Текст книги "Белая ночь (СИ)"
Автор книги: Наталья Галкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Новая волна бессознательного страха прокатилось по мне. Боковым зрением я увидела, как бронзовые львы со всех ног бегут в нашу сторону. Еще немного и они растопчут меня, но у меня не было сил пошевелиться. Вокруг не осталось никого, лишь ребенок во весь голос плакал где-то за моей спиной. Я постаралась двинуться, чтобы хоть как-то заслонить его от бегущих на нас громадин, но не смогла. Мои ноги подкосились, и я упала на колени. Сильно кружилась голова, к горлу с каждой секундой все сильнее подступала тошнота. Сознание стало расслаиваться, и в этом полубреду я вдруг увидела какие-то неясные образы. Они сменялись, словно кадры в кинофильме, очень быстро и почти незаметно. Мимо меня проносились чьи-то лица: мужчины и женщины, старики и дети. Они были одеты то в современные одежды, то в древние наряды, то совсем в лохмотья. Словно в калейдоскопе, картины кружились перед моими глазами: какие-то города, где я никогда не была, море, которого я ни разу в жизни не видела, скалы, упирающиеся в облака своими вершинами. Затем передо мной возник странный пейзаж: ночь, тишина и полный диск луны, висящий над горными грядами на фоне почти черного неба. В наших широтах никогда не увидишь такой огромной и нереально яркой луны. Вот с ветки сорвалась птица и, бесшумно рассекая воздух крыльями, исчезла в темноте.
Потом картинка опять сменилась, и я увидела себя со стороны, там, в автобусе, когда ехала вчера в университет, и снова незнакомые мне лица и города. Вдруг все это прекратилось так же внезапно, как и началось. Я почувствовала боль в коленях – оказывается, они упирались в жесткий асфальт. Туман немного рассеялся, и передо мной снова был тот ужасный мальчик на постаменте, только теперь в его глазах я увидела страх. Еще секунду он постоял, застыв в своей напряженной позе, потом резко встал и спрыгнул на землю. В тот же миг возможность двигаться снова вернулась ко мне, и я обессилено рухнула на мостовую, закрыв глаза.
Где-то вдали слышались голоса, то наплывая, то снова отдаляясь. Кто-то тормошил меня за плечи, больно царапая по незажившей еще ране, но у меня не хватало сил, чтобы открыть глаза. Я чувствовала огромную усталость, она растекалась по всему телу, словно вязкая смола, не давая возможности даже пошевелиться. Потом мне послышалось, будто кто-то зовет меня по имени. Открыть глаза удалось не сразу, но, наконец, я увидела какую-то размытую фигуру. На миг мне показалось, что передо мной силуэт Дэвида, и какое-то неясное чувство шевельнулось во мне: стало спокойно и хорошо. Теперь мы в безопасности! Кажется, я прошептала его имя, но в ответ услышала испуганный голос Алекса.
– Саша, очнись. Это я – Алекс. Что с тобой?
Я медленно открыла глаза
– Слава богу! – выдохнул он. – Я потерял тебя в толпе. Зачем ты от меня убежала?
– Там плакал ребенок, – мой голос прозвучал очень хрипло, я сама себя не узнала.
Алекс помог мне подняться на ноги, и мы оглянулись вокруг. Бронзовые львы стояли, как и раньше на своем месте, на постаменте у причала. Никаких последствий и разрушений вокруг я не увидела, асфальт, был абсолютно ровным и без каких-либо повреждений. Лишь люди испуганно озирались вокруг и помогали подняться тем, кто лежал на земле. Я поискала глазами ребенка, который плакал рядом со мной. Его мать уже пришла в себя и, сидя на тротуаре, пыталась успокоить рыдающего сына. Отовсюду к нам бежали люди, а вокруг слышались недоуменные голоса.
– Что здесь произошло?
Какой-то парень с камерой подбежал к нам и, схватив Алекса за локоть, забросал нас вопросами.
– Вы видели, что здесь было? Расскажите. Это был теракт? Что случилось с твоей девушкой?
