Текст книги "Право на свободу, право на любовь (СИ)"
Автор книги: Наталья Мазуркевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Глава 5
На отбор я все же успела: хорошо иметь в штате школы магов-целителей. Четверть часа и все в норме, если, конечно, не считать излишне приподнятого настроения, но кому оно мешало перед прослушиванием?
Дэйн, который бросил остальных и побежал в лазарет, шел со мной рядом. Уверенно держал меня за руку, не отпуская ни на секунду. Я не протестовала: было в этом что-то – вот так идти держась за руки на глазах у всех. Почти все уже убежали на отбор, но редкие зрители нам все же попадались.
Прослушивание проходило в репетиционном зале, как было указанно на карте академии. Свободных мест не было, но Тина с Тордаком заняли нам два кресла, и мы сели все вместе. Рыжая сидела понурившись и избегала моего взгляда.
– Прости, – выдавила она с трудом – не привыкла извиняться. – Я… это из-за меня получилось.
– Все нормально, – быстро заверила я, переводя взгляд на сцену. Там собирались петь. – Нам тоже придется петь? Но я не умею.
– Я тоже, – подтвердил Дэйн, опасливо косясь на залитый светом кружок. Так вот что может напугать этого смелого парня!
– И не надо. Это уже определившиеся. Их сейчас по группам в зависимости от диапозона голоса раскидают и займутся нами. Художников уже поделили: они портфолио принесли. Актеров по внешним данным разбросали.
– А мы?
– А вы по всем кругам ада. Вокал, танцы, рисование и прочие прелести.
– А сама-то? – не выдержала я.
– Тина – актриса, – примирительно пояснил Тордак. – Ей уже пришло распределение. Можешь свой проверить, вдруг прислали.
Не очень и рассчитывая на такой подарок, послушно открыла собственную школьную карту. Аудитория 607. Недоуменно показала ребятам.
– Вот. Тебя уже тоже куда-то внесли, – Тина дождалась конца выступления светло-русой девочки и поднялась. – Идем, у меня 605. А вы оставайтесь, неудачники.
Несмотря на обзывание, парни почему-то только рассмеялись и погрозили подруге. Да, мне еще долго придется идти к понимаю их поступков.
К неудовольствию остальных зрителей, которым приходилось подниматься, чтобы нас пропустить, мы все же выбрались из зрительного зала. Идти по мостикам мы больше не рискнули, опасаясь свалиться во двор. Быстро добрались до лестницы и принялись подниматься.
– Почему здесь не поставят переместители?! – риторически вопросила Тина. – Неужели так сложно?
– Конечно, сложно. – Сверху, облокотившись на перила и глядя на нас сверху вниз, стоял Димитрий. Формы на нем не было, как и не держал он и принадлежностей для рисунка. – Представь, как все разленятся. А так прошелся с десяток этажей и тело в порядке. Ни тебе лишних часов гимнастики, ни потраченных нервов преподавателей. Все сугубо добровольно. Хочешь есть – топай на первый. Хочешь спать – возвращайся на надцатый. Гениально же?
– Еще как, – согласилась я с Димом. Он рассмеялся и изобразил поклон, словно благодарил публику.
– Клоун, – неодобрительно отозвалась Тина и дернула меня за руку. – Идем.
Мимо Димитрия девушка пронеслась как новейший кар на гоночной трассе, я только плечами пожала и помахала вслед удаляющемуся юноше. Тот смеясь кивнул каким-то своим мыслям, показал мне большой палец и быстро исчез из поля зрения.
– Дурак он, – фыркнула Тина, останавливаясь и заглядывая в лестничный пролет. Юноши не было. – Ты его знаешь?
– Димитрий, он друг Хеля, я с ними завтракала.
– Димитрий Кассель? – Тина побледнела. – И я только что назвала его…
– Да, но отходчивый. Все хорошо будет.
– Надеюсь, – как-то без особого оптимизма отозвалась девушка.
– А ты разве его не видела раньше?
– Только со спины, – призналась рыженькая. – Мы из разных кругов, да и он нечасто появляется на людях.
– Ясно, – что еще сказать – я не знала. И как всегда делают в таких случаях, огляделась вокруг, пытаясь отвлечься. – О, мы почти пришли. Еще один этаж и будем на месте.
