становится алой. Мальчик берет ее ладонь, рассматривает пальцы.
– Да. Ты ненастоящая. Таких рук не бывает.
Но в его словах она слышит неясную надежду.
– Я тебя еще увижу? Когда-нибудь?
Это вопрос юного мужчины. В нем оттенки страстности и восхищения.
– Обязательно.
Он прижимается пылающим лицом к ладони Арины.
– Кто ты?
– Твоя мечта.
– Тогда я хочу, чтобы ты сбылась! Слышишь?!
Она отнимает руку, отступает на шаг и вдруг узнает в этом мальчике свою любовь. Вскрикивает
– Ты!
И просыпается, охваченная испугом и болью.
– Ты…
Издалека из полусна доносится отчетливое.
– Я найду тебя… Я найду тебя!
Она встает, где часы? Тупо смотрит на стрелки. Три. И начинает бестолково бродить по комнате. Открывает одну книгу, другую, отбрасывает их прочь. Падает в кресло, вскакивает. Мечется. Потом застывает у распахнутой в коридор двери. Садится на пол, прислонясь спиной к косяку. Губы шепчут.
– Федор. Федор. Я больше не могу. Так и с ума сойти не долго. Я не могу, не могу больше. Не могу! Господи. Зачем я выжила? Для чего? Что мне делать со своей жизнью. Что?
Ночь не отвечает ей. Арина бессвязно и отчаянно молится, просит спокойствия и силы.
– Если это возможно…
И, совершенно разбитая, ложится спать. Но не может расслабиться и отключиться до утра.
* * *
– Вставай, Арина! Вставай! Тебя, однако, ждут великие дела.
Восхитительный запах кофе, тостов и лимона достиг сознания на мгновение раньше требовательного сигнала к побудке, данного безжалостным Басмачом.
– Еще минуточку.
Жалобно проскулила она.
– Одну минуточку.
И тут же ледяной нос Шайтана ткнулся в лицо. Она накрылась подушкой. Как же, очень помогло, интеллектуально развитая, но невоспитанная скотина стянула на пол одеяло и залилась лаем.
– Паразит, вот ты кто.
Широкогрудый шоколадный метис кавказца с белыми пятнами на шее и лапах открыл громадную пасть, демонстрируя длинные молочные кинжалы клыков.
– Р-Р-Р.
– Ладно. Встаю.
Он тут же кинулся навстречу, облизал спущенные на пол маленькие ножки, ткнулся огромной мордой в живот хозяйки и захрюкал от счастья, еще бы – за ушами чешут.
– Отстань.
Шутливо прогоняла пса Арина. Мохнатый любимчик прижался боком, с такой силой, что опрокинул именинницу обратно на постель. И принялся радостно подскакивать рядом. От прыжков стокилограммовой туши сотрясались шкаф и письменный стол с компьютером. Басмач укоризненно проворчал из кухни.
– Завтрак готов давно.
Пресекая дальнейшие попытки Шайтана поозоровать, зевая и потягиваясь, Арина прошлепала в ванную. По дороге ей обслюнявили стопы и кисти рук. И подгоняли усердными толчками в спину и попу. Ускользнув от четырехлапого влюбленного рыцаря за дверь, маленькая хозяйка странной семейки сняла пижаму и влезла, поеживаясь и повизгивая, под холодный душ. Шайтан громко рычал и шумно нюхал воздух, уткнувшись носом в щель над плинтусом. Кто посмел обижать его госпожу? Разумеется, это была игра. Пес знал, что в ванной, кроме Арины никого нет. Утренний ритуал установился сам собой и доставлял всем немало приятных минут. Басмач и Шайтан просыпались очень рано. В половине пятого они уже возвращались с утренней прогулки. В рабочие дни Арину выволакивали из постели в половине седьмого, в выходные в восемь, или позже, когда она попросит. Сегодня пятница, пятнадцатое июля, кое-кому исполнилось двадцать восемь лет. Поэтому в кухне Арина обнаружила букет полевых цветов и еще теплые пирожные безе.
– Какая прелесть!
– С днем рождения, Арина. Вечером чак-чак будет готов. Сладкий. Тебе понравится.
Басмач стеснительно улыбался, Шайтан лихо вилял обрубком хвоста, лежа на полу. Арина неловко чмокнула старика в сухую темную щеку, поблагодарила.
– Спасибо, очень приятно.
Села за стол. Утро получалось замечательное. Именинница подумала, что это начинает входить в привычку. Последние три месяца ее жизни были полны тепла и света. Большого труда, правда, стоило затащить Басмача к себе. Он упирался, ворчал, что это неприлично, ведь, подумать только, Арина не замужем. А он – мужчина, хоть и не молодой. Вася ржал, как полоумный, услышав такие возражения.
– Дед боится тебя скомпрометировать? Умора!
Алена, существо практического склада ума, поинтересовалась ехидно.
– Надеюсь это временный вариант?
Что могла ответить Родионова? Кивнуть и перевести стрелки, удаляясь от неприятной темы. Куда она денет старика? Выбросит не помойку?
Да, она, безусловно, распоследняя идиотка. Но… Федор, Федор… Он любил Басмача. Это все и решило, никак не дурацкие рассуждения о взаимовыручке, альтруизме и прочей фигне. Федор! Федор был бы доволен, узнав о поступке Арины. Вот и все.
А через пару недель, примерно, когда дед Махмуд окончательно поправился, приободрился и робко произнес: «Шайтан умирает… там». Через пару недель пришлось попотеть. Отнять собаку у хозяев? Пес второй год живет на пасеке, его давно считают своим. Что с того, что ему не сладко? Подумаешь, мучается…
