Текст книги "Дана и Бродяга (СИ)"

Автор книги: Наталья Караванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

– Для себя, для друзей? – наконец спросил он.

– Для себя. Но так, чтобы пользу принесло.

– Чтобы с пользой? Возьми катхаи. Вот.

Катхаи оказалось ножом. Похоже, ритуальным. Похоже, из кости.

– Отлично. А для чего он? В чем польза?..

– Польза?

Казалось, удивлению пустынника нет границ.

– Лепешку резать – польза. Науга гнать – польза. Семью защитить – польза...

Значит, все-таки, просто нож. Но не успел Джет перевести дух, как услышал:

– Ты человек пустыни. Пригодится.

Угу. Замечательно. Прозвучало так, словно поход Джета в пустыню – дело решенное. Он криво улыбнулся, кивая торговцу, что намек понял. Спросил:

– И сколько этот нож стоит?

Стоил он немало, но вполне терпимо. Джет, однако, расплачиваться не спешил, хотя и достал из кармана наличность. К слову, хождение на Руте бумажных денег его сильно забавляло в первые дни.

– А скажи, уважаемый, что за семья сейчас покинула город?

– Это? Тан-тхи. Его род пришел с севера. Вчера приходил брат, звал обратно. Тан-тхи снялся. Хорошо. Тан-тхи нет – есть место в тени...

– Понятно. А не знаешь ли, какой клан носит плащи желтого цвета?

Повисла недолгая пауза. Потом прозвучал решительный ответ:

– Такого клана нет. Ну, уважаемый? Будешь платить?

Джет расплатился. Жара стала совершенно невыносимой, и продолжать беседу в таком же неспешном режиме не было никаких сил.

И совершенно ясно, что последний ответ был лишь полуправдой.

Забраться в салон кара, почувствовать, как вожделенная прохлада овевает лицо. Теперь домой!

Купленный нож Джет, не разглядывая, бросил на соседнее сиденье.

Кондиционер, включаясь, затрещал поломанной пилой – опять засорились фильтры.

И тут же на связь вышла Мелисса Робсон. Сразу перешла к делу:

– Я посмотрела ваш отчет. Мне кажется, дело касается центра Тордоса: тут точно замешены пустынники.

– Плащ еще ни о чем не говорит...

– Он клановый. Я посмотрела расцветку. Мужской, желтый с белым рисунком. В нашей картотеке такой расцветки не значится.

– Так может – подделка?

– Нет! Я не поленилась и сходила в концертный зал. Плащик-то никуда не исчез!

Не поленилась она... осмотр места происшествия, между прочим, входит в прямые обязанности агента Робсон.

– Понятно.

– Джет, у нас зарегистрированы все кланы, кочующие в нашей части материка. Откуда взялись эти желтые?

– Я бы порекомендовал запросить архив в Бэсте. Тем более что плащ у вас. Может, такого клана нет сейчас, а раньше он был.

– Значит, отказываетесь помогать?

Джет вздохнул:

– Не отказываюсь. Но вы пока и не сказали, что вам требуется помощь.

Джет представил, как мисс Робсон хмурится и кусает губы. Замечательно!

– Требуется, – проворчала она. – Так что завтра мы идем смотреть шоу вашей Даны. Возражения не принимаются!

Мелисса отключилась, а Джет наконец снял сандалии и улегся на кушетку. Ветер из все еще шуршащего кондиционера заставил смежить веки. Хорошо!

Сон подкрался на кошачьих лапах, заманил обещанием покоя.

Но обманул.

Во сне Джет бежал по темному-темному коридору, потому что до взрыва осталось пять минут, и старый генерал не уточнил, какова мощность заложенной взрывчатки. И он снова успел. И была победа, которая казалась слишком легкой. И Марта в том сне была живая, и радовалась вместе с ним... Но, каким-то образом он знал, что скоро сон кончится, и нахлынет неприглядная реальность. В которой не должно быть места ни той радости, ни той боли. Настала другая жизнь. Вот как бы войти в нее с каменным лицом и холодным сердцем? Не жалеть о прошлом, ничего не ждать от будущего...