– Да, – пробормотала тина, но было заметно, что она нервничает. – Ты иди, я еще немного посижу.
– Уверенна?
– Да, иди, – махнула девушка и опустилась на ступеньку. Оставлять ее не хотелось, но и что говорить я не знала. Плохой из меня утешитель – разве что кукла проникнется. А кукол утешать не нужно. У них просто нет функции настроения и обиды.
Дверь аудитории 607 не отличалась от всех остальных дверей, но я не смогла открыть ее сразу, как любую другую. Мне понадобилось долгих четыре минуты, чтобы успокоиться, поднести браслет и войти, потянув на себя ручку.
Здесь было очень светло и пусто. Пусто в обоих значения. Аудитория представляла собой хореографический зал с зеркалами и станком. У дальней стены имелась скамейка, поставленная, вероятно, для перерывов и в качестве склада вещей. И все: больше здесь никого и ничего не было. Я пришла первой?
Как оказалось – почти. Из-за зеркал внутренняя дверь была почти незаметно, и я едва не пропустила выход преподавателя. Это была невысокая девушка – хотя сколько ей лет на самом деле я бы не бралась судить! – с собранными в хвост волосами, в обтягивающих штанишках и майке, на ногах кроссовки, что намекало – сегодня к станку нас не поставят. И ведь Хель говорил, что первый день испытания…
– Имя? – окликнула меня девушка.
– Кирин.
– А, из Таргелеев, – кивнула своим мыслям девушка. – Сама разомнешься?
– А разве мы не должны дождаться остальных?
– Остальных? – фыркнула она. – Ты думаешь, кто-то еще придет на наш урок?
– Да, – кивнула, смутившись, я.
– У нас индивидуальные занятия. Позже, если захочешь, возьмем еще кого-нибудь из лучших. А пока займемся тобой. Тренировочная форма в шкафчике, пяти минут хватит? – Я кивнула. – Тогда время пошло.
Она открыла мне дверь, из которой сама вышла, придержала, пока не зайду, и отправилась подбирать музыку. Индивидуальные занятия? Что ж, хотя бы не опозорюсь перед всеми, – подумалось мне. Настроение поднималось. Тем более целитель посоветовал физическую активность, чтобы организм справился с последствиями вмешательства. А раз уж и возможность подвернулась – последуем его совету.
Я справилась даже раньше – всего за две минуты. И надо признать, пожалела. Ведь иначе у меня бы было на две минуты больше покоя. А так одной только разминки два часа, а растяжки! И мадам Тиа сказала, что это только начало…
С занятия я только что не выползала. Хотелось принять ванну, хотелось лечь на пол прямо здесь и не вставать, а от осознания того, что еще по лестнице четырнадцать пролетов наматывать, становилось так грустно, что позывы спать прямо тут, обретали с каждым мгновением все большую притягательность.
– Спать в коридорах запрещено правилами, – сухо сказал кто-то, дергая меня вверх. Злодей, а так хотелось прикорнуть. И пусть это попранная честь, но будем считать – и так есть на самом деле! – что я об этом ничего не знаю.
– Плохие правила, – простонала я и с трудом подавила вскрик. Это нужно быть очень везучей, чтобы напороться на одного и того же человека дважды за день. Мага данное обстоятельство, судя по его хмурому лицу, тоже изрядно напрягло. Хотя, не знаю, это все лишь мои догадки. Просто на его лице читалась досада, а что ее вызвало… Я не могла сказать наверняка.
– Имя и курс.
– Кирин, первый. А вы разве не знаете? Вы же помогали мне сегодня утром.
– Тебе? – он с удивлением прошелся взглядом по моему лицу, фигуре и кивнул. – Точно.
Следующие его действия повергли меня в легкий шок. Он цепко взял меня за руку с браслетом, открыл ученическую анкету с указанием достижений (с гордостью заметила там пометку мадам Тии – все же не зря пять часов поохала) и распорядился:
– Выговор за нарушение дисциплины.
– За что?
С мукой на лице маг повторил:
– За нарушение дисциплины.
– Но я не нарушала!
– Неужели? – он так это сказал, что, пожалуй, чтобы не слышать этого и не видеть издевательски вздернутых бровей, следовало соглашаться не раздумывая на любое взыскание.