Он направил на меня камеру, но Алекс набросился на него с возмущением.
– Снимай в другом месте! Мы не будем ничего рассказывать, где 'скорая'?
Он оглянулся вокруг, и, увидев, как из-за угла появилась машина с красным крестом, поднял меня на руки и понес в ее сторону.
Я вяло запротестовала, что могу и сама идти, но он даже не обратил внимания на мои протесты. Он тоже находился в шоке после произошедшего, как и все окружающие люди. К скорой помощи стали стягиваться люди, кто-то с царапинами, ссадинами, а кого-то даже принесли в бессознательном состоянии.
Паника постепенно улеглась, но никто ничего не понимал. Как выяснилось, оживших львов видела одна я, другие люди говорили о чем угодно: о торнадо, об огромных пауках величиной с дом, о самолете, упавшем прямо на набережную, о грузовике, вылетевшем на пешеходную дорожку и о многом другом. Алексу показалось, что на берег накатывается огромная волна, готовая смести весь город.
Все это выглядело как массовый бред. Подъехали представители милиции, администрации, пожарные, еще какие-то люди в штатском с суровыми взглядами. Они задавали нам вопросы, записывали в блокноты, снимали на камеры. Тем временем медики померили мне давление, дали успокоительное и помазали зеленкой разбитые коленки, в общем, оказали посильную помощь. В целом я была здорова, от госпитализации отказалась, поэтому нас отпустили, взяв с обоих слово, показаться завтра в участковую поликлинику. Пришлось всем говорить, что со мной все отлично, но на самом деле слабость просто сбивала с ног, как только Алекс пытался меня поднять. Но я ни в коем случае не собиралась валяться на больничной койке и поэтому заставила себя выглядеть более или менее здоровой.
Алекс был не согласен со мной.
– Тебе нужно в больницу!
– Конечно, а экзамены кто будет за меня сдавать? – прошептала я в ответ.
– Какие экзамены, Саша?! – он явно был в недоумении. – Речь идет о твоем здоровье! Еще не известно, что это было и чем обернется!
– Алекс! Твою болезнь лечили полгода и даже не смогли поставить диагноз. Ты хочешь, чтобы я повторила твою историю? – парировала я.
– Ну, хорошо, но если завтра тебе не станет лучше – сам отвезу тебя в больницу. Идет?
Он строго посмотрел на меня.
– Идет! – неуверенно отозвалась я, а про себя подумала: 'Завтра решим!'
Пока мы отвечали на вопросы, наступил вечер, и стало совсем свежо. Все устали. Как оказалось, никто серьезно не пострадал: люди отделались ушибами, обмороками и шоковым состоянием. По крайней мере, все остались живы, и то хорошо!
Впереди еще предстояло расследование причин всего случившегося, и потому нас попросили не покидать город до окончания следствия, на случай, если еще понадобятся наши показания. К Алексу правоохранительные органы относились еще более щепетильно, ведь он являлся подданным другого государства, и международные скандалы им были не нужны. Майор, беседовавший с нами, пообещал, что надолго ему не придется задерживаться в стране, и скоро он будет абсолютно свободен в передвижениях.
Мне до смерти хотелось домой. Когда нас, наконец, отпустили, тот майор, который разговаривал с нами раньше, предложил подвести нас до дома. Чем было вызвано такое внимание? Возможно, иностранным происхождением Александра. Нас высадили у самого моего подъезда, и мы с Алексом медленно побрели на четвертый этаж.
В итоге он взял меня на руки, потому что я засыпала на ходу. Как хорошо, что мне не пришлось увидеть лица мамы в тот момент, когда она открыла нам дверь. Я этого не помню, потому что уже спала. Как потом мне рассказали, Алекс отнес меня в комнату и положил на кровать. После ему предстоял долгий разговор с мамой. Сидя на кухне, он рассказал ей обо всем, что с нами произошло сегодняшним вечером и, стараясь ее успокоить, прокомментировал, что мое состояние просто связано с шоком, который я испытала.