Последнюю мысль Джет додумывал уже проснувшись. А разбудил его инспектор Гус. Что же, Боб не виноват, что господин наблюдатель свалился в дневной сон. А потому вежливость требует ответить.

– Я слушаю.

– Здравствуйте, господин Дага. Прошу прощения, что беспокою в такой поздний час...

А ведь верно. На улице совсем темно!

– Думаю, вы не стали бы отвлекать меня по пустякам. Я слушаю...

– Вот именно! Не стал бы! Это вы точно подметили. Несколько минут назад со мной связалась Дана Тэн. Она утверждает, что кто-то побывал в ее гостиничном номере. Я пытался поговорить с мисс Робсон, но у нее включена блокировка. Вы ведь тоже заинтересованное лицо, дело касается пустынников... я подумал, может, вы... посетите, так сказать. Мисс Робсон будет вам признательна...

Угу. Мисс Робсон в принципе не умеет быть признательной.

– А кого-то из своих людей вы можете послать?

– Кого? – страдая, спросил инспектор. – У меня в офисе только ночной дежурный. Все спать пошли.

– Ну, так разбудите кого-нибудь...

– Джет, я вас прошу.

– Ладно. Сейчас соберусь.

Джет обозвал себя мягкотелой тряпкой но, тем не менее, поднялся с кушетки и зашарил ногами по полу, выискивая обувь.

– Здравствуйте. Я ждала вас завтра, час уже поздний.

Дана смущенно улыбнулась, поправляя прическу. На взгляд Джета, попытка была заранее обречена на провал. Слишком уж отважно торчали в стороны рыжие прядки. Такие должны устоять и перед расческой и перед заколкой...

Образ клоунессы дополняли фиолетовые трико и оранжевая распашонка.

Поняв, о чем задумался поздний гость, Дана пояснила:

– Это один из моих старых костюмов для выступлений. Я вообще одежду почти не покупаю. Заходите.

Номер был самый обычный, типовой. На кухне горел свет, слышалась приглушенная музыка.

Чистая комната, застеленная постель, никаких признаков пребывания чужаков.

Дана жестом пригласила гостя присесть. Джет занял плетеное кресло возле окна.

– Я когда пришла, не сразу заметила, – начала она рассказывать. А потом... вот.

Она выдвинула ящик стола, в котором живописно перепутались самые разные предметы. Какие-то миниатюрные детали, псевдонейроны, упаковка инфодруз, косметика.

– Сама я такой бардак устроить не могла, а Бродяга – педант во всем, что касается чистоты и порядка. И еще, на кухне кто-то кофе пил. Не я. И сами понимаете, не Бродяга.

– Что-то пропало?

– Нет. Я специально проверила.

– А сами что думаете?

– Не знаю. – Она пожала плечами. – Ерунда какая-то. Сначала этот самоубийца... Теперь вот еще. Вы не торопитесь, Джет? Хотите, я вас чаем угощу?

– С удовольствием. А кстати, где Бродяга? Может, он заметил еще что-нибудь, что пропустили вы?

Дана широко улыбнулась.

– Он готовит снаряжение к завтрашнему шоу. У нас очень много специфического оборудования, требующего тонкой настройки и специального контроля. Но я его сейчас позову, чтобы вам не скучно было!

Бродяга, видимо, все слышал, потому что появился из кухни, не дожидаясь прямого распоряжения.

Спросил: «Чем могу служить?», и приподнял брови. Очень по-человечески.

– Может, вы что-то заметили, что пропустила Дана? Вообще, вы давно на планете?

Сказал, и только потом сообразил, что обратился к андроиду на «вы».

– Восемь суток. Полных. У Даны договор на три выступления. Два дня после прибытия мы готовили зал. Позавчера был дебют. Второе выступление сегодня вечером. И еще одно – через двое суток, но в другом зале и не в полном объеме. Что касается того, что я заметил, когда мы вошли в номер. Был нечеткий след на полу в прихожей, у кого-то с подошвы насыпалось песку. Находился человек здесь не менее часа, не спешил. В вещах копался скорей от скуки, кофе попил, оставил грязную кружку. Ушел незадолго до нашего возвращения. Если был не один, то другие ничем себя не проявили.