– Да, – тихо ответила я, даже отступила на шаг, чтобы хоть расстояние добавило уверенности.
– Хорошо. Можете обжаловать у директора, – с таким видом предложил он, что гиблость дела чувствовалась даже до его начала, но упрямость, почему-то, решила проснуться в самый неподходящий момент:
– И обжалую, – подорвалась с места и даже пару шагов сделала. Обернулась и напоролась на его насмешливый взгляд.
– Удачи, – пожелал маг, сверкнул сталью глаз, но почему-то мне показалось, что он улыбается, что его забавляет ситуация.
Когда он пошел за мной – я в этом убедилась.
– Кабинет директора в другой стороне, – подсказал он, когда я в очередной раз вызвала карту и попыталась понять, что я делаю не так и почему вожделенная дверь все не появляется.
– Спасибо, – поблагодарила я и зашагала в противоположном направлении. Обойдя весь этаж, к цели я так и не приблизилась.
– Его здесь нет, – хмуро поставила в известность мага.
– Я знаю, – спокойно отозвался он. В отличие от меня, мужчина вместо квеста с обходом этажа предпочел посидеть прямо на полу, отмечая финиш и старт.
Слов не было. Решив больше не поддаваться на уловки этого нехорошего человека, я открыла карту и принялась разбираться в ней. Кабинет все никак не находился, и я приуныла.
– Директора сейчас нет в школе, поэтому его кабинет пустует и не отмечается, – снизошел до объяснения мужчина. – В его отсутствие все дисциплинарные вопросы решает его заместитель.
– Его искать тоже гиблое дело? – тихо спросила, съезжая по стенке рядом.
Смешно мы, наверное, бы смотрелись со стороны, но на мое счастье на этом этаже никого не было. Только свет в коридоре, но вряд ли кто-то был бы столь любопытен, что следил за мной.
– Почему? – равнодушно откликнулся маг. – Его как раз найти не сложно.
– Но вы не скажете, где искать.
– Скажу, – усмехнулся он.
– И?..
– Прямо перед тобой. – Он явно забавлялся ситуацией. А мне… мне было не смешно. И зачем я решила показать характер.
Быстро подорвалась, поднялась и поклонилась.
– Простите мою дерзость.
Он резко перестал смеяться. Тоже поднялся, дождался, пока я выпрямлюсь, и сказал:
– Бунтарство тебе больше идет. Дай руку.
Молча протянула ладошку, проследила, как он открывает учебную карту и стирает взыскание.
– За то, что не побоялась спорить, – пояснил он, натолкнувшись на мой недоумевающий взгляд. Щелчком закрыл учебную карточку. Панелька вернулась к исходному состоянию начала работы, хотя должна была закрыться совсем. ‘Маг’, – мысленно простонала я и дернулась свернуть экран полностью, когда мужчина, прищурившись, заметил что-то важное для себя.
Думаю, вполне очевидно, что руку я освободить не смогла. Он перехватил мое запястье и развернул личную карточку. Внимательно вгляделся и, судя по изменившемуся лицу, едва удержался, чтобы не выругаться. Сворачивать информацию он не торопился, а потому я спросила:
– Вы увидели все, что хотели?
– Даже больше, – признал он, задумчиво оглядывая меня с ног до головы, и как-то совсем не к месту сказал: – Поздравляю с поступлением.
– Спасибо, – недоумевая ответила я, размышляя чем вызвано изменение в его поведении. Разве у него нет информации на всех учеников? Да и не примечательная я совсем. Разве что цвет волос… Да у него и самого они не многим темнее, а если принимать во внимание его социальный статус мага, то он наверняка если не ровня, то никак не ниже.
– Я провожу вас, – серьезно сказал он и подал руку.
Да, идти под руку с ним было даже страньше, чем с Хелем. И пусть никто не смотрел – на этаже никого не было – я чувствовала себя неуютно. Впрочем, коситься на своего сопровождающего мне это не мешало. Сейчас, когда не издевался и не насмехался, можно было рассмотреть его правильные черты лица, чуть хищный нос с едва различимой горбинкой, брови вразлет, тонко очерченные губы. Тут я смутилась и отвернулась. Так разглядывать даже не преподавателя – ответственного за дисциплину! – это прямое ее, этой самой дисциплины, нарушение. И если он едва не сделал мне выговор за сон в коридоре, то на что пойдет, если заметить такой совсем неученический интерес!