– Врачи не нашли у Саши никаких серьезных травм, кроме психологической. Ей нужно хорошенько выспаться, и завтра обязательно станет лучше.
Маму это немного успокоило.
– Но если нет, мы обязательно отвезем ее в больницу, – продолжал Алекс. – Вы должны мне помочь, если она начнет упираться.
На этом Алекс попрощался и ушел. Ему тоже досталось, слишком многое произошло за один сегодняшний день.
Следующее утро выдалось пасмурное. Когда я проснулась, по стеклу уныло барабанил дождь, и в комнате было сумрачно. Голова гудела. Мне было, конечно, лучше, чем вчера, но слабость все же осталась. По коридору прошла мама, наверно, она отпросилась сегодня с работы, чтобы побыть со мной. Нам нужно было поговорить, но сначала я хотела принять горячую ванну, очень надеялась, что она мне поможет. Действительно, выйдя оттуда, я почувствовала себя гораздо лучше, по крайней мере, исчезла дрожь в ногах. Мы молча позавтракали, после чего, наконец, мама не выдержала и спросила.
– Мне кажется, что в последнее время с Алексом постоянно что-то случается. И ты тоже попадаешь под раздачу. Не находишь?
Я знала, что однажды она это скажет, и приготовилась защищаться.
– Это могло случиться с кем угодно. Вчера на набережной было полно народу. Все они видели нечто подобное.
– Да, но и вы оказались именно там и именно в этот момент!
– Ты преувеличиваешь, мама, – я устало улыбнулась, подумав, что она еще не все знала. Честно говоря, мне и самой уже начинало казаться, что, следуя за Алексом, я постоянно попадала в какие-то немыслимые, необъяснимые ситуации.
– Ладно, лучше скажи, как ты себя чувствуешь? – она решила оставить эту тему.
– Нормально, немного кружится голова. В больницу ложиться не буду! – заранее предупредила я.
– Тебе надо взять больничный в поликлинике и побыть дома.
– Я не могу, у меня завтра зачет по физике. Если не приду, придется потом одной сдавать. Мам, я не уверена, что смогу хорошо подготовиться. Света – мой единственный шанс, она подскажет.
– Ты слишком легкомысленно относишься к себе. Последствия шока бывают непредсказуемые.
– Ну что вы все меня пугаете. Подумаешь, шок! Я всего лишь немного испугалась вчера, от этого еще никто не умирал!
Мама только развела руками.
– Ты невыносима. Тебе нужно научиться в первую очередь думать о себе, а не об Алексе или каких-то там экзаменах. Нельзя постоянно приносить себя чему-то в жертву.
– Я не приношу себя в жертву!
На этой неприятной ноте закончился наш разговор, я скрылась у себя в комнате, а мама зазвенела посудой на кухне. Мне совсем не хотелось сейчас ссориться с ней, но ее слова задели меня.
Оставшись одна, я, наконец, постаралась спокойно обдумать все, что случилось вчера. Музей, рассказ Симакова, потом львы. А еще Алекс почти поцеловал меня! Это воспоминание на минуту затмило все другие. Но опять же 'почти', этого так и не случилось, прямо невезенье какое-то. Я снова вспомнила его потемневшие глаза, прикосновение губ к моим волосам и грустно вздохнула. Нашим отношениям всегда что-то мешает!
Я снова как будто перенеслась на несколько часов назад. Мне вспомнились и ужас на лицах людей, и огромные монстры, несущиеся на меня со всех ног, и тот кошмарный мальчик на постаменте у пристани. Я была уверена, что именно он каким-то образом управлял всем этим хаосом, который царил вокруг нас. В нем было что-то демоническое, а главное, его глаза – они как будто пожирали меня. И вчера ему нужна была я, не Алекс, не кто-то другой, а именно я!
От этой мысли я вздрогнула. Неясно, чего мальчишка добивался, но он как будто выпивал из меня жизненные силы. Ну конечно, Алекс пострадал из-за того, что кто-то копался в его воспоминаниях, так сказал мне Дэвид. Вот и я вчера, взглянув в глаза этому существу, потеряла контроль над собой.