– Может, кто-то из обслуги гостиницы?

– Не вижe причин. Здесь много пустующих номеров.

– Могло так случится, что у Даны здесь, на Руте, появились недоброжелатели?

– Нет. Дана здесь впервые, и насколько я знаю, врагами обзавестись не успела.

Джет собрался было уточнить, не бывал ли на Руте раньше сам андроид, но тут в комнату вошла Дана с подносом. Над чашками чая вился ароматный пар, рядом разместилась сахарница и вазочка с печеньем.

– Угощайтесь! – сказала она, устраиваясь на вертящийся стул. Специально придвинула его к столу так, чтобы и до подноса дотянуться, и собеседника видеть.

Чай был по-настоящему хорош. Он пах мятой, и Джет, пожалуй, поспорил бы, что эта мята когда-то росла на грядке. Это не ароматизатор, это – настоящее. Такой чай когда-то заваривала Марта.

– Я бы мог попросить инспектора, чтобы вам выделили постоянную охрану... – предложил он.

– Зачем? – Дана развела руками. – Я не та персона, чтобы кто-то захотел...

– Неужели вы не боитесь? Хотя бы немножко?.. все-таки события последних дней заставляют задуматься о таких вещах, как безопасность.

– Простите, Джет, но – нет. Я не боюсь. У меня есть Бродяга. Он – лучший телохранитель, какого вообще можно пожелать...

Лучший телохранитель встал за спиной хозяйки и картинно насупил брови. Угу. Андроид с чувством юмора...

Если бы Джету не пришлось его недавно сканировать, он бы скорей поверил в то, что для типовой внешности «модели третьего поколения» нашелся человеческий двойник. Но Бродяга – действительно робот. Сомнений быть не может.

– Однако насколько я знаю, робот не может причинить вред человеку. А если вдруг придется вас защищать... я имею в виду – всерьез защищать... может возникнуть противоречие.

– Вы имеете в виду древние постулаты? Джет, похоже, вы раньше никогда не имели дел с андроидами, так?

Пришлось признать, что так. На Примуле, Гауфе и Земле их почти не применяют.

– Третье поколение разрабатывалось именно как армейская модель. Противоречие, на которое вы намекаете, действительно приводило бы к постоянным сбоям настроек сектора си. Сущность проблемы – в предельно обобщенных понятиях «человек» и «вред». В настоящее время психологи-роботехники упрощают себе задачу, закладывая в первичные установки робота всего один объект, имеющий доминирующую значимость, а именно – биологические параметры владельца...

– Как вы профессионально объясняете...

– Ну, это же как раз моя специальность. Я училась на психолога-программиста. Правда, только до третьего курса. Так что ваш любимый первый закон, если перевести с языка программы, на самом деле звучит так – робот не может причинить вред хозяину, или своим бездействием допустить, чтобы хозяину был причинен вред... ну и дальше в том же духе.

– Значит, Бродяга при необходимости может причинить вред человеку?

– Если мне будет угрожать непосредственная опасность. Да. Может. Но есть несколько граничных условий. На самом деле это отдельная и очень сложная проблема. У меня сохранились еще студенческие записи, но их оказалось мало... я уже говорила, над некоторыми вещами мы продолжаем работать.

– Я заметил. Он ведет себя, как человек.

– Правда похоже? – обрадовалась Дана.

– Не знаю только, хорошо ли это, – в голосе Джета скользнула виноватая нотка. – Как-то стирается грань. Все время приходится напоминать себе, что перед тобой не человек. Нет, мне, пожалуй, не нравится. Он словно притворяется человеком...

– Бродяга! Вот скажи: ты притворяешься? Только честно!

Бродяга положил ладони на плечи хозяйке. Вид у него стал торжественный и строгий.

– Честно? Я всегда отвечаю честно. Нет. Я не притворяюсь. Заданный в программе стиль общения слабо отличается от стандартного. Он менее функционален и часто приводит к логическим нестыковкам и проблемам понимания. Но его вполне можно использовать.

– Вот видите! – гордо заявила Дана.

– А мыслите вы образами или формулами, или как-то иначе? – Джет не упустил возможности расспросить объект своего маленького исследования непосредственно.