Тяжело вздохнув, не удержалась и бросила последний, как мне казалось взгляд, прежде чем послушно уставиться в пол, и замерла. Он улыбался. Смотрел прищурившись и со снисхождением улыбался.
– Понравился? – Он говорил так спокойно, как будто мы обсуждали цвет обивки, хотя иной раз эта тема вызывала куда больше эмоций, чем было у мага в голосе.
– Простите?
– Вы находите меня красивым? – ровно повторил он. Видно, после нашей предыдущей беседы про дисциплину, мужчина окончательно уверился, что имеет дело с полной идиоткой.
– Нет, – отрицательно покачала головой я. Признаваться не хотелось, да и странно бы это выглядело. Впрочем, самого мага странность нашей темы обсуждения, казалось, не беспокоила. Как будто это этично!
– А чем тогда вызван ваш интерес? – Я не нашлась, что ответить. Своего лица мне было не видно, но, боюсь, в этот момент оно было далеко от аристократической бледности и едва ли не вырвало первенство у помидора. – Впрочем, оставлю на вашей совести. Но если вдруг… Хотя нет, это излишне.
Он не договорил, оставляя мне возможность самой додумать. Мыслей было много, но одна другой нелепей, и я предпочла отвлечься на созерцание дороги. А шли мы на самом деле причудливо: не в направлении лестниц, а в обратном, если можно так сказать о круге. Остановились у аудитории 417, и маг, даже не беспокоясь, что может кого-то потревожить, вошел. Я последовала следом и едва не закричала от восторга. Платформа переместителя! Портал местного пользования! Он здесь был.
– Идем, – маг кивнул на платформу и, дождавшись, пока я встану рядом, активировал перемещение.
Мы вышли в другой, такой же пустой, как и предыдущая, аудитории. Выходя я оглянулась и заметила другой номер – 1017.
– То есть порталы в каждой аудитории, чей номер заканчивается на семнадцать?
– Молодец, – похвалил за внимательность маг, а мне стало так тепло на душе, как будто конкурс выиграла. Почему мне так важна его оценка?
– А на жилых этажах тоже есть порталы?
– А ты видела, чтобы ими пользовались? – резонно спросил мужчина.
– Нет, не видела, – припомнила я. Там все ходили по лестницам, но, что казалось странным, не выглядели уставшими. – Значит, только на учебных этажах?
– Верно, – кивнул маг.
– А почему нам не сказали? – удивилась я, пытаясь вспомнить не упоминал ли нечто подобное Хель. Вспомнить не получалось, зато тут же выплывал эпизод с Димитрием. И ведь действительно, он, хоть и стоял на лестнице, запыхавшимся не выглядел. Это только мы страдали от подъемов.
– А вам всегда говорят обо всем? – резонно заметил маг.
– Не всегда, – зачем-то ответила на риторический вопрос я. Просто… хотелось с ним поговорить.
– Обычно первокурсники начинают подозревать к концу первой недели, – проговорил маг.
– Тогда зачем вы мне показали?
– Решил уберечь себя от внеплановых перемещений во дворик? – предположил он. – Не люблю экстренные побудки ради безопасности учеников.
Я смутилась: мог бы и не напоминать про утренний инцидент. И пусть, что сама виновата, но он ведь старше и вообще – это его работа.
– Вы и так обошлись мне крайне дорого, – к чему он сказал последние слова, я так и не поняла, а спросить не успела: мы остановились у дверей блока нашей команды. Судя по тусклым именам остальных, их еще не было в комнатах. Я замялась, не зная, что сделать, но этого не потребовалось. Он ушел сам – просто исчез, пока я размышляла.
В комнатах было темно. Вероятно, кто-то из ребят отключил функцию автоматического освещения, чтобы не мешать остальным, а я и в полумраке чувствовала себя комфортно и свое отделение – если называть на дворцовый манер – целые покои! – нашла быстро и даже не спотыкаясь.