Но что-то случилось потом... Передо мной до сих пор стояли образы, увиденные прошлым вечером. Что это значило? Я никогда не бывала в тех местах и не встречала тех людей, они не могли быть моими воспоминаниями. Это были ЧУЖИЕ воспоминания! Неожиданное объяснение оказалось таким простым, но таким страшным. Ну конечно, я вспомнила, как в глазах этого жуткого человека в теле ребенка отразились недоумение и ужас. Он понял, что пока он копается в моей памяти – я читаю его. Именно поэтому он не довел свое дело до конца! Мне повезло, иначе вряд ли бы я сегодня смогла подняться на ноги.
Я вдруг поняла, что очень боюсь. Ему что-то нужно от меня, и он теперь не отступиться! Вскочив от волнения на ноги, я начала ходить по комнате. Что делать? Как же мне теперь выходить на улицу? Да, о чем я говорю, Дэвид рассказывал, что этим людям не помешают никакие преграды, чтобы сделать то, что им надо. Теперь я не буду в безопасности ни дома, ни на улице, ни где бы то ни было еще. Но ведь и он боится меня, я отчетливо прочитала это в его глазах. Все-таки Алексу повезло больше – он не догадывался тогда, что с ним происходит. Знать и понимать, что ничего нельзя изменить – намного страшней!
Я постаралась успокоиться, ведь паника сейчас ни к чему не приведет. Самое плохое, что мне не к кому обратиться за советом. Маме я не могу всего этого рассказать, она скорей всего подумает, что это последствия шока и точно отвезет меня в больницу (хорошо еще, если в обычную!). Алекс, конечно, выслушает меня, но не уверена, что поверит, тоже сошлется на вчерашнее потрясение. Однако попробовать надо. Единственный, кто принял бы мой рассказ всерьез, это Дэвид, но о нем нечего было даже думать! Я вдруг поняла, что мне очень не хватает его.
Мысли хороводом вертелись в голове, что-то не давало мне покоя. Почему бросив Алекса, этот монстр переключился на меня? Я была уверена, что все это как-то касалось работы Свиридова. Мальчик-мужчина искал нечто связанное с его жизнью или его исследованиями. Ученый умер, возможно, даже не своей смертью, теперь я уже ничему не удивлюсь. Неизвестно, чем был вызван сердечный приступ, может, кто-то тоже пытался увидеть его память? Потом сразу за ним умирает его жена, и еще эта таинственная кража янтарных фигурок. Все одно к одному, только как связать это воедино, я не понимала. Надо завтра же поговорить с Алексом. Кстати, слишком много пересечений было в наших с ним жизнях. Оказывается, я тоже знала его деда, также не раз бывала в музее, нас даже звали одинаково! Все это сводило меня с ума, а мне надо было готовиться к экзаменам. Вот в этой обстановке!
Но я честно взяла в руки книгу и даже постаралась вникнуть в ее содержание. Лишь с третьего раза мне это удалось. Я постоянно отвлекалась, снова погружаясь в свои мысли, но каждый раз заставляла себя продолжить учебу. Так прошел весь день, звонил Алекс, но по телефону я не стала ничего ему говорить, и он тоже старался не вспоминать о вчерашнем. Мы решили встретиться завтра и поговорить с глазу на глаз. Потом я снова засела за книги, и хмурый день, наконец, подошел к концу. Усталая я выползла из своей комнаты в надежде помириться с мамой и поужинать.
– Ну, как продвигается твоя подготовка? – спросила она.
– Нормально, – ответила я, – мне действительно уже лучше. Просто немного хочется спать.
Мама кивнула на телевизор, который стоял у нас в кухне.
– Сегодня в новостях целый день только и говорят, что о случившемся.
– Что-то прояснилось? – без особой надежды спросила я.
– Пока нет официальной версии. Одни считают, что это было какое-то психотропное оружие, другие – что массовый гипноз. Кто-то называет это терактом, кто-то хулиганством. В общем, пока никто ничего не знает, но ты стала звездой телеэкрана.