Тот невозмутимо ответил:

– Разве андроидам могут быть доступны возможности самоанализа? Очевидно, это свойство исключительно человеческого разума. – И подмигнул.

Да, соврать Бродяга не мог. Но сейчас продемонстрировал, что при необходимости вполне может уйти от четкого ответа.

Дана собрала посуду на поднос и вышла из комнаты. Джет, как мальчишка, дорвавшийся до интересной игры, продолжил расспросы:

– Я заметил, Дана к вам по-особому относится.

– Возможно.

– Вас это не настораживает? Мне кажется, это неправильно.

Андроид улыбнулся (он не человек, напомнил себе Джет).

– Почему неправильно? Уверяю, господин Дага, Дана трезво оценивает происходящее. Но ей хочется, чтобы рядом был друг и собеседник, а не слуга. Согласитесь, вполне человеческое желание.

Отчего-то вспомнилась сценка, подсмотренная утром в кабинете инспектора Гуса. Если бы не сканирование, подтвердившее, что андроид – это только андроид, Джет всерьез усомнился бы в честности Бродяги.

Дана вернулась и словно поставила точку в начатом разговоре:

– Бродяга – уникум. И воплощение моей девичьей мечты.

– ...о прекрасном принце?

Она неискренне рассмеялась.

– Не так глобально. Всего лишь использовать в настройках моторные реакции, скопированные с живого человека. Раньше так никто не делал – незачем. А у меня получилось. Мимика, пластика, некоторые специфические навыки...

– А в качестве модели вы, конечно, использовали себя?

Дана мимолетно погрустнела и качнула головой:

– Нет. Тот человек давно умер.

Джет как-то сразу вспомнил, что время заполночь, и что пора идти. «Мустанг» ждет под окнами, завтра утром отчитываться об осмотре места происшествия перед звездой Интерпола.

– Я пойду. И так засиделся, мешаю вам отдыхать...

– Расстроила я вас? – Дана зябко поежилась. – Приходите завтра на шоу. Не заскучаете!

Когда за Джетом закрылась дверь, и он, наконец, остался один, вдруг привиделось: Дана медленно возвращается в кухню. Андроид садится в кресло, и девушка забирается к нему на колени, чтобы свернуться там калачиком, наподобие котенка, устроив голову на сгибе локтя. А Бродяга чуть меняет позу, чтобы ей удобней было лежать, и замирает.

Джета передернуло. Видение дышало патологией. Но он чувствовал, что так действительно может быть.

...когда Дана задремала, Бродяга осторожно отнес ее в постель. Поправил одеяло, притушил свет. Потом отправился в мастерскую, собирать «москитов».

Мелисса, разумеется, заставила себя ждать. Недолго. Так, чтобы легкое беспокойство не успело перерасти в раздражение средней силы. Что бы там Джет ни думал, а она за дни своего недавнего расследования успела неплохо изучить столичного гостя. Мелисса знала, что он ее дождется. А уж что она умела на отлично, так это играть на струнах настроения окружающих людей.

– Привет!

Ее темно-синий «Рекс» Визирианской сборки был украшен серебристыми росчерками молний. Хорошая машинка. Но «Мустанг» – лучше.

– Привет. Мисс Робсон, вы, как всегда, великолепны.

– Да ладно, Джет. Уж от кого, а от вас я никак не ожидала услышать настолько дежурный комплимент.

– В таком случае, беру его обратно, – хмыкнул он, подавая даме руку. – Идемте, скоро начало.

Небольшой уютный зал был заполнен на две трети. Стоило им занять места, как свет погас, и началось шоу...

Оно началось с того, что зал исчез. Возникла круглая поляна в лесу серебристых стволов и тоненьких вьющихся трав, унизанных росой. В росе дробились лучи солнца, там жила маленькая радуга. На поляну выкатился кубарем некрупный серебристо-голубой медведь, каким-то образом умудрившийся не поломать рудиментарные кожистые крылья. Уселся посреди арены, ухнул, хлопнул по траве массивной лапой. Роса взметнулась, словно была настоящей! Из-за стволов появилась Дана. Одета она была во что-то зеленое, легкое, и напоминала большой рыжий цветок. Вынесла два барабана. Один большой, выпуклый, покрытый странными узорами, навевающими мысли о первобытных племенах и диком шаманстве. Второй – маленький и высокий.