Щелкнула выключателем, на несколько секунд зажмурилась, и, привыкнув, вновь вернулась к движению. Упала на кровать и пару минут таращилась в потолок. Послетренировочная усталость брала свое, и тело каменело, давая понять, что ближайший час не поднимется, что бы не думал нахальный желудок. Мозг примерил этих двоих, напомнив про доставку в комнату. Быстро набрав заказ, снова улеглась звездой на кровати. Незаметно для себя задремала и, лишь когда доставили заказ, проснулась, лениво показала на прикроватный столбик и задумалась о необходимости перетащить в спальню стол побольше, раз уж трапезничать здесь входит у меня в привычку.
Гнездо из одеял свилось быстро – сказывался опыт. Доставка тоже не подкачала, и удобно устроившись на кровати, включив экран, я кушала, просматривая новости школы. Главной темой, конечно же, стало распределение первоклашек и… я. Странно было видеть собственное изображение на экране и слушать рассуждения о новом представителе семьи Таргелеев. К моей радости, это быстро закончилось и мое изображение, снятое за завтраком, сменилось улыбающимся лицом Кристины. Судя по фону, ее снимали дома – по крайней мере, в школе я таких пейзажей не заметила, – обстановка больше напоминала дворцовую, чем школьную. Далее следовала коротенькая справка о дочери уважаемой семьи Трикс. Когда изображение лисички сменилось Дэйном, я уже не удивлялась. Да, условно равные участники команды. Происхождение, связи семьи, часть вероятного наследства – все это определяло рейтинг в школе, который транслировался повсеместно, на все ученические экраны.
Теперь ясно, почему здесь так мало общения. Если в первый же день, вся школа узнает о твоем положении, то и оценивать тебя будут не по личным показателям, а по положению твоей семьи. И никто не подойдет к изгою, ведь это бесполезно.
Хлопнула дверь, выдавая чье-то возвращение. Я щелкнула выключателем, заставляя экран потухнуть, и босиком прошла в общую гостиную. На диване, держась за кровоточащий нос, сидел и тихо ругался Тордак. Заметив меня, он быстро поднялся и ушел к себе.
– Я могу помочь? – не спросить я не могла.
– К себе иди! – наверное, он сказал это, я плохо разобрала его слова.
Признаться, что делать я не знала: никогда не сталкивалась, а если и разбивала коленку, то целитель был всегда близко, как будто его закрепили за моим домом, чтобы он был под рукой всегда. Хотя, в свете последних событий, вероятно, так оно и было.
Ничего не делать было выше моих сил, и я сделала единственное, на что хватило воображения, – связалась с Хелем. Он спокойно выслушал, сказал заказать большой кусок нетающего льда и обещал появиться через пару минут.
Лед доставили очень быстро – скорее всего, он значился в безотлагательных заказах. Хель пришел чуть позже и не теряя времени зашел к Тордаку. Двери его пустили, хоть он и не был куратором юноши.
– Рин, ты не подскажешь, куда подевался Хель? – На пороге нарисовался Димитрий собственной персоной. – Пригласи меня войти.
– Входи, – непонимающе проговорила я, и тут же была заграбастана в объятия.
– Благодарю за великодушие. – Он поставил меня на ноги и отстранился, наслаждаясь моим недоумением и смущением. – Да не смущайся ты так, мы же одна команда с Хелем, так что считай – одна семья. Где он кстати? Система показывает, что здесь, но что-то я его не вижу.
– Он с Тордаком. У него что-то с носом, кровь текла…
– Ну да, – протянул Димитрий. – Первый день во всей красе. Где они?
Я молча указала на дверь, ожидая, что Димитрий не сможет войти. Юноша был иного мнения и беспрепятственно миновал порог, оставляя меня в одиночестве.
Дэйн и Кристина не появлялись, заставляя меня начать переживать и за них. Не хотелось, чтобы и с ними что-то случилось.
Первым вышел Димитрий. Хмурый, собранный, с руками в карманах. Он глянул на меня и улыбнулся.
– Не переживай, принцесса. Жить будет.
– Почему у него была кровь?
– Первый день, – спокойно ответил Димитрий, как будто это было само собой разумеющееся. – Смотрела школьные новости? Там ваш рейтинг. Его все старшие смотрят.
– Чтобы знать, с кем дружить?