Я удивленно вытаращила на нее глаза.
– Почему?!
– Какой-то журналист снял тебя крупным планом, так что твои преподаватели уже в курсе, что ты не приготовишься, как следует, к экзаменам. Хоть какая-то польза от телевидения!
– Ты, правда, так думаешь? – я была озадачена.
– Надеюсь... – ответила она.
В этот момент начался очередной выпуск новостей. Мне не пришлось долго ждать, почти сразу диктор перешел к основной сенсации вчерашнего вечера. На экране появилось изображение набережной Невы с неподвижными статуями бронзовых львов на заднем плане. Я непроизвольно сжала руки в кулаки – теперь они навсегда останутся для меня напоминанием о том ужасе, который мне пришлось пережить. И тут я увидела себя. Кошмар! Я была похожа на приведение – не удивительно, что мама говорила о послаблении со стороны преподавателей. Увидев такое, я бы тоже на их месте не устояла, весь мой облик просто кричал о сострадании. Я не выдержала и отвернулась. Надо же было так неудачно прославиться, но вдруг мне пришла в голову совсем другая мысль:
– Мама, теперь все узнают, что я была там. Папа будет просто в шоке. Он еще не звонил?
– Еще нет, я сама ему звонила. Его телефон не доступен, наверно он в командировке. Но думаю, это всего лишь дело времени. Так что, жди звонка!
Словно в ответ на ее слова в комнате заиграл мой мобильный. Я взяла трубку, но это была Света, оказывается, она тоже посмотрела новости. Полчаса мне пришлось убеждать ее в том, что со мной все нормально и что я обязательно расскажу ей все завтра перед зачетом.
Папа позвонил чуть позже, когда я уже собиралась спать. Он действительно был в командировке в Москве, но телевизор в гостиничном номере представил ему полный отчет о моих вчерашних похождениях. Мы долго разговаривали, я подробно рассказала ему о случившемся, но в качестве объяснения позаимствовала версию у телерепортеров. Мне больше понравилась теория о массовом гипнозе – она больше соответствовала реальности.
Потом я отключила свой сотовый, чтобы больше никто меня не доставал своими вопросами. Кто-то еще звонил нам на домашний телефон, наверно мамины подруги, увидевшие вечером новости с моим измученным лицом на первом плане. Я устала за сегодняшний день больше, чем за последние несколько недель. Общее недомогание сказывалось на моем состоянии, и мне хотелось пораньше лечь спать. Те открытия, которые я сегодня сделала относительно своей участи, были слишком серьезным испытанием для моей оптимистической натуры. Сейчас мне казалось, что жизнь кончилась, а надоедливый дождь за окном только способствовал этому упадническому настроению.
– Глава 7. Дэвид -
Следующее утро выдалось намного ярче и радостнее, чем предыдущее. За окном светило солнце, и на небе не было ни облачка. Я готовилась идти на зачет, и чтобы как-то поднять себе настроение, мне захотелось уделить своему внешнему виду больше внимания, чем обычно. Вспомнив свое обещание пересмотреть гардероб, я сразу отложила в самый верхний ящик все джинсы и футболки. Кто знает, что со мной случиться дальше, поэтому нужно выглядеть хорошо каждый отведенный мне судьбой день! Эти слова, словно гимн прозвучали в моей голове, и я решила не поддаваться отчаянью. Ведь меня всегда называли оптимисткой! Подумав несколько секунд, я выбрала узкие темно коричневые атласные брюки, которые так подходили к цвету моих волос, и сверху дополнила это наряд трикотажной блузкой со слегка завышенной талией и рукавами в три четверти светло песочного цвета.
Окинув свое отражение критическим взглядом, я осталась довольна. Расчесала волосы, и они рассыпались по моим плечам. Когда-то я завидовала девушкам, которым природа подарила вьющиеся локоны, но потом поняла, что и мои прямые пряди выглядят не намного хуже. Еще немного туши на глаза и помады на губы, и я была готова покорять мир своей уверенностью, назло всем врагам. Мама, увидев меня, сильно удивилась. За последнее время она привыкла, что я не сильно забочусь о своей внешности. Мне действительно было как-то не до этого. Она восторженно ахнула и демонстративно прикрыла глаза руками, делая вид, что ослеплена. Я рассмеялась и поцеловала ее в ответ.