Большой она поставила перед медведем, опустилась в траву, и начала тихонько выбивать ритм на маленьком. Зверь откуда-то из зарослей достал колотушку, и ударил в свой барабан. Низкий густой звук стал фоном тому, что выбивала Дана. На арене-поляне появилось еще одно животное. Размерами и формой тела оно больше всего напоминало леопарда или гепарда. Только еще более поджарое и длиннолапое. Окрас бурый с белыми разводами, а морда темная. Знаменитые мабурские кошки – большая редкость. По некоторым данным они разумнее собак и крыс. К сожалению, в природе уже не встречаются, потому что естественный ареал их обитания, тот самый реликт Мабуры, был почти полностью уничтожен гигантским метеоритом около сорока лет назад. Джет многое мог бы рассказать о родине этих кисок – на Мабуре ему часто приходилось бывать. В той, прежней жизни. Там жила Марта. Странно, он давно перестал вспоминать те времена. Каким образом они нашли лазейку? Как смогли снова подобраться, заставить замирать от того, давнего, уже пережитого бессилия?

Кошка сделала круг и остановилась напротив медведя. Дана перестала барабанить, отложила инструмент в сторону. Гул от низких равномерных ударов заполнил зал. Хлопнула в ладоши. С неба упали огненные шарики разной формы и размера. Упали, но до земли не долетели. Клоунесса подхватила их, начала жонглировать. Некоторые шарики она подавала кошке, и та ловко посылала их обратно, Джету показалось – лбом. Потом шарики один за другим лопнули, кверху заструились ленточки цветного дыма. Артистка вновь подняла ладони, словно для хлопка. Но оказалось, это уже не руки, а крылья. Серебристые сверху, и белоснежные изнутри. От движения крыльев по залу пошел ветер, доказывая зрителям – здесь все по настоящему, никакого обмана. Дана-птица разбежалась и взлетела. К тому моменту исчезла и поляна, и окружающий ее лес. Птица парила в ночной тьме, выхваченная лучом прожектора, а вокруг нее кружились звезды. Птица танцевала в воздухе в такт странной музыке, которая успела сменить мрачноватый ритм медвежьего шаманства...

– Бытовая гравиустановка, – шепнула Мелисса, – в противофазе. Такую используют спасатели на астероидах... а крылья и тело, скорей всего, голограмма.

Представление продолжалось, но Джет уже был вне его, спасибо критическим замечаниям мисс Робсон. Он увидел зал. Люди заворожено следили за полетом, не отвлекались, не переговаривались. Даже Мелисса не отрывала взгляд от танцующей под звездами чудесной птицы, просто старалась делать вид, что происходящее ей не в диковинку...

А потом что-то случилось. Джет уловил это краем глаза. Словно огромная птица в развороте над сценой уронила тяжелую куклу. Уронила, взмахнула крыльями и канула во тьме под потолком...

Зал испуганно выдохнул, уже представив на досках пола неподвижное тело... но тут же раздался облегченный смех. Дана сгруппировалась в воздухе, перевернулась через голову, а через миг уже раскланивалась в свете яркого прожектора.

Выступление продолжилось. Питомцы Даны демонстрировали самые разные умения. Кошка складывала из букв слова, которые ей предлагали зрители. Медведь, который оказался примулянским пилионом, танцевал и показывал трюки с шестом. Красноклювая птица непонятной породы ассистировала, когда Дана показывала фокусы. И все время менялись пейзажи. Сцена то становилась каменистым островом посреди океана, то горной долиной, заросшей мхом. То оазисом в пустыне. Взлетали под потолок пестрые бабочки, планировали к земле золотистые листья. Веселые ритмы сменялись маршами, а те – плавными мелодиями, в которых читался то рокот прибоя, то шум дождя, то шорох листвы под ветром...

Музыка удивительно соответствовала действу. Мелодии были ясными и простым, и вместе с тем Джет, бывший столичный житель, в недавнем прошлом частый гость на презентациях и музыкальных фестивалях, не мог отнести ее ни к одному из известных стилей. Было в ней что-то архаичное. Туземное. Притом, именно здешнее, Рутанское.