– Нет, – покачал головой юноша. – Чтобы выбрать себе игрушек. Рейтинг семьи – своеобразный щит. Куратор – тоже щит. А если не повезло ни с первым, ни со вторым – а поверь мне, невезение с первым провоцирует второе – то самая вероятная дорога для таких учеников служение более удачливым. Отказался быть собачкой – получил. И сила тут ничего не решает. Вся свита поучаствует в укрощении игрушки.
– Но это бесчеловечно!
– Ты видишь здесь людей? – вздернутые брови лучше слов выразили его отношение к моим словам. – Здесь не люди, здесь элита. И поверь мне, в наших слоях иерархия значит гораздо больше, чем среди горожан.
– И ничего нельзя сделать?
– Разве что у него сменится куратор, – расплылся в улыбке Димитрий. Он понимал, что последует за его словами.
– А ты бы не мог…
– Мог бы, но не стану. Зачем мне так поступать? Твой друг – игрушка, и забирать его у хозяина – портить отношения с ровней. Пусть мы и выше них, но они наши прямые подчиненные.
– Пожалуйста, – тихо попросила я.
– Нет, малыш, – он покачал головой. – Я не буду ввязываться в это. Ведь мне ничего за это не будет.
– А если…
– Рин, ты, конечно, можешь пообещать мне что угодно, но за тебя решает Хель и семья. Так что не позорься, прими как есть. Можешь завести себе ‘собачку’, спасешь какого-нибудь беднягу.
– А я могу забрать Тордака?
– Нет. Хель не позволит, и я тоже. Выбирай из незанятых игрушек. Закон хорошего тона. Правда, если тебе его подарят, то возражений не будет. Я понятно объяснил?
– Более чем. Спасибо, – резко ответила я и отступила на пару шагов, когда он протянул руку. – Не подходи ко мне.
– Хорошо. Ты сама подойдешь, когда поймешь, как я прав. И еще, видишь, твоей остальной команды нет. Они прекрасно понимают, что должно было случиться с Тордаком. Так происходит в каждой команде. Есть слабый, которого будут унижать. Несмотря ни на что. А вы должны тренировать выдержку и улыбаться тому, кто издевается над вашим другом. Это неизбежность. Прими ее и наслаждайся. – Димитрий хотел сказать еще что-то, но передумал и, слегка поклонившись, попрощался: – До встречи, наивная принцесса.
Я вернулась в комнату. На душе было мерзко и гадостно. Я чувствовала себя грязной. Как будто упала в лужу и сейчас вся эта жижа стекает по волосам, лицу, рукам…
– Рин? – Хель появился в дверях, задумчиво взглянул на мое лицо, подмечая перемены, не говоря ни слова, сел рядом. Обнял, прижимая к себе, погладил по волосам.
Сколько мы так сидели, я не знаю. Время не воспринималось вовсе, была только боль, которая сменялась обидой, после – злостью, и наконец – печалью. Обреченность. Вот как я могла бы охарактеризовать это состояние. Понимания тщетности усилий. Понимание, которое порождает равнодушие. Точно такое же равнодушие я читала в глазах Хеля. Ему было все равно на страдания Тордака, все равно, что так поступают каждый день. И мне становилось больно от осознания, что с таким равнодушием он смотрел на кого-то из своих, на Манир или Теренса.
– Боль уйдет, – пообещал он. – Нужно только потерпеть.
– Уйдет? А если нет?
– Уйдет, – грустно улыбнулся Хель. – Моя – ушла. И твоя скоро иссякнет. Есть то, что мы не в силах изменить, и наши попытки только сделают хуже. Помни, не повторяй ошибок своего глупого брата. Не лезь в его жизнь. Так ты сделаешь мальчишке только хуже. Ведь он – отвод для злости и зависти, которую все испытывают к вам. Жестокая практика, но проверенная. Хочешь отомстить его обидчику? В команде Риста есть слабое звено.
– Я не хочу быть как они, – всхлипнула, не смогла сдержать слез.
– Не будь, – разрешил Хель, поцеловал в макушку и поднялся. – Все пройдет, не переживай.
И он ушел.
Кристина и Дэйн вернулись поздно, зашли ко мне, пожелали спокойной ночи и разошлись. К двери Тордака они даже не подошли, а я стояла у порога и не могла заставить себя постучать. Просто не могла.