– Пока, держи за меня кулаки. Буду давить жалостью на преподавателя, чтобы он поставил мне хорошую отметку.
– Чтобы давить жалостью, тебе нужно было одеться по-другому. И желательно, нарисовать себе под глазами синяки. Сейчас ты совсем не выглядишь несчастной жертвой, – мама стояла на пороге, провожая меня.
– Ну и ладно! Значит, придется сдавать зачет самой!
Хлопнув дверью, я сбежала вниз по лестнице и вышла во двор. Здесь моя уверенность несколько поубавилась. Надо было попросить Алекса проводить меня до университета, но теперь уже поздно об этом думать. Я огляделась по сторонам, но ничего подозрительного не заметила.
Сегодня знакомый путь до остановки показался мне длинней, чем всегда. Казалось бы, вокруг ничего не изменилось: кто-то торопился по своим делам, кто-то прогуливался, не спеша по набережной, кто-то сидел на лавочке в сквере, читая книгу. Однако с этого момента я стану избегать безлюдных переулков и темных дворов. Ну вот, наконец, и остановка. Моего вчерашнего мучителя нигде не было видно, и я смогла перевести дух. Сегодня мне повезло: первая же маршрутка остановилась по моему требованию. Когда я села в нее, то окончательно успокоилась. Все пассажиры были самыми обычными людьми, однако многие смотрели на меня с интересом. Сначала я подумала, что это результат моих сегодняшних преображений, но потом поняла, что просто стала известной персоной. По крайней мере, теперь, если со мной что-то случиться, любой прохожий сразу меня опознает.
Я не успела зайти в университете, как меня сразу же окружила толпа однокурсников – всем хотелось знать подробности. Мне пришлось на себе ощутить, как трудно быть знаменитым. Кое-как я отделалась от них, вкратце ответив на их бесконечные вопросы. Светлана была в бешенстве, она уже полчаса не могла даже подойти ко мне. Ей очень хотелось со мной поговорить, но ей было не под силу разогнать толпу студентов, жаждущих подробностей.
Наконец, поняв, что из меня больше ничего не вытянешь, они разбрелись по своим аудиториям, и я смогла облегченно вздохнуть. Светлана отвела меня в сторону, спрятавшись за колонной, и почти шепотом спросила:
– Ну что, это было то продолжение, о котором ты говорила?
Пришлось рассказать ей все от начала до конца. Светлана была потрясена.
– Да, подруга, с тобой не соскучишься! А ты говорила следователям о том мальчике?
– Что ты! – воскликнула я. – Хочешь, чтобы меня сдали в психушку!
– Да, наверно, ты права, – задумчиво ответила Света, – особенно если ты расскажешь о том, что видела его воспоминания. Я сама-то не очень тебе верю, может, это был просто шок? В таком состоянии все, что угодно, привидится.
– Не знаю...
Мне не хотелось с ней спорить, хотя сама я была точно уверена, что все это – не бред. Теперь у меня появились сомнения, стоит ли что-то рассказывать Алексу, если даже лучшая подруга мне не верит.
Пришел преподаватель и начал принимать зачет. По нескольку человек студенты заходили в аудиторию, а остальные ждали в коридоре. Мы со Светланой были среди них, потому что сегодня мне было страшновато идти в первых рядах – я плохо подготовилась к этому зачету. Учить что-то было уже поздно, и, уединившись в самый дальний угол коридора, мы обсуждали с ней мои приключения.
К нам постоянно приставали наши однокурсники, которым тоже хотелось узнать, о чем мы шепчемся. Самым докучливым был Никита из нашей группы. Мы обе знали, что он был неравнодушен к Светлане и давно намекал ей о своих чувствах. Однако она была непреклонна, ей не нравился никто с нашего потока, потому что ее привлекали парни постарше. Я не всегда разделяла симпатий подруги, мне казалось, что некоторые из них были чересчур взрослыми. Но ее это не останавливало, она говорила, что сверстники слишком скучны. Если уж быть честной, Алекс тоже был старше меня на шесть лет. Как я теперь могла ее осуждать?