Бродяга на сцене так и не появился.

Полтора часа промчались, как пять минут.

Когда загорелся свет, и стало понятно, что пора выходить, Мелисса сказала:

– Могло быть и хуже. Ладно. Мне понадобилось уточнить некоторые детали. Собственно, за этим я вас с собой и позвала.

В коридоре к ним присоединился молодой и симпатичный полицейский, которого Джет рядом с мисс Робсон уже видел. Полицейский спросил: «Не помешаю?» и, не дожидаясь ответа, взял Мелиссу под руку.

В служебную половину их пропустили нехотя и только после того, как агент Интерпола показала значок.

Джет сомневался, что они смогут быстро найти артистку, а зря. Наткнулись на нее, как только зашли за сцену. Вернее, на них.

Дана стояла, уткнувшись носом в плечо андроиду, кажется, плакала. Высокий Бродяга обнимал ее за плечи. Сценка выглядела недвусмысленно...

– Какая гадость, – шепнула Мелисса. – Что, мужиков нормальных мало?

Полицейский хохотнул:

– Интересно, а как у них это получается технически?

– Есть много способов, дружок, – голос девушки звучал многообещающе.

Джет был уверен, что Бродяга все слышал. Андроид расчетливо дал гостям справиться с мимикой, после чего невозмутимо поздоровался.

Дана повернула к ним бледное лицо. Глаза показались Джету огромными, словно нарисованными.

– Как хорошо, что вы здесь... – выдохнула Дана. – Похоже, меня хотели убить...

В огромном неосвещенном пространстве за сценой жили сквозняки и странные шорохи. Мелисса сказала:

– В таком случае, может, пройдем в гримерную? Здесь как-то неуютно. Там все и расскажете. У меня к вам, Дана, кстати, тоже есть несколько вопросов.

– Мне надо зверей отправить на яхту... а потом я в полном вашем распоряжении.

Полицейский за ее спиной закрыл улыбку ладонью.

– Дана. – Мелисса подождала, пока все займут удобные места, и ринулась в атаку. – Мы пока проверяем все версии, ничего нельзя исключать. Вы понимаете?

– Понимаю.

– Возможно, дело касается вашего прошлого... я знаю, что несколько лет назад вы попали в очень опасную переделку...

– Да. Я была на «Хироне», когда его захватили террористы. Но террористов потом уничтожили. Мне кажется, это совсем не относится к делу...

– Но может, не террористы, другие недоброжелатели. Подумайте! Кто-то из прошлого.

Дана поежилась, словно от холода.

– Из прошлого... нет, никто из них не желал мне зла...

– Из них? – улыбка мисс Робсон стала хищной.

Клоунесса покачала головой:

– У меня очень маленький круг общения. Да, вы правы, это из-за «Хирона», наверное. Можно, я не буду рассказывать? Там очень много людей погибло. Знакомые...я всех своих знакомых могу пересчитать по пальцам. И им до меня не должно быть дела. Я же ушла из дому, почти сбежала. Рэм, конечно, вошел в положение и даже помог... на самом деле, я быстрей поверю, что они просто постарались обо мне забыть понадежней, чем, что кому-то пришло в голову лететь сюда, выжидать момент, чтобы убить. Дома это было бы сделать намного проще.

– Может, наследство какое... – подал голос полицейский.

– Ну что вы, я из цирковой семьи. У нас все общее...

– Ладно. Вернемся к сегодняшнему происшествию. У вас есть своя версия того, что могло случиться?

– За час до начала я проверил наше снаряжение, оно было в порядке. – сказал Бродяга. – Оно и сейчас в порядке.

Андроид привычно стоял за спиной у клоунессы. Джету его было отлично видно. Вчерашний разговор все не шел у него из головы. Хотелось сканировать Бродягу еще раз.

– Тогда в чем же дело?

Мелисса склонила голову и исподлобья уставилась на артистку. Должно быть, ей казался такой взгляд гипнотизирующим. Они сидели друг напротив друга, в широких креслах. Только Дана удобно устроилась, забравшись на сиденье с ногами и обхватив колени, а мисс Робсон элегантно закинула ногу на ногу.