Никита был очень интересным парнем: вполне симпатичным, ходил в спортзал и мог похвастаться своей мускулатурой. Этим он часто пользовался, одевая футболку в обтяжку и демонстрируя рельефы на руках. Но Светлане он все равно не нравился. Вот и пойми этих ветреных женщин. Мне было проще, я не отвечала его вкусу – он предпочитал блондинок. И вот этот Никита вместе со своим другом Михой, так звали его все на потоке, просто не давал нам сегодня проходу. Мы хотели посекретничать, но они находили все новые поводы, чтобы нам помешать. Моя всеобщая известность стала одной из тем для обсуждения, и я уже начала уставать от своей популярности.
Студентов в коридоре становилось все меньше. Тянуть время было уже бесполезно и я, подбадриваемая одобрительными возгласами, вошла вместе со Светланой в аудиторию. Все оказалось намного проще, чем я ожидала. Мама была права, и преподаватель действительно с пониманием отнесся к моему положению. Он тоже смотрел вчера новости и потому только вскользь бросил взгляд на мой листок с ответом. Вместо вопроса по теме, он спросил меня, действительно ли все было так, как рассказывали по телевизору. Смешно, оказывается, любопытство взрослого преподавателя ни чем не отличается от любопытства обычного студента. Я ответила на его вопросы, и он поставил мне 'зачет'. Вот и все, а я потратила кучу времени, высасывая из пальца ответ на мой билет.
Светлана уже давно отстрелялась. Я вышла из аудитории, но в коридоре ее не было. Здесь вообще никого не осталось, мы, оказывается, попали в самую последнюю группу сдающих. Я пошла на улицу в надежде, что застану ее там. У центрального входа в университет мне показалось, что я услышала ее смех. И действительно, она ждала меня, окруженная несколькими нашими одногруппниками. Все они что-то живо обсуждали.
– Ну конечно, этот парень в ее вкусе, – ехидно проговорил Никита. – Четыре кольца на капоте и четыреста лошадей под ним даже у меня вызывают уважение.
– Мне совсем не важна его машина, я первым делом всегда смотрю на самого человека, – в ответ она шутливо пнула его сумкой. Тот сделал вид, что ему больно, – просто этот парень производит впечатление.
Тут я подошла к ним, и Светлана повернулась ко мне, позабыв свою ссору с Никитой.
– Ну, как, сдала? – спросила она.
– Сдала. Моя известность приносит свои плоды, – рассмеялась я, – он даже не стал читать ответы.
– Везет, – позавидовал Миха, – эту сессию ты, похоже, сдашь на халяву!
– А вот Светлана, пока тебя не было, уже присмотрела себе нового жениха, – вмешался Никита.
Его всегда задевало, что Света делала комплименты другим мужчинам в его присутствии. А мне иногда казалось, что та специально дразнит его.
– Ну и что? – ответила она. – Я как раз поругалась со своим прошлым парнем.
– И что же это за новый жених? – мне стало интересно.
– Да вон он, – вздохнула Света. – Подъехал пять минут назад, кого-то ждет. Жаль, наверно, не меня...
Она указала рукой на стоявшего неподалеку молодого человека. Массивная фигура Михи отделяла меня от незнакомца. Я выглянула из-за него, бросив взгляд на парня, который стал причиной их споров. Он, действительно, сильно выделялся из окружающей его толпы. Не смотря на то, что наступило время сессии, сегодня перед корпусом было полно народу. Вокруг стояли неаккуратно припаркованные автомобили, туда-сюда сновали студенты. И в этой суете парень смотрелся как будто не на своем месте. Он стоял, застыв рядом со своей машиной, облокотившись на нее одной рукой, а в другой держа какой-то листок. Воплощение спокойствия и уверенности. Он выглядел очень стильно: высветленные почти до белизны джинсы, терракотовый батник навыпуск выгодно подчеркивали его фигуру. Общую картину дополнял небольшой спортивный автомобиль золотисто-горчичного цвета, на который он так небрежно опирался.
– У тебя неплохой вкус, – проговорила я.
Словно услышав мои слова, он поднял голову, и я непроизвольно ахнула. Это был Дэвид! Я настолько не ожидала его здесь увидеть, что сразу не узнала. Хотя даже одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это он. Все, кто стоял вокруг, с удивлением посмотрели на меня.
– Никитос, – ухмыльнулся Миха, – по-моему, этот парень, действительно, производит на наших девушек сильное впечатление.
– Ты что его знаешь? – спросила Светлана.
– Да, это Дэвид.
– Дэвид? – переспросил Никита. – Господи, Саша, ну где ты находишь парней с такими мудреными именами? То Алекс, то вот теперь еще лучше. Он что, тоже иностранец?
– Что-то в этом роде, – пробормотала я.
Мои мысли метались, и я совершенно не знала, как себя вести. Что он делает здесь, в Питере, да еще в моем университете?!!
– Он идет сюда, – прокомментировал Никита.
Я спряталась за широкой спиной Михаила. Светлана смотрела на мою реакцию с недоумением. Тут я услышала знакомый голос.
– Мне показалось, что я видел Александру Меньшову.
Откуда он знает мою фамилию? Я поняла, что выглядела очень глупо, пытаясь спрятаться.
– Я здесь, – мне пришлось сделать шаг вперед из своего укрытия, и мы неожиданно оказались с ним лицом к лицу. Моя нога соскользнула с бордюра, но он вовремя меня поддержал.
– Ты прекрасно выглядишь, – он просто не дал мне опомниться. – Я еле нашел тебя. В твоем университете оказалось много девушек с именем Александра.
Он в свойственной ему манере не обратил особого внимания на окружающих нас людей. Дэвид даже не позаботился о том, чтобы поздороваться с ними. У меня почему-то перехватило дыхание, и единственное, что я ответила, было 'Спасибо'. От этого я еще больше смутилась, потому что было не понятно, 'спасибо за комплимент' или 'спасибо, что нашел меня'. Но он не обратил внимания на эту двусмысленность и продолжил.
– Мне нужно с тобой поговорить. Это очень важно!
Все, кто находился вокруг, молча, с интересом наблюдали за нашим диалогом, если вообще моя одинокая реплика могла считаться участием в разговоре. Наступила пауза. Наконец, я осознала, что надо что-то ответить.
– Да, мне тоже нужно тебе многое рассказать, – дар речи все же вернулся ко мне.
– Пойдем, – он взял меня за руку и легонько потянул за собой. Мне осталось только помахать рукой всей компании, которая так и осталась стоять у входа с удивленными лицами.
– Позвони, – неуверенно крикнула мне в след Светлана.
Впервые в жизни я уводила у нее из под носа парня. Надеюсь, она меня простит. Через несколько шагов Дэвид остановился и очень внимательно поглядел на меня. На секунду мы застыли, глядя друг на друга.
– Действительно, шоколадная, – пробормотал он.
Я не поняла, что Дэвид хотел этим сказать, но он отвернулся и двинулся дальше. Подойдя к машине, он открыл передо мной дверцу и аккуратно усадил на сиденье. Мне никогда не доводилось ездить в такой машине, было ощущение, что я нахожусь в космическом корабле. Огромное количество приборов напротив водительского сиденья делало это сравнение еще более явным. И главное, сзади не было кресел для пассажиров.
– Твой автомобиль не очень-то гостеприимен, – пошутила я, когда Дэвид уселся рядом с другой стороны.
– Мне некого возить в нем, – улыбка скользнула по его губам, – я же говорил, что у меня не бывает друзей.
– Да, помню, – ответила я, тоже улыбнувшись. Когда мы остались одни, вся моя неловкость куда-то ушла. – Как тебе удалось меня найти?