– Кто-то изменил настройки перед самым началом шоу. Поставил таймер на отключение гравитационной установки. Упав с максимальной высоты, Дана могла получить серьезные травмы. Вряд ли это привело бы к гибели моей хозяйки, но травмы были бы тяжелыми. Кстати. Пульт стоит в операторской кабине осветителей. Она не запирается. Теоретически это мог сделать любой из зрителей, например, пока мы готовили сцену или перед началом представления.

– А как преступник мог знать, когда именно Дана воспользуется установкой? – Лениво поинтересовался полицейский.

– Там очень простая система. Задаешь, сколько установка должна работать после запуска, и все. Для Даны мы отводили на эту часть программы три минуты. Кто-то изменил на полторы.

– Чистое везение, что высота была такой небольшой, – кивнула Дана. – Простите. Я сначала подумала, что меня хотели убить, но теперь мне кажется, что это не так...

Не маньяк, подумал Джет. Не маньяк, а кто-то сильно обидевшийся на полицию, и желающий ей насолить...

Мелисса спросила:

– Вы так и не вспомнили, кому на Руте можете мешать? Кстати, вот еще информация. Человек, который выпал из окна гримерной после вашего первого выступления... Он не просто так выпал! На крыше здания напротив полицейские нашли энергетическую винтовку, из которой недавно стреляли.

– Такой штукой нельзя убить, – заметил Джет. – Во всяком случае, нельзя убить здорового человека. Это всего лишь усовершенствованная модель бинка.

– Значит, его, как и вас, Дана, хотели оглушить или покалечить, – кивнула Мелисса. – Или напугать. Дана, вы ничего не хотите нам сказать?

Та медленно покачала головой.

– Там еще был плащ пустынника, – напомнил андроид. – Клановый.

– Это ваш плащ? – Мелисса перевела взгляд на Бродягу.

– Нет.

– Пострадавший ждал Дану в гримерной. Но обслуга зала клянется, что посторонние в служебные помещения не входили, – поделился информацией полицейский. – И уж конечно, не было пустынников. Их бы запомнили.

– Личность погибшего пока не установили. Но вряд ли он из местных, за последние дни никто не обращался в полицию по поводу пропавших людей.

Помолчали. Мелисса использовала паузу, чтобы посмотреть какую-то страничку в сети.

Это видно, когда человек, пусть частично, погружается в виртуальность.

Дана чуть изменила позу, чтобы дотянуться до чашки с кофе. Кофе успел остыть. Мелисса и полицейский выпили его сразу, Джет так и не притронулся.

– У меня к вам, Дана, есть еще несколько вопросов. – Мелисса свернула невидимое окружающим окно и вновь уставилась на Дану взглядом из-под бровей.

– Я слушаю.

– Во-первых, чья была идея устроить гастроли именно на Руте? Может быть, вас сюда кто-то пригласил? Если да, то кто?

Дана кивнула. Отвечала она очень обстоятельно. Стараясь не упустить ни одной детали.

– На Руте мы оказались, можно сказать, случайно. Когда планировали гастроли, из-за изменений в навигационных правилах по ближайшим зонам, нам пришлось выбрать самый неудобный маршрут – через Визиря. Здесь нам проходить таможню, а это априори – очередь в несколько дней. Бродяга лучше объяснит. Он у нас за пилота. Ну, вот. Стали искать, кого в ближайших окрестностях могут заинтересовать услуги бродячего цирка. Связались с администрацией поселений на Руте и Атоме, и отсюда вскоре пришел положительный ответ. Связался со мной, сейчас вспомню...

– Артур Митчелл, – подсказал Бродяга. – Это я принял сигнал.

– Да, он. Мы договорились о двух выступлениях. Потом уже здесь ко мне подошел еще один человек, с предложением о выступлении в зале одного из местных заводов. Я подтверждение пока не дала, он ждет ответа до сегодняшнего вечера. Вот так.

– Предложение придется отклонить, – заметил полицейский.

Дана бледно улыбнулась:

– Я так и сделаю...